ОМОЛОН. ПОЛЮС НЕИЗВЕСТНОСТИ⁠⁠

ЧАСТЬ 1. ЭЛИТНЫЙ РЕЙС
- Дамы и господа, наш самолет готов к взлету. Мы полетим со скоростью 300 километров в час на высоте три тысячи метров. Лететь два сорок. Для вашего комфорта в полете вам будут предложены гигиенические пакеты. Вопросы есть? - командир выжидательно смотрел из кабины через раскрытую дверь. – Нет? Пристегните ремни.
- Надо по-другому информацию подавать! Что это: провякал что-то … – возрастной бортпроводник закрыл люк, втянул приставную лесенку в три ступеньки и подмигнул пассажирам. – А люди теперь боятся задавать вопросы! Скажите, что вам страшно вопросы задавать!
- Анекдот расскажи, Николай Саныч, чтобы не боялись! – усмехнулся командир, надел наушники, и аэропорт Магадана медленно поехал назад.
Вопросы задавать было не страшно – бессмысленно: самолетик размером с маршрутное такси летал еще над динозаврами, и единственное, что хотелось знать, хватит ли у него здоровья на этот рейс. Впрочем, остальные 10 пассажиров были невозмутимы и даже не сделали попытки найти ремни. Я тоже. Они просто не застегнулись бы на моей толще одежды – примерно так нас, детей прошлого тысячелетия, укутывали родители на зимнюю прогулку, кочан капусты уныло курит в сторонке.
- Номинируюсь на самый глупый поступок года, - наклонилась я к Алеше. – Я заплатила 300 рублей за выбор мест в этой летающей маршрутке.
Сиденья (деревянные скамьи в рогожке) перед нами были убраны, их место до потолка занял багаж, скрепленный сетками и тросами.
Веселый Николай Саныч проверил устойчивость упакованной в бумагу орхидеи, стоявшей между чемоданами, и обратился ко мне:
- Придерживайте, пожалуйста, цветочки, потому что цветы – это цветы жизни!
Саныч прав. Изящная орхидея, летящая на груде чемоданов, коробок, снегоуборочных лопат в самолете времен братьев Райт туда, где отменили занятия в школе из-за морозов минус сорок пять, могла символизировать только жизнь и красоту, как побеждающую силу.
И все же внутри меня тоненький голосок, не попадая в ноты, пел: то, что мы сейчас летииииииим – чудо расчудесное!
Это по всем признакам элитный рейс.
Билеты на него расхватываются в момент начала продаж – летает он реже выигрышных матчей нашей сборной по футболу.
Три члена экипажа на 12 пассажиров – практически индивидуальное обслуживание.
И самолет – редкий, можно сказать, раритет. Ан-28, на регулярных рейсах их всего 4 в мире!

- За бортом минус двадцать девять, тепло, солнечно, если вам понравился полет, пишите и звоните, если не понравился – уже ничего не исправить, - напутствовал нас командир экипажа, когда старичок-самолет, дрожа всем корпусом, пробежал по посадочной полосе и лихо тормознул перед маленьким одноэтажным зданием аэропорта с табличкой «Омолон».

Мы долетели туда, куда попасть сложнее, чем на Северный полюс.

Минус 61 градус зимой. Плюс 34 летом. Почти стоградусный диапазон выживания. Яранги – хрупкая защита от стихии. Стада оленей – и стаи волков. Край земли – это что-то недосягаемое, по нашим представлениям. Однако как раз края обычно обжиты неплохо. Сложнее добраться сюда, в глубину материка. Эти места спорят за звание полюса холода. Но, скорее, это полюс неизвестности.