Как отчим с мамой познакомился и как он ее избил⁠⁠

Доброе утро, господа. Прежде всего, хочу сказать, что если у вас имеются какие-то ко мне вопросы - вы их задайте, например, сюда 5000 подписчиков или под любой другой пост. А то меня всё просят видос записать, а сказать мне вам нечего по сути. Вот если будет о чем рассказать - расскажу.

Ну..перейдем к нашим кошмарам.

Чем дольше я рассказываю про маму, отчима и вообще свое детство, тем чаще меня спрашивают – как ее (маму) никто еще не отпиздил, не вправил ей мозги? Она же блядво и хамка, и вообще не может такого быть, чтоб за ее поганый язык и поведение она всю жизнь прокандыбала с ровной рожей.

Ну конечно не может. Маму били, и не раз.

Нет смысла сейчас вспоминать все эти случаи. Я расскажу только о самом страшном избиении, которое наложило неплохой такой отпечаток и на мою психику, и на мамино здоровье. И я даже не готова пуститься в рассуждения о том, кто виноват в случившемся больше. В данном случае, для меня, как для дочери, полжизни прождавшей свою родительницу, нет разницы. Даже если бы она застрелила президента, даже если бы расчленяла чужих детей, я не готова была смотреть на то, как ее убивают.

А сделал это, что иронично, тот самый отчим Сережа, про которого я рассказываю чаще всего, и который живет с ней по сей день. Но на тот момент он был еще на птичьих правах в ее жизни. Ну как.. вообще-то они оба были теми «птицами» - очень шальными и неприличными людьми, оба ебались с кем попало и творили различную хуйню. Сережа познакомился с ней, когда она шла вдоль шоссе с желанием «зацепить кого-нибудь». Часом ранее, она со своей подружкой хотела выйти на очередные поиски приключений, но подружка слилась, и она пошла одна. Денег у нее совсем не было, жила она впроголодь, колготки заклеивала лаком для ногтей (я тоже так делала долгое время), помаду выковыривала зубочисткой из самых глубин, мазала рожу огуречным кремом за три копейки, за съем квартиры платила с любовников, ни на что больше почти не оставалось, так…мелкие махинации. И тут он. Весь такой на тачке, крупный, красивый, в золоте и вида гулящего. Он ей сразу понравился, когда остановился и спросил в окно, не подвезти ли красавицу. Конечно, маму было сложно не заметить в ее кричащих нарядах и смачной фигурке. Она шутливо отказалась, заявив, что у него мощи не хватит, ведь она идет в Париж. Он ответил - Париж – так Париж, садись. Так и начались их игрища бандита и проститутки.

Они покатались, попиздели о жизни, потом он подвез ее домой и был бы рад выебать, но пришлось отложить из-за срочных дел. Он взял номер и позвонил вечером, говорит, мол, я у дома твоего стою, можно зайду? Мама утверждает, что знала, что он приедет, ведь «никто не любит сорвавшейся ебли», однако ее слегка мучал голод, потому что жрать было нечего (как я ее понимаю). Она ответила - «ты поднимайся, конечно, Сереж, но только у меня нет ничего». Он спросил – «в смысле?». – «Ну.. на стол мне поставить нечего». Он говорит – «пиши список, я щас зайду». Мама – не робкий, а довольно отчаянный и наглый человек, поэтому, оторвав кусок туалетной бумаги, она накатала на нем такой список, что просто ебанись, включая не то что еду, а еще и шампуни, и стиральные порошки. Передав ему этот рулон с честным лицом, она закрыла дверь с полным убеждением, что теперь - то он точно не вернется и можно собираться погулять в поисках чего получше. Но пока она собиралась, в дверь постучали, и Сережа начал заносить огромные сумины. Она до сих пор вспоминает этот момент и говорит, что никогда в жизни ничего похожего, столь же удивительного и очаровательного с ней не происходило в день знакомства. Этот жест купил ее с потрохами, она даже не могла сдержать своей радости, но говорила, что быстро наготовила ему жратвы, накормила, отсосала и вообще. Сама мало ела, чтобы не палиться, насколько она голодна, а сорвалась только на следующий день, когда он утром уехал.

Он приезжал далеко не каждый день, а просто стал одним из любовников. Со временем выяснилось, что он женат, у него есть дочь, а у нее есть я, что хата съемная и за нее платить треба. Никто никому ультиматумов не ставил, она не просила его разводиться, не просила быть верным - даже знала заочно некоторых его любовниц. Ей и самой не сильно хотелось оседать и прощаться с вольной жизнью, а уж зная что он поебывает все, что движется, на стороне, она без озарения совести тоже продолжала поебываться тут и там. Ее объяснение было простым – нет никаких гарантий, что он приедет сегодня или завтра, что он купит еды, что оплатит квартиру. Хотел – ночевал, хотел – не приезжал по 5 дней. Всегда нужно иметь запасные аэродромы, а надеяться, особенно на такого гуляку и выпивоху, не приходится. Но, справедливости ради, он был самым перспективным из всех ее ебырей, к нему было особенное отношение, и ждала она его всегда сильнее других. Она довольно быстро поняла, что он ревнив и малейшие намеки на других мужчин вызывают в нем истерику и злость. Он хотел, чтобы она была только его телкой, поэтому ее легенда всегда была «да, я сидела и тебя ждала все эти дни, Сережа» у окошка, блять, денно и нощно.. Маму, как и меня, очень сложно в себя влюбить, но у Сережи по итогу это получилось, к сожалению. Видимо, своими подарками, деньгами и добрым отношением. И вот однажды настал этот ужасный день.

Они втроем – мама, Сережа и их общий друг – уселись праздновать день рождения последнего. Уселись у мамы дома, столы накрыли, горы бухла. В какой-то момент, ближе к ночи, у Сережи зазвонил телефон, и он уехал, сказав, что щас дело решит и вернется. Мама осталась с другом бухать, друг на нее тоже имел виды, хоть и не был любовником. Слово за слово и друг выдал – «ну и дура же ты, Свет». И разъяснил, что в данный момент твой Сережа поехал по тем делам, чтобы Катьку выебать, пока ты сидишь тут и ждешь его, как идиотка. Он, мол, об этом говорил, что Катьку сегодня поедет из аэропорта забирать и везти до хаты. Так что, пока мы тут с тобой сидим, он ее успешно и отвезет, и поебет, они давно не виделись. Едва ли сегодня вернется.  Маму этот факт ошарашил и очень обидел. Они с другом напились и решили потанцевать под какой-то лиричный медляк, что играл по радио. Во время танца он ей развязал халат и залез под него руками. Эту картину застал вернувшийся Сережа, который уходя, оставив дверь открытой.

Ну и пиздец.

Друга он не трогал, просто отшвырнул за шкирку и тот сбежал из квартиры. А вот маму он начал бить. Бить, бить и бить со всей силы, как мужика. Она вырубилась довольно быстро и ебнулась на пол без сознания. Он сел на нее сверху и стал месить ее лицо. Только лицо. Видимо это психологическое, ну вы понимаете. В итоге ее голова превратилась в огромную кровавую кашу, на которой невозможно уже было распознать, где глаза, нос и рот, есть ли они вообще, все было черно-синего цвета, сломано и перемолото к хуям. Лицо в целом стало в дважды больше по размерам, чем было. Я не знаю, как он ее не убил. Он действительно был очень крупным и у него огромные кулачищи, это просто ужасно. С течением жизни я не видела худшей картины лица, чем моя мама после этого, хотя я, уж поверьте, видела много избитых людей, мертвых наркоманов, изнасилованных и избитых женщин, и различные довольно страшные уличные драки. В довершение, когда она уже давным-давно лежала без сознания в луже крови, он взял нож и решил воткнуть ей его в спину, где ребра, чтобы в сердце. Но его в последний момент остановил вернувшийся друг, у которого видимо что-то внутри екнуло, пока он сбегал. Сережа бросил ее и ушел. В больнице сказали, что у нее различные переломы костей черепа, да и в самой черепухе ничего хорошего, но она все равно не осталась там, а приняла решение отлежаться в деревне. Сказать, что я, мелкая, была в шоке – это ничего не сказать. Все вот эти вот картинки с опухшими алкашками у которых башка, что бульонка, - это все красавицы, ей богу. У мамы вместо лица было какое-то трясущееся черное желе, до которого дотронешься и оно все содрогается как жижа. Единственное, что можно было хоть как-то различить – это две короткие узкие прорези глаз, в которых виднелись темно-красные, как вино, белки, и светлые-светлые зеленые радужки. Всё. Больше не было ничего. На одно ухо она оглохла временно, там что-то разорвалось. Постоянно блевала, не могла есть почти ничего, пила из трубочки еле-еле. Я мазала ей лицо порошковой бадягой два-три раза в день, едва-едва прикасаясь к этой мешанине, она пила горы таблов, тщетно пыталась спать на спине. Даже не знаю, почему она попросила именно меня мазать весь этот ужас, может она сама плохо видела, или я не знаю зачем. Я навсегда запомнила это, особенно после таких близких контактов. Она говорила мне – да не ссы, Лилит, пройдет все, как новенькая буду, лучше прежней.

Я очень сильно радовалась, когда через несколько месяцев на лице остались только серые и желтые разводы, и я увидела, что она осталась, в общем-то, такой же красивой, как и раньше. Я еще тогда подумала – ебать, какая бадяга живительная штука, даже рассечение под глазом и над глазом почти не видно. Где-то даже в ее альбоме есть фотка, где она под конец выздоровления уже бухает с родственниками в деревне, в черных очках и коротком халате, но очень симпатичная с этими своими стройными ножками в шлепках. К сожалению, сломанная кость под глазом, там, где пазуха, так и не зажила. Поэтому с тех пор и по сей день при проявлениях сильной аллергии (она скорняк и часто надышивается этой меховой взвесью) или болезни с лютым насморком, у нее натекает половина лица и выглядит это очень плохо, тогда она сидит дома, пока это не спадет.