Друг, боевой товарищ и сосед по склепу⁠⁠

В свою первую загранкомандировку я уезжала с не очень большой охотой. Фу, какая-то там Германия! Шенль-шнель, швайне, шайзе и прочее "Wenn die Soldaten durch die Stadt marschieren". И кормить будут наверняка своей кислой капустой и жирными сосисЬками!

То ли дело просвещенная Англия или утонченная Италия! Лучше бы туда отправили. Эх!

Но Германия неожиданно поразила мягким берлинским акцентом, богатейшими музеями и добродушными жителями (про чистоту и мытье улиц "с шампунем" и прочие стереотипы и не упоминаю).

В программе были в основном скучнейшие официальные  встречи с речами "за дружбу и мир во всём мире", "за всё хорошее против всего плохого".  Или наоборот помпезные светские мероприятия с дамами в вечерних платьях и мехах, где мы смотрелись зачуханными золушками. Ну и обильные обеды с гаргантюанскими порциями и миниатюрными литровыми кружечками пива.

Глотком воздуха была разве что вылазка на Остров музеев да поездка на весь заключительный день в летнюю резиденцию Фридриха Великого Сан-Суси под Потсдамом.

По парку Сан-Суси вместе с нами бродили японские туристы. И, подойдя к могиле великого пруссака, вдохновенно слушали его биографию, описание великих побед и детективную историю с погребением. И восхищенно ахали.

Остатков моего институтского английского хватило, чтобы понять, что гид рассказывает традиционные вещи. Что в конце жизни Фридрих схоронил всех своих друзей и боевых товарищей, и остался совсем один, приговаривая: "Я уже стал историей самого себя". Как в ночь его смерти остановились часы в спальне Фридриха и как потом эти знаменитые "тикалки" забрал себе Наполеон и сберёг их в походах и даже увёз на о. св. Елены.

Поахав, японцы пошли дальше, но одна туристка, чуть не всхлипывая, указала на маленькие надгробные плиты возле склепа Фридриха и спросила гида:

"А это наверное его детки? Которые умерли маленькими? Ах, как жаль, как жаль! Какое горе - хоронить своих детей".

Покачала головой и скорбно поцокала языком.

Несмотря на скорбность момента мы с гидом хором засмеялись.

Общеизвестно, что у Фридриха не только не было детей. Он и женщин ненавидел и после нескольких неудачных связей с балеринками и учительскими дочками полностью переключился на пажей, гайдуков и адъютантов. Язвительный герцог Шуазель писал, что Фридрих "познаёт экстаз лишь в объятиях полковых барабанщиков".

Но кто же похоронен под этой чередой плит? А Фридрих был не только талантливым полководцем, но и заядлым собачником! И хотя не додумался до девиза "Чем лучше я узнаю людей, тем больше люблю собак", но и в самом деле ставил своих любимых левреток повыше некоторых человеков.

Одна из его собак даже стала причиной вступления Франции в антипрусскую коалицию, другая спасла его от плена, а третью саму брали в плен, выдвигая Фридриху ультиматумы.

Своих умерших собак Фридрих хоронил в гробу, с почестями, каждую в отдельной могилке в парке Сан-Суси. Да и свою могилу повелел устроить там же.

Однако смог воссоединиться со своим любимыми собачками только через 200 лет…

Но это уже совсем другая история.