Брокар. Красная Москва.⁠⁠

В одном из недавних постов была интересная мысль что духи Красная Москва привезла Жемчужная (в последствии создательница рыбной империи). Меня как любителя парфюмерии эти строки задели до глубины души, ибо это неправда. Мир ароматов в нашей стране развивал Генрих Брокар. О нем и пойдёт речь.

БРОКАРЪ. ИСТОРИЯ ИМЕНИ

История компании Брокард началась еще в середине XIX века, когда сын известного французского пар­фюмера Атанаса Брокара Генрих в 1861 году приехал в Россию искать свое счастье и спустя три года осно­вал собственное мыловаренное дело. С детства подготовленный отцом к профессии «нюхача», Генрих непло­хо разбирался в производстве арома­тов и обладал куда более необходи­мыми качествами для достижения успеха: здравым смыслом, упорством и коммерческим чутьем. Все это по­зволило потомкам называть Генриха «абсолютным гением рекламы».

В Москве Генрих Афанасьевич Брокар сначала получил место лабо­ранта на одной из парфюмерных фаб­рик. Француз-лаборант, знающий секреты технологии и парижскую парфюмерную моду, был значимой фигурой. Для него эта работа стала способом познакомиться со страной, которую он собирался покорить.

В процессе работы Генрих создал технологию изготовления концен­трированных духов, внедрение ко­торой сулило большие прибыли. Не имея возможности самостоятельно использовать это открытие, он про­дал ноу-хау французской фирме «Рур Бертран», а на вырученные 25 тыс. франков организовал соб­ственное предприятие.

В 24 года француз открыл свою первую мыловарню, которая распола­галась в конюшне, где три работника производили в день от 60 до 120 кусков мыла. Брокар надевал свой лучший костюм и на пролетке развозил товар по мелочным лавкам.

По совету жены, выросшей в Рос­сии бельгийке Шарлотте Реве, кото­рая стала настоящим партнером мужа в производстве, на каждом куске мыла стали печатать буквы русского алфавита, а само мыло де­лать в форме рыбки, зайчика, мор­ковки. Мыло назвали «Детское» и стоило оно всего копейку.

«Копеечное» мыло пришлось на­роду по вкусу — и дешевое, и на вид оригинальное, можно как гостинец детям с ярмарки привозить. Дела Брокаров пошли в гору. Да так, что уже осенью 1869 года они перебра­лись в собственный особняк на Мытной улице, а по соседству при­обрели еще несколько домов — для фабрики.

Идея, превратившая лаборато­рию Брокара в одно из крупнейших предприятий России, заключалась в том, что мыть руки с мылом и благо­ухать одеколоном могут не только представители социальной элиты. Выпуск «Народного мыла» (именно эти слова были написаны на этикет­ке), кусок которого стоил одну ко­пейку, произвел настоящую сенсацию. Самое многочисленное сосло­вие становится потребителем брокаровской продукции.

Парфюмерия для Брокаров стала не просто способом зарабатывания денег, но и настоящей страстью. Шарлотта Андреевна занималась ди­зайном упаковки, придумывала на­звание для продукции и прекрасно вела переговоры. Помимо мыла на фабрике стали производить пудру «Лебяжий пух», помаду «Румяш крем «Снежинка». Все в ярких упаковках, с красивыми этикетками, которые народ расклеивал на стенах и коллекционировал, словно открытки. Созданное Генрихом «Товарище парфюмерного производства  в Москве Брокар и компания» господствовало на российском рынке.

Трудно сказать, Генриху или Шарлотте первому пришла идея составлять наборы, предназначен для демонстрации образцов товара. Эти наборы в нарядной упаковке вскоре стали самой популярной продукцией фирмы. С тех пор стало принято комбинировать изделия, создавая из них серии, или, как теперь принято выражаться, линии.

Однако честолюбивый Генрих мечтал выпускать духи, которые смогут конкурировать с самыми известными французскими. Посетив ряд европейских производителе парфюмерии и обеспечив поставки цветочных эссенций, Генрих Афанасьевич приступил к выпуску одеколона «Цветочный», выход в свет которого сопровождался эффектной рекламной акцией. На Всероссийской промышленно-художественно выставке 1882 года был построен фонтан, из которого вместо воды бил одеколон. Посетители бросали в фонтан платки и пиджаки, а потом долго благоухали как цветы. Так же, как и «Народное мыло», «Цветочный» стал первым массовым одеколоном в России.

Когда в столицу пожаловала Великая княжна Мария Александровна, на приеме в Кремлевском дворце Генрих решил пойти «ва-банк». Низко кланяясь, он преподнес высокой гостье изысканный букет из... воска. Когда княжна наклонила голову к цветам, ее восхищению не было предела — искусственные розы, ландыши, нарциссы благоухали, как настоящие, каждый своим ароматом! Запахи легко и приятно кружили голову и сливались в необычайный букет. Императрица повелела назвать новые духи “Любимый букет императрицы”, а Брокар получил наконец вожделенный высочайший указ, которым ему жаловали звание “Поставщика Двора Его Императорского Величества”.
Духи стали легендой и приобрели несравненную популярность в России и за её рубежами. 
Этот шаг стал для Брокара единственно верным, так как уже через неделю оборот фирмы увеличился в 40 раз.

Хотя Брокаровская парфюмерия регулярно получала призы и дипломы на международных выставках, на фирме работали лучшие технологи Европы, завоевать место на рынке элитной парфюмерии было непросто. Брокар изобрел изящный способ продемонстрировать покупателям, что они ничего не понимают в хороших духах. В присутствии свидетелей в брокаровские флаконы были разлиты духи одной из наиболее известных французских фирм «Любрэн». Духи поступили в продажу, однако значительная часть флаконов была возвращена в магазин с жалобой на низкое качество. Привередливые покупатели были публично уличены в неспособности самостоятельно определить качество духов. Эта история широко использовалась для доказательства того, что российская парфюмерия на самом деле не уступает французской.

В 1889 году на выставке в Париже представленные Брокаром духи «Персидская сирень» получили «Гран-при». После ошеломляющего триумфа во Франции они стали «парфюмом номер один» и в России. «Персидская сирень» целых три де­сятилетия пользовалась огромным спросомувсех слоев населения. Эти духи считались признаком тонкого вкуса и хорошего тона. Наконец Ген­рих добился своей цели: он стал пар­фюмером с мировым именем, а обо­рот фирмы составлял в середине 1900 года 2,5 миллиона рублей.

Однако в год триумфа у Генриха стала пошаливать печень — профес­сиональный недуг парфюмеров, на лечении в Каннах в возрасте 64 лет «маэстро запахов» не стало.

В 1917 году фабрику национализировали: легендарная “Империя Брокара” превратилась в “Замоскворецкий парфюмерно-мыловаренный комбинат N 5”. Хорошо, у людей в кожанках и с наганами хватило ума не поставить к стенке главного парфюмера Августа Мишеля, работавшего ещё с самим легендарным Брокаром, создавшим множество новых неповторимых ароматов. Как ни странно, именно француз Мишель не стерпел такого безобразия и в 1922 году выступил с предложением. Не дело, так называть парфюмерное предприятие, совсем недавно имевшее заслуженную мировую славу. Уж коли большевикам так хочется новых традиций и решений, пусть назовут фабрику “Новая заря”.
Большевики подумали и согласились: звучало вполне подходяще и в духе времени. Так с лёгкой руки другого старого французского парфюмера “Империя Брокара” стала “Новой зарёй”. Но Мишелю не давали покоя легендарные духи, созданные самим Брокаром. Конечно, он прекрасно понимал: новые “командиры производства” не только не согласятся сохранить их прежнее название, но даже не смогут точно выдержать технологию изготовления. Духи станут хуже, чем при Генрихе Брокаре, но Август мечтал оживить легенду. Поэтому внёс новое предложение: “Духи можно переименовать в “Красную Москву””. И люди в кожанках вновь согласились.
Вот такая необычная история у всем известных духов “Красная Москва”. Покупая их, знайте: в фигурном флаконе в форме Кремлёвской башни заключены мечты Генриха Брокара, императрицы Марии Федоровны и грёзы множества давно ушедших от нас русских красавиц. Возможно, именно поэтому бывшие духи “Любимый букет императрицы” теперь имеют чуть горьковатый запах.