Рождественская история. Глава 5⁠⁠

5.

Было за полночь, когда ребят сморил беспокойный полусон.

Ночь вошла в зенит. Тихонько скрипнула калитка, послышался хруст снега. Мальчишка, лет восьми-десяти, вышел на середину дороги, в руках у него был бинокль. Он прошёл вперёд несколько шагов и остановился, оглянулся по сторонам, посмотрел на небо и с шумом вздохнул, полной грудью. Как же красиво было в Петровке!

Широкая дорога уходила далеко вперёд, и где-то там поворачивала направо, в райцентр, разношёрстные деревенские дома, стройными рядами обрамляли сельскую улицу. Снег укутал всю округу своим холодным белоснежным одеялом, которое весело искрилось в лунном свете. Бархатное небо было как никогда высоко, чёрное, но сейчас будто бы облитое молоком, усыпанным сверкающими звездами .

— Млечный путь — восторженно прошептал мальчишка и приставил бинокль к глазам. Он обожал звезды, частенько вот так выбирался ночью на улицу, чтобы понаблюдать за небом. Но сегодня ему особенно повезло, он впервые увидел Млечный путь.

За мальчиком тоже наблюдали. Гибкая как пума, Людмила Шнайдер ринулась на мальчика, схватила его за плечи и развернула к себе лицом с такой силой, что его маленькая детская головка не смогла удержаться на узких плечах, оторвалась и, как тяжёлый мяч, покатилась по дороге. Покойница держала в руках содрогаемое в  предсмертных конвульсиях тело, слегка наклонила голову, и словно из фонтанчика, начала пить. Ей сегодня особенно везло.

***
Никита и Егор подскочили и обеспокоенно начали озираться по сторонам. Что-то их разбудило. Спустя мгновение они поняли, что это был вой собаки, которая выла где-то совсем рядом.

Никиту  охватил ужас, он никогда не слышал волчьего воя, но в эту самую секунду он чётко осознал, что это воет волк. И воет он у их с Егором дома.

— Ник, это точно воет собака? — Егор тоже начал понимать.

Не успел старший брат ответить, как шторы в гостиной внезапно распахнулись сами собой, обнажая окно, в которое, прижавшись лицом к стеклу, смотрела Людмилка.
Она плотоядно улыбалась, с её страшных губ сочилась чья-то кровь.
Никиту била дрожь, Егор закричал и зажмурился, прижавшись к брату.

Схватив Егора за руку, он ринулся в детскую. Забежали в апельсиновую спальню, кинулись на кровать и, обнявшись, так и сидели.
Егор всхлипывал и подвывал от страха. Никита молчал, но кровь его холодела от ужаса, дрожащий рукой он гладил брата,  стараясь его успокоить.
Все стихло. Даже волк перестал выть. Мальчики тихонько сидели на кровати.

Не успели они перевести дух, как шторы на обоих окнах в апельсиновой спальне тоже распахнулись.
В маленькое окно смотрела их соседка, которая наложила на себя руки незадолго до нового года. Она легонько стучала ногтем по стеклу, большие, когда-то красивые глаза, теперь представляли собой две чёрные дырки. Хищный рот облизывал алый язык. Она все ещё слизывала кровь с губ.

— Боги, они всю деревню обескровили? — пронеслось в голове у Никиты.

Тем временем в большое окно смотрела белокурая девочка, одноклассница Егора. Если бы не мертвенная бедность лица и длинные острые клыки, торчащие у неё изо рта, её можно было бы принять за обычную школьницу. Она настойчиво стучала в окно, а потом прокричала:
— Егорка, привет! Тут Леха решил к тебе заскочить! — и она прислонила к окну голову того самого мальчика-звездочета.

Егор пронзительно завизжал и выскочил из комнаты. Никита ринулся за ним.

Голоса и стук в окно преследовали их всюду. Егор ввалился в спальню родителей, там он рухнул на полу в углу, обхватил руками колени и начал  раскачиваться из стороны в стороны, произнося вслух единственную молитву, которую знал:

— Отче наш, ежейси на Небеси….
Никита присел рядом и начал молиться вместе с братом.

Стук в окно превратился в набат. Вой и улюлюканье усиливалось. Казалось, вампиры хотят вынести окно. Но, судя по всему, иконы не давали им применить свою силу в полной мере.

Никита сидел рядом со своим младшим братом, и ему казалось, что  стук в стекло и вой вампиров слились в единый страшный звук, который заполнял собой все вокруг. Этот звук как будто по спирали рос и рос, вызывая дурноту.

Братья стали неистово молиться, выкрикивая слова, стараясь своими голосами заглушить какофонию, льюшуюся из окна.

Вампиры облепили все окно. Скрежет ногтей по стеклу, вой, визг, дикий хохот стали просто невыносимыми.
Егор схватился за голову и начал орать, раскачиваясь из стороны в сторону с неимоверной скоростью. Никита пытался его усмирить, продолжая читать молитву.

Раздался громогласный высокий голос Людмилы, который перекрыл все звуки разом:
— Ваши родители все ещё живы.  Егор, тебе нужно всего лишь открыть дверь. Иди к нам, я отведу тебя к маме и папе.

Глаза Егора широко распахнулись, он подскочил и хотел было ринуться из спальни, но Никита его удержал.
— Нет-нет! Они разорвут тебя, не смей! Это все неправда!

Егор кричал и колотился в крепких объятиях брата, пытаясь вырваться. А за окном хохотала вампирша.
— Мы должны дождаться утра, ты слышишь? — Никита тряс младшего брата,-они убьют тебя как только ты выйдешь из дома, пойми!

Гомон за окном продолжался, скрежет и стук ни на минуту не прекращались, но братья будто перестали слышать, их борьба оказалась сильнее страха.

Мешанина звуков достигала своего апогея. Дом начал вибрировать, в мамином будуаре зазвякали милые безделушки, из гостиной был слышен мелодичный перезвон, исходящий от ёлки, от вибрации она началась трястись, стеклянные шарики и конфеты ударялись друг о друга .

Мальчики в ужасе застыли, вытаращив глаза. Рев заполнил собой все вокруг. Ребята рухнули на пол и закрыли уши руками, снова начали молиться.
И когда уже стало казаться, что от этого гвалта разорвёт перепонки в ушах и дом развалится на куски, возникла звенящая тишина.

Никита сел на пол и огляделся. И первое, что он увидел было слово - нацарапанное, скорее всего длинным когтем, - «эльдорадо».

Никита поднял брата, обнял его. Егор рыдал навзрыд, сжимая старшего брата в объятиях.
Он старался не терять контроль над собой, старался не заплакать.

Решено было залечь в прихожей, потому, что там нет окон. Ребята по-пластунски пробрались в прихожую и сели там у самых дверей. Было тихо.
Егор уронил голову на плечо Никиты и забылся тревожным сном. Сам Никита старался не уснуть, оберегая сон младшего брата.

Послышались шаги, раздался робкий стук в дверь, и голос маленького мальчика запел :
Рождество – Рождество, тебя снегом замело,
Мы пришли откапывать, деньги зарабатывать,
Открывайте сундучки, доставай те пятачки!

БАМ-БАМ-БАМ!

Стройка холодного пота стекла по спине Никиты, Егор снова заорал и забился.

Нечеловеческий хохот, визг поднялись с новой силой.

Никита прижался к уху брата и громко зашептал:
— Егор, держись, скоро наступит утро, держись, дружище. Не сходи с ума, прошу!

Самообладание таяло на глазах, страх и паника стали брать вверх.
Никите стало казаться, что им не спастись. Их достанут и растерзают в мгновение ока. Но он не мог этого допустить и подумывал об альтернативном методе побега от вампиров. Только нужно добраться до ножа на кухне….