Поступил не по-рыцарски⁠⁠

Утро субботы началось не с кофе, а с криков и ругани в общем коридоре. Сосед, приехавший в очередной отпуск из мест не столь отдалённых, выпроваживал из квартиры ночную гостью. Прильнув к глазку, я увидел голую спину соседа в семейниках, вышвыривающего неопределенного возраста и вида бабу к лифтам. Потом шлепок смачной оплеухи и тихие завывания. Сосед, матерясь, вернулся к себе. Завывания у лифтов продолжались.

Сколько раз давал себе зарок - не вмешиваться в синие разборки между мужиком и бабой. Но, внутренний Ланселот уже оседлал короля Артура, и, прихватив газовый баллончик, я вышел в общий коридор.

У лифтов копалась в сумке та самая привокзальная синявка, сбежавшая со съемок в ДМБ и шлявшаяся по дешёвым рыгаловкам последние двадцать лет. Только волосы в грязную блондинку покрасила. Стоит, размазывает кровавые сопли по опухшему от бухла лицу. Поднимает на меня пропитые синюшные глаза - в них разгорается искра надежды. Ещё бы! Какой-то левый мужик сейчас впишется за неё перед распустившим руки хахалем.

- Он тебя ударил? - просто подтверждаю очевидное.

- Ага, - надежда на рыцарский синий махач за обиженную честь просвечивает через одутловатые черты всё ярче.

- Вызывай полицию, будем составлять акт.

- Не, ты чего? Не надо полицию.

Лицо бабы искривляется, похоже, она догадалась, что драться за неё никто не собирается, и её синий рейтинг в глазах хахаля не поднимется.

- Тогда идите, уважаемая случайная ночная гостья маргинального соседа, своей дорогой подальше от этого дома, ваш образ жизни здесь не приветствуется, - в сердцах говорю я.

Признаться, дословно, всё звучало гораздо лаконичнее и доходчивее. Если быть совсем точным, то уложился в три слова и один предлог. Поняла, зашла в лифт, уехала.

А я расстроенный и злой на себя вернулся домой. Вот нахрена, спрашивается, полез? Что за неуместное проявление куртуазности? На пустом месте мог словить нож в бочину от соседа-сидельца или срок за причинение. Оно мне надо в субботу вместо утреннего кофе с печенькой? Очевидно, нет.