Осада Карфагена. Часть первая⁠⁠

Данная небольшая серия паст посвящена Третьей пунической войне, которая, если убрать некоторые частности, сводима к грандиозной Осаде Карфагена (вообще, конечно, правильнее не Карфаген, а Карт-Хадашт, т.е. Новый город по финикийски, к слову, карфагеняне при этом оказываются новгородцами, но будем придерживаться принятого в историографии названия), которая, как я надеюсь показать, по уровню эпичности и пафоса может дать 100 очков вперёд фэнтези битвам современного Голливуда.

Современные войны ведутся в эпоху совершенно иной техники, иных скоростей, а потому сравнивать их с античностью - бессмысленно. Да и вообще сравнение войн разных эпох - довольно неблагородное занятие, но просто для справки - разнесшая Германию и чуть не разнесшая всю Европу репетиция Апокалипсиса - 30-летняя война длилась, как нетрудно догадаться чуть меньше 30 лет. Столетняя война - одна из самых эпичных в Средневековье, длилась 116 лет с солидными паузами-перерывами. Пунические войны длились чуть больше 120 лет, тоже с перерывами. Нетрудно догадаться какого уровня достигал накал антагонизма к моменту, о котором пойдёт речь.

Взаимная ненависть вошла в плоть и кровь, оказала влияние на культуру - у римлян, например, ходовым выражением вплоть до эпохи домината стало "пунийская верность", как синоним предательства и лицемерия. Хотя, если взглянуть на дело объективно, то скорее правильно было бы придумать нечто подобное именно карфагенянам. Уже современники оценивали противоборство не много ни мало, как борьбу за господство над миром. Реально это была схватка за власть над Средиземноморьем, которое тогда было, пожалуй, наиболее развитым и населённым регионом планеты наряду с Китаем.

К этому времени уже был Ганнибал и его грандиозные битвы и походы, в том числе через Альпы, были сражения в Испании и Сципион, получивший прозвище Африканского после победы во второй Пунической. И мир, условия которого были для Карфагена, казалось, катастрофой. По его условиям Карфаген выплачивал Риму огромную сумму денег - контрибуцию в 10 000 талантов золота (а один талант соответствует по массе объему воды в 26 литров) в течение 50 лет. Кроме этого Карфаген терял все свои заморские владения и весь свой военный флот (кроме издевательских десяти кораблей), а также он не имел право вести с кем-либо войну без разрешения Рима. Римляне были уверены, что их враг поставлен на колени раз и навсегда.

Впрочем, не все. В 195 году до н. э. был избран консулом, а в 184 году до н. э. цензором человек по имени Марк Порций Катон. Ветеран второй Пунической, заставший Ганнибала в Италии, был свидетелем разгромов и страха римлян, он даже среди своих в те времена ещё не изнежившихся и довольно брутальных современников считался человеком "старой закалки" - т. е. самых суровых нравов. Его дом не был оштукатурен, а среди утвари не было ни единой вазы. Он ненавидел греческую культуру и философию, как ведущие к слабости, презирал ростовщичество и роскошь, в то же время лично торгуясь на рынке - потому что традиция предписывает римлянину не только скромность, но и бережливость. Как финальный штрих к портрету - в 80 лет женился на 15-летней дочери одного из своих клиентов.

Марк Порций Катон старший

Катон был не лишён ораторского дара, хотя и специфического - дара самой резкой и злой сатирической критики (а по нынешним меркам попросту был троллем 99 уровня). После его смерти Рим наводнила анонимная эпиграмма:

И мёртвого Катона

Власами рыжего и серого глазами,

Который всех колол обидными словами,

Не хочет в ад принять царица Персефона

Впрочем, широким массам (в первую очередь западным - там это выражение все ещё иногда в ходу) он стал известен не едкостью, а тем, что на протяжении почти 10 лет каждое свое выступление в Сенате заканчивал одной и той же фразой: "А кроме того я считаю, Карфаген должен быть разрушен!" И чем дальше, тем больше и больше римлян считало так же. Почему? Потому что Карфаген был почти единственной силой, которая едва не победила Рим, больше того - уж точно единственной, которая Рим испугала. За старым Ганнибалом мог последовать новый - с опытом прежнего, с только лишь возросшей с тех пор ненавистью, и в тот момент, когда Рим будет меньше всего готов - нанести удар. Так, по крайней мере, полагал Катон и его сторонники. И кое-какие основания для этого у них были. Да, Карфаген был не тот, что в лучшие свои годы в смысле военной силы и территории, но слава его торговли и огромное богатство оставалось при нём, невзирая на римскую контрибуцию. Что такое Карфаген в середине II века до н. э.? Это город с население в 700 000 жителей! Да-да, 700 тысяч - больше, например, чем сегодняшнее население города Туниса - столицы соответствующей страны, находящийся неподалёку от места бывшего когда-то великим городом пунов. Город, окруженный тройной стеной, высота самой большой из которых превышала 14 метров (а четырёхэтажные башни этой стены были ещё больше), а общая длина - 37 километров.

Приблизительная карта города (современная реконструкция)

Помимо внешней стены у города существовал ещё и высокий храмовый комплекс-холм, именуемый Бирса, окруженный своими стенами с цитаделью. К Бирсе, являвшейся центром города, вело три главных улицы, которые были застроены совершенно исполинскими для своей эпохи шестиэтажными зданиями. У Карфагена было две гавани - одна более крупная внешняя для торговых судов, а другая - внутренняя для военных. Военная гавань, по сути, была колоссальным инженерным сооружением - круглой формы полностью облицованная гранитом она могла разместить до 220 триер и даже пентер, в том числе в сухом доке. Доходы города были таковы, что не только позволяли выплачивать дань Риму, но и накапливать денежные резервы.

Современная реконструкция вида на военную гавань Карфагена

Тем более что в 151 году срок выплаты дани истёк. И карфагеняне решили, что окончились и их тяжёлые времена, а главное - истекло время и остальных условий мира, особенно тяжёлой частью которого было требование согласовывать вопросы войны и мира с Римом. Соседом Карфагена было царство нумидийцев - кочевников, предположительно далёких предков нынешних берберов и туарегов. Суровые дети пустыни были прекрасными наездниками, некогда союзными карфагенянам, а после поражения патронов во второй Пунической перешли под покровительство римлян. И в течение 50 лет устраивали грабительские набеги почти без перерыва. Не на сам великий город с его стенами, конечно, но на его сельскохозяйственную округу, предместья, малые города, а ещё, да, они грабили караваны. Ответить им организованной военной силой карфагеняне не могли - всякий раз вмешивался Рим, выступал посредником, решая дело в пользу Нумидии.

Знаменитый нумидийский царь Массиниса, сыгравший важную роль во Второй пунической войне и успевший своими действиями поспособствовать началу Третьей

Боец нумидийской кавалерии

В 151 году до н. э., казалось, настал тот момент, когда с этим можно было покончить. Карфаген в кратчайшие сроки собрал 58 000 воинов, начал поход в земли кочевников и... проиграл. И это определило его судьбу. Поражение так и не решило проблемы, не обеспечило тыла, или, тем паче, покорности нумидийцев, но привлекло внимание Рима и окончательно переполнило чашу весов, качнуло их в пользу Катона и его сторонников. Больше всего римлян поразила скорость, с которой карфагеняне смогли набрать войска. Это была угроза. И с ней нужно было покончить. Решение было принято. Карфаген должен быть разрушен! В 149 году Сенат постановил объявить войну. В Африку отправлялась армия в 80 000 легионеров под командованием консулов Мания Манилия и Марция Цензорина, которым было дано секретное предписание: вне зависимости от позиции пунийцев и переговоров с ними на мир не соглашаться и стереть город с лица земли...

Уже скоро войска Рима высадилась на побережье Африки у города Утики. Высадились, не встретив никакого сопротивления, потому как... Карфаген ни при каких обстоятельствах не хотел доводить дела до войны, предчувствуя, что она обернётся катастрофой! Понять карфагенский Совет Старейшин в этом смысле не трудно - от некогда великой державы пунов остался лишь сам громадина город и его ближайшие африканские окрестности (примерно по 50 - 80 км во все стороны, исключая море), где и так уже не один год хозяйничали нумидийцы. А Рим – тот находился на одном из пиков своего могущества и славы. Конец III и первая половина II века до н. э. - один из периодов римского акме, сравнить который можно разве что только с эпохой Цезаря и Августа, да с победами Траяна. Республика не вылезала из войн (что с одной стороны вроде как должно было бы её истощать, но с другой стороны превращало солдат не просто в опытных, а в сверхопытных и тренированных богов войны). Судите сами: во вторую Пуническую Рим в исполинских масштабов и напряжения борьбе одолел Карфаген и завладел всеми его испанскими провинциями, в этот же период времени окончательно покоряются галлы на реке Падане (нынешняя По) и на севере Италии (Цизальпийская Галлия), имевшие неосторожность стать союзниками Ганнибала - это 201-й год до н. э. Во времена успехов ганнибаловой армии войну римлянам объявила Македония - реально не ведя её, почти формально - просто надеясь поживиться после победы (это похоже на то, как объявляли войну Германии в 1945, вот только тут как бы поверженная страна оправилась и раздала всем горячих). В 200 - 196 годах, сразу после окончания второй Пунической, пришла пора платить по счетам - македонян громят легионеры-ветераны, при заключении мира Филипп V Македонский отказался от всех владений вне Македонии, выдал Риму весь флот, кроме 6 кораблей, обязался сократить армию до 5 тысяч человек и не воевать с союзниками Рима. Греция была объявлена «свободной» и фактически оказалась под властью Рима.

Примерный облик и вооружение легионеров во время Второй пунической — вплоть до военных реформ Гая Мария, т.е. и в Третью пуническую, он оставался схожим

Его потомок - Персей македонский в 171 году до н. э. попытался отказаться от унизительных условий, навязанных отцу, выдворить римлян из Эллады - и Македония перестала существовать, сделавшись провинцией в 168-м. В 192 - 188 годах римляне (правда, с союзниками-греками) сражались против державы Селевкидов, которая до этого считалась гегемоном Востока. В решающей битве при Магнесии Рим потерял 350 воинов, а сирийцы - 53 000 убитыми и пленными. Союзники Рима на Востоке стали его фактическими клиентами-сателлитами, подписав ряд неравноправных договоров. Римляне все эти годы сражались и в Испании, подавляя постоянные восстания местных...

Владения Рима и Карфагена на начало войны. На карте не отражены римские владения в Малой Азии и Сирии. Также следует понимать, что в случае Карфагена не вполне корректно говорить о едином государстве — скорее о сохраняющих связь и признающих политическое лидерство метрополии колониях на побережье Африки, не составлявших, однако, подлинного единства.

И вот эту силу Карфаген увидел на своей земле. Так что, ещё раз повторю, в какой-то мере страх и ощущение безнадёжности, ясно видное в решениях Совета старейшин Карфагена, можно понять. Удовлетворить все условия римлян - вот их лозунг (в известной мере его можно сравнить с "политикой исполнения" по отношению к Версалю Веймарской Германии). Иначе – смерть!

Итак, после высадки консулов, которые без боя занимают один из городов-спутников Карфагена - Утику, к ним прибывают послы. Они сообщают, что человек, бывший главным карфагенским полководцем в походе против нумидийцев - Гасдрубал (спойлер - не сочувствуйте ему раньше времени - опять таки эпического масштаба мразь) и его друзья и сторонники арестованы во исполнение требований мира с Римом, и будут казнены. Послы выдают в заложники Риму детей 300 знатных семейств. Консулам этого мало - они выдвигают требование - разоружение Карфагена. И послы соглашаются. Возможно, мы можем несколько усомниться в масштабах древних цифр - большинство из них дошло до нас от римских авторов, а они стремились подчеркнуть "вероломство" пунов, их тайную подготовку к войне. Но возможно и в самом деле Карфаген все эти годы усиленно копил оружие в отчаянной попытке обеспечить свою оборону. Так или иначе, но сообщается о выдаче 200 000 комплектов оружия (мечей, щитов, копий, доспехов), 2000 уже собранных катапульт и комплектов для их сборки, всех имевшихся слонов. Огромные запасы. Кто знает, как сложилась бы судьба Карфагена, останься всё это в распоряжении защитников. Послы верили, что купили мир. Но тут римляне выдвинули новое требование. Всё что можно добавить от автора - произошедшее дальше - это блестящий антично-классический урок тем, кто вещает про одностороннее, превентивное разоружение и прочий пацифизм. Вообще само это требование можно считать образцом древнего троллинга - автор его, внесший такую формулировку в Сенат Рима не известен, но вряд ли можно удивляться, если это был тот самый Катон. Итак, консулы заявили, что город Карфаген должен быть уничтожен, а новое поселение основано не менее чем в 10 милях от моря. Можно даже не говорить о том, что для веками жившего морской торговлей Карфагена это - прямой путь в самую лютую нищету. Даже чисто технически представить себе быстрый и одновременный переезд хотя бы в нынешних, XXI века от рождества Христова, условиях 700 000 города на пустое неподготовленное место - совершенно невозможный нонсенс, самоубийство. Фактически Рим поставил перед Карфагеном выбор между суицидом и смертью от вражеского меча в борьбе. Послы падали ниц перед консулами, рвали на себе волосы и одежду, умоляли, взывали к богам, справедливости, предлагали любой выкуп - консулы были непреклонны. Впрочем, даже будь у них такое желание, отменить решение Сената они не могли. Послы удалились к себе, а римляне стали ожидать развязки того, что изначально было замыслено как колоссального размаха драма. Они не сомневались, что их условия будут в итоге приняты.

Вернувшиеся в город послы принесли новость - и в огромном мегаполисе началось безумие. Великий плач и стенания, сами собой возникающие уличные банды, шедшие избивать покорствовавших римлянам богачей (да и просто их грабить), были открыты тюрьмы, откуда вышел, в том числе, Гасдрубал сотоварищи, некоторые совершали самоубийства, некоторые пытались бежать - прямо в руки римлян. Послы были побиты камнями - иные насмерть. В этот самый день Совет старейшин Карфагена постановил - воевать, воевать до конца. Город всеми доступными силами стал готовиться к обороне. Были освобождены и призваны в войско рабы, Гасдрубал с 20 000 бойцов был назначен полководцем и сумел покинуть пределы города, чтобы стать отвлекающим отрядом обороны. Весь город стал огромной оружейной мастерской, день и ночь все жители единым порывом изготавливали оружие, для этого были даже разобраны некоторые здания. Женщины отдавали в переплавку украшения, срезали длинные косы для плетения канатов для метательных машин. Консулы ждали почти месяц, затем пошли на приступ и... неожиданно встретили серьёзное и яростное сопротивление. Началась осада, сооружение баллист, таранов, лестниц... В это же время Гасдрубал наносил ночами внезапные удары-налёты, пользуясь знанием местности, а так же сумел привлечь на свою сторону почти все остальные пунические города Сверной Африки, понимавшие - с крахом Карфагена и они, питавшиеся от него как рыбы-прилипалы, нежизнеспособны. Несколько вялых попыток штурма были с успехом отбиты, осада продолжалась. Карфагеняне пользовались разными хитростями, основанными на том, что они были дома. Например, идеально зная местную розу ветров и течения, они почти ежедневно выпускали из гавани несколько небольших неуправляемых горящих лодок-брандеров, которые едва не сожгли блокирующий римский флот. На стенах разжигали жаровни с мелким углем, которые тоже в известные часы пускался по ветру в сторону лагеря нападавших. Ко всему тому один из консулов - Марций Цензорин должен был вернуться для управления в Рим.

Тут нужно сказать пару слов не только о римской силе, но и о римской слабости. К этим слабостям можно отнести господствовавший всю республиканскую эру панический страх тирании. Нельзя сказать, что он был совсем необоснованным, но одним из его следствий была система консулата - сразу двух руководителей "исполнительной власти", и, что хуже, войска. К чему приводили противоречия между консулами-командирами, имевшими право отменять любое решение другого, часто вынужденных чередовать командование по дням - известно на множестве примеров. Но дело не только в этом. Командиром римского войска за редчайшими исключениями должен быть именно консул - один, или с коллегой, так как во главе такой силы, как легионы, должен стоять только избранный народом (и Сенатом, естественно) для власти человек. Как следствие Рим почти все свои великие войны до эпохи Суллы и Цезаря начинал под управлением бездарных полководцев, а вернее вовсе не полководцев. Так Маний Манилий - консул, оставшийся осаждать Карфаген, был очень известным, может даже выдающимся... юристом, а к армии никакого отношения не имел.

Маний Манилий

Разумеется, последствия себя ждать не заставили. Карфагеняне сражались не на жизнь, а на смерть, их было много, они находились за стенами одной из мощнейших крепостей мира своей эпохи, а римляне, не видевшие побед всю эту кампанию, под началом юриста, находясь в богатых предместьях Карфагена с его виллами знати (да-да, их можно было грабить) быстро теряли боеспособность и дисциплину. По своим, римским мерам, разумеется, т. е. не до полного разложения, но всё же. Взять Карфаген такие воины не могли.

Как правило в войнах Римской республики дело обстояло так: при консулах, с которыми страна вступала в войну - обычными или бездарными людьми, ситуация была напряжённой, но эта напряженность позволяла выявить в армии тех людей, которые несмотря на это, могли добиваться успеха и стяжать славу. Они избирались консулами (часто даже вопреки некоторым традиционным правилам) на следующий год - и Рим начинал побеждать. Так было и в этот раз. Затянувшаяся осада и слабеющая армия стала фоном для нового имени - Публия Корнелия Сципиона Эмилиана.

С рассказа о нём и начнётся следующая часть.

Источник: Cat_Cat Автор: Иван Мизеров

Личный тег автора в ВК — #Мизеров@catx2 

Читайте так же:

Побег из Джунглей

Охота в Джунглях