Опять Довлатова ругают
Опять в интернетах ругают русского советского нерусского антисоветского писателя Довлатова. Дата у него, что ли?
И подлец он, и лжец, и мизантроп, и все такое. Ну и графоман конечно.
Выскажу свое мнение. Я его никому не навязываю, но спорить с ним не надо. Оно слишком близко к истине для этого :)
Довлатов давно готов к ревизии. Более того, он на нее напрашивается. Но во всех статьях и постах о Довлатове, что я видел в последний год, замалчивается один важный аспект его творчества. Наверное потому что он осложняет оценку "писателя Довлатова" как культурного явления в целом, а рецензентам хочется быть внятными и однозначными: казнить, нельзя помиловать.
Авторы не говорят ни слова о своеобычной довлатовской стилистике. А ведь она уникальна. Рискну сказать, что попытка копировать стиль СД неминуемо превратит текст в пародию. Невозможно писать "как Довлатов", не будучи Довлатовым. Слава богу, никто и не пытается - слишком трудоемко.
Хороший тон в русской прозе - не ставить рядом двух слов на одну букву; это делает текст гладким, помогает ему звучать. Так работают профессионалы уровня Пелевина и Улицкой (как к ним ни относись). Но уйти от двух слов на одну букву в одном предложении, как делал СД, невероятно сложно. Помимо того, что сама работа над текстом затягивается драматически, это требует абсолютного слуха. И искреннего благоговения перед русским словом. Петр Вайль говорил: "Сережа был очень не уверен в себе и нарочно разработал технику, которая заставляла бы его писать медленно, сто раз пережевывая каждое предложение" (цитирую по памяти). Но факт остается фактом: сам по себе текст получался великолепный.
Оставим в стороне эмоциональное и смысловое наполнение довлатовской прозы, которое каждый читатель впитывает (или отвергает) по-своему, в меру личной способности видеть большое в малом и драму в анекдоте. Посмотрим на слова. И согласимся, что как "мастер слова" Довлатов был чертовски силен. И дьявольски умен. Именно на довлатовской стилистике зиждется и его неповторимая мягко-вкрадчивая добродушная интонация, которая, в конечном счете, сделала ленинградского тусовщика и литературного поденщика явлением "Сергей Довлатов".
Строй текста задает остроту контекста. Обманчивая мягкость довлатовской речи сглаживает остроту трагедий, сдвигая точки экстремума в полосу повседневного бытового абсурда, который герои зальют водкой, чтобы не заливаться слезами. На этом и спотыкаются читатели и рецензенты, которым по жизни не дано дара сочувствия и милости к падшим; кто падающего - толкнет.
И когда Веллер пишет о Довлатове, что "гнать такую прозу можно погонными километрами", невольно задаешься вопросом: это точно сказал автор недурного эссе "Технология рассказа"?
Когда Быков говорит: "в довлатовской прозе нет трагедии, а есть мелкие неприятности, нет самоубийства, а есть похмелье", думаешь: значит, если герой убивает себя медленно, или идет по жизни уже мертвецом (в чем, собственно, и трагедия), это недолитература, а как повесился - так сразу большая проза?
Откуда такая поразительная слепота?
Не оттуда ли, откуда и многое другое в оценке прозы СД людьми вроде бы одаренными и состоявшимися?
Ведь Довлатов в отрыве от своего уникального стиля и подкупающей интонации это, в первую очередь - человек-легенда. Миф о непризнанном на родине скромном гении, взращенный им самим при жизни, и не с первых публикаций, а задолго до. История литератора, который сумел, как чертополох, прорасти сквозь свинцовые мерзости советской жизни к Свободе, а на свободе его ждал Успех. Ну и, как положено, смерть на взлете. Что, согласно законам драмы, однозначно доказывает если не стопроцентную гениальность, то несомненный талант.
"После смерти начинается история" (с) Довлатов.
Он уехал в Америку, как на Олимп. Быков уехал в Америку, как в черную дыру. Веллер ушел за горизонт событий, не покидая Таллинна. Почувствуйте разницу.
И лично я, читая нелепые до идиотизма антисоветские бредни в довлатовских "Колонках редактора", испытывал больше сожаления, чем неприязни.
Такой талант разменять на никели и даймы...
Как грустно это все.
Строго говоря, не нам судить Довлатова. Он сам себя приговорил.
И казнил, не помиловал.
