Неуловимые. Мышка⁠⁠

– Помогите! – голос срывается, отталкивается от стен, скачет попрыгунчиком и дробится эхом на более тихие отголоски. Поворот за поворотом. Им, казалось, не было конца.

Босые ноги мерзнут, уже почти не чувствуются, хочется посмотреть вниз, чтобы убедиться, что они еще на месте, не отпали по дороге. Из горла вырывается истерический смешок. Почему в опасной ситуации в голову лезут подобные мысли? Это же бред сумасшедшего, не иначе.

Почему я тут оказалась? За что?

– За что? – голос снова срывается и дробится, задыхаюсь сухим кашлем, в глотке неприятно саднит. В ответ слышу лишь тихий смех и едва слышимое “Тик-так, мышка”.

Он все еще рядом. Ориентируется в этих катакомбах, как в своих пяти пальцах. Конечно же, разве могло быть иначе? Очередная развилка, налево, направо, куда мне? Вспоминаю старое правило, что в лабиринтах всегда нужно поворачивать в одну сторону, судорожно пытаюсь вспомнить, куда поворачивала до этого.

Но времени на раздумья почти нет, срываюсь с места, кладу ладонь на правую стену и бегу вдоль нее. Направо. Направо. Снова направо.

Слезы застилают глаза, и я сердито их смахиваю свободной рукой. Не время раскисать. Разве не этому учили в академии? Будь расчетливой, Лия. Будь спокойной. Держи голову холодной.

Пройти тот отбор было проклятьем, а не даром. Даже невидимой еще не научилась становиться, практика только началась, и вот, я тут. Это даже не учебная площадка, хотя за год в академии все привыкли периодически просыпаться в странных, страшных местах и пытаться выбраться.

Здесь все – по-настоящему. За дверью спасение, а не куратор с часами, отсчитывающий, сколько времени тебе понадобилась на прохождение лабиринта.

Тут психопат, а не преподаватель. Хотя спорный вопрос, конечно, что преподаватели академии не психопаты. Специфическое заведение требует специфических кадров. Теневая академия – сборище психопатов, будущих профессиональных боевых единиц. Киллеров, шпионов, воров. Солдат. Исполнителей.

Тут учили всему, и кем ты становился по итогу зависело исключительно от тебя и твоих способностей. Но главной проблемой было выживание.

Все знали, что набирается тринадцать человек каждый год.

Все знали, что из первого набора выживает едва ли треть.

Причина крайне простая: количество людей в группе меняться не может, и если кто-то уходит по собственному желанию (обычно таких нет), попадает в больницу (только с чем-то, что угрожает летальным исходом) либо просто умирает (самый распространённый вариант), на его место берется следующий в списке абитуриентов, если их можно так назвать, человек.

За год из моего первоначального набора исчезли двое. Все радовались, потому что обычно – больше. Но я, видимо, радовалась зря, потому что стала следующей.

Могла сейчас учиться в обычном ВУЗе в родном городе на какой-нибудь гуманитарной специальности, на истфаке или филфаке, а что по итогу? Прошла набор в закрытую академию, буквально академию смерти (привет, Маркус Лопес из одноименного сериала), сбежала из дома, а теперь сбегаю от маньяка.

Снова пробивается смешок. Я что, колобок? Разве что попала сразу к лисе, а не к зайцу.

Столько изменилось за год. В моем мировоззрении – особенно. Недавно нашла свой старый дневник, где писала, как хочется поступить сюда, как хочется научиться быть невидимой, как это здорово и классно, несмотря на то, что принесло колоссальные проблемы в прошлом.

И что теперь? Что теперь?

Боже, почему я просто не могу вернуться в прошлое? А еще лучше проснуться и понять, что все это, весь последний год был просто ужасным, кошмарным сном.

Когда я сбегала из дома, я не ожидала, что все так повернется. А ведь родители уже похоронили меня. Академия подстроила мою смерть, чтоб я исчезла, как личность, чтоб нельзя было отследить, узнать прошлое. Чтоб не было уязвимых точек. Даже имя не то, что мне дали при рождении. Лия. Красиво.

Поворот. Поворот. Поворот. Направо. Направо. Направо.

Вижу зеленую дверь, и словно открывается второе дыхание. Бежать. Бежать. Бежать.

Дергаю на себя, дверь поддается неожиданно легко. Улыбка не успевает сползти с лица.

– Бу! – раздается вместе с выстрелом, дуло пистолета утыкалось куда-то в район солнечного сплетения, осторожно оседаю на пол.

Последнее, что вижу перед смертью, это рыжие волосы моего преследователя. Действительно лиса.