Софья Андреевна в деревне
Через год, в 2009-м, наконец-то получив нормальный отпуск, я решил поплескаться в море. Поэтому своих кошек, Тошу и Соню, привез в деревню к родителям. Ненадолго, на три недели.
И если Тоша предпочитала, в основном, валяться в доме, то Соня приступила к детальному изучению окрестностей. Ведь столько интересного вокруг! Например, птички. Так много! Скворцы, воробьи, сороки, вороны… Уже через неделю они стали очень осторожными, внимательными и расторопными. Те, кто выжили.
Так, а что это под землёй копошится? Крот? Здорово! И популяция подземных копателей сократилась до критического уровня.
Мыши? Их-ха! Да разные! И в доме, и на улице!
А это кто? Собака? Не поняла?
– Это я не понял, что за дела? – рыкнул огромный пёс.
– Сейчас объясню, – распушилась Соня.
Двадцатью минутами позже, сияя расцарапанной мордой, кобель оправдывался перед товарищами:
– Мужики, да она в спецназе служила, тяф буду!
В общем, ни одного постороннего пса на нашем участке больше не наблюдалось. Как и кошек с котами. Срочно эвакуировались даже хорьки, вполне комфортно чувствовавшие себя последние лет сорок.
В отношении домашней живности соблюдался строгий нейтралитет. Только слишком ретивый петух получил урок вежливости. Понял с первого раза и больше не задирался. Тем более что в назидание у курятника еще долго лежали два красивых пера, выдранных из хвоста.
Также Соня научилась стучать в окно, открывать двери, а если не получалось, например, справиться со щеколдой, на помощь спешила верная подруга.
Процесс их знакомства выглядел так. В саду задумчиво паслась коза, рядом с интересом прогуливалась Соня, постепенно сужая круги. В конце концов, они стояли на расстоянии полуметра, с интересом глядя друг на друга. Потом обнюхались и…
– У тебя вкусное молоко.
–Ну, так.
– Есть дело.
– Сколько?
– Сочтемся, не переживай.
Я не ручаюсь, что такой диалог имел место быть, но судите сами. Через несколько минут к дому, изредка оглядываясь, бежала Соня. За ней, предаваясь мечтам об обещанном вознаграждении, шествовала подруга. Обе умницы шмыгнули в сени, где коза без особых усилий подняла щеколду зубами.
Готово! Можно заходить. Будучи девочкой воспитанной, кошка в знак благодарности тут же пригласила помощницу в дом. Тем более что на столе был свежий хлеб, который гостья просто обожала. И не только хлеб.
В общем, каникулы прошли весело и задорно. И спустя три недели мне навстречу неслась довольная донельзя черно-белая торпеда.
– Угадай, кто тут главный, – радостно мяукала Соня.
– Кто бы сомневался, – улыбнулся я. – Ну что, поедем в Минск?
– Прости, но нет. Буду жить здесь.
Никакие уговоры не помогли. Менять деревенские просторы на четыре стены Соня отказалась категорически. Поэтому мы с Тошей, горестно вздохнув, уехали в столицу, оставив черно-белую хозяйку присматривать за родителями.
– Ну как там Софья Андреевна? – интересовался я по телефону.
– Как всегда, пошли копать картошку, она вместе с нами, только хвост из земли торчал.
– Вчера была подруга со своей собакой.
– И?
– Теперь пес ждет хозяйку только за забором, боится за калитку шагнуть.
А еще Соня, не поверите, влюбилась. И по вечерам приводила в гости избранника – черного, как смоль, огромного кота. Вел себя жених очень вежливо, не буянил, но и на руки не шел. Перекусит деликатесами – и ходу. Кстати, как настоящий мужчина, он являлся с обязательным подарком: то с мышью, то с птицей. Однажды приволок чью-то курицу.
За плодами этой счастливой любви выстраивалась очередь. Клянусь! Вот один из примеров. Точную копию Сони, кошку Лизу, забрала мамина подруга, у которой на тот момент проживали два пса и щенок.
День ушёл на осмотр нового места и анализ обстановки, а на следующее утро картина маслом: два кобеля несутся к тарелке с едой, на их пути, правильно, Лиза. Без лишних слов набив морды обоим, она терпеливо дождалась, пока не поест тот самый щенок, перекусила сама и удалилась с новым другом в будку.
Сейчас там по двору ходит огромный пес, который за свою кошку порвёт любого. А уж если кто-то осмелится подойти к котятам… Поверьте, лучше не стоит. Жизнь и так слишком коротка.
– Да, сынок, твоя Соня – это чудо, – мама ласково погладила внимательно слушавшую разговор кошку.
– Я и в палате по ней скучал, – добавил отец.
В тот вечер мы отмечали его возвращение из больницы, ставшей ему домом почти на полтора года.
Видя, что мать осталась одна, Соня взяла обеспечение продовольственной безопасности в свои лапы. Весь чердак был завален высушенными птицами, мышами и прочим! С августа 2010-го по ноябрь 2011-го кошка занималась исключительно приумножением, обновлением и сохранением запасов.
И только убедившись, что отец вернулся окончательно и бесповоротно, Соня прекратила делать «закатки» и взялась за дела, отложенные до лучших времен.
Следующие четыре года были, наверное, самыми счастливыми в её жизни. А потом скорая увезла меня прямо с завода.
Тогда кошка выла и бросалась на стены. И не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять: что-то случилось.
– Но обошлось, – приехав на родину сразу после выписки из больницы, я гладил урчащую черно-белую морду, – все будет хорошо.
– Конечно, – мяукнула Соня.
И не отходила от меня ни на шаг, до самого отъезда.
Через месяц родители похоронили нашу любимицу рядом с домом. Никто так и не понял, что произошло. Утром, весело мяукая, Соня принесла традиционную мышь, а через два часа... все.
Эпилог
Прошло три года. Сейчас уже Тоша наблюдает в деревне за порядком и ловит все, что летает, бегает или роется. Как и «мама», она приводит по вечерам ухажера, иногда просит о помощи козу, а ночью дрыхнет без задних лап то на чердаке, то на печи. Соню вспоминаем до сих пор. И мне почему-то кажется, что рано или поздно наступит день, когда, присев на корточки и слушая довольное урчание из-за пазухи, я, улыбнувшись, скажу:
– Мы тоже очень рады, что ты вернулась.
