RainbowBrite

— Он называл меня ужасными словами, — всхлипывая, пожаловалась принцесса.

Дракон сочувственно закивал и подвинул принцессе блюдо с пышками, присыпанными сахарной пудрой и специями.

— Вот, твои любимые. С корицей, — сказал дракон.

— И с кардамоном? — спросила принцесса, взяв с блюда одну.

— И с кардамоном, — дракон улыбнулся, а потом с гордостью добавил: — Я же огнепышащий дракон, вот, когда ты прислала голубя, что выезжаешь, я пыхнул пару раз на пышки, чтоб поджарились и не подгорели при этом, и чтоб сахар сверху расплавился…

— Твои пышки, как всегда, восхитительны! — сказала принцесса с набитым ртом.

— Так что там твой принц? Называл тебя ужасными словами?

— Угу, — принцесса шмыгнула носом и запила пышку травяным чаем из глазурованной глиняной кружки.

— Но ты сама не просила его тебя так называть, да? — уточнил дракон.

— Нет…

— То есть он сам решил, что будет называть тебя этими ужасными словами?

— Наверное… — неуверенно ответила принцесса, не понимая, к чему клонит дракон.

— Видишь ли, — начал он, увидев замешательство на её лице, — мы сами решаем, какие слова сейчас вылетят из нашего рта. Ты, конечно, не ангел, у тебя полно недостатков, тут я, пожалуй, соглашусь с принцем… — дракон сделал паузу и внимательно посмотрел на принцессу. Она грустно вздохнула, признав правоту дракона, и откусила от пышки ещё. — Так вот, ты, конечно, не ангел, но это ещё не значит, что тебя надо называть ужасными словами. Каждый сам решает, что говорить, так что ответственность за оскорбления целиком на принце.

— Действительно, — сказала принцесса, немного подумав. — Я тоже была очень зла на него, но я не позволила себе оскорблять его. Или вот ты: когда ты сердишься на меня, ты объясняешь, что тебе не понравилось, и мы вместе ищем компромисс.

Дракон кивнул и отодвинул от принцессы блюдо с пышками.

— Довольно сладкого на ночь, допивай чай, и давай спать.

Принцесса согласно кивнула и шмыгнула носом. Какое-то время они сидели в молчании. Дракон смотрел на огонь в камине, принцесса — в пустоту перед собой. Наконец дракон нарушил молчание:

— А из-за чего вы, собственно, поругались?

— Я попросила его не называть меня ужасными словами.

Дракон снова подвинул блюдо с пышками поближе к принцессе:

— Давай съедим ещё по одной и пойдём разбирать твои вещи. Я так понимаю, обратно ты не поедешь.

— Какой некрасивый букет! — сказала принцесса.

Она крутила в руках охапку цветов, поворачивала её то одним боком к себе, то другим, но никак не могла найти в ней ничего, что порадовало бы её. Цветы были разной высоты; то тут, то там выглядывали длинные шипы, бутоны поникли, с лепестков осыпалась искусственная краска, которой их наспех припорошили, некоторые стебли были с корнями, покрытыми ещё влажной луговой землёй.

— И правда некрасивый, — согласился дракон. — Как можно было из чего-то настолько прекрасного создать нечто настолько отталкивающее? Это просто восхитительно!

— Что же делать? — спросила принцесса. — Не могу же я его выкинуть! И цветы жалко, и перед принцем неловко…

— Знаешь, поставь этот… гм… букет… в самую красивую вазу. И больше не смотри в ту сторону. Можем вместо этого, например, вместе полюбоваться видами с балкона. Сегодня чудесный закат. Я скажу тебе, когда букет завянет, и ты с чистой совестью его выкинешь.

Чуть позже, когда принцесса и дракон уже сидели на балконе, глядя вдаль, дракон спросил:

— Ужасные букеты — это его единственный недостаток?

— К сожалению, нет, — ответила принцесса и вздохнула.

— Жаль, — и дракон тоже вздохнул. — Могла бы выйти очень красивая сказка о прекрасном принце, единственным недостатком которого было то, что он дарил ужасные букеты.

— Действительно, — сказала принцесса, немного подумав. — Может быть, выпьем чаю с твоими пышками, а потом сочиним эту сказку вместе?

— И запишем в нашу книгу?

— И запишем в нашу книгу.