Жил такой парень. 95 лет назад родился Василий Шукшин⁠⁠

Рассказы Шукшина в российской литературе занимают особое место, в сторонке от всех. Ну потому что есть драматург Чехов, классик короткой формы. Есть потрясающе смешной Зощенко с его острой сатирой. А у Шукшина вроде и не драма, но как-то и не смешно.

Шукшинские персонажи — это люди не на своем месте. Столяр с микроскопом, мечтающий победить бактерии. Совхозный шофер, делающий в гараже вечный двигатель. Родись они в другом месте, получи другое образование, пойди в науку — их бы назвали визионерами, людьми с мечтой, будущим человечества. А так — они «чудики». И сами жить не умеют, и близким жить не дают.

Вот и сам Шукшин вечно был «не на своем месте». В селе женился на девушке из крепкой семьи, но не выдержал размеренности — сбежал в Москву заниматься творчеством. И тут его женщины тоже были ему не музами, а напоминанием «не так живешь», как и его персонажам.

Карьера и в кино, и в литературе сложилась — но желанный фильм про восстание Стеньки Разина снять не дали. И вот наконец триумф: «Калина красная». На волне успеха можно и тот самый фильм просить! Но нет — умер в 45 лет, в самый разгар карьеры.

Василий Макарович не встает ровно ни один в ряд российских писателей. Для рядового совписа слишком сложен, для интеллигенции не хватает ни глубины, ни возвышенности. Не ставит Шукшин себе целей думать о глобальном. Зато Шукшин — это возможность заглянуть в чужую душу, узнать личные обстоятельства людей.

Люди ведь склонны оправдывать себя и объяснять свое негативное поведение внешними обстоятельствами. Наорал на подчиненных, потому что сорвался — вчера ведь допоздна готовил документы на их премии, а они сроки сорвали. Еще полночи клеил ребенку поделку в школу, а утром воды горячей не было. При этом чужое негативное поведение объясняют внутренними качествами — начальник на нас наорал, потому что он псих.

Шукшин своего «маленького человека» писал так, чтобы читателю легко было поставить себя на его место. Кто из нас не забивал на работу, потому что «ну совсем нет настроения»? Кто из нас при этом не ругал ленивого коллегу, который опять забил на работу? А Шукшин так этого ленивого коллегу описывал, что самого себя вспоминаешь и стыдишься своей злобы — ну бывает такое, ну замечтался, ну правда «нет настроения» у человека...

Вот место Василия Макаровича в русской культуре — быть голосом мечтателей не на своем месте. Он всю жизнь в этом режиме прожил, заслужил быть уникальным.