Как я вожатым был - 2.
После того, как светлые и наивные липчане уехали, на вторую и третью смену в санаторий приехала огромная делегация детей с Чукотки.
В комментариях к предыдущей записи писали "давай про чукчей", так вот я вас удивлю - на Чукотке живут не только чукчи, но и еще масса людей вполне славянских кровей. В делегации не было ни одного этнического чукчи - сплошь русские и украинцы из двух маленьких поселков на берегу Тихого океана.
Возраст детей был от 8 до 16 лет, причем старше 13 лет были только парни. Они приехали в каких то невероятных кожаных косухах, рваных джинсовках с огромным количеством булавок, бритыми головами и полным презрением к авторитетам. Свой странный вид они объясняли тем, что между поселками была конкуренция, причем линия раздора проходила через музыку: одни любили рэп, другие - панк. Перед лицом общего врага (администрации санатория), парни забыли вражду и затаились.
Первым делом они спросили, где тут курят и где можно купить бухла. Оценив перспективы, старшая пионервожатая нарушила инструкции, объединила всех парней, несмотря на разницу в возрасте, в один отряд и отправила в самое дальнее крыло санатория под присмотр завхоза, который и стал у них вожатым. Решение было мудрым - меня, 20-летнего студента, они просто не замечали.
Но у мудрого решения нашелся изъян. Санаторий "Вита" имел двойное назначение - летом принимал туристов, а зимой был школой для детей из поселка Витязево. И, как в любой школе, в санатории был кабинет НВП (сейчас их называют ОБЖ). И как в любом кабинете НВП там были индивидуальные оранжевые аптечки, в которых входили разные интересные лекарства, в том числе имеющие глюкотворящие эффекты (например, препарат №2).
И вот детей, которые в 10 лет первый раз напились, в 11 - понюхали клей, а курить начали раньше, чем разговаривать, поселили подальше от посторонних глаз рядом с кабинетом НВП. Чего это стоило завхозу (я помню лишь его фамилию - Головач, и да-да, дочь у него-таки Лена) - я не знаю, но видели мы их редко и особых проблем они не доставляли. Кроме одного раза.
Двум парням лет 11, все-таки, не повезло, и их отправили в мой отряд. Представляете - 30 девочек и 2 пацана! Естественно, им это не нравилось и они всеми силами стремились к своим, в дальнее крыло.
И вот однажды прибегает ко мне один из этих двух (я был не на смене и отдыхал), отводит в сторону и говорит с глазами по блюдцу "Сане капец!".
Выясняется. Любопытные чукотские дети вскрыли кабинет НВП, нашли аптечки, извлекли препарат №2 и сожрали по нескольку таблеток. Остальные перенесли трип нормально, а вот моему не свезло. Его знатно распипежило, сосед по комнате испугался и побежал искать меня, но пока нашел и привел - острая фаза уже прошла.
Честно сказать - я тоже испугался. Это был не залёт - это было ЧП, за которое, в принципе, можно было пойти под суд.
Я схватил Саню (до сих пор помню его имя и фамилию), притащил в медпункт, объяснил ситуацию. Врач осмотрела ребенка, сделала ему промывание, после чего сделала вывод, что угрозы здоровью уже нет и согласилась, что старшей вожатой про происшествие знать не обязательно.
Я переговорил с завхозом, рассказал про кабинет НВП и аптечки. Он хмыкнул, выругался и ушел. На ужине его подопечные были подозрительно грустны и задумчивы, а двери в учебный корпус заколотили огромными плахами.
Саня еще пару дней пролежал в лазарете, кося под ударенного солнцем (самая распространенная болячка на юге), а потом вернулся в отряд. У нас с ним состоялся мужской разговор тет-а-тет, из которого он узнал про глубину глубин и пределы доверия.
Больше он таблетки не жрал, зато новенький, которого к ним вскоре подселили в палату, на следующий день заехал в лазарет с подозрением на сотрясение мозга. Но это другая история про то, как за мной прокуратура приехала...
