Серия «Добровольцем из Чечни (СВО)»

Привет! С остальными постами серии можно ознакомиться тут - Добровольцем из Чечни

Я проснулся на рассвете в теплой, уютной комнате. Вокруг были коробки с сухпайками и бутылки с водой – много! Очень много воды! Жадно глотая, не мог остановиться. Я не спал так сладко практически месяц, а здесь в теплой уютной комнате выспался, хотя и проспал всего около пяти часов.

Во дворах никого не было, все еще спали по домикам. Как не старался перебить мысли и направить взор на окружение, на имеющийся большой сад, наполненный яблоками и персиками - думы все равно начали брать свое. По телу накатила дрожь и осознание того, что мы вчера прошли. Постепенно дрожь перешла уже в тряску, а я пытался разложить по полочкам мысли, не позволяя смятению взять верх.
Меня накормили и напоили медики полка, и я наконец впервые хоть и немного, но с ними познакомился.
- Ребят, а где командир полка? Мне нужно отчитаться.
- Иди вон по той дорожке, он как раз только проснулся и бреется.
Командир стоял напротив большого зеркала и осторожно брил бороду, очень медленно и очень аккуратно. Я покорно дождался окончания сего процесса.
- Товарищ полковник, разрешите обратиться?!
И я рассказал ему о вчерашнем бое, о раненых и Майкле, о проблемах при отходе и узнал насчет Вани. Интересно какое участие он принимал во вчерашнем событии – думал я про себя.
- Иди отдыхай пока, к вечеру за тобой приедет машина – сказал полковник
- Товарищ полковник, а для нас с Уршаком случайно нет другой работы? Нас же уже никого в пехоте не осталось
- Что, совсем уже нервы сдают? Я подумаю, может быть куда-нибудь помощниками на БМП.

- Было бы хорошо, спасибо.
Весь мой день прошел в мыслях о том, что было вчера и что будет дальше. Очень хотелось связаться с родными и дать о себе знать, о том, что я цел и невредимым.
После обеда за мной приехал замком полка.
- Ты как, все нормально? – очень пристально и оценивающе посмотрел на меня майор.
- Все нормально, спасибо.
В БМП меня ждали Уршак, Саратов и Туман, они ничего не знали о прошедших событиях, только отрывки. Им сказали, что один за наших находится здесь и они только гадали – кто.
Я рассказал им коротко о Майкле и наших раненых бойцах и о ситуации в которой мы оказались. А они поведали мне, что наших ребят в конечном итоге никуда не перевели и всё это время они находились на пункте временной дислокации соседнего полка, а сейчас их вернули обратно к нам.
Приехав на базу в старый подвал, нам дали несколько часов на подготовку и сбор вещей. Вся наша бывшая пехота была уже там.
- Оникс, ты сильно изменился за эти дни, стал каким-то совсем другим – сказал мне один из ребят.
- Слушай, некоторые Вас смертниками называли, когда вы уехали обратно на позиции, я такое вообще осуждаю – поведал еще один из подошедших ко мне бойцов.
Я просто молча слушал, переживая снова и снова вчерашний день в голове. Из разговоров узнал, что всю нашу дивизию отправляют в тыл на формирование, потому что она по сути обескровлена, а на текущем направлении будут работать новые части.
- Товарищ майор, а что насчет Майкла? Нам же нужно его забрать!
- Деревня не взята, куда вы собрались? Как только будет прорыв мы отправим нашу группу, либо свяжемся с теми, кто будет здесь работать.
- У нас на старых позициях осталось запрятанное вооружения, командир полка сказал, что нужно его забрать.
- Хорошо
Нам вчетвером выделили БМП, чтобы вернутся к точке эвакуации с которой меня забирали прошлой ночью, дали нам пятнадцать минут, чтобы мы пробежали по позициям и забрали оружие. Результатом нашей вылазки стали три припрятанных автомата, два пулемета и СВД.

Нас перебросили вглубь Луганской народной республики на несколько недель, для получения новой техники, пополнения личного состава и назначения нового направления.
Ребят, кто писал заявления на перевод в другой полк поставили перед выбором - идти на обучение танкистами или в экипажи на САУ. И все это время нахождения в тылу они каждый день с раннего утра до позднего вечера проходили обучение на полигоне осваивая новые специальности. В каждом экипаже полк поставил одного-двух уже опытных бойцов и включал к ним наших добровольцев.

Я же задав вопрос заместителю командира полка - что же делать нам и куда переводится вчетвером, получил ответ - что теперь мы будем охраной штаба, либо какого-нибудь КПП, секретки и на передовую нас кидать уже не будут.
За время нахождения там мы получили новую форму уже от Министерства обороны - костюм, берцы и спальники. Берцы я решил оставить с Гудермеса, а форму решил поменять.
Через неделю к нам вернулся Ваня, который решил не оставаться надолго в госпитале несмотря на не до конца зажившую рану на спине. А чуть позже Ждан, который тоже был в госпитале и не писал заявление.
Именно в этот период мы начали узнавать друг друга с другой стороны – со стороны быта.
Уршак оказался отличным поваром способным готовить всё от прекрасного плова до разных супов и гарниров, а также отличным собеседником и рассказчиком, трепетно относящимся к своей родине и отлично знающим её историю. Знающий уйму поговорок на Башкирском языке, сказанных при нужном случае и специально для меня переводимых на русский язык следом.

Ваня, обладающий большим багажом военных и военно-исторических знаний и своим умением быть всегда поближе к руководству полка.
Ждан - мужик до костей с огромным шоферским опытом, фирменными подколками, всегда готовый горой встать за наш небольшой отряд и всегда помогающий мне обустраивать быт.
Саратов - надежнейший и очень отзывчивый парень, который был самым младшим из нас. Единственной проблемой которой являлась огромная природная и добрая лень.

Я же старался постоянно быть занятым, чтобы время пролетало быстрее. Помогал Уршаку с готовкой, стал отвечать за поставку электроэнергию во все места, где мы останавливались, путем прокладки кабеля с штабного дизель генератора и обустройством нашего быта и освещения. Практически всегда скрытно и не привлекая к себе внимания офицеров штаба.

После пары недель в тылу Луганской республики – наша дивизия организовала перемещение в сторону Донецка. Экипажи были укомплектованы и обучены насколько это было возможно за такое короткое время. И мы меняли место за местом дислокации будучи на охране штаба, стоя на карауле по два-три часа круглые сутки.
Успели справить день рождения Саратова, для которого Уршак приготовил свой фирменный вкусный плов, а я организовал подготовку плаката с пожеланиями, который мы повесили сюрпризом на самое видное место и попытался создать праздничную атмосферу.

За это время к нам вернулся капитан из госпиталя, и мы уже с ним и Ваней съездили в ЛНР и попытаться достать тело Майкла, однако на подходах к селу встретили сопротивление и без подкрепления вынуждены были вернуться обратно. Позже я уже с медиками полка объехал морги Луганска, Первомайска и Стаханова в поисках тела Майкла, так как пришла информация, что большим количеством бойцов ДНР и ЛНР удалось пробиться в село и частично выбить врага, а также собрать тела наших бойцов по окрестностям. Но все было тщетно, тела Майкла нигде не было.
Уже находясь в окрестностях Донецка в нашем полку появился комбат, лейтенант и пять новых бойцов, а к нам вернулся еще один из наших добровольцев, который проходил лечение в госпитале.
Комбат был на тот момент еще не боевой, до событий он преподавал тактику ведения боя в городских условиях и работал со срочниками. Поэтому подход после срочников к нам был сначала схож, и это вызвало только отрицательные эмоции у нас к нему, да и он к нам относился поначалу с очень большим недоверием.
Все новые ребята вместе с комбатом находились в лесополосе в паре километров от штаба, а мы с капитаном по-прежнему охраняли штаб.
Капитан же наш за это время нашел и купил у кого-то старенький запорожец. Вместе со Жданом они нашли донора машине и починили поломанную подвеску. А я занялся его покраской в соответствующий окружению цвет, ведь изначально он был традиционно красным. Новое транспортное средство получило гордое прозвище «Брыська» и в дальнейшем очень помогало нам быстро перемещаться по позициям и эвакуировать раненых и не только.

Наши танкисты и артиллеристы работали на новом направлении уже в течении недели. А мы всё еще были в тылу на тот момент, когда капитан сказал нам, что завтра при поддержке наших разведчиков мы выезжаем за Майклом двумя малыми группами.
Ранним утром все были в ожидании долгожданной поездки, ведь каждый считал своим долгом вернуть Майкла домой. Однако ближе к обеду ситуация кардинально поменялась – пришла информация, что нас в полном пехотном составе на тот момент в количестве шестнадцати человек отправляют на передовую для поддержки и усиления пехоты других полков дивизии, несмотря на наше малое количество, а поездка в ЛНР следовательно отменяется.
Трое бойцов от поездки на передовую решили отказаться и написали рапорта на увольнение, среди них был один из наших добровольцев – Туман. В итоге в количестве тринадцати человек мы двинулись в сторону передовой, в одну из ближайших населенных пунктов к Донецку. До окончания контракта оставалось чуть больше месяца, а мы морально готовились к возвращению к активным боевым.

Прошу прощения, за такую большую задержку у дорогих подписчиков, которых у меня набралось уже больше четырех тысяч. Эта часть мне далась поистине тяжело, потому что пришлось заново проживать те события. Спасибо за то, что читаете меня!

Часть 1 - Грозный | Часть 2 - Новая реальность | Часть 3 - Первый боевой | Часть 4 – Военно-полевая жизнь

Подъезжая к точке эвакуации на БМП в ночи, по нам стали работать минометы противника. Либо где-то рядом были глаза, либо сработали датчики движения, указывающие на наше присутствие, а может быть и полная автоматика от определения места движения, до выхода мины, уж очень молниеносно это происходило. Время на выгрузку у нас практически не было, сопровождающий дал нам не больше минуты, поэтому искать в темноте свои рюкзаки под прилетами у нас не было времени, и мы выгрузились только с оружием в руках. Саратову и Уршаку дали команду отправляться в недавно взятый нами населенный пункт со всеми вещами и подготовить пункт постоянной дислокации. Поэтому, когда БМП уехало, мы остались впятером.
Нашей же задачей было возвращение на оставленные позиции на рассвете вместе с еще одной группой с соседнего полка, которая должна была к этому времени подойти.
Ночь была бессонная и, хотя ребятам удалось уснуть в окопе (как оказалось утром, рядом с двухсотым, которого не успели забрать) я так и не сомкнул глаз боясь работы ДРГ.
На рассвете перед выходом у Тумана началась температура и заболел желудок, предупредив нас он тоже отправился на ноль выздоравливать. И нас осталось четверо.
Тщетно попытались связаться со второй группой, которая должна была выдвигаться вместе с нами, но эфир молчал. Отправились на позиции вчетвером.
Путь занимал около двух-трех километров, а в километре находились укреплениями ребят из ДНР, однако мы не владели информацией там ли бойцы или тоже откатились. Бойцы были на позициях, но информацией по перемещениях на оставленных нами точках, которые находились как раз через длинное поле они не владели. За ночь группы ВСУ вполне могли занять высоту и укрепиться там, увидев отход с наших позиций. Пока ребята наблюдали за движениями в той стороне, я прилег отдохнуть и мгновенно погрузился в сон.

Меня разбудили примерно через полчаса. Прямой видимости всей осматриваемой позиции не было, но там, где можно было наблюдать движения видно не было. Мы осторожно двигались до позиций.
Закрепится решили на старых местах, я в своем окопе на «глазах». Кот в 10 метрах от меня решил углубить еще один окоп. Ваня остался немного позади, а Майкл спустился в лесополосу. В таком составе мы пробыли где-то 2-3 часа и к нам пришло подкрепление из 10 человек. Это были добровольцы, которые около месяца где-то в тылу проходили обучение и для них это стал первый выход. Один из них остался рядом с нами и занял позицию около кота, несколько человек около Вани, а остальные ушли к Майклу.
Прибытие такой группы не осталось не замеченной для ВСУ и уже вскоре начались первые прилеты. Я так и не понял для себя, чем по нам работали оставляя огромные воронки в рыхлой почве, но после первого такого прилета недалеко от Кота я услышал дикий крик.
- Кот, что там?? Ты как? Что Случилось? - я лежал в окопе свернувшись калачиком и понимая, что бежать сейчас на помощь не лучшая идея.
- Все нормально, просто парень сильно испугался – ответил Кот
- Блять , я думал ему ногу оторвало, такой крик.
Несколько прилетов ушли дальше по полю. В это время все ребята из новой группы решили убежать в лесополосу к остальным, мы опять остались втроем.
Со временем, чем чаще ты слышишь прилеты мин, тем лучше начинаешь отличать расстояние, с которым она летит от тебя. Когда в тридцати метрах от тебя разрывают мину, и ты в окопе, это не страшно, хотя и очень неприятно. Страшнее становится, когда ты понимаешь, что работают конкретно по тебе. Следующая мина прилетела в двух метрах от моего окопа, меня засыпало землей и оглушило. Осознание того, что кто-то очень хочет добить тебя пришло быстро. В мыслях было только одно - «только не в меня», я лежал засыпанный землей и думал, как это когда тебя разрывает напополам. Новый прилет был также, в двух метрах от окопов, но уже, с другой стороны. Контузия на контузию уже не так заметна, как и земля на землю, а вот падающее в окоп дерево, это что-то новое.
- Братан ты как? Жив? Бежим? – крикнул подбежавший ко мне Кот. Как я рад был видеть его целым и невредимым. Побежали. Он впереди в семи-восьми метрах от меня, я позади. Помните эти компьютерные игры про вторую мировую, где рядом прилетают разрывы и в воздух летит земля? Мина прилетела прямо между нами, когда мы бежали. Небо наполнилось частицами земли, образовалась огромная воронка в земле. Время будто остановилось, и я видел каждую частичку в небе. От взрывной волны Кота отбросило вперед, а меня потянуло на бок. Осколков не было, нас спасла плодородная рыхлая почва ближе к полю. Кот поднялся и побежал в сторону позиций ДНРовцев, а я в сторону бывший позиций ВСУ. Прыгнул в ближайший окоп не далеко от Вани. Голова гудела, мутило и сильно тянуло на сон.
Придя в себя мы договорились все вместе переместиться вниз в лесополосу к остальным бойцам.
Когда минометный обстрел утих, я решил пробежаться по бывшим нашим позициям и собрал все спальники, нашел оставленный в окопе матрас, подготовил новый рюкзак с медициной и едой, выгреб все саперные лопатки и чей-то оставленный на позициях АК 74.
Для новых ребят минометный обстрел произвел очень сильное впечатление, многих потянуло домой. Несмотря на то, что к ним прилетов особо не было. Я с воодушевлением рассказывал им истории из нашего недавнего прошлого, готовя найденное вкусное кофе на найденном примусе вкупе с небольшим газовым баллоном, лежа в небольшом окопе на мягком матрасе. Таблетки для дезинфекции и кипячение наше все, мы даже привыкли и к воде из болота, оправляя новых бойцов набирать там воду. В первом выходе один из опытных ребят, сказал, что через месяц мы сами будем знать и показывать новичкам, как и что делать и он был прав, опыт начинал играть свою роль.
Ночь и следующий день прошел спокойно, а к вечеру мы получили команду от заместителя командира полка о возвращении в новый пункт дислокации. Снялись все вместе и по прошлому пути отхода направились в путь. Пройдя где-то два километра на нас вышел уже командир нашего полка и отдал приказ возвращаться на позиции и готовится к штурму деревни через пару часов. Мы должны были сгруппироваться еще с несколькими отрядами около кладбища вблизи деревни на краю лесополосы с которого выбили позиции ВСУ и к ночи зайти в деревню. Вернувшись на позиции и немного отдохнув, отправились к кладбищу, где нас ждали еще человек двадцать и вроде бы должны были подтянуться еще несколько отрядов. Штурмовать в сумерках населенный пункт находящийся при этом через ровное поле от погоста никто не захотел, поэтому решили идти в атаку в пять утра. Мы опять крайне уставшие от сегодняшних бесконечных переходов отправились на ночь обратно на позиции практически в темноте, а Майкл вместе с еще одним отрядом решил ночевать прямо на кладбище, чтобы утром не идти сюда снова. Вернувшись в родные окопы часть группы соседей объявили, что на штурм завтра они не пойдут, они лучше поедут домой. Ну поедут и пусть едут, подумал я и погрузился в дремучий сон.
- Хуле вы еще спите?? Там ребята уже на штурм пошли!! Как так можно, бля! Что вы за люди такие?? Ну как так можно! – открыв глаза я увидел причитающего Майкла, который пришел за нами. Я глянул на часы, было около пяти утра, все вчера настолько устали, что никто не поставил даже будильник.
- Ну как там, ну почему такая безответственность! – продолжал Майкл
- Бля, Майкл, время еще есть, там же явно еще не все подошли, сейчас, пять минут и мы идем – на ходу собираясь сказал я и пошел за Майклом. Кот и Ваня пошли следом, человека два-три из второй группы собирались идти за нами, остальные просто спали дальше.
Майкл шел не останавливаясь. Выйдя на погост, мы догнали небольшой отряд бойцов и обогнали его. Впереди шло еще несколько бойцов. Стала видна деревня, кто-то из бойцов подходил к крайнему дому. Я взглянул назад, позади еще собирался народ и формировалась группа. Ребята, шедшие с нами со второй группы, отстали метров на сто, их уже с трудом было видно. Мы миновали поле и зашли на первую линию через разрушенную ограду одного из домов. Трое бойцов заняли оборону слева возле небольшой кирпичной стены, закрывающей огород. Я занял позицию справа, за каким-то деревянным сараем. Майкл прошел мимо них и пошел через разрушенную калитку в огород.
- Майкл, стой! Ты куда?? – Крикнул ему я
- Стой!! – Крикнул Кот, подошедший ко мне в этот момент
- Стоять! Стоять! – Кричал какой-то боец мужчина с рацией, стоявший справа от меня.
Майкл быстро пробежал огород и занял позицию рядом с соседским погребом на второй линии.
- Контакт! – Кто-то из наших закричал рядом
Я смотрел за Майклом, частично его закрывал такой же кирпичный забор, но со стороны соседнего дома второй линии. Он услышал шаги и присел, в этот момент с погреба возле которого Майкл сидел выскочили несколько человек и наткнулись на его со спины, молниеносно заломили ему руки и стали тащить вглубь. Мы открыли огонь и в этот момент прямо напротив нас показалось еще несколько бойцов ВСУ, которые открыли огонь по нам. С крайне правого ряда тоже велась стрельба по всей площади. Кот оказался открыт и откатился вглубь ограды. Первую атаку удалось отбить, но с закрытой начали прицельно бить по моему сараю, разбирая дерево по частям. Для меня это было не лучшей позицией, и я тоже откатился вглубь ограды заняв позицию рядом с Ваней и Котом.
Переведя дыхания стало понятно в какой ситуации, мы оказались. Всех, кто шел за нами через поле отрезали пулеметными расчетами с двух сторон, и они отошли обратно к лесополосе. Мы заняли два крайних дома с общей оградой и нас не больше десяти человек на новой позиции. Нас пытаются обойти через ограды домов, что слева, атакуют в лоб и пытаются обойти по краю справа. Отойти мы не можем в связи с открытостью местности и будем на поле, как в тире.
Началась вторая волна атаки, через дома к нам пытались подойти и пробовали закидывать гранатами. Возобновилась перестрелка со стороны огорода. ВСУ подняли в воздух квадрокоптер, который завис прямо над нами и стал контролировать нас и подход к нашим позициям.
В это время по нам начали стрелять еще и с лесополосы где были наши позиции.
- Стой сука, там свои! – мы услышали, как кто-то закричал в чаще леса.
Пули пролетели над головой, одна попала в магазин автомата на разгрузке у Вани. Мы, будучи итак уже в дикой напряженности от происходящего просто молча посмотрели друг на друга.
Я занял оборону и контролировал проход внешней ограды с одной стороны, Кот стал держать другую сторону. Ваня стал на прикрытии чуть позади нас.
В это время рядом с ухом прозвучал сильный щелчок, я посмотрел на Кота, он на меня и показал пальцем на выбоину на стене дома в десяти сантиметрах от моей головы.
- Оникс, по тебе похоже снайпер работает.
- Как хорошо, что на свете есть косые снайпера..
Я отполз назад, чтобы закрыть себя соседским разрушенным гаражом. Выстрел судя по всему произошел с соседней лесополосы наискосок от деревни. Квадрокоптер пролетел чуть дальше и начал корректировать минометы ВСУ, начавшийся обстрел которых не давал ребятам рядом с погостом и лесополосой даже высунуться.
- Пацаны Вам пизда, Вы здесь все умрете, бросайте оружие и сдавайтесь! – откуда то со стороны огорода прозвучал громкий голос.
Мы посмотрели друг на друга. Ваня крепко сжимал гранату в одной руке, Кот положил свою между мной и собой, мы лежали на земле рядом с друг другом. Неужели это конец?
- Дай прикурить – ответил голосу наш мужик с рацией
- Пошел нах#й!
Перестрелка ненадолго возобновилась. Одному из наших бойцов пуля попала в правую руку, он наспех тут же её перевязал, но больше не мог принимать бой.
- Оникс, попьем чайку когда вернемся? – спросил меня Кот
- Обязательно попьем, Котяра – сказал я, - Ваня, а кто этот мужик с рацией? Это офицер?
- Это командир соседнего полка, товарищ полковник – сказал Ваня
- Ох#еть у него стальные яйца, что пошел вместе с нами сюда
Пока наступило затишье мы решили перейти в погреба в ожидании минометных обстрелов. Штурмовые атаки в нашу сторону удалось отбить. Подкрепления мы уже не ждали, ребят укатали в лесополосу, так что их теперь не было видно. Мы заняли два соседних погреба возле дома, чтобы перевести дыхание и посмотреть, что там по раненым, выставив контрольные посты на верху. Я в первую очередь занялся раненым, наложив жгут, посыпав гемо статический порошок и перевязав заново руку, пуля прошла навылет.
Задача была в закреплении и ожидания подкрепления. До этого момента несколькими неделями ранее в данном населенном пункте не смогли закрепится силы ВДВ и группа Вагнер. Через полчаса начался минометный обстрел нашей позиции, ВСУ отработали все точки где мы находились при работающем квадрокоптере, разнесли дом и гараж. На подмогу нам выделили танк, который стал работать с дальней лесополосы по соседним домам, чтобы прикрыть и не допустить прорыва сил. А вторую линию отрабатывала наша артиллерия. По рации нас постоянно уверяли, что в деревне от силы 5 человек, хотя только рядом с нами их было гораздо больше. Несколько раз ВСУ предпринимали попытки штурма, но мы их отбивали. Как и отбивали все попытки наших сил зайти в деревню к нам на помощь. К вечеру стало понятно, что остальным зайти не получится, а нам не получится пройти вперед и узнать судьбу Майкла.
Я перематывал раз в несколько часов руку бойца, ладонь которого стала напоминать уже скорее шар. Вода у нас давно закончилась, в ход пошли все закатки и соленья, какие еще остались. Раз в двадцать-тридцать минут мы меняли друг друга и держали подходы. Оказалось, что в группе командира есть парень из Бурятии, офицер, мой земляк, я сбегал к ним, чтобы познакомиться, его присутствие для меня грело душу.
Поступила информация, что сейчас для нас будут готовить уже прикрытие для отступления, расставлять АГС и пулеметные расчеты со снайпером, в связи с тем, что решено направить для работы по объектам первой и второй линии тяжелую артиллерию т.к. зайти массово в населенный пункт в настоящий момент не представляется возможным.
Мы сидели на лестнице погреба вчетвером, раненый боец лежал внизу, когда я услышал резкий свист, глухой удар и наступила темнота. Стоны и крики в темноте, на меня сверху кто-то упал, шея горела.
Почему темно? Я ослеп? Но у меня ничего не болит, только слегка жжет шею – мои первые мысли, через десять секунд пыль начала оседать - с глазами все в порядке. На лестнице лежал и стонал Кот и еще один из бойцов, Вани где-то не было. Я принялся оттаскивать их вниз в погреб, стал просить чтобы они не кричали слишком сильно, иначе сейчас положат всех. Сбегал вверх по лестнице проверить обстановку, наш человек на посту был в порядке. Ваня убежал в соседний погреб перевязываться. На помощь прибежал еще один человек от командира и занял оборону. Мы вдвоем спустились в погреб и принялись оказывать помощь нашим раненым. У Кота был осколок в ребре и рана на ноге, второй парень пострадал еще сильнее, у него была разорвана спина. Воткнули обезболивающие, перемотали парней, и я побежал узнать, как там Ваня в соседний погреб. Ване прилетел осколок в спину ближе к шейным позвонкам, но сам позвоночный столб миновало, и он мог ходить и был в относительном порядке. Командир дал приказ готовить эвакуацию, искать какое-нибудь белье, чтобы тащить тех, кто не сможет идти сам после ранений. Отходить будем при первых наступлениях темноты, возможно пронесет.
С Котом мы решили, что его буду тащить я один или помогать идти - как получится, так как любой прикосновение для него отдавало сильной болью. Ваня мог идти сам, а остальные, кто может нести, займутся раненым в спину бойцом. Я оставил рюкзак и все вещи, которые могли бы помешать нашему отходу.

На улице уже наступила темнота и мы, не теряя времени начали отход. Шаг за шагом в обнимку с Котом, каждый шаг для которого отдавал болью, позади Ваня и остальные ребята с импровизированными носилками. В полной тишине.
Метров в двадцати от деревни увидели, как в нескольких домах еле заметно светятся фонарики.
- Смотри Кот, за нами уже идут, мы вовремя, они ищут нас! Это наша дорога жизни, держись братан, еще немного и овраг к погосту – сказал ему я.
Ты идешь и ждешь пулю в спину, прилетит или нет? Такое себе ощущение.
Спустившись к погосту мы ненадолго остановились, чтобы дождаться остальных
- Неужели мы выбрались, братан!
Внезапно из лесополосы раздались выстрелы, стреляли из пяти-шести орудий прямо по нам..
- Оникс стреляй! – Крикнул Кот и в диком порыве побежал вдоль лесополосы к дальнему оврагу. Я опешил, с каким рывком он сделал это будучи тяжело раненым и только что не в силах даже идти.
Ваня побежал за ним. Я сделал пару выстрелов, но головой понимая, что тут не может быть сил ВСУ, тут должны быть наши ребята побежал за ребятами. По нам стреляли в полной темноте и видимо по примерному направлению, прилетел даже заряд РШГ. Командир с оставшимися бойцами вывернули раньше и шли по полю. В ответ на выстрелы активизировались и силы в деревне, которые тоже начали стрелять по направлению.
Я тщетно пытался найти Ваню и Кота в оврагах и в результате вернулся обратно к командиру, чтобы помочь тащить раненого и сообщить, что потерял их из виду.
К нам подошел комбат пехотного полка, который готовил группу для нашего прикрытия.
- Товарищ командир, я потерял из виду двух наших бойцов, они где-то в этой лесополосе
- Всё в порядке, тут все наши мы их найдем, не переживай
- Один из них тяжело ранен
В это время по рации поступило сообщение, что к точке эвакуации подошел наш боец. Это наверное Ваня, подумал я. Остался вопрос с Котом.
Мы еще полчаса тащили раненого к точке эвакуации, пока на встречу к нам не подошли медики с носилками и мы уже вместе дотащили его до БМП. На точке эвакуации сидел Кот.
- Братан, это ты?? Как ты добрался с такой раной еще и так быстро!
- Это адреналин! Мы шли вместе с Ваней, но он остался на наших старых позициях и должен пойти на старую точку эвакуации.
- Но почему? Нужно передать командиру нашего полка, чтобы забрали его там, она ведь совсем в другом месте.
Информацию передали командиру нашего полка, а мы забрались на БМП и повезли передать раненых на транспортировку в госпиталь.
- Курить, почему я не курю? Наверное, это и есть тот момент, когда нужно непременно выкурить одну – подумал тогда я, смотря на звездное небо. Неужели я живой, как хорошо, что я живой! как Майкл, что с ним? Как к нему добраться? Что нам теперь делать. Мысли просто перемешались.
- Ну что земеля, как ты? Ты молодец! Запомни, у тебя ведь есть кто-то ради кого жить? Ты должен жить в первую очередь, чтобы вернуться к ним живым и здоровым. Ты должен думать в первую очередь о себе в таких ситуациях, как бы грустно это не звучало – мы ехали с земляком рядом с друг другом, и я был горд, что познакомился с таким офицером. Удачи тебе, Байкал!.
Настоящие офицеры, с которыми у нашей армии есть будущее. Офицеры, которые не прячутся в тылу, не бегают с рапортами, не отсиживаются в окопах, когда другие идут в бой. Офицеры с большой буквы.
Через час мы добрались до БМП медиков с госпиталя и передали раненых.
- Ты можешь поехать с нашими ребятами в их населенный, а завтра попробуем найти тебе машину и отправим тебя к своим, либо можешь поехать со мной в штаб к командиру своего полка, переночуешь где-нибудь там и он сам решит куда тебя отправить – сказал мне товарищ Полковник.
- Можно тогда я поеду с Вам.
Добравшись до места, штабные медики выделили мне отличное место в небольшой летней кухне и я наконец смог спокойно уснуть на нормальной кровати.

Огромное спасибо ребятам, откликнувшимся на мой призыв о сборе и передаче денег нашему комбату. Попробуем собрать еще немного?

Добровольцем из Чечни. Часть 1 – Грозный

Добровольцем из Чечни. Часть 2 – Новая реальность

Добровольцем из Чечни. Часть 3 – Первый боевой

Оставшись без офицеров в пехоте, мы стали подчиняться непосредственно командиру полка и его заместителю. Нас поделили на 2 отряда по 11 человек, а старшими групп поставили людей с опытом боевых действие на Донбасе.
Первые несколько недель прошли по одному сценарию – двое-трое суток на нуле в подвале, затем мы меняли нашу вторую группу и уже работали на передовой.
Это было достаточно удачным решением и, хотя в нашем базовом населенном пункте отсутствовала связь и хоть какие-то признаки жизни, у нас все равно была возможность немного отдохнуть. В двухстах метрах от нас находился теплый пруд и была возможность постираться и искупаться. Приводить мысли в порядок помогали книги и если Уршак ими зачитывался и менял одну за одной, то я висел на Графе Монте Кристо и в дальнейшем таскал два тома Дюма с собой на все позиции аж три месяца (первый том осилил, на втором мысли начали уходить не туда). Через небольшой огород от нашего подвала находились полуразрушенные частные дома - в одном из таких я убрал весь мусор, сложил все раскиданные вещи по шкафам, закрыл разбитые окна и двери и при первой возможности уходил читать туда или просто поспать. Чем больше мы находились в подвале, тем сильнее возникало желание оттуда поскорей выбраться. В горле постоянно стояла тяжелая мокрота и кашель начинал одолевать. Кто-то из ребят даже на ночь уходил ночевать в квартиры, несмотря на частые минометные обстрелы.
На передовой мы в связи с малым количеством бойцов работали в паре с более многочисленными группами из других полков. Основной задачей стали выходы с целью проведения разведки боем и удерживание взятых позиций. Работать с другими полками было тяжело в плане того, что, выполняя задачи они ориентировались прежде всего на себя и несколько раз откатываясь просто забывали сообщить нам об этом, как результат мы оставались малой группой одни, иногда в тяжелых условиях и с неизвестным исходом.

В населенный пункт фигурировавший в рассказе о первом бою мы зашли достаточно быстро и уже в течении недели укрепились на первых улицах. Стрелковых боев тогда было немного меньше, но противник делал большой упор на хорошо пристреленный минометный обстрел, выбивая нас с позиций. Однако отсутствие хороших укреплений или подготовленных дотов сделало свое дело и достаточно быстро противник оставил этот населенный пункт и заодно большое количество оружия и медикаментов.
После взятия села, пошел разговор, что наш пункт дислокации с подвала переместится в это село, мы начали готовить вещи для перевозки, однако пришла команда выдвигаться на задание.
Теперь наши две группы снова объединили, и мы все вместе выдвинулись на новую позицию – сначала на танке, затем с подступов от взятого ранее села пошли пешком.

Переход занял у нас два дня, с собой было очень мало еды и воды - которая заканчивалась очень быстро. На улице стояла неимоверная жара, а по пути не было ни ручья. На второй день весь наш путь уже контролировали глаза противника, и мы постоянно подвергались минометному обстрелу. Поэтому, когда мы наконец добрались до подступов к новому населенному пункту, то все были обессилены и голодны.
Новая позиция находилась на вершине небольшой горы и подступа лесополосы к ней с видом на большое поле и село за ним. Мы с Уршаком добрались до точки с первой группой из 6 человек и заняли удобную позицию для контроля местности. Часть бойцов заняло позицию по склону за нами, остальные в лесополосе у подножья горы. В течении еще пары часов подошли остальные группы.
Прямо возле выбранной нами позиции ждал сюрприз, отходящие войска противника оставили нам около 8 ящиков с бутылками воды, 3-4 коробки тушенки и несколько ящиков патронов. На следующие несколько дней все мы были обеспечены нормальной едой и водой.

Лопат на всех на тот момент у нас было всего пару штук и пока я, взяв одну из них начал рыть окопу – Уршак пошел разведать местность.

Сходя на разведку Уршак рассказал еще об одном сюрпризе - в 50 метрах от наших позиций в тыл, были окопные укрепления ВСУ, которые были спешно оставлены. Добру было греховно пропадать, поэтому наш арсенал пополнился ночником, биноклем, медициной, едой и хорошим кофе. Я в след за ним отправился смотреть на это благолепие.
Окопные укрепления ВСУ шли вдоль вершины горы и позволяли контролировать всё юго-западное направление на многие километры. Располагались там не менее роты солдат, и каждая окопа была добротно выкопана и замаскирована. Вероятно - раскрытая позиция, хороший артиллерийский обстрел от наших и надвигающиеся силы заставили противника отступить и оставить этот рубеж и судя по оставленным вещам происходило это в большой спешке и ночью. Чего там только не было, начиная от опять же нескольких ящиков воды, джавелинов, подствольников и заканчивая мотоциклом и велосипедом. Я взял для себя и ребят несколько маленьких саперных лопат, хороших - как в дальнейшем показала практика спальников (сказали, что от НАТО, черные, очень теплые и компактные), большой рюкзак с медициной и толстый коврик-матрас.

Проблемами нашей новой позиции стали прежде всего практически полное отсутствие своей еды и воды, очень далекая (за несколько километров) точка эвакуации, постоянные минометные обстрелы позиций и путей к эвакуации. Теперь нас уже не кем было менять и находится стали мы там постоянно. Небольшая группа ребят на следующий день сходила за сухпайками, потратив на это пару часов под постоянными обстрелами, но еды все равно было крайне мало.
Через несколько дней к нам прибыло подкрепление из других полков и вместе нас было уже человек 50-70. Противник занял позиции у края балки перед полем возле деревни и на кладбище и контролировал непосредственно подходы с самой деревни. Нашей задачей было выбивание ВСУ с лесополосы возле деревни для дальнейшего штурма, поэтому малыми группами начали совершать регулярную разведку боем и корректировать артиллерию.
Прошло уже больше недели у нас практически не осталось воды, подвоза провизии по прежнему не было, как и не было возможности отдохнуть и привести себя в порядок. В балке начали набирать воду из затухшего болота и с найдеными обеззараживающими таблетками НАТО – кипятить и пить её. Наши таблетки в сухпайках оказались на редкость отвратными и совершенно не работали.
В это время усилились минометные обстрелы и у нас пошли раненые. Точка эвакуации была далеко, и чтобы оттащить туда раненного приходилось проделать путь до пары часов под постоянным обстрелом и без конца появляющимся в воздухе квадракоптером противника. За эти дни ранения получили командиры-офицеры нескольких групп, и теперь уже все вместе остались опять без офицеров. Нервы у всех были на пределе.
Вернувшись после одной из эвакуаций раненого, мы с Уршаком, решили отойти к бывшим укреплениям ВСУ и немного отдохнуть в хороших окопах и по возможности вздремнуть, для связи в случае чего включил нашу рацию из Грозного. В это время начался сильный минометный обстрел, по всей нашей линии, а через полчаса я услышал чьи-то голоса. Выбравшись из окопа увидел мимо проходящую разрозненную группу из наших ребят и другого полка, которые сообщили мне, что поступила команда отходить и пошли дальше. Около старых позиций на поле полыхал огонь. Разбудив Уршака мы начали собираться одновременно пытаясь выяснить, остался ли кто на старых позициях по рации. И опять вышли на Майкла из прошлого рассказа, который сначала пошел по одной дороге, затем решил вернуться к нам. Дождавшись его, мы вместе отправились догонять группу.

Основной причиной для отхода с позиций стала перегруппировка войск ВСУ и их отход с крупного города через населенный пункт на наших позициях. Во время отхода, чтобы мы не смогли помешать проходу, был использован целый ряд минометных расчетов, чтобы голову поднять не могли. Также сказалась общий моральных дух и сильное физическое истощение. С позиций снялись все группы, которые были с нами.
Обратный путь порядка 7-10 км мы шли пешком. Ближе к нулю на БМП проехал заместитель командира нашего полка, загрузил часть ребят из другого полка и не взял никого из наших. Для многих этот момент, наверное, стал тогда последней каплей. Пошли предложения о написании рапортов о переводе в другой полк. У руководства была тогда своя правда у нас своя.
Вернувшись в подвал на нуле, мы с Уршаком пошли искупаться на пруд, а когда вернулись наши ребята уже написали рапорта на перевод в другую часть. Оба мы решили остаться в этом полку, что-то типа где родились-там и пригодились, поэтому писать рапорт не стали. Через 10 минут пришел приказ командира полка, для тех, кто не переводится - собираться и возвращаться обратно на позиции, БМП ждет.
Ребят кто решил остаться было всего 6 человек, это был я с Уршаком, Майкл, Кот (из рассказа первый боевой), Туман и Ваня(в новом рассказе), еще остался парень на вещах (Саратов) на точке эвакуации, но о его решение по поводу перевода мы тогда не знали.
Нашим парням, тем кто написал рапорта сказали, что на завтра их перебросят в тыл в другой населенный пункт, пока решается вопрос. Мы попрощались с ними и уже в темноте двинули на БМП вшестером на точку эвакуации с целью вернуться обратно на оставленную позицию.

Дорогие читатели, ранее в комментариях был вопрос об оказании помощи ребятам на передовой из нашего полка. Такая возможность при Вашем желании у меня есть - как и есть прямая связь с нашим комбатом, с капитаном и одним из добровольцев, который решил остаться там в качестве офицера. И они будут очень рады любой посильной помощи, и смогут предоставить фото или видео отчет для подтверждения потраченных средств на технику, экипировку или что-то еще. Для перечисления средств на Пикабу появился замечательный сервис Донаты.

Добровольцем из Чечни. Часть 1 – Грозный

Ребята хочу сразу предупредить, что здесь не будет информации про боевые действия и места боевых столкновений, за исключением давно уже взятых населенных пунктов, разве что какие-то отрывки. Также я не буду тут писать свои претензии к нашей армии, потому что люблю и ценю свою страну и в настоящее время писать что-то плохое про нашу армию считаю предательством. Тем не менее кое какие проблемы с бытом в дальнейшем я опишу.

В грозном мы все взяли себе позывные и все последующие 3 месяца общались исключительно по ним, уже в самом конце срока стали потихоньку переходить на имена.
Вообще изначально все мы считали, что будем двигаться вместе с Ахматом, но незадолго до нашего появления что-то изменилось и нас просто передали из Росгвардии в Министерство обороны и определили в несколько разных полков дивизии. Возможно эти изменения произошли из-за смены сроков контракта, ведь теперь добровольцы заходили на 3 месяца, а не на 2 и получили все плюшки простых контрабасов. В дальнейшем, как я понял всех добровольцев стали передавать в Миноборону на разные направления.

В Ростове после прилета уже ждали автобусы, которые доставили нас в одну из тамошних дивизий. Расселили в палаточном лагере по сформированным отрядам. Появилась возможность выбраться в город сформировав небольшую группу ответственных для покупки вещей из военторга и закинуть на карту те деньги, что мы получили в Грозном наличными, на все дела дали не больше часа. Моими покупками там стали карабин на разгрузку (в дальнейшем на броник) для эвакуации и балаклава.
Часть ребят купили себе хорошие берцы, футболки и шевроны. Тогда мы не задумывались о термобелье, ведь на дворе только началось лето, но как оказалось очень зря (холодные ночи стали давать о себе знать очень быстро).
В лагере мы пробыли пару дней. На территории полевого лагеря находилась столовая, душевые. Там же мы сдали паспорта и военные билеты, получили мы их обратно уже на позициях через 1-2 месяца (кому как).
Через пару дней с раннего утра мы двинули обратно к городу, где нас уже ждали большие автобусы. Путь лежал к границе, по дороге дали возможность посетить продуктовый магазин в Ростовском Донецке (так я узнал, что в Ростовской области оказывается тоже есть свой Донецк).
Границу пересекли без остановок, тут же нас уже ждали камазы. Вышли, перекурили, прыгнули в кузов и опять в путь.

Чем дальше на фронт шла дорога, тем сильнее и отчетливей стали видны разрушения и тем сильнее осознание того, куда ты попал.

Кто-то курил одну за одной, кто-то запевал патриотические песни, я поддерживал пением, лучше петь, чем курить. Вскоре гражданских машин на пути практически не осталось, только военная техника, очень много пыли и следов прошедших боев.

Наступила ночь, мы ехали в кромешной темноте и уже в полной тишине. Вдалеке изредка стали слышны звуки прилетов и выходов. Машина остановились в каком-то дворе, вокруг были многоквартирные дома.
Поступила команда на выход и группировку по отрядам, при этом использовать фонари было запрещено. В кромешной темноте искали свои рюкзаки и друг друга. Тогда мы держались вчетвером и заранее договорились не теряться из виду. Ребят из других отрядов, кто был на нашей машине увели в какой-то другой двор и дальше мы изредка видели их только на позициях, они числились теперь в других полках. Кто-то в темноте указал нам подъезды, которые можно занять, чтобы переночевать. Побежал искать нормальное место для себя и ребят.
В квартирах не было живого места - окна были выбиты, двери сломаны, часть стен отсутствовала. Нашли квартиру на пятом этаже в относительно нормальном состоянии. Убрали разбросанные вещи в зале и легли спать.
Утро ознаменовалось нашим первым шумовым крещением. Низколетящие грачи прямо над нашим домом разбудили в ужасе всех ребят. Мы встречали новые условия жизни. За окном была Попасная, точнее то, что от неё осталось.

Рации полученные в Грозном очень хорошо помогали нам в первое время группироваться. Спустившись на улицу познакомились с нашим офицером капитаном, которого поставили нас курировать. До нас довели информацию, что в течении дня мы получим оружия и бронежилеты.
Недалеко была установлена полевая кухня, поэтому эти пару дней, что мы находились в Попасной питались там. Повар кормил отвратно (прости Серый), на обед, ужин и снова обед была одна и та же гречневая каша. Сухпайки шли на передовую, до передовой мы еще не добрались.
Город выглядел удручающе, инфраструктура уничтожена, мирных жителей не было. Рядом с домом было несколько могил. И на фоне всего этого грустного пейзажа росли цветы, кстати цветы сопровождали нас во всех населенных пунктах. Ярко красные розы на фоне разрушенных домов.

Через несколько часов подошла машина и была получена команда получать оружие, бк, гранаты и экипировку. Было два автомата на выбор - АКМ в комплекте со штык ножом или АК-74, с ними шла масленка. Автоматы были как новые, еще в масле и в отличном состоянии.
В черных круглых сумках получили новую броню и шлем. Броня была 4 класса защиты, проявила себя прекрасно, но была тяжеловата. Этот вопрос все решали по-разному, кто-то привыкал к новой ноше, кто-то убирал часть плит или искал плиты полегче взамен. Также с такой броней не нужна была разгрузка, подсумки прекрасно на ней крепились и большинство избавилось от разгрузки.
Прошло пару дней и уже на БМП мы двинулись в сторону одного из только что взятых Луганских поселков.

Всем привет. Прошел путь добровольца по краткосрочному контракту на 3 месяца. В армии не служил. Заходил через Грозный. Номер расчета в мотострелковом отделении.

Посетив местный районный военкомат в начале июня и сообщив, что хочу пойти на СВО добровольцем меня отправили проходить медкомиссию в местной поликлинике. Попутно сообщив, что изначально я буду отправлен на сборы и в течении месяца я буду проходить обучение. А также сообщили о необходимости закупки вещей, которые нужно (желательно) взять на фронт. Одновременно я начал гуглить информацию по возможности прохождения минимального обучения от специалистов РУС в Грозном и отправки из Чечни. В Чечне тебе давали на руки 50 тысяч, снабжали первоначальным неплохим набором и одеждой и компенсировали билет на проезд, а также обучение шло около недели. Все это сыграло ключевую роль и мой выбор был сделан.
В путь с собой взял небольшой рюкзак, носки, трусы и начитавшись полезных советов – оставил свой смартфон купив взамен тапик. (в дальнейшем было жутко неудобно от этого решения)
Сам я из глубокой Сибири. Еще в Москве при ожидании рейса в Грозный начал ловить ребят с бегающими глазами с предположением, что они тоже добровольцы, уже в мэрии Грозного стало понятно, что я не ошибся. Оказавшись на месте, взял такси и с громкой музыкой в машине поехал в мэрию.
В актовом зале в мэрии сидело уже около 10-15 человек и комиссия людей из военкомата и кого-то из мэрии на сцене. Мы подходили по одному с паспортом и военником, отвечали на вопрос о наличии судимостей и конкретных статьях и нас отправляли на другой край зала к тем кто уже прошел. Проходили практически все, люди уходили либо сами одумавшись, либо совсем проблемные с тяжелыми статьями или фаршем в голове.
Я приехал уже после обеда, но некоторые ребята там сидели с самого утра. К вечеру нас всех отправили в местную столовую, а затем погрузились в маленькую газель поехали в казармы.
Прибыв в палаточный лагерь у нас собрали все телефоны, а также заставили уничтожить Российские сим карты. Тут же предоставив подтверждающие проезд билеты, выдали затраченную сумму за проезд наличными на руки.
Как и показывали в роликах о Добровольцах из Чечни на территории лагера нас неплохо кормили, мы жили в палаточном лагере по 30-40 человек, в палатке был кондиционер и большая сушилка. Каждый день в лагере стал проходить по одному сценарию – завтрак, после завтрака все отряды идут на полигон, знакомятся с оружием и учатся стрелять. Потом идем на обед и с обеда нас везут в аудиторию в РУСе где нам рассказывают уже теорию, знакомят с встречающимся на СВО вооружением и учат азам минимального выживания. Вечером ужин и отбой. Обучение заканчивалось, когда на самолет набиралось около 200 человек.
Мне повезло я приехал, когда новое заполнение практически только началось и пробыл там 9 дней успев хоть что-то подчеркнуть из полученных там знаний.
Вся структура в лагере основывалась на отделениях по 50 человек, из уже имеющих боевой опыт добровольцев были назначены ответственные за отделения и взводный. Ближе к концу срока обучения стали образовываться костяки и небольшие группы добровольцев, которые собирались двигаться вместе в дальнейшем и начались ротации между отделениями. Я тоже познакомился с ребятами и мы организовали небольшую группу из 8 человек.
Через 6-7 дней в лагерь приехали люди с Министерства обороны для заключения контрактов. Мы заполнили заявления на получения заработной платы и подписали шаблонный контракт. Заработная плата падает на карты МИР, у кого не было с собой распечатанных реквизитов Министерство обороны заводит карту в ПСБ, в дальнейшем это единственный из наших банков, который есть в ДНР и ЛНР, хотя я приехал с реквизитами карты МИР в Сбербанке. В идеале нужна была готовая карта МИР в ПСБ с распечатаными реквизитами, т.к. с получением карты в дальнейшем у ребят были проблемы.
После подписания контракта в этот же день нам сразу же начали выдавать форму и вещи, до самой ночи, пока не получили все кто подписал документ.
Из вещей:
- Форма РОСгвардии (китель, штаны, полосатая красная тельняшка) и неплохие тряпичные берцы (выдержали весь срок, время от времени зашивал)
- Большой рюкзак (с дождевиком на него)
- Дождевик
- Поджопник (мастхэв, не морозьте задницу)
- Непромокаемый набор кармашков (скручивается в трубочку) в которых свечи, спички, трусы и майка, носки, бритвы и лезвия, компас, нитки, простой мультитул).
- фляжка и котелок
- рация Kenwood
- спальник (неплохой и компактный)
- коврик
- Разгрузка
из своих вещей у меня была только паста Теймурова и бритва :)
Когда количество добровольцев стало превышать 200 человек и все из них подписали контракт, нас предупредили об утренней готовности.
Утром на плацу нам раздали по 50 тысяч наличными и взяв с нас расписку о том, что мы выполним условия контракта и отслужим 3 месяца.
А затем на автобусах повезли в аэропорт, где нас ждал грузопассажирский Ильюша с курсом на Ростов.