Ранобе «Железнодорожные войны». Том 1. Глава 1
Глава 1.
— Ооо! — невольно воскликнул я вслух.
Серебряные щиты организованно продвигались вперед, в едином порыве. Группа напротив стояла недвижно, и только позади развевался большой оранжевый флаг.
Это не было частью фантастической истории.
Самая, что ни на есть, реальность.
За чуть изогнутым щитом из дюралюминия можно было и спрятаться, и наблюдать за противником через вырезанное в нем прямоугольное отверстие для глаз; на лицевой же стороне щита гордо сияла символика Японских национальных железных дорог — железнодорожное колесо. Здесь, в Тамати в Центре подвижного состава компании «Японские национальные железные дороги», засела группа экстремистов; навстречу им двигалась группа «Железнодорожных сил общественной безопасности», полицейского формирования при Компании (прим.: Японские национальные железные дороги).
Дрязг! — раздался металлический лязг от брошенного в щит камня.
«Уаа, попадет такой, будет больно».
На щите осталась маленькая вмятина, но никто и не дрогнул. Потихоньку, от щита, в который в который попал камень, вглубь начал образовываться коридор.
«Женщина?!!»
Вперед группы, по образовавшемуся прямо посередине нее коридору, неспешной походкой вышла красивая женщина, в белой форме. На глазах ее были очки, оправа которых была почти незаметна, и на воздухе развевалась ярко-красная лента, подвязывавшая черные волосы в один хвост. Крепкого телосложения мужчина подал ей мегафон.
Она стояла на таком расстоянии, что ее могли легко закидать камнями, но группа экстремистов, подавленная духом этой женщины, словно застыла.
«Да что же это… за женщина такая…»
Видимо, я тоже поддался ее влиянию, ибо наблюдал, затаив дыхание.
Дзззз, — зажужжал мегафон, когда она его включила. Без каких-либо нервов, она быстро отрегулировала громкость и кратко протестировала мегафон, будто и спешить некуда было. Думается мне, даже совершив ошибку, она бы выглядела круто.
— Довожу до группы, удерживающей поезд! Вы без разрешения находитесь на территории железнодорожной линии в Центре подвижного состава, и это является незаконным вторжением на территорию компании «Японские национальные железные дороги»! Немедленно покиньте ее! — говорила она вежливым, но убедительным тоном. — Если же! Вы не покинете Центр по этому указанию… нам придется вывести вас силой!
После такого ультиматума в группе захватчиков очевидным образом началось брожение, и если бы никто ничего не сказал, то, скорее всего, все бы капитулировали. Спустя десять секунд они стали шептаться, но в этот самый момент воздух разрезал выстрел.
Пам! Кьюн! — пуля ударила у ног женщины и подняла небольшой клуб пыли. Два полицейских сразу же прикрыли своего командира щитами, однако голова женщина из-за ее роста все равно выглядывала.
«Уаа, он правда выстрелил».
Юноша, что произвел выстрел, очевидно просто не выдержал напряжения. С первого взгляда можно было сказать о слабости его характера. В руках он держал слегка модифицированный пневмопистолет, выстрел из которого на вряд ли убил бы, но при попадании в лицо серьезно бы ранил. Он не мог скрыть испуга на своем лице, но все-таки улыбнулся.
— П-получите! Воры, н-налоговые растратчики! Японские национальные железные дороги должны быть быстро разделены и приватизированы! — кричал юноша, но голос так и дрожал от страха.
Часть группы, которая успела прийти в себя и отдышаться, также присоединилась к выкрикам: «Я против Компании!», «Приватизировать!».
Японские национальные железные дороги — крупнейшая железнодорожная компания Японии, управляемая правительством. Японская железнодорожная индустрия берет начало еще в эпоху Мэйдзи, но до сих пор все главные железнодорожные линии страны принадлежали этой компании. А требованием вот этих людей было разделение Компании на множество фирм и приватизация этих фирм частным сектором.
«Но это же невозможно…»
Ругательства смешивались с лязгом от удара камней о дюралюминиевые щиты.
– Верно! Идите к черту! Валите отсюда, этот поезд наш!
А что вы будете делать, если камень попадет в лицо?
Тем временем командир отключила микрофон и о чем-то перешептывалась с одним из солдат. Что именно они обсуждали, не было слышно. Затем произнесла громче, чтобы ее услышал отряд:
– Пора заканчивать… иначе дальше не исключены серьезные последствия.
– Верно. Пострадать в борьбе с таким отребьем непростительно…
Женщина вновь включила мегафон и громко произнесла:
– Повторяю последний раз. Вы окружены, сопротивление бесполезно. Покиньте поезд, пока кто-нибудь не пострадал.
На мгновение воцарилось молчание, но активист не унимался:
– Заткнись! – и отчаянно бросил камень в женщину. Он пролетел совсем близко.
– Что ж, ничего не поделаешь…
Командир отодвинула треугольную крышку кобуры и вытащила пистолет, похожий на револьверы, которыми пользовались ковбои на Диком Западе. И в следующую секунду воздух разорвал гораздо мощный и оглушительный выстрел.
Бабах!!!
Н-настоящий пистолет?
Неужели в безопасной Японии есть люди, кто носит с собой настоящее оружие?
Просто не могу поверить…
Из револьвера, в поднятой вверх руке женщины, вился тонкий след дыма. Подобную картину я видел лишь в старых фильмах, но чтобы такое происходило в реальности?! Да еще и внутри помещения… Звук выстрела эхом разносился по широким залам центра железнодорожного транспорта.
Теперь никто не издавал ни звука.
Командир опустила револьвер и продолжила:
– Эй, вы! Эти камни, знаете ли, для того, чтобы добавить веса вагону! Таким образом, поездка становится более плавной и удобной! И они вовсе не для того, чтобы ими кидали в людей! – последние слова она, буквально, прокричала.
Всякий шум в вагоне утих.
Может они и правда задумались на тем, что совершали проступок?
Во всяком случае, никакого движения не замечалось.
И командир не упустила момент.
– Отряд, по два в ряд на штурм.
Застучали щиты.
Действовали солдаты слаженно и уверенно, без всяких раздумий. Так что основное развитие событий закончилось быстрее, чем я ожидал. Несмотря на шквал камней, часть захватили прямо в вагоне, другие – продолжали драться, а третьи – и вовсе пытались бежать. Но за пределами центра ожидали с десяток полицейских машин, поэтому им сбежать так и не удалось.
Спустя некоторое время командир вложила пистолет в кобуру:
– Штурм завершен.
– Ооо, – поддержали в отряде.
Арестованных стали выводить из центра. Восьмым по счету оказался тот активист, походивший на лидера группы. Где-то я его видел, подумал я, и достал смартфон. Там сияли три антенны, но только я нашел, что хотел телефон вырубился. А? За что?
Этого мужчину я видел еще в школьную пору по телевизору.
Он принадлежал к экстремистской организации, именовавшей себе RJ.
Соприкосновение с криминальным миром лицом к лицу оказалось сильным впечатлением.
Видеть этих солдат с дюралюминиевыми щитами. Видеть, как командир отряда в белом мундире пыталась убедить тех людей сдаться. И, в конце концов, эту сцену захвата, противодействие, взмахи телескопических палок и арест.
Эти чувства с экрана телевизора не ощутить.
Экстремисты также вели и сайты, на которых после таких событий сразу же появлялись тучи комментариев, типа «приватизация дорого – средство борьбы с правящим классом», «Это лишь налоговая тяжба; вас обворовывают, люди» – и так далее.
– Нелегко приходится… обеим сторонам, – подумал я.
Конечно, я просто смотрел на это, как, например, смотрят бейсбольный матч, поэтому не мог осознать, что чувствуют противоборствующие стороны. Не сказать, что солдаты люто ненавидели этих ребят.
Нет, в этом не было личных чувств.
А о чем думала та группа, заняв поезд, стоявший на выходе из железнодорожного центра? Разумеется, не о том, чтобы просто захватить вагон, а том, что расстроить саму систему, нарушить движение.
– Часть налогов и правда уходит на железнодорожную компанию, так что слова про воров из бюджета, отчасти бьет по цели, заставляет граждан сомневаться. А эти акции по срыву и захватам вагонов приводят к тому, что человек просто начнет боятся ездить на поезде… как итог, железные дороги и правда придется распродавать, – вот такого рода рассуждения я слышал.
Но… это пока меня не касается.
Меня зовут Такаяма Наото и я – ученик второго курса железнодорожной школы Кирю. Обычный среднестатистический школьник, коих пруд пруди, но ведь название-то школы вас заинтересовало?
Старшая железнодорожная школа Кирю, в принципе, имеет общий уровень образования, как и в остальных, но именно здесь куется основной массив тех, кто пойдет работать в сфере железных дорог. Поэтому здесь не было обычных классов; лишь отдел пассажирского транспорта и отдел обслуживания. В связи с этим, обучение было весьма жестким.
Но мне нравились поезда. Это была мечта детства – стать машинистом. С годами это чувство лишь укрепилось, но хотя я так и говорю, моя жизнь шла весьма посредственно. В младшей школе я увлекался баскетболом, да и в учебе не отставал. Если запускали новый тип поезда, я не пропускал занятий, как остальные парни. Да и с девушками отношения заводил… В общем, даже сейчас можно сказать, «обычный второкурсник, чего-тут странного».
Кстати, чуть не забыл, вы, наверняка, думаете, что раз школа ориентирована на железнодорожную сферу, то в Кирю учатся лишь одни парни, не так ли? Но знаете, в нашей школе много и девушек. Ведь в последнее время служащие на станциях, проводники и даже места водителей занимают женщины. Так что пусть изначально Кирю и была школой для парней, но с 2002 года она стала принимать и девушек. Сейчас численность учеников обоих полов примерно одинакова.
Я бросил смартфон на диван и включил телевизор. Как и ожидалось инцидент уже попал в новости; как раз подходило к концу интервью с тем самым командиром отряда – женщина в белом мундире, без сомнения выстрелившая из револьвера. Внизу была надпись: капитан отряда сил безопасности Японских национальных железных дорог – Гоно Хитоми.
На мобильном картинка была довольно размытой, но на телевизоре я мог разглядеть, что она – настоящая красавица. За очками скрывались большие, но холодные глаза, стройное подтянутое тело, длинные ноги и руки – даже удивительно, как она с такой легкостью управлялась с той большой пушкой. Поверх белой рубашки с V-образным вырезом повязан галстук фиолетового цвета, также на ней были узкая юбка и отполированные до блеска черные кожаные сапоги – одним словом, выглядела она круто.
– Мы стремимся к тому, чтобы наши пассажиры чувствовали себя в безопасности и остались довольными после поездки, – командир поправила очки и продолжила. – Ради этого мы – силы общественной безопасности железных дорог – следует девизу: быть сильными, достойными и любезными.
Я смотрел видео и даже не заметил, что улыбался все это время.
Репортер тем не менее усомнилась и спросила следующий вопрос:
– Пусть вы так и говорите, но есть информация, что вы открыли стрельбу из настоящего оружия, не слишком ли это? Могли бы вы на камеру объяснить причину такого поступка?
Командир даже не моргнула глазом.
– То работало на сжатом воздухе. Такие же используют для объявления старта на легкоатлетических соревнованиях.
Э?! Правда…? Но там была такая сила выстрела…
Репортеру после такого ответа развить тематику не удалось. И, завершив словами «Не проблема ли это законодательства?», перешла к весьма скучному общему обзору новостей.
– Фух, – вздохнул я и выключил телевизор. – …Ну, не надо создавать этих неприятностей.
В тот самый момент, когда я близок к своей мечте, возник этот раскол по поводу приватизации железных дорог. Хотя я так думаю, что в принципе не важно, буду ли я машинистом на государственной дороге или на частной. Причина была в ином…
Первым делом я, конечно, хотел бы управлять скоростным поездом, но также мне хотелось бы сесть в будущем за тот самый линейный автомобиль. Однако создание линейного автомобиля – это гигантский проект с многомиллиардными вложениями, осилить который может лишь государство, поэтому пока приватизация железная дорог представляла угрозу.
Японские национальные железные дороги – крупнейшая железнодорожная компания в стране - была очень стабильной, которой на вряд ли грозила реструктуризация. Ради исполнения мечты, я должен был во что бы то ни стоило попасть туда.
Но, как говорится, одного «хочу» мало. Ведь в прошлом году "Японские национальные железные дороги" заняла третье место в списке самых богатых и престижных компаний, так что конкурс на устройство в компанию был колоссальным. Однако, чтобы не превращаться в мыльный пузырь, компания приняла решение, что доступа для окончивших обычные школы или ВУЗы в компанию не было. Старшая школа Кирю же не была обычной; те, кто поступают сюда, уже определились с мыслью, что посвятят себя железной дороге.
Три года обучения в этой школе – можно воспринять как очень долгий процесс трудоустройства. И тем не менее, это оправдывает себя.
Существует даже специальная программа OJT. То, что так сложилось объясняется тем, что в эпоху кризиса школа Кирю выступила советником для этой компании и позволила преодолеть тот кризис и с тех пор она стала источником кадров для компании.
Честно говоря, я даже был рад подобной четкой и размеренной стратегии.
Наверное, меня можно назвать инертным человеком, который просто живет и никому не докучает. Меня не беспокоят страсти юности и прочие вещи. Частую смену классов я воспринимаю, как часть обучения. Я учусь, работаю – это лишь шаг к тому, чтобы добиться мечты; пусть сейчас тяжело, но это окупится в будущем.
Я женюсь на какой-нибудь симпатичной работнице, так же связанной со сферой железнодорожного транспорта. Первенца назовем Тэцуитиро (что значит «железный»). Вот я фотографируюсь в потрепанной кепке машиниста перед скоростным поездом. Позже мои дети тоже пойдут по моему пути. Затем я выйду на пенсию и еще позже спокойно помру, глядя с улыбкой на своих потомков с небес.
Поэтому я не ищу опасных приключений типа того, что произошло раньше.
Да, спокойная жизнь в государственной компании – это то, что мне нужно.
Приди же, вялотекущая жизнь без происшествий!
И прости, что я вынужден играть в этот спектакль!
----
Перевод выполнен с японского языка с печатной версии ранобе "Железнодорожные войны!". Если Вам нравится эта работа, поддержите проект, вступив в нашу группу.