Очередной поиск или… (Молниями вспыхнет горизонт)⁠⁠

Молниями вспыхнет горизонт
Вновь Garmin краснеет от «запреток»
Мы летаем только в темноте
Прорываясь к месту меж засветок

Не лето, а черт знает что! Льёт и льёт… сколько же можно. Грибы совершенно выжили из ума. Осенние опята выскочили в июле, пошла третья волна белых, лисички уже совсем, как огурцы – чем больше их берут, тем больше их нарастает снова. Ну и лезет народ за этими грибами в лес, что тебе в супермаркет. «Огромный выбор, низкие цены…» - вспомнилось вдруг из какой-то навязчивой рекламы.

Достаточно утром посмотреть на прогноз погоды и сразу становится понятно, что к ночи мы «нахлебаемся». Ничего нового… если утром на пару часов вылезло солнце, то к вечеру жди целый вал заявок на поиск. Приезжая на вылет в Хелипорт Москва, в такие дни, встречаешь одни и те же лица. Приветствие у всех одно – словно, мля, и не уезжали.

С жалостью смотрю на Кипятка. Идёт поиск в Омской области… 3-х летний ребенок в лесу. Лена координирует работу всей авиации по этим поисково-спасательным работам. Там шарашат два Ми-8 и два легких самолета, всё это пересекается с работой беспилотников, с перекрытием воздушного пространства и прочими прелестями в виде аховой удаленности аэродромов от места ПСР и тому подобных радостей логистики. Кипяток не спит уже пару суток. Она не вылазит из ноутбука и практически не переставая говорит по телефону. На вопросы о сне, Лена бодро врет, что поспала два часа, но все прекрасно понимают, что это неправда. Глядя на этот поиск со стороны, постоянно задаю себе только один вопрос… Как? Как, черт побери, можно было оставить ребенка одного в машине посреди леса и уйти собирать грибы? Люди! Что с вами не так?

Нет слов… ***

Грибы. Я реально их ненавижу. У меня появилось острое чувство брезгливости к этим скользким, мерзким комкам мицелия. Мне противно к ним прикасаться, неприятно на них смотреть. Моё лицо сводит гримаса, как от зубной боли, когда я вижу эти шляпки, покрытые слизью, грязью, сухими еловыми иголками и частицами мокрой земли. Словно передо мной стоит полное ведро скользких, копошащихся слизней, а не грибов.

Очередное – «курим, красимся и валим». Мы на первой стоянке Хелипорт Москва, готовимся к взлету, двигатель запущен. Привычно отрапортовав слева – «двери закрыты, проверены, слева готов», я на всякий случай делаю в iPad скрины самой важной информации по объекту поиска, на случай потери связи. В тот же самый момент Лена «Кипяток» тарабанит в чат ПСР (поисково-спасательных работ) – «Стойте!». Хм… не по уставу, как бы между прочим замечаю я, и параллельно пытаясь угадать причину такой вот команды.

- У вас в экипаж «плюс один»

На перроне я замечаю женскую фигуру с рюкзаком, которая, семенит к вертолету, смешно пригибаясь под вращающимися сверху лопастями. Фигура юркнула на заднее сиденье, и с помощью нашего техника Сани тут же была наглухо пристегнута ремнями к креслу. Водруженная на нее же гарнитура загадочно молчала. Саня закрыл дверь и показал большой палец – мол все Ok.

Повторно проговариваю свою скороговорку с внесенными поправками.

- Двери закрыты, проверены, слева готов, сзади готовы.

Я реально не знаю, готовы ли сзади, но то, что пристегнуты и в гарнитуре, а значит всё безопасно – понимаю. Саша докладывает «Рублёво» взлет и мы, после контрольного висения, бодро срываемся в небо. Прямо в наборе докладываем Внуково-Подход 1 маршрут и расчет на точку. По плану у нас лес в районе подмосковной Кубинки, а значит пойдем через EROKO прямо в пересечение трех зон ограничения полетов, которые уже заранее согласованы и сегодня для нас открыты.

Последний луч солнца скрылся за горизонтом еще до запуска и сейчас мы скребемся на 200 метрах, постепенно проваливаясь в черноту ночи. «Мы летаем только в темноте», издевательски крутится в голове навязчивый мотив. Погода начинает вести себя некрасиво. На востоке небо вспыхивает грозами, по windshield растекаются редкие капли серой мороси, местами нижний край облаков провисает серыми клочьями практически до самой земли. За пять минут до входа в зону, как всегда, проводим короткий брифинг:

- Высота работы 1400

- Скорость 70

- Объект поиска – Виктор, связь неустойчивая, обещал развести костер.

- ПСО – первый канал, позывной 308

Из этих коротких фраз складывается вся картина событий. Грибник в лесу, связь практически отсутствует, заряд батареи телефона подходит к концу, но он развел костер и проинструктирован на работу вертолета по его поиску. На месте при этом находится расчет спасателей, который будет выходить с нами на связь по первому каналу с позывным «триста восемь». Работать мы будем на высоте 1400 футов по QNH (не буду забивать уважаемому читателю голову разницей с приведенным давлением) и на скорости не более 70 узлов.

По пути на место проведения поисково-спасательных работ, мы успели выяснить, что загадочная женская фигура, в последний момент успевшая запрыгнуть на наш борт, это корреспондент одного уважаемого издания Марина, которая хотела увидеть поиск с вертолета своими глазами и рассказать об этом своим читателям. Так что, где-то в ближайшее время появится статья с нашими уставшими лицами на фотографиях с места событий. Марине дано ответственное задание не отрываться от экрана тепловизора, на случай наличия костра в лесу, а мы тем временем начинаем накручивать трек над зоной поиска, согласно своему алгоритму: управление справа, контроль по приборам слева. Несколько безуспешных попыток связи с пострадавшим по телефону, но… в темноте леса, мы отчетливо различаем костер. Начинаем снижение, и плавно подходим к точке, чтобы разглядеть что находится под нами в свете костра. Пройдя над костром на минимальной высоте и скорости, мы довольно быстро убеждаемся, что это не наш объект поиска. У костра две фигуры в армейском камуфляже, а рядом капитальное укрытие. Под нами, что называется, от края и до края раскинулся танковый полигон, поэтому наличие военных на объекте довольно ожидаемо. Понимая, что на данном участке леса нашего пострадавшего нет, начинаем выполнять новый круг над бездушной черной дырой внизу. Невероятно, но на несколько секунд удается установить связь с пропавшим за которые мы успели понять, что он находится на месте, правда от костра практически ничего не осталось. Мы едва успели дать указания развести костер в полную силу любыми способами, как связь снова оборвалась. Медленно потекли минуты ожидания в попытках дозвона. Всё так же, с одной стороны, немного нервируя экипаж, вспыхивает небо в зарницах молний на горизонте. Наконец очередная попытка установления связи увенчалась успехом. Получив четкие инструкции до начала поиска, наш грибник отметил время, когда он видел вертолет. Сорок первая минута… и в этот монет начинается активная работа штаба на земле. Нужно очень быстро и очень точно определить, где находился вертолет в этот момент времени. Между нашим текущим местоположением и временной отметкой практически пропасть – двадцать минут лётного времени, это несколько кругов наложившихся один на другой в виде трека GPS. Менее минуты требуется команде, работающей на земле и нам прямо на борт, прилетают необходимые координаты, те самые, где пострадавший видел вертолет. Не без шуточек, возвращаемся указанную точку… так и есть – костер. Практически зависнув, связываемся с пострадавшим и он, что называется в режиме «онлайн», подтверждает по телефону что вертолет висит прямо над ним. Мы видим костер, грибник видит висящий вертолет… сомнений быть не может – это наш объект поиска. Быстренько снимаем координаты и отправляем их нашему авиакоординатору. Сесть нам, в данном случае решительно негде. Ближайшая площадка пригодная для посадки находится дальше, чем расчет спасателей, которые стоят на лесной дороге. В такой ситуации даже тратить время на посадку – глупость. Поэтому на данном поиске наша работа закончена. Авиакоординатор свяжется со спасателями на месте, расчет с позывным «308», они и эвакуируют нашего пострадавшего из леса.

В тот самый момент, когда Саша уже было выбрал в бортовой Гарминке маршрут на базу, нам прилетела следующая заявка на поиск в лесу, уже в Серпуховском районе. Прикинув топливо и пересчитав его дважды, берем эту заявку в работу. Пока Саша «радует» диспетчеров «Подхода» продолжением плана, я получаю всю информацию по месту и объекту поиска.

Выполнив все положенные процедуры, берем курс на точку, краем глаза поглядывая на всполохи гроз на востоке. Гарнитура сзади оживилась… Марина наконец начала задавать нам хоть какие-то вопросы по предстоящему поиску, просидев до этого момента практически без единого звука. Возможно, просто не хотела мешать работе экипажа, а может «освоилась» только теперь… увидев, как все происходит своими глазами. Да и результат так или иначе поднимает адреналин в крови. Но… не прошли мы в сторону Серпухова и пяти минут, как нам пришло сообщение, что пешие группы сумели-таки отыскать в лесу горе-грибника. Связавшись с ним прямо с воздуха и получив подтверждение, мы, с превеликим удовольствием взяли курс на базу. В гарнитурах негромко мурлычет музыка, нечасто перебиваемая коротким радиообменом, все в кабине расслабились, предвкушая горячий кофе после посадки.

Мы вваливаемся в Хелипорт с показным налетом усталости… и - да, это весело. Поиск закончен удачно, второй вообще не состоялся, и я разваливаюсь в кресле, словно старый пес, подставляя лицо потокам теплого воздуха системы кондиционирования. Уютное тепло быстро разливается по телу… хочется просто уснуть и не думать о мерзкой погоде, начинающейся прямо на перроне, за огромными панорамными окнами Хелипорта.

Проблема только в том, что лишь Марина не подозревает что это еще далеко не конец нашей, по сути только еще начавшейся смены. Сашка уже заправляет вертолет, и никто пока не собирается закатываться в ангар… ибо все в курсе, что заявок еще полно. Часть безусловно выведет группа ЛНС (Лес на связи) ПСО «Лиза Алерт», часть найдется силами МЧС, но… без работы сегодня мы точно не останемся, это уж как пить дать. Едва я выхлебал свой Пуэр (чем-то он напоминает мне грузинский №36 – кто родился в СССР помнит), от того самого ЛНС прилетает запрос на Можайский район. Марина недоверчиво переводит взгляд с каждого из нас на следующего, как бы пытаясь выяснить неужели мы не шутим.

Не шутим. Курим, красимся и валим – неизменная шуточка перед тем, как мы снова окажемся на перроне, перед вертолетом.

Экипаж тот же, - двери закрыты, проверены, слева готов, сзади готовы, взлетаем.

Выход снова через EROKO, безопасная 250, нижний край местами предательски провисает, и мы нет нет, да и цепляем, что называется педалями, лохмотья облачности свинцовых туч.

По заявке всё по началу выглядело довольно просто. Двое грибников, муж с женой 78 и 76 лет, не смогли выйти и теперь стоят на поляне 500х500 метров, где-то посреди леса. Спасатели с егерями до темноты успели проверить пару таких полян, но пострадавших не обнаружили и, собственно, на этом идеи закончились. Дед проинструктирован на работу вертолета, и, хотя костер разжечь они не смогут, светить экраном телефона в сторону вертолета они клятвенно пообещали, даже в случае, если связь пропадет окончательно.

- Пять минут до «точки входа», брифинг.

- Высота работы 1300

- Скорость 70

- Объект поиска – Александр, связь неустойчивая, обещал светить экраном телефона.

- ПСО – шестнадцатый канал, позывной «ПСО»

Начинаем работать сходу… «чертова карусель», над черной дырой, распластавшейся от огней поселка до горизонта со всполохами гроз. За пару виражей накрываем приличный кусок леса. На тепловизоре вместо «черного квадрата» можно разглядеть очертания деревьев и полей, но глаза вернее тепловизора. Слева под девяносто я замечаю вспыхнувший свет. Маленькая точка в черноте леса. Холодный свет светодиодов подсветки экрана телефона не спутаешь ни с чем. Гасим скорость. Начинаем подходить к точке одновременно теряя высоту. Напряженный отсчет до момента пока мощные бортовые прожектора уверенно не зацепят своим светом подстилающую поверхность.

- Снижение пять.

- Тысяча в снижении.

- Снижение три.

- Девятьсот футов.

- Снижение два.

- Восемьсот футов. В горизонте.

Вертолет словно замер над кронами деревьев, оперевшись на световые пучки-лапы, бьющие вниз, чуть в стороны до самой земли и заливающие светом пространство под брюхом. Как тяжело дышащий монстр, вертолет висит, покачиваясь при порывах ветра, медленно поворачиваясь из стороны в сторону, из-за чего левый и правый аэронавигационные огни поочередно перемигиваются, наводя на мысли о чем-то живом, большом и сильном.

Под нами поляна. Конечно, ни о каких пятисот метрах не может быть и речи… обычная полянка посреди высоченных елей можайских лесов. Танец световых лучей, дает наконец разглядеть две фигуры в траве, на краю поляны, схожих по описанию с нашими грибниками из заявки. Холодный нисходящий жгут плотного воздуха, с рёвом несущийся вниз от лопастей, заставляет обоих отвернуться лицом к лесу и искать укрытие.

Посадка будет не из простых.

- Марина, давай-ка мы тебя сейчас у «спасов» высадим на дороге, а то… по весу не пройдем еще с двумя этими бедолагами, короче.

Марина безропотно соглашается, с предложенным планом. Мы ставим точку в бортовой Garmin и отходим с набором высоты в сторону населенного пункта, туда, где еще до нашего вылета была готова посадочная площадка под наш борт.

- Без выключения.

- Марина, самостоятельно выходишь, закрываешь дверь и бегом к машине ПСО.

Практически сразу после касания, Марина тенью выскальзывает из вертолета и в три прыжка оказывается у «Газели» с цветографической схемой МЧС.

Турбина словно нехотя набирает обороты вываливая в конце концов всю мощность на лопасти винтов, и мы уходим к точке на карте, где посреди леса нас ждут двое обессиливших грибников.

Медленно, на цыпочках мы подходим к «колодцу» из высоченных елей, который наш пострадавший назвал поляной «пятьсот на пятьсот метров». Это очень похоже на чувство, когда ты ложишься на край пропасти (было дело в горах однажды), и смотришь в бездну.

Начинается медленный спуск вниз… В грохоте турбины все это кажется хаосом. Мощный вихрь поднимает редкую листву, которая успела облететь с деревьев к этому моменту. Всё это носится вокруг, мелькая в свете прожекторов словно новогоднее конфетти из хлопушки. Две фигуры внизу снова пытаются укрыться за деревьями. Словно «девятый вал», их накрывают волны холодного воздуха из-под винтов, прокатываясь по высокой траве, подобно волнению на море. В открытую дверь я пытаюсь разглядеть то, что находится под нами и позади вертолета.

- Только бы под хвост не влезли.

Старики… одному богу известно, что они предпримут в последний момент. Пока все безопасно. Мы висим в полуметре над землей. Я понимаю, что сесть прямо тут мы не сможем. Надо попробовать метров пять вперед, там площадка явно ровнее. Протискиваемся в результате на все десять и только там обнаруживаем пригодный для посадки пятачок.

- Без выключения.

Выпрыгиваю из вертолета – время деньги. Керосин утекает в «трубу», нужно торопиться.

Продираюсь через траву до пояса к тому месту, где ранее видел на поляне наших грибников. Но в свете фонаря я замечаю лишь одну фигуру, жмущуюся к опушке, под натиском ветра, поднятого лопастями. Куда делся еще один? В луче света четко проявляется лишь один силуэт – бабушка с корзиной. Деда не видно. Шарю фонарем в разные стороны. Наконец слева, метрах в 10 замечаю и деда. На кой черт его унесло к противоположному краю поляны… Перекрикивая рёв винтов, объясняю пострадавшей что прямо сейчас мы начинаем с ней вместе двигаться к вертолету. Жестами объясняю деду следовать за мной к вертолету. В ответ до меня доносится лишь слабый крик, не способный перекрыть шум вертолета. Придется дойти и до него. Оставляю пострадавшую с корзиной на месте, сам иду к деду, метра за два до него начинаю понимать, что он шарясь по поляне свалился в овраг, из которого теперь не может выбраться. Хоть убей не понимаю, чего ему не стоялось на месте, рядом с женой. Вытащил этого горе-грибника и уже втроем мы рванули к вертолету… забег получился минут на пятнадцать. Пятнадцать метров до вертолета мы шли пятнадцать минут. А всё потому, что в лесу они «собирают грибы» уже целых шестнадцать часов.

Упав несколько раз по дороге в очередную канаву, пострадавшие все же сумели добраться до вертолета. Теперь главная задача – безопасно усадить их внутрь. Первым пробую запихнуть деда. Пытаюсь взять у него ведро с грибами, так как в вертолет оно вместе с ним не влезет. Дед принимает позу морской звезды прямо в проеме двери вертолета и заявляет, что без грибов он никуда не пойдет.

-Твою дивизию! Отдай ведро!!!

Пытаюсь перекричать я ревущий двигатель.

Ни в какую… вообще. Дед уперся «на распорку» и ни вперед, ни назад, перекрыв полностью дверной проем. Сзади к вертолету медленно подбирается, пошатываясь из стороны в сторону его жена, с корзиной «мечта оккупанта», так же забитой этими грибами под завязку.

- В багажник!!!!

Пытается докричаться до него Саша.

- В багажник, черт побери!!!

Наконец, дед услышал волшебное «багажник» и ослабил хватку… чем я и воспользовался, выдрав ведро из его рук и затолкав его уже без ведра внутрь вертолета. Намертво пристегнув его к креслу, все то же самое пришлось повторить и с его супругой.

Чертовы грибы пришлось-таки убирать в багажник, напихав туда попутно еще и крапивы, которая влезла туда сама, как только багажный люк был открыт. Грохот двигателя в ушах, над головой «танец с саблями» в виде десятиметровых лопастей, рассекающих воздух на околозвуковых скоростях, а я продираюсь в кабину с мыслями о том, какого черта мы должны тащить еще и эти грибы.

- Багажный люк закрыт - проверен, двери закрыты - проверены, слева готов, сзади готовы.

- Взлет.

- Восемьдесят, растет. Девяносто, растет. Девяносто пять. Выше препятствий.

Клюнув носом для разгона, мы набираем скорость, после перехода на косой обдув, наконец, начинает расти высота.

Я смотрю на горизонт. Гроза начинает уходить дальше на восток. Уже легче.

- Без выключения.

- Ремни не отстегиваем, из вертолета самостоятельно не выходим!

- Провода где?

- Вот они, слева.

На соседней дороге проходит линия ЛЭП, нам главное видеть её и не выпускать из виду. Она не помешает, но про неё нужно помнить. Просто адский процент катастроф вертолетов связан именно с касанием проводов, которые совершенно не видны на фоне подстилающей поверхности, более того… тридцать процентов тех самых катастроф происходит, даже когда экипаж знает о близости к ЛЭП.

- Касание, левая встала.

Снова выпрыгиваю наружу. Сначала дед. Отстёгиваю ремни, снимаю гарнитуру и вытаскиваю его наружу, практически силком тащу его к расчету спасателей, который стоит на дороге перед нами. Сдав деда с рук на руки и убедившись, что он не рванет от них в сторону вертолета за грибами, то же самое проделываю и с бабкой. На последних шагах, уже перед машиной ПСО, она поворачивается ко мне пытаясь что-то сказать. Я плохо разбираю слова за шумом винтов. Обычно те, кого мы вытаскиваем говорят «спасибо»… но не в этот раз.

- А грибы?!

Слышу я слабый голос, пробивающийся сквозь рёв турбины.

- Да черт бы их побрал! Сейчас принесу, нафиг мне не сдались ваши грибы!

Приходится сделать еще одну пробежку до вертолета и обратно. По дороге ручка корзины отваливается, и добрая половина скользких шляпок разлетается по дороге. Ну хрен с ними! Собирать это я точно не стану.

Спасы второпях жмут руку, коротко, но искренне говорят «спасибо». Им точно не хотелось провести эту ночь в лесу в поисках этой семейной пары, и мы как раз помогли им избежать длинных забегов по буреломам. К вертолету идем уже вместе с Мариной. Она в этой суматохе еще и фотографировала, как оказалось. Только сейчас я заметил, что у нее нехилая профессиональная оптика на недешёвой «тушке».

- Багажный люк закрыт - проверен, двери закрыты - проверены, слева готов, сзади готовы.

- Взлет.

Мы набираем носом на базу.

- Взял.

- Отдал.

- Кури.

- 1200, выше не надо.

- Набираю 1200.

Мы идем привычным маршрутом. Все так же местами провисает «нижний край». На горизонте, все так же сверкают молнии.

Мир не изменился. Но… еще на маленькую толику изменились мы сами.

P.S. Берегите себя…

*** - спустя почти трое суток, трехлетний мальчик в Омской области, был найден живым, силами пеших групп ПСО "Лиза Алерт" и Росгвардии.