26 июня глава МЧС России генерал-лейтенант Александр Куренков был в Орске Оренбургской области. Обозреватель Комсомольской правды Александр Гамов, сопровождавший министра в поездке, задал ему несколько вопросов, ответы на которые публикую.
- Товарищ генерал-лейтенант, многие обратили внимание, что, несмотря на страшные паводки, жертв все же удалось избежать. Больших… Как это удалось?
Вы меня, конечно, извините, но этот вопрос у вас неправильный. Мы для того и существуем, для того и работаем, чтобы их вообще не было. Очень большое значение имеют меры предупреждения, профилактики - если возвращаться к пожарам и паводкам. Здесь наши группировки, переброшенные в районы ЧС, сработали профессионально.
- А сколько в общей сложности - в самый пик наводнения, в апреле - мае - к борьбе со стихией было привлечено спасателей?
И специалистов, не только от МЧС, а и волонтёров - всего более 30 000 человек. 30 000 неравнодушных! Хотя, думаю, было и больше, потому что местные жители тоже выходили помогать, как, например, в Кургане, когда вода подступила к многоэтажным домам и они - всю ночь, вместе со спасателями - дерном укрепляли водоналивные дамбы.
- И сколько использовалось специальной техники? А какое количество рейсов совершила авиация МЧС?
Техники мы привлекли тоже немало, более 2000 единиц - это точно. Если считать не только самолёты, но и вертолеты, то всего было свыше 300 полётов, перевезено более 1500 человек, 360 тонн грузов.
- «Комсомольская правда» не раз писала о водоналивных плотинах, которые самолетами, в самое тревожное время, впервые доставлялись в регионы, где складывалась особо опасная обстановка. А какие ещё технические средства использовались так же - впервые?
Да, водоналивные дамбы в таком масштабе мы применили впервые. Очень помог и «Шквал» - это насосные станции с пропускной способностью до 350 литров в секунду.
- Медики, с которыми мне довелось общаться, считают, что - благодаря оперативным действиям МЧС, на гигантской территории, которая была затоплена - от Оренбуржья до Якутии - удалось избежать эпидемии инфекционных заболеваний…
А это потому, что у нас всюду действовали масштабные группы дезинфекции, оснащённые первоклассной техникой. Они сразу же включались в работу, как только отступала вода и возникала угроза заражения - для людей, животных…
- Это правда, что большая вода могла перерезать важные автотрассы, и жизнь в некоторых регионах могла бы сильно осложниться? Как удалось не допустить этого?
- Да, это правда. Федеральная трасса Тюмень - Омск, в районе села Абатское, проходит по дамбе. И, если бы дорогу размыло, то транспортное сообщение было бы значительно осложнено. Именно поэтому мы приняли решения перебросить на этот участок дополнительную группировку. Спасатели МЧС России, силы региона, волонтёры - ребята все вмести, часто стоя в воде, сутками отстаивали дамбу, насыпали ее, укрепляли и укрывали пленкой и брезентом от размывания.
Ситуация была критическая. Иногда оставалось не более 40 сантиметров между верхом дамбы и кромкой наступающей воды. Но трассу мы не перекрывали ни на минуту, она действовала бесперебойно. Только иногда запускали реверсивное движение, когда одновременно на дорожном полотне работала и специальная техника, и шли грузовые машины.
- Мы помним оперативные совещания, которые проводил Владимир Путин в режиме ВКС в прямом телерадиоэфире. Какую роль это сыграло в проведении масштабных спасательных операций? Как повлияло на спасателей и на тех, кого они спасали и спасают?
Постоянное внимание Президента России, его личный контроль, регулярные доклады ему по телефону… Конечно, это всегда повышает уровень ответственности… Так было и на этот раз. Разумеется, и людям важно было видеть и ощущать, что глава государства вникает во все тонкости, полностью владеет информацией и это добавляло и добавляет уверенности, что никто не остался один на один с бедой, что все будет хорошо.
- В этот период вы, как руководитель чрезвычайного ведомства, постоянно находились в командировках. Сколько их было? В моей родной Оренбургской области - а я родом из Новотроицка, это 5 км от Орска - подсчитали: «Александр Куренков приезжал к нам 7 раз». Как вы оцениваете характер моих земляков, попавших в тяжёлую ситуацию?
Только в апреле в регионах, подверженных паводкам, в общей сложности я находился 18 дней.
Оренбуржцы проявили стойкость и сплоченность. Спасибо им за это.
А, вообще, масштабы паводка были беспрецедентными, поэтому на практике приходилось оперативно решать задачи не из учебника. Как я говорю, теперь весь опыт нужно обобщить, систематизировать, внести в тетрадь и написать: «При паводках вскрывать в первую очередь!»
- Я понаблюдал специально, как вы с людьми, пострадавшими от наводнения, общались. И как потом проводили совещание. Довольно большая разница. Вроде никто не погиб, слава Богу, на этом наводнении. Я боялся вот этого, потому что такая страшная стихия. И вроде как стабилизируется ситуация. Вы с жителями разговаривали как-то по-доброму, а когда проводили совещание, были довольно жестким. Почему? Вы специально так меняете стилистику?
Все дело в том, что люди, когда они находятся в горе, в чрезвычайной ситуации, - чаще всего психологически перегружены. И им, этим людям, надо давать определенное снисхождения. И должно быть вежливое, очень понятное общение, для того чтобы люди ушли после нашей встречи хотя бы отчасти удовлетворенными.
- А ещё вы все время говорите об «адресности решения задач»…
Ну, это когда человек, разволновавшись, задаёт, мне, например, вопрос. Получит ответ. Но у человека нет адреса - кто конкретно решит его вопрос? Министр вот сейчас встанет и уедет, а куда потом обращаться?
И я им в спокойной обстановке говорю: вот этот человек, возьмите у него телефон. У вас обязательно должна быть обратная связь, вы должны с него спросить, он должен взять трубку, вы должны прийти к нему, он вам пообещал. И вы смотрели ему в глаза, он должен вам либо ответить, либо сделать то, что пообещал.
- Я разговаривал и с другими офицерами из охраны Путина. Они мне говорили, что Владимир Владимирович их научил выделять из толпы обиженных людей. Это, в частности, Алексей Дюмин мне рассказывал. У вас та же самая привычка выработалась или вы не даете себе в этом отчета? Или все получается так вот… - само собой?
Что касается непосредственно моей работы, те навыки, которые я приобрел в Службе безопасности Президента, они очень важны. И я, если можно, коротко сейчас разберу на детали, о чем идет речь.
Речь идет о том, что я не прихожу к людям, когда им хорошо, они меня не зовут. Хотя иногда зовут, но я не могу, потому что очень много проблем в стране в рамках определенных ситуаций. Поэтому, чаще всего я захожу, когда людям плохо. А если людям плохо, то к ним нужен особый подход. В рамках этого особого подхода те навыки, которыми я обладаю, они мне очень помогают – выделять этих людей, кто скромничает, кто просто физически не может поднять руку и задать свой вопрос. Ну, это видно. Когда с людьми часто работаешь, они разные, по психотипам, внешне разные, ну, по различным признакам, скажем так, они не похожи друг на друга. Но с этими тонкостями я знаком, они мне понятны. И, на мой взгляд, могу этими знаниями воспользоваться для хорошей работы, для того чтобы людям стало легче жить.
- Сейчас какое-то время такое странное настало – то гроза, то град, то наводнение, то снег пошел, то в Москве заморозки в июне. У вас нет какого-то предчувствия, что это все неспроста, это кто-то нам вредит? Или мы сами испортили климат.
Я предполагаю, что есть определенный фактор климатический, конечно же, но есть и момент вымысла. И в этом плане страсти нагнетать, наверное, не стоит.
- То есть то, что происходит, никто специально нам не устраивает – град, снег, ураганы, смерч?
Нет. Есть явления, которые имеют определенное подтверждение с точки зрения повышения температуры воды в мировом океане, что само по себе влияет на создание определенных предпосылок… В частности, в Юго-Восточной Азии на создание муссонов и циклонов. Это влияет на их количество, на их зарождение. И важно за этим следить, потому что большая вода приходит, грубо говоря, с неба, и в рамках массового выброса этих осадков, особенно если это происходит в горных районах, реки очень быстро наполняются.
Это свойственно и Северному Кавказу, в частности. И скоротечность выброса этих осадков, она в горных реках уносит все, что стоит рядом на побережье. Туристы, приезжая в этот регион, не зная этих особенностей, останавливаясь на берегу прекрасной мелководной горной реки, забрасывая удочку и пытаясь поймать форельку в этой реке, они даже не представляют, что буквально за перевалом идет очень сильный дождь, о котором они даже не догадываются. И буквально в течение 3 часов эта река поднимется на уровень трех метров, снесет и их машину, и их вместе с детьми. И такое происходит регулярно на этом побережье, но люди не интересуются этим. Они думают, что в этом нет угрозы…
Но если говорить о чрезвычайных ситуациях природного характера, с которыми мы сталкиваемся, - да, здесь пытаемся работать на предотвращение и предупреждение.
- Как того требует девиз МЧС России: «Предупреждение, спасение, помощь!»
Если в равных долях разделить эти задачи в рамках девиза, то примерно на каждую можно отвести по 33 процента наших усилий, скажем так. И тогда предотвращение или предупреждение, оно имеет немалую долю, над которой нужно работать.
- О чем идет речь?
Если у нас есть понимание, что надвигается какое-то климатическое явление, если мы можем минимизировать его последствия… Мы, разумеется, это делаем.
- И мы это видим. На примере тех же больших паводков...
Представляя себе, какая вода приближается, с каким уровнем мы столкнемся, насколько она поднимется и насколько она зайдет в дома… Но для этого у нас должен быть точный прогноз. Тогда мы заранее принимаем предупредительные меры.
Прежде всего это оповещение. То есть, наши сотрудники стараются донести до граждан следующие призывы: «Дорогие товарищи! В ближайшие дни ваш дом может быть затоплен. Убедительная просьба - взять самое необходимое и срочно эвакуироваться». Разумеется, называем адрес. Или: «Уважаемые граждане! Пожалуйста, вывозите свои вещи, это позволит вам сохранить их в целости во время паводка». Власти даже организовывают специальные помещения, куда люди в случае наводнения могут сдать, а потом, когда вода схлынет, забрать наиболее ценные, дорогие им вещи – фотографии, предметы культа, иконы к примеру.
Есть и специальные питомники, приюты для передержки скотины, кошек, собак…
- А где сейчас тонко, где может порваться? Ваши прогнозы по пожарам, по наводнениям, по паводкам, по другим каким-то?
В данный момент мы видим, как развивается повышение уровней рек на Дальнем Востоке, в районе Приморья. И то же самое – развивается сложная пожароопасная обстановка на территории Республики Саха (Якутия), Амурской области, севера Хабаровского края, примерно на востоке и северо-востоке Российской Федерации.
Есть и другие регионы, которые подвержены, есть засушливые районы, скажем так. Ну, просто период такой. Я хотел бы нашим читателям напомнить о противопожарных мерах, о том, что в лесу нужно обращать внимание даже лишний раз на находящийся в стоячем положении заведённый автомобиль, который нагревает выхлопную трубу. Сухая трава, которая находится под машиной, она может начать тлеть. Вы, уезжая с места, лишний раз посмотрите просто там, где вы стояли. Вряд ли она загорится, когда вы будете двигаться, но если машина долго стояла, такое может произойти на поле, что вызовет ландшафтный пожар. Ландшафтный пожар перейдет в лесной. Если будет сильный ветер (это очень важно), если скорость ветра будет достигать 30 м/с, скорость горимой кромки может достигать 60 км/ч, высота огненного вала – до 8 м.
И когда такой вал приближается к населенному пункту, людям, если пожарные не вызваны предварительно, им трудно будет бороться с этим пожаром. Это только кажется, что это какие-то шутки, мы подожжем просто траву, она немножко прогорит, и нам за это ничего не будет. Но в этих пожарах погибают люди, которые даже не успевают выйти из своих домов. Это к вопросу о последствиях. Они не успевают забрать свои документы и дорогие им вещи, остаются в лучшем случае с паспортом и в халате, в котором они были на огороде.
- Президент вам часто звонит, когда возникают такие сложные чрезвычайные ситуации?
Да, по работе регулярно. Достаточно часто.
- А сейчас он может нам позвонить? А вы - президенту?
Может, конечно. У нас связь есть и в самолете, Владимир Владимирович может со мной связаться в любую минуту. Если ему понадобится дать мне какое-то указание, приказ, я абсолютно готов, я на связи в любое время суток. Президент всегда находится на связи, круглосуточно.
- А бывали случаи, что вы ему ночью звоните? А по каким поводам?
Бывает. Разные ситуации. Есть очень серьезные вопросы, которые требуют быстрого принятия решения на государственном уровне. Примеры не будем приводить.
- Когда я смотрел эти все ВКС, чувствуется, что у него даже голос дрожит.
Владимир Владимирович, он живой человек, он волнуется, он переживает. Это же не железо какое-то. Конечно, если задрожал голос в каком-то моменте, это только для того, чтобы выразить свою мысль. То есть в рамках этого волнения нужно подобрать слова и сказать так, как он хочет сказать. Это возможно, как и у любого человека.
- Сколько времени вы спали вот перед нашей спали? Это много для вас, или мало, или норма?
Я сегодня проспал 3 часа.
После армейских будней, в рамках Устава дневальный или тот, кто находится в карауле, имеется в виду дежурный, он имеет право спать не более 4 часов. Так в уставе написано. Поэтому, если я проспал 4 часа, то это считается уже много в рамках определенной нормы. Но я стараюсь спать побольше, иначе накладки нагрузок, когда я просыпаюсь, то уже страна точно на ногах, по крайней мере, определенная ее часть, и работы много, происшествий много.
- А я так переживал, волновался, что я вечером покемарю – и всё, в 3 часа из дома выехал уже.
Правильно волнуетесь. И я так же волнуюсь. Я, даже когда засыпаю, если ответственное дело, хочешь, не хочешь, глаза открываются, переживаю, думаю: сколько времени, опоздал ли, не проспал ли.
- А вы где, дома ночевали сегодня или на работе?
Нет, сегодня ночевал дома. Потому что надо было подготовиться к командировке. В рамках подготовки это не только взять с собой какие-то необходимые вещи или документы, но и нужно почитать материалы, ознакомиться со справками. Большая работа. Только поверхностно кажется, что министр приехал, его везде возят, на руках носят и что-то там еще. Это важная работа, она имеет отношение к аналитике, и к статистике, и лишний раз поработать с личным составом, ознакомиться с непосредственными справками, объективками.
- Вы сказали, что готовитесь к командировке. В прошлый раз вы мне рассказывали, что тушенку берете на всякий случай, еще что-то.
Все дело в том, что в нашей работе мы не знаем, как все будет. Вот сейчас телефон зазвонит, и скажут: произошло то или иное событие. Мы находимся в полете, развернемся и сядем там, где нужно. Мы готовы. Я готов к этому целиком и полностью.
- А сегодня вы что с собой захватили из дома? Жена что-нибудь дала?
Нет. У нас есть сухой паек определенный. Он в рамках определенных калорий, чтобы не завышать их. Ввиду того, что мы двигаемся много, находимся чаще всего в транспорте, физически сложно в этом моменте похудеть, поэтому подбор, скажем так, килокалорий должен быть грамотным и не должен, наверное, превышать 2000 килокалорий. Иначе нас будут выкатывать из этих транспортных средств.
- У вас рюкзачок какой-то или сумка? Что там?
Есть рюкзачок, конечно же. И там находится все необходимое для выживания, в том числе и питание. Есть две шины для наложения при переломах, там есть топор, раскладная пила, мультитул и плоскогубцы, нож, вилка, ложка, определенный набор. Есть компас, есть сухое топливо, спички для разжигания, охотничьи спички, химические элементы для освещения в ночное время, которые работают от 6 до 8 часов, аптечка, небольшой набор с разными средствами, в том числе даже с крючками и леской. Самоспасатель там находится, даже есть светоотражающий жилет.
…Я выключил диктофон. Министр снова углубился в бумаги. И тут у него зазвонил бортовой телефон. «Неужели президент?» - мелькнула у меня мысль.
Министр несколько секунд послушал сообщение - нахмурится. Положил трубку.
- Александр, это оперативный дежурный, - сказал министр. В Республике Коми сошли с рельсов вагоны пассажирского поезда Воркута-Новороссийск.
Я впервые информацию о чрезвычайной ситуации получал лично от главы МЧС!
Впрочем, она была адресована не только (и не столько?) мне. Руководители эмчээсовских подразделений, которые сопровождали министра в этой поездки, тут же - за телефоны.
- Какой там рядом аэропорт?
- Срочно разворачиваем группировку Печорского пожарно-спасательного гарнизона!
- Психологов - на место ЧС!
Не прошло и получаса, как я получил на телефон в виде смс информацию пресс-службы МЧС (а директор департамента информполитики летел с нами):
«На месте происшествия в Республике Коми, где произошел сход с рельс вагонов пассажирского поезда Воркута-Новороссийск работают сотрудники МЧС России Интинского пожарного-спасательного гарнизона. Проводятся мероприятия по оказанию первой помощи и проведению аварийно-спасательных работ…»
