Нет хуже врага, чем друг дoлбaеб⁠⁠

Историю эту нам рассказал Леша, наш сверловщик, мужик в возрасте, жизненным увлечением которого является дикий туризм (с рюкзаком, да по чащобам). Итак, рассказал он нам о первом своем походе, что с ним случился еще в студенческие его годы. Далее с его слов:

Друг мой, Витька, все подбивал сходить в поход. В те времена это было как веяние моды, что ли, и если ты под гитару, да у костра не пел «Как здорово, что все мы здесь» - то и жизни не видал. Ну и я таки поддался на уговоры его. Думал, что толпой пойдем, думал что девчонки наши с курса будут, да не тут-то вышло. Когда сошли на дальней остановке и спросил у Витьки, где мол остальные, сказал, что для крутости ощущений вдвоем только пойдем, чтобы я по полной туристической жизни хлебнул.

Отправились. За первый день изрядно отмахали, поставили палатку, развели костер, бахнули чуток, чтобы отметить первый день похода, консервами подкрепились, да и на боковую. И тут, во тьме ночной, слышат, звяк-звяк – пустые жестянки консервные будто кто подталкивает, вертит.

- Это что? – тихо спрашиваю у Витьки.

- Да хрен знает, только ты эта, нож достань.

Я и достал, и полночи не спал, к каждому шороху прислушивался, а под утро – срубился без задних лап. Просыпаюсь, оттого, что Витька меня по щекам хлещет, и чуть в морду не орет:

- Леха, валим отсюда, медведь ночью приходил!

Я из палатки вываливаюсь, и вижу – звездец полный! Кострище развалено, консервы валяются мятые, следы здоровенные, на коре как от когтей зарубки – жуть, шо капец полный! По шустрому скидали все в рюкзаки, да и валить оттуда. Весь день без оглядки в глубь лесов да гор улепетывали, и только ближе к вечеру Витьку говорю:

- Вить, а хрен ли мы сюда-то, обратно ж надо было?

- И что? Весь поход запоганить? Не, брат, мы с его территории ушли, так что нормально все теперь.

Ночь, палатка, костерок, сто грамм туристических с устатку, баиньки. И тут, во тьме ночной, снова то же позвякивание. Я за нож уже без указаний хватаюсь, а Витька этак тихо:

- Не должен он был за нами пойти. Это что то не то. Может мелочь какая вышла? Пойду гляну.

- Вить, долбанись, пойду гляну – сиди!

- И что, весь поход бояться? Иди нафиг. Нож дай. И сиди сам тихо, я быстро.

Взял нож, да и вылез из палатки. Я сижу, прислушиваюсь, от каждого шороха вздрагиваю, а с наружи – тишина. Вслушивался так с полчаса, решил выглянуть. Высунулся из палатки, по сторонам посмотрел – нет никого. Тишина, только ветер, ночь, скрип деревьев. Жуть. И тут, откуда-то издали, из чащобы, отдаленный гулкий крик.

Я туда бежать. Зачем бежать? Если уж медведь его там дерет, то что я сделаю, да только… друг же. Бегал-бегал до утра, не нашел Витька. К палатке вернулся, а там будто черти гуляли. Из рюкзаков все вещи выпотрошены, палатка завалена, следы кругом – жутко.

Все скатал, собрал, рюкзак один на спину, другой на пузо, да и валить оттуда. Шел весь день без устали, и ночью шел, сколько сил было, пока не бухнулся от усталости. Нашел ложбинку, рюкзак под голову, второй в ноги, листьями забросался, чтобы не видно было. Да и притих, вслушиваюсь. И кажется, что чьи-то тяжелые мягкие лапы ближе и ближе, и слышу уже фырканье, тяжелое дыханье чуханье. Лежу ни жив ни мертв, слушаю, а в голове только одна мысль – лишь бы мимо прошел, лишь бы мимо.

И правда – мимо прошел.

Куда только усталость делась – весь день же и полночи на ногах был! Соскочил, и бегом бежать, вижу в лунном свете пещерка чернеет, а рядом, как специально кто для меня этакий увесистый сук к валуну приставил, не сук даже, а вполне себе такая хорошая, ухватистая дубина.

Я ее хватанул, да и в пещеру. Затаился. Жду, не дышу даже. И слышу снова поступь чью-то, только быструю больно, будто бежит кто и дыхание тяжелое. Ну я и притаился. И как только силуэт мелькнул я его сзади дубиной и…

Витька это, падла был. Я уж думал – грохнул я его. Нет – свезло. Живой остался.

В себя пришел и все рассказал.

В первую ночь и правда, живность какая-то лесная пришла, ну и позвякала в поисках остатков в пустых консервах, а он, Витька, пока я спал долго, шуткануть решил. Придумал медведя, вещи разбросал, еще и жестянок пустых собрал, на ниточку нанизал, чтобы во вторую ночь их вывесить и на ветру чтобы позвякивали. А дальше… А дальше шутка его из под контроля вышла.

С тех пор гулять по лесам он не забросил. Как и сказал – туристом стал заядлым, понравилось ему это дело. И с Витькой с тем он тоже в походы ходил после не раз. А история эта… Не знаю – может и байка, но Леха особым враньем не отличался никогда, поэтому верить в историю – верится.