Как Почта России пыталась уйти от ответа на мой вопрос, но села в лужу
Работала пару лет назад корреспондентом регионального онлайн-издания. И вот однажды концентрация жалоб на Почту России в моем окружении стала зашкаливающей: и посылки они теряют, и заказные письма. Я подумала, что не стоит игнорировать тему и отправила запрос в областное отделение. Спросила у них, сколько посылок они получают за полгода и сколько теряют.
Спасибо пресс-службе, на запрос они ответили (несмотря на закон, частенько запросы журналистов игнорируют). Но ответили специфически: количество полученных посылок они мне назвали, а потерянных – нет.
Вместо этого они мне назвали долю потерянных посылок от общего числа. Может, это был хитрый план, чтобы меня запутать. Или надеялись, что я так и напишу в статье: «За полгода Почта России в области N потеряла 0,000Х% посылок».
Если надеялись или хотели запутать, то зря. Цифры меня в ступор не вводят, поэтому я просто перемножила долю потерянных на общее количество полученных посылок. В итоге вышло, что за полгода несколько сотен посылок они-таки потеряли.
То есть допустим, они мне ответили – всего за полгода пересылают миллион посылок, а доля потерь – 0,002. Чтобы найти количество потерянных посылок, я умножаю миллион на 0,002 и получается 2 тысячи. Это в школе проходят, никакой высшей математики.
На следующий день после публикации статьи позвонила возмущенная пресс-секретарь: откуда вы взяли количество потерянных посылок, это не правда! И я, и главный редактор объясняли ей, что цифры не придумали, а взяли из их же ответа на запрос. Нам упорно не верили.
А потом выяснилось, что при подсчёте этой самой доли в Почте России упустили один ноль после запятой. Это с их слов, конечно. Поэтому их цифры и не бились с нашими. А могли бы сразу не выпендриваться и дать нам не долю, а нормальные данные. Статью мы в итоге поправили, но она уже сутки висела на сайте. Так я и распространила «фейк».