Подслушано⁠⁠

Отмечали окончание капитального ремонта нашей квартиры. Как водится во время застолья — истории, анекдоты:
— А помнишь, как мы детьми дрались?
— Да кем мы только не дрались.
И тут Юра — прораб — рассказал историю из своего детства:
"Детство моё прошло в Ковдоре. Отец экскаваторщиком работал на горно-обогатительном комбинате, а папаша Кольки — моего приятеля — был подрывником и по таковой причине почти все здешние рыбаки были с ним очень дружны. Помню, лето раз выдалось сухое и, на редкость для Заполярья, жаркое. У нас каникулы, играем с Коляном за сараями, собаки тут же наши и соседские. Додумались колбаску на прутках жарить и, уж не знаю, как случилось: на минуту буквально отбежали собак разнять, а огонь уже перекинулся на стенку сарая. Доски сухие, щелястые — хорошо занялись. Куртки поснимали, стали пламя сбивать, да никакого толку, и жар такой, что не подступиться.
Скоро огонь до крыши добрался, и тут мамаша Колькина объявилась с охами да ахами, погнала нас к колонке за водой, но, пока мы наполняли вёдра, соседи не дремали: кто-то добежал до обладателя домашнего телефона и вызвал пожарных. Те мигом прикатили, рукава раскатали, не обратив поначалу внимания на то, что зрители ведут себя странно — держатся поодаль и советами не подсобляют. Но тут кто-то из отряда (видать, рыбак) спохватился, что сарай-то их благодетеля-подрывника; издал тревожный клич, и команда, бросив всё хозяйство, мигом отъехала на почтительное расстояние. Вовремя отъехала — рвануло не хуже, чем на карьере. В ближних домах выбило стёкла, а Колькин сарай исчез с лица земли.
Вечером отец вломил мне, как говорится, по первое число, а Колька на другой день появился с исцарапанными руками и лицом.
— Что это? — спрашиваю.
— Папка меня Тузиком бил.
— Как это?
— Да Тузик бросился меня защищать, а папка ухватил его за задние лапы и им же меня и отделал".
Кем мы только не дрались.