Дневники экспедиции на станцию им. Добровольского. Часть 7⁠⁠

Ранее я публиковал шестую часть перевода дневника участников 4-й Геофизической Экспедиции Польской Академии Наук на станцию им. Добровольского, которые публикует на своём Telegram канале @wg_antarktyda Lukas Discrust на польском языке. Мои комментарии в скобках и выделены курсивом. Всем приятного чтения.

Станция Новолазаревская, 2019 г.

8 февраля 2022 — 91 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=-1°C, Tw=18°C, Patm=978 hP

Вчера речь шла о самых молодых скалах, представляющих собой конгломерат валунов, щебня и каменной крошки, оставленных в оазисе Бангера плейстоценовым ледником. Они были вырваны с корнем из материнской породы и притащены в Оазис из мест, зачастую отдалённых, но, несомненно, принадлежащих антарктическому континенту. Что мы знаем о них? Важнейшей геологической информацией является возраст, который в случае магматических пород определяется путём изучения соотношения изотопов радиоактивных элементов в этих породах.

Снова воет ветер, но в «Варшаве» тихо и уютно. В печи горит огонь, на столе кофе с печеньем, так что поговорим о радиоактивных элементах. Разве не в теме? Я уверен, что профессор Мария (пер. Кюри), попивая кофе со своим мужем, профессором Петром, болтала о том же, когда за окном их парижской квартиры бушевала буря и шёл снег. Если смогли великие мира сего, смогу и я, хотя это точно не будет нобелевский доклад.

Ну, элементы рождаются в звёздах. Внутри них существует огромное давление, благодаря которому частицы материи (протоны, нейтроны), хотят они того или нет, укладываются в атомные ядра. Элементы легче железа плавно образуются в процессе эволюции типичной звезды, но синтез более тяжелых элементов требует дополнительных физических аргументов. Этот аргумент предоставляет им последняя стадия истории звезды, когда она достигает стадии красного гиганта и коллапсирует под собственным весом, чтобы в долю секунды превратиться в сверхновую. Давление взрыва сверхновой завершает работу по вбиванию нейтронов и протонов в тяжёлые ядра. Генерируемое при этом гигантское давление приводит к синтезу тяжелейших ядер, в том числе самого тяжёлого из них — урана. Как только давление падает, ядро урана, упакованное сверх стабильной меры, начинает распадаться, подобно огромному зданию, которое рушится под собственной тяжестью. Распад урана радиоактивен, т. е. он выделяет значительное количество энергии (может лечить или убивать, в зависимости от того, для чего используется). По мере того, как ядро избавляется от своих компонентов, его масса уменьшается, поэтому продуктом распада являются элементы легче урана. Выброшенные взрывом в космос ядра урана вместе с другими элементами образуют звездную пыль, из которой образуется вещество, в том числе планетарное. Со временем, например, из этого вещества образуется каменистая планета, такая как Земля. Как только наше ядро урана внедряется в кристаллическую решетку минерала, например циркона, оно начинает оставлять в нем след своего распада в виде более легких элементов. Одним из них, завершающим процесс радиоактивного распада урана, является свинец.

Здесь в игру вступает Моника, специалист по изотопной геохимии. Теоретически она знает, сколько свинца образуется за определённое время. Она разбивает кусок породы, тащит его через весь мир в лабораторию, дробит, отделяет зёрна циркона, бросает в масс-спектрометр и подсчитывает, сколько свинца содержится в зерне. Если много, то минерал старый. Для Моники чем старше (минерал), тем интереснее, потому что это позволяет глубже заглянуть в историю Земли. Более того, соседние разновозрастные породы могут свидетельствовать о своей палеогеографической самобытности, помогая реконструировать историю миграции континентов.

Изотопная геохронология является основой наших знаний об истории планеты. Доверяя законам физики, мы знаем, что Земле 4,5 миллиарда лет. Мы можем датировать геологические события, а также этапы биологической эволюции, лучше понимая, откуда мы пришли. Куда мы идём, одному Богу известно.

Озеро Омега. Оазис Ширмахера. 2019 г.

9 февраля 2022 — 92 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=-1°C, Tw=22°C, Patm=978 hP

Когда что-то видно, слышно и чувствуется, мы знаем, что оно существует. Однако существуют сущности, незаметные для чувств. Например, магнитное поле. Он вездесуще, генерируется галактиками, звёздами и вращающимися электронами. Земля является большим, хоть и слабым, планетарным магнитом, который действует на электрические частицы в пределах своего поля. Также контролирует положение магнитной стрелки компаса. Без посредника, который сам обладает магнитными свойствами, мы бы понятия не имели о существовании магнитного поля нашей планеты.

Источником магнитного поля Земли является ядро нашей планеты. Эйнштейн считал объяснение генезиса этой области одной из важнейших задач физики. Однако он был против модели, которая приписывала генерацию поля вращающимся конвективным токам в жидком ядре нашей планеты (самовозбуждающаяся динамо-модель). Сегодня это действующая модель, поскольку она объясняет не только генезис этого поля, но и особенность перелома его полярности. Это удивительное свойство было обнаружено в 1951 году Яном Хосперсом, аспирантом голландского происхождения в Кембриджском университете. Хосперс показал, что сукцессии лавы Исландии намагничены один раз в одном направлении и один раз в обратном направлении. Его работа была опубликована в журнале «Nature» через две недели после получения рукописи. Желаю каждому докторанту такого же счастья, ведь научная задача, поставленная перед Хосперсом, носила совершенно иной характер. Он открыл инверсии магнитного поля случайно, вне предмета своей докторской диссертации.

Открытие инверсии стало прорывом в науке о Земле. Исследования природного магнитного остатка горных пород привели к гипотезе о расширении океанских пластов и миграции материков, которая сегодня подтверждается не только палеомагнитными исследованиями, но и спутниковыми наблюдениями. Альфред Вегенер, чья концепция дрейфа континентов была отвергнута величайшими исследователями Земли, сегодня почувствовал бы себя полноценным учёным.

Палеомагнитные исследования также пролили больше света на своеобразную историю геомагнитного поля. Ну, изначально (архаично) это поле было почти таким же сильным, как и сегодня. Но затем (протерозой) оно начало систематически ослабевать, пока в конце протерозоя (эдиакара) оно почти не исчезло. Его интенсивность составляла всего 10% от сегодняшней интенсивности! Зарождающаяся жизнь находится в смертельной опасности, потому что магнитное поле Земли защищает Землю от разрушительного излучения Солнца. Однако на рубеже протерозоя и фанерозоя магнитное поле возродилось, и сегодня оно является нашим защитным щитом от высокоэнергетических частиц солнечной плазмы. Марсу не так повезло. Ядро Марса кристаллизовалось довольно быстро, магнитное динамо стояло на месте, солнечный ветер сдувал атмосферу, вода выжила, пожалуй, только в замерзших полярных регионах и сегодня Марс — вымершая планета.

Поэтому давайте уважать не только воду, атмосферу и природу, но и магнитное поле Земли. В оазисе Бангера, который, на мой взгляд, может быть аналогом раннемарсианской среды, мы находим породы кембрийского возраста (500 миллионов лет), которые могут хранить записи направлений и интенсивности прежнего магнитного поля. Володя, палеомагнетик из Москвы, собирает образцы горных пород, и я рад возможности изучать их в своей домашней лаборатории Института геофизики Польской академии наук. Моника будет датировать их изотопно. Может быть, вместе мы сможем добавить три цента к истории магнитного поля Земли?

10 февраля 2022 — 93 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=-1C Tw=22C Patm.= 978hP

Сегодня у Войцеха день рождения. Раз у Войцеха есть свой день, он должен быть об ионосфере. Однако, прежде чем говорить об этом, najpierw (в первую очередь) нужно съесть торт (nb. używa się także najsampierw, choć słyszałem już najwpierw jako zbitkę najpierw i wpierw, podobnie jak półprefabrykat, dziecko prefabrykatu i półfabrykatu), который Моника вкусно сделала, урвав из моих священных запасов десяток предпоследних яиц. На тортике, покрытом толстым слоем шоколада с розой, вырезанной из персика в центральной точке, появилась свеча сантиметрового размера, которая в последний раз горела несколько десятилетий назад.

Примечание переводчика: автор рассуждает про словообразование в польском языке на примере разного рода сокращений, образованных из фраз «в первую очередь». Самый часто используемый вариант — najpierw, но может быть использован вариант najsampierw — в самую первую очередь. Хотя автор слышал, что можно использовать najwpierw как соединение najpierw — в первую очередь и wperw — сперва, что выглядит как порождение полпрефабриката (półprefabrykat) из слов prefabrykatu (префабрикаты — материал для сборки) и półfabrykatu (полуфабриката — не до конца обработанное изделие). Т.е. полпрефабриката это материал для сборки который требует некоторой финальной обработки.

Ионосфера является самой высокой частью атмосферы Земли, составляющей пограничную зону между Землей и космосом. Это первая линия столкновения планетарной атмосферы с солнечной радиацией. Фотоны солнечной короны сталкиваются с атмосферными частицами и разрушают их молекулярные и атомные связи. Таким образом, излучение изменяет физико-химическую структуру атмосферы от молекулярной до ионной. Отсюда и название.

В свою очередь солнечный ветер, состоящий из высокоэнергетических частиц солнечной материи (электронов, протонов и ионов), бомбардирует ионосферу преимущественно в полярных регионах. Электроны в движении — это, по сути, электрический ток, который локально возмущает магнитное поле Земли. Чем выше доза солнечного ветра, тем сильнее электрические токи в ионосфере и тем больше магнитные возмущения (бури). Любая неоднородность в ионосфере, вызванная переменной электронной плотностью, искажает радиоволновой сигнал (электромагнитный по своей природе), а магнитные бури вызывают дополнительные токи в электрических проводах, иногда настолько сильные, что перегружают трансформаторы, питающие целые города (тридцать лет назад около 2 миллионов человек в Оттаве, Канада, и её окрестностях остались без электричества). Для одной ионосферы это повреждение огромное.

Мы наблюдаем за Солнцем, чтобы прогнозировать поведение ионосферы на основе вспышек в солнечной короне (речь идет о прогнозе космической погоды). Другой метод наблюдения за состоянием ионосферы - использование спутников, размещенных над ионосферой уже в космосе. Спутник излучает сигнал с известной частотой, а приёмник на Земле проверяет, что осталось от этого сигнала. Если он приходит искажённым, то это означает возмущения в ионосфере с возможными последствиями для человека. Масштабы ионосферных явлений лучше всего отслеживать на обоих полюсах одновременно, поэтому Войцех установил свой приемник в оазисе Бангера, уже имея несколько других в полярных районах, в том числе запущенный на второй полярной станции Института геофизики Польской академии наук, расположенной на фьорде Хорнсунн на Шпицбергене. Обе станции расположены не только близко к магнитным полюсам Земли, но и в магнитно-связанных местах (т. е. лежат на одной линии магнитного поля Земли). Так что они будут одновременно наблюдать ионосферные флуктуации в глобальном масштабе.

Так мы постепенно начинаем понимать важность ионосферы в нашей повседневной жизни. Наверняка скоро возможны общедоступные прогнозы космической погоды, информирующие о необходимости отключения электроприборов в случае надвигающейся магнитной бури, если мы хотим избежать оттавского сценария.

Кстати, проблемы с ионосферой стали отправной точкой для удивительных космологических открытий. Так, в 1965 году Роберт Уилсон и Арно Пензиас, инженеры Bell Telephone Laboratories, искали радиоструктуру, которая устраняла бы радиопомехи ионосферного происхождения. Они были на грани успеха, просто не могли устранить крошечный шум, который исходил со всех сторон, независимо от того, в каком направлении была направлена антенна. Сообщили об этом клиенту, который передал дальше. Записка попала в руки радиоастрономов, которые в течение почти двадцати лет занимались поиском предсказанных теорией Большого взрыва радиоволн, излучаемых веществом с температурой 2,7 К. Характеристики шума, обнаруженного Уилсоном и Пензиасом, соответствовали предсказания астрофизиков (если быть точным, Ральфа Альфера, 1948 г.). Так было открыто реликтовое излучение.

11 февраля 2022 — 94 день — Marek Lewandowski

66°1 6’29” S, 100°45,00” E, Tz=-1C Tw=22C Patm.= 978hP

Мы всё интенсивнее и интенсивнее собираемся к отъезду, который запланирован на понедельник. Мы сворачиваем магнитный, сейсмический и метеорологический мониторинг. Моника горячим паяльником восстанавливает старинные указатели, а мужчины превращаются в плотников и слесарей, защищая стены наблюдательных домиков от вездесущего снега. Предстоит ещё много работы, а ведь мы не бездельничали эти пять недель, лишь изредка находя единственные часы для созерцания и отдыха. Помимо работы по восстановлению зданий и установке измерительного оборудования, у каждого из нас была своя научная программа. В конце концов, полярная станция должна быть многогранной платформой для исследования природы, куда вы приходите, веря, что найдете не только питание, уход, кухни, туалеты и хороший сон после рабочего дня, но и подготовленные исследовательские и измерительные станции и пространство для концептуальной работы. Без научных исследований (в некоторых кругах, называемых кроватная-активностью) станции были бы мертвыми фигурами, бесполезной сущностью, безнадежно застрявшей в абсурдно пустом пространстве.

Моника в полной мере реализовала свою научную программу, работая в полевых условиях с российским партнёром, особенно в местах, ранее не посещаемых человеком. Она прошла более ста километров, собирая в среднем по одному образцу на километр. Войцех также провел несколько недель, собирая данные о динамике изменений в ионосфере, что было его основной задачей. Адам добился наибольшего научного успеха в ревитализации станции Добровольского, в первую очередь он посвятил себя монтажным и ремонтным работам, поражая своими техническими знаниями и мастерством. Я не сомневаюсь, что без Адама в нашей команде удобство использования станции Добровольского в конце экспедиции не сильно отличалось бы от того состояния, в котором мы её нашли. Несмотря на это Адам всё же нашел время, чтобы взять пробы почвы и снега, установить метеостанцию и провести несколько ночных часов, сканируя территорию вокруг станции. Таланты архивариуса исторических артефактов, а также столярное мастерство проявил и Войцех, чей артистизм, граничащий с художественным мастерством, будущие экспедиции найдут в прихожей дома геофизиков.

В целом, работа по подъему станции, а также измерительные тесты и полевые исследования означали, что мы работали по 16 часов в сутки, а часто и больше. Мы заросли (господа) и похудели (все мы), загорели и натерли зубы, скрежеща и ворча на провинности других Добровольских. Наградой последних дней, когда солнце уже скрывалось ниже за горизонтом, были звёзды Южного Креста над нашими головами, восходящая Венера, красивая и большая, как нигде, серебристые облака в ионосфере и остаточное — но всегда — полярное сияние. И все это под открытым небом, словно из дрянного пейзажа — голубое свечение полузамерзшего озера, белый лёд, тёмные, зубчатые моренные гряды на фоне разноцветного неба с пурпурной доминантой, пересеченного чёрной линией близлежащего ледникового щита. Я бы никогда не купил, если бы увидел такую картину в картинной галерее или на базаре на Коло.

12 февраля 2022 — 95 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=-1C Tw=22C Patm.= 987hP.

Суббота. Дима появляется за завтраком. Адам и Войцех, а также Моника с Всевой (его еще называют Севой) должны выйти в поле, поэтому они как следует оделись, приготовили провизию и уже стоят в дверях. И тут у Димы для нас плохие новости, за что он очень извиняется. В расписании рейсов произошли изменения, и нас заберут завтра, а не послезавтра, как планировалось ранее. В этом и заключается разница, потому что в нашей программе упаковки контейнеров отсутствует полдня. Во всем виноват прогноз погоды, предвещающий резкую смену безветренной и солнечной на противоположную. К счастью, команда еще не уехала. Переодеваемся в рабочую одежду и начинаем в 8 утра. Мы делаем трехчасовой перерыв между 2 и 5 часами ночи, а в воскресенье (уже сегодня) начинаем с яйца вкрутую, а затем возвращаемся к работе.

Смена состава. Станция Новолазаревская. 2020 г.

13 февраля 2022 — 96 день — Marek Lewandowski

66°16’29” S, 100°45,00” E, Tz=-1C Tw=13, C Patm.= 988hP

В 7 часов утра Сергей прибывает на «wiesdiechodem», который оставляет нам на два часа, чтобы мы загрузили его багажом, с которым мы полетим на вертолёте. План таков: первый польский рейс (второй в расписании рейсов на сегодня) полетит контейнер, вторым Моника и я с багажом на борту, третьим — второй контейнер, а Адам и Войцех полетят на корабль во второй половине дня вместе с частью российского экипажа. Адам отвечает за контейнеры, организует погрузку, Моника руководит продовольственным отделом и убирает на кухне, Войцех доставляет груз, и вместе с Адамом они укладывают поддоны. Вертолёт должен забрать первый контейнер около 11 часов, а в 10 часов контейнер еще не закрыт. Наконец, в 10.30 контейнер закрывается. В общей сложности у нас 3,5 тонны багажа, включая около полутонны мусора. Я чувствую, как убывают мои силы.

Дальше события разворачиваются как в слабом (плохом? второстортном?) фильме ужасов. Хаос, плазма и месиво. Я беру флаги с Моникой, хотя Войцех заслужил эту честь как самый молодой в команде. Войцех кричит, что приближается вертолёт, Адам приказывает собрать всё, что может летать. Хватаю пустые канистры и бегом до агрегаторной (agregatowni) (раньше писал agregatorni, но словарь упорно исправляет, поэтому бросаю). Ещё несколько сломанных досок, которые я инстинктивно бросаю с подветренного «Кракова», как будто ветер должен был прийти с востока (он постоянно дует оттуда), а это вертолёт, так что он будет дуть сразу отовсюду. Собираю всё что можно и придавливаю камнями, потом запрыгиваю в коридор «Кракова», откуда мне открывается вид на контейнер. Я достаю свой мобильный телефон и начинаю снимать. Ветер от пропеллеров становится все сильнее и сильнее, вздымая пыль и грязь, затем песок и мелкие камни. Все, что мы не успели спрятать, тоже начинает летать. Самое большое удивление вызывает вид развевающегося в воздухе баннера с логотипом и названием нашего института. Войцех и Адам падают на землю и ждут, когда крюк вертолёта коснется земли. Важно не прикасаться к крюку до заземления и снятия электрического заряда с вертолёта. В противном случае вас может ударить током, что приведет к неприятным последствиям для вашего организма. Я все еще держу в руках мобильный телефон, который всё время засыпает песком и галькой. Удивительно, что он до сих пор работает. Но зачем я стоял с ним в открытой двери, если я мог записывать все это через окно «Кракова», спокойно, без каменного дождя, без дрожащих рук? Адреналин отключает мышление. После заземления Адам берёт крюк и прицепляет его к петлям стальных тросов, которые будут поднимать контейнер. Некоторое время тросы остаются натянутыми, после чего контейнер медленно поднимается метров на тридцать и улетает. Ветер прекращается. Войцех приносит знамя с нескольких десятков метров. Логотип цел, название понятно. Совсем как обычное знамя, а оно столько пережило. Клёпка на контейнер в Варшаве, путешествие на грузовике через Польшу и Германию, потом на корабле через весь земной шар, на вертолёте над шельфовым ледником, жёсткая посадка в оазисе Бангера, пять недель на морозе и ветре, и наконец полет над оазисом, чтобы отдохнуть, слегка помятым, в гостиной здания «Краков». И на этом его приключения могут не закончиться.

Мы отправляемся с Моникой около 14:00, через полчаса мы на борту ледокола «Академик Федоров». Русские помогают нам донести полтонны ручной клади до наших кают. Тёплым душем заканчиваются мои пять недель на станции Добровольский. Через шесть часов Адам и Войцех, закрывавшие здания, услышали приближающийся к ним вертолёт. В последнюю минуту, но они успели. Адам говорит, что «концовка — это дикая поездка». Мы чувствуем себя так, как будто по нам проехался каток. У нас нет сил говорить. Так закончился второй этап нашего путешествия. Теперь только спать.

15 февраля 2022 — 98 день — Marek Lewandowski

65°43.76 S, 100°02.74 E, Tz=-3C, Patm=965 hP, состояние ледяного покрова 8

Попасть с прогнозом погоды на два дня вперёд в Антарктиде — это всё равно, что пьяному ковбою попасть из револьвера в ласточку в тумане. И всё же. В понедельник был ураган и о полёте не могло быть и речи. Мы благополучно вернулись из оазиса Бангера благодаря тому, кто предсказал плохую погоду в понедельник утром в пятницу вечером.

Я был удивлен тёплым приемом на борту со стороны русских. В воскресенье мы также обнимались с людьми, которые держались по отношению к нам на некотором расстоянии. Даже я обнимался и здоровался «по-медвежьи», хотя я не душа компании, как Войцех, Моника или Адам. Их открытость и нескрываемое радушие легко проникают в русскую душу. Это упрощает многие вещи. Все знают наши имена, нет такой просьбы, которая не была бы удовлетворена, как в Оазисе, так и на корабле. Монику ждали тюльпаны, выведенные Галей для "diewoczka, katoraja diełajet mesku rabotu" и тапочки, вязанные из розовой пряжи Любой. Все задаются вопросом, с бородой или без бороды Войцех лучше. Адама приглашают в гидрохимическую лабораторию, куда обычно не допускают посторонних, чтобы он провёл там свои анализы. Начиная с сегодняшнего дня в течение трёх дней они втроём будут летать на вертолёте по нетронутым местам оазиса Бангера и его окрестностях, выполняя совместную российско-польскую научную программу. Я вернусь к этой последней теме позже на этой неделе.

Меня также спросили, как я себя чувствую. Через врача. Это, конечно, приятно, но почему он спрашивает меня?

Корабль пуст и будет оставаться таковым еще две недели. Я охотно пользуюсь сауной и наслаждаюсь спокойным лежанием на диване в своей каюте. Я изо всех сил отталкиваю от себя мысль о том, чтобы написать отчёт о нашем пребывании и деятельности на базе. Все события, впечатления, выводы и идеи должны улечься, созреть, обрести перспективу и сомкнуться в единое целое, чтобы быть представленными публике. Несомненно, сделанные фотографии и фильмы являются документами, но горячее и холодное описание — это зачастую две разные истины. Даже мы, свидетели и участники этих событий, можем иметь, пусть и едва уловимо, различные их интерпретации. Вы знаете фильм «Расёмон» Акиро Куросавы? Если нет, то, возможно, стоит посмотреть эту картину, посвященную поиску объективной истины в важном жизненном вопросе. Спокойной ночи.

16 февраля 2022 — 99 день — Marek Lewandowski

65°43.76 S, 100°02.74 E, Tz=-4C, Patm=979 hP, состояние ледяного покрова 8

Последние два дня молодёжь сходила с ума в облаках и на ледниках. Им удалось собрать уникальный исследовательский материал, а также сфотографировать доселе неизведанные места. Вечером они вернулись уставшие, но счастливые. У них была своя вишенка на торте, которую они заслужили как собачий суп после тяжелой, физической работы в Оазисе. Они также углубили узы дружбы с Севой, Димой и Володей, что немаловажно для всех них.

Завтра мы, вероятно, покинем ледник Шеклтона, так что я трачу немного больше времени, чем обычно, на сентиментальные блуждания по палубам «Федорова». На палубах находятся несколько человек, в основном на корме. Они стоят и смотрят вдаль, поэтому я думаю, что они, как и я, сентиментальны и вспоминают пейзажи оазиса Бангера. Я предпочитаю ходить кругами вокруг вертолетной площадки, пока он в это время с моими бушует в снежной крупе. Я хожу медленнее, быстрее, прыгаю, машу руками... В конце концов, последние два дня я провел в основном лёжа, так что пора возвращаться (медленно, медленно!) к физической активности. Я бегу и прыгаю, а они все еще стоят на корме и смотрят вдаль. Я думаю — такие ленивые люди...

Кровь начинает циркулировать, мысли возвращаются, а вместе с ними и чувство ответственности, поэтому я иду в свою каюту и пишу отчёт. Так проходит моё время до ужина, потом опять мой доклад после ужина. Мама дорогая, эти отчёты, наверное, своего рода наказание за проделанную мной работу. Когда я закончу этот отчёт, мне нужно будет заняться другой заявкой на получение денег, которая, в случае успеха, приведёт к появлению еще одного отчёта. И так продолжается годами. Наконец, поздно вечером я сдаюсь и падаю на койку. Но с отчётом в голове трудно заснуть. Так что я встаю и пишу блог за сегодня, просто так, для отдыха. Впрочем, отправлю завтра, так как в 10 вечера выключили коммуникатор.

НЭС Академик Фёдоров. 2020 г.

17 февраля 2022 — 100 день — Marek Lewandowski

64°43.18 S, 101°48.69 E, Tz=-0C, Patm=986 hP, состояние ледяного покрова 8 (утром) до 3 (вечером)

Утром я хватаю фотоаппарат и бегу на корму, потому что слышу, что в этом районе есть киты. Да, я видел нескольких ранее, но немного издалека и без личного контакта. А теперь Войцех говорит мне, что они близко. Я дохожу до кормы и вижу тех же людей, что и вчера. И просветление — когда я прыгал на «wiertolotnoj płoszczadkie», эти «ленивцы» наблюдали за китами! Действительно, мне говорят, что они здесь со вчерашнего дня... Я мало что приобрёл, но многое потерял.

Но киты были снисходительны. Я насчитал семь, примерно в 100 м от кормы, они раскачивались вверх и вниз и пускали фонтаны, как будто прощаясь. Вдруг прямо под кормой, метрах в 20 от меня, появился Он, великий повелитель подводного неба. Он посмотрел в мою сторону и степенно вильнул хвостом. Как будто он хотел сказать: «До встречи!». И как будто знал, что это просто добавляет блеска юбилейному, сотому дню блога.

Через несколько минут корабль двинулся кормой вперёд (то есть задним ходом). Так или иначе, пингвины, спокойно стоявшие неподалеку, были напуганы, а затем запаниковали, упали на крыло и, используя знакомый прием, гребли крыльями, чтобы просто уйти как можно дальше от монстра, похожего на немного другой айсберг, пока он вдруг не дал с копыта. Мысленно я извинился перед пингвинами за беспокойство.

В 16 часов Дмитрий, руководитель 67-й РАЭ, созывает совещание по организации предстоящих дней. Завтра вечером мы стоим у Мирного, а на следующей неделе у «Прогресса». Он объявляет, что большая часть людей перейдет на борт с «Прогресса». Всего нас будет около 260 человек, что на этом корабле большая редкость. Мы преодолеем последний отрезок до Кейптауна, упакованные как сардины. Он говорит, что мы должны помогать новым пассажирам, потому что они морские новички и могут не знать, как себя вести. Ты имеешь в виду, что я вроде как старик? Ну, скажем так, это полуправда. В любом случае, я уже придумываю, как избежать толпы в корабельном ресторане. После «Прогресса» нас будут встречать наши 60-е, потом 50-е, 40-е... Дежавю.

18 февраля 2022 — 101 день — Marek Lewandowski

64°43.18 S, 101°48.69 E, Tz=-0C, Patm=986 hPa, состояние ледяного покрова 2

И снова океан убаюкивает меня. Раньше я останавливался у своих датских друзей. Я спал на водяной кровати, и все шло хорошо, пока я лежал неподвижно на спине. На такой кровати от воды вас отделяет лишь тонкий слой мягкой резины, который не даёт вам никакой поддержки при попытке перевернуться на бок. Качающаяся вода предлагает различные варианты положения тела, но каждое из них представляет собой состояние неустойчивого равновесия, обычно далекого от желаемого положения. Я провел ночь, борясь с кроватью за своё право спать так, как хотел, и в конце концов проиграл. Теперь, пожалуйста — та же самая вода мягко убаюкивает меня, когда я растягиваюсь на корабельной койке. Хуже с вставанием, когда приходится ловить пол ногами.

Другое дело, что ось качания также имеет значение. Когда он раскачивается в продольном направлении (ось вращения совпадает с линией плеч), вагус (блуждающий нерв) реагирует без проблем. Хуже, когда он раскачивается вбок, из стороны в сторону (ось вращения на одной линии с позвоночником), как это было с другим кораблём, на котором я плавал (к счастью, недолго) по Северному морю. Из этого следует, что младенца лучше укладывать спать, покачивая его влево и вправо на руках, чем в обычной колыбели.

Тихое, тёплое и солнечное утро, 9 часов утра (4 часа утра в Варшаве). Я наслаждаюсь тёплым чёрным кофе в салоне самолёта. Мне нравится его горьковатый вкус, хотя иногда я люблю перебить его нежной сладостью сливы в шоколаде или кунжута. Однако в настоящее время настоящих кунжутных орехов больше нет. В прошлом кунжут делали из меда и кунжутных семян, но сейчас остался только кунжут, склеенный сахаром. На вкус они похожи, но в эпоху разгула диет люди обычно боятся брать в рот всё, что не соответствует существующим стандартам. В конце концов, сахар вреден. Но в моем возрасте, как в чешском анекдоте: «Я не боюсь, у меня рак». Я поглощаю всё, что мне нравится.

Во второй половине дня ветрено и морозно, облака сменяются солнечным светом. По пути к Мирному мы сталкиваемся с разными вариантами антарктической летней погоды. Но для человека из Польши это зима. В общем, кажется, что у нас здесь два в одном. Такое холодное лето.

Продолжение следует...

Всем спасибо за внимание.

Буду рад видеть в гостях на Telegram канале «Антарктида On-Line».

Там я публикую свежие новости и фотографии, а также отвечаю на вопросы.

С оригиналами дневников на Польском и свежими новостями экспедиции вы можете ознакомиться на канале @wg_antarktyda