Глава 7. Дверь с лицом
Рассвет подкрался безмолвно. На небе клубились красно-серые облака, а воздух был напряжён, будто сам мир затаил дыхание. Ребята, измотанные и вымотанные, заснули. Даже Иван. Даже Коля. Только тьма у тамбура не спала.
Он появился беззвучно — ребёнок в белом, но на этот раз его лицо выражало тревогу.
Он стоял в дверях вагона и смотрел на них, будто ждал. Молчал. Затем обернулся и пошёл прочь — быстрым, почти бесшумным шагом.
Иван проснулся первым. Не зная почему — просто встал и пошёл за ним. Через минуту его догнали Оля и Коля. Никто не задавал вопросов. Слишком многое уже стало непонятным — и слишком важным.
Они вышли на платформу… и увидели её.
Прямо в кирпичной стене, окружённой ржавыми контейнерами и следами древнего времени, появилась дверь. Вросшая в стену, тёмная, с древесиной, почерневшей от времени. И на ней — лицо. Вырезанное, но живое. Оно двигалось.
Губы дрогнули, и голос, словно сквозь толщу воды, произнёс:
«Не ключ тебе, и не удар,
Откроет сердце мой пожар.
Трое здесь — три шага света,
Один — сомнение, другой — мечта,
А третий — правда без ответа.
Лишь вместе — вы пройдёте в суть.
Но назови, что вас ведёт в путь?»
Они замерли. Трое. Без Ксюши. Без подсказок. Только они и вопрос.
— Это загадка не про вещи, — сказал Иван. — Это про нас. «Что ведёт в путь»… Значит — зачем мы идём?
— Мы хотим вернуть Ксюшу, — выдохнула Оля.
— Да, но это что? Желание? — Коля нахмурился. — Или страх, что без неё мы… исчезнем?
— Я иду, потому что она моя подруга, — сказала Оля тихо. — Это значит — дружба.
— Я — потому что чувствую, что это правильно, — пробормотал Иван. — Принцип, не логика.
Коля пожал плечами.
— А я… потому что не могу смотреть, как всё разваливается. Потому что я… хочу сделать хоть что-то правильно. Возможно, впервые.
Лицо на двери дрогнуло.
«Названо. Принято. Истинно.»
Щёлк.
Дверь распахнулась внутрь, с протяжным скрипом. За ней — каменный коридор, залитый тусклым голубым светом.
И в самом конце — Ксюша.
Она лежала на полу, без сознания. Рука крепко сжата в кулак.
— Ксюша! — бросилась вперёд Оля.
Иван и Коля кинулись следом, осторожно подняли её. Она была тёплой. Живой. Но будто в глубоком сне.
— Руку... — прошептал Коля.
Ксюша, едва слышно стонала, и её пальцы медленно начали разжиматься. Внутри — кристалл. Маленький, идеально огранённый, голубоватого оттенка. Он вспыхнул в момент, когда коснулся воздуха.
— Это... — Иван достал ключ. — Смотри. Здесь пустая выемка. Это... кристалл оттуда.
Но не успели они заговорить о сундуке, как Ксюша резко замерла.
Глаза её стали почти полностью бледными. Радужка исчезла. Она выпрямилась, и губы её зашевелились:
— «Alar’thien dos kalar… alar’thien dos kalar… alar’thien…»
— Что она говорит?! — в панике выдохнула Оля.
— Это не она, — сказал Коля тихо. — Это через неё кто-то.
Кристалл в её руке начал мерцать с каждым словом, а воздух вокруг дрожал, словно всё пространство стало хрупким стеклом.
Новый день начинался. Но никто не знал — будет ли он их.