Городок Розето.
Как многие удивительные открытия, эта история началась в пивном баре. Слово за слово, кружка за кружкой… О чем говорить медикам за пивом в начале 60-х годов ХХ века во всеамериканской «столице торнадо» Оклахома-сити? О пациентах, конечно. Декана медицинского факультета местного университета Стюарта Вульфа сильно заинтриговала история, рассказанная ему доктором из небольшого городка Розето, что в Пенсильвании…
Городок возник в конце ХIХ века, когда Пенсильвания была чуть ли не самым процветающим промышленным штатом США и туда тянулись в поисках счастья предприимчивые бедолаги со всего мира: не повезло на исторической родине, так повезет на новой. Население Розето оказалось почти сплошь выходцами из Италии, что для Пенсильвании, которую часто выбирали немцы, датчане, шотландцы, англосаксы, чехи, было нехарактерно.
Местный доктор обратил внимание на уникальную особенность местных. Жители крайне редко страдали сердечно-сосудистыми заболеваниями, смертность от которых тогда росла по всей Америке. У мужчин в возрасте 55--65 лет (когда «самое оно»), в отличие от остальной страны, смертность по этой причине была нулевая. И после 65 лет заболеваемость этими недугами была в два раза ниже средней по стране. Люди просто умирали от старости – и все. Даже в соседних городках ничего подобного не наблюдалось.
Стали искать причину. Десятки волонтеров засели в местной церкви перебирать всевозможные учетные записи. Опрашивали жителей. Может, причиной модная нынче, но известная уже тогда «средиземноморская» диета? Оказалось, не так: переселившись в Америку, итальянцы потребляли продукты из местных магазинов. Не возить же с родины домашнее оливковое масло. Может, жители Розето отличались трепетным отношением к своему здоровью? Ничуть. Местные мужчины дымили как паровозы, не отказывали себе в удовольствии пропустить стаканчик. Да и работа многих из них была не самой экологически чистой – в сланцевых карьерах.
Стюарт Вульф с коллегами уже совсем было зашли в тупик, когда (может, снова осенило после пары кружек пива?) они догадались: причиной всему был сам образ жизни в Розето, отличавшийся от соседних городков и еще двумя нулями в статистике – по уровню преступности и по числу обращений за социальной помощью. Причина в самой атмосфере городка. «Люди подпитываются другими людьми, — понял Вульф, обратившийся к психосоматическому направлению в медицине. – В тесном людском сообществе лучшими показателями здорового сердца, нежели уровень холестерина или потребление табака, являются сами характеристики такого сообщества».Причина здоровья жителей Розето – это многочисленные клубы по интересам, это проведение общегородских фестивалей и церковных праздников. Это традиции «открытого дома», когда прохожий мог зайти на семейную трапезу запросто и ему были рады. Это когда все здороваются на улицах и улыбаются друг другу, спрашивая о здоровье, останавливаясь для задушевной беседы. Это проживание трех поколений под одной крышей. Когда стариков не «кладут на полку», отключая от общения, не отправляют в дом престарелых, а они участвуют в жизни большой семьи.
До начала 70-х Розето был олицетворением предсказуемости и комфортности бытия. Женщины городка знали, что пойдут работать на одну из местных маленьких трикотажных фабрик. И вовсе не комплексовали по этому поводу. Даже рацион питания в городе был годами отрегулирован неписаной традицией. По понедельникам было заведено подавать суп из шпината с яйцом, вторник был днем спагетти, среда – цыпленка с картофелем, рыба была по пятницам и т. д. Люди не стремились выделяться в одежде или как-то еще, никакого бросающегося глаза и раздражающего соседей неравенства в городе не было. Таковы были традиции — в буквальном смысле слова здоровые.
В 70-е годы люди стали уезжать из города, селиться в окрестностях, появились приезжие со стороны, прежняя пастораль пала под ударами консьюмеризма, новых ритмов и привычек. В 1971 году случилась смерть «от сердца» в 45 лет — впервые в истории городка. В то время по всей Америке в результате внедрения всяческих программ правильного питания и здорового образа жизни смертность от сердечно-сосудистых заболеваний стала падать, а в Розето она, напротив, росла. Вскоре статистика его выровнялась с общенациональной. Последняя капля, убившая прежнюю пастораль, упала в 1985 году: тогда впервые местный оркестр потребовал платы за то, чтобы играть на местном церковном празднике. Раньше это никому в голову не приходило.
Городок возник в конце ХIХ века, когда Пенсильвания была чуть ли не самым процветающим промышленным штатом США и туда тянулись в поисках счастья предприимчивые бедолаги со всего мира: не повезло на исторической родине, так повезет на новой. Население Розето оказалось почти сплошь выходцами из Италии, что для Пенсильвании, которую часто выбирали немцы, датчане, шотландцы, англосаксы, чехи, было нехарактерно.
Местный доктор обратил внимание на уникальную особенность местных. Жители крайне редко страдали сердечно-сосудистыми заболеваниями, смертность от которых тогда росла по всей Америке. У мужчин в возрасте 55--65 лет (когда «самое оно»), в отличие от остальной страны, смертность по этой причине была нулевая. И после 65 лет заболеваемость этими недугами была в два раза ниже средней по стране. Люди просто умирали от старости – и все. Даже в соседних городках ничего подобного не наблюдалось.
Стали искать причину. Десятки волонтеров засели в местной церкви перебирать всевозможные учетные записи. Опрашивали жителей. Может, причиной модная нынче, но известная уже тогда «средиземноморская» диета? Оказалось, не так: переселившись в Америку, итальянцы потребляли продукты из местных магазинов. Не возить же с родины домашнее оливковое масло. Может, жители Розето отличались трепетным отношением к своему здоровью? Ничуть. Местные мужчины дымили как паровозы, не отказывали себе в удовольствии пропустить стаканчик. Да и работа многих из них была не самой экологически чистой – в сланцевых карьерах.
Стюарт Вульф с коллегами уже совсем было зашли в тупик, когда (может, снова осенило после пары кружек пива?) они догадались: причиной всему был сам образ жизни в Розето, отличавшийся от соседних городков и еще двумя нулями в статистике – по уровню преступности и по числу обращений за социальной помощью. Причина в самой атмосфере городка. «Люди подпитываются другими людьми, — понял Вульф, обратившийся к психосоматическому направлению в медицине. – В тесном людском сообществе лучшими показателями здорового сердца, нежели уровень холестерина или потребление табака, являются сами характеристики такого сообщества».Причина здоровья жителей Розето – это многочисленные клубы по интересам, это проведение общегородских фестивалей и церковных праздников. Это традиции «открытого дома», когда прохожий мог зайти на семейную трапезу запросто и ему были рады. Это когда все здороваются на улицах и улыбаются друг другу, спрашивая о здоровье, останавливаясь для задушевной беседы. Это проживание трех поколений под одной крышей. Когда стариков не «кладут на полку», отключая от общения, не отправляют в дом престарелых, а они участвуют в жизни большой семьи.
До начала 70-х Розето был олицетворением предсказуемости и комфортности бытия. Женщины городка знали, что пойдут работать на одну из местных маленьких трикотажных фабрик. И вовсе не комплексовали по этому поводу. Даже рацион питания в городе был годами отрегулирован неписаной традицией. По понедельникам было заведено подавать суп из шпината с яйцом, вторник был днем спагетти, среда – цыпленка с картофелем, рыба была по пятницам и т. д. Люди не стремились выделяться в одежде или как-то еще, никакого бросающегося глаза и раздражающего соседей неравенства в городе не было. Таковы были традиции — в буквальном смысле слова здоровые.
В 70-е годы люди стали уезжать из города, селиться в окрестностях, появились приезжие со стороны, прежняя пастораль пала под ударами консьюмеризма, новых ритмов и привычек. В 1971 году случилась смерть «от сердца» в 45 лет — впервые в истории городка. В то время по всей Америке в результате внедрения всяческих программ правильного питания и здорового образа жизни смертность от сердечно-сосудистых заболеваний стала падать, а в Розето она, напротив, росла. Вскоре статистика его выровнялась с общенациональной. Последняя капля, убившая прежнюю пастораль, упала в 1985 году: тогда впервые местный оркестр потребовал платы за то, чтобы играть на местном церковном празднике. Раньше это никому в голову не приходило.