Игры Демиургов. «Геополитика для чайников»⁠⁠

(Из записок Шамбамбукли, бережно пересказанных Мазуктой, ибо тот не терпит почерка своего друга.)

— Ты опять играешь в стратегию? — спросил Мазукта, заглянув через плечо к Шамбамбукли.
— Я совершенствую сценарий. Смотри, какая сложная партия: один народ, два государства, вековая история, обиды, братство, ресурсы и масса мнений.

Мазукта присвистнул.
— Ты снова пытаешься объяснить мир через любовь и взаимопонимание?
— А что в этом плохого? — ответил Шамбамбукли, аккуратно двигая фигурки на столе.
— Всё, — усмехнулся Мазукта. — Ты опять хочешь, чтобы тигр стал вегетарианцем.

Шамбамбукли не обиделся. Он был стойкий, как старый чайник, который кипит, но не бурлит.

— Посмотри на эту фигуру, — сказал он, показывая на фигуру с гербом и старинным духом империи. — Она великая, да, но раненая. Много раз преданная, изнутри и снаружи. Но она всё ещё верит в миссию.
— Миссию какую?
— Быть опорой. Для своих. Даже если те не хотят.

Мазукта фыркнул.
— Это уже не стратегия. Это родительские комплексы.
— Или забота, — ответил Шамбамбукли и подвёл к фигуре другую — поменьше, гордую, с пикой в руках и тяжёлым взглядом. — Эта фигура — свободна. Но растеряна. Её толкают. Её водят. Её используют, но она думает, что рулит.
— Хитро. То есть ты за того большого, который «опора»?
— Я за гармонию. Я за то, чтобы боль не превращалась в ярость, а гордость — в повод для войны. Но если выбирать — я не могу винить того, кто хочет защитить своих. Даже если делает это неуклюже.

Мазукта вздохнул.
— Скажи честно, ты хоть раз создавал мир, где бы соседи жили тихо и мирно?
— Один раз. Но они объединились... против метеорита.

Они помолчали.

— Так что будет дальше? — спросил Мазукта.
— Они будут спорить, кричать, бороться. Но однажды устанут. И кто-то скажет: «А может, хватит?»
— И что?
— Если оба услышат — будет шанс.

Мазукта поставил кружку с чаем на край стола и аккуратно смахнул крошку реальности.

— А пока — оставим им свободу выбирать.

И они ушли.
А фигурки на столе продолжали двигаться.