В конце Великой депрессии
Безработный лесозаготовитель и его жена в Орегоне, США, август 1939 года. Фото Доротеи Ланге.
Телеграм — История Веков
Безработный лесозаготовитель и его жена в Орегоне, США, август 1939 года. Фото Доротеи Ланге.
Телеграм — История Веков
Расскажу про повседневную жизнь иранцев, попутно отвечая на вопросы из комментариев. Начну с уровня жизни населения.
В рейтинге экономик мира по данным ООН за 2023 год Иран занимает 28 место, тогда как Россия - 11 место. Конечно, иранцы живут беднее, чем россияне, но не настолько сильно, как можно себе представить.
Прожиточный минимум в Иране составляет 8 500 000 туман - по нынешнему курсу это около 15 600 рублей, что больше среднего прожиточного минимума в России. При этом жизнь в Иране в целом дешевле. Например, бензин - 5,5 рублей за литр, проезд в метро или на автобусе - 5 рублей, что значительно дешевле, чем в России. Продукты стоят примерно столько же, некоторые (такие как рис и мясо) даже дороже:
молоко - 55 руб./литр
картошка, лук - 35 руб./кг
бананы - 125 руб./кг
яблоки - 70 руб./кг
сыр - 75 руб./300 грамм
десяток яиц - 90 руб.
говядина без костей - 1100 руб./кг (!)
куриные ножки - 145 рублей руб./кг
средний иранский рис - 145 руб./кг
бутылка безалкогольного пива 330 мл - 18 руб.
пицца в ресторане - 650 руб.
кофе в ресторане - 185 руб.
Видео из супермаркета:
Что касается размера заработных плат, друг мужа, работающий в логистической компании ведущим специалистом, получает чуть больше 40 000 рублей. Родственница мужа, инженер, получает около 28 000 рублей. В целом, в последнее время в Иране все стало дороже, а уровень зарплат не сильно изменился.
Жилье, особенно в Тегеране, очень дорогое. Купить квартиру в столице среднестатистическому иранцу практически нереально. Только под старость лет, если повезет. Процесс съема жилья отличается. Схема расчетов довольно сложная, расскажу суть: в начале проживания вносится крупный депозит, далее каждый месяц платится рента, в зависимости от размера изначально внесенного депозита, - чем он больше, тем меньше арендная плата, и наоборот.
Среднестатистический иранец в столице снимет квартиру площадью около 100 кв. метров, в регионах и того больше. Иранцы не привыкли жить в маленьких квартирах. Хотя сами спальни небольшие, размер и убранство гостиной поражает. Все для дорогих гостей - тут тебе и простор, и шикарные диваны, мягчайшие ковры ручной работы с шелковыми элементами, несколько кофейных столов. Фото в гостях делать было неудобно, в гугле можно посмотреть как выглядят иранские гостиные.
Насчет личных автомобилей упоминала в предыдущем посте, - все машины в Иране в 2-2,2 раза дороже, чем аналогичные авто в России. Несмотря на это, во многих семьях по две машины. Не самые дорогие, иранского производства, но вполне себе комфортные и надежные. Иранцы производят Peugeot, Kia, Mazda, Jac, Renault и не только. У мужа в Иране была такая Kia Cerato, например.
Мировые бренды одежды (Zara, H&M и так далее) в Иране купить можно, но неофициально и задорого. В основном продается одежда местного и турецкого пошива. Например, качественный турецкий костюм-тройку мы купили за 10 000 рублей, рубашка стоила около 600 рублей. А вот известные иранские бренды дешевизной не отличаются. Мужские брюки и пиджак бренда Hacoupian - 44 000 рублей, рубашка - 8 000 рублей.
Женские брендовые вещи по цене сравнимы с нашими. К примеру, юбка бренда Sarak - 2 500 рублей. То, что такую юбку нельзя носить на улицах, не значит, что ее нельзя купить и носить на домашних вечеринках. То же самое касается розового топа за 550 рублей. Рубашка - 2 150 рублей, черные штаны - 2 600 рублей, джинсы - 3 000 рублей. Кроссовки иранского бренда Bodyspinner - 3 600 рублей.
Конечно, как и у нас, вещи можно купить дешевле на распродажах, да и в целом найти более бюджетные бренды или наведаться на рынок.
Иранцы, так же как и мы, любят проводить отдых на море. Можно отдохнуть на Каспийском море или на берегах Персидского залива. Пляжи делятся на мужские и женские, хотя люди зачастую пренебрегают правилами и купаются вместе. Женщины купаются в лосинах, просторной футболке и кепке, к примеру.
Медицинская помощь организована примерно как в России. Есть бесплатная страховка, по которой можно обратиться в больницу. Однако, если имеется финансовая возможность, иранцы предпочтут воспользоваться платными услугами. То же самое касается родов. Интересно, что в Иране практически никто не рожает естественным путем. Иранцы верят, что это не современно, и не понимают, зачем идти на это, когда можно сделать процесс менее болезненным.
Тема иранской кухни заслуживает отдельного поста. А пока буду рада ответить на ваши вопросы)
Во второй половине XX века историки находились на перепутье. Одни с огромным удовольствием поглощали глобальные структуры, следуя заветам Фернана Броделя. Другим же были не по душе количественные методы и изучение унылой экономики и изменения цен на репу. Те, кто решил отойти от изучения "больших" сюжетов, обратили внимание на человека и его культуру. На то, как индивид в прошлом мыслил, жил, переживал и умирал. Историкам казалось, что от частных сюжетов, от истории одного человека или небольших сообществ, можно будет подняться выше и делать более широкие обобщения. Для них частное стояло превыше общего, ведь последнее формировалось из самых мелких деталей и незаметных сюжетов.
Книга Фернана Броделя «Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II» была здоровенным кирпичом об экономике, климате и хозяйстве морских цивилизаций. Слишком скучно!
Ярким примером такого подхода к изучению человека и общества в прошлом стал очерк Эммануэля Ле Руа Ладюри об окситанской деревне Монтайю. Он предвосхитил интерес европейских ученых к микроистории и стал первой широко известной работой о жизни простого человека в прошлом. Несмотря на то, что Ладюри известен у нас лишь благодаря одной своей книге, он успел позаниматься аграрной историей Франции и написать несколько увесистых кирпичей. Беда в том, что ни одну другую его книгу не тиражируют так ярко и интересно. Ни одна из его работ такой же популярности, как история деревни Монтайю, не получила.
Микроистория – это ничто иное, как изучение маленьких сюжетов, которые могут коснуться как повседневной жизни, так и выдающихся сюжетов, которые не вписываются в обыденную картину мира среднего человека. Этот самый средний человек, заурядный, малопримечательный и никому неинтересный, не оставляет обычно после себя биографии, не пишет мемуаров. Однако вместе с тем является основным механизмом движения экономики, свержения королей и изменения культурной базы. Вот именно его микроистория и стремится изучить, разобрав на части.
Эммануэль Ле Руа Ладюри (1929 - )
Книжка под названием "Монтайю, окситанская деревня (1294–1324)" стала в 1970-х гг. настоящей сенсацией, поразив как академическое сообщество, так и сообщество читающее. Очень много хвалебных отзывов было высказано, очень приятных рецензий написано. На деле же Ладюри просто скомпоновал уже имевшийся во французской историографии материал об одной окситанской деревне и переписал его заново с оглядкой на менее масштабные сюжеты. Он решил не разворачивать громадное полотно аграрной истории через сравнение регионов, типов хозяйствования и методов работы с материалами. Историк просто собрал уже опубликованные отчеты инквизиции популярненько разложил их по полочкам. К книге потом предъявлялись претензии, мол, автор слишком зациклен на теме секса, которому в книге Ладюри посвящено несколько подглавок. Но будем честны – читать про секс, преступления и чернуху куда интереснее, чем о систематических показателях выгула овец. Ладюри не опускается до уровня популярного пересказа, скорее берет за лапку и тыкает пальцем в отдельный сюжет, говоря: «смари какая херня, собачка, эта херня происходила в следующем контексте». А поскольку сложные слова у Ладюри перемежаются потешными цитатами монтайанских крестьян, то получается очень бодрое повествование о деревне, в которой живут и грешат католики и катары.
Что вообще за Монтайю и где оно находится?
Монтайю – оно же Монтаё – французская коммуна, числящаяся в департаменте Арьеж и округе Фуа, что на юге Франции. Рядом текущая река Арьеж дала название всему региону, а потому применительно к Монтайю и окрестным деревням используется обозначение Верхняя Арьеж. В нескольких сотнях километрах от деревни находится Пиренейские горы и граница с Испанией, а в XIII в. она входила в состав Графства Фуа. Именно в эти земли в начале столетия вторглась армия Симона де Монфора, отправившаяся на юг громить альбигойскую ересь. Вплоть до середины века ходили туда-сюда по Фуа французские крестоносцы, брали штурмом альбигойские крепости и сгоняли еретиков под чуткое око инквизиции. Однако даже пустя полсотни лет отголоски катарской ереси продолжали бытовать в горных деревеньках и лесных чащах. Укрытые от глаз католических священников крепости «хороших людей» продолжали свою деятельность, мутя умы деревенских и городских жителей. А те были не то что бы очень против. В головах большинства окситанских жителей католичество и альбигойская ересь вполне неплохо уживались. Прибавим сюда местный фольклор и традиционные приметы - получится лютая смесь.
Департамент Арьеж на карте Франции с важными населенными пунктами: Фуа, Памье, Мирпуа и Монтайю
Думы жителя Фуа в XIII веке занимали самые разные вопросы и оценивать их через призму религии было для него нормой. Основным досугом крестьян Монтайю был разговор о всяком. Причем часто обсуждали они как раз «божественное», т.е. происходящее вокруг через призму религиозного сознания. Для кого-то было вполне нормальным обсуждать греховность поведения местного "байля", припомнить сплетни о Конце Света или появившемся в соседнем городе Антихристе. Все эти события сплетались в клубок, через который и пропускалось бытовое сознание монтайянского крестьянина.
Нетрудно догадаться, что где есть ересь - есть и инквизиция. В начале XIV века на юге Франции она была. Однако работала довольно вяло и занималась в основном перетягиванием одеяла с местными доминиканцами. Такой порядок вещей сохранялся вплоть до прихода на епископскую кафедру города Памье инквизитора Жака Фурнье. В течение почти шести лет - с 1318 по 1324 гг. - он усердно допрашивал жителей Монтайю и окрестных деревень, вытаскивая из них сведения обо всем, чем только можно. Его интересовала не только сама катарская ересь, но также отклонения от католической нормы, быт, образ жизни и следование догматам. Все протоколы допросов записывались его подручными в отдельные тома, которые инквизитор перепроверял и правил, переписывая начисто. Но кто вообще такой Жак Фурнье и с чего взялась такая твердость в делах веры Христовой?
Жак Фурнье - инквизитор, которого мы заслужили
Жак Фурнье родился в городке Савердён неподалеку от Фуа и имел весьма скромное происхождение. Обычно пишут, что он был сыном то ли мельника, то ли землепашца, но точных указаний на это нет. Известно, что в юном возрасте Жак вступил в орден цистерианцев и, получив солидное богословское образование, отправился в Париж. Там он становится доктором богословия. А в 1311 г. его назначают настоятелем монастыря Фонфруада. Всего через шесть лет - в 1317 г. - Фурнье отправляют гонять еретиков в Фуа, утверждая епископом города Памье. Эта должность пришлась Жаку по душе, так как он проявлял изрядную твердость в дискуссиях по вопросам религии и насаждению правильной веры в Христа.
В Памье он работает вместе с доминиканцами, изничтожает ересь и собирает под своим крылом все возможные рычаги управления механизмом угнетения. Под горячую руку попадают не только труЪ-еретики, но также крестьяне и обычные городские делбики. К пыткам Фурнье прибегал очень и очень редко, а основной метод его допросов – это дотошное и въедливое занудство. Зацепившись за какой-то сюжет, он мог часами и днями говорить со свидетелем, вести перекрестный допрос и привлекать для консультации лиц со стороны. Было заметно, что дядя свою работу любил. В 1326 г. Жак Фурнье становится епископом в городе Мирпуа. Еще через год переезжает в Авиньон и получает повышение до кардинала-священника с титулом церкви Санта Приска. В 1334 г. он будет избран на церковном конклаве римским папой под именем Бенедикта XII.
- А еще про меня вскользь упоминал Морис Дрюон в последней книге цикла «Проклятые короли». Меня избрали сразу после Жака д’Юэза - Иоанна XXII
Присутствие будущего папы в Фуа было осложнено тем фактом, что вплоть до его приезда разыскных операций и нормального допросного института тут просто не было. Инквизиция и ее акции по загонянию еретиков были, а вот плодотворной совместной работы – нет. В XIII-XIV веках Арьеж и окрестные земли страдали от инквизиции пять раз: первый – в 1240-1250-х гг. в связи с падением Монсегюра и избиением последних активных катаров, затем в 1265, 1272-1273 гг., когда инквизиторы приходили дочищать заразу. И, наконец, в 1298-1300 и 1308-1309 гг., когда обнаружилось, что зачистка не помогла и нужно начинать все сначала. В 1308 г. каркассонский инквизитор Жоффруа д'Абли даже подверг в деревне Монтайю подверг аресту все население за исключением детей.
В основном все удары по еретикам до Фурнье исходили от каркассонского доминиканского трибунала, который формально вообще ни к Фуа, ни к Памье не относился. Епископы Памье долгое время были заняты не борьбой с ересью, а взаимной грызней за монастырские и церковные владения. Но с приходом настоящего решалы ситуация поменялась. Жак Фурнье объединил в своей погоне за катарами полномочия местного епископа с правами и возможностями доминиканского магистра. Обе церковные силы в регионе стали действовать сообща под руководством епископа Памье. Активное и деятельное инквизиционное ведомство продолжит работать и после отъезда Фурнье. Однако с течением времени преемники Бенедикта XII вскоре обленятся и оставят окситанский народ в покое.
Пятилетка за три года: методы работы Жака Фурнье
Всего за девять лет бытия Жака Фурнье епископом Памье инквизиционный трибунал работал 370 дней. За этот год с небольшим мужик провел 578 допросов, из которых 418 для обвиняемых и 160 для свидетелей. Иногда бывало так, что свидетель превращался в обвиняемого по ходу допроса, а обвиняемый переходил в разряд свидетелей. По 98 делам были допрошены и привлечены к дознанию 114 лиц, среди которых преобладали еретики-катары. Из этой сотни 94 дошли до суда. В большинстве своем это были простолюдины – крестьяне, ремесленники, мелкие торговцы, но были священники, нотарии и даже несколько мелких дворян. Среди 114 привлеченных к дознанию было 48 женщин и в большинстве своем они происходили из деревень Фуа и Верхней Арьежи. Сама деревня Монтайю была представлена 25 обвиняемыми, большая часть которых отделалась тюремным заключением, публичным покаянием или схожим по гуманности наказанием.
Судебная процедура вызова обвиняемых пред очи Жака Фурнье для XIII века была довольно долгой. Сначала до епископа через различные каналы доходили доносы на нехороших людей. После чего до них доводилось требование предстать перед трибуналом в Памье – об этом обвиняемых извещал местный священник с амвона или на дому. Если призыв на суд игнорировали, то епископ обращался к власти светской, т.е. к байлю – доверенному чиновнику региона, осуществлявшего светскую власть. Тот отыскивал нужного человека и притаскивал его на трибунал. Там обвиняемый, прежде всего, клялся на Библии, что будет говорить правду. Ну а потом начинался допрос. Жак Фурнье задавал вопросы, а обвиняемый отвечал столько, сколько сочтет нужным. Дело шло своим чередом без оглядки на то, заслуживает ли обвиняемый длительного ареста или нет. В промежутках между допросами беднягу могли даже заключить под стражу в епархиальной тюрьме. Но если роль человечка была не особо важна, то просто отпускали домой.
Франсиско Гойя. «Трибунал инквизиции» (1814)
В большинстве своих допросов Жак Фурнье, за исключением парочки фальсификатов (действительно парочки), будет действовать мирно и продавливать ответчиков силой харизмы. Мыслил Фурнье довольно просто. Чтобы разобраться с проблемой - надо установить истину. А потому сначала разбираем ошибочные поступки обвиняемого, а потом заботимся о спасении его души. Если ничего не помогает - придется карать. А если помогает, то тоже карать, но помягче.
По завершении всех процедур подсудимым назначались различные наказания: заключение разной степени строгости, ношение желтого креста, паломничество, конфискация имущества. Только пятеро из подсудимых закончили жизнь на костре: четверо вальденсов из Памье и альбигойский еретик Гийом Фор из Монтайю.
Откуда мы знаем такие подробности? Из допросных и регистрационных томов Жака Фурнье, которые тот вывез вместе с собой из Памье после назначения на новую епархию. Более того, эти талмуды катались с ним в Авиньон и пополнили папскую библиотеку, которая не выкинула эти книги даже после возвращения в Рим. Протоколы до сих пор лежат в архивах Ватикана и продолжают оставаться очень даже подробным источников эпохи. Можно конечно заявить, что хитрый Фурнье подделал свои записи, навырывал листов или скрыл свои темные делишки. Но это будут лишь домыслы, а реалии допросов у нас на бумаге - с ними спорить не приходится.
Монтайю - капля в море
Если пытаться изучить Монтайю с точки зрения стороннего наблюдателя, то может показаться, что в деревне происходили лишь угар и содомия. Это так. И не так. Конечно, Ле Руа Ладюри дает подробное описание хозяйства деревни и её бытования. Однако самая мякотка - это жызнь деревенского люда, верования которого были далеки от идеала. Поэтому дотошность Жака Фурнье можно понять. Это у себя в городах он мог гонять гомосексуалистов или гнобить горожан за сплетни о привидениях. В сельской Арьежи ему приходилось иметь дело с гениальными идеями вроде отрицания божественности Христа или проистечения души из крови.
В сельской местности Фуа, Лангедока и вообще всей Окситании еретические настроения были еще ой как сильны. Сказать за это спасибо стоит широко известным в узких кругах братьям Отье. К концу XIII века катаризм практически уже не существовал в Окситании. Однако Пейре Отье, бывший нотариус, близкий к графу Роже-Бернару де Фуа, в 1299 г., возглавил маленькую группу катаров, «непреклонных в своей решимости возобновить евангелизм катаров на их прежних территориях». Среди них был родной брат нео-еретика Гийом Отье и сын Пейре Жаум. Используя свои семейные и дружеские связи, а также остатки бывшего катарского подполья, они смогли «раздуть пламя катаризма» на юге Франции, обнаружив там весьма благодатную почву.
Джованни Баттиста Креспи. "Убийство альбигойцев" (1628-1632)
Попытка того, что историки называют «Реконкистой братьев Отье», продолжалась с 1300 по 1310 г. Пропаганда Бибы и Бобы сработала отлично и тайные собрания катаров вернулись из небытия. В Окситании «праведные люди» чувствовали себя отлично, однако инквизиция выловила и сожгла, одного за другим, всех подпольных проповедников. Пейре Жаума и Гийома Отье сожгли в Каркассоне в 1309 г., Амиеля де Перля и Пейре Отье в Тулузе в 1310 г. Единственным, кому удалось бежать в Каталонию, был Гийом Белибаст. Обманутый двойным агентом, он был схвачен и сожжён в Виллеруж-Терменез в 1321 г. по приказу архиепископа Нарбонны. Это событие считается концом окситанских катарских церквей.
Итак, Монтайю. Прогуливаясь по его улочкам и оглядывая дома, можно понять две очень важные вещи. Первое – это именно что деревня. Не село, не транзитная деревня на пересечении торговых путей, не ярмарочная деревня. А деревня сама в себе. Это значит, что живет она небогато, однако не так, чтобы очень бедствует. Ест свинину, кушает репу, вкушает вино и масло, привозимое с соседних ярмарок, разводит овец на продажу и сплавляет лес вниз по реке. Второе, что бросается в глаза – это единение жителей деревни перед лицом внешнего врага. Не то что бы деревня – это одна большая семья, взаимная вражда, ненависть и подставы никуда не деваются. Однако зажатость деревни меж двух огней - еретиками и церковью - имеет свои последствия.
Местные жители с куда большим презрением будут относиться к епископу, чем к дворянину. Тем более, что мелкий дворянин ест примерно то же, что и они и отличается лишь тем, что умеет читать. Да и то не всегда. Большая часть истории верхней Арьежи в эти времена – это скорее противостояние с церковью, нежели взаимная нелюбовь крестьянства и дворянства. В бытность свою графы Фуа, отстаивая свою независимость от Парижа, скептически наблюдали за деятельностью церковников, часто ограждая своих подданных от новых налогов и десятин в пользу церкви. Но после разгрома альбигойцев и небольшой династической перемены в верхах, графы Фуа поменяли фокус и стали шестерками французского короля. Больше церкви расширять свое влияние в регионе они не мешали.
наглядная эволюция графов Фуа: до и после Альбигойских крестовых походов
Нелюбовь к церкви и Франции целиком может отразить одна из присказок, брошенная деревенским жителем Монтайю, о чем было потом доложено на допросе его бдительным соседом:
"Миром правят четыре больших дьявола: папа, дьявол наибольший, которого я называю Сатана; король Франции суть второй дьявол; епископ Памье — третий; инквизитор из Каркассона — четвертый дьявол".
Не любить церковь было за что. В начале XIV века епископы Памье продавили сбор десятины со скота. Для острастки нужно было лишь пару раз провести облаву на жителей деревни и окрестных селений и постращать их допросом.
Это недовольство католическими епископами нашло отражение и в допросах Жака Фурнье. Из 89 досье, собранных епископом по поводу критики церковных властей, примерно шесть штук связаны сугубо с отказом платить десятину или с осуждением этого сбора, как незаконного и "неправильного". А потому различные крестьянские выступления на юге Франции сложно назвать классовыми и направленными сугубо против светских феодалов.
В отличии от более поздних «жаков», сельские жители Фуа предпочитали гадить Церкви более эффективными способами - не платили подати, сбегали из деревень и прятались среди лесов и холмов Окситании
Среди жителей Монтайю были те, кто был явным катаром, были те, кто был катаром скрытым. Были и те, кто вообще себя никаким еретиком не считал, а жил так, как считал правильным и "по-божески". Хорошим примером тут может стать семейство Клергов - фактические правители Монтайю.
Пьер Клерг был местным кюре - священником. А его брат Бернар - байлем и сборщиком налогов. Оба была самыми настоящими катарами и умудрялись лавировать между церковью и местными в своих интересах. Пьер регулярно сдавал церковникам своих "друзей", а Бернар оказывал ему посильную помощь. В 1308 году при участии Пьера Клерга инквизицией было арестовано всё взрослое население деревни. При этом сам кюре принимал участие в судебных процессах и тем самым решал, кого карать, а кого миловать. Такой вот интересный способ разбираться с врагами.
В 1320 году лафа для братьев Клерг закончилась. Пьера прижал к ногтю Жак Фурнье. А брат обвиняемого - Бернар - пытался помочь своему родственнику через влиятельных друзей и взятки. Однако с новым епископом это не прокатило. Пьер Клерг умер в епархиальной тюрьме не дождавшись приговора.
Но как реагировали на столь странное соседство жители Монтайю? А особо никак. Спорить с семейством Клергов в открытую было опасно для жизни. А их катарские увлечения не всегда бросались в глаза. Ну ест священник мясо по пятницам и портит молодых дамзелей. Ну с кем не бывает! Каждый третий мужик в Верхней Арьежи или занимается тем же самым, или ведет себя и того хуже.
Религия, церковь и ересь
- Хочешь ли ты исповедаться мне? - спрашивает лжесвященник Арно де Верниоль у сельского парня, ставшего городским жителем.
- Нет, - отвечает тот, - я уж исповедался в этом году... Да вы и не священник вовсе!
Среди жителей Монтайю были закоренелые еретики, были и те, кто отверг ересь, но пребывал в ней. Но даже так все они признавали необходимость исповедоваться раз в год. Больше уже некрасиво. Меньше – грешно. Рассказывать на исповеди о том, что общался или дружил с «добрыми людьми», кстати, необязательно. Ведь главное – это то, что ты считаешь грехом:
"Я исповедуюсь в своих грехах - говорит Раймонда Марти, - да только не в том, что я совершила в ереси; потому как я не думаю, что грешила, так поступая".
Исповедь среднего монтайонца балансировала на грани фарса и реального проживаемого опыта «хорошего христианина». Если ты был еретиком и творил грехи, а позже отринул свои заблуждения - жизнь начинается заново. Немаловажную роль тут играли и отношения со священником. Ведь если рассказать ему что-то постыдное - он обязательно расскажет это своим друзьям. Будет стыдно. А потому каяться в совсем уж постыдных делах может и необязательно.
Влюбленный и исповедник. «Исповедь влюбленного» (начало XV века)
Несмотря на такой странный подход к основному христианскому таинству, какого-то намеренного отрицания католических догматов в Монтайю не было. Детей крестили, на причастие ходили, венчались по правилам. Все обряды играли функции не только религиозные, но и социальные. Крещение - рождение, причащение - обновление, брак - новая семья. Другие таинства и нормы остаются где-то сбоку и каждый соблюдает их, как хочет.
Года так двадцать три назад, — рассказывает в 1325 году Гозья Клерг из Монтайю, — во время Великого поста, на другой день после воскресенья, возвращалась я с моего поля, где собирала репу. По дороге встретился мне Гийом Бене:
— Ты уже обедала? — спросил он меня.
— Нет, — отвечала я, — хочу попоститься...
— А что до меня, — сказал Гийом, — так я вчера, в воскресенье, неплохо пообедал в Акс-ле-Терме, куда меня пригласили. Поначалу я подумывал, стоит ли идти (ввиду поста). Так я пошел к добрым людям, чтобы спросить у них совета. «Как ни крути, — сказали мне они, — одинаковый грех есть мясо в пост или без поста. Рот оскверняется одинаково. А потому вам нечего смущаться». Раз так, я и согласился на этот добрый обед с мясом.
— А я, однако, — философски заключает Гозья Клерг, — с ним не согласилась. Мясо во время поста и в другое время — это вовсе не одно и то же...
Вот отличный пример разницы между хорошим христианином и мятущейся душой около-катара. Сборщица репы повинуется католическому посту. А колеблющийся крестьянин сомневается. В конечном счете последнего убеждают нарушить пост те самые катары, известные своим аскетизмом. Логика альбигойцев была, кстати, проста. В иерархии катаров существовали высшие чины - так называемые "совершенные" - те, кто отказывал себе во всем и придерживался строгих принципов соблюдения «чистоты» тела и души. Им действительно было много чего нельзя. Однако все остальные, кто «совершенным» не был - так или иначе приобщались к пороку. А если никто не чист, то значит и мясо в пост не такой уж и страшный грех.
не «совершенные», но почти
Другой важностью частью религиозного видения Монтайю и его окрестностей была особая трактовка окружающего мира и его конца. Ведь не было темы более благодатной для обсуждения, чем Апокалипсис. Особенно если вокруг творится черти что. Вот какой слух фиксируется в Верхней Арьежи в 1318 г.
— В том году - рассказывает Бертран Кордье, уроженец Памье, - встретил я на другом краю моста, на земле прихода Кие, четырех тарасконцев, а среди них Арно из Савиньяна. Они спросили меня:
— Что нового в Памье?
— Поговаривают, что родился Антихрист - ответил я. - Каждый должен привести свою душу в порядок, ведь конец света совсем близко! На что Арно из Савиньяна возмутился:
— Не верю я в это! Нет у мира ни конца, ни начала... Пошли лучше спать.
Тут разносчиком слухов оказывается типичный городской житель. А каменщик Арно из Савиньяна выступает, как рациональный критик и истиный циник. Его взгляды о незыблемости мира самую малость не вписываются в христианскую догму. Все же Страшный Суд был придуман не просто так. Поэтому инквизиция берет Арно под локоток и аккуратно выспрашивает, почему он верит в такую неприглядную гадость. Забавно, что каменщик оказывается с подвохом - за тридцать лет до того Арно получал образование у весьма начитанного и ученого мужа в далекой Таррасконе. С тех времен утекло много воды, а разочарование Арно в Страшном Суде осталось. В итоге, чтобы выпутаться, каменщик начнет ссылаться на недостаток религиозного образования:
"По причине моей занятости в каменных карьерах я очень рано ухожу с мессы и не успеваю послушать проповедь".
Вариации «Конца Света» у жителя Верхней Арьежи могли быть разными, однако суть оставалась одна - судачить о нём очень интересно.
Гораздо более «опасным», чем твердая уверенность в незыблемости мира и отсутствии Конца Света, является неверие в ту или иную догму. Возьмем случай Раймона Делера из Тиньяка. Быть большим крестьянином, чем этот мужлан, невозможно. Он жнет хлеб, пасет мула и ест. Всё. Так вот этот Раймон верит, что душа - это кровь. Причем логика у него простая. Когда убивают животное - из него вытекает кровь. Когда вытекает кровь - животное перестает дергаться и умирает. Кровь уходит в землю, впитывается в нее и исчезает. То же самое делает душа. Понятное дело, что при таких приколах Раймонд Делер не верит в воскрешение и Страшный Суд. Не менее унылой представляется ему также и концепии Рая и Ада. Ведь Рай - это когда в этом мире хорошо живется, а Ад - это когда живется плохо. О чем еще говорить?
На этом Раймон Делер не останавливается, но продолжает уходить все дальше в дебри ереси. Например, он считает что Иисуса Христа зачала в блуде и мерзости - точно так же, как и любого другого человека. Делер в красках описывает своему соседу, как Иосиф сношал Пресвятую Деву, дрожа, смердя и похотливо тыкая в неё чем попало. Нет ничего удивительного в том, что Раймон не верует в распятие, воскресение и вознесение. Не вызывает также изумления и то, что Делер ни разу не причащался.
— Еще слово, и я тебе башку размозжу моей мотыгой, - прерывает его в ужасе Раймон Сеги, перепуганный этими богохульственными речами.
Представление о душе из крови, столь дорогое Раймону Делеру, обнаруживается и в других местах. Так, под деревенским вязом, некая Гийеметта Бене, простая крестьянка, рассказывает своей подруге о том, что душа - это кровь. Доказательства? Когда отрубают голову гусю, оттуда фонтаном выходит кровь. Вместе с жизнью. Следовательно, душа = кровь. И не поспорить же. Наблюдение, эксперимент, вывод. Всё на месте.
Души праведных в руке Божией. Фреска монастыря Сучевица, Румыния.
Позор и преступление
Понятие стыда в Средневековье было довольно сложным и многогранным. Многие категории ушедших эпох сейчас воспринимались бы, как нечто выходящее за рамки. Однако понимание определенных границ у жителей Монтайю всё же присутствовало.
Вот насущный вопрос. Кровосместительство – это грех или просто постыдное и позорное дело? По словам уже знакомого нам Раймона Делера:
"Кровосмесительство с матерью, сестрой, дочерью или сестрой двоюродной — никакой не грех, да вот только кровосмесительство - дело позорное".
При этом позор вместе с грехом пропадают, стоит сестре стать троюродной. Тут в догмы христианской морали вписываются и местные традиции. Ведь, по-хорошему, сношать любую сестру не очень благое дело. Однако Раймонд Делер смотрит на эти ограничения чуть более широко.
Кстати говоря, Алиенора Аквитанская и французский король Людовик VII приходились друг другу троюродными братом и сестрой. И вплоть до развода по данной формальной причине в 1152 году, это особо никому не мешало
Двигаемся от родных сестер к сестрам чужим. Может ли считаться грешником человек, который занимается сексом с двумя женщинами, что являются сёстрами? Это тоже не грех, однако дело уже ну прям очень постыдное. Подобными приколами занимались в Верхней Арьежи Симон Барра и Гийом Байяр, за что были осуждаемы местными жителями.
А вот совратить племянницу своей любовницу, что работает у тебя служанкой - уже не только грех, но и позор. Именно так жители Монтайю оценивали поступок Раймонда де Планиссоля. Тонкая граница между позором и грехом не всегда понятна. Однако тут все упирается в неоглашаемый договор о поведении внутри общины.
— Раймон де Планиссоль совершил и вправду тяжкий грех, - заявляет Раймон Бек из Коссу Айкару Боре, сообщнику Планиссолей, - в тот день, когда он задушил и убил Пьера Плана, которого потом и закопал в саду у своего отца, Понса де Планиссоль. И уж никак негоже было Раймону утяжелять свой грех, лишив девственности Гайярду, свою собственную служанку!
Исследование этических проблем можно считать достаточно полным после напоминания об относительной сексуальной свободе, царящей в деревне. В ней спокойно уживались прелюбодеи всех мастей. Серьезных нарушений какого-то порядка, вроде изнасилований, в Монтайю было отмечено всего два инцидента. В остальном местные могли судачить сколько угодно, но доносить или ломать людям рожу за наличие любовницы никто не спешил.
Сельский фанатизм и судьба
Если отойти в сторонку от сексуальной чернухи, то обнаружится, что взгляды жителей Монтайю были своеобразны и в других сферах. Например, выделяется из общего ряда их отношение к судьбе. Так у пастуха Пьера Мори однажды спросили, не боится ли он жить в регионе, где его с немалой вероятностью могут поймать и осудить за ересь:
"Да все равно, - ответил он, - хоть бы я и дальше продолжал жить в Фенуйеде и Сабартесе, никто не может отнять у меня мою судьбу. Там ли, здесь ли - я должен следовать своей судьбе".
И позже добавил:
"Коли дано мне будет стать еретиком на смертном одре, то я им стану. Коли нет - пойду по тому пути, что мне предначертан".
В регистрах Жака Фурнье записано несколько похожих высказываний Пьера Мори, смысл которых сводится к тому, что он не будет пытаться избежать своей судьбы. В одном из них есть и объяснение:
"Я не могу поступать по-другому, потому что не могу вести жизнь иную, чем та, для которой был вскормлен".
За этой банальной идеей о том, что человек - заложник своего воспитания и своего образа жизни - скрывается нечто более глубокое. Для Пьера Мори душа человека подобна сдобному хлебобулочному изделию. Так, как замешал тесто Бог, так и должно свершиться. Ни больше и ни меньше.
Избранные цитаты Пьера Мори
Своеобразное видение судьбы присутствовало также и и поминавшихся выше братьев Клергов. Когда скончался Понс Клерг - отец Пьера Клерга - одна из крестьянок Монтайю сказала его вдове:
"Госпожа, я слыхала, что если с покойника взять пряди волос и обрезки ногтей с рук и ног, то этот покойник не утащит с собой счастливую звезду и удачу вашего дома".
Рекомендация была исполнена в точности:
"По случаю смерти Понса Клерга, отца кюре, много людей пришли в дом кюре. Тело положили в кухне; оно не было еще завернуто в саван. Кюре выгнал тогда всех из дома, кроме Алазайсы Азема и Брюны Пурсель. Женщины эти остались одни с покойником и с кюре; женщины и кюре взяли с усопшего пряди волос и обрезки ногтей".
Жизнь в Монтайю может напоминать сюрреалистичную картину Питера Брейгеля. Однако его жителям было в кайф обсуждать Конец Света, пребывать в ереси и судачить о том, кого Пьер Клерг в очередной раз попустил у себя на кровати.
Картины, которые рисует в своего книге Ле Руа Ладюри нацелены не только на создание потешной и непростой картины крестьянского бытия. Они предполагают построение некоторой идентичности, контекста, атмосферы, в которой развивается крестьянское сообщество конкретного региона. Можно ли переносить сведения из Монтайю и окрестных селений на все прочие населенные пункты по границе Окситании с Испанией? Можно ли обобщать изыскания Ладюри по изучению деревни на все остальные деревни Франции? Ответ в обоих случаях нет. Но можно ли игнорировать уникальный опыт устройства Монтайю и бытия в нем самых разных людей со столь необычными взглядами на мир? Также нет. Мир окситанской деревни – это частность, случайность и казус, дошедший до нас лишь чудом. А потому для микроистории этот сюжет представляет огромное значение.
В рамках работы можно задавать свои вопросы, можно критиковать автора за то, что слишком много уделил этим частностям, оставив общую мысль где-то в предисловии. Но, судя по всему, цели создавать более масштабное полотно не ставилось. Максимум, что мы имеем – это социальную и культурную картину жизни еретической деревни. Деревни, существование которой обусловлено борьбой религиозной, борьбой политической и бытием обыденным. Деревни, в которой были жизнь и смерть, радость и печаль, секс и насилие. Такая вот деревня Монтайю. И вы только что в ней побывали.
Несмотря на капризы погоды, лето неумолимо приближается. Значит, занятия в спортивном зале или домашние тренировки получится заменить на активности под открытым небом. Собрали для вас товары, которые сделают уличные воркауты интереснее, увлекательнее и полезнее.
Мегамаркет дарит пикабушникам промокод килобайт. Он дает скидку 2 000 рублей на первую покупку от 4 000 рублей и действует до 31 мая. Полные правила здесь.
В компактную поясную сумку поместятся телефон, ключи, кошелек или другие нужные мелочи. Во время тренировки все это не гремит и не мешает, но всегда находится под рукой. Материал сумки прочный и влагонепроницаемый, вещи в ней защищены от повреждений, царапин или пота.
С фитнес-резинкой можно тренировать все группы мышц: руки, ноги, кор, ягодицы. А еще она облегчает подтягивания и помогает мягко растягиваться. В сети можно найти огромное количество роликов с упражнениями разной степени сложности. Нагрузка легко дозируется: новичкам подойдет резинка с сопротивлением до 23 кг, опытным атлетам — до 57 кг. При этом оборудование максимально компактно и поместится даже в небольшую сумку.
Для тех, кому надоели обычные тренировки. Слэклайн — это стропа шириной 50 мм, с помощью которой осваивают хождение по канату. Тренажер учит сохранять баланс, прокачивает координацию и концентрацию, а еще дает отличную нагрузку на спину, руки и ноги.
Настольный теннис — простой в освоении вид спорта, который отлично помогает размяться и тренирует скорость реакции. В комплект входят две ракетки, три мяча, сетка, накладка и чехол — все, что нужно, чтобы поиграть вечером во дворе с другом или устроить небольшие соревнования. Этот недорогой набор подойдет именно для развлечения и веселья, устанавливается почти на любой стол.
Еще один вид спорта, которым можно заниматься, даже не имея серьезной подготовки — бадминтон. С набором от Wish Steeltec вы сможете потренировать силу удара, побегать и просто хорошо провести время. Детали яркие, так что их трудно потерять даже на природе. Леска натянута прочно, ресурса ракеток должно хватить не на один сезон.
Фрисби воспринимается как простое пляжное развлечение. Тем не менее перекидывание друг другу тарелки задействует все группы мышц и развивает скорость реакции. Эта тарелка летит далеко и по понятной траектории — отличный снаряд для начала. Кстати, фрисби — это еще и ряд спортивных дисциплин со своими правилами и техническими сложностями, так что игра с друзьями может перерасти в серьезное увлечение.
Стильный мяч из износостойкой резины отлично подходит для уличных тренировок. Вы сможете поиграть компанией в баскетбол или стритбол или просто отработать броски. При производстве используется технология сбалансированного сцепления: это значит, что снаряд не сбежит от вас и будет двигаться по стабильной траектории.
Футбол — один из самых популярных в России видов спорта. Играя, можно отлично побегать, потренировать меткость и отработать взаимодействие в команде. Футбольный мяч Torres Striker выполнен из качественного полиуретана и резины и выдержит не один десяток матчей, не потеряв упругости. Отличная балансировка и оптимальный размер делают его подходящим как для взрослых, так и для подростков. Он достаточно тяжелый, почти как в профессиональном спорте, так что совсем малышам не понравится.
Пляжный или обычный волейбол? А может быть, пионербол, как в детском лагере? Мяч TORRES SIMPLE COLOR подойдет для любой из этих игр. Камера отлично держит давление, поэтому вам не придется постоянно подкачивать его, а качественные материалы (полиуретан и бутил) сохраняют все характеристики даже при интенсивном использовании.
Многоскоростной велосипед с рамой 19-го размера подойдет как мужчинам, так и женщинам. Это отличный вариант для новичков: модель доступная, удобная. Поможет понять, нравится ли вам велоспорт. Конструкция велосипеда позволяет ездить по дорогам разных типов, поэтому вы сможете перемещаться по городу или отправиться в поход. Есть складной механизм — велосипед с ним легко возить в машине, на электричке и просто хранить в кладовке.
Более продвинутая модель для тех, кто уже оценил прелесть движения на двух колесах. Геометрия велосипеда предполагает вертикальную посадку. Это обеспечивает более удобное положение тела, чем на других байках. В конструкции предусмотрены детали для комфорта и безопасности: пружинная вилка с ходом 100 мм, сервисная подводка тросов и дисковые гидравлические тормоза.
Если вы не фанат велоспорта, но хотите получить свою дозу физической нагрузки, перемещаясь по городу, выбирайте самокат. В модели PLANK Magic 200 есть регулировка руля по высоте, надежные тормоза и прочная увеличенная дека из алюминия. Когда вы катаетесь на самокате, работают мышцы ног, ягодиц, спины и живота, а заодно добираетесь, куда нужно. Если вы решите сделать паузу в тренировках, самокат легко складывается для хранения.
Любая активность на свежем воздухе требует хорошей обуви, специально сделанной для занятий спортом. Яркие кроссовки Hoka RINCON 3 с облегченным весом амортизируют, снижают нагрузку на суставы. Выраженный рельеф подошвы обеспечивает сцепление с поверхностью вне зависимости от того, где проходит тренировка: на специальной площадке, асфальте или грунте.
Легкие женские кроссовки из линейки Clifton подходят для занятий на твердых покрытиях. Дышащий сетчатый верх поддерживает вентиляцию стоп, чтобы можно было тренироваться даже в жару. Подошва из легкой пены EVA гасит силу ударов. Кроссовки беговые, подходят для тренировок на длинных дистанциях.
Во время занятий на свежем воздухе важно защитить голову от перегрева. С этим отлично справится легкая и светлая бейсболка — например, от GLHF. Она удобно сидит на голове, не сваливается и не отвлекает от занятий, благодаря сетке голова меньше потеет. Козырек жесткий и не мнется.
Не забудьте защитить кожу от солнца — чтобы не было мучительно больно на следующий день после тренировки под открытым небом. В этом поможет крем против пигментных пятен с сильной защитой от ультрафиолета SPF50. Водостойкая текстура легко наносится и быстро впитывается, действует два часа — потом крем нужно обновить.
Удобные и стильные солнцезащитные очки защищают глаза благодаря фильтру UV400, который поглощает до 99.99% ультрафиолета. Они выполнены из легких материалов и плотно прилегают к голове. Ударопрочные поликарбонатные линзы с антибликовым покрытием подходят для разных видов спорта.
Используйте промокод килобайт на Мегамаркете. Он дает скидку 2 000 рублей на первую покупку от 4 000 рублей и действует до 31 мая. Полные правила здесь.
Реклама ООО «МАРКЕТПЛЕЙС» (агрегатор) (ОГРН: 1167746803180, ИНН: 9701048328), юридический адрес: 105082, г. Москва, ул. Спартаковская площадь, д. 16/15, стр. 6
Ульчи – коренной малочисленный народ Севера, Сибири и Дальнего Востока. Второе название – «нани», устарелое – «мангуны», «ольчи».
Интересные факты:
• Исследования доказывают, что предки ульчей жили на Севере еще 8 000 лет назад;
• В переводе «ульчи» означает «местные жители»;
• Всего в мире 3 000 представителей народа;
• Вели оседлый образ жизни;
• Передвигались на нартах (сани на горных лыжах), запряженных собаками;
• В семье насчитывалось более 10 собак;
• В теплое время года передвигались на лодках, как правило, ими управляли женщины;
• Мужчины занимались кузнецким делом, строительством, охотой и рыболовством.
• Женщины занимались прикладным искусством, собирательством, домашним хозяйством;
• Традиционное жилище – дом хагду (четырехугольный каркасный дом с двускатной крышей) без перегородок ;
• Летнее жилище строили на сваях;
• Любимое зимнее блюдо ульчей – валенная на ветру рыба;
• Верили в духов, мир делили на Верхний бакт, Средний и Подземный: там жили умершие;
• За помощью народ обращался к шаману;
• Когда дочь выходила замуж, отец шел в лес и просил у духов счастья невесте;
• Любили танцевать;
• Конфликты решали на межродовом суде, судьей выступал человек из другого рода;
• Умерших деток в возрасте 1 или 2 года хоронили на ветках деревьев, а взрослых – в, так называемых, наземных захоронениях – деревянных домах для гроба;
Привет, пикабушники. Пора немного отойти от темы паршивой работы, поэтому я решил сделать пост о том, что отлично расслабляет. Итак...чётки.
С чётками я впервые познакомился благодаря религии которой придерживаюсь, но речь сегодня не о ней. Правда я никогда не воспринимал их как предмет священный, а больше как атрибут для молитвы, который ранее служил аналогом счёт для монахов.
Вообще, чётки сами по себе изначально возникли от неграмотности людей далёких прошлых лет. Школы были редкостью, а Гугла люди не могли и представить, поэтому, для подсчёта молитв, монахи использовали чётки.
Не смотря на то что чёток есть великое множество, своё предпочтение я отдаю переборным, сделанным из дерева. Они простые, удобные, их можно носить на руке и они не так сильно привлекают внимание. А древесина очень приятна руке и в некоторых случаях имеет приятный запах. Тем не менее, в интернете, как оказалось, не так много людей которые разбираются в этом простом и в то же время интересном предмете.
От себя скажу что чётки не только расслабляют, но и доставляют эстетическое удовольствие, в особенности если выглядят красиво.
В христианстве чётки, как правило, разделены на Декады―десять зёрен, отделяемых друг от друга особым звеном, в форме крестика, маленького звена из дерева или металла, или же маленького плоского медальона. Чётки, помимо дерева, могут быть выполнены из самых разных материалов: пластик, эпоксидная смола, простые и драгоценные камешки, обсидиан, минералы, эбонит, кость, рога и даже косточки или же хлеб.
В христианстве стандартным размером чёток является 30 зёрен без учёта делителей.
Существуют также наперстные чётки, состоящие из одной декады и равностороннего крестика, а также "Великие чётки", на 100-150 и более зёрен.
Особняком стоит католический вариант, называемый Розарием. Это чётки состоящие из 53-х зёрен, которые принято носить намотав на руку, или же одев на шею.
Молятся по чёткам, как правило, Иисусовой молитвой, повторяя её полностью, или в одном из сокращённых вариантов по кругу, пока не завершат круг, либо же не отсчитают столько сколько требуется. Некоторые также молятся и на разделителях, читая какую-нибудь особую молитву.
Тем не менее, в наше время чётки вещь больше символическая, нежели практическая, поскольку большинству верующих людей давно доступно образование (исключая случаи с сотней и более молитв в день, там без чёток будет довольно сложно обойтись)
Переборные, а также перекидные чётки также нашли своё место в криминальной тематике на територрии всего бывшего СССР. Весомых догадок касаемо того как они могут быть причастны к уголовному миру напрямую у меня нет.
Тем не менее они не являются чисто религиозным или тюремным атрибутом, и могут служить как предметом для молитвы, так и простым знаком того что вы причастны к той или иной религии, или же быть простым антистрессом, поскольку ни один нормальный человек не станет обращать на этот предмет много внимания. А что до ненормальных...им иной раз даже повод не нужен, чтобы прикопаться, и нет смысла переживать по этому поводу)
В крестьянской семье царил дух взаимопомощи, обязанности были строго распределены, из поколения в поколение передавались традиции, трудовые навыки, нравственные устои.
"В семье и каша гуще"
Авторитет семьи в народе был необычайно высок. Человек, не желавший в зрелом возрасте заводить семью, вызывал у соседей подозрение. Только две причины считались уважительными – болезнь или желание уйти в монастырь.
В основе крестьянского супружеского союза лежал прежде всего хозяйственный интерес. Такое святое для многих людей чувство, как любовь, редко бралось в расчет. Помещик женил крепостных по своему усмотрению. Да и народная традиция не предусматривала обоюдного согласия юноши и девушки на брак – за них все решали родители.
Невесту старались выбрать не столько красивую, сколько здоровую, умелую, трудолюбивую. Ведь после замужества ей приходилось брать на себя все домашнее хозяйство, воспитывать детей, ухаживать за скотиной, работать в огороде, поле. Супругов объединяла общая забота: о хозяйстве, о детях, о доме. Ну а что до любви – "стерпится-слюбится", – считали в старину.
В былые времена женились очень рано. "Кормчая книга" – свод церковных правил, составленный в XIII в. и регулировавший в том числе и семейные отношения, – устанавливала брачный возраст для девушек– 13, для юношей– 15 лет. Не редки были случаи и более ранних браков.
Рождение новой семьи обязательно сопровождалось веселой свадьбой. Русская свадьба – одно из самых удивительных явлений народной культуры. Ее традиции соблюдали и простые крестьяне, и самодержавные цари. Русская свадьба исторически соединила в себе два древних обряда – народный, называвшийся "веселие", и христианский – венчание. Причем долгое время, вплоть до XVI в., в народной среде был распространен брак без венчания.
*Деревенская свадьба (Барбарин Леонид Николаевич)
Лучшей свадебной порой на деревне считались осень и зима, когда были закончены все сельскохозяйственные работы. У крестьян появлялось свободное время, которого требовалось немало для подготовки свадебного торжества.
"Не выбирай невесту, вывери сваху"
Свадьбе обязательно предшествовало сватовство. Вопрос о выборе жениха или невесты в те времена, как уже упоминалось, единолично решали родители. Советоваться с женихом или невестой было не принято. Теоретически они могли впервые встретиться только под венцом. Правда, в деревне, где все друг у друга на виду, такое вряд ли могло произойти.
Главную роль при сватовстве играла сваха. "Не выбирай невесту, выбери сваху", – поучала народная мудрость. Чаще всего эту обязанность исполняла немолодая, опытная женщина, родственница или знакомая семьи жениха. От свахи требовалось особое умение красиво и убедительно говорить, ведь часто ей приходилось расхваливать не слишком ходовой "товар".
Обычно сваха приходила в дом невесты и издалека, иносказаниями и намеками, заводила разговор. Ее диалог с родителями невесты мог выглядеть примерно так. Сваха: "У вас – товар, у нас – купец". Если родители хотели отказать, они отвечали: "Наш товар непродажный", если желали продолжить разговор, то приглашали сваху к столу, "на хлеб-соль".
После успешных переговоров свахи с родителями невесты устраивали смотрины. В дом невесты приходила мать жениха либо ее доверенное лицо – смотрительница. Она разговаривала с девушкой и внимательно наблюдала за ней, желая убедиться, насколько та умна и хороша собою.
*Старинный обряд благословения невесты в городе Муроме (Куликов И.С.)
После смотрин происходил "сговор". Тут уж в гости к родителям невесты приезжал сам жених с отцом или старшим братом. Их встречали у ворот дома как почетных гостей, провожали в избу и усаживали на лавку в красный угол. В сговоре участвовали только мужчины. Сама невеста жениху не показывалась: пряталась за печью или скрывалась на полатях. Обе стороны договаривались о свадебных расходах, сроках, размерах приданого, подарках жениха невесте. Затем в знак согласия "ударяли по рукам". С этого момента вопрос о свадьбе считался решенным, и начиналась ее подготовка.
В крестьянских семьях родители чуть ли не со дня рождения дочери начинали собирать в отдельный сундук ее приданое: куски полотна, одежду, обувь, украшения, постельное белье и многое другое. Выучившись рукоделию, девушка пополняла сундук собственными изделиями – вышитыми, связанными, сотканными.
С утра в день свадьбы все участники торжества собирались в домах жениха и невесты. Из дома невесты перевозили постель. Ее сопровождал целый конный поезд. Впереди верхом ехал невестин дружка, за ним – сани с постелью, в которых сидел постельничий. Сзади, на вторых санях, ехала невестина сваха. В доме жениха постель ставили в заранее приготовленное помещение – сенник, где молодым предстояло провести первую брачную ночь. Обычно это была отдельно стоящая "холодная" постройка. Обязательно соблюдалось лишь одно условие: на чердаке не должно было быть земли, чтобы, по суеверным представлениям, сенник ничем не напоминал могилу.
Приближался час венчания. Невесту обряжали в свадебное платье. В древности на Руси его шили из красной ткани. В русской песне "Не шей ты мне, матушка, красный сарафан" речь идет как раз о свадебном наряде. Одевание сопровождалось плачем невесты, символизирующим прощание с молодостью и свободой.
Особое значение при одевании невесты, да и во всем свадебном чине, имел обряд "чесания головы". По традиции незамужняя женщина на Руси носила одну косу – символ девичества – и венец. Готовя невесту к венчанию, сваха расплетала ей косу и расчесывала волосы гребнем, смоченным в слабом медовом растворе. Вплетенную в косу ленту дарили какой-нибудь из близких подруг. После венчания с невесты снимали венец, а волосы заплетали в две косы и убирали под кику – головной убор замужней женщины. С этих пор ее волосы не должен был видеть никто из посторонних.
Рождение детей в семье всегда радость. Однако крестьян особенно радовало рождение мальчика. Объяснялось это просто: община выделяла семье надел пахотной земли – главного крестьянского богатства – на каждого родившегося ребенка мужского пола. На девочек земля не полагалась. Кроме того, женившись, сын приводил в дом еще одну работницу, а дочь, выйдя замуж, наоборот, уходила, да еще уносила с собой часть богатства семьи в виде приданого. Детей рожали столько, сколько Бог пошлет. Искусственно прерывать беременность считалось большим грехом. Лишь один фактор регулировал численность крестьянской семьи – высокая смертность: и детская, и взрослая. Рожали детей обычно в бане, которая в старое время заменяла лечебницу. Однако, работая до последнего дня, беременная крестьянка могла родить где угодно – в поле, в хлеву, в избе.
Физическому рождению человека не придавалось большого значения. Другое дело – духовное рождение – крестины. Обычно младенца крестили на сороковой день и нарекали именем того святого, чью память отмечали в день крестин. Крещеный обзаводился в этот день духовными родителями – крестными отцом и матерью. Их выбирали, как правило, из родственников. Крещение, как и свадьба, считалось большим событием. В день крестин родители устраивали стол для родных и близких и ежегодно отмечали день ангела, или именины, заменяющие празднование дня рождения.
*Крестины (Аким Егорович Карнеев)
Родители были для своих детей непререкаемым авторитетом. Даже взрослый сын беспрекословно подчинялся отцу. Авторитет родителей поддерживали и государство, и церковь. "Домострой" поучал: "Чада... любите отца своего и мать свою, и слушайте их, и повинуйтесь им по Богу во всем, и старость их чтите, и немощь их...". Родительское проклятье, с точки зрения веры и народных представлений о нравственности, считалось самым страшным, какое только могло быть. Вместе с тем, "Домострой" требовал от родителей заботиться о своих детях, велел учить их "страху Божьему и вежливости и всякому благочинию и, по времени... учить рукоделию матери–дочь, а отцу – сына".
Семейные отношения крестьян были освещены вековыми традициями. Многие из них безвозвратно ушли в прошлое, некоторые продолжают жить, составляя часть нашего бытия или, как сегодня принято говорить, часть русского национального менталитета.
Статья подготовлена в рамках проекта sociocraft.blog. По всем вопросам обращаться sociocraft@ya.ru
Автор текста: Ю. Рябцев. Крестьянская семья // История русской культуры: Художественная жизнь и быт XI-XVII веков / Ю. Рябцев. – М., 1997
Отолия (Ольга) Крашевская «Гадание», конец ХIХ века
Суеверия и надежда на чудо жили в народе всегда. Пару столетий назад вера в приметы и гадания была совершенно естественной частью жизни. Гаданиями увлекались и малограмотные крестьяне, и люди просвещённые. Условно попытки узнать будущее и прикоснуться к непознанному можно разделить на два вида. К первому уместно отнести разного рода народные суеверия и забавы. Ко второму – деятельность гадалок, псевдоучёных и шарлатанов всех мастей, которые занимались своей сомнительной деятельностью профессионально. Пост о бытовых гаданиях уже был. На этот раз речь пойдет о профессиональных гадалках, прорицателях и медиумов, которые были мегапопулярны со второй половины 19 века.
Гадалки - явление более характерное для городов. В деревнях могли быть местные колдуны, но люди относились к ним с опаской и ходили для решения конкретных насущных проблем, часто за различными снадобьями, а узнать будущее чаще пытались самостоятельно. «Профессиональные» гадалки делились на две категории. Странствующие и «оседлые». К первым обычно относились цыгане, «божьи люди», юродивые и т.д. Цыганки чаще гадали по рукам, реже на картах. По домам ходило довольно много толкователей снов, ныне забытое ремесло. В городах было больше оседлых. В 18 веке в России самыми верными считались гадания на кофейной гуще, карты стали популярны в 19 веке. Но многие гадалки и от кофе не отказались, став «универсалками». Оказывали подобные услуги чаще всего немолодые женщины крестьянского происхождения. К богатым клиентам могли приходить на дом. Разброс доходов в этой среде был очень большой, значительная часть зарабатывала не так уж много из-за большой конкуренции.
Михаил Врубель «Гадалка»
Одной из самых известных гадалок первой половины 19 века в России считается Шарлотта Кирхгоф, которая гадала по рукам. Есть легенда, что Пушкин пришёл к ней с другом, и она напророчила смерть обоим. Друг-офицер вскоре был убит пьяным солдатом, а Пушкин всю оставшуюся жизнь опасался «белого человека», который якобы должен был его убить. Дантес был блондином. Другая именитая прорицательница, сумевшая на некоторое время войти в круг доверенных лиц императора Александра I – баронесса Варвара Юлия фон Крюденер (1764 – 1824), уроженка Риги, покорившая парижские гостиные, модная писательница и, между прочим, правнучка некогда всесильного фельдмаршала Миниха. В 1782 году Варвара Юлия Фитингоф вышла замуж за посла России в Курляндии А. К. Крюденера, который был старшее её на 20 лет. С ним она то расставалась, то вновь воссоединялась, а также путешествовала по Европе в поисках приключений. В 1803 году во Франции она издала ставший модным роман «Валери», в котором в романтическом ключе описала свои похождения. А в 1804 году на неукротимую баронессу неожиданно снизошло религиозное откровение. Она стала выступать в образе прорицательницы и проповедницы.
Предсказания были расплывчатыми и при желании могли иметь самые разные толкования, проповеди представляли собой классическое «попурри» из идей о том, что христиане должны объединиться, о грядущей битве веры и неверия, о потрясениях на пути к светлому будущему и т. д. Ничего принципиально нового, но личное обаяние «прорицательницы» привлекало множество почитателей. В 1815 году в небольшом немецком городке Гейльбронне она познакомилась с российским императором, который, возвращался с Венского конгресса. Александр I, который и сам увлекался мистикой, остался под глубоким впечатлением от встречи. В 1818 году она переехала в российскую Лифляндию, где проповедовала среди узкого круга знакомых, а в 1821 году прибыла в Петербург. Александр I к тому времени мистикой уже не увлекался, и, более того, в 1822 году запретил все тайные общества, включая религиозные, и усилил борьбу с сектами. После того, как Крюденер попыталась давать ему советы в политических делах, император быстро поставил проповедницу на место, и та вернулась в Лифляндию. Там она продолжила свои «духовные практики», которые подорвали её здоровье, а в 1824 году скончалась в крымском имении своей почитательницы Анны Голицыной.
Элин Клеопатра Даниельсон-Гамбоджи «Развлечение»
На суеверных россиянах обогащались всевозможные «старцы», «странницы» и прочие «божьи люди». Целую галерею подобных персонажей выводит М. И. Пыляев в книге «Стародавние старчики, пустосвяты и юродцы». Почитаемым в народе прорицателем 18 века считался некий Тимофей Архипыч. Среди его поклонниц была даже императрица Анна Иоановна. В. Н. Татищев, человек просвещённый, относился к этому старцу скептически и «должного» уважения ему не выказывал. Не удивительно, что тот его не недолюбливал. Татищев вспоминал: «Однажды перед отъездом в Сибирь, я приехал проститься с царицей; она, жалуя меня, спросила оного шалуна: скоро ли я возвращусь? Он отвечал на это: “Руды много накопает, да и самого закопают”». Поездка прошла благополучно, и закопали государственного деятеля ещё не скоро.
Главной почитательницей старца была Настасья Нарышкина. Её правнучка писала: «В последние годы жизни Н.А. Нарышкина, по обыкновению своему, пребывала в своей моленной. Однажды, более чем когда-либо озабоченная будущностью своего потомства ввиду возмущавших её душу преобразований и реформ, введённых в Россию Петром I, она пала на колени и в пылу религиозного увлечения возносила к небесам молитву о том, чтобы род её неизменно оставался верен истинному православию и не прекращался никогда. Внезапно её озаряет видение: она видит перед собою, на воздусех, коленопреклоненным Тимофея Архипыча, держащего в руке свою длинную седую бороду. Обращаясь к ней, он произнес: “Настасья, ты молила Бога, чтобы род твой не пресекался и пребывал в православии; Господь определил иначе, и молитва твоя услышана быть не может. Но я замолил Всевышнего, и доколе в семье твоей будет сохраняться в целости моя борода, желание твоё будет исполнено, и род твой не прекратится на земле”. Устрашенная и взволнованная этим видением и словами, Нарышкина упала и лишилась чувств. Когда её подняли, и она пришла в себя, то в руках её оказалась длинная седая борода <…> Борода эта сохранялась в особенном ящике, на дне которого лежала шёлковая подушка с вышитым на ней крестом, и на этой подушке покоилась эта реликвия, или семейный талисман. Мне особенно памятна эта борода <…> Не могу теперь достоверно определить, в какую именно эпоху борода исчезла и, несмотря на самые тщательные розыски, не могла быть отыскана. Когда хватились бороды и не нашли её, то, после многих тщетных поисков, мы остановились на том убеждении, что мой свёкор, переезжая в новый дом, вздумал поместить в этом ящике свою коллекцию белых мышей, которых он очень любил и для которых счёл это помещение весьма удобным хранилищем при переезде. Затем остается предположить, что мыши привели эту бороду в такое состояние, что сам Нарышкин, боясь упрёков жены, выкинул её по приезде в новый дом, или прислуга, приводя в порядок шкатулку, забросила или потеряла эту бороду; при этом достойно замечания, что в год исчезновения бороды получены были известия от старшего брата мужа, проживавшего с семьею за границею, что у единственного сына его Александра появились первые признаки того тяжкого недуга, который свёл его в могилу; т. к. он наследников после себя не оставил, эта ветвь Нарышкиных, после кончины моего мужа, действительно пресеклась».
Михаил Нестеров «Пустынник» (1888)
В первой половине 19 века одним из самых известных в Москве старцев был некий Семён Митрич, предположительно разорившийся купец. Он стоял на паперти и пел в церкви, ненадолго попал в сумасшедший дом, а затем жил в домах своих почитателей. «Чтобы попасть к нему, надо было, выйдя в ворота, пройти через грязный переулок на заднем дворе, спуститься в подземелье, и тут направо была кухня, где он жил. Кухня – вроде подвала со сводом, прямо – русская печь, направо – окно и стена, уставленная образами с горящими лампадами; налево, в углу, лежал на кровати Семен Митрич; возле него стояла лохань; в подвале мрак, сырость, грязь, вонь. Прежде Семён Митрич лежал на печи, потом лёг на постель, с которой ни разу не вставал в продолжении нескольких лет. Представлял он из себя какую-то массу живой грязи, в которой даже трудно было различить, что это – человеческий ли образ или животное, лёжа на постели, Семён Митрич совершал все свои отправления. Прислуживавшая ему женщина одевала и раздевала его, иногда по два и по три раза обтирала, мыла и переменяла на нём белье. “Если же не доглядишь, – рассказывала она, – он и лежит… А то, – прибавляла, – и ручку, бывало, замарает: ты подойдёшь к нему, а он тебя и перекрестит”. Такую жизнь Семёна Митрича почитали за великий подвиг. Церкви он не знал, Богу тоже не молился; не любил, чтобы его спрашивали о чём-нибудь; прямых ответов он не давал, а о себе говорил в третьем лице. Понимать его надо было со сноровкою. Спроси, например его кто-нибудь о женихе или о пропаже, или, как одна барыня спросила, куда её муж убежал, он или обольёт помоями, или обдаст глаза какою-нибудь нечистью». Иногда туманные предсказания, по мнению почитателей, сбывались. Ещё более известный «святой» 19 века — Иван Яковлевич Корейша, который много лет принимал почитателей прямо в палате психиатрической лечебницы.
К середине 19 века в моду вошли столоверчение, вызовы духов и иные занятия на стыке мистики и псевдонауки. Как пишет в своих воспоминаниях А. Ф. Кони, «под влиянием пришедших с Запада учений о спиритизме многие страстно увлеклись этим занятием, ставя на лист бумаги миниатюрный, нарочито изготовленный столик, с отверстием для карандаша, и клали на него руки тех, через кого невидимые духи любили письменно вещать “о тайнах счастия и гроба”. Иногда такими посредниками при этом выбирались дети, приучившиеся таким образом ко лжи и обману, в чём многие из них впоследствии трагически раскаивались».
В качестве одного из предвестников спиритизма называют теорию животного магнетизма немецкого врача и астролога Ф. А. Месмера. Сей учёный муж в 18 веке утверждал, что «все тела в той или иной мере способны проводить магнетический флюид так, как это делает природный магнит. Этот флюид наполняет всю материю. Этот флюид может быть аккумулирован и усилен так же, как электричество. Этот флюид можно передавать на расстоянии. В природе есть два вида тел: одни усиливают этот флюид, а другие его ослабляют». Благодаря данным невидимым флюидам якобы можно воздействовать на людей, передавать мысли телепатически и даже лечить. В медицинских целях Месмер проводил сеансы, названные «бакэ» (от фр. baquet — чан). Чан с водой на них действительно присутствовал, а из его крышки торчали металлические штыри. Во время группового «лечения» участники одновременно держались за штыри и друг за друга и пытались испускать целебные флюиды. Некоторым помогало, ведь чего только не сотворит воображение. Сначала немец пытался «лечить» в Вене, но из-за недовольства так и не исцелённых и скандальной связи с придворной певицей Парадиз уехал в Париж. При французском дворе он стал кем-то вроде нашего Распутина, и жена французского монарха Мария-Антуанетта к нему также благоволила. Скептики боролись с лженаучными идеями Месмера, но тот, не смотря на все гонения, только богател. После французской революции, лишившись заработанного трудами неправедными, «учёный» умер в нищете, однако дело его было живо. Помимо экспериментов с водой Месмер и его последователи занимались изучением техник ясновидения и вхождения в состояние транса. Поклонники у Месмера были в Российской империи, и Екатерина II вынуждена была ввести прямой запрет на проведения подобных сеансов. Но до конца искоренить это явление не удалось, и упоминания о магнетизме встречаются в литературе первой половины 19 века: «Магнетизёр» А. Погорельского (1830), «Чёрная женщина», Н.И. Греча (1834), В.Ф. Одоевского «Косморама» (1840). Некоторые верили в него даже в 20 веке.
Считается, что спиритизм зародился в 1848 году в Нью-Йорке. Семья Фоксов стала слышать в своём доме подозрительные шумы и решила, что таким образом с ними общается дух давно почившего торговца. Сёстры Фокс из не примечательных ни чем девушек превратились в первых официальных медиумов. Почти безобидная история, ведь за полтора столетия до этого нескольким американским юным девам тоже что-то не то привиделось, а в итоге – процесс над салемскими ведьмами и несколько повешенных несчастных. Число медиумов росло, и новая мода из США пришла в Европу. Во Франции Алан Кардек (настоящее имя – Ипполит Ривай) в 1857 году написал псевдонаучную «Книгу духов», а затем «Книгу медиумов», в которой были разработаны ставшие классическими ритуалы. Довольно быстро данное сомнительное занятие стало популярно и в России.
Л.Н. Павлищев, сын сестры «солнца русской поэзии», в своих мемуарах вспоминал о матери: «Она (О.С. Павлищева) занималась одно время столоверчением, полагая что беседует с тенью брата Александра, который будто бы приказал сестре сжечь её “Семейную хронику”. <…> Случилось это при начале Восточной войны, когда многие были заражены идеями нового крестового похода против неверных, страхом о кончине мира и ужасами разного рода, предаваясь сомнамбулизму, столоверчениям, гаданиям в зеркалах. В это же время, осенью 1853 года <…> собрались в Москве у господ Нащокиных любители столокружения, чающие проникнуть в тайны духовного мира, друзья покойного Александра Сергеевича». Дух Пушкина (между прочим, верившего в идеи магнетизма) медиумы любили вызывать особенно часто.
Однако по-настоящему победное шествие спиритизма по России началось в 1870-х благодаря кружку энтузиастов во главе с А. Н. Аксаковым, и, как ни странно, профессорами Петербургского университета зоологом Н. П. Вагнером и химиком А. Н. Бутлеровым. Они приглашали на «гастроли» по петербургским гостиным известных европейских медиумов, вели дискуссии в прессе. Главным оппонентом их стал знаменитый химик Д.И. Менделеев, и по его инициативе в 1875 году Физическое общество при Санкт-Петербургском университете образовало «Комиссию для рассмотрения медиумических явлений». Комиссия изучала вопрос 10 месяцев и в 1876 году признала медиумов шарлатанами, однако критика в прессе только подстегнула интерес.
О подобных дискуссиях Ф. М. Достоевский в «Дневнике писателя» в том же 1876 году оставил заметку «Спиритизм. Нечто о чертях. Чрезвычайная хитрость чертей, если только это черти». «Есть одна такая смешная тема, и, главное, она в моде: это – черти, тема о чертях, о спиритизме. В самом деле, что-то происходит удивительное: пишут мне, например, что молодой человек садится на кресло, поджав ноги, и кресло начинает скакать по комнате, – и это в Петербурге, в столице! Да почему же прежде никто не скакал, поджав ноги, в креслах, а все служили и скромно получали чины свои? Уверяют, что у одной дамы, где-то в губернии, в её доме столько чертей, что и половины их нет столько даже в хижине дядей Эдди. Да у нас ли не найдется чертей! Гоголь пишет в Москву с того света утвердительно, что это черти. Я читал письмо, слог его. Убеждает не вызывать чертей, не вертеть столов, не связываться: “Не дразните чертей, не якшайтесь, грех дразнить чертей… Если ночью тебя начнет мучить нервическая бессонница, не злись, а молись, это черти; крести рубашку, твори молитву”. Подымаются голоса пастырей, и те даже самой науке советуют не связываться с волшебством, не исследовать “волшебство сие”.
Коли заговорили даже пастыри, значит, дело разрастается не на шутку. Но вся беда в том: черти ли это? Вот бы составившейся в Петербурге ревизионной над спиритизмом комиссии решить этот вопрос! Потому что если решат окончательно, что это не черти, а так какое-нибудь там электричество, какой-нибудь новый вид мировой силы, – то мигом наступит полное разочарование: “Вот, скажут, невидальщина, какая скука!” – и тотчас же все забросят и забудут спиритизм, а займутся по-прежнему делом. Но чтобы исследовать: черти ли это? нужно чтобы хоть кто-нибудь из учёных составившейся комиссии был в силах и имел возможность допустить существование чертей, хотя бы только в предположении. Но вряд ли между ними найдется хоть один, в чёрта верующий, несмотря даже на то, что ужасно много людей, не верующих в Бога, верят, однако же, чёрту с удовольствием и готовностью. А потому комиссия в этом вопросе некомпетентна».
Из столичных салонов спиритические сеансы шагнули в народ и стали проводиться даже в деревнях, попав на благодатную почву местных суеверий и традиционных гаданий. Атрибутика деревенского столоверчения была схожей с городской, только вызывали чаще не дух Пушкина, а местных самоубийц, особенно висельников, чьё имя во время обряда часто выкрикивали в дымоход. В качестве кандидатов выбирали тех, чей дух по народным представлений должен остаться не упокоенным, а самоубийцы и закоренелые грешники идеально подходили на эту роль. Медиумов не приглашали, справлялись самостоятельно. В качестве главного инструмента использовали припасённый для этих целей стол, сделанный без использования гвоздей (считалось, что железо отпугивает нечисть). Во время обряда либо катали блюдце, которое двигалось к буквам и цифрам, либо стол должен был отвечать на вопросы стуком. В итоге подобные спиритические сеансы стали ещё одним популярным святочным гаданием.
Мои очерки о дореволюционном быте можно прочитать тут
https://author.today/work/145624
Другие мои многочисленные посты о быте и нравах Российской империи:
квартирный вопрос и устройство домов
Приметы милой старины. О дореволюционной мебели и особенностях интерьера
Как жилось в крестьянской избе
О туалетах, ванных и дворниках. Коммунальный "рай" до революции
Квартирный вопрос до революции. Как снимали жилье
(Не) спокойной ночи. На чем и в чем спали в дореволюционной России
Мытая и не мытая дореволюционная Россия. Еще немного о гигиене
Мытая и не мытая. Как стирали в дореволюционной России
И снова бытовые зарисовки. "Туалетная" история Российской империи
Жилищный вопрос до революции. Что расскажут картины
Как боролись с мусором до революции
еда
Как готовили в Российской империи. Продолжение вкусной темы
Где откушать в царской России? Немного о дореволюционном общепите
Как в России хранили еду до появления холодильников
Продолжение вкусной темы. Что ели в дореволюционной России
Кушать подано. Об обеденных перерывах, дореволюционных застольях и блюдах по чинам
Чайно-кофейное противостояние. Что пили в Российской империи
"Второй хлеб" в Российской империи
"Второй хлеб" в Российской империи
детство
Как рожали и ухаживали за детьми до революции
Дореволюционное детство. Любимые игрушки и книжки
Немного об учебе до революции. Чему учили в школе
О трудностях дореволюционного детства
транспорт и путешествия
Дорожные радости и печали 19 века. Как это было до поездов
К нам приехал, к нам приехал… Об иностранцах в Российской империи
Наши за границей. Как путешествовали до революции
Железнодорожная романтика до революции
Эх, прокачу. На чем ездили до революции
Немного о дореволюционном общественном транспорте
криминальная Россия
Немного о дореволюционной полиции
О казнях и пытках в Российской империи
Преступление и наказание. Тюрьма и каторга в Российской империи
Легко ли отделался Раскольников? Преступления и наказания в дореволюционной России
Немного о ворах и мошенниках до революции
О нищих Российской империи. "Жалкий" бизнес
Еретики, богохульники, колдуны. Ещё немного о религии в Российской империи
армия
Офицер - это звучит гордо. Как служилось в дореволюционной армии
Юность в сапогах. Как служилось в дореволюционной армии
брак, отношения, интимная жизнь
О дореволюционных знакомствах и ухаживаниях
До тиндера. Дореволюционные свахи, ярмарки невест и не только
Про это до революции. Добрачная жизнь мужчин
Свадьбы крестьянские, купеческие, дворянские. Как женились до революции
О нетрадиционных пристрастиях до революции
Долг платежом красен. А как было с супружеским до революции?
Немного о дореволюционном целомудрии
Брак по любви к деньгам. О приданом и бесприданницах до революции
Первый парень на деревне и в городе. Какие мужчины считались до революции красивыми
Страшно красивые. О женской привлекательности до революции
Если тема бюста не раскрыта. Как увеличивали его раньше?
Немного о женской гигиене 19 века и "красных днях календаря"
Как боролись с "аистом" в 19 веке
Когда брак бракованный. Можно ли было развестись в дореволюционной России
Сила и бессилие. Снова о пикантном до революции
проституция и не только
Еще немного о продажной любви. Бордели Российской империи
Еще немного о продажной любви до революции. Во всех смыслах дорогие женщины
Немного о картине и продажной любви
"История игрушек" по-взрослому
другое
Воспоминания институток. Суровый быт институтов благородных девиц
Из жизни дореволюционной прислуги
Как лечили, чем болели и от чего умирали в Российской империи
Девушка? Женщина? Старушка? Об отношении к возрасту до революции
О дореволюционных дачах и дачниках
"Презренные" кумиры и дореволюционный "шоу-бизнес"
Какими были татуировки 18-19 века
Немного о дореволюционном шоппинге
Немного о гражданском оружии до революции
Как лечили зубы в 19 веке? От протезов до брекетов
Праздник к нам приходит. Чудесные дореволюционные открытки и их создатели
О дореволюционных похоронах и чернушном советском юморе
На сцене и за кулисами. Курьезные истории из жизни дореволюционного театра
Курить НЕ воспрещается. Про дореволюционных курильщиков
Балы, маскарады, рестораны. Как развлекались до революции?
Легко ли быть должником в Российской империи?
Интересная реклама и дореволюционный маркетинг
Что ты такое? О дореволюционной вежливости и обращениях
Немного о дореволюционном спорте
"Начальство надо знать в лицо". Еще немного о дореволюционной субординации
Немного о дореволюционном кинематографе
Немного о дореволюционных ароматах. Духи и не только
Пожары и пожарные до революции
Немного дореволюционного юмора
Еще немного дореволюционного юмора
мой дзен
«.. Теперь и уже в домашних условиях начал работать как взрослый, короче говоря, мать стала возлагать на меня в хозяйстве дела. Как то: съездить за дровами в лес, возить сено для скота и так далее. А сено иногда приходилось возить с далека, то есть километров за 30 от деревни, так сенокосы были далеко - около реки Нименьги.
И вот, как-то раз мы поехали за сеном на Нименьгу вместе с мужчинами из Нижней деревни, а с верховья, то есть с нашего участка села, поехала с нами девушка Таисия Баева (она старше меня). Вот приехали на сенокос, наклали возы сена, но порядков-то я еще не знал. Вот мужики и говорят: теперь покормим лошадей отдохнем и поедем домой. Согрели чай, поели и после отдыха стали собираться в дорогу. Время-то было уже ранней весной. В это время на озерах под снегом появляется вода. Раньше слыхал от отца, что бывали случаи, что когда проезжаешь по озерам с сеном то можно застрять на озере с водой под снегом. И приходится бродить в воде в валенках. А что бы не заморозить ног, ещё до работы в воде снимаешь чулки и работаешь в одних валенках, а после снимаешь валенки и надеваешь сухие чулки и так и едешь. Вот такой случай получился и с нами в эту поездку. Когда ещё ехали за сеном, то видели, что на озерах под снегом появилась вода. Пока отдыхали у избушки, поднялась буря со снегом. Снегом дорогу замело. Когда ехали еще за сеном, то видели что дорога не хорошая, по этому возы сена наклали небольшие. Вот начали собираться в дорогу, запрягли лошадей. Вот двое низовляк и один дядька из нашего поселка поехали впереди, я за ними, а Таисия за мной. Это вроде хорошо - они поедут вперед, а нам ехать по готовому следу. Потом я Таисию пропустил вперед, еще не доезжая до озер, думаю: что она сзади, дак чтобы не осталась - мало ли что случится.
Теперь я поехал самым задним ездоком. Доехали до озера с названием Лешиво (Мшиво?).
Дорогу-то занесло, пришлось ехать прямо, так как старого следа не видно. Под снегом вода. Передние мужики-то проехали, а Таисия с возом остановилась среди озера. Видели это передние мужики или нет, но не остановились и уехали. Воз же ее остался в снегу и в воде лошадь не может взять. Я стороной подъехал, остановил своего коня и давай помогать ей, но с воза помочь ни чем не мог. Мне бы надо было проехать до берега озера, там остановить коня, а потом помогать ей. Но опыта нет, этого не сделал. Теперь стал погонять своего коня, а воз то тоже отстоялся и конь взять не может. Что делать? Надо возы поднять, а это значит бродить по воде. Надо принести небольших лесинок, и поднять возы, а потом уже попробовать ехать на лошадях. Тут припомнился рассказ отца, я говорю Таисии: «снимай чулки с ног, а одень одни валенки». И сам делаю тоже.
Но вот принесли лесу, подняли ее воз, понудили коня и он взял с места легко. Довёз он до берега и там остановили. То же проделали и с моим возом. Но вот теперь надо мокрые валенки снять и ехать в одних чулках, положив ноги в сено, но этого не знали. Чулки-то одели сухие, а на чулки натянули мокрые валенки. После этой работы устали, сели на возы и поехали. Что-то вроде стало холодно - я слез с воза хотел идти, а валенки замерзли не гнуться, я попробовал снять, но и не снимешь. Залез на воз и так на возу в мерзлых валенках и ехал до дома, а это более двадцати километров. Не знаю, как ног не поморозили. Наверное помогли сухие чулки.
Проканителились долго. А мать меня ждет беспокоиться - что-то долго нету. Сходила к тому мужику, что приехал, а нас то нету. Вот она пошла нас встречать. А мы уже подъехали к своему сараю. Я с воза слез, а иди не могу, она завезла воз в сарай, я кое-как зашел в комнату, а валенок не снимаю. Она это заметила и говорит «чего валенки то не снимаешь - ведь ногам-то будет легче», но я все объяснил. Она достала из печи чугун с теплой водой, вылила в ушат, и я туда опустил свои ноги в валенках. И только когда валенки оттаяли, я их снял. Ноги не поморозил, лишь немного прихватило большой палец у правой ноги. Я был рад, что все произошло благополучно. Узнал как дела и у Таисии, но у ней тоже, как и у меня.
И вот после того увидел этих мужиков и сказал: « как вам не стыдно - видели же, что мы отстали. Если бы вы были честны, то остановились бы и узнали, что с нами случилось. А вы негодяи - хоть погибай, а вам до этого дела нет». Один из них стал отговариваться, но факт фактом.
Потом когда Таисия выходила замуж, то по местному обычаю невеста ездила на лошадях со своими подругами по деревне. Пели песни и стихи. В них упоминалось как невеста жила до свадьбы. Подъезжала к домам добрых, и благодарила в стихах за хорошее отношение. А если кто к ней относился плохо, то она это выговаривала в своих стихах. Как-то вот смотрю - эта невеста подъезжает к нашему дому. Вызвала меня на улицу и в стихах принесла мне большую благодарность за эту оказанную ей помощь при поездке за сеном…»
Не могу не прокомментировать эту часть текста:
Какой же, блин, опасный быт у северных людей сто лет назад. Хотя, думается, что он и сейчас опасен, хоть и в меньшей степени. Если на минутку представить, что Таисия отстала и осталась там одна. Вот как бы всё было и чем бы закончилось? 30 километров от дома, в мороз...
В конце маленький кусочек про часть свадебного обряда, который мне очень понравился. Оказывается такого рода свадебные стихи, а точнее свадебная причеть были характерны именно для малошуйского района, информацию об этом я нашла в диссертации по искуствоведению "Свадебная причеть Поморья как система локальных традиций" Резниченко Е.Б., выложенную в открытый доступ в интернете:
"...Плачи — по местной терминологии свадебные стихи — представлены здесь только групповым видом, водить стихи на свадьбе должна была невеста с подругами. Политекстовый напев причитаний, в каждой деревне свой, звучал на протяжении почти всей довенечной части свадебного обряда, чередуясь с песнями, но не уступая им главенствующей роли. Плачи начинали звучать на вечеринке и сопровождали прощальные обряды вплоть до приезда жениха. Расплетание косы, прощание с волей, невестина баня, обычай отсылать голос погибшему в море родственнику, езда на кладбище и по гостям, последнее красование — таков неполный перечень этапов местной свадьбы, основой которых был причет..."
Уникальность как раз в том, что это происходило в групповом формате, в других районах это были сольные голошения (смешное слово) в основном. Плюс главная роль отводилась родственникам и даже профессиональным плакальщицам. А здесь главной на своей свадьбе была сама невеста.
Ещё не ушёл от моего внимания классный психотерапевтический эффект от данного действа.
Выходившая замуж девушка, уходила в дом мужа и, нередко этот дом был в другой деревне (чтобы не было внутрисемейных браков). Девушка ездит по своей деревне и, с каждым с кем были какие-то личные истории, она проговаривает свои чувства, своё отношение, ставит точку, объясняет что-то...
Нередко, уезжая в другой регион или переходя из одного статуса в другой, мы оставляем фантомных людей у себя в голове, у которых мы просим прощения или пытаемся что-то договорить, объяснить. Не делаем это долгое время в реальности, даже при наличии соцсетей и других возможностей.
А вот же простой и действенный способ ответить на всё что было: друзей поблагодарить, врагов послать куда подальше.
Не перестаю удивляться мудрости и глубине старых обрядов и ритуалов перехода: роды, инициации, свадьбы, похороны. Они не просто констатация факта, а конкретные способы проживания перехода от прошлого к настоящему. И так волшебно как это складывалось веками, отбиралось как нужное и важное, и продолжало существовать.
Ещё в диссертации встретила такое фото. На нём сфотографированная в 1980 году причитающая П.И. Баёва. В тексте у Таисии фамилия прописана как Баева, но буквы "ё" в тексте нет, она везде прописана как "е". Может, это одна и та же фамилия и на фотографии сестра Таисии, т.к. они практически одного возраста.
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.