Автор (Денис Владимирович )
Дорога в неизвестность
Поздняя осень. Узкая дорога петляла между чёрными деревьями, обрамлённая увядшими кустами, будто сама природа теряла силу и пыталась скрыться в туманной дымке. Каждое дерево выглядело, как чёрный силуэт, который бесшумно наблюдает за её движением. Туман стелился по земле, скрывая границы между землёй и небом, создавая ощущение, что Кира ехала не по дороге, а по несуществующему пространству. В её ушах звенела тишина, а холод, который казался исходящим от леса, проникал даже сквозь стекла машины.
Кира, 28-летняя журналистка, с натянутым вниманием вела машину, изредка поглядывая на карту в телефоне. На экране был лишь слабый сигнал, идущий издалека. Связи уже не было. Она смахнула прядь чёрных волос, которая выбилась из-под шляпы, и немного нахмурилась, раздумывая, как бы это не сказалось на её репортаже.
В редакции её задание восприняли как нечто экзотическое. "Сырники, забытая деревня, где когда-то жили ведьмы. Может быть, даже есть шанс найти какие-то интересные рассказы местных". Задание об этом месте казалось ей лишним — заброшенные деревни, старики, слухи о сверхъестественном. Это было неинтересно. В её мире всегда существовали точные факты, неоспоримые доказательства, а вся эта мистическая ерунда — не более чем выдумка для газет и интернета.
Но у редакции была своя цель — они хотели сенсации, а Кира должна была их им предоставить. В её голове крутились мысли о том, как через несколько дней она вернётся с чем-то скучным, очередной серой статьёй о том, как люди на протяжении десятилетий верят в небылицы. Не более того.
Впереди замаячили первые дома. Деревня казалась абсолютно пустынной. Старые дома с заколоченными окнами, над крышами клубился дым, но людей не было видно. Это выглядело странно, как если бы вся деревня ушла, оставив лишь тени за собой.
Кира притормозила, оглядывая унылое местечко. Она уже несколько раз прочитала в интернете рассказы о том, как сюда приезжали исследователи и не возвращались. Но она была уверена, что с ней этого не случится. Она же журналистка, а не какой-то наивный турист, который поддаётся страхам и слухам.
Она свернула к единственному магазину, который виднелся вдали. Это было старое деревянное здание с облупившейся вывеской, скрипучими дверями и окнами, в которых виднелись только тени. Внутри было темно, и пахло сыростью и сушёными травами. В воздухе ощущался запах веков, осязаемый и тяжёлый. Вряд ли здесь когда-либо делали ремонт, думала Кира.
За прилавком сидела бабка — сгорбленная, в тёмном платке, с цепким взглядом. Она сидела, не двигаясь, словно ждала чего-то, и её глаза блестели в тусклом свете.
— Ты кто? — спросила она, не моргая.
— Кира, журналистка. Пишу статью о вашей деревне, — ответила Кира, стараясь не выдать раздражения. Её профессиональный инстинкт подсказывал, что старушка, скорее всего, не расскажет ничего полезного, но она всё равно должна попробовать.
Бабка долго молчала, а затем медленно покачала головой, словно предсказывая нечто ужасное.
— Тебе тут не место, — сказала она с трудом, и её голос прозвучал как шёпот.
Кира усмехнулась, хотя в её душе что-то ёкнуло. Это было странно — но в какой-то момент она начала ощущать, как незримая тяжесть окутывала её, заставляя слегка поджать плечи. Весь этот туман, старый дом, молчание… Неуютно.
— Почему? — спросила она, пытаясь не поддаться странному ощущению.
Бабка смотрела так, словно видела её насквозь, и, казалось, читала её мысли, пока не произнесла слово, от которого у Киры по спине пробежали мурашки:
— Ночью уходи в дом и не выходи.
— Почему? — повторила Кира, начиная раздражаться, но в её голосе уже слышалась нотка беспокойства.
Бабка тяжело вздохнула, потом резко посмотрела в глаза Кире, словно пытаясь вложить в её разум нечто важное, что она должна была понять.
— Потому что если услышишь шёпот, уже не убежишь.
Кира почувствовала, как у неё побежали мурашки. В голове звенели её слова. "Шёпот"? Это было что-то необъяснимое, как из какого-то страшного фильма. Она решительно направилась к выходу, но какое-то предчувствие не отпускало её.
Она знала: здесь что-то не так. Но отступать было поздно — репортаж ждёт, а редакция уже платила аванс. Теперь ей нужно было разобраться, что же скрывает это место.
К вечеру Кира поселилась в доме, который ей сдали за символическую цену. Дом был старым, скрипучим, с узкими окнами, через которые едва проникал свет. Внутри было мрачно, и несмотря на то, что в комнате стоял небольшой камин, холод пронизывал её до костей. Все в этом доме казалось застывшим во времени. Стены, покрытые желтоватыми обоями, источали запах вековой пыли, а мебель, словно пережившая несколько поколений хозяев, оставалась стоять на своих местах, будто ждала, когда кто-то снова воспользуется её услугами.
Кира, тяжело сняв пальто, села на старый диван и достала блокнот. Она собиралась составить план на вечер: найти местных, поговорить, собрать данные. Всё по плану. Но даже в такой мрак она не могла избавиться от того странного чувства, что её что-то наблюдает. На мгновение ей показалось, что за окном кто-то стоит, но, быстро взглянув, она увидела лишь туман. "Это просто тень деревьев", — подумала она, но что-то всё равно не отпускало.
После того как она заполнила несколько страниц заметками, Кира решила прогуляться по деревне. Солнце уже садилось, и всё вокруг погружалось в тусклый свет. Поверхность дорог была покрыта слоем грязи, а дома стояли, будто забытые временем, оставленные кем-то, кто не вернулся. Окна большинства домов были заколочены ставнями, а из дымоходов поднимался дым, но людей по-прежнему не было видно. Всё было странно тихо.
Проходя мимо одного из домов, Кира заметила, что у двери стоит старенький деревянный стол, на котором лежат несколько вязанок трав. Это казалось почти нормальным, но что-то в этом зрелище было не таким, как в других деревнях, где она бывала. Всё было слишком старое, слишком заброшенное, а главное — слишком несчастное. Где-то далеко в её голове начали всплывать мысли, которых она пыталась избегать, — про ведьм, про старинные легенды, которые казались смешными и нелепыми в прошлом.
Но не в этом месте.
Силы продолжать не было. Она решила обратиться к одному из местных старожилов, у которых наверняка могли быть какие-то воспоминания о прошлом, о старых временах. Так Кира пришла к Настасье.
Настасья сидела на веранде своего дома, и её взгляд был пустым, будто она смотрела в прошлое, а не на происходящее вокруг. Лицо было морщинистое, с глубокими следами времени, а руки, покопавшиеся в земле, казались твердыми, как корни деревьев, выросших у её порога.
— Ты ведь не отсюда, — сказала Настасья, как только Кира подошла ближе. — А приехала искать что-то, да? Ведёшь не тот путь, дочка. Поспешила ты.
Кира, затаив дыхание, спросила:
— Что здесь произошло? Я слышала, что здесь когда-то жили ведьмы.
Настасья несколько мгновений молчала, будто взвешивая свои слова.
— Ведьмы здесь были всегда, — тихо произнесла она, её голос был ровным, но в нём чувствовалась древняя мудрость, которую не могла скрыть ни один человек. — Мы их не трогали, и они нас не трогали. А если и трогали — то редко. Лес был их домом, и это был их выбор. Но… пришли чужие люди. Сгорели они все. Сожгли их.
— Кто? — спросила Кира, пытаясь понять, что именно Настасья имела в виду.
— Охотники. Церковники. Вроде бы. Они сжигали всё, что могли. Но не всех сожгли. Некоторые ушли в лес.
Кира почувствовала, как её тревога усиливается. Она мысленно вернулась к тем самым фигурам, которые она видела по пути сюда — фигурам, скрытым в тумане, стоящим у дороги. Что если это были они? Но она не могла поверить в такую чушь, и всё равно её сердце сжалось от неопределённого страха.
— Что случилось с теми, кто ушёл в лес? — спросила она, снова возвращая разговор к теме, которая её волновала.
Настасья погладила свои сухие ладони и ответила почти шёпотом:
— Они вернулись.
— Что? Как это возможно? Они не могут вернуться, — Кира фыркнула, но её голос звучал неуверенно.
Настасья наклонилась ближе и посмотрела ей в глаза. В её глазах не было страха, только печаль и какой-то беспокойный взгляд, будто она видела что-то, чего Кира не могла понять.
— А ты? Ты веришь в это? — спросила она тихо, но её голос звучал так, будто это был не вопрос, а предостережение.
Кира не нашлась, что ответить. В её голове всё перемешалось. Что-то в рассказе старушки звенело как холодный ветер в пустом доме, и Кира почувствовала, как её собственные сомнения начинают разрастаться.
Когда она ушла, туман в деревне стал ещё гуще, а воздух — холоднее.
Ночью Кира проснулась от странного ощущения. Её сердце билось быстрее, чем обычно, и какой-то тягучий страх сжимал грудь. Это было не просто беспокойство, а нечто гораздо более зловещее, словно нечто невидимое вторглось в пространство её комнаты. Её тело было парализовано этим ужасом, и она долго не могла заставить себя встать с постели.
Звуки были странными, почти неестественными. Шёпот. Тихий, неразборчивый, но отчётливо доносившийся из-за окна. Это было как если бы кто-то тихо разговаривал на другом конце комнаты, но при этом шёпот был далёким, будто откуда-то из-за леса.
Кира медленно встала с кровати и направилась к окну, пытаясь не шуметь. Её ноги были тяжёлыми, словно они утопали в чём-то невидимом. Она попыталась успокоиться, но внутреннее чувство тревоги было настолько сильным, что она не могла отделаться от ощущения, что за её спиной что-то стоит.
Подойдя к окну, она осторожно выглянула наружу. Туман, что стелился по земле, обвивал деревья, как паранормальное существо, не имеющее формы. Вся деревня погрузилась в неясную полутьму, и даже те дома, которые она видела днём, теперь выглядели чуждыми, зловещими.
Но что-то привлекло её внимание.
Тени. Женские фигуры, окутанные туманом, стояли на дороге. Они не двигались. Казалось, что они просто наблюдают за ней. Всё было слишком тихо. Даже воздух был тяжелым, как будто сам мир притих, ожидая чего-то неизбежного.
Одна из фигур, чуть более выраженная, чем остальные, медленно подняла руку и указала прямо на Киру. Это движение было настолько плавным, что ей показалось, что время замедлилось. Всё тело Киры сжалось в один огромный комок страха. Она ахнула и отпрянула от окна, но перед глазами ещё долго стояла картинка этой фигуры.
Она вновь подошла к окну, надеясь, что это был лишь её разыгравшийся воображением страх. Но за окном было пусто. Ни фигур, ни следов. Только туман, опустившийся на дорогу, и только тусклый свет, отбрасываемый луной, создавал ощущение, что мир застыл в ожидании.
Тем не менее, Кира чувствовала, что это не просто игра её разума. Она уже знала, что это было нечто большее. Словно те, кто когда-то жил здесь, до сих пор присутствуют в этом месте, и их тени никогда не исчезнут.
Она снова вернулась в кровать, но сон не приходил. Мысли были беспокойными, а тело всё ещё ощущало странное напряжение.
Когда она попыталась уснуть, шёпот, казалось, стал громче. Его слова были неясными, но одна фраза всё-таки прорвалась:
— Ты нас видишь… теперь ты наша.
Кира быстро села на кровати, сердце забилось с бешеной силой. Она снова оглянулась по комнате, но всё было тихо. Что это? Галлюцинации? Серьёзно ли её разыгрывает страх или всё же есть нечто большее, чем обычная деревня?
Остаток ночи прошёл в беспокойном кошмаре, и утром, когда она проснулась, тело всё ещё было сжато от страха.
Кира подошла к окну и попыталась взять себя в руки. Нужно было продолжить расследование. Нужно было выяснить, что на самом деле происходит в этой забытой деревне. Но внутри неё уже зародился страх. Это место не было таким, как все остальные, с ним была связана какая-то древняя сила.
И она должна была понять, что именно это было.Утром, после кошмарной ночи, Кира почувствовала себя, как будто вся её энергия была вытянута. Сон не принёс облегчения, а только добавил вопросов. Тени из ночи преследовали её в каждом уголке деревни. Даже свет, который сейчас падал на улицы, казался тусклым, будто весь мир снова погружался в туман.
Всё вокруг было знакомо, но всё равно чуждо. Дома, деревья, земля — всё казалось как будто слеплено из туманного сна. Кира чувствовала, как её разум начинает понемногу поддаваться этому давлению.
Ей нужно было поговорить с бабкой Аграфеной. Только она могла помочь разобраться в происходящем, хотя сама бабка явно что-то скрывала.
Кира поспешила к её дому, и вскоре она уже стояла перед дверью. В доме было темно, а откуда-то изнутри доносился странный запах. Она постучала, и вскоре из-за двери раздался характерный, тяжёлый шаг.
Аграфена открыла дверь, её лицо было ещё более измождённым, чем накануне. Глаза старухи были беспокойными, а её взгляд, когда она посмотрела на Кирину, был проницательным, как будто она видела все её мысли.
— Ты здесь. Ты пришла, — прошептала Аграфена, открыв дверь на ширину.
— Я их видела, — сказала Кира, не скрывая тревоги в голосе. — Женщин, в тумане. Они стояли возле моего окна, и одна из них указала на меня.
Аграфена тяжело вздохнула, словно эти слова были для неё знакомы, и взяла Кирину за руку, ведя её внутрь.
— Это не случайность, — сказала бабка, когда они оказались в тёмной комнате. — Они пришли за тобой.
— Кто? — Кира встала в замешательстве, чувствуя, как страх сжимает её горло. — Кто они?
Аграфена села на деревянный стул и медленно, будто размышляя, начала рассказывать.
— Эти женщины, что ты видела, — не живые. Они были теми, кто когда-то населял эти земли. Ведьмы. Но их сожгли, как и всех остальных. Но не все ушли. Некоторые остались здесь, в тумане, в том самом лесу. Они не могут уйти. Они не могут покинуть это место, пока не найдут того, кто заменит их, кто примет их дар.
Кира задумалась.
— Дар? — переспросила она.
Аграфена кивнула.
— Да, дар. Могущество. Силу. Эти женщины были не просто ведьмами, они были связаны с чем-то гораздо более древним. Они были хранителями знаний, и в их руках была власть над жизнью и смертью.
Кира почувствовала, как её волосы на затылке становятся дыбом. Всё, что она считала глупыми слухами, становилось реальностью. Но что именно происходило в этом месте? Почему она? Почему её выбрали?
— И что теперь? Что мне делать? — её голос прозвучал исподтишка, почти как шёпот.
Аграфена встала, подошла к окну и посмотрела на деревню, её глаза были полны страха.
— Ты не можешь уйти, — сказала она. — Уже поздно. Ты для них избрана. И они ждут.
Кира почувствовала, как её сердце резко замерло. Всё, о чём она думала, казалось игрой, шуточной историей, придуманной для того, чтобы запугать её. Но теперь, когда слова Аграфены начали обретать смысл, ей становилось страшно. Неужели она была выбрана? Что это значило для неё?
— Они ждут ту, кто должна заменить погибшую, — продолжила Аграфена. — Ты должна найти способ их остановить. Иначе они заберут тебя, как забрали других.
Кира не могла ответить. Она стояла, чувствуя, как мир вокруг начинает расплываться, как будто она тонет в этих словах.
— Но как? — наконец спросила она, чувствуя, что единственное, что ей осталось — это найти выход.
Аграфена повернулась и посмотрела на неё с таким выражением лица, как будто она знала, что этот вопрос остаётся без ответа.
— Ты должна понять это сама. Если не успеешь — ты будешь следующей.
Кира не знала, что делать. В голове все путалось, а сердце всё больше сжималось от тревоги. Вскоре после беседы с Аграфеной она поняла, что она не может остаться в деревне. Но, как бы она ни пыталась уехать, это было невозможно. Все дороги вели в никуда. Кира заблудилась.
Она проехала несколько километров по дороге, но каждое её движение, каждый поворот всё больше уводил её вглубь леса. Это был не тот лес, что она видела днём — теперь он выглядел как нечто живое, будто поглощающее всё вокруг. Природа сама начала захватывать её. Деревья становились всё более чуждыми, их ветви выглядели как руки, которые тянулись за ней.
— Это не может быть правдой, — шептала Кира себе под нос. — Я просто с ума схожу…
Она попыталась остановиться, но её машина не слушалась. Колёса прокручивались на грязной дороге, и она поняла, что потеряла всякую надежду выбраться.
И вот тогда, как в самом страшном кошмаре, она увидела их.
Посреди дороги стояли они — пять женщин в чёрных платках, с лицами, скрытыми в тенях. Казалось, что они не просто стояли, а выжидали. Все они смотрели на неё, но взгляд был пустым, безжизненным, с таким выражением, как будто они искали нечто, что скрывается в самом глубоком уголке её души.
Кира резко затормозила. Её глаза не могли оторваться от этих фигур. Они стояли не двигаясь, но почему-то всё казалось невозможным, как если бы пространство вокруг неё искривлялось.
Женщины начали двигаться. Их движения были медленными, но необычайно точными. Они словно шли через пространство, будто не ощущая вес земли. Кира почувствовала, как холод охватывает её, и волосы на затылке встали дыбом. Сердце билось в бешеном ритме.
Вдруг всё исчезло. Женщины и дорога — всё как по волшебству растворилось в воздухе, и она снова оказалась в лесу, глубоко, где деревья стояли почти вплотную, а воздух был настолько тяжёлым, что каждое её движение казалось трудным и медленным.
Она выскочила из машины и огляделась вокруг. Всё было покрыто мраком и туманом, словно мир стал частью её кошмара. Земля под ногами была мягкой и влажной, а повсюду по лесу горели чёрные свечи, окружённые странными, сложными знаками.
Это было похоже на какой-то древний ритуал. Руки у Киры дрожали, когда она сделала шаг в сторону кругов. Всё вокруг как будто отзывалось её шагам — деревья тихо шуршали, словно что-то в них оживало. И тут она почувствовала их.
Ведьмы.
Они стояли вокруг неё, и шёпот вновь заполнил пространство, становясь всё громче и отчетливее. Это были не просто слова — это была сила, которая пыталась захватить её разум.
Одна из женщин, та, что вела их, подошла к Кире. Её лицо скрывал платок, но глаза горели, как угли. В её взгляде было что-то древнее, невидимое и всепоглощающее.
Она подняла руку. И Кира увидела её.
Себя.
Не просто своё отражение, а другую версию себя. Она была не в своём теле, но при этом ощущала каждое своё движение. Женщина из зеркала — это была её тень, её отражение, как два разных мира, соединённых в одном месте.
— Ты придёшь к нам, — сказала женщина, и её голос был не просто голосом. Это был шум ветра, шёпот листвы, крик птиц в ночи. Всё смешивалось в одну неясную, но ужасную гармонию. — Ты станешь одной из нас.
Кира попыталась пошевелиться, но не могла. Вокруг неё было всё больше знаков, и теперь они становились частями её тела, её души. Она чувствовала, как её разум начинает исчезать, как если бы она перестала существовать в этом мире.
В этот момент она почувствовала руку на своём плече. Тонкую и холодную. Это была не рука женщины. Это был холод, который пронизывал её до самой сути. Она посмотрела вперёд и увидела их снова.
Всё становилось мутным, а её разум поглощался ими, как если бы она была просто частью этого леса, частью этого ритуала.
— Ты не выберешься, — произнесла одна из них, её глаза сверкали, как угольки в ночи. — Ты пришла сюда навсегда.
Кира ощутила, как её тело теряет силы, как туман окутывает её. Она чувствовала, как исчезает, но её сознание всё ещё не покидало этот мир.
Когда Кира очнулась, мир вокруг неё был совершенно другим. Лес исчез. Туман тоже растворился. Она лежала на холодной земле, а воздух был тихим, словно времени здесь не существовало. Момент, в который она очнулась, казался вечностью, а всё, что было до этого, — лишь дурной сон.
Она медленно поднялась на ноги, потрясённо оглядываясь вокруг. Вдоль дороги стояли её машина и знакомые деревья. Но они были не такими, как прежде. Всё казалось бледным, размытым, будто мир стал фотографией с расплывшимися красками.
Сердце сильно колотилось в груди. Кира пыталась собраться с силами, но она чувствовала, что её разум ещё не полностью вернулся к норме. В голове звучал тот самый шёпот — слова ведьм, которые она не могла прогнать. Они как эхо, повторялись в её сознании, шепча о том, что она стала частью чего-то гораздо большего.
Она начала двигаться, не понимая, что делать. Каждое её движение казалось бессмысленным, так как она не знала, куда идти. Она подошла к машине и села за руль, пытаясь снова включить двигатель. Но ничего не происходило. Машина не заводилась.
Вдруг что-то привлекло её внимание — на обочине дороги стояла фигура. Это была женщина. Тёмная фигура в чёрном платке. Она стояла неподвижно, наблюдая за Кирой. И Кира узнала её. Это была одна из тех, кого она видела в лесу, одна из тех ведьм. Только теперь её лицо не скрывал платок. Женщина смотрела прямо на неё, и в её глазах было что-то знакомое.
Это была её мать.
Вместо того чтобы испугаться, Кира почувствовала странное спокойствие. Она не знала, почему, но эта фигура не казалась ей чуждой. Она, кажется, ждала чего-то.
Женщина сделала шаг вперёд. Кира вцепилась в руль. Она не знала, что делать, но почувствовала, что всё происходит по какому-то неведомому ей плану.
— Ты не уйдёшь, — сказала женщина. Её голос был знакомым, но одновременно чуждым. Словно это была не мать, а что-то гораздо более древнее. — Ты теперь одна из нас.
Кира встала и сделала шаг в сторону женщины. Но на мгновение, когда она посмотрела на её лицо, то увидела не мать, а свою собственную отражённую улыбку. Ту самую, что она видела в лесу. Улыбку, которая была не её.
Вдруг всё стало чёрным. В этот момент Кира поняла, что она утратила связь с реальностью, что её не было в этом мире уже давно. Она стала частью леса, частью тех, кто живёт вне времени.
Её сознание начало расплываться. Вокруг неё всё было темным, туманным, как в ночных кошмарах, и каждый её шаг становился шагом в бездну. Но она не могла повернуться. Вокруг неё был туман, и в этом тумане были её новые спутники. Ведьмы. Тени, что ждут того, кто заменит.
---
Эпилог
Когда журналисты нашли её машину, стоявшую у дороги, они ничего не могли понять. Не было ни следов борьбы, ни крови. Всё выглядело так, словно она просто исчезла. Они обыскали всю окрестность, но деревня, куда она направлялась, уже не существовала.
Время шло. Кира была забыта, но память о ней не исчезла. В соседних деревнях стали рассказывать истории о женщине, которая теперь появляется в туманах, в зеркалах, на кладбищах. Она больше не была живой, но её присутствие ощущалось. Каждое отражение в зеркале, каждый шёпот в ночи — она была там.
Прошёл месяц. В другой деревне местные жители стали замечать женскую тень, которая скользит между деревьями, иногда выглядывая из-за окна, иногда просто стоя на улице, как будто ждала кого-то.
Её родители, не выдержав утраты, переехали в другой город, но их жизнь не была прежней. Иногда, когда они проходили мимо зеркала, им казалось, что из отражения на них смотрит улыбка, которая не принадлежала их дочери. Улыбка была пугающей, неземной. И всё чаще, особенно ночью, они слышали шёпот, знакомый и чуждый одновременно.
Кира исчезла, но её душа осталась. Она стала частью этого мира. Часть леса. Часть тех, кто ждёт и кто никогда не покидает это место.
Озвучка истории от Автора.
https://youtu.be/eGPLHV2GT_w
