Приметы милой старины. О дореволюционной мебели и особенностях интерьера⁠⁠

Виктор Васнецов "Преферанс"

История мебели в России имеет несколько особенностей. Многие привычные нам предметы появились достаточно поздно. На русский интерьер влияли традиции, мода и даже политика.

Интерьеры крестьянских домов менялись очень медленно. Мебель делали либо сами, либо обращались к деревенским умельцам, и ее было относительно немного. В домах были столы, лавки, которые использовали и как спальные места. Дети и подростки спали на полатях, напоминавших третью полку в купе поездов, где обычно лежит багаж. Для хранения бытовых предметов часто использовалась печь, которая выполняла в крестьянском быту множество функций. Под печью был опечек, куда можно было положить дрова или что-то из посуды, на ее корпусе были выемки – печурки, куда ставили небольшие предметы, горшки могли прятать внутрь самой печи. Для хранения одежды и ценных вещей использовались сундуки, на которых тоже иногда спали. Привычных нам платяных шкафов в крестьянских домах долгое время не было. Сундуки были удобны, так как их было легче перемещать. Переезжали крестьяне редко, но зато периодически случались пожары, и тогда было проще взять сундук с самым ценным и вынести на улицу, чем бегать по всему дому, собирая свое добро. Для этого с боков обычно были удобные ручки. К тому же шкафы крестьянам были не особо и нужны. Жили люди обычно небогато, поэтому все самое ценное вполне можно было уложить в сундук. Одежду, которую носили постоянно, просто вешали на крючок. Самое красивое надевали по праздникам и доставали не так уж часто, а некоторые вещи не носились годами, береглись и передавались по наследству. Более того, в допетровскую эпоху платяных шкафов в России не было и в городских домах. Были так называемые поставцы, которые фактически представляли собой крепившиеся на петлях навесные полки, вместо дверей закрываемые занавесками. Поставец, который не снимался, назывался рундуком, и его часто помещали под лавку. Наглухо прикрученный к стене шкаф, закрывавшийся на замок, назывался казенкой, и он был, скорее, сейфом. В избах иногда встречались отдельные шкафчики для посуды, полки для домашней утвари. Надо заметить, что и самой посуды у крестьян было немного. Удивительно, но до второй половины 19 века часто члены одной семьи ели из одной общей миски, а не отдельных тарелок (но при этом у многих были свои любимые ложки, которые они неохотно давали другим). До 20 века далеко не в каждом крестьянском доме было зеркало. Мещанский быт, особенно на городских окраинах, во многих случаях не особо отличался от деревенского.

Иван Пелевин "Кормление ребенка"

Адриан Волков "Демьянова уха"

Говорить о моде в интерьере или дизайне мебели можно применительно к домам людей состоятельных. В 18 веке в домах аристократов значительная часть мебели была привезена из Европы либо изготовлена крепостными мастерами по иностранным образцам. При этом в первой половине 18 века многое приобреталось по отдельности, а не целыми гарнитурами. С другой стороны и сам дизайн не отличался большим разнообразием. Мебель была массивная, с большим количеством резных элементов. Типичный интерьер первой половины 18 века можно увидеть в Летнем дворце в Петербурге.

При Елизавете во дворцах и особняках появилась причудливая мебель в стиле рококо, которая стала изящнее, отличалась более тонкой резьбой, обилием завитков, изогнутых линий. В оформлении чаще встречались росписи и инкрустации, модные китайские мотивы. Но и тогда мебель была часто привезенной (в основном из Франции), стоила дорого, и, соответственно, была по карману единицам, и о моде в широком смысле речь еще идти не могла. Екатерина II в своих «Записках» о первых годах жизни в России вспоминала так: «При дворе в это время был такой недостаток мебели, что те же зеркала, кровати, стулья, столы и комоды, которые нам служили в Зимнем дворце , перевозились за нами в Летний дворец, а оттуда — в Петергоф и даже следовали за нами в Москву. Билось и ломалось в переездах немалое количество этих вещей, и в таком поломанном виде нам их и давали, так что трудно было ими пользоваться; так как нужно было особое приказание императрицы на получение новых вещей и большею частью трудно, а подчас и невозможно было до нее добраться, то я решила мало-помалу покупать себе комоды, столы и самую необходимую мебель на собственные деньги, как для Зимнего, так и для Летнего дворца, и, когда мы переезжали из одного в другой, я находила у себя все, что мне было нужно, без хлопот и потерь при перевозке. Такой порядок полюбился великому князю; он завел такой же для своих покоев». Казалось бы, небольшой штрих, но может говорить о многом, если спустя много лет императрица об этом помнила и считала покупку мебели примечательным событием.

Летний дворец

По возможности старались следовать модным тенденциям и относительно небогатые дворяне. Характерный эпизод есть в мемуарах Андрея Болотова. В 1762 году после службы он возвратился в отчий дом, в котором не был много лет, и который, с точки зрения молодого человека передовых взглядов, безнадежно устарел. Только приехав, «прибрал я сколько мог свою хату; велел выломать из нее все старинные лавки и полки; замазал на стенах все прежнее свое гвазданье и глупые фигуры; выбелил потолок, стены и печь; вынес прежний длинный и простейший дубовый стол, отыскал другой складной и лучший, а для сиденья успел отделать и обить канапе и дюжину стульев. Соседственный Домнинский и принадлежавший г. Хитрову столяр призван был еще до отъезда моего в Москву ко мне, и подряжен был не только сделать мне в самой скорости помянутые канапе и стулья, но и выучить еще одного молодого крестьянина моего столярному искусству".

Павел Федотов "Разборчивая невеста" (1847)

Мебель эпохи классицизма была менее вычурной, с более четкими формами, появились античные мотивы. После революции во Франции Павел I ввел запрет на ввоз французских товаров, включая предметы интерьера. Благодаря «импортозамещению» выросло мастерство русских мебельщиков, появились российские бренды. Например, в 1795 году в Петербурге открылась знаменитая мастерская Гамбса. Вначале Гамбс копировал знаменитого мебельщика Давида Рентгена, учеником которого был сам, но позже стал делать уникальные изделия. У мадам Петуховой, спрятавшей бриллианты в гамбсовский стул, был хороший вкус. Потомки мастера не смогли продолжить дело, и в 1860-х фирма закрылась. Еще одна известная столичная мастерская первой половины 19 века принадлежала Андрею Туру. Если Гамбс делал мебель для дворцов и особняков, сотрудничал с именитыми архитекторами включая Воронихина и Росси, мастерская Тура делала более дешевую мебель, которую покупали купцы, небогатые дворяне, интеллигенция. К середине 19 века появились магазины по продаже готовой мебели, что было такой же важной новинкой, как позже магазины готовой одежды. Тогда же пришла мода на яркие обивки, в том числе из вощеного ситца. С 1850-х в России стали популярны знаменитые венские стулья. В Петербурге работал официальный магазин фирмы Тонет, и это не считая огромного числа местных подделок. На дизайн мебели влияли и мода, и искусство, и политика. Во время войн на Кавказе стали популярны интерьеры в восточном стиле, особенно кабинеты. Восточные диваны с множеством подушек, ковры на полу, а иногда и стенах, ружья, кинжалы встречались в комнатах и бравых военных, и штатских, не бывавших дальше средней полосы. Свою лепту внесли и неорусский стиль, и арт-нуво. Мебели в домах становилось все больше, и, если в начале 19 века залы выглядели полупустыми, то к концу века наоборот интерьеры были переполнены самыми разными предметами.

Федор Толстой "В комнатах" (пример парадных интерьеров)

К 19 веку окончательно сложились многие особенности, сохранившиеся до 20 века. Первая – то, что состоятельные люди при строительстве домов заказывали мебель специально под интерьер, часто по согласованию с архитекторами. Многие именитые архитекторы по совместительству были дизайнерами интерьеров. Те, кто мог себе позволить, старались использовать одну и ту же ткань для отделки и стен, и мягкой мебели. В дальнейшем, если при ремонте меняли обои, часто заодно меняли обивку кресел и диванов. Речь могла идти и о дорогом шелке или бархате, и о дешевом ситце. Одно время довольно часто применялся кретон, плотная хлопчатобумажная ткань, обычно в клетку или полоску. Явная разносортица стала признаком бедности.

Вторая особенность – то, что мебель представляла большую ценность, поэтому служила подолгу, а то, что надоедало или устаревало, продавалось. Подержанная мебель была ходовым товаром, а ее продажа – прибыльным бизнесом. Были специализированные лавки и магазины, на рынках могли быть соответствующие торговые ряды. Одна и та же вещь могла не раз менять владельцев, ломаться и чиниться, пока окончательно не разваливалась. То, что стояло в гостиных аристократов, лет через 15-20 попадало в дома купцов, затем мещан, в гостиницы, трактиры, пока окончательно не приходили в негодность и не заканчивали жизнь в качестве дров. Из воспоминаний Филиппа Вигеля: «вместо позолоты, стали во всём употреблять красное дерево с бронзой, то есть с накладною латунью, что было довольно гадко; ткани же шелковые и бумажные заменили сафьянами разных цветов и кринолином, вытканною из лошадиной гривы. Прежде простенки покрывались огромными трюмо с позолотой кругом, с мраморными консолями снизу, а сверху с хорошенькими картинками, представляющими обыкновенно идиллии, писанными рукою Буше или в его роде. Они также свои зеркала стали обделывать в красное дерево с медными бляхами и вместо картинок вставлять над ними овальные стекла, с подложенным куском синей бумаги. Их и поныне можно пойти в старых мебельных лавках и в некоторых русских трактирах, куда ходят люди простого звания".

Федор Толстой "За шитьем" (1820-е) пример жилых интерьеров

Третья характерная особенность – разделение помещений на парадные и жилые. Его можно было встретить и в роскошном особняке аристократа, и в усадьбе небогатого помещика, а в более мягкой форме и в квартирах обычных горожан. К первым могли относиться залы, гостиные, кабинеты, где встречали посетителей. В 18 веке была мода даже на парадные спальни, в которых встречали гостей, но на самом деле никогда не спали. При этом богато обставленные залы и гостиные с роскошными каминами, наборным паркетом нередко большую часть времени стояли закрытыми и даже не отапливались. Хозяева открывали их только для гостей, а сами жили в намного более скромных комнатках с дощатыми полами и простой мебелью. Кресла и диваны нередко стояли в чехлах, которые должны были защищать от пыли и выгорания. Иногда мебель зачехляли на время отсутствия хозяев, если они в отъезде, но были и те, кто снимал чехлы только при гостях. За это особенно часто критиковали купцов, хотя на самом деле так делали не только они. В уже упомянутых мемуарах Филипп Вигель писал: «Между иркутскими купцами, ведущими обширную торговлю с Китаем, были милионьщики, Мыльниковы, Сибиряковы и другие; но все они оставались верны старинным русским, отцовским и дедовским обычаям: в каменных домах большие комнаты содержали в совершенной чистоте, и для того никогда в них не ходили, ежились в двух-трех чуланах, спали на сундуках, в коих прятали свое золото…» Екатерина Андреева-Бальмонт, так описывает «обстановки всех купеческих домов, которые мы знали. Там парадные комнаты — как у нашего дедушки — имели нежилой вид. Да в них по будням никто и не входил, разве прислуга, чтобы смахнуть пыль или полить растения, что стояли на окнах и на полу в огромных деревянных кадках. Тяжелая мебель в чехлах стояла, как прикованная, по стенкам. Шторы на окнах были спущены, чтобы вещи не выгорали от солнца. И все предметы в этих комнатах были громоздки, аляповаты и, главное, разнокалиберны. Золоченой бронзы огромные подсвечники стояли на картонных подносах, отделанных связанными из шерсти цветами. Рядом цинковая лампа. В стеклянных полосатых вазах восковые цветы. Столы в гостиной были покрыты белыми нитяными салфетками, так же как комоды в спальнях. На этих комодах ставились шкатулки и фотографические карточки в рамках из соломы или раковин. В горках за стеклом громоздились серебряные и золотые вещи: чашки, стаканчики, ложки, золотые пасхальные яйца на пестрых атласных ленточках, букет фарфоровых цветов». Между этими описаниями около 70 лет. Классическую гостиную в доме богатого купца (в данном случае почившего) можно увидеть на картине Алексея Корзухина «Гадание» («Пиковый король»). Возможно, мебель в чехлах, потому что на время траура вдова не принимает гостей. Но не исключено, что кресла были скрыты и при жизни хозяина, и он был бы неприятно удивлен, что жена в обычно закрытой парадной комнате свободно развалилась на диване с сигаретой.

Алексей Корзухин "Гадание" (1884)

Описывая мебель и интерьеры, писатели описывают и самих хозяев. Привычки, вкус (или отсутствие такового), материальное положение. Даже расположение мебели может быть важным штрихом к портрету. Аналогично и с картинами. Простой пример – картина «Шитье приданого» Василия Максимова. На первый взгляд похоже на столовую. Но обратите внимание на расположение стола, он совсем рядом с дверью. Так его ставили в двух случаях. Либо это совсем уж маленькая столовая, либо одна и та же комната одновременно была и столовой, и гостиной. Ее в таком случае располагали рядом с кухней, а стол ближе к двери. В обоих случаях это говорит зрителю, что квартира малогабаритная, а семья относительно небогатая (хотя совсем уж бедной ее не назовешь, раз может позволить себе снять квартиру и нанять прислугу, несущую самовар). И подобные нюансы есть во многих твореньях дореволюционных авторов.

Часть информации взята тут:

Филипп Вигель "Записки"

Екатерина Андреева-Бальмонт "Воспоминания"

Андрей Болотов "Записки"

Екатерина II "Записки"

Екатерина Юхнева "Петербургские доходные дома

Александр Васильев "Русский интерьер"

Другие мои посты о дореволюционном жилье

Жилищный вопрос до революции. Что расскажут картины

Ремонт по-дореволюционному

Квартирный вопрос до революции. Как снимали жилье

Как готовили в Российской империи. Продолжение вкусной темы

О туалетах, ванных и дворниках. Коммунальный "рай" до революции