Как боролись с мусором до революции⁠⁠

Сегодняшний пост - продолжение рассказа о дореволюционной системе ЖКХ (о водопроводе и канализации рассказ уже был). На этот раз поговорим о мусоре. Самого мусора было по современным меркам не так много. Остатки пищи часто пускали на корм скоту. Многие вещи стоили дороже, чем сейчас, и их по возможности старались продать, а не выкидывать. Проще всего было отдать их старьевщикам, которые сами ходили по дворам. Безнадежно испорченную мебель могли пустить на дрова, на растопку шла и бумага. Содержимое мусорных ям в городах вычищалось также, как и выгребных, а иногда была единая яма для всех видов нечистот. В некоторых случаях домовладельцы просто их засыпали (некоторые засыпанные ямы спустя много лет находят при ремонтных работах, а их содержимое бывает примечательным).

Описаний дореволюционных помоек практически не встречается. В «Лете Господнем», говоря о приготовлениях к Пасхе и работах во дворе дома, И. С. Шмелев вскользь упоминает: «нет и грязного сруба помойной ямы: одели ее шатерчиком, - и блестит она новыми досками, и пахнет елкой. Прибраны ящики и бочки в углах двора. Откатили задки и передки, на которых отвозят доски, отгребли мусорные кучи и посыпали красным песком – под елочку. Принакрыли рогожами навозню, перетаскали высокие штабеля досок, заслонявшие зазеленевший садик, и на месте их, под развесистыми березами, сколотили высокий помост с порогом». В своих «Воспоминаниях» Е. А. Андреева-Бальмонт рассказывает, как после смерти отца мать решила снести часть хозяйственных построек и на их месте сделать небольшие доходные дома. Квартиры считались элитными, и даже мусорная яма была самой современной, с герметичной крышкой, но больше никаких подробностей автор не приводит. Наиболее подробное описание утилизации мусора можно встретить в книге А. Я. Гуревича «Москва в начале XX века. Записки современника»: «Несмотря на наличие большого количества дворников (2–3 человека в доме с 10–20 квартирами), улицы Москвы не отличались чистотой. Урн для мусора на тротуарах не было — они появились только в 20-х годах. Огромное количество лошадей покрывало мостовые навозом, его мгновенно расклевывали стаи воробьев. Дворники неоднократно в течение дня сметали навоз в большие железные совки и ссыпали его во дворах, откуда он вывозился ранним утром вместе с мусором на возах-колымажках, но отнюдь не каждый день. Мусор сваливался жильцами в определенном месте двора, часто открытом и называвшимся «помойкой». Часто помойка находилась под окнами квартир и служила рассадником заболеваний, чему способствовало огромное количество мух, заполнявших квартиры, трактиры, продовольственные лавки, все кухни и прочие комнаты, особенно там, где появлялась пища. Борьба с мухами если велась, то только посредством липкой бумаги или тарелок с отравленной водой. Однако это были паллиативные средства и мухи летали тучами везде и всюду, за исключением пустующих комнат в богатых квартирах. <…> Плохая защита пищевых продуктов приводила к массовому распространению крыс и мышей. Для борьбы с мышами в городе было огромное количество кошек, часто бездомных, а в мясных лавках часто держали гладкошерстных фокстерьеров, хорошо ловивших крыс и не могущих достать высоко подвешенные туши и окорока. Мышеловки имелись почти в каждой квартире. Теперь просто приходится удивляться, как это москвичи не погибли от массовых эпидемий, хотя количество желудочно-кишечных заболеваний в летнее время было высоким». Также были скупщики утиля, которые ходили по дворам и скупали тряпки, стеклянную тару и даже кости. Тряпки пускали на различные поделки или использовали в качестве ветоши, а из крупных кусков даже шили одежду, банки и склянки охотно покупали аптеки для упаковки лекарств, бутылки – на винодельнях и складах. Кости приобретали костеобжигательные заводы, основной продукцией которых были удобрения.

Чистота улиц зависела от порядочности домовладельцев и позиции местных властей. Еще в 1699 году Петр I издал "Указ о наблюдении чистоты в Москве и о наказании за выбрасывание сору и всякого помету на улицы и переулки": "На Москве по большим улицам и по переулкам, чтоб помету никакого и мертвечины нигде ни против чьего двора не было, а было б везде чисто: и о том указал Великий Государь сказать на Москве всяких чинов людям. А буде на Москве всяких чинов люди кто станут по большим улицам и по переулкам всякий помет и мертвечину бросать: и такие люди взяты будут в Земский приказ, и тем людям за то учинено будет наказанье: бить кнутом, да на них же взята будет пеня". Домовладельцы должны были самостоятельно организовать вывоз всех видов нечистот. Могли обратиться к золотарям, могли вывозить своими силами.

Обычно отходы отправлялись на загородные мусорные полигоны. Но были несознательные граждане, которые просто сваливали мусор в ближайших овраг или даже водоем, подбрасывали отходы другим домовладельцам и просто оставляли его на улице, пока никто не видел. На практике местные власти часто не проявляли интереса к этой проблеме, и на улицах многих городов было грязно. В. В. Гиляровский в книге «Москва и москвичи» описывает заключенную под землю реку Неглинку. «Трубную площадь и Неглинный проезд почти до самого Кузнецкого моста тогда заливало при каждом ливне, и заливало так, что вода водопадом хлестала в двери магазинов и в нижние этажи домов этого района. Происходило это оттого, что никогда не чищенная подземная клоака Неглинки, проведенная от Самотеки под Цветным бульваром, Неглинным проездом, Театральной площадью и под Александровским садом вплоть до Москвы-реки, не вмещала воды, переполнявшей ее в дождливую погоду. Это было положительно бедствием, но «отцы города» не обращали на это никакого внимания».

Интересен пример, приведенный в книге «Москва торговая» И. А. Слонова: «Московские домовладельцы, пользуясь слабым надзором полиции, у себя во дворах рыли поглощающие ямы и закапывали в них нечистоты и мусор. Таким простым способом очистки выгребных ям они довели смертность в Москве до неслыханной цифры, на тысячу умирало 33 человека. Власовский, вступив в правление обязанностей обер-полицмейстера, с первых же дней принялся энергично чистить Москву и вводить новые порядки. Он начал с московских домовладельцев, обязав их подпиской в месячный срок очистить во дворах выгребные, помойные и поглощающие ямы. Лиц, не исполнявших его приказа, он штрафовал от 100 до 500 рублей, с заменой арестом от 1 до 3 месяцев. После такой чувствительной кары началась страшная очистительная горячка». Власовский проявил интерес и ко многим другим важным проблемам и мог бы, наверное, сделать еще много полезного для города, если бы его не объявили виновником трагедии на Ходынском поле и не отправили бы в отставку.

Правила сообщества