ganpresents

М. – вдохновительнице, слушателю и соавтору

Это история о семье медведей: маме, папе и трёх дочках.

Как во всех историях, жили-были они давным-давно. Жизнь их текла дружно и весело. Обитали медведи в уютном домике, что сами вырубили в старом, но крепком дубе. Папа работал с мукой, на мельнице. Мама трудилась с пчёлами, на пасеке.

Когда солнце пробуждалось и расплёскивало лучики по свету, три хорошенькие дочурки шли в школу, где обучались разным наукам. А когда жёлтое светило готовилось упасть за горизонт, они возвращались назад, чтобы поиграть.

Маму звали просто Медведицей: тогда ещё не придумали настоящих имён. Дочек же называли Старшей, Средней и Младшей – тоже как заведено в сказках.

Однажды у Старшей дочки уроки закончились раньше, чем у её сестёр. Она топала привычной лесной тропинкой домой – топ, топ, топ. И повстречался ей на пути заяц. Он выглядел очень усталым и явно куда-то спешил.

- Что случилось, серенький? – поинтересовалась добрая и любопытная девочка.

Заяц выпалил на одном дыхании вот что:

- Беда! Беда! Странный белый песок накрыл домик бобра!

Сказав это, заяц тотчас убежал.

Растерянная Старшая вернулась домой. Она хотела рассказать обо всём родителям и сёстрам, но те пока не вернулись.

«Что ж, - решила она, - я уже достаточно взрослая и всё сделаю сама».

Она наскоро поела, написала записку и ушла.

Следующей из школы возвратилась Средняя дочка. Побродив по пустому домику, она покликала родных, однако никто не отозвался. Потом на комоде девочка нашла записку от Старшей сестры. Средняя прочитала короткое послание и не сумела усидеть на месте: это было ей свойственно. Она перекусила ещё быстрее, чем Старшая, приписала пару слов к записке и убежала из дому.

Последней с уроков пришла Младшая сестра. Ни души не найдя дома, она также наткнулась на записку. Младшая была самой любопытной, поэтому она даже не стала есть – сразу кинулась на улицу. Но каким-то чудом вспомнила и приписала на листочке, куда держит путь.

Затем с работы, усталые и голодные, притопали папа с мамой. Они ужасно заволновались, когда поняли, что дочки потерялись. Ни в доме, ни рядом с ним, ни в гостях у соседей – ёжика и совы – девочек не было. Наконец взволнованные родители обнаружили записку.

«Я ушла к бобру», - написала там ровным почерком Старшая дочка.

«А я иду искать сестру», - значилось ниже. Конечно, это приписала Средняя, ведь буквы клонились из стороны в сторону.

«Я тоше», - печатными буквами вывела Младшая медведица.

Мама с папой тут же бросились на поиски любимых чад.

Но взрослые беспокоились зря: три дочки, целые и невредимые, действительно находились у домика бобра. Какой-то непонятный песок белого цвета засыпал домик с крышей. Девочки сгребали песчинки лапами и откидывали в сторону. А другие звери – лисы, волки, кабаны, олени – черпали странные крупинки лопатами и носили в ведёрках. Ни слова не говоря, мама с папой присоединились к общему делу.

Совместными усилиями домик вскоре освободили из песочного плена. Бобёр был заперт внутри. Теперь же он открыл дверь, вышел наружу и сердечно поблагодарил всех зверей.

Однако встал вопрос: что делать с загадочным песком?

Отнести к морю? Но ведь это не песок с пляжа. Бросить в воду? Нет, и там ему не место. Рассыпать по лесу? Тоже плохая идея…

Тогда Старшая дочка-медведица произнесла:

- Мы должны узнать, что это за песок.

С ней дружно согласились.

Долго ли, коротко ли бродили звери по Лесной стране, а только тайна песка осталась нераскрытой.

Настала ночь.

Когда звери-жители, опечаленные неудачей, сидели на поляне, Средняя дочка сказала:

- Может, мы не понимаем, откуда этот песок, потому что он не отсюда?

- А откуда? Откуда? – послышалось отовсюду.

- А может, - задумчиво проговорила Младшая, - это вообще не песок?

- А что? Что? – снова заголосили животные.

Самая маленькая медведица сходила домой, взяла игрушечные ведёрко с лопаткой и пришла назад. Она насыпала в ведёрко таинственного песка и отправилась на самую высокую гору. Все звери последовали за ней.

Оказавшись на вершине горы, Младшая запустила лапку в белый песок, вытащила горсть и высоко подбросила. Ветер, только того и ждавший, подхватил крупинки. Они взлетали на его воздушных боках всё выше и выше, выше и выше, пока не достигли неба. Там они вдруг замерли и рассыпались в разные стороны. Крошечные белые точки усеяли ночной небосклон.

- Я назову их звёздами, - прошептала Младшая дочка.

Она смотрела на тёмное полотно неба, где сверкал чудесный белый песок. И та горсть, которую бросила девочка, превратилась во что-то вроде ковша. Или, если приглядеться, фигурку маленькой медведицы.

Рядом с дочкой встала мама. Одной рукой она обняла ребёнка за плечи, а другой подкинула свою горсть песка. На этот раз песчинки превратились в фигуру взрослого медведя-дамы.

- Давай назовём их Медведицами? – предложила Младшая.

- Давай, - согласилась мама. – Большой и Малой Медведицами.

Девочка согласно кивнула.

И уже все звери стали носить песок к обрыву, чтобы кидать его вверх и наблюдать, как на небе загораются новые песчинки, и давать созвездиям имена.

Ведь иногда звёзды появляются сами, а порой их зажигают. Потому что это всегда кому-нибудь нужно.

Я работаю в Незримом Комитете. Никто меня не видит, никто не знает. Даже коллеги и партнёры по работе не всегда в курсе моих дел. И это правильно, удобно: есть профессии, которые не подразумевают наблюдения... особенно если ты сам наблюдатель.

В тот день два человека переступили грань. Дозволенность содеянного определяю лично я, ни с кем не советуюсь, иначе бы мои поступки потеряли динамичность. Не зря, принимая на должность, те, кто наверху, сказали мне: "Смотри, думай и решай". У каждого свой круг обязанностей - такие, как я, глядят и вмешиваются. Или не вмешиваются, вынося предупреждения. Или пропускают мимо глаз.

В этот раз я не мог не вмешаться.

Приземистый продуктовый магазинчик забился в угол спального района. Ничто не нарушало напряжённой тишины. Люди тут встречались настолько редко, что владелец магазина арендовал помещение почти за бесценок, не стал обновлять облупившуюся зелёную краску и решил не тратиться на неоновую вывеску. Ночью же райончик вымирал полностью.

Этим и воспользовались два грабителя, совершившие налёт на магазинчик. Они не просто забрали деньги из кассы индивидуального предпринимателя. Размахивая пистолетами, люди в масках потеряли контроль и открыли пальбу. Застрелив продавца, они встали над ним и палили в голову до тех пор, пока череп, мозги и кровь не превратились в однородную массу, в кашу. Затем они громили магазин: роняли стенды с товарами, били стекло, раскалывали глину, высаживали окна. Налётчики думали, что ночь наградила их правами главных. Они забыли, что главных не бывает, - всегда найдётся тот, кто выше и сильнее тебя. Это относится к любому.

Я начал преследовать двух негодяев, когда они покинули перевёрнутое вверх дном помещение. Под конец они облили его всеми горючими смесями, что обнаружили внутри, и подожгли. Привлечённые громким шумом и ярким светом, подошли неизвестно как оказавшиеся здесь парень с девушкой. Свидетели. Мерзавцы не стали церемониться - парня застрелили сразу. С девушкой бугаям удалось справиться очень легко. Удар рукояткой пистолета по голове, и молодая красавица без сознания. Никто не слышал криков и ругани. Девушку бросили в багажник стоящей неподалёку старой "ауди". Потом мотор взревел, и преступники скрылись в ночи.

Полиция и пожарные приехали чересчур поздно.

А потрёпанная "ауди" ехала по пустынной дороге. Ночную тишь нарушал лишь звук ревущего мотора. Светила с неба одноглазая луна, бросая мистические отсветы на пухлые облака. Притормозив, машина свернула в лес. Прыгая на выбоинах и кочках, преодолела ещё пару километров. Появился еле заметный поворот - туда-то и направился автомобиль.

Прямо посреди леса, среди сосен и дубов, торчал прыщом одноэтажный дом. Скорее даже, хижина. Первый из беглецов отнёс в домик мешок с деньгами. Второй вынул из багажника бессознательную девушку, закинул на плечо и тоже скрылся за дверью.

Потайное место встречало знакомо: захламлённостью и неприветливостью. В единственной комнате валялись вещи, самые разные - от грязных носков до пустых бутылок. Стояла тумбочка, на ней - люстра без абажура. В холодильнике со ржавой дверцей дожидались банки пива. Две узкие кровати не заправлены.

Первый положил деньги в угол и повернулся ко второму. Тот повалил девушку на ближайшую кровать. Оба смотрели жадно и похотливо. Первый сходил за пивом, кинул банку подельнику. Зараз осушив по пол-литра, двоица уронила пустые ёмкости - и набросилась на девушку. Они не стали распределять роли и обязанности: вседозволенность застила им глаза...

...Когда всё закончилось - на какое-то время, - они снова достали по пиву. Теперь газированный напиток потягивали медленно, с удовольствием и знанием дела.

Утолив жажду, первый поставил полупустую банку на тумбочку и отправился на тесную кухоньку, жарить мясо. Он разжёг сильный огонь, небрежно опустил на него сковородку. Залив её подсолнечным маслом, шмякнул мясо. В шкафчике над плитой дожидалось виски. Бандит открыл дверцу, вынул бутылку и, отвинтив крышку, присосался к горлышку.

Почёсывая между ногами, пришёл второй; он тоже тянул из горла, правда, водку.

Первый недовольно глянул на друга.

- Осушаешь н/з, - выразил он недовольство.

Второй сплюнул прямо на пол.

- Ну и что?

- Нехорошо.

- Да пошёл ты! Сам надираешься виски, а мне что, стоять смотреть?

Я подлетел и заставил их нервничать и хорохориться чуть выше допустимого. Этого хватило.

Первый сделал новый глоток и отставил бутылку.

- Ты чего бычишься?

- А ничего, мать твою! Я, может, тоже хочу дёрнуть после девчонки.

- Не можешь себя держать в руках - не берись не за своё дело!

Подходящий момент - я подкинул обоим в воспалённый разум нездоровые мысли.

Сработало. Второй воспринял услышанную фразу как личное оскорбление. Он отшвырнул полупустую ёмкость с водкой и заорал:

- А ну пасть захлопни! Драть девку или нет - решать буду сам! И не всяким тупоголовым уродам мне указывать!

Белки первого налились кровью.

- Ах ты сволочь!..

И он набросился на подельника с кулаками.

Пока они били друг друга, кусали до крови и впивались в кожу ногтями, я неслышно закрыл входную дверь на замок.

Второму удалось высвободить руку из захвата первого. Тот размахнулся и врезал соратнику по голове. Первый на несколько секунд оторопел, чем воспользовался лежащий сверху. Он колотил без устали, а как только отключил первого, вынул у того из-за пояса кинжал. Поверженный сильно ударился плечом в плиту, из-за чего сковородка слетела с конфорки. Большая часть горячего масла выплеснулась на лицо первому. Раздался дикий крик. Остаток разогретого подсолнечного масла попал на горящую конфорку. Взметнулось вверх пламя, от которого зажёгся сделанный из дерева шкафчик над плитой. Коротенькие язычки огня лизали ДСП, не предвещая беды.

Разъярённый преступник ничего не замечал. Недолго думая и матерясь так, что срывал голос, он со всего размаху опустил кинжал, направив лезвие в глаз первому. Прекратив сопротивляться, убитый задёргался в конвульсиях. Из раны текла кровь.

Встав на ноги, второй снова выругался. Отряхнувшись, он вернулся в комнату, чтобы выместить обуревавшую его злобу на девушке.

Я дыхнул на разгорающееся пламя, чтобы заставить его объять шкафчик целиком. Затем пламя перекинулось на занавески, с него - на деревянные стены, и так далее.

Второй уже собирался приступить к делу, когда ноздрей коснулся неприятный, резкий запах. Гарь. Проклиная всё на свете, здоровяк двинулся на кухоньку. От выпитого заплетались ноги; мысли, и без того немногочисленные, потонули в мути. А когда грабитель очутился в помещении, объятом огненной стихией, я усилил эффект алкоголя в его теле.

В этот самый момент второй попытался пробраться к занавескам, чтобы сорвать их и потушить. Споткнувшись о несуществующее препятствие, он полетел вперёд. Занавески оторвались от крепежа. Закутавшись в пламенеющее одеяло, второй повалился на пол. Он бешено заорал, силясь выпутаться из того, что могло стать его саваном. Не получилось: я хорошенько затянул обжигающую материю.

Комната полыхала. Длинные языки пламени подобрались к бандиту и охватили его цепкими, раскалёнными "пальцами". Второй кричал до тех пор, пока крик боли не перешёл в истерику, а затем - в предсмертный хрип. Ожоги расходились по коже с невероятной быстротой. Огонь взметнулся над телом ещё живого человека. Но наступило мгновение, когда он перестал быть живым. А жёлто-оранжевый кусака продолжал жрать мясо и испепелять всё вокруг. Добрался он и до трупа, пригвождённого к полу кинжалом.

Спаслась лишь девушка. Разбудив, я подталкивал несчастную к окну. Прыгать страшно, хотя гораздо страшнее задохнуться и угодить в пасть к безжалостному огню. Схватив пустую бутылку, приткнувшуюся горлышком к низу кровати, девушка разбила ей стекло. Подойдя, подвигала крупные осколки. Какие-то удалось сбросить, какие-то - вытащить. Пленница порезалась, но обращать на это внимание не было времени. Цепляясь за раму, она забралась в оконный проём. В руки впились мелкие остатки стекла, и из ног закапала кровь. Симпатичное личико морщилось от боли и ужаса; на глазах выступили слёзы. Наконец девушка спрыгнула на землю и, оступаясь и постанывая, припустила по освещённой пожаром, наезженной лесной дороге.

Позади разгорался яркими красками потерявший хозяев домик. Вскоре жаркая волна объяла здание с крышей, и оно превратилось в пепел, как совсем недавно - ограбленный магазинчик.

А перед этим я подсказал полиции, как и где искать. Как - по следам шин. Где - в тульском лесу.

У каждого свои ограничения. Однако существуют границы, запретные для любого существа, будь оно человеком, зверем или работником Незримого Комитета. Мы не управляем судьбой - лишь стараемся помочь и подсказать. Подтолкнуть в верном направлении. Впрочем, не стоит уповать на нас одних. Если вы вдруг окажетесь на распутье, подумайте, и наверняка вам удастся решить ситуацию без вмешательства Незримого Комитета.

Но наши сотрудники, конечно, никогда не оставят вас без присмотра. Можете быть в этом уверены.

Это случилось в звёздную ночь.

Ему был никто не в силах помочь.

Жизнь он недолгую прОжил сполна.

Жёлтая с неба светила Луна...

Шёл он один, через лес, по тропе,

Шёл он один - навстречу судьбе.

Только тьма, только тени - не видно ни зги,

В плен ночи попал он как ни крути.

Зря из гостей возвращался домой

Один-одинёшенек несчастный герой.

Когда оставалась лишь четверть пути

И сил вдруг не стало больше идти,

Её он увидел - и обмер тотчас

При виде сверкающих зеленью глаз.

Его взор коснулся огненных влас.

Ах, перси и бёдра! Ах, кожи атлАс!..

И сердце взыграло, и дух захватило,

И разум, как лезвьем, ему взбередило.

- Кто ты? - тихо шепнули губы его,

Но не услышал в ответ ничего.

Дева нагая красоты несказанной

Свернула с дороги кошкой коварной.

Затменье напало тогда на него,

За нею бежал ни с того ни с сего.

Её он искал в высокой траве,

Но только забвенье нашёл в темноте:

Крепче бетона его тело схватили

Тонкие руки удивительной дивы,

Острее кинжала клыки впились в шею -

Героя лицо в тот же миг побледнело.

Падая в вечность, лишаясь огней

Этого мира, он думал о ней.

Он сам отдавал свою душу проклЯтой,

Суккубу прекрасной, демонице завзятой.

- Скажи моё имя, отдайся же мне! -

Приказала она, и он шепнул: "Абигейл!.."

И всё завертелось, и сгинуло прочь:

Герою никто не смог бы помочь.

Он сам подарил свою суть жрице тёмной,

ОтдАл за бесценок дар цены баснословной.

Ну вот всё и кончено... Идёт Абигейл,

И бывший красавец идёт рядом с ней:

Мужчину-умертвие ссылает суккуб в Ад,

Сама же неспешно уходит назад,

Туда, в верный город, в котором живёт,

Её где судьба на Земле этой ждёт.

Как много людей прознАют о ней,

Как много ещё и зла, и смертей,

И крови как много у божьих детей...

...Её ты узришь - лишь шепни: "Абигейл!.."

Все мы угодили под виртуальный пресс
Волю нам диктует технический прогресс
В наше восприятие чёрт вселился, бес
Мы уж и поэмы пишем в СМС
В мессенджерах строки слагаем о любви
От неё сгораем, плачем от тоски
В Скайпе мы играем в симпатию и страсть
Вот бы нам с наукой в пропасть не попасть
Не попасть бы в хаос, не попасть впросак
Признаваясь в чувствах в твиттере, ВК
В гаджетах сажая чувств, эмоций лес
И опустошаясь, занося в ЧС
Как всё было просто раньше на Земле
Если кто-то чудный милым стал тебе
"Я люблю" ты чуду нежно говорил
И, возможно, чуду становился мил
Или выяснялось, вовсе безразличен
Но ведь диалог-то был не обезличен
А теперь мы в Тиндере ищем себе пару
И не обращаем вниманье на запару
Мы такие с детства, с юности такие
В мыслях безысходные, в чувствах заводные
Искренние, добрые, тянемся мы к людям
Только вместо голоса текст теперь нам нужен
Есть уже и видео, и аудиофункции
Но ведь не осилить им скуки и дисфункции
Мозга, сердца, тела, потому что люди
Тянутся к реальному, любить в офлайне будут
Смысл этих строк прост как калькулятор
Человек не бог, нет, хоть и авиатор
Делает всё к лучшему, делает полезное
Только лишь нежнее слово звучит нежное
Слово то, что сказано, слово, что озвучено
А не к сообщению прикреплено, прикручено
Хоть "люблю", хоть "каюсь", "буду", "ненавижу"
Всё сильней в реальности. Видишь? Я-то вижу
Но бывают случаи, бывают обстоятельства
Исключенья, правила или обязательства
Ну и просто люди на Земле все разные
Я давно всё понял, звёздочка отрадная
Может, не поэтому, может, только стих я
Напишу, пошлю я, муза раз не стихла
Пусть и в СМС-ке, пусть и без ответа
Но, хоть без изыска, тебе подарок это
Сквозь несовершенство стих мой виртуальный
Шлёт привет красавице в город зазеркальный
Всё, что бы ни делалось, к лучшему, oh yes!
Вдруг ты согласишься. ИМХО. ППКС.

Ощущение присутствия настигло меня внезапно. Поздним вечером я занимался обычными, повседневными делами в квартире, когда это случилось. Я мог бы проигнорировать чувства: они не имели отношения к долгу, так как я был не на работе. Но есть вещи сильнее желаний, спокойствия и долга. А кроме того, нахлынувшие ощущения были столь сильны, что противиться им, а тем более, не обращать на них внимания представлялось совершенно невозможным.

Это было что-то из разряда умственной катастрофы, чисто ментального стресса. В первые секунды я даже пошатнулся: настолько мощной волной присутствия меня обдало. Будто два сильнейших порыва, ледяной и огненный, смешались и обрушились на ничего не подозревающего, беспомощного перед ними обыкновенного человека. Я опёрся рукой на стол и переводил дыхание. С лица градом лил пот. Достав из кармана платок, вытерся.

Что же случилось? – гадал я. Что же такое страшное и невероятное стряслось, что меня, опытного сверх-чэ, бросает в дрожь от одной эманации этого? Да ещё, судя по всему, событие произошло совсем неподалёку. В противном случае, переживания не были бы невероятно сильны. Развивайся неизвестные, неведомые события где-то далеко, я попросту не просканировал бы их сверхчувствительной натурой теневого полицейского. Но я – сверх-чэ, настроен на тени – и чувствую этих мразей прекрасно, особенно если они совсем рядом. Годы саморазвития и тренировок не прошли даром.

Я отдышался и встал ровно. Сердце уже не выпрыгивало из груди, но всё равно беспокойно стучалось о грудную клетку. Сосредоточившись, мыслевзором охватил ближайшие кварталы. Где-то тень совершила или ещё только совершала преступление, и было необходимо как можно раньше обнаружить и остановить её.

Итак… Мысленно открываем дверь, спускаемся по лестнице, выходим на улицу. Здесь ничего, просто городская темнота, где-то полная звуков, а местами – тихая и ожидающая. Значит, дальше. Но куда – по улице или в переулок? Я прислушался к себе. Кажется, зов идёт со стороны улицы. Глас, клич тени – невольный, но оттого не менее разрушительный для нетренированного мозга – перебивал все остальные сигналы. Окружающее тонуло в волнах и всплесках ментальных ударов, из-за чего сложно вычленить местоположение источника. Но, приглядевшись внутренним взором, я убедился, что сигналы, почти не прерываясь, летят вдоль улицы. «Двинулся» туда.

Слева аптека. Я «повернулся», напряг сверхчувства. Нет, не то. Идём дальше. Я «шагал» вперёд, посекундно увеличивая темп: боялся не успеть. Справа магазин. И опять мимо. Впереди развилка. Налево – стройка, направо – жилой дом. Пришлось снова останавливаться, прислушиваться. На сей раз, поскольку я уже более или менее привык к жутким, выворачивающим наизнанку ощущениям, выявить направление удалось легче. Определённо, мне нужен дом!

Я ринулся туда, «пролетел» дверь подъезда и, ведомый притяжением увеличивавшегося эпицентра, устремился по лестнице наверх. Первый этаж, второй, третий… четвёртый, пятый… Шестой! Я «проскочил» в дверь, миновал короткий прошеек и «перепрыгнул» в коридор, ведущий к четырём квартирам. Теперь куда? Я заозирался.

Мощь сигнала должна бы помочь в выборе направления, но лишь мешала. Голова начала раскалываться. Я помассировал виски пальцами – это принесло временное облегчение.

Где же они?! Вновь обратился к коридору с дверями квартир. Слева? Нет. Дальше направо? Тоже нет. Ещё дальше… Да, вот оно! Несомненно!

Я «ринулся» туда. Заглянул в открытую кухню. Никого. Двери комнат также распахнуты…

Вдруг раздался дикий вопль, а потом всё стихло, тишина поглотила окружающее пространство. Я решил, что опоздал. Но времени размышлять нет. Бросившись на крик, застал жуткую картину; никогда раньше я не видел подобного кошмара. Четыре тела, четыре трупа – целая семья – лежали на полу. Обескровленные, обездвиженные, ужасно худые и мало чем напоминающие людей.

Я опешил: какая же тварь могла сотворить такое? Разве кому-то из теней, даже самым мощным, это под силу?.. И тут я пригляделся и оторопел ещё больше: ни у кого из мертвецов не было тени. Их все… что? Украли? Уничтожили, съели?.. Я впервые сталкивался с похищением теней. На кого же я наткнулся? На банального хищника? Или на создание, монстра значительно более сложного и неописуемо жестокого?..

Напряжение на мозг, вызванное «путешествием» и эмоциями, оказалось чересчур сильнО. Перед глазами помутилось. Ментальное отображение вернулось ко мне, в квартиру. Однако едва я опять очутился посреди знакомого помещения, разум заволокла плотная и тугая пелена. Я упал и потерял сознание.

Жил я один, поэтому неудивительно, что никто не пришёл на помощь. Наконец очнулся и с трудом сел на полу.

Голова кружилась, тошнило; остатки страха бередили ум и душу. Ничего себе припекло! Но не время пускать нюни. Я знал, что должен сделать в сложившей ситуации, и сделал это.

Встав на ноги, покачиваясь, подошёл к лежащему на столике фону и вызвал наряд теневиков по адресу, где недавно «побывал»…

Женька смотрел на трупы и задумчиво кусал губы. Петёк фотографировал. Лена опрашивала других жильцов этажа – может, кто-то стал невольным свидетелем. Да каким свидетелем! Волна присутствия и ненависти была такая, что все наверняка попрятались в самые дальние уголки квартир. Однако долг есть долг…

- Ты как, живой? – в конце концов, нарушил тягостное молчание Женька.

- А похож?

- Нет.

- Вот так я себя и чувствую.

- М-да, ничего себе…

- И не говори.

- Что же за тварюгу мы тут поимели?

Я пожал плечами.

- Ликвидировало тени… - задумчиво проговорил Женька. – Как, а главное, зачем?

- Или наоборот.

- Угу. Первый раз сталкиваюсь с подобным.

Он стал мерять комнату шагами.

Не в силах больше смотреть на мёртвые, обезображенные тела, я вышел в коридор.

- Как дела, Стальнов? – спросила идущая навстречу Лена.

- Хреново. А у тебя?

- У меня тоже.

- А с тобой-то что? – удивился я.

- Со мной всё в порядке. А вот жильцы…

- М?

Она продолжила не сразу, сначала несколько секунд помолчала.

- Послушай, Костя, в соседней квартире жила пара стариков…

Я догадался, к чему идёт.

- Жила?

- Мгм. У обоих случился сердечный приступ. Я просканировала их ауру.

- Погибли из-за присутствия?

- Думаю, да. Остальные ничего не видели… Зато много чувствовали.

- Страх?

- Ещё какой.

- М-да уж, вляпались мы…

Она подошла ближе и положила ладонь мне на плечо.

- Мы должны поймать её во что бы то ни стало.

- Должны – поймаем, - бодро откликнулся я, хотя бодрым себя отнюдь не ощущал.

Лена кивнула, улыбнулась и скрылась в квартире: будет докладывать Женьке то же, что рассказала мне. Я поплёлся следом. Мимо прошмыгнул Петёк – пошёл разбираться с только что сделанными фотографиями.

Женька стоял в холле, Лена – рядом с ним. Она вполголоса пересказывала трагические события, случившиеся в соседской квартире.

- Извините, что перебиваю, ребята, - произнёс я. – Нужен я вам тут ещё?

- Нет, можешь идти отдыхать, - отозвался Женька.

Отдыхать… Хорошо бы. Правда, теперь вряд ли отпустит, даже если беспробудно проспать до утра.

Я вернулся домой и уже собирался раздеться и лечь в кровать, когда оно вновь настигло меня. Присутствие!

«Вот чёрт!»

Я обернулся, огляделся.

Чувство было не столь мощное, как в первый раз, и всё же я узнал его. Во-первых, далеко не единожды испытывал такое за годы, что прослужил в теневиках. А во-вторых, что-то непривычное, крайне странное и оттого ещё более пугающее расцвечивало ментальный образ присутствия изнутри. Был у него какой-то необычный окрас, точно у уродливого гибрида двух нездоровых животных. Точно пронзительное звучание плохо аранжированной композиции. Точно вирус, болезнь… Очень яркий и вместе с тем непонятный образ. Непонятный, а следовательно, неясно, чего от него ждать.

- Кто ты? – выкрикнул я и кинулся за йэфом. – Где ты?

Оно не откликнулось. Оно не сопротивлялось и к тому же позволило мне беспрепятственно завладеть оружием. Неужели тень – или кто бы это ни был – совершенно не боится? Даже не опасается «пистолета», способного разрывать саму реальность?! Или попросту не знает о его существовании? Может, это новая тень, молодое образование, оттого и сильное, оттого и неизвестное и безумно смелое. Не рассчитывает собственных действий и силы удара…

- Покажись! – приказал я, поводя йэфом из сторону в сторону.

А что если ему безразлично высокотехнологичное оружие? Что если йэф не способен навредить этой, новой, разновидности тени? Но даже если так, один вопрос не переставая скрёбся о стенки разума: зачем ему другие тени? Тени людей. Для чего?..

- Что ты за выродок такой?!

Я продолжал озираться и обходить комнату медленным шагом, ментально просвечивая пространство. Куда же ты спряталось? Тут же негде таиться! Я давно бы тебя заметил, если бы ты было здесь… А ты наверняка здесь, ведь я чувствую твои эмоциональные сполохи, твои эманации. И они всё усиливаются!

Да, присутствие тени и расходящиеся от него ужас и мрак продолжали нарастать, уплотняться. Я воспринимал обычными чувствами и так называемым шестым, а ещё обыденной логикой, что сейчас, вот сейчас оно возникнет, появится тут, совсем рядом… Но его не было, оно продолжало таиться и… выжидать? Чего? Что я сам загоню себя в угол от страха?

«Ну, чёрненькая, не на того напала!» - смело подумал я.

А рука тем временем непроизвольно дрожала от налёта невидимых кошмарных «миазмов». И пот ручьями лился с тела. Я весь взмок. Неприятные телесные ощущения наложились на чувства ментальные. Я скрежетал зубами, щурил глаза. Не сдамся тебе, истово думал я. Не сдамся!

А вслух произнёс:

- Где…

И тут оно напало! Вынырнуло оттуда, где пряталось, - прямо из моей тени! Это было похоже на смешавшиеся воедино ураган, цунами и шторм. Умственную вариацию всепобеждающей катастрофы внутри одного-единственного тела… и вокруг него… и везде. Да что ты такое! Что?!

Пальцы словно бы сами собой нажали на сенсор. Повинуясь задействованной гашетке, йэф стал палить концентрированной, заряженной материей. Я вертелся туда-сюда, будто сумасшедший волчок, и белые всплески исходили от меня во все стороны. Йэф не мог навредить окружающему, потому что он уничтожал только катаклизмы, сбои и прочие неприятности, что возникают в реальности под действием энтропии. Например, он крайне эффективен в борьбе с тенями. По крайней мере, раньше я так думал. Теперь же создавалось впечатление, что в руках у меня безобидная пукалка и что напавшему всё нипочём. Либо я стрелял в «молоко», не в силах попасть по объявшему меня, материализовавшемуся ночному кошмару. Но разве это возможно? Разве существует на свете – или во тьме – кто-то, одновременно и болезненно оторванный от действительности, и снабжённый стопроцентно эффективным противоядием против неё? Похоже, ответ сейчас окружал меня…

- Отпусти… сволочь! Паскуда!..

Я говорил, кричал, орал ещё какие-то слова, в основном подходящие ситуации, но совершенно бессмысленные по своей сути. И палил, палил на полной мощи белыми сгустками из нагревающегося йэфа. Не хотел верить, что проиграл, а оно – победило. Не хотел и не верил. И продолжал борьбу; пусть безнадёжную, пускай отчаянную, но - борьбу!

Что-то проползло по моим ногам. Я заревел как бешеный – не от ужаса, а от ненависти к хитрому и будто бы непобедимому врагу. Ноги мои между тем стали наливаться свинцом, каменеть, терять чувствительность… но прежде чем это произошло, некое неизведанное доселе чувство – гадкое, отвратительное – налетело снизу. Это началось со ступней, продолжилось туловищем и распространилось по всему организму. Я застыл как вкопанный. А потом что-то с ужасающей неотвратимостью ринулось прочь от меня.

Я понял, что отключаюсь. Но, падая в небытие, продолжал стрелять, вертя йэфом куда только мог. Лишь бы попасть, попасть в гадину…

И тогда раздался вой! Дикий, безудержный вой; настолько громкий и истеричный, что я не выдержал – провалился-таки в мир без времени. Однако прежде чем это случилось, я успел краешком губ улыбнуться и с радостью подумать: попал! Попал! Если и не убил эту падлу, то ранил… серьёзно ранил… А затем мир всё-таки исчез. Я второй раз за день терял сознание, но теперь-то уж, не было никаких сомнений, навсегда…

Мне повезло. Это выяснилось, когда я открыл глаза и увидел перед собой милое личико молодой женщины-врача.

- Как вы себя чувствуете?

Чувствовал я себя безудержно плохо, о чём и сказал, по возможности вежливо.

- Понимаю. – Врач покивала. – Вы такое испытали… Но теперь всё должно быть хорошо.

Я заметил плохо скрываемое сомнение на её лице и насторожился. Не зря.

- Что случилось?

- Вы выжили после схватки с очень сильным противником.

- Это я знаю. Что случилось ЕЩЁ?

Она молчала, явно не решаясь продолжить разговор.

Пока суд да дело, я понял, что нахожусь в собственной кровати и что на дворе уже утро. А ещё понял, что чувствую себя как-то… непонятно. Странно и до жути неприятно. Мне чего-то страшно не хватало, но чего – осознать пока не мог.

Наконец доктор заговорила:

- Вы серьёзно пострадали.

- Да, я заметил. Но всё-таки…

- Боюсь, мы ничем не сможем вам помочь.

Я то ли удивлённо, то ли вопросительно поднял брови. Конечно, было приятно просто очнуться после недавней баталии, но о чём, чёрт побери, она говорит?!

Я попытался пошутить – как потом оказалось, неудачно:

- Жить-то буду?

Она отвела взгляд. Я проследил за ним – и тут мой собственный взор ухватил кое-что важное, а вернее сказать, НЕ ухватил. Я приподнялся в кровати и присмотрелся внимательнее. Так и есть, сомнений быть не могло.

- Мне очень жаль… - тихо молвила молодая и симпатичная врач.

Я всматривался в кровать и в пол, снова и снова, силясь обнаружить то, чего там не было и быть уже не могло. Застучало в висках, голова закружилась, вернулась слабость. Я упал на кровать и погрузился в волны ментальной боли.

У меня больше не было тени. Та тварь, едва не убившая меня, забрала её. И скрылась. Куда? Я мог лишь гадать…

Самое неприятное в подобной ситуации, где вообще не может быть ничего приятного, то, что другие люди перестают воспринимать тебя как человека. Индивид, потерявший часть своей вроде бы неделимой сущности, становится ненужным обществу, изгоем. И неважно, в чём дело: в ментальной профдеформации, реальностном уродстве или, вот как у меня, в пропавшей, украденной, отрезанной тени.

Я знал, чем всё продолжится. Так и случилось.

- Мне очень жаль, Стальнов, - сказал мой непосредственный начальник, Николай Иванович Старостин, у себя в кабинете. – Если хочешь, могу помочь с эмиграцией.

- Помочь? – не понял я.

- Ну там… материально. Всё-таки ты был для нас ценным сотрудником.

«Был…»

- Боюсь, деньги мне не слишком помогут на Марсе, в компании таких же неполноценных, как я.

- Пойми, Стальнов. – Николай Иванович взял меня за плечи. – То, что произошло с тобой, - жестокая случайность. Раньше с таким никто не сталкивался…

- Приятно быть первым.

- Ну же, Костя, не расстраивайся. Всё у тебя будет впереди.

- Где? – уточнил я. – На Марсе, в колонии увечных? Или в пределе минусе? Или в гробу? Неизвестно ещё, что хуже… - Я покачал головой. – Спасибо вам за предложение, Николай Иванович, но деньги тут не помогут.

- Всё ещё образуется…

- Каким образом?

Он ушёл от ответа, сказал:

- Если тебя не изолировать, неизвестно, что случится дальше. Бывали случаи…

- Я знаю, знаю. Проходил в университете. Мутации, отклонения, катаклизмы…

- Вот именно. Считай, что ты совершаешь великое благо для общества. Кроме того, тебя будут исследовать…

Начальник говорил ещё что-то, но я уже пришёл к выводу, что перспективы, которые он мне рисовал, отнюдь не радужные…

Снаружи кабинета меня встретили Женька с Петьком и Лена. Снова стандартные слова, снова никому не нужные фразы…

- А ещё, - внезапно выхватил я среди этого потока банальностей речь Петька, - я кое-что заметил на фотографиях. Кое-что весьма необычное.

- Что же? – осведомился без особого интереса.

- Тень. – Петёк вытаращил глаза. - Она проявилась под фильтрами. Огромная и, вероятно, могучая тень – готов побиться об заклад, та самая, которую мы ищем. Она стоит в комнате, над телами убитых, и точно бы…

- Да?

- Смотрит. Смотрит на тебя. Во всяком случае, ракурс у неё именно такой.

- Смотрит, значит? – переспросил я без особого удивления. – А может, ещё и ждёт?

- Чего? – не догадался Петёк.

- Или кого.

Я прищёлкнул пальцами и тотчас ринулся вниз по лестнице, на улицу, к своему мобилю. Наверняка они все решили, что я слегка спятил… Ну да ладно, главное, чтобы мой план удался…

…Возвратившись в квартиру, я запер дверь. Осмотрелся.

- Ты здесь?

Нет ответа.

М-да, сложная ситуация…

А ещё если узнают, что, после того как сдал йэф, я купил другой, контрабандный, на «чёрном» рынке… По роду занятий, я знал местонахождение всех незаконных точек торговли. Конечно, пришлось выложить кругленькую сумму, но оно того стоило.

Что ж, пора начинать.

Я заметил это недавно, и оно сыграет мне на руку. Недавняя схватка с тенью хорошенько покорёжила окружающую реальность. Настолько, что здесь проявился портал в предел минус, обитель сверхъестественных существ. Они жили как бы там, но одновременно и среди нас… И всё же предел минус был их изначальным домом.

Вынув йэф, я настроил его. Просканировал пространство и обнаружил утончение в материи действительности. Направил на него оружие и спустил гашетку-сенсор. Появилась маленькая светящаяся дырочка. Она увеличивалась, разрасталась, а я стоял и смотрел, выжидал…

«Когда оно поймёт, что я задумал? Ведь оно отнюдь не глупо. Успею ли я осуществить свой замысел?»

«Горящая» белым прореха в реальности была уже с половину моего роста. Оттуда проглядывал серый, невзрачный мир минуса. Ещё чуть-чуть…

Тогда-то оно и напрыгнуло. По ощущениям это было как в прошлый раз, вот только я потерял тень, а вместе с ней и множество болевых ощущений. Благодаря «ране» я смог более-менее абстрагироваться от происходящего и увернуться от атаки. И всё же чёрные «когти» задели меня. Материя иного рода, нежели в нашей плюс-реальности, коснулась меня, и из бока, лишённого энергетической защиты тени, хлынула кровь. Да, я был более беззащитен – но и более собран.

- За мной, тварь! – крикнул я и, кривясь от боли, нырнул в созданный только что разрыв действительности.

Оно понеслось следом: его движения отложились на подкорке, их уловило боковое зрение. Даже хорошо, что перед нашим последним боем я потерял сверхчувствительность.

Стоило ему оказаться в мертвецки тихом, безветренном сером пространстве предела минуса, как я уже нырял обратно. Но не успел увернуться – оно схватило меня за ногу и крепко держало. Жуткая боль пронзила конечность и распространилась по телу. Из ноги что-то потекло… кровь… Однако боль была не такая жуткая, какой могла бы быть, не потеряй я тень… Всё к лучшему, не правда ли?

Не вырывая ноги, стараясь не обращать внимания на лившиеся из глаз, застившие взор слёзы, я развернулся и прицелился из йэфа.

- А это ты ожидала, падаль?

И выпустил заряд предельной мощности. Но не в алчущую моей окончательной смерти тень, нет, а в разрыв реальности, который сам же открыл.

Из дальнейшего я запомнил лишь невероятный по громкости и отчаянию рык-вой… овеянную ослепительным светом, схлопывающуюся прореху… и что-то чёрное, мечущееся из «дыры» в предел плюс…

А что-то ещё более тёмное оставалось в пределе минусе…

Кажется, пришла пора в очередной раз потерять сознание. Что я и сделал с чувством выполненного долга…

…- За контрабандный йэф тебя по головке не погладят, - сурово заговорил Николай Иванович. Но затем смягчился: - С возвращением, Стальнов!

- Спасибо…

- Конечно, тебе придётся пройти некоторые обследования…

- Куда без этого.

- Но какого великана Костя завалил, а? А? – исходил радостью Женька.

- Да уж, то ещё зрелище, - подтвердила Лена.

- А оно точно мертво? – уточнил я. Перестраховаться в такой ситуации совсем не помешает.

- Когда мы открыли разрыв и заглянули внутрь предела минуса, оно лежало на земле, покорёженное и определённо мёртвое, - подтвердил Петёк. – Мы, безусловно, удостоверились, чекнули его. А потом «похоронили».

- Угу, - согласился Женька. – С почестями.

Коллеги продолжали говорить мне разные слова и обнимать, а я, чтобы не обидеть их, терпел и физическую, и ментальную боль. В конце концов, сверх-чэ я или нет? Полицейский - или так, погулять вышел?

Николай Иванович смотрел на нас внимательно, по-доброму и даже не пытался прервать, казалось бы, неуместных в кабинете начальства словесных излияний и безостановочного братания.

Моя тень, ещё красивее, чем прежде, снова со мной. И всё вроде бы возвращалось на круги своя…

Но, по правде сказать, был один вопрос, который меня беспокоил. Если жуткая неведомая тварь, похититель-пожиратель теней родился в пределе минусе, значит ли это, что ему на смену могут в ближайшем будущем прийти другие? Такие же свирепые, злые, умные и не желающие знаться с людьми?..

И тут меня прошиб внезапный кошмарный озноб. Если такие существа питаются людьми и их тенями, то есть телами и эманациями, значит ли это, что благодаря им подобные твари становятся мощнее? Растут и развиваются… И если они появились в пределе плюсе, может быть, он их и породил? Неужели их родина – Земля? Так а что тогда им мешает, немного подучившись, начать странствовать между мирами, путешествовать по Марсу и другим планетам… прятаться и таиться в сверхъестественном пределе минусе? В тенях?.. Я заметил, что они очень вольготно чувствуют себя в обществе разумных прямоходящих созданий. Каким же образом нам с ними бороться?..

Хотя ничего из моих предположений пока не подтвердилось, и не было оснований заранее беспокоиться. В конечном итоге, я сам – теневой полицейский, и в мою задачу как раз и входит выявлять, ловить и устранять всяких антиобщественных сверхгадов. А что будет дальше… покажут пространство и время. Должны же существовать и такие вещи, о которых рано думать сегодня. Ведь, помимо сегодняшнего – и вчерашнего, - существует день завтрашний. День ожиданий и разочарований… исканий и борьбы…

День надежды и обретений…

(Апрель 2022 года)

Рассказ-предыстория Операция "Аппендицит"

(Что было после «Операции “Аппендицит”»)

Homo no pasaran!

1/4

«Нет ничего более неприятного, чем продираться сквозь лес, - подумалось кучеряво-волосатому Скелету. – Особенно когда чаща не встречает с распростёртыми ветвями. Особенно когда на каждом шагу мины естественного и противоестественного происхождения. Особенно когда тебе это отнюдь не в радость и солнце жварит как безумное. И в особенности когда до этого ты был зомби, а потом какой-то толстый неуклюжий охранник превратил тебя обратно в человека».

Да, так оно и произошло. Только-только Скелет стал забывать адовы муки работы программистом, едва-едва начал постигать азы жизни зомби… ну ладно, существования, которое всё равно интереснее, чем бытность человеком… как обязательно надо появиться врагу оживших мертвецов, чтобы испытать на противнике новое оружие. Скелет и остальные трое из отряда, благодаря кому скромный айтишник и стал отважным умертвием, не успели понять, что случилось. Одну секунду бежали от корпоративщиков по лесу – в следующую валяются с ножевыми ранениями. А ещё через какое-то (короткое) время превращаются в людей: волосы отрастают, кожа розовеет, струпья спадают, конечности начинают работать нормально… В общем, мрак.

Дальше последовал побег, или, если говорить словами формального начальника отряда Гнутого, «вынужденная передислокация». Вначале уходили подальше от этого проклятого места, чтобы поразмыслить, потом тикали от глаз, рук и оружий бывших братьев-зомби, после чего сделали привал.

- Предлагаю обсудить, - в перерыве между рок-песнями, которые постоянно играли у него в наушниках, веско высказался Зелёнка, поводя худощавым плечом.

Он был младше по званию, чем Гнутый, и по росту тоже ему уступал. Но почти всякий раз, когда начальник пытался усмирить непокорного подчинённого, это заканчивалось для Гнутого переломом новой части тела. Проще пережить подобное и восстановиться, хотя бы и искусственными методами, когда ты зомби. С человеческим же телом всё гора-аздо неприятнее…

- Ну давай обсудим, - буркнул высокий, темноволосый, мускулистый и не слишком-то храбрый Гнутый.

Рядом с ним молча сидел светленький рядовой Огрызок, поедая мох. Жрать хотелось так, что, казалось, желудок сейчас отвалится, а нерешительный в остальное время Огрызок совершенно не напрягался. Лучше мох, чем ничего, принял он смелое решение.

- Идти наугад – бессмысленно, - вспомнил, кто тут главный, Гнутый.

- Глупо, точнее, - крикнул сквозь грохот в ушах Зелёнка.

- Мху не желаете? – предложил Огрызок. – А то я весь съем.

- Кушай на здоровье, - неискренне пожелал Гнутый.

Скелет ободряюще похлопал Огрызка по плечу. Тот улыбнулся, подмигнул и продолжил вгрызаться в коричнево-зелёную массу.

«Цвета нас каких-нибудь несколько часов назад», - с грустью подумал Гнутый.

Ради такого дела – совещание! – Зелёнка приглушил звук и выдал новую мысль:

- Есть идея идти к реактору. Трансформеры-то разрядились, чтоб их. Учёные, ёлки колючие!.. Не могли придумать аппаратов с зарядом побольше.

Гнутый от такого предложения встал на дыбы, правда, больше по привычке и из вредности.

- Ага, к реактору! Чтоб нас там убило.

- Вот именно. Рад, что сегодня ты понял меня с первого раза.

- Не понял.

- Эх, а я-то надеялся… Тебе действительно хочется быть человеком?

- Нет, - честно ответил Гнутый.

- И, что-то мне подсказывает, никому из собравшихся не хочется, - продолжил Зелёнка.

Скелет с Огрызком обречённо покивали.

- Ну так давайте зомбироваться взад! – И Зелёнка опять врубил рок на полную.

Гнутый серьёзно озадачился; остальные тоже.

- Хочешь сказать, радиация в реакторе прикончит нас и сделает опять мертвяками? – проговорил задумчиво руководитель отряда.

- Чего?! – между делом напевая “Suicide Solution”, выкрикнул Зелёнка.

Гнутый повторил, прямо в ухо подчинённому и не без удовольствия.

- А, да, - спокойно ответствовал младший лейтенант, не вынимая «блинов» из ушей.

- Я хочу снова быть страшным, разлагающимся и бессмертным, - прогундел Огрызок.

Скелет потрепал его по волосам. Рядовой вздохнул и вгрызся в мох.

- В принципе можно попробовать, - протянул, одновременно размышляя, Гнутый. – Однажды ведь сработало, ну, когда люди только начинали превращаться в зомби.

Из наушников Зелёнки доносилась “If You Want Blood (You’ve Got It)”.

- А если промахнёмся? – поразмышляв, задал вопрос Гнутый.

Как выяснилось, Зелёнка всё слышал. Он раздражённо проронил некую фразу, явно нецензурного содержания, выключил плеер и обратился к шефу:

- Мимо реактора промахнёмся? Или в вычислениях?

- Второе.

- Так это даже лучше – значит, наверняка обратимся.

- Уверен?

- Не-а. “Empty spaces what are we’re living for?..”

- Ладно, я согласен. А следовательно, и остальные.

- Минуточку… - заговорил наконец Скелет.

- Молчать, новобранец! – рявкнул что было сил Гнутый.

Скелет скорее удивлённо, чем обиженно, примолк.

- Шоу, как верно заметил господин Зелёнка, должно продолжаться! – торжественно объявил майор.

- Я так заметил?

- Процитировал, можно сказать.

- Ага, ну да. Тогда вперёд?

И Зелёнка уже вскочил с коряги, на которой сидел, стряхнул особо кусачих муравьёв и ринулся в бой.

- Погоди, балбес! – донеслось вдогонку от Гнутого. – Надо по навигатору станцию найти.

- Не надо, балбес, - в тон прилетело назад. – Тут ядерная станция поблизости одна.

- Насколько поблизости?

- Километров четырнадцать, не больше.

- Ау-у-у.

- Это точно, для бешеной собаки четырнадцать вёрст не крюк. Надеюсь, в малышке достаточно радиации для облучения. Короче, айда на верную смерть, товарищи! – И Зелёнка загорланил на всю округу, видимо, не заботясь, что его могут услышать враги и дикие звери или что сослуживцы оглохнут: - Mad dog I got nothing to lo-o-ose!..

2/4

По пути героическому отряду встретилась компания подвыпивших людей, одинокий писающий зомби да стайка диких псов. Людей благоразумно обошли стороной: мало ли чего этим субъектам с нормальным сознанием в голову взбредёт. Зомби-одиночку оставили справляться с нуждой, не выказав желания помочь. Собаки же прошли стороной метрах в ста пятидесяти. А затем из-за деревьев, здоровенная и величественная, старая и грязная, отравленная и благостная, показалась станция.

- Мгм-м, - философски изрёк Гнутый, созерцая закрытые, когда-то автоматические, а ныне просто сломанные толстенные двери здания. – Внутрь как попадать будем?

Зелёнка посмотрел на него как на дебила.

- Через проход?

- Через какой, умник?!

- Через задний! Хе. Узнаешь спустя секунд двадцать.

- Что?.. Бомба?! Ложись!

Пока все разбегались, Зелёнка спокойно прошествовал к упитанному дереву, зашёл за него и закурил. После одной пятой сигареты раздался взрыв. Оглохли все – кроме младшего лейтенанта, которого «спас» хэви-металлический гром в наушниках.

- Готово, да? – уточнил он.

- Готово!.. – проорал Гнутый и прибавил пару крепких выражений, впрочем, не обращённых конкретно в адрес Зелёнки.

Младший лейтенант, точно бабки, умел слышать то, чего не надо, и пропускать мимо ушей самое важное. Однако в этой ситуации он промолчал. Может, притворился, но, вероятнее всего, просто слушал новый трек.

- М-м-м, какие мелкие обломки, - любовно произнёс он.

Гнутый беззвучно выматерился.

Все четверо вошли внутрь станции. Скелет с любопытством оглядывался. Огрызок вытащил из кармана остатки мха, покрутил немного на ладони, надеясь, что заразит их радиацией, и доел. Смачно чавкнул, вытер рот ладонью, спросил:

- Далеко ещё? А то ножки побаливают.

- Выдерну – не будут побаливать, - елейнейшим голосом проворковал Гнутый. И вдруг гаркнул: - Отставить глупые разговорчики!

- Есть!

- Да жри, если хочешь. Вот скоро станем зомби – тогда…

- Можно будет нести чушь?

- Нет! Можно будет быть зомби.

- А-а…

Пока майор и рядовой выясняли что-то близкое к отношениям, а Зелёнка, размахивая пакшами, горланил “You’re in the army now! Oh-ooh-oh!», Скелет прочёл надписи на стенах. Попадались и неприличные, и непонятные, и – для него – бессодержательные, но дорогу к реактору экс-программист обнаружил-таки.

- Туда! – Он указал куда.

Четвёрка двинулась по настенным указателям; Зелёнка полушагал-полуволочился, потому что Гнутому приходилось тащить за собой не вполне адекватного, хотя и сверхпрофессионального солдата.

И вот вырисовалась дверь к реактору – освинцованная, как положено, и, с виду, нерушимая.

- Только, Зелёный, прошу, никаких бомб, - чуть ли не умоляющим тоном попросил Гнутый.

- All right, папаш. А внутрь как попадать будем?

- Может, так, - предположил Скелет.

Он приблизился к двери, послышался писк, оповещающий, что сработал сенсор, и дверь, издавая шумные, грузные звуки, крайне неторопливо отворилась.

- Прошу. – Скелет указал рукой на темноту.

Когда глаза привыкли к мраку, выяснилось, что и это не совсем реактор. Само «сердце» - в центре помещения, внизу, под защитным колпаком, а окружает реактор операторская.

- У кого какие идеи? – призвал к диалогу Гнутый. – Взрывы и взлом не предлагать, - прибавил он немедля, понятно кого имея в виду.

Тот человек, кого прямо сейчас имели в виду, вышагивал по операторской, фальшиво насвистывая “Die Hard the Hunter” с «Пиромании» и накручивая правый наушник на палец левой руки.

- Система сложная, - мрачно оповестил Скелет.

Приблизился Огрызок.

- Очень?

- Очень. Чересчур, я бы сказал. Пока взломаю – и если взломаю, - мы с голоду подохнем.

- Я чуть позже: мху наелся до отвала, - обрадовал Огрызок.

- Молодец, молодец, - мягко, чтобы не обидеть, откликнулся Скелет.

Гнутый хмурился с каждой секундой сильнее. Когда брови дошли примерно до уровня губ, недовольно выдохнул:

- Надо что-то делать.

- Для начала прекратить изъясняться штампами из древних фильмов, - бросил Зелёнка. – Во-вторых, глаза расшнуровать и освободить от ненужной обуви. А в-третьих…

Из стены, плохо различимый в окружающем мраке, выпирал рычаг. Его-то младший лейтенант и дёрнул, без особых усилий. Тотчас что-то загудело, заскрежетало, после – зашуршало и зарычало… Оказалось, футляр, закрывающий реактор, заваливается набок. Металл въехал в паз с душераздирающим звуком: поморщились и Гнутый, и Огрызок, и Скелет. И Зелёнка – но последний из-за мурашек, которые у него всегда вызывала песня “Armageddon It”.

- Вроде рифф простой, да и нетяжёлая, но какая ж крутая, ёлки! «Истерии» под стать.

- Ты о чём? – не въехал Скелет.

- И об альбоме тоже, - малопонятно пояснил Зелёнка.

- Да он опять со своими устаревшими, никому не нужными, демоническими песнопениями лезет! – не выдержал Гнутый.

Зелёнка без слов вырубил плеер, вытащил наушники, подошёл к боссу. И, подпрыгнув, что есть силы заехал двухметровому солдату в глаз. С криком Гнутый упал в реактор.

- Вперё-о-од! – сумасшедшим соколом заорал Зелёнка, летя туда же.

Скелет неспешно спустился по лестнице. Огрызок повторил его путь, ещё более осторожно.

Гнутый валялся на пыльном радиоактивном полу с переломанной шеей. То ли потрескивало вокруг, то ли чудилось.

- Готовы? – озорно воскликнул Зелёнка, выхватывая пистолет.

- Погоди-погоди. – Скелет выставил руки вперёд, а сам сделал шаг назад. – Какой у тебя план?

- Перестрелять всех.

- Отличный план, - одобрил Огрызок.

- Угу, - с сомнением буркнул Скелет. – А потом?

- Себе пулю в голову, естественно.

- Замечательно. А дальше-то что?!

Зелёнка аж опустил огнестрельное оружие.

- Кто из нас двоих интеллектуал, в конце-то концов? – Младший лейтенант для вескости сплюнул. – Радиация доделает дело, разумеется!

- И сколько нам лежать придётся?

- А я знаю?

- А действительно ли мы превратимся?

Зелёнка подумал.

- Вот и проверим.

Вскинул пистолет и проделал дырку в голове коллеги. Скелет рухнул замертво.

Гул выстрела постепенно стих. Огрызок отошёл от шока и, как следствие, принялся отходить ещё и от опасного лейтенанта.

- Зелёнка, будь человеком, - призвал рядовой, - покрути мозгами.

- Крутить-вертеть мозгами надо умеренно, - поучил собеседник. – Когда навертелся, действуй.

- Ты же специально укокошил Гнутого?

- Ну конечно!

- То есть чтобы сделать его зомби?

- А не для этого ли мы пришли? Чего-то я не понимаю!

- Вот. И я о том же! Пойми! А для этого – подумай.

Зелёнка хмыкнул.

- Разговорился ты, смотрю. Жуй лучше мох – умнее смотришься.

- Зелёнка, будь че!..

- Нет: надоело!

И грянул выстрел – ещё один. Тело Огрызка, потеряв равновесие, повстречалось с плитами.

Довольно крякнув, Зелёнка дулом пистолета пересчитал трупы. Крякнул контрольно, поднял оружие, приставил к виску. Палец нажал на гашетку…

…Через секунды грохот стих, и внутри реактора вновь наступила тишина.

3/4

- Очнитесь! Очнитесь, прошу вас! Умоля-аю! Они уже близко!..

Огрызок распахнул глаза.

- Кто близко?

- Люди!

- Ну и ч… Стоп. – Спутанное сознание рядового тонким крючочком зацепилось за услышанное. – Значит, мы боимся людей?

- Не знаю, как вы, а я – весьма и весьма!

- То есть мы не люди?

- Да! То есть нет!

- Хм. Внесём уточнение: мы – зомби?

- Да, да, да! Все пятеро!

- Ага-а!.. Ой, стоп ещё раз. А кто пятый?

- Я, понятное дело.

Наконец соизволив повернуть голову, Огрызок узрел толстомясую ряху. Толстомясую и для человека, и для зомби, каковому она принадлежала.

- Ты кто, господин хороший? – вопросил очнувшийся следом Скелет.

- Мы – зомби! – тут же вклинился Огрызок.

- А. Поздравляю, - не до конца вникнув в ситуацию, сказал бывший программист.

- И я тебя!

- А это кто?

- Тоже зомби.

- Да, я зомби. И освободил вас, чтобы вы бежали и помогли нашим… О нет! Я их слышу!

- Погоди, не кипешуй, - включился в разговор Гнутый. – Кого слышишь? Лично я – никого.

- Аналогично, - прозевавшись, вставил Зелёнка; плеер лейтенант пока не включал.

- Головные имплантанты усиливают слух, - страшным шёпотом объяснил спаситель, кем бы он ни был.

- Да? – усомнился Гнутый. – Дай-ка глянуть!

- Они в голове!

- Ла-адно тогда…

- А мы где? – озвучил назревший вопрос Огрызок.

- В будущем!

Повисла тишина.

- В отдалённом? – до странного серьёзным, размеренным тоном поинтересовался Зелёнка.

- От вашего времени отстоит веков на пять – на шесть.

- Ну, это терпимо, - высказал мнение Огрызок.

- Смотря, кто победил, - назидательно проговорил Гнутый. – Кто победил-то?

- Люди или зомби, в смысле?

- Так точно.

- Да никто пока не победил.

Скелет поперхнулся подобной мыслью.

- За пятьсот-шестьсот лет?!

- И неизвестно когда победит, - добил спаситель. – Но вы принесли с собой надежду! Вернее, вас с нею принесли… Как говорится в книге, около пяти, а может, шести столетий назад четырёх будущих героев нашёл отряд зомби…

- Не хочу быть героем!.. – заныл Огрызок.

- Молча-ать! – по-начальственному осадил Гнутый. – Продолжайте, господин хороший.

- Вы тогда заразились основательно, только не превратились ещё, - продолжил господин. – Зомби завершили начатое при помощи излучателей. Далее последовала стычка с отрядом людей, наткнувшимся на собратьев наших. Полегло немало чудесных зомби, и всё-таки они одолели человека и принесли вас в недавно (на тот момент) построенный центр реабилитации, и заморозили, и ввели вам под кожу вещества, и засунули туда же имплантанты, и провели разные исследования, чтобы потом…

- Остановись, - не грубо, но жёстко потребовал Зелёнка. – Два вопроса: где мы находимся географически и куда бежать?

- У меня созрел и третий вопрос, - обрадовал Огрызок. – Про какую книгу ты болтал?

- Секунду, - остановил коллегу младший лейтенант.

Рядовой, сразу погрустнев, всё же замолчал.

- Вы находитесь вот здесь, - ответил спаситель, и внезапно в разумах всех четверых в отряде загорелась карта, на которой – четыре яркие точки. – А бежать надо сюда. – Возникли стрелки, указывающие путь.

- Отлично. Спасибо, брат, и до свидания. Возможно. – Зелёнка вылез из вертикально стоящего саркофага, где до того лежал – или стоял. Размялся и побрёл к выходу, ориентируясь по плану в голове.

- Как тебя зовут, приятель? Меня – Скелет. – Зомби, когда-то побывавший программистом Германом, протянул дряхлую руку.

- Осклизь, - представился спаситель и разулыбался.

- Звучное имя. Поздравляю.

- Ы-ы-ы. – Улыбка стала ещё шире, уже не вмещаясь в пухлое лицо, а сама ряха раздалась до размеров чуть ли не воздушного шара.

- За мной, салаги… Солдаты, я имею в виду, - как мог скомандовал Гнутый, уходя прочь.

- Пока-пока. – Огрызок похлопал Осклизя по предплечью и двинулся за боссом, на ходу вслух радуясь, что для зомби пара-другая сотня лет – не помеха. Мертвяки ведь и без того… мёртвые.

- На улице поверните налево! – крикнул Осклизь.

- Договорились, - отозвался Скелет.

- Или направо!

- Хорошо.

- И они близко-близко!

- Почему же я никого не слышу? Ведь у меня в черепушке должны быть имплантанты.

- Активируйте их: стукните по голове.

Радеющий за благо других зомби Зелёнка помог Скелету с этим справиться. Потом стукнул и себя, и Гнутого, и Огрызку заехал. Когда все поднялись на ноги, до слуха добрался топот десятков ног, злобно кричащие голоса, а перед глазами закрутились цифры. Не надо быть Скелетом, чтобы догадаться: шёл отсчёт расстояния от врага до храброй четвёрки.

- Не так уж они близко. – Зелёнка фыркнул. – Дайте-ка я неспешно взломаю дверку.

- Да я с ней разобрался, пойдём, - убирая в карман электронную отмычку, обломал Скелет.

Зелёнка обиженно глянул в его сторону, однако смолчал. Воткнул в уши «блины», нажал на плеере кнопку.

- Вот чёрт мертвяцкий! Аккумулятор разрядился!

- За пятьсот-то лет? Очень удивительно, - не удержался Гнутый.

Младший лейтенант и тут не отреагировал. Вытащил наушники и принялся беззаботно насвистывать.

- “Iron Man”? – внезапно узнал Скелет.

- Точно! – радостный, подтвердил Зелёнка.

- Тоже её люблю. Не думал, что это рок.

Зелёный глянул на Скелета осуждающе.

- Хомо но пасаран, Осклизь! – выкрикнул знаток компьютеров.

- Но пасаран, брателло!..

…Коридоры продолжались, пока, как и положено, не закончились. Гнутый вышиб дверь, и военные очутились на улице.

- Направо – налево? – предложил внести чёткость Огрызок. – А, есть же имплантанты! Прямо, ребят.

- Тогда – прямо! – дал команду Гнутый, и они, подгоняемые шумом преследования, понеслись через ночной город будущего.

4/4

В секретный подземный штаб попали, когда Огрызок на бегу провалился в незакрытый канализационный люк. Патрульные вмиг заметили и скрутили рядового. И Скелета, спускавшегося ему на помощь. А Гнутого с Зелёнкой выманили угрозами. Что и зачем одни зомби могут сделать другим – непонятно, но ни майор, ни лейтенант решили не рисковать.

Отряд разместили на ящиках из-под овощей, допросили и, когда выяснилось, кто они, приветствовали дружным одобрительным криком. Даже вроде бы троекратным.

- Пророчество исполняется! – провозгласил лидер.

- Чего? Какое пророчество? – Зелёнка скривил губы.

- Вас спасли и создали, чтобы придумать пророчество про освобождённых зомби из прошлого, которые принесут мир нашему миру. Или чуть меньше войны, на крайний случай.

- Каким макаром?

- Не знаю.

- Ясно. Всё как всегда: понятно, логично и умно.

- Согласен!

Гнутый ткнул Зелёнку локтем, чтобы тот не забывался и сохранял безопасную вежливость, в ответ на что майор получил острым локоточком с такой силой, что рухнул с ящика. Близстоящий солдат сопротивления помог ему встать.

- А плана у вас нет? – продолжать гнуть свою линию Зелёнка.

- Ну как это нет! Куда ж без него! План следующий. – Лидер заговорщически – поскольку был заговорщиком – понизил голос. – Мы лишаем людей способности воспроизводить себе подобных, и через многие годы война заканчивается сама собой.

- У вас и устройства, полагаю, имеются специальные?

- Обижа-аете!

Лидер щёлкнул пальцами. Вышел солдат, показал две разные металлические штуки с надписями “For men” и “For women”. Огрызок задохнулся, Скелет выкатил глаза, Гнутый захрипел, Зелёнка расхохотался.

- И этим вот… вручную… - сквозь гогот попытался выговорить лейтенант-рокер.

Лидер заговорщиков снова щёлкнул, и солдат с «устройствами» удалился.

- У вас есть иной вариант?

- Облучение хотя бы, - предложил Зелёнка. – Аппендикс-то тут не поможет. Да, вещество, производимое этой штукой, отвечает за человеческое обличье. Только, думается мне, люди давным-давно на генетическом уровне избавились от отростка, чтобы случайно в зомби не превратиться. Война же кругом, понимаете ли.

- Всё верно! Но как вы догадались?! Вы правда избранные!

- Мы правда мыслящие, - поправил Зелёнка. – Zombi sapiens.

- Потрясающе!

- Хватит восклицать и отвечайте: люди ведь усовершенствовали обращатель? Ну, ту хреновину, с помощью которой делают из зомби, бр-р, человеков.

- Угу, он существует в виде жидкости, спрея, пилюль, даже мази.

- Отлично. А образцы?..

- На складе.

- Превосходно. Можно их получить для дела? Например, ёмкость со спреем.

- Без проблем! Рублёныш, выдай господину…

- Зелёнке.

- …вот. Выдай спрей от зомби.

- Как звучит-то! Фу! – Огрызок в отвращении вывалил гнилой язык.

Тот самый солдат, что показывал «устройства», выдал стандартное «Слушаюсь!» и бросился на склад. Вернулся буквально через минуту, с маленьким баллоном, где было красивыми буквами, ярко, жирно написано «Zombiekiller».

- Прошу вас. – Лидер взял баллончик из объеденных рук Рублёныша и передал Зелёнке.

- Благодарю, господин…

- …Самоед.

- …господин Самоед.

Гнутый пытался вникнуть в происходящее, но вежливый и умный Зелёнка рушил его сознание.

- Дабы проверить догадку, а также подумать кое над чем, мне нужно подышать свежим воздухом, - объявил Зелёнка. – В одиночестве. Безусловно, приняв меры предосторожности для того, чтобы меня не заметили. Это можно устроить?

- Лишний вопрос, господин Зелёнка! – Самоед отмахнулся. Затем другой взмах. – Лестница там. Найдёте?

- Без проблем, как вы изволили выразиться.

Младший лейтенант скрылся с глаз…

…Первым неладное почуял Скелет.

- Разрешите, я тоже… проветрюсь?

- Да-да, господин Скелет…

…Выбравшись из люка, он нашёл Зелёнку на перекрёстке, где ночью практически никого нет. Одни только летающие фонари сновали тут и там, освещая тёмное пространство. Лейтенант грустными глазами смотрел на парящий в воздухе баннер, показывающий яркие рекламные ролики.

- Что поглядываем? – подкравшись, спросил Скелет. – А-ха, «Доступные квартиры для людей»! Так я и думал!

Зелёнка вздрогнул, обернулся и отшатнулся. В руке он держал баллончик со спреем.

- Отойди и не пытайся помешать, а то сам получишь! – пригрозил меломан.

- После того как у тебя плеер сел, ты сам не свой.

- Дело не в музыке – во мне.

- Надоело быть зомби?

- Надоели проблемы!

- Хочешь квартиру, жену и собаку?

- А почему нет?

И – о ужас! – Скелет сам задумался об этом.

Зелёнка решил воспользоваться моментом.

- Дружище, нет! – вскидывая руку, призвал программист. – Не делай этого! Прояви сострадание, будь человеком! Мне же после этого жить в обличии зомби хрен знает сколько лет, слушаться Гнутого, вести войну…

- Счастливо тогда.

- Будь же че!..

- Именно им я и собираюсь стать!

Айти-солдат не успел отнять “Zombiekiller” – Зелёнка обдал себя превращалкой с головы до пят. Более того, «мерзкое» средство облаком окутало и Скелета.

5/4

А когда появились Огрызок с Гнутым, братья по оружию с радостью превратили их тоже…

(Май 2014 года; сентябрь 2022 года)

Стряхнув пушистые хлопья снега и раздевшись, Уилл заглянул в залу. Там он застал свою дочку Мэри Сью сидящей в глубокой задумчивости под наряженной рождественской ёлкой.

Подперев щёку маленьким кулачком, щекастая Мэри Сью с вьющимися ангельскими светлыми кудельками производила впечатление философа, погружённого в важнейшие думы, так или иначе связанные с судьбой целого мира.

Уиллу даже стало слегка не по себе.

- Мэри, привет! – весело поздоровался он, подходя и протягивая руки к дочери.

- Мэри Сью, - нехарактерным для кукольной внешности низким голосом поправила девочка. И поправила так, что вовсе не возникало желания спорить.

Уилл с удивлением (и в очередной раз) признался себе, что за четыре с небольшим года – именно столько времени назад у них с Маргарет родился первый и пока единственный ребёнок – он не смог привыкнуть к собственной дочурке.

И правда, было что-то монументальное в этом худеньком тельце, одетом в нежно-голубое платье.

- Чем занята? – попробовал другой подход отец.

- Думаю.

- И как? Что надумала?

- Ну, во-первых, что Санта Клауса нет.

Уилл чуть не поперхнулся: откуда у четырёхлетнего ребёнка подобные мысли? И более того – знания?!

- А с чего ты взяла, будто его нет? – хитро поинтересовался он.

- Приём не сработает, - заранее предупредила Мэри Сью.

Уилл хмыкнул: разговор зашёл в тупик.

Впрочем, сама же Мэри Сью его оттуда и вывела.

- Папа, ты же хакер.

- Программист, - аккуратно поправил Уилл.

Мэри Сью посмотрела на него в упор, этакой смесью пронизывающего насквозь и бесконечно сочувствующего взглядов.

- А то ты ничего не взламывал.

- Ну, если только канал с мультиками на YouTube’е, - пошутил отец.

- А канал с фильмами на YouPorn’е?

Уиллу внезапно захотелось сразу две вещи: сейчас же прекратить начавшийся разговор и смыть под душем выступивший внезапно пот. Неужели это рассуждает его ребёнок?! Его ребёнок четырёх лет от роду?!

- Да ладно, не тушуйся. – Мэри Сью так и сказала – «Не тушуйся».

«Неужели она читала Достоевского?» - гулко ударилась в мозгу у Уилла невероятная мысль.

Невероятная ли?..

- Может, вернёмся к Санта Клаусу? – подняв руки в умиротворяющем жесте, предложил Уилл.

- Зачем возвращаться к тому, кого нет? – резонно и вопросом на вопрос отозвалась Мэри Сью. Однако немедленно смягчилась. – Хорошо. Какой из битов информации данного образа тебя волнует более всего? – И даже улыбнулась, правда, немного неестественно: словно бы изображала улыбку только перед зеркалом, крайне редко, да и то лишь тренировки для.

- Святой Николай – реальный человек! – попытался возразить отец.

- Возможно, - решила не вступать в жёсткий спор дочь. – А Санта Клаус – набор данных.

- Подожди...

- Чего именно? Святой Николай, если хочешь знать, - тоже программа, информационный поток, упорядоченные сведения.

- Читала «Компьютерного гения», что я выписываю, да? – предприняв последнюю попытку перевести всё в шутку, с улыбкой спросил Уилл.

- И не только.

- М-м... допустим, ты права. Но что за радость людям верить в того, кого не существует?

- Во-первых, не факт, что действительно не существует: ты сам вспомнил прообраз Санта Клауса – Николая. А во-вторых, мы с тобой – тот же компьютерный код.

- Надо выкинуть диски с «Матрицей», - вполголоса пробормотал Уилл.

- И книги Филипа Дика, - тут же добавила всё-таки услышавшая его дочь. – И Уильяма Гибсона. И поэмы Гомера; и современные научные трактаты, и речи античных философов...

- Хорошо-хорошо, согласен, идея была неудачная.

- Идея примитивная – извини, но, несмотря на уважение к твоим статусу, знаниям и опыту, в самом деле примитивная – и, кроме того, бесполезная по своей сути.

- Получается, - намеренно добавив в голос скепсиса, принялся рассуждать Уилл, - и Джордж Вашингтон – всего лишь множество битов информации? И Цезарь? И Хемингуэй, и Наполеон...

- ...и Джордж Майкл, и О. Дж. Симпсон, и Елизавета II, - закончила за отца Мэри Сью. – Да, да, да. Но, честно сказать, меня это мало волнует.

- Слава богу, - не стал сдерживать рвущуюся наружу эмоцию Уилл.

«Не хватало ещё, чтобы четырёхлетних детей заботили вопросы, которые и не любой-то взрослый “поднимет”».

- В настоящий момент меня волнует новизна, - призналась Мэри Сью.

- Ну так смени занятие, иди, что ли, в игрушки поиграй. Компанейский Джимми, наверное, тебя уже заждался...

- Па-ап.

- О’Кей, О’Кей: он – обычный набор данных.

- Да не в том дело!

- А в чём?

- Играла я уже в игрушки, понимаешь? – Мэри Сью состроила личико, ясно говорившее: «Пора бы наконец догадаться».

Уилл сделал вид, что догадался.

- В таком случае... – заговорил он и намеренно оборвал фразу, дожидаясь продолжения от дочки.

Та, к счастью, предпочла не продолжать муку научными изысканиями.

- Мне нужно что-то новое, - заявила Мэри Сью.

Уилл с радостью позволил себе искреннюю и широкую улыбку: кажется, диалог свернул в нормальном направлении.

- Дорогая, мы с мамой не настолько богаты. Но, глядишь, через месяц-другой купим тебе какую-нибудь «живую» куклу, ну, ты знаешь, из современных...

- Да не-эт, - протянула Мэри Сью и отмахнулась пухленькой ручкой.

То, что произошло дальше, перевернуло основы представления Уилла об окружающем мире.

Белокурая девочка, его малютка-дочь, извлекла из-за спины пульт управления с антенной, которого Уилл раньше в доме не видел. Устройство было сделано из пластика, а антенна – из металла. На пульте имелось две кнопки, обе крупные: зелёная сверху и красная снизу. Под зелёной, выведенная детской ручкой, шла надпись фиолетовым маркером «Вызов», а под красной – «Отбой».

- Пластик дешевле, - походя объяснила Мэри Сью, выдвинула антенну, оказавшуюся очень длинной, и нажала зелёную кнопку.

В тот же миг раздался звонок в дверь.

Стараясь ни о чём не думать, особенно о накатившем разом волнении, Уилл произнёс «Пойду открою» и направился в холл.

Поворот ключа, щелчок замка, нажатие на ручку, и железная, обитая дешёвым кожзамом дверь отворилась.

На пороге стоял дородный пожилой мужчина с внушительным животом, с кустистой, длиннющей, цвета чистого снега бородой, в красно-белой шубе и высоких тёмного цвета сапогах. Естественно, голову его украшала мягкая шапка с увесистым помпоном.

- Вы папа Мэри, да? – уточнила личность.

Уилл нашёл в себе силы оторопело кивнуть.

Личность зашла в квартиру и скинула сапоги и шубу.

- Вероятно, старые игрушки уже надоели, - доверительно сообщил старец Уиллу.

- Клаус, ну иди уже сюда! – донёсся из комнаты низкий девичий голос. – Я тут кое-что придумала...

- Разрешите. Хо-хо-хо!

- И перестань так говорить: раздражает же.

Полный седобородый старик молча аккуратно миновал владельца квартиры и скрылся в зале. Вскоре оттуда раздались два увлечённых голоса: взрослого и ребёнка.

Некоторое время Уилл просто стоял в коридоре.

Потом сама собой в его сознании родилась мысль: «Вот бы такой пульт прилагался к тёще с тестем».

А потом он счёл за лучшее пройти на кухню, закрыть дверь и, налив в пузатую кружку с логотипом наступающего года целую пинту отличного пива, перестать задаваться ненужными вопросами.