Возвращение

Источник - Новый интересный проект на тему: Всемирного, Советского и Русского Искусства, где выкладываются интересные работы и проводятся дни посвященные конкретным художникам с их работами. Подписывайтесь чтобы не пропустить!

Источник - Новый интересный проект на тему: Всемирного Искусства и Советского Искусства, где выкладываются интересные работы и проводятся дни посвященные конкретным художникам с их работами. Подписывайтесь чтобы не пропустить!

Глава двадцать третья. Конец кошмара.


Сначала Вера потребовала от меня, чтобы я нашел и нанял грузовую машину, чтобы она отвезла на ней свои вещи в Прейли. Я отказался, она начала орать, я бросил трубку, она начала постоянно звонить, я выключил телефон, потом включил его часа через четыре, и она продолжала трезвонить. Так же она прислала мне около пятидесяти сообщений, в которых было напечатано только одно слово много раз – «Машину!». Только через два дня, к выходным, буря утихла. Мне пришлось долго активизировать своего пьяного отца, чтобы поехать с ним в студию, и перевезти наиболее ценные вещи к себе. На улице Мэнэсс мы прямо столкнулись с Верой и её сестрой. Она тоже пришла собирать вещи и ждала вызванного грузовика.  И в студии мы начали делить вещи. Она хотела забрать новый телевизор, который я купил, когда только переехал в это жилье, холодильник, много всяких мелких вещей. Будильник с проектором ей все же удалось схватить и куда-то спрятать, но остальное я у нее просто вырвал из рук, свалил на диван и не подпускал её к этой куче.

- Отдай ей все! – прогнусил мой отец, сидевший на табуретке в уголке, евший орехи, и трясший ногой.

В принципе, мне не нужен был ни телевизор, ни электрочайник, ни холодильник, ни дурацкий зонт, но её хитроумный план забрать это все и присвоить меня просто взбесил. И я был готов это уничтожить на месте, но не отдать ей, считавшей себя очень умной. Приехала наша машина, и мы сначала затащили в неё то, что лежало на диване, завернув это в покрывало, а потом втащили более крупные предметы. Вера попыталась умыкнуть раскладушку и металлическую этажерку для кухни, но я отнял это у неё, не смотря на укоряющий взгляд, которым меня пыталась испепелить её сестра. Взяла ли Вера себе что-то из оставшегося – диван, секцию, табурет или повезла на грузовике только крохотную шаткую облупившуюся парту и детскую кроватку я не знаю.

Был дождливый осенний день, уже начали опадать пожелтевшие листья. Два года прошло с тех пор, как я покинул свой дом и шлялся по съемному жилью с частичными удобствами, скандалил с Верой, пьянствовал, иногда курил траву. Я попытался прикинуть, сколько денег я потратил неизвестно на что и пришел в ярость от досады. Два года и тысячи лат были потрачены зря, исчезли, оставив в моей душе кровоточащую рану. Зачем и почему я сам над собой так надругался, ограбил себя и в плане денег, и в плане времени? Вещи мои с трудом втиснулись в квартиру. И я получил возможность снова слушать свою аудиотеку, которую я спрятал у родителей от Веры, которая стирала записи на кассетах. Ей хотелось, чтобы я слушал только то, что слушает она. Так же я смог вволю наговориться со своей мамой, и читать свою любимую книгу.

Вслед за осенью наступила зима. Денег у меня было предостаточно. Каждый месяц я посылал Вере пятьдесят лат по почте, и бережно сохранял квитанции, зная о том, что от неё можно ожидать любой подлости. На работе все строго осудили мой разрыв с женой. Я, конечно, нервничал по этому поводу, но у меня тогда было достаточно моральных сил, чтобы пережить это осуждение. Осудили меня и родственники – мой дед, бабушка, мой дядя и особенно его жена. Ни у кого даже вопросов не возникало, почему я решил расстаться со своей женой. Всем почему-то все было и так ясно. Они утверждали, что я просто эгоист, которому наскучила простая и хорошая девушка, что я не нашел к ней подхода, что скорее всего я нашел другую женщину. Директор на основании того, что я развелся, стал выплачивать мне меньше денег и большую часть моей зарплаты просто записывал в долг.

Тем не менее я начал быстро меняться. Поправился до шестидесяти пяти килограмм при росте метр восемьдесят, а во время семейного проживания мой вес доходил до пятидесяти пяти. Я снова отрастил бороду, только уже широченную, из-за чего стал похож на православного священнослужителя. Гардероб мой тоже постепенно обновился. За большие деньги я купил себе кожаные брюки, правда, они были мне сильно велики, но я в то время не обращал внимания на такие вещи. Куртку я тоже выбрал себе кожаную, длинную, с теплой подкладкой, не обратив внимания на то, что она не из совсем добротной свиной кожи. Чтобы любимая музыка лучше звучала, я приобрел достаточно дорогой музыкальный центр, на котором можно было крутить не только кассеты, но и компакт диски, на которые у меня стало уходить достаточно много денег. Так же деньги уходили на книги, которые я покупал впрок. На выходных я продолжал ходить в баню, иногда с Игорьком, иногда с Виталием, а бывало, что и с Покемоном. Так же каждую неделю я начал посещать и театр.

Так благополучно, спокойно и скучно прошла зима, в течении которой я прочел все книги Кастанеды и мне казалось, что я очень вырос в духовном плане, что еще немного и я стану просветленным. Я был уверен в том, что в жизни со мной больше не случиться никаких неприятностей, что все будет впредь идти, как по маслу, что Вера скоро отдаст мне сына, а если и не отдаст, то я подам в суд. Но на самом деле я был сильно оторван от реальности, жил в вымышленном мирке, из которого меня некому было вытащить. Я много денег тратил на различные мелочи, будучи убежденным в том, что так хорошо зарабатывать я буду всегда и в этом заключалась моя главная ошибка. Хотя уже тогда было достаточно много предупреждений о том, что это благополучие может закончится.

В начале весны мне попался уцененный диск группы «Гражданская оборона». Я уже раз пробовал послушать один альбом этой группы под названием «Невыносимая легкость бытия» и он не произвел на меня никакого особенного впечатления – слов было совсем не разобрать, а музыка показалась мне невнятной, хотя и достаточно тяжелой. Но тут мне понравилась обложка, да и диск стоил всего лат, потому я и купил его. Это был альбом «Поезд ушел!», в котором были композиции «Винтовка» и «Песня о Ленине». Это было как раз то, что мне было нужно, что отражало мое внутреннее состояние. На следующий же день я обежал все киоски, где продавались диски, и скупил все, что там было этой группы. А в одной книжной лавке я даже нашел книжку стихов Егора Летова. Я просил в киосках продать мне что-то похожее на «Гражданскую оборону», но мне говорили, что эта группа уникальна и предлагали мне лишь англоязычные группы в стиле панк. Впрочем, я с жадностью слушал и это.

Когда пригрело солнышко в апреле, я решил приодеться в стиле той музыки, которую слушал. Пошел в магазин, где продавалась ношеная военная одежда и купил себе берцы, которые до меня носил датский солдат. На вещевом рынке нашел косуху и черные байки с красочными рисунками. Наконец я постригся в стиле индейцев ирокезов. Когда я в таком виде явился на работу, коллектив дружно потребовал моего увольнения, но я этого не испугался, тогда они пригрозили все вместе навалиться на меня и насильно постричь и переодеть. Облысевший в довольно молодом возрасте Юра сказал мне:

- Что у тебя на голове, то и в голове!

Я широко улыбнулся, а он сказал, что это мне еще припомнит и обязательно как-нибудь нагадит. Вскоре коллеги привыкли к моему внешнему виду, но на улице многие люди иногда громко, иногда зловеще шипя выражали свое неодобрение. И мне это нравилось, потому что мне тогда хотелось кричать большей части человечества, что я не с вами, что я сам по себе, что я свободен от их мнения. С жадностью я собирал в книжных магазинах все об анархистах. И начал печатать свои произведения уже на старом компьютере отца. Один свой рассказ я скинул на дискету, пошел с Виталием в интернет-кафе, и нам его удалось опубликовать на самом популярном на то время латвийском портале. Рассказ был фантастический и очень наивный, но собрал десяток комментариев. Я был этим ободрен, месяц печатал уже длинный фантастический роман, который опубликовать уже не удалось.

К весне было очень много заказов, больше, нежели в предыдущие годы, а у меня было много занятий поинтереснее, чем работа и я всерьез задумался о том, как изменить технологию сборки жалюзи. Каждый день я проводил различные эксперименты, экономил каждую секунду, продумывая каждое свое движение, мастерил из всего, что попадалось под руку, различные приспособления, облегчающие мой труд. И вскоре мои усилия принесли свои плоды. Я втрое уменьшил площадь нужную мне для работы, и собирал жалюзи раза в три быстрее, чем прежде. Так что мне уже не надо было оставаться до полуночи или работать круглыми сутками. В ударные сроки я выполнял огромные заказы, вписываясь в отведенные мне сорок часов в неделю.

Когда больших заказов не было, я часто сидел на рабочем месте в наушниках и читал книгу. Конечно, директор обратил внимание на то, что я стал слишком быстро работать и мне пришлось ему очень долго объяснять, в чем причина повышения производительности труда. В технике он совсем ничего не понимал и понимать категорически не хотел. Менеджер, когда находил большие заказы, предпочитал убедить клиентов заказать именно вертикальные жалюзи, потому что их делал я. Иметь дело со мной ему было выгоднее, потому что я, в отличии от других мастеров, всегда выполнял заказы в срок.

У меня было много заказов, много свободного времени, очень большая зарплата, и мне директор был должен больше, чем другим. В иные месяцы я не получал и половины того, что заработал. И тут я начал бояться того, что директор может просто забыть о том, сколько он мне должен. И пожаловаться мне будет совершенно не кому, ведь официально я получал всего восемьдесят лат до выплаты налогов, минимальную зарплату. В моем случае жаловаться в трудовую инспекцию было бесполезно. И тогда я пошел на нелогичный с моей стороны шаг – попросил директора снизить мне расценки, но с условием, что он выплатит мне то, что задолжал ранее и впредь будет каждый месяц выплачивать зарплату целиком. Пусть зарплата будет намного меньше, но выплачивается вовремя и полностью, предложил я. И к моему изумлению, директор от этого категорически отказался. Он говорил, что чувствует в этом моем предложении какой-то подвох, но не может понять, где, и потому хочет оставить все, как есть. Вдобавок он запретил мне заказывать жалюзи. Тут ему тоже мерещился какой-то подвох с моей стороны. Иногда я находил заказы, по большей части очень маленькие, покупал в фирме жалюзи со скидкой, сам ставил и имел с этого немного денег.

В то время я часто парился вместе со своими бывшими собутыльниками Игорьком, Шуриком и Покемоном. Они уже сдали несколько объектов и хвастались мне своими большими заработками и справедливой схемой разделения прибыли между собой. И мне со стороны казалось, что им в своем узком кругу прекрасно работается, что у их начинания есть большие перспективы. А меня же в моей фирме дальше не ждало ничего хорошего, только задолженности по зарплате, истерики сумасшедшего отца директора, различные мелкие пакости со стороны других коллег. И ничего лучше в этой ситуации, чем попроситься работать с этими тремя балбесами я не придумал. Шурик, как главный среди них начал воротить носом, сказал, что для начала будет платить мне только десять процентов от общей выручки, сказал, чтобы я изменил прическу, то есть побрил череп наголо, и на работу являлся в обычной одежде. Пойти на это мне было не очень приятно, но я считал, что это только до поры и до времени. После трех лет работы я уволился из фирмы, занимавшейся жалюзи и пришел работать со своими «друзьями». Директор остался должен мне довольно крупную сумму, обещал выплачивать по двести лат в месяц.

После официального увольнения я получил пятьсот лат – большая по тем временам сумма. На радостях я погнал велосипед в сервис, чтобы поменять последнее, что в нем осталось оригинальное – раму и руль. Я давно присматривался к алюминиевой раме фирмы «Пежо», она стоила двести пятьдесят лат. И тут я решил, что настал момент её приобрести. На новое место я приехал на новом велосипеде. Шурик был как-то раздражен по этому поводу, но я на это не обращал внимания. Игорек убедил меня купить некоторые электроинструменты и «вложить их в общее дело». И я с радостью это сделал, потратив на это какую-то не очень маленькую сумму, да еще и принес те инструменты, которые у меня имелись.

Мы делали капитальный ремонт в трехкомнатной квартире - меняли полы, некоторые стены штукатурили, а некоторые отделывали листами гипсокартона, потом мы должны были положить кафель, поклеить обои и постелить ламинатный паркет. Все шло нормально, пока мы ломали старые полы, сдирали старые обои, хотя я и заметил, что работают они не очень слажено и энергично, очень долго курят, болтая о всякой ерунде. За кружкой пива подобная болтовня меня еще забавляла, но на трезвую голову, на работе мне это слушать было не совсем приятно. Я тогда, как раз, собирался бросить курить, и из-за перемены места работы у меня это не получилось. И только тогда, когда начали ставить новые полы в первой комнате, я начал понимать, что работаю с тремя балбесами, которые делают что-то не то. Они клали лаги прямо на песок и сверху прикручивали к ним листы ОСБ. После работы я сходил в книжный магазин, купил там пару книг о том, как правильно делать капитальный ремонт в квартирах и преподнес их Шурику. Однако он с возмущением отверг мой дар, сказал, что будем делать так, как он скажет. Игорек забрал у меня книги, сказал, что почитает их дома.

Они сказали мне, да и хозяйке квартиры, что намерены справиться с ремонтом всего за месяц. Шурик, сказал, что меньше трехсот лат за месяц я точно не получу. В конце третьей недели, я понял, что в месяц и даже в два мы никак не укладываемся. К тому же на то, что они творили со штукатуркой мне было просто больно смотреть, и уж совсем противно самому во всем этом участвовать. Это был колоссальный перерасход материала и кошмарное качество. А как-то раз Покемон налепил на потолок столько лишнего, что нам всем вместе пришлось тайком от хозяйки это все с потолка сбивать молотками и зубилами. Ломинатный паркет укладывали так, что работа шла очень медленно и у дощечек постоянно портилась кромка. Не смотря на израсходованный поддон штукатурки стены остались кривыми, потому на них очень трудно было ровно наклеить обои. И все эти муки творчества сопровождались постоянными злыми шутками всех троих надо мной, ибо я был новичком, да еще и умничал со всякой литературой.

Шурик каждую неделю выплачивал всем аванс – двадцать лат. Я решил на всякий случай брать эту двадцатку в неделю, хотя и был обеспечен выплатами бывшего шефа. Отработав полтора месяца, я понял, что это за друзья, и что они за мастера. До меня наконец дошло, что я с ними просто теряю с ними время, и ничем хорошим все это закончится не может. Я, к их удивлению, объявил им о том, что более не намерен с ними работать. Они немного поумерили свои злые шутки надо мной, начали давить на то, что они мои друзья, что они рассчитывали на меня, когда брались за этот сложный объект, что если я их брошу на полпути, то сильно подведу их. Короче, они убедили меня доработать с ними до сдачи объекта. На всякий случай строгий Шурик пригрозил мне не выплатить больше никаких денег. Из-за этой угрозы, мне захотелось их послать, куда подальше вместе с их деньгами, но я сдержал в себе это желание. Решив, что сбежать от них, какими бы они ни были будет не совсем честно. И мои мучения продолжились еще на полтора месяца.

Смогла, написала итоговый трёхлетний пост и пробилась сквозь все волны и баяны!
Спасибо всем за поддержку, помощь, донаты и добрые слова!
Отправляю вам наши сентябрьские утра! Дом не супер, деревенский, бабушкин! Когда-нибудь будет покрашен.
А сентябрь крут, самое то строить, но очередь!

А это ларь готовый, из прошлого поста, с пеллетами. Кочегарку уже топим два дня.

И моя кошка Марик, которая подобрана была зимой, а летом пережила операции на двух лапах после аварии. Жива и здорова

А это поля наши зеленые, вокруг и везде.
Много и красивые.

В общем, сегодня я верю в Пикабу.
Возвращайся домой, дружок!