Лига историков

«…Король узнал, таким образом, от беглецов из-под Иены, что в один этот день, 14 октября, разгромленная в двух сражениях Наполеоном и маршалом Даву, почти вся прусская армия перестала существовать. Этого решительно никто в Европе, даже из злейших врагов Пруссии, не ожидал так скоро — через шесть дней после вторжения Наполеона.

Бегство остатков прусской армии происходило в ещё большем смятении. Французы продолжали преследование и собирали по пути громадные обозы с провиантом, экипажи, лошадей, артиллерию, вполне годную к употреблению, — всё, что беглецы бросали по дороге. Наполеон шёл прямо на Берлин. По пути он приказал занять герцогство Гессен-Кассель, объявил тамошнюю династию, низложенной, занял Брауншвейг, занял Веймар и Эрфурт, Наумбург, Галле, Виттенберг. Князь Гогенлоэ уходил от него на север, собрав под своей командой около 20 тысяч солдат разных корпусов, почти безоружных, деморализованных, не повинующихся офицерам.

Убегая на север, армия с каждым днём уменьшалась в числе — за нею гнался Мюрат с кавалерией. За Пренцлау, на дороге в Штеттин, Гогенлоэ был окружён со всех сторон и должен был капитулировать. За несколько дней до того маршалу Ланну без сопротивления по первому требованию сдалась сильная крепость Шпандау с огромными военными припасами, а спустя несколько дней после сдачи Гогенлоэ генерал Ласаль во главе гусар подошёл к Штеттину, грозной крепости с прекрасной артиллерией и большим гарнизоном (больше 6 тысяч человек), причём съестных припасов в крепости было в изобилии. Могучая твердыня, защищаемая обильной артиллерией, без единого выстрела сдалась по первому требованию гусарскому генералу, при котором не было ни одной пушки. Паника, самая беспросветная, как-то сразу и повсеместно овладела генералитетом, офицерами, солдатами погибающих остатков прусской армии. От хвалёной дисциплины не осталось и следа, прусские солдаты тысячами шли сдаваться французам. Но и генералы и офицеры проявили такой упадок духа, который даже их победителям казался чем-то совсем небывалым. Как будто это были не те люди, которые всего за две недели до этого так гордо и самоуверенно собирались покончить с Наполеоном.

Совсем неслыханная и никогда ранее не испытанная паника овладела беглецами, когда они, поделившись вестями, узнали теперь, что всё погибло и что никакой армии больше нет.

За всю его долгую победоносную карьеру никогда, ни до, ни после, с Наполеоном не случалось того, чего он достиг в эту осень 1806 г. В один месяц, если считать от дня начала войны (8 октября) до дня сдачи Магдебурга (8 ноября), он вконец разрушил одну из четырёх существовавших тогда великих европейских держав, с которыми до тех пор должен был считаться. Его победа была на этот раз такой сокрушительной и полной, как ещё никогда. Паническая растерянность прусского правительства и прусских генералов, полный отказ от сопротивления после первых же ударов, мгновенно проявившаяся и твёрдо установившаяся абсолютная покорность населения и всех гражданских властей — всё это в таких размерах Наполеон наблюдал впервые. Мамелюки в Египте сопротивлялись, австрийцы сопротивлялись, итальянцы сопротивлялись, русские очень храбро сражались, и даже на Аустерлицком поле отдельные части вели себя так стойко, что вызвали потом похвалу Наполеона. А тут армия, хвалившаяся традициями Фридриха II, страна с наиболее исправной администрацией, население, по своей общей культурности не уступавшее тогда никому в Европе, вдруг превратились в инертную массу. Вся Европа была потрясена и напугана. О германских государствах нечего и говорить: одна германская страна за другой спешила засылать в Потсдамский дворец к Наполеону изъявления полной покорности»

Е.Тарле, «Наполеон»

ДОНЕСЕНИЕ НАЧАЛЬНИКА ПОЛИТОТДЕЛА 7-го ГВАРДЕЙСКОГО КАВАЛЕРИЙСКОГО КОРПУСА НАЧАЛЬНИКУ ПОЛИТУПРАВЛЕНИЯ 1-го БЕЛОРУССКОГО ФРОНТА О ФАКТАХ ВРАЖДЕБНОГО ОТНОШЕНИЯ НЕМЕЦКИХ ГРАЖДАН К СОВЕТСКИМ ВОЕННОСЛУЖАЩИМ

30 апреля 1945 г.

В городе Ратенов, где действует 14-я гв. кавдивизия, имели место многие случаи явно враждебного отношения немцев из гражданского населения к нашим военнослужащим. Так, за несколько дней боев зарегистрированы следующие факты: комсорг 54-го гв. кавполка гв. лейтенант Абакумов 26 апреля, проходя по улице далеко от передовой, из окна одного из домов был обстрелян. В результате — пробита планшетка и в двух местах прострелена шинель. 27 апреля зам. командира 54-го гв. кавполка по политчасти гв. майор Якунин, находясь в р-не действий 2-го эскадрона полка, вышел на улицу. С чердака соседнего дома раздалась автоматная очередь. Стреляла немецкая женщина из автомата. Якунин получил тяжелое ранение в руку, после чего умер. 27 апреля в селе Флорисдорф был выловлен переодетый в гражданскую одежду немецкий полковник войск СС, в свое время служивший в «Майданеке». Он явился сюда с целью производить диверсии в тылу действующих частей Красной Армии. 28 апреля по дороге из города Ратенов в нас. пункт Нойхаузен возвращался из служебной поездки помощник по технической части командира 145 гиптап инженер-майор тов. Лурье. На дороге ему в спину немцем, одетым в гражданскую форму, был произведен выстрел. Личность стрелявшего выяснить не удалось. Пуля прошла через кузов и пробила лобовое стекло. Пострадавших не было. 28 апреля командир батареи 76-мм орудий 54-го гв. кавполка 14-й гв. кавдивизии гв. ст. лейтенант Сибирцев, находясь на огневых позициях батареи в освобожденной части г. Ратенов, выстрелом с чердака был убит немцем 58 лет. В этот же день были ранены красноармеец 318 гмп Карпов и гв. старшина м/с Мальчиков (54-й гв. кавполк) при следующих обстоятельствах: Карпов и Мальчиков стояли с гв. майором Колесовым далеко от передовой. В это время сзади, из дома, раздалась автоматная очередь, в результате чего Карпов и Мальчиков были ранены. При обыске в доме была обнаружена немецкая семья. Хозяин дома старик был захвачен с автоматом в руках. 28 апреля командир взвода гв. ст. лейтенант Катюжанский (54-й гв. кавполк ) следовал по улице г. Ратенова на передовую. Выстрелом из окна одного из домов он был ранен в грудь. 28 апреля немец-мужчина из окна дома в освобожденной части города Ратенова пытался убить из пистолета Героя Советского Союза зам. командира 52-го гв. кавполка гв. майора Бирюкова, проходившего по улице. Бдительность следовавших с тов. Бирюковым автоматчиков упредила немца. Выстрелом из автомата он был убит.

9 апреля гв. майор Колесов следовал с передовой по улице. Около наблюдательного пункта командира 54-го гв. кавполка тов. Колесов был обстрелян из автомата с чердака дома, где был выловлен один немец. 28 апреля штаб 52-го гв. кавполка был подвергнут артиллерийско-минометному налету, в результате чего убит старшина 3-го эскадрона полка. При обыске подвала были захвачены 8 гражданских немцев, из них 5 мужчин, 3 женщины, с карманной рацией и автоматами. В бою за г. Ратенов нашими частями был захвачен танк «Пантера», который был сразу же использован в бою для отражения контратаки танков противника. Следуя по улице, танк был поражен из окна дома «фаустом». Кроме приведенных здесь фактов имеются еще случаи враждебного отношения немцев к военнослужащим приданных частей. Командованием приняты меры поголовного выселения немецкого населения из города. Усилено тщательное прочесывание домов, чердаков, подвалов, сараев и др[угих] построек.

Начальник политотдела 7 гв. кк гвардии полковник СТЕПАНЕНКО

ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2374. Д. 92. Л. 278— 279. Подлинник.

Сегодня считается модным и правильным побыстрее уехать из России, осесть где-нибудь в Европе или в Америке, потому что там жизнь всегда кажется лучше, чем здесь. Но многие, кто уезжает за границу, забывают одну нашу любимую пословицу: "Хорошо там, где нас нет". Действительно, нам только кажется, что там жизнь лучше, что воздух чище, еда вкуснее, законы справедливее. На самом деле везде есть свои минусы и плюсы, а для того чтобы здесь, у нас, было хорошо, нужно самим делать для этого много, а не просто жаловаться на жизнь. Кстати, повальная эмиграция– это мода последних десятилетий. Раньше наоборот иностранцы хотели приехать в Россию и остаться служить. Если мы вспомним нашу историю, увидим, как много иностранных граждан, приехавших к нам на время, остались здесь навсегда и считали Россию своей родиной, заботились о ее благе, погибали на войне за её суверенитет, открывали для неё новые страны и континенты.

До начала 18-го века чётко не определялось, кто есть российский подданный, кто есть иностранный, главное было – принять православие, и тогда любой иноземец автоматически признавался русским. Принято считать, что первыми иностранными служащими стали сподвижники Петра I, но это не совсем так. Ещё в середине 16-го века с позволения Ивана Грозного на Русь стали приезжать иноземные врачи и аптекари. Царь страдал от множества болезней, поэтому хотел держать при себе лучших лекарей, которыми на тот момент считались именно иноземцы. Так в 1568-м году королева Елизавета присылает Ивану Грозному доктора Арнульфа Линсея, который стал личным врачом русского царя, принимавшего только те снадобья, которые делал англичанин. После смерти Линсея его сменил голландец Елисей Боммель. Он был не столько доктором, сколько алхимиком. Проводил разные опыты. Наверное, это было больше напоказ, но народ и бояре Боммеля невзлюбили, поэтому донесли однажды подозрительному Ивану Грозному, что иноземец готовит против него заговор. За это голландца вздёрнули на дыбе и сожгли. После этого случая иностранцы ещё долго не приезжали в Россию. Зато поехали русские. Как мы знаем, случилось это при Петре Первом, который, вдохновленный успехами европейской науки, поехал учиться кораблестроению. Именно при царе Петре в Россию начали приезжать не просто кудесники и маги, а люди, сведущие в определённых областях науки. Да, многие приезжали в нашу страну в надежде разбогатеть, других интересовала карьера, но все они прославили свое имя как русские подданные.

Одним из таких людей был сподвижник Петра первого ,швейцарец Франц Яковлевич Лефорт . Именно он уговорил царя отправиться заграницу на учёбу, именно разработал план Азовского похода, его стараниями иностранцы могли свободно въезжать и выезжать из России. Лефорт был не только помощником, но и верным другом царя. Он действительно очень полюбил Россию и много делал для её развития.

Благодаря другому иностранцу ,датчанину по происхождению, Витусу Берингу, к которому, кстати, в народе обращались как Иван Иваныч, мы открыли для себя территории северо-восточной Сибири, Чукотки и Аляски.

Ещё одним сподвижником Петра Первого был прямой наследник шотландского престола, граф Яков Вилимович Брюс. Его предки бежали в Европу во время революции Кромвеля, а затем перебрались в Россию. Яков Брюс родился в Москве, в 14 лет он говорил на трёх языках, великолепно разбирался в математике и астрономии. Шотландец одним из первых составил точную географическую карту Российской Империи от Москвы до Азии, создал астрологическую и этнографическую карту Москвы. Именно Брюс утверждал, что Москву надо строить по принципу кругов, потому что круг – самая надёжная геометрическая фигура. Кстати, Петербург, построенный достаточно хаотично, Брюс не любил, поэтому и проживал в Москве, в Сухаревской башне. Вокруг неё очень часто собирались зеваки, потому что именно там располагалась лаборатория Брюса, в которой он проводил свои научные изыскания. Позже Брюс вынужден был уехать из Москвы, чтобы толпы любопытных не мешали ему заниматься наукой.

Ещё одним шотландцем на русской службе был Михаил Богданович Барклай-де-Толли. Его отец в середине 18-го века служил подпоручиком в русской армии и получил дворянство. В историю России Михаил Богданович Барклай-де-Толли вошёл как русский полководец, принявший решение отступать перед войсками Наполеона в 1812-м году. Современники называли Барклая-де-Толли трусом и предателем, несправедливо клеветали на него. Он был тихим и спокойным по характеру, никогда не повышал голоса, поэтому придворные ехидно перешептывались у него за спиной: «Как он может командовать войсками? Ну что это за военный? Слово резкого не скажет». Это отношение не соответствовало действительности. Барклай-де-Толли был умным стратегом и тактиком, именно поэтому он принял решение отступать, ведь самое главное было – сохранить армию для решающей битвы. Когда русские войска начали отступать, Наполеон послал две большие группы во главе с Мюратом и Удино, для того чтобы догнать части, отступающие вместе с Барклаем-де-Толли, и не дать и соединиться с основным войском под командованием Багратиона. Французы почти догнали русскую армию, но вынуждены были расположиться лагерем на ночлег. Барклай-де-Толли сделал хитрый ход: он велел своим егерям разжечь костры, чтобы французы подумали, что русские не спят и готовятся к бою. Сам приказал войску бесшумно собраться и уйти под покровом ночи. Когда французы наутро проснулись, то увидели, что русских и след простыл, одни тлеющие угли остались. Мюрат был в ярости, а союзники смеялись над Наполеоном: погнался за двумя зайцами, да ни одного не поймал. Пройдя маршем 500 км, Барклай-де-Толли соединился с войсками Багратиона для решающего удара.

Кто не слышал об Абраме Петровиче Ганнибале, предке Пушкина. Он родился в эфиопской княжеской семье, в возрасте семи лет был пленен турками, а впоследствии подарен Петру Первому. Царь назначил Абрама камердинером, а затем, увидев, что Ганнибал достаточно умён, отправил его заграницу изучать военно-инженерные дела. Вернувшись в Россию, Ганнибал занимался строительством Ладожского канала, был начальником российской артиллерии. По приказу Петра Первого он стал обучать молодых офицеров инженерным и математическим наукам. Но все привилегии Абрама Ганнибала закончились со смертью царя. Всех сподвижников Петра Первого, в том числе и Ганнибала, ждала ссылка. Крестника Петра отправили в Сибирь, выдавали ежемесячно 10 руб. на пропитание. Вспомнил о нём генерал Миних уже во время царствования Анны Иоанновны и вернул эфиопа в Петербург. Весёлый, неунывающий, экзотичный, остроумный любимец парижских и петербургских дам, после ссылки Ганнибал стал замкнутым и желчным, очень часто впадающим в панику, боялся каждого звука, считал, что каждую минуту за не могут приехать и снова арестовать. Если раньше Ганнибал был иностранцем, то ссылка сделала из него природного русского.

Засилье иностранцев на службе, причем с почетными привилегиями, было при дворе Анны Иоанновны. Главным из них был немец Эрнст Иоганн Бирон, который сначала занимал при дворе будущей императрицы незначительную должность, но красивый видный немец быстро завоевал расположение Анны Иоанновны, и после её восшествия на российский престол стал её личным секретарём и камергером и фактически в течение нескольких лет правил Россией. Бирона страшно не любили. Однажды он спросил у своего лакея: "А что, братец, думают обо мне в народе?" "Вас, ваша светлость, – отвечал лакей, – одни считают богом, другие – сатаной, но никто не считает человеком ". Немца называли малороссиянином, делая акцент на слове "мало".

Как ни парадоксально, но немцы часто оказывались на русской службе. Например, известный немецкий философ Иммануил Кант, который большую часть жизни провёл в родном Кенигсберге, в 1758-м году присягнул на верность императрице Елизавете Петровне, в ходе Семилетней войны захватившей Кенигсберг. Кант читал лекции для офицеров русской армии по пиротехнике и фортификации. Платили сущие копейки, поэтому Кант обратился к императрице с просьбой получить место в Кенигсбергской академии, но императрица осталась глуха к просьбе философа.

Потомкам обрусевшего немецкого дворянского рода был известный русский мореплаватель Иван Фёдорович Крузенштерн. Да- да, это именно тот самый Крузенштерн, про которого почтальон Печкин в мультике сказал: "Иван Фёдорович Крузенштерном, человек и пароход ". С 12 лет он учился в церковной школе , а затем в морском кадетском корпусе в Кронштадте. По воспоминаниям современников, Крузенштерном был хорошо сложен и физический развит, ежедневно по 2 часа он выполнял физические упражнения с двухпудовыми гирями в руках. Хорошая физическая форма помогала Крузенштерну переносить тяготы кругосветного путешествия. Иван Федорович со своей командой в течение трёх лет огибал земной шар, совершая первое русское кругосветное путешествие. Во время дальнего похода случались и шторма, и болезни, и встречи с пиратами. Крузенштерн вспоминал, как на Маркизских островах они увидели местных жителей. Те смотрели на русских моряков очень удивленно, пытались постоянных потрогать, рассмотреть со всех сторон. Вождя племени Крузенштерн пригласил к себе в каюту и подарил кусок красной материи, тот немедленно обмотался ею и важно прохаживался по каюте, пока не увидел зеркало. Сначала абориген никак не мог понять, кто это, пытался влезть в зеркало, обходил его, а после, когда разобрался, что это он, 2 часа крутился возле зеркала, рассматривая себя со всех сторон.

После возвращения из кругосветного путешествия Иван Фёдорович Крузенштерн составил подробную карту южных морей, а также опубликовал свои заметки, которые послужили отправной точкой для дальнейшего исследования неизвестных нам регионов. Именем Ивана Крузенштерна названы 18 географических объектов, расположенных в Тихом океане.

Да, много национальностей было на русской службе: генерал Багратион – грузин, Буксгевден – эстонец, генерал Беннигсен – немец, Роман Кроун – шотландец. Но неверно было бы называть их иностранцами, да, происхождение – иноземное, но душа – русская, болеющая за свое новое Отечество, стремящаяся сделать Россию могучей и непобедимой.

Еще больше интересного о нашей истории, истории русского языка и литературы можно узнать здесь.

Среди самых бедных стран Европы Албания неизменно занимает своё место. Несмотря на средиземноморский климат, идентичный тому, который наблюдается в Греции и Италии, это маленькое государство не пользуется большой популярностью у отдыхающих или вообще у кого-либо, кроме, наверное, учёных-балканистов. Уровень жизни там сравним с Северной Африкой, а в гористых сельских районах до сих пор в массовом употреблении находятся ослы как транспортные животные.

И это в современную эпоху. Если же перенестись на сто лет назад, то мы увидим ещё больший разрыв этой территории с другими частями континента. Поэтому, как это нередко случалось со слаборазвитыми местами в прошлом столетии, Албания призвала национального лидера (вождя, диктатора, тирана, как называть - смотрите по своей политической позиции), чтобы он правил надёжно и сделал страну великой. В ней таковым стал Энвер Ходжа, руководивший своей некрупной вотчиной целых сорок лет. Этот пост - про него и его государство.

Пороховая бочка Балкан

В действительности, несмотря на бедность и абсолютную незначимость на мировой и даже на европейской арене, Албания (самоназвание - Shqipëria, по-русски - примерно "Шчиперия") может удивить. К примеру, албанский - один из трёх индоевропейских языков, которых исследователи не смогли причислить ни к одной из существующих близкородственных групп. Как и другие два - греческий и армянский - он считается наиболее далёким от своих родственников, к коим относится и русский.

Столь же необычно и происхождение албанцев - генетически они, конечно, близки с греками, сербами и прочими народами региона, однако культурно представляют собой смесь нескольких доминант, имевших место на Балканах в течении истории - эллинистической, латинской, славянской и турецкой. А предками их, вероятно, являются иллирийцы - античные племена, бывшие носителями слабо изученных индоевропейских говоров.

Скорее всего, изначальный албанский этнос наследовал иллирийской культуре. Однако в дальнейшем он подвергся пусть не абсолютной, но очень серьёзной ассимиляции. Так, север страны, близкий к Италии, включил в свои диалекты много латинизмов и крестился в Католичество, в то время как юг, соседствующий с греческим Эпиром, стал православным. А в XVI-XVIII столетиях, после османского завоевания, многие албанцы, особенно жившие в менее развитых континентальных районах, приняли ислам (не с руки им было платить джизью, видимо)

Но и ислам в местной среде стал специфическим - так, у албанцев популярность получил суфийский орден бекташей, который во многих моментах резко противоречит исламу-суннизму (наличие обряда крещения, высокая терпимость к христианам и тому подобное). Однако, при этом всём, албанцы стали долгоиграющим гарантом сохранения султанской власти на юге Балкан. Они часто привлекались для подавления восстаний православного населения, правительство поощряло их переселение в христианские регионы (Косово, Эпир).

Кроме того, за время оттоманского правления албанцы несколько арабизировались и отуречились (что неудивительно для исламизированных народов). Среди них стали популярны арабские и турецкие имена, элементы одежды, заместилась даже часть лексического состава языка.

Территории, населённые албанцами, дольше всех оставались лояльны османской власти и во многом были её опорой в регионе.

Но с торжеством в столице турецкого национализма (младотурецкий переворот 1908 года) и началом секулярных и националистических реформ интересы турок и албанцев быстро разошлись, что привело к появлению собственно Албании в ходе Балканских войн (ноябрь 1912-го).

Молодое государство постоянно раздирало от противоречий всех мастей -религиозных, социальных, политических и экономических. Крайняя бедность и граничащее с крепостничеством бесправие крестьян, огромная власть землевладельцев, оставшаяся с османских времён, невероятно низкий уровень грамотности (5% от всего населения), полное отсутствие промышленности, перманентная политическая нестабильность - и это далеко не все проблемы тогдашней Албании.

Если Балканский полуостров - это пороховая бочка Европы, то Албания выступала в этой роли для самих Балкан, так как определённо была самой неразвитой, неспокойной и сырой их частью.

Принципиальный молодой человек

Всё это воочию видел молодой Энвер Ходжа, родившийся в семье бекташей в городе Гирокастра 16 октября 1908 года. Ему, можно сказать, повезло - родители Энвера были обеспеченными и интеллигентными людьми.

Отец торговал тканями и часто ездил за границу, поэтому считал для своего сына необходимым получить западное образование. В 1930 году он отправил Энвера учиться во Францию, в университет Монпелье, с которого, однако, парня быстро отчислили. Но он всё же остался на родине круассанов и влился в тамошнюю политическую дискуссию.

В межвоенной Европе были чрезвычайно популярны левые и даже откровенно коммунистически идеи, многие видные деятели этого толка открыто восхищались сталинским СССР и считали, что его устройство нужно скопировать по всему материку. Во Франции, пребывавшей в кризисе с самого конца Первой мировой войны, подобные идеализированные представления встречались отнюдь не редко.

Энвер Ходжа быстро попал под влияние данных идей, что неудивительно - выходец из нищей и отсталой Албании легко мог увидеть в Союзе пример быстрой модернизации и восстановления подорванного государства. Он стал общаться с членами французской компартии, сотрудничал в левой газете "Юманите". Позднее - занимался переводами речей советских политиков и самого Иосифа Сталина на албанский язык.

В 1936 году Энвер вернулся на родину, полный решимости проповедовать свои взгляды соотечественникам. Активно критиковал монархическое правительство Албании, занимал не последние должности в албанской коммунистической группе, имевшей связь с Коминтерном, а в 1938 году стал её лидером. Тогда же Ходжа посетил Москву и лично познакомился с советским правителем. Эта встреча оказала на мужчину колоссальное впечатление и укрепила его взгляды о необходимости переустройства Албании по большевистскому образцу.

Правда, пока это казалось невозможным, так как на смену плохонькой, но своей, монархии, в апреле 1939-го пришла итальянская оккупация. Муссолини решил, что для начала осуществления проекта "Нашего моря" (то есть перехода всего прибрежного Средиземноморья под контроль Рима, прямо как в Античности) отлично подойдёт Албания как самое слабое звено. За пять дней страна была захвачена, после чего она несколько лет оставалась частью "империи" Муссолини.

Ходжа, как совершенно убеждённый коммунист, сталинист и антифашист, наотрез отказался сотрудничать с завоевателями, за что был ими объявлен вне закона. Однако, он не покинул родной край, а вместе с соратниками начал партизанскую деятельность, благо что гористая Албания этому более чем способствовала.

Как и в соседней Югославии, боролись против оккупации в основном коммунисты, тогда как многие националистические элементы вполне сотрудничали в её рамках . Надо при этом сказать, что, хоть среди балканских коллаборационистов было много албанцев, они по большей части происходили не из самой Албании, а из Косово, где местные представители этой национальности были рады убивать сербов под любым предлогом.

А Ходжа и его идеологические партнёры, напротив, пользовались большей популярностью у населения, чем проиталонемецкие господа. В 1941-ом части албанского сопротивления наладили связь с югославскими партизанами и при их поддержке создали полноценную Компартию. Энвер Ходжа стал её первым секретарём. Его правой рукой являлся Кочи Дзодзе, близкий друг и единомышленник Энвера.

В сентябре 1943 итальянская администрация заменилась на число немецкую, куда более жестокую. Несмотря на многочисленные репрессии, партизаны не были побеждены, а к осени следующего года сильно окрепли. Окрепло и влияние Ходжи - он за это время многократно превзошёл Дзодзе по авторитету.

Албанское сопротивление виртуозно воспользовалось отступлением Вермахта из Греции и Болгарии (сентябрь - октябрь 1944-ого) и смогло самостоятельно выгнать немцев из страны. 29 ноября они окончательно бежали. Энвер Ходжа, Кочи Дзодзе и их сторонники тогда стали единственной реальной силой в Албании.

Социализм с албанской спецификой

Коммунистическая партия быстро освоилась и стала наводить свои порядки. В течение 1945 года были подавлены последние остатки монархистов и определены новые государственные институты, а 11 января 1946 - принята Конституция Народной Республики Албания, чем её формирование официально завершилось.

Энвер Ходжа, помимо поста первого секретаря партии, занимал должности Председателя совета министров, Министра иностранных дел и Министра народной обороны. Получив столь широкую власть, он начал проводить политику, скопированную со сталинской, которой албанец, как уже говорилось, максимально восхищался. Полным ходом пошли ликвидация неграмотности, коллективизация и индустриализация - всё под копирку как у северо-восточной державы.

Ходжа открыто заявлял свою приверженность сталинскому СССР, за что получал от Москвы щедрый гешефт на описанные преобразования. Всего за период поздних сороковых и ранних пятидесятых Албания получила от могущественного союзника 200 000 000 долларов на техническое и инфраструктурное расширение. С севера шли зерно и специалисты для обучения местных промышленным и управленческим нюансам, даже пятилетний план Албании утвердил лично Иосиф Виссарионович.

В общем, Албания была самой просоветской страной Европы, а ведь на её землю вовсе не ступала Красная Армия, просто лидер хотел именно такого курса, к тому же миллионы зелёных и ценные кадры на дороге не валяются.

Впрочем, наличествовала в правительстве и иная точка зрения - тот самый Кочи Дзодзе, хороший приятель Ходжи, стремился сменить политическую ориентацию. - вместо СССР наладить близкую связь с Югославией, которая с самого окончания войны стремительно уходила от Москвы, скандально порвав с оной в 1948 году. После этого противоречия между текущим лидером и сторонниками патронажа Белграда в Албании достигли своего пика.

А решились они тоже по сталинскому образу и подобию - путём репрессий. Энвер Ходжа объявил Дзодзе и его партию "предателями", судил и просто повесил. Албания резко осудила политику титовской Югославии. Таким способом окончательно установилась абсолютная власть Ходжи как национального лидера.

В целом, преобразования, проведённые в дальнейшем, можно условно разделить на два типа:

1)Такие же, как в СССР - их уже назвал. Ударная индустриализация, ликвидация безграмотности и частного землевладения, урбанизация, политические репрессии (правильные или нет - автор не судит, но факт есть факт), создание аналога НКВД - Сигурими, культ личности вождя (но поначалу скорее советского) и прочая, и прочая.

2)Уникально локальные, но базировавшиеся на советском опыте. Вот тут всё куда интереснее.

Первоначально из действительно выдающегося можно назвать только всеобъемлющее восхищение Сталиным. Ходжа, похоже, настолько обожал отца народов, что долгое время развивал поклонение не себе, а именно ему. Некоторые албанские поселения были переименованы в честь Сталина, а после смерти советского руководителя его проводы, устроенные Энвером, оказались более масштабными, чем в Москве.

Албанцы буквально падали на колени и клялись в вечной верности покойному Виссарионычу прямо на центральной площади Тираны (столица описываемой страны). Там для этого собрали тысячи людей. Неизвестно, были ли эти слёзы искренним проявлением скорбного чувства или речь всё же идёт о приказе начальства, но во всяком случае такая ситуация - великолепно показательна.

Уже интересно, но дальше - больше. Само собой, как и Мао Цзэдун, албанский вождь очень и очень плохо воспринял хрущевское выступление против почитания Сталина. Он обвинял ценителя кукурузы во всех идеологических грехах, что понятно - отход Советского Союза от единоличного правления был не тем примером, который желал копировать привыкший к власти Энвер. В 1962-ом Албания вышла из Совета экономической взаимопомощи, а в 1968 - из Организации варшавского договора, полностью прекратив сношения с Москвой. Зато у Ходжи хорошо наладилась дружба с китайским коллегой.

Теперь, когда Албания более не имела партнёров в Европе (Югославия, с её капиталистическими замашками, по-прежнему считалась злом), там вовсю пошла специфика режима. Сталинизм за это время плавно эволюционировал в ходжаизм - его логическое продолжение. Лидер албанцев наконец приступил к собственному массированному возвеличиванию.

Он присвоил себе титул Народного героя Албании, велел пропаганде вещать о его огромной роли в спасении и процветании нации, вовсю развернул плакатное и прочее в таком духе творчество в честь себя (но не полностью забывая о грузинском учителе). Проще говоря - вошёл во вкус, как и многие правители-современники Ходжи.

Интересны и другие аспекты политики героя Албании. Один из них - атеизм. Как я уже говорил, ходжаизм часто представлял собой доведённые практически до логического конца советские практики. Яркое тому доказательство - полный запрет на любую религию, введённый в стране в 1967 году. Да, советская власть тоже жёстко секуляризовала общество, разрушала или меняла назначение храмов и так далее, однако в СССР никогда не было отобрано право веры как таковое. Советские граждане могли лично, не пропагандируя это, отправлять обряды и молиться.

В Албании же, с 1967 официально объявленной атеистическим государством, даже за тайные религиозные действия ждало уголовное преследование. Известен случай расстрела священника после того, как тот крестил ребёнка семейной пары. Храмы с мечетями разрушались и забрасывались, что очень навредило архитектуре страны.

Залезть в голову к Энверу Ходже, конечно, нельзя, поэтому не представляется возможным и сказать с точностью, почему он выбрал настолько радикальный вектор по отношению к религии. Возможно, он просто решил, что большевики в этом вопросе недожали, и нужно сделать это самому.

Однако вопрос веры - не единственное, что выделяет Ходжу. Он дико боялся вторжения в Албанию, подобного тому, что провели едоки пасты и пиццы, когда будущий вождь был молод. И действительно - у Албании тогда что не сосед, то враг. "Буржуазная" Югославия, Греция с её правыми Чёрными полковниками и влиятельной Церковью, член НАТО Италия (как и Эллада, впрочем) - никому нельзя доверять. То же с континентом вообще - кругом всякие Турции, Испании, Венгрии и прочие сторонники либо СССР (где предали дело Сталина), либо США.

Даже Китай свернул не туда после смерти Великого кормчего, поэтому с 1978 года отношения с Пекином Албания тоже прекратила. Одним словом - ужас, ужас кромешный. "Но выход есть!" - что-то такое, наверное, подумал Ходжа, когда в его разуме возникла гениальная идея - усиленно подготовить страну к обороне от неизбежного (по мнению руководителя) нападения.

Для этого он повелел учредить курсы военной подготовки, на которые обязаны были регулярно ходить все граждане возрастом от 18 и до 56 лет. Численность армии увеличилась, а на рубежи с Грецией и Югославией поставили куда больше войск, чем раньше.

Но самое масштабное, что задумал национальный лидер - это застроить всю Албанию прочными бункерами, которые служили бы надёжными укреплениями и чудовищной помехой для наступающего вражины. Все 1960-ые и 1970-ые годы прошли в усиленном возведении бетонных махин. На это не жалели ни денег, ни ресурсов, ни людей. Часто рабочие руки брались в ущерб промышленности и сельскому хозяйству, что нисколько не смущало вождя. Он твёрдо верил - это жертвы, на которые необходимо пойти.

Поразительно, но эта деятельность привела к созданию более чем 173 таких сооружений. Тогда правитель вздохнул спокойно, правда, по-прежнему ожидая войны всего злого мира со своей одинокой страной.

Совершив столько невероятных подвигов, Энвер, кажется, перенапрягся, поскольку в 1983 году его здоровье резко пошло под откос - он пережил несколько инфарктов и инсультов, после чего слёг и по сути отошёл от дел, но оставался на посту главы государства вплоть до смерти в 1985-ом. Тогда его сменил Рамиз Алия, который продолжил ходжаистские методы, но в меньшем масштабе - заметно поубавилось репрессий, но большего не случилось.

Однако со временем система, лишённая своего главного стержня в виде национального вождя, посыпалась. Смотря на крушение похожих правлений во всей Восточной Европе, албанская оппозиция вышла из подполья и начала устраивать протесты. С 1990 года власть уже не могла их подавить, поэтому ей пришлось идти на уступки - разрешить выезд из страны, отменить запрет на религию и пообещать принятие нового избирательного закона. В 1991 году правительство формально отказалось от ходжаизма и перешло к "демократическому социализму".

Это, ожидаемо, лишь ускорило смерть режима - в 1992 году выступления против него стали настолько сильны, что смели Алию и всю партию. Албания была преобразована в прозападную страну, отменены все прежние порядки. Бункеры забросили, а населению разрешили их демонтировать. Впрочем, из-за того, что это предлагалось делать за собственный счёт, сии конструкции по сей день стоят по всей Албании. Они или пустуют и лежат в руинах, или переквалифицировались в домики для бездомных, кафе, парикмахерские и музеи.

Герой или злодей?

Как и во многих странах бывшего левого лагеря, никакого чуда после перехода к сотрудничеству с Западом и рыночным отношениям в Албании не случилось. Она не сумела стать более благополучной, скорее наоборот - открытие границ привело к повальной миграции жителей, как правило - в Италию (меньше - в Грецию). Сейчас там живут и работают сотни тысяч албанцев.

Поскольку Албания продолжает быть бедной страной, многие в ней с теплотой вспоминают правление Энвера Ходжи, когда, хоть и было тоже небогато, но люди чувствовали себя более социально защищёнными и нужными в обществе. Согласно опросу, проведённому в 2016 году, 45% населения положительно относятся к покойному лидеру, а 42% — отрицательно.

Ведь если подумать глобально, то именно при нём Албания преодолела неграмотность (к 1980-м 98% граждан умели читать и писать), построила промышленность, избавилась от феодальных пережитков и реально являлась суверенной страной. Но надо и понимать, что вместе с тем затянувшееся пребывание Ходжи у власти в конце концов привело к экономической стагнации, абсурдным проектам и десятилетиям не самых приятных репрессий.