— Валерий Артёмович, ну что… пришли результаты анализов, — молодой доктор медлил, сверля глазами больничную карту. Он делал это специально, трусливо оттягивал решающий вердикт, потирая желтоватую бумагу тонкими длинными пальцами.
⠀
— Что там? — тихо спросил Валера, впрочем, уже мало заинтересованный в ответе доктора, чей голос казался ему каким-то неестественным, будто записанным на некачественную кассету.
⠀
— Ну… пару месяцев, не больше, — на выдохе пробубнил врач, выпустив карту из рук.
⠀
Листы с описанием страшного диагноза чуть слышно ударились о деревянную крышку стола, Валера вздрогнул.
⠀
— Давайте операцию делать, раз надежды нет, — говорил он дрожащим голосом, — хоть отсрочим…
⠀
— Валерий Артёмович… — с жалостью в голосе перебил его доктор, — у вас рак мозга неоперабельный, понимаете… мне правда жаль, но надо принять, Валерий Артёмович… какое отчество у вас необычное, вроде и много Артёмов, а Артёмовичей мало.
⠀
Тон врача Валере тоже не нравился.
⠀
— Что вы со мной, как с ребёнком, — прошептал больной, медленно отведя взгляд на дверь.
⠀
Он поднялся со стула и, качаясь на ватных ногах, добрался до выхода.
⠀
— Валерий… — говорил что-то ему в след доктор, но Валера его уже не слышал.
⠀
Вечер, несмотря на лёгкий ветерок, стоял душный, солнце ещё не успело спрятаться за горизонт, когда из дверей мрачной городской больницы вышел поникший человек в чёрной застиранной толстовке. Накинув на голову капюшон, Валера не спеша поплёлся к ближайшей автобусной остановке.
⠀
«Молока домой надо купить, — думал он, почёсывая больной лоб, — батона, масло…»
⠀
Валера вдруг поёжился. Такое обычное дело, как поход в магазин, показалось ему чрезвычайно издевательским и низменным, что он сию же секунду решил никуда не ходить и отправиться сразу домой.
⠀
Теперь всё стало казаться ему издевательским. Дребезжащая маршрутка медленно расшатывала его нервы, хмурые лица пассажиров, таких здоровых и не умирающих, виделись Валере чересчур надменными и довольными, ему думалось, будто все люди разом сильно разозлились на него.
⠀
По приезде на свою остановку, он первым выскочил из автобуса и побежал в сторону дома. Знакомые стены родного подъезда подарили Валере пару мгновений доброго забвения, на несколько секунд он совсем забыл, что умирает, и с лёгкой улыбкой на лице позвонил в дверь.
⠀
Забвение спало, когда дверь раскрылась, и он увидел на пороге Свету — жену. Она тщательно вытерла слёзы, но красные глаза и трясущиеся губы выдали её безумное волнение. Света закрыла за мужем дверь, помогла ему разуться, усадила за стол на кухне, присела напротив и тихо, будто боясь рассердить Валеру громким звуком, спросила:
⠀
— Ну что там, Валерочка?
⠀
— Два… — муж осёкся, стиснув зубы.
⠀
Света сдавленно ахнула.
⠀
— Два месяца дают, солнышко, — процедил он, сжав кулаки, — всё, Света.
⠀
Его плечи вдруг потяжелели, в груди защемило, на глазах навернулись слёзы. Побледневшая от ужаса девушка упала на пол и обхватила мужа за ноги. Она громко плакала навзрыд, шепча под нос какую-то неизвестную Валере молитву, а он лишь гладил безутешную Свету по волосам, цвета серебра, и рассматривал догорающее солнце в квадратном кухонном окне.
⠀
— Мне надо пройтись, — спокойно сказал Валера, когда жена немного успокоилась. Он крепко обнял её, поцеловал в лоб и пообещал, что скоро вернётся.
⠀
Стены подъезда больше не успокаивали его, от них, как и от всего вокруг, теперь веяло тошнотой и невыносимой мерзостью.
⠀
Валера дошёл до ближайшего магазина, взял с полки литровую бутылку водки и направился на кассу. Очередь из четырёх человек походила на бесконечную, сотканную из самых неприятных в мире людей, змею.
⠀
— Пропустите меня, пожалуйста, у меня только вот… — попросил Валера невысокую женщину средних лет, показав ей бутылку.
⠀
— А у меня вот, — женщина показала доверху забитую продуктами корзину. — Стой, как все, не один ты торопишься, алкаш.
⠀
Огненный гнев обуял Валеру, его губы дрогнули, он со злобой оттолкнул хамоватую собеседницу и хотел двинуться к кассе, но сильная рука обхватила его шею. Кто-то, стоявший сзади, решил вступиться за женщину и проучить наглого скандалиста. Первый удар пришёлся в челюсть, второй прямо в висок. В голове что-то щёлкнуло, Валера упал на четвереньки. Третий удар последовал незамедлительно, ярый защитник безжалостно топтал обидчика, не позволяя тому подняться. Далее Валера видел всё как в тумане. На крики женщины прибежал хлипкий пожилой охранник, вместе с высоким лысым мужчиной, который и был загадочным заступником, вытащили недвижимого, как тряпичная кукла, человека на улицу и посадили его у ближайшего палисадника.
⠀
— Не вставай лучше, урод, — со злобой прорычал лысый, больно стукнув и без того прилично отделанного Валеру в бок.
⠀
Избитый просидел так с полчаса, он плакал, держась обеими руками за голову, и тихо болезненно стенал, потирая рёбра дрожащей ладонью.
⠀
Звонок мобильника привёл его в чувства, Валера схватил трубку, но не смог принять вызов, его сознание стало мутным, как у пьяного, всё вокруг плыло, предметы лишались цвета, на землю опускался мрак. Повторных звонков он уже не слышал.
⠀
Сквозь болезненную дремоту до него доносились редкие голоса прохожих, сливающиеся в единую какофонию бессвязных звуков, но одну фразу он расслышал с поразительной точностью:
⠀
«Смотри, — говорила какая-то женщина, — не дай Бог так… он живой хоть? Какая страсть…»
⠀
И он был бы рад вскочить, набрать в грудь как можно больше воздуха и объявить во всеуслышание, что он не падший алкоголик, что он не спустившийся на социальное дно бездельник, а поражённый смертельным недугом, непонятый и отвергнутый, доживающий свои последние дни больной. Но не было сил в его ногах и руках, они словно отнялись за ненадобностью. Валера пролежал на земле до глубокой ночи и окончательно очнулся только тогда, когда измученная ожиданием Света, оставившая на его телефоне больше сотни пропущенных звонков, сама вышла на поиски и вскоре нашла любимого мужа.
⠀
— Ты что же, Валерочка, — плакала она, поднимая его с земли, — зачем же ты…
⠀
— Свет, солнышко, — мямлил он, перебирая в воздухе руками, — я не пил, солнце, я не пил…
⠀
Валера задыхался, морщился, то раскрывая рот, то стискивая зубы. Света обнимала его, целовала ему мокрый лоб, отряхивала от земли испачканную толстовку, захлёбываясь горячими слезами.
⠀
Наутро он очнулся у себя в постели, завёрнутый в одеяло. Жена мирно сопела рядом, обхватив Валеру тонкой ручкой. В голове гудело, кости ломило, а вспотевшая спина ныла от неудобной позы. В комнате было жарко, губы больного слипались, горло неприятно щекотало изнутри.
⠀
— Света, Света… — шептал он; слова болезненным эхом отдавались в чугунной голове.
⠀
Жена вздрогнула и села на кровать.
⠀
— Валерочка, ты чего? — испуганно протараторила она, схватив мужа за щёки.
⠀
— Мне бы кофе.
⠀
— Сейчас, сейчас, — засуетилась Света, заблудившаяся спросонья в собственной комнате.
⠀
Высвободившись из одеяла, Валера приподнялся на локтях и уставился на светлое пятно окна, скрытого за бардовыми занавесками. Света вернулась спустя пару минут с чашкой тёплого кофе. Муж сделал пару глотков и вновь откинулся на подушку.
⠀
— Я не пил, Светочка… — говорил он, с болью выдавливая из себя каждое слово, — меня побили, на кассе там…
⠀
Жена ничего не ответила ему и снова тихонько заплакала.
⠀
Спустя неделю Валера окончательно оправился от избиения. Он проснулся очень рано, когда первые лучи солнца скромно окропили стоящие за окном панельные дома своим бледным светом.
⠀
Без умолку кричали грачи из своих гнёзд на вершинах тонких сосен, что негустыми кучками были разбросаны между домами и пустой дорогой. Вид просыпающейся природы казался Валере оскорбительным и неприятным, ему стало до безобразия обидно, что большинство из кричащих крылатых тварей в гнёздах, в отличие от него — несчастного, переживёт это тёплое лето и встретит прохладную, покрытую золотой коркой осень. Валера со злостью задёрнул шторы.
⠀
В то утро он возненавидел вид из окна.
⠀
Когда проснулась Света, муж уже сидел на кухне, потягивая небольшими глотками кофе с тремя ложками сахара и заедая сладкое питьё шоколадными конфетами.
⠀
— Не слипнется ничего? — улыбнулась жена, остановившись в дверях. — Доктор же сказал, чтобы сладкого поменьше… — она вдруг сконфузилась, умолкла и стыдливо опустила глаза. — Прости, Валерочка, я что-то…
⠀
— Будешь кофе? — пробубнил муж с набитым ртом. — Давай наведу!
⠀
— Что ты, что ты! — суетилась Света, размахивая руками. — Я сама, ты ешь, не вставай.
⠀
Валера нахмурился.
⠀
— Не надо делать из меня немощного, — сурово заявил он, вставая, — я пока ещё в состоянии. Садись, сейчас…
⠀
С недовольным лицом, он поставил перед слегка озадаченной женой кружку кофе, сел напротив и посмотрел в Светины глаза — голубые, цвета летнего неба, они заблестели, наполнившись слезами.
⠀
— Спасибо… — прошептала она, обхватив кружку двумя ладонями. — Валерочка, у тебя вся подушка в крови, я подумала, может попросить у врача какие-нибудь витамины или что-нибудь…
⠀
Валера зажмурился и громко вздохнул.
⠀
— Хочешь, прогуляемся? — сглотнув слюну, перевела тему Света. — Там погода сегодня…
⠀
— Я один хотел сходить, — перебил её муж, — мысли в порядок привести.
⠀
— Хорошо, ты только телефон возьми, Валерочка, — не унималась она, утирая костяшками пальцев свежие слёзы с уголков глаз.
⠀
Валера кивнул.
⠀
Обувшись, он по обычаю взял ключи с деревянного серванта, заставленного духами, косметикой и прочими Светиными принадлежностями, и уже собрался выйти за дверь, как его взгляд зацепился за что-то необычное. На одной из полок за пыльной стеклянной дверцей лежал деревянный квадрат с расчерченными клеточками. Валера достал его и принялся с любопытством рассматривать.
⠀
— Кроссворд твой, — улыбнулась Света, надевая потёртые зелёные тапки, — помнишь? Я его с той квартиры притащила, пока ты лежал.
⠀
— Не помню, — отмахнулся он и убрал квадрат обратно, — тащишь в дом всякий хлам.
⠀
Света пожала плечами.
⠀
— Ладно, я ненадолго, не скучай, — буркнул Валера, безразлично чмокнув жену в лоб.
⠀
Она мило улыбнулась ему, а как закрыла дверь, тут же села на пол и, поджав колени, горько заплакала.
⠀
Конечно, Валера прекрасно помнил этот кроссворд. Он собственноручно нашёл квадратную деревяшку, выпилил и зачистил четыре бруска из тёмного дерева для красивой рамы и сам же расчертил по линейке и выжег пустые клеточки; оставалось только написать тонкими чёрными чернилами вопросы в левом нижнем углу и покрыть всё изделие лаком, однако работа так и не была закончена.
⠀
Этот кроссворд Валера делал для своего отца. Артём Валентинович — мужчина добрейший, отработавший более сорока лет на заводе, имел весьма скромную и даже забавную мечту. Он хотел попасть на телепередачу «Поле чудес», о чём однажды, четыре года назад, сказал своему сыну.
⠀
«Туда кроссворд нужно отправлять, мужики рассказывали, — всплывали в Валериной голове слова отца, ещё здорового и полного сил, — давай займёмся как-нибудь…»
⠀
Валера спустился в полную покосившихся ёлок, небольшую тёмную ложбину за домом, сел на покосившуюся лавочку с прогнившей спинкой, поставил локти на колени и уткнул лицо в дрожащие ладони.
⠀
«Давай займёмся как-нибудь…» — электрическим разрядом ударило его воспоминание.
⠀
Сын хотел сделать отцу сюрприз и не спешил показывать неоконченную работу. Артём Валентинович никогда не увидел Валериного кроссворда. Старик слёг с онкологией и сгорел всего за одно лето, так и не узнав, над чем работал его любящий сын.
⠀
Губы Валеры тряслись, грудь вздымалась, он никак не мог надышаться, душа самого себя рвущими сердце воспоминаниями. Безутешный больной так бы и умер там, в тёмной ложбине, если бы не знакомый голос близкого друга.
⠀
— Валерка! — кричал кто-то с тропинки. — Ты?! Валерка!
⠀
Обладателем высокого и даже в некотором роде писклявого голоса был один из давних друзей Валеры — Руслан. Он достиг большого успеха на службе и сейчас занимал пост главного врача в местной поликлинике.
⠀
Руслан присел рядом, положив руки на бёдра, он несколько раз слегка приоткрывал рот, желая что-то сказать, но каждый раз неловко вздыхал, отводил глаза и нервно потирал руками чёрные джинсы. Негромко откашлявшись, Руслан наконец-то выдавил из себя вопрос:
⠀
— Как самочувствие? — голос его сорвался на писк, отчего доктор снова откашлялся.
⠀
Успокоительный мрак ложбины скрывал его раскрасневшиеся от стыда щёки.
⠀
— Хреново, — отозвался Валера, протерев ладонями лицо.
⠀
— На поликлинику справки из больницы пришли, — тихо, чтобы не допустить очередного противного писка, говорил Руслан, — я всем велел молчать, но сам понимаешь, слухи скоро поползут.
⠀
— Да мне-то что, пусть ползут.
⠀
— Какие планы-то?
⠀
— Никаких, вилку в розетку ткнуть, — буркнул Валера, подобрав с земли маленькую сырую палочку, — какие планы, Руся? Неделю провалялся ничком, сейчас хрен знает как сижу, гудит всё.
⠀
— Светка как? Держится?
⠀
— Нет… ей ещё хуже, кажись, чем мне… — протянул Валера, разломав палочку пополам. — Вот палка, — усмехнулся он, — лежит себе, ни тебе рака, ни тебе смерти, пока её какой-нибудь упырь не сломает…
⠀
— А что со Светкой? — не отставал Руслан.
⠀
— Ничего, ревёт целыми днями. Жалко мне её, не могу.
⠀
— Понимаю… тебе самому не мёд, а она ещё тебя слезами своими подначивает…
⠀
— Хватит тебе, — Валера поморщил нос, — ты думаешь, я от неё убегаю, чтобы себе легче сделать? Я ухожу, чтобы ей душу облегчить. Пусть думает, мол, гуляет и гуляет, всяко лучше, чем лежать в луже своего же… на кровати.
⠀
— О ребёнке не думал? — спросил Руслан спустя полминуты неловкого молчания.
⠀
— С ума сошёл?
⠀
— Ну почему, напоминание будет, частичка такая.
⠀
— Да-да, частичка, — отмахнулся Валера, поджав губы, — ох… — он утёр ладонью пот со лба. — За беременной кто будет ухаживать? А работать? А воспитывать ребёнка кто будет, Руся?
⠀
— Ну всё, всё, завёлся, — успокоил доктор, похлопав друга по плечу.
⠀
— Или родится как… это… с отклонениями, вон, как у соседки нашей, — не успокаивался Валера, заплетаясь в словах.
⠀
— Валерик, давай не нервничать, а? Береги силы, — Руслан повысил голос.
⠀
— Зачем? — Валера поднял на друга усталые глаза. — Все как будто удерживают меня от чего-то. Боитесь, что я глупостей натворю, раз терять нечего?
⠀
— Я о твоём здоровье беспокоюсь.
⠀
— Какое здоровье-то? — тихо, с какой-то обидой хихикнул Валера. — Я ходячий труп, мне жить с гулькин нос осталось. Смотреть ни на что не могу, всё как будто надо мной ржёт, так, с издёвкой тыкает пальцем: «смотрите, смотрите, этот скоро откинется!» А что мне ответить? Я же правда скоро откинусь! И кому отвечать? Окну моему в комнате? Меня даже одежда своя раздражает, какого чёрта я её надеваю каждый день, если скоро сдохну?
⠀
— Голым будешь ходить? — улыбнулся Руслан?
⠀
— Что ж ты издеваешься-то, сволочь, — прошипел Валера.
⠀
— Слушай, — вновь серьёзно начал доктор, — брось этот детский лепет. Ты не один такой, я всё-таки в поликлинике работаю, видел кучу таких больных… как ты. Да, жизнь поступила с тобой как последняя падаль, но ты в этом не виноват, Валерик, очнись. Ты хороший человек… как у тебя с работой, кстати, выплачивают что-то?
⠀
— Турнули меня с завода, толку никакого, один брак выпускаю, даже лаком покрывать ничего не могу, руку уводит в сторону как-то… Второй месяц на одну Светкину зарплату живём.
⠀
— Нет, ну ты это… если проблемы такие, скажи ей, пусть чуть что обращается, я всегда чем смогу…
⠀
— Следи за собой, Руся, и вообще не смей мне предлагать ничего.
⠀
В траве за лавкой зашуршал ёж, Валера дёрнулся от неожиданности, ещё раз посмотрел на Руслана и, протараторив, что ему срочно нужно идти домой обедать, подскочил с лавки и быстрым шагом пошёл прочь.
⠀
Около одного из деревьев на склоне ложбины он заметил красиво сложенный шалаш в полтора метра высотой. В голове всплыла похожая картинка из детства, Валера вспомнил, как, будучи ребёнком, отпрашивался у матери уйти в соседний двор в шалаш к знакомым ребятам, на что та отвечала: «у тебя вся жизнь ещё впереди, успеешь нагуляться, нечего по чужим дворам шататься…» Тогда он решил во что бы то ни стало построить свой шалаш за домом, но, к сожалению, так и не построил. Увлечения менялись, время беспощадно бежало вперёд, и Валера его ни капельки не ценил, как, впрочем, и все люди.
⠀
— Валерка! — с одышкой пискнул Руслан, схватив больного за плечо. — Ты чего убежал-то?
⠀
— Обедать надо, сказал же, — промычал ему в ответ Валера, дёрнув плечом и скинув докторскую руку. — Чего тебе ещё?
⠀
— Да я думал в гости зайти, со Светкой хоть поздороваться, уж сколько не виделись.
⠀
Валера тяжело выдохнул.
⠀
— Ну пошли, поздороваешься, — ворчал он, разворачиваясь.
⠀
Выкрашенная в бирюзовый, железная дверь подъезда приоткрылась, когда они подходили к дому. На улицу выскочила пухленькая девочка лет одиннадцати в бордовом платьице и кислотно-зелёных сандалиях, за ней вышла невысокая женщина в сером летнем комбинезоне, более походящая на измученную бессонницей старушку, с грязными сальными волосами и заметными, несмотря на приличный слой тонального крема, мешками под глазами.
⠀
Валера поздоровался с ней, а когда они с Русланом оказались в подъезде, он пояснил:
⠀
— Вот, я про неё говорил, — он будто повеселел на мгновение, — девочка у неё больная, должна в школе учиться, а соображает хуже ясельной группы.
⠀
Валера рассказывал это с заметным упоением. Печальный вид и нелёгкая судьба уставшей женщины отвлекли его от собственной проблемы. Он сопереживал этим двум — маме с дочкой — и не видел в их глазах этой пресловутой издёвки и насмешки, которые замечал повсюду.
⠀
— Это Надя. Она у нас в цеху инженером работала, — продолжил он, радуясь, что, несмотря на головную боль от страшной болезни, у него получается цельно и без запинок рассказывать интересную, на его взгляд, историю, — ушла в декрет, родила, а девочка того… инвалид. Я вот этого всегда боялся, Руся, что инвалид с головой будет. Ладно уж с руками-ногами проблемы, но голова — это наше всё. И вот тебе выбор, бросить её, кровиночку, или воспитывать всю жизнь в пустую, потом умереть, чтобы она после тебя промучилась остаток жизни и тоже… — Валера махнул ладонью.
⠀
— Ну почему… — начал Руслан, но договорить не успел.
⠀
Света открыла дверь. Уже не с заплаканными, но с по-прежнему печальными добрыми глазами, она стояла в новом домашнем халатике, в котором обычно принимала гостей. Заходя в квартиру, Валера заметил, что губы жены были накрашены розовой помадой.
⠀
— А я вас в окно видела, — улыбнулась она. — Привет, Руслан.
⠀
— Привет, привет, — улыбнулся он ей в ответ, — а я вот, поздороваться к вам зашёл.
⠀
Валере эти приветственные любезности показались излишне натужными, он с досадой проскользнул мимо жены в зал, схватил пульт и, завалившись в кресло, уставился в телевизор, по которому как раз крутили какую-то второсортную передачу о теориях заговора.
⠀
«То есть, подземные цивилизации каким-то образом постигли это знание, сотворив что-то вроде… всезнающего камня!» — громогласно объявил диктор.
⠀
— Мракобесие, — хихикнул Валера, сделав звук громче.
⠀
Когда Руслан со Светой вошли в комнату, на экране возник полноватый старик в шёлковом костюме.
⠀
«Сегодня нашим учёным совершенно понятно, что есть камень, — он сжал кулак, демонстрируя размеры таинственного артефакта, — до которого нужно дотронуться и задать вопрос».
⠀
Валера убавил звук и спросил:
⠀
— Ты что бы узнала, Свет?
⠀
Жена грустно вздохнула и тихо, будто мать, успокаивающая расстроившегося ребёнка, произнесла:
⠀
— Как мужа вылечить…
⠀
Валера шмыгнул носом и стыдливо отвёл взгляд.
⠀
— А я бы вот про инопланетян узнал или про Нибиру, слышали про неё? — Руслан разбавил своим высоким голосом гнетущую атмосферу тёмного зала.
⠀
— Я даже не удивлён, — мрачно бросил Валера, не поднимая глаз на доктора.
⠀
— Есть будете? — залепетала Света, ощущая явное напряжение между двумя мужчинами. — Давайте, я котлет нажарила.
⠀
— Пожалуй, только чаю выпью, — улыбнулся Руслан.
⠀
— Ты вроде как только поздороваться заходил, — всё так же мрачно огрызался Валера, прибавляя пультом звук.
⠀
— Валерочка, — с сожалением, словно умоляя, сказала Света, — ну как-то нехорошо…
⠀
— Пейте чай, — перебил её муж, — я потом приду, как гостей проводишь. — И вновь уставился в экран.
⠀
На кухне Руслан с неподдельным интересом рассматривал Светино лицо, небесные глаза, кудрявые, рассыпанные по плечам волосы, и никак не мог понять, отчего такое чудо могло полюбить вечно недовольного ворчуна, сидящего сейчас в соседней комнате перед громко орущим ящиком.
⠀
— Ты всё в бухгалтерии? — по-прежнему с улыбкой спрашивал Руслан, попивая тёплый чай.
⠀
Света, сидящая перед ним с полосатым полотенцем в руках, кивнула. Она выглядела чрезвычайно растерянной, будто увязла в липком болоте нескончаемых домашних дел, отчего одичала и потеряла способность понимать простую человеческую речь.
⠀
— Муж у тебя молодец, — продолжил Руслан, покосившись на коридор, откуда доносились отголоски передачи о волшебном камне, — держится… хоть и ворчит. Но… ты только не расстраивайся сейчас, — он протянул к женщине руку и нежно обхватил её предплечье, — нужно бы и о хосписе подумать.
⠀
У Светы затряслись губы, она, будто вспомнившая всю тяжесть своего нынешнего положения и ему же ужаснувшаяся, испуганно закрыла глаза свободной рукой и начала громко втягивать воздух сквозь слегка приоткрытый рот.
⠀
— Какой хоспис, Руслан, — прошептала она, — он же не поедет никуда.
⠀
— Светочка, милая, — успокоил её доктор, — от него теперь мало что зависит. Ты думаешь, диагноз вам время замедлит? Нет. Оно ещё быстрее пролетит, ты моргнуть не успеешь, как он сляжет… — Руслан снова покосился на коридор, будто боясь, что муж милой собеседницы заглянет на кухню. — Ты ухаживала за умирающим когда-нибудь? Это не просто больной, ему не становится лучше, это, извини пожалуйста, остаток человека. Каким бы сердобольным ты не был и как бы сильно не желал помочь, всё равно проскочит мыслишка об эвтаназии, начнёшь рассуждать, как бы она сейчас пригодилась. А у него ещё и в голове… это такие боли.
⠀
— Господи, — полушёпотом взмолилась Света, задрав голову, — ох, Боже, да что же это такое, не забирай у меня любимого, Господи!.. Руслан, помоги нам, Бога ради, я с ума сойду, всё сердце изболелось. Может, ещё не поздно заграницей полечиться, мы деньги найдём, помоги только.
⠀
Доктор не ответил, он впился взглядом в заплаканные глаза Светы и, закусив край губы, покрутил головой. Женщина заплакала, прикрыв лицо полотенцем.
⠀
— Надо просто принять, Светочка, — шептал Руслан, потирая Свете руку, — и себя беречь, ему-то всё равно будет, а тебе ещё жить и жить… — поняв, что сказал лишнего, он тут же умолк и быстро перевёл тему. — Я говорил Валерке, чтобы о ребёнке подумал, пока не поздно, но он что-то…
⠀
— О ребёнке? — удивилась Света, отняв полотенце от лица.
⠀
— Да, я предложил ему оставить после себя что-то, да и тебе напоминание, но он на меня чуть с кулаками не накинулся, — Руслан улыбнулся. — У меня у самого душа болит за вас, не совсем чужие же люди. Так что ты подумай, а я со своей стороны всеми силами… И не ссорьтесь из-за меня, я же как лучше хочу.
⠀
Он обнял Свету, поцеловал её в макушку, зашёл в зал, попрощаться с Валерой, но тот, завидев Руслана в дверях, по-детски притворился спящим.
⠀
Когда доктор покинул квартиру, Валера выключил телевизор и пришёл на кухню, где Света уже засыпала жёлтые макароны в кипящую воду.
⠀
— А я бы у камня про родословную узнал. А то знаю только до прабабушек и прадедушек, а дальше вообще ничего. Я что-то подумал, вдруг и мои потомки обо мне ничего не будут знать.
⠀
— Ну теперь так просто не скроешься, всё в интернете сейчас, — отозвалась Света.
⠀
— Вот так все и всегда думали: «Не скрыться нам теперь», — парировал Валера. Он сидел довольный и очень гордился тем, что смог развязать спор. — То письменность появилась, то архивы, то интернет. Люди думали, мол, теперь-то точно останемся в истории, и все нас будут помнить. А вот завтра вспышка на солнце долбанёт разок по Земле, накроется наш интернет или накопители всякие взорвутся. И никакие потомки не вспомнят. Останемся… — он нелепо захохотал, — неизвестными предками.
⠀
— А может, предков и не было никаких, — предположила Света, — я про это с утра смотрела. Говорят, что всё появилось недавно, ну, лет тридцать-сорок, как только мы родились. А ископаемые всякие, кости, кувшины эти, — всё программа. И родители, папы, мамы, дедушки, все остальные — тоже программы. Я вот только не поняла, кто настоящий-то: тот, кто с тобой в один день родился или те, кто уже после тебя. Там какой-то актёр худой рассказывал, что у него смысл жизни теперь этого человека найти, чтобы такой же, как он, был… настоящий.
⠀
Валера нахмурился, рассказ жены показался ему чересчур фантастичным.
⠀
— Надо нам, Валерочка, заканчивать эту чушь смотреть, а то так совсем с ума можно…
⠀
— Сейчас ещё про солипсизм рассказывали, — перебил он её, — это вообще философия, но там про современные теории говорили. — Валера поставил локоть на подоконник и продолжил, смотря на небо. — На одном анонимном форуме кто-то написал такую, значит, теорию. Например, выдумаешь ты себе свой собственный мир с людьми… или даже не людьми, а какими угодно разумными существами, там, говорящая курага, — Валера хихикнул, — и этот мир начнёт сам по себе жить. И вот сидят в нём две девочки на лавке, одна верит в твоё существование, а вторая сомневается, так как никогда не видела доказательств. И вот, чтобы её разубедить ты решаешь вступить в контакт, но сама же ты в свой мозг не залезешь, правильно? Не в ухо же себе… это, зонды пускать! — И он снова нелепо захохотал.
⠀
Света повернулась к мужу и слегка улыбнулась, обрадованная его хорошим настроением.
⠀
— Но там проще. Тебе нужно будет выдумать себя в этом мире, — продолжил он. — Но как доказать неверующей девочке, что ты — создатель?
⠀
— Чудеса показать, как же, — Света пожала плечами.
⠀
— Это да, можешь выдумать чудеса, или показать им свой мир, но опять же, придумав его в своём мозгу… только ей всё мало. Она говорит, что ты гипнотизёр или накачал её какими-то… веществами разными, словом — всё равно не верит. Тот человек, на форуме, такими рассуждениями объяснял ипостась: настоящий ты — это Бог-отец, ты, который выдуманный — Бог-сын, а твой мир — это Бог-святой дух. А профессор какой-то в передаче говорит, я здесь деизм вижу, мол, создать-то создал, но сам участия никакого больше не принимаешь, с другой стороны — действуют твои вымышленные воплощения. А если ты однажды свой мир выдумал, а потом о нём забыл, то что, Бог умер?
⠀
— Ой, чего ж ты такие вещи-то говоришь, — расстроилась Света.
⠀
— Я сначала вообще испугался, — улыбнулся Валера, видя Светин интерес, — когда представил, что всё вокруг — это фантазия кого-то. Такой же человек, как мы, придумал всё… или другое разумное существо… или какого-нибудь домашнего животного, представь, для которого человеческая речь это просто бред, но мир в его мозгу родился и теперь с этой человеческой речью и живёт. С одной стороны грустно, что всё так бесконечно с этими мирами, а с другой — теперь как-то даже умирать не страшно, вдруг наш Отец нам и рай выдумал, буду там тебя ждать.
⠀
Света всхлипнула и бросилась Валере на грудь, она обвила тоненькими руками его вспотевшую шею и, уткнувшись носом в щетинистую щёку мужа, тихонько заплакала.
⠀
— Ну что ты, что ты, — с улыбкой успокаивал он её, поглаживая жилистой рукой по спине.
Читать вторую часть
----
Автор: Евгений Шорстов | @Shorstov
2021