Девятнадцатый век. Леопольду II было стыдно смотреть в глаза своим царственным родственникам – монархам Британии и Австро-Венгрии. Ему, королю небольшой Бельгии, непременно нужно было обзавестись своей колонией. А между тем не поделенный до конца материк с его богатствами – вот он, под боком у Европы. Быстро создаётся холдинг, замаскированный под науку и благотворительность и отправляются экспедиции в сердце Африки. Прогресс медицины, и в частности выделение хинина, сделал африканские дебри доступными ноге белого человека, который при «нормальных» африканских условиях имел склонность быстро чахнуть от малярии. Мортон Стенли заключает договора с вождями племён, не умевшими их читать. Предмет договора? Земля в обмен на «стеклянные бусы», не иначе. В игру включились французы и итальянцы. И вот уже в ноябре 1884 года сильные мира сего собираются за одним столом для делёжки африканского пирога. Конечно, ни одного африканца среди них не было. Султана Занзибара просто высмеяли, когда он попытался войти в число приглашённых. После нескольких месяцев корпения над гигантской картой континента были выработаны основные принципы: официальная отмена рабства, установка сфер влияния , свобода торговли в бассейне Конго, свобода навигации по Конго и Нигеру. Но самым вредным был принцип «эффективной оккупации», согласно которому иностранная держава должна была контролировать свою территорию силовым путём, не имея при этом особых обязанностей.
Пусть вас не смущает обилие прямых линий на карте. Так удобнее было делить. Кстати, англичане пытались сделать по уму, выслав экспедицию в 1882 году, чтобы прочертить границу между Угандой и Суданом. Но быстро устали по дороге с запада на восток, после чего в наследство осталась вот такая граница:
Леопольд получил, что хотел. Пусть он не имел империи, зато была колония, в 79 раз больше, чем его королевство. Её издевательски назвали «Свободное государство Конго». Всё, что нужно было колонизатором от аборигенов – это принудительный труд на плантациях гевеи и масличных пальм. И да, не забыть про слоновую кость. Кто был против – тому сжигали деревни и отрубали руки. Через пару десятков лет население региона упало на 60%. Всё на свете имеет свой конец, но, похоже, войны в разобщённой колонизаторами Африке не закончатся ещё долго после её освобождения. Зато было удобно делить.
Делить пришлось и Индию, правда не между колонизаторами, а между её жителями. Но и этот раздел был проведён достаточно халтурно. Семена вражды были посеяны ещё во время создания коммунальных избирательных округов с формированием национальных и религиозных меньшинств. И когда в 1946 англичане поняли, что им пора на выход, лидер мусульманской лиги Джинна мыслил счастливое будущее мусульман лишь в отдельном государстве. Колонизаторы предложили сложную трёхзвенную федеральную систему в качестве компромисса, но она не сработала: Неру не нравился слабый центр, и он отказался поддержать проект. В ответ начались силовые протесты мусульман. 4 тысячи погибших, 100 тысяч оставшихся без крова. В марте 1947 года из Британии прибыл вице-король, герой войны лорд Маунтбеттен. Он предложил план «Балканы» с разделом на дюжину стран. Этот план – был диаметрально противоположен тому, что хотел его любимчик Неру. Положение спасло предложение советника вице-короля Менона: разделить всего на две части. Обеспокоенному Неру пришлось соглашаться. 2 июня раздел колонии на Индию и Пакистан был представлен Джинне. Вряд ли тому понравилось разделение Пакистана на Восточный и Западный, но это была какая-никакая, но независимость.
Начало независимой истории было установлено на 15 августа. Оставалось шесть недель на формирование новых наций. После случившегося никто из переговорщиков не ушёл без ущерба для своей репутации. Автор плана Менон, сокрушался, что не может принять рыцарство за раздел своей родины. Ну а Маунтбеттена клевали все, кому не лень: за нежелание заблаговременно опубликовать новые границы, а также за решение оставить британскую армию в казармах, когда миллионы тех, кому не повезло остаться на «неправильной» стороне границы, стали жертвами насилия местного большинства. Впоследствии он говорил, что погибло всего четверть миллиона, но реальное число – семизначное. И это – не конец. Наследием стали три войны за Кашмир и одна за независимость Бангладеш. А также двести миллионов индийских мусульман, которых ждёт далеко не радужное будущее под властью националистов. Сегодня граждане прежде единой страны смотрят на ежегодное пограничное шоу, каждый со своей стороны.
На фотографии, представленной в посте, вы можете видеть терракотовую амфору, являющуюся шедевром греческой вазописи. Она создана около 490 г. до н.э. и призвана показать черты афинской культуры того времени, одна из которых отражена в изображении неизвестного певца. Личность певца определяется его инструментом, кифарой, которая представляла собой разновидность лиры, используемой в публичных выступлениях, включая декламацию эпической поэзии.
Изображение на обратной стороны амфоры также связано с культурной жизнью древних греков, вот только изображенный на ней человек пусть и имеет отношение к искусству и творчеству, не является главным героем композиции, хотя и от его решений действительно зависит развязка показанного нам сюжета. Бородатый мужчина с палкой в левой руке - судья конкурса певцов. Стоит отметить, что одно из самых известных мест для проведения певческих и музыкальных состязаний возникло в то же время - мы говорим об Одеоне в Афинах, построенного при Перикле в то же десятилетие. Хотя подобные ему существовали и раньше - старейший одеон возведен в Спарте около 600 г. до н.э., именно афинская достопримечательность считается одним из символом описанного выше явления. Что же до самой вазы, то до 1919 г. она находилась в частных коллекциях, прежде чем была выкуплена Уильямом Рендольфом Херстом - американским медиамагнатом, внесший в современную нам культуру довольно-таки известное явление. Сможете ответить о чем идет речь?
Краткая биография Jack London Джек Лондон (Джон Гриффит Чейни) 1876 г.- 1916 г. писатель, социалист, общественный деятель Место рождения: Сан-Франциско, США
Вот скучная история из книги Альфреда де Виньи "Неволя и величие солдата", написанной в 1835 году:
25 ноября 1804 года, незадолго до коронации, Наполеон Бонапарт встретился с [римским папой] Пием VII в Фонтенбло и в возвышенных тонах говорил о себе как продолжателе дела императоров Константина I и Карла Великого. Папа пробормотал про себя: «Commediante!» [Комедиант!], а затем, когда Наполеон ещё больше увлекся собственной речью, так же тихо добавил: «Tragediante!» [Трагик!]
Лет через сорок Отто фон Бисмарк, первый канцлер Германского рейха, пересказал вроде бы ту же историю, но сместил акцент — и анекдот мгновенно заиграл всеми красками. По версии Бисмарка, на реплику папы: "Комедиант!" сам Наполеон поправил собеседника: "Трагик!"
Есть разница?
К слову, папа Пий Седьмой в самом деле короновал Наполеона через неделю после памятного разговора. Художник Жак-Луи Давид увековечил обоих на огромном полотне "Коронация императора Наполеона Первого и императрицы Жозефины в соборе Парижской Богоматери 2 декабря 1804 года" (в кадре только фрагмент картины, написанной по заказу Наполеона).
Гавайские острова – тропический рай, раскинувшийся в Тихом океане. Ныне они принадлежат Соединённым Штатам Америки. Гавайи стали 50-ым штатом в 1959 году. А знаете ли вы, что если бы история сложилась чуть иначе, то Гавайские острова сейчас могли бы принадлежать России?!
Коллаж автора.
Гавайские острова были отрыты в 1770 году. Долгое время они были ничейными, пока американцы не положили на них глаз в XIX веке. Сперва на острове обосновались американские фактории, затем прибыли колонисты, основавшие постоянные поселения. Однако долгое время Гавайи были формально независимыми. Лишь в 1959 году Гавайские острова вошли в состав США, став 50-ым штатом. Однако всё могло сложиться иначе. Русские имели возможность прибрать к своим рукам Гавайи несколько раз...
В 1804 году острова в ходе знаменитого кругосветного путешествия посетили корабли русских путешественников Ивана Крузенштерна и Юрия Лисянского. Цель захода русских кораблей была по большей части утилитарной: пополнение запасов воды и провизии.
Художник Даусон Монтегю "Пиратская бухта, острова Кокос".
На острове Кауаи русские моряки смогли наладить хорошие отношения с местным царьком по имени Каумуалии. Правитель был настолько заинтересован в российской поддержке, что был согласен «поступить своим островом в подданство России». Однако русские моряки не были уполномочены вести переговоры такого уровня. Поэтому остров Кауаи не стал заморским владением Российской империи.
В 1808 году лейтенант Гагемейстер по поручению правителя Русской Америки Баранова детально исследовал Гавайские острова. В ходе экспедиции лейтенант увидел большой потенциал Гавайев. Уже находясь на Камчатке, Гагемейстер предложил министру иностранных дел Российской империи основать на Гавайских островах сельскохозяйственную колонию. Правда «колонию» он предлагал снабдить солдатами, пушками и фортификационными укреплениями. Увы, но проект амбициозного лейтенанта не нашёл поддержки во властных кругах.
Спустя почти 10 лет русские предприняли самую масштабную попытку закрепиться на Гавайях. В 1815 году на Гавайи прибыл русский барон Отто Шеффер.
Ему была поручена миссия вызволить российское судно «Беринг», которое было конфисковано гавайским правительством. Впрочем, это скорее был предлог. На самом деле Шеффер получил более широкие полномочия от правителя Русской Америки Александра Баранова. Он намеревался заключить выгодные торговые договоры, наладить тесные взаимоотношения с гавайцами, а в случае неуспеха миссии оккупировать остров Атупай.
Отношения к гавайским королём не задались. Гавайцы и местные европейские колонисты не доверяли Шефферу, небезосновательно полагая, что барон русский шпион. Потерпев фиаско, Шеффер решил попытать счастье на острове Кауаи.
Барон установил дружеские отношения с местным правителем Каумулалии. Интриги Шеффера были настолько успешными, что хозяин Кауаи решил отмежеваться от верховного короля Гавайских островов Камехамеха I и уйти вместе со своими владениями под скипетр русского царя. В знак своей благосклонности правитель Кауаи подарил русским обширные земельные наделы и позволил им основать несколько фортов.
Один из них Елизаветинская крепость. Это реконструкция. Ныне от русского форта почти ничего не осталось. www.russiaedu.ru
Также были заключены очень выгодные торговые союзы. Опираясь на поддержку Каумулалии, Шеффер в будущем намеревался завоевать все остальные Гавайские острова. Для этих целей планировалось купить для Каумулалии оружие и корабли. Однако всё пошло прахом...
В 1817 году верховный король Гавайских островов Камехамеха I при поддержке американских колонистов изгнал наших соотечественников с Кауаи. Возделанные плантации были растоптаны, форты разрушены, а подданных Российской империи вынудили сесть на корабли и отправиться на родину.
Не нашёл Шеффер отклика и у российских властей. Баранов не одобрил заключённые соглашения с правителем Кауаи и отказался предоставлять военную помощь. А император Александр I и вовсе отказал Гавайским островам в подданстве. Так бесславно завершилось дело Шеффера.
В будущем отдельные русские энтузиасты ещё пытались закрепиться на Гавайях. Так Русско-Американская компания хотела купить остров Ниихау.
Ниихау крайний слева.
А в 1820 году король Камеамеа II через русского посла в Маниле Петра Добеля просил у русского монарха покровительства. Но в этот раз из Петербурга даже не ответили.
Почему русское правительство раз за разом отказывалось от Гавайев? Может, всё дело в глупой недальновидности? Едва ли. Ответ до банальности очевиден: Россия не надеялась удержать эти далёкие заморские территории. У империи для этого просто-напросто не было ресурсов и сил, прежде всего – сильного флота.
Выдержки из книги Регины Мюльхойзер «Cексуальное насилие и интимные связи немецких солдат в Советском Союзе в 1941–1945 годах», в которой собраны редкие и уникальные материалы, основанные на зарубежных, преимущественно немецких источниках. Ранее нигде не публиковались и на русский язык переведены впервые!
Среди немецких солдат было особое отношение к женщинам, носящим оружие, которые вызывали у них сильное раздражение и неприязнь. В партизанских отрядах и в составе Красной Армии всего насчитывалось около миллиона женщин, из которых около половины были вооружены. Рассказы свидетелей, дневники, письма и фотографии немецких бойцов показывают, что многие из них воспринимали женщин-военных как что-то дикое, опасное и противоестественное, но в то же время они находили их привлекательными.
Идея вооруженной русской женщины, сражавшейся наравне с Красной Армией или партизанами, настолько поразила одного солдата вермахта, что он вспоминал о ней даже спустя 50 лет после окончания войны:
«Многому из того, что я увидел здесь сегодня [на выставке „Война на уничтожение: преступления вермахта 1941–1944 годов“ в Вене в 1995 году], я был свидетелем сам, но я никогда не видел, чтобы что-то происходило без подлинной причины. Мы никогда ничего не делали из злого умысла, из-за ненависти или ради шутки. Что, возможно, были ликвидации в тылу — мы никогда ничего подобного не слышали. Я был в России, на фронте и в тылу, но никогда ничего не слышал о зверствах. Возможно, в некоторых местах, где было несколько подразделений... Но что нам действительно показалось ужасным, так это то, что там были женщины-солдаты, которые сражались... Это было так ужасно, совершенно чуждо нам, против нашего понятия о военном порядке. Однажды мы стали свидетелями такой картины: на обочине лежала русская женщина в форме, брюки с нее были сняты, ноги раздвинуты, и вот прямо так ее бросили на дороге. Это был поступок неистовых солдат, в конце концов, все мы были мужчинами и легко могли поддаться ненависти, непониманию, ярости... В общем, ее расстреляли.»
Видя все эти преступления, задокументированные на выставке, немец, очевидно, хотел дистанцироваться от этого до такой степени, что, по его словам, «никогда ничего не слышал о зверствах». Единственное преступление, о котором он добровольно предоставляет какую-либо информацию, касается тела «русской женщины в военной форме», выставленного в откровенно сексуальной позе. Он пытается объяснить то, как с ней поступили немецкие солдаты, тем, что «женщины-солдаты были против их „концепции военного порядка“. Действительно, во время Второй мировой войны женщины, сражавшиеся на стороне партизан и в Красной Армии, ворвались в исключительно мужскую сферу военной службы. Это поставило под угрозу как характер армии как „места, где зарождается мужественность“ (Рут Зейферт), так и стабильность гендерно ориентированных властных отношений. В продолжении интервью бывший солдат преуменьшает роль немецких женщин, также задействованных в каждой зоне войны в составе свиты вермахта и СС, говоря, что эти «Blitzmädels» («девушки-связистки» — термин, обычно используемый для женщин вспомогательных сил вермахта) «иногда подвергались значительной опасности, но никогда не были вооружены». Таким образом, ветеран следует официальной линии вермахта и СС, которые тщательно создавали образ женщин как «Helferinnen» («вспомогательных сил»), которые не принимали активного участия в боевых действиях. Другие сведения также указывают на то, что вермахт и СД иногда проявляли особую ненависть к партизанкам. Венди Лоур описывает случай одной из немногих женщин-партизанских лидеров, Марии Кондратенко, которую немецкая полиция преследовала на Украине с особой решимостью и жестокостью. Еще одним интересным источником являются протоколы разговоров между немецкими военнопленными, которые были тайно записаны союзниками в лагерях для военнопленных в Великобритании и США. Здесь солдаты и эсэсовцы праздно разговаривали друг с другом, даже не предполагая, что их рассказы когда-нибудь будут использованы как «свидетельства» против них. О войне и своих впечатлениях они говорили по горячим следам, и можно предположить, что о женщинах и сексе говорили, в частности, молодые мужчины. К сожалению, союзники редко считали это настолько важным, чтобы всё фиксировать, однако ряд подобных историй всё же был записан.
22 марта 1945 года гауптман Франц Реймбольд с ужасом рассказал своему товарищу по заключению о жестоком обращении и убийстве женщины, которую опознали как шпионку:
«В первой офицерской казарме, где меня держали в плену, жил очень глупый молодой лейтенант из Франкфурта, настоящий сопляк. Мы ввосьмером сидели за столом и говорили о России. И он сказал: «Мы поймали женщину-шпионку, которая бегала по округе. Ударили ее по голове палкой, а затем содрали ее кожу со спины обнаженным штыком. Потом мы ее трахали, швыряли, стреляли по ней, пока она лежала на спине, бросали гранаты. Каждый раз, когда мы подходили близко, она кричала. В конце концов она умерла, и мы выбросили ее тело». За столом со мной сидело восемь немецких офицеров и все они смеялись до упаду. Я не мог этого вынести. Я встал и сказал: «Джентльмены, это заходит слишком далеко»
Конечно, этот лейтенант мог приукрасить детали, хвастаясь своей непоколебимой мужественностью, однако, глядя на совокупность источников, можно с уверенностью предположить, что подобные инциденты действительно были. Примечательно, что эта история не вызвала особой реакции у остальных офицеров. Судя по всему, жестокость по отношению к женщине они не считали чем-то примечательным или неприемлемым (или не осмеливались об этом сказать).
Родственницы мужчин, предположительно участвующих в сопротивлении, также обычно подозревались в поддержке партизан, их нередко допрашивали, заключали в тюрьму, пытали и убивали. Когда немцы брали в плен женщин-партизан или женщин, подозреваемых в соучастии, солдатам разрешалось пытать их «всеми доступными средствами». Ни одно из сообщений бывших партизанок Советского Союза, найденных до сих пор, не затрагивает сексуальные аспекты таких пыток, но стоит принять, что нагота и сексуальное унижение играли важную роль – например, когда женщин заставляли сидеть обнаженными в допросной комнате перед несколькими солдатами. Некоторые свидетели на итальянском театре военных действий сообщали о случаях изнасилования во время таких допросов. В России бывшая партизанка вспоминала, как ей делали «фашистский маникюр» — чрезвычайно болезненную форму пытки, при которой иглы втыкают под все ногти одновременно. Рейна Пеннинттон, задокументировавшая этот случай, отмечает, что изнасилование не обязательно было худшим, что могло случиться с женщиной, попавшей в плен.
Марния Лазрег подчеркивает, что пытки всегда имеют сексуальный аспект, поскольку они связаны с физической и психологической близостью, которая обязательно имеет сексуальный подтекст и последствия. Партизанок, по-видимому, время от времени содержали в женских лагерях для военнопленных, предназначенных для женщин-солдат Красной Армии, существовавших, например, под Бобруйском и Барановичами №89 (Белоруссия). Женщины, попавшие в плен как «Flintenweiber» (уничижительный термин, используемый немецкой армией в отношении советских солдат-женщин) вспоминают, что члены Службы безопасности срывали с них одежду и фотографировали их голыми. Подобные сообщения от мужчин неизвестны.
В целом, вермахт не рассматривал ни женщин-партизанок, ни женщин-солдат Красной Армии как обычных военнопленных. Немецкая военная пропаганда распространяла среди большевиков стереотипы об «озверевших женщинах-стрелках», а в 1941 году Командование приказало расстреливать женщин-солдат сразу после допроса или передавать их полиции и службе безопасности. Здесь очевидно, что военное руководство рассматривало борьбу женщин как особую угрозу, так как они боялись, что солдаты наивно поверят им и не будут подозревать, что могут иметь дело со шпионками и партизанками. Многие партизанские группировки действительно пользовались преобладающими представлениями о женственности и предпочитали отправлять молодых, безобидных на вид девушек на опасные шпионские миссии и поручения. Советское руководство также активно вербовало женщин в партизанское движение. Белорусские партизанские отряды в основном использовали женщин в качестве разведчиков и курьеров, считая, что их не будут так часто останавливать при прохождении через военные блокпосты и они смогут в случае чего отвлечь немцев, используя свои «женские чары».
Вермахт и СС отреагировали на эту тактику, и 8 октября 1941 года 2-я пехотная бригада СС предупредила: «Противник использует в качестве агентов преимущественно стариков, женщин и детей [..]. С этими элементами необходимо покончить, используя все доступные средства». В листовке для местных командиров сообщалось, что гражданских женщин, встреченных за пределами города, следует тщательно проверять. 6-й пехотной дивизии было приказано при необходимости провести личный досмотр, поскольку известно, что молодые женщины прячут доказательства своей шпионской деятельности в нижнем белье. Существует множество сообщений о том, что немецкие солдаты во время таких обысков лапали девушек под одеждой, делали уничижительные комментарии, лаская их обнаженные тела и трогая грудь. В атмосфере, в которой члены вермахта, СС и полиции никогда не могли быть уверены, столкнулись ли они с вооруженной или безоружной женщиной, у мужчин развилась специфическая паранойя и враждебность по отношению к женщинам-солдатам Красной Армии и партизанкам. Поэтому немецкие солдаты могли использовать «антипартизанские операции» как предлог для совершения сексуального насилия в отношении местных жительниц. Известен случай с участием бойца 6-й танковой дивизии Гренадерского полка, который летом 1943 года увидел возле своей квартиры 22-летнюю русскую девушку Екатерину Г. и потребовал показать ее документы. Когда она отказалась, он обвинил ее в партизанской деятельности, под дулом пистолета заставил ее раздеться и попытался изнасиловать, но девушка сопротивлялась, и тогда немец застрелил ее, за что был приговорен к трем годам тюремного заключения.
Не сказал бы, что уважаемая ТС написала полную чушь, но считаю, что необходимы важные уточнения:
Фехтование - это удел судебных чемпионов, или проще профессиональных поединщиков и дуэлянтов. Солдаты не фехтовали.
Все фехтубуки написаны с прицелом на турниры, судебные поединки и дуэли, а не как инструкция по массовой подготовке бойцов.
Приведенные авторшей оригинального поста гравюры показывают не жесткие блоки, а правильное принятие меча, для его сведения по клинку и дают возможность нанести ответный удар.
Судебный поединок на средневековой гравюре.
Пишу это, как человек увлекающийся историей и посвятивший несколько лет жизни историческому фехтованию и другим видам фехтунства.
Расскажу вначале про армию и солдатские мечи. Строй вооруженный в том числе и мечами появился ещё в античности. Солдат не учили благородному искусству дуэли, их учили прикрывать друг друга и бить так, чтобы не мешать товарищам, при этом наносить урон. Подготовка была достаточно простой и быстрой. Потому что цель солдата - не побеждать в дуэлях, а тупо держать строй.
Фехтование, как искусство развилось в Европе в эпоху вольных городов, тогда стали весьма популярны так называемые судебные поединки. Если суд не мог определиться с решением в пользу одной из сторон, судья мог назначить так называемый «божий суд». Стороны выставляли поединщиков, которые дрались конкретным оружием по конкретным правилам. Иногда до смерти, иногда до первой крови, иногда вообще на деревянных палках(но это реже). В судебные поединки были развлечением для народа и прекрасным зрелищем. Каждая уважающая себя гильдия нанимала разово или содержала на постоянной основе судебных поединщиков. А у знати для подобных целей существовали свои бретеры, но и аристократы тоже любили помахать мечами.
Впрочем, на судебных поединках могли драться тем, что бог послал - даже косами или кнутами. Все зависело от того, какое оружие выберут стороны конфликта.
Кстати, рыцарские турниры в том виде, в котором мы знаем появились под влиянием судебных поединков, томушто до этого рыцарский турнир выглядел как просто безвкусная сшибка толпой на толпу, в которой не рекомендовалось убивать и калечить противников. Но особо это и не осуждалось.
Бретерам надо было где-то учиться, для них и разрабатывали фехтбуки.
Любой человек, который занимался фехтованием знает, что жесткий блок бесполезен. Дело в том, что ударить и новичок сможет 100 раз подряд, а вот 100 раз подряд блокировать будет сложно. Банально может высушиться рука, да и свобода движения у атакующего всегда больше.
Поэтому цель защиты клинком сводится к отведению атаки противника в ту сторону и положение, из которого тебе легко контратаковать, а противнику сложно ударить или защититься.
Неопытный человек в фехтбуках видит плоские картинки, где встретились мечи, а фехтовальщик понимает по какой траектории шел меч атакующего, и что делает защищающийся. На всех приведенных гравюрах и картинках мечи противника сводятся в сторону.
Теперь же поговорим об ударе клинок в клинок - это не практично, глупо, непрофессионально.
Рука сушится при таком блоке и бить дальше сложно. Жесткий блок вообще не практичен и возможен только как крайняя мера.
Мечи хоть и не были бритвенной остроты, но от таких ударов нещадно портились и могли расколоться, а получить стальную занозу не первой чистоты в лицо в условиях примитивной медицины - такое себе удовольствие. Поэтому никто не учил поединщиков жестким блокам клинок в клинок, но когда нет вариантов - окей.
Про зазубрины на клинках: в строевом бою вообще пофиг. Там жесткая рубка, оружие как правило делалось массово, с упором на дешевизну и практичность. Именно поэтому римские гладиусы такие короткие - сделай длиннее и меч станет дороже и ненадежнее, учитывая материал и способы обработки металла. Аналогично и с большинством найденного на раскопках оружия. Мы находим в основном унитарные недорогие вещи. Исключение - редкие бережно хранившиеся реликвии.
Что же касается зазубрин на мечах поединщиков - то фехтовали в основном парой меч-баклер, меч-дага, да и бойцы двуручным оружием не брезговали баклерами.
Баклер - это маленький щит с металлической кромкой, которым тоже можно не хило отоварить противника:
Вот об кромки баклеров часто щербился клинок, как и об гарду самого меча, при определенных вариантах сведения меча противника.
Резюмирую:
В бою строй на строй вообще пофиг как и чем защищаться. Там не пофехтовать. Если строй распался - руби куда можешь, прикрывайся чем можешь.
В дуэли, блокирование меча мечом - крайняя мера и признак того, что проигрываешь. Таким блокам никто не учил. Все блоки выставлялись с конкретной целью: отвести или свести по клинку меч противника в максимально неудобное для него положение.
Отдельно отмечу, что при поединке или турнире - места вокруг достаточно, и куда проще отойти, уклониться, а не сшибаться с противником, который может готовить хитрый финт.
Известны случаи, когда меч просто бросался в противника и пока тот считал ворон, его мудохали баклером, дагой, просто валили на землю и пинали ногами.
Поэтому вот что скажу:
Поединки в фильмах, когда меч звенит о меч - несусветная чушь. Потому что на сценическом фехтовании часто тупо не учат вести меч по адекватной траектории удара, фехтуны там бестолково стукают мечом по мечу и это вызывает смех или отвращение у тех, кто немножко занимался фехтованием.
В общем: клинком блокировали. Иногда. В крайнем случае. Бои на тв и, особенно, в старых исторических фильмах, где бой состоит исключительно из звона клинков - дурь несусветная. Так никто не фехтовал, такие бои ставятся хореографами, а не фехтовальщиками.
Например, бои в новом сериале Ведьмак - херня и профанация.
А бои в сериале «Видеть», где дерутся ослепшие люди поставлены не в пример лучше и логичнее.
Иггдрасиль — в представлении скандинавов это мировое древо, связующее между собой девять миров, исполинский ясень, сосредоточие всей вселенной. На ветвях мирового древа располагаются все девять скандинавских миров. Само слово «Иггдрасиль» является кеннингом — поэтической метафорой, и переводится оно как «Скакун Игга».
Следует знать, что для виселицы скандинавы использовали кеннинг «скакун висельника». Но почему именно скакун? Во-первых, во время повешения тело человека совершает движения, которые напоминают скачку на лошади.
Во-вторых, скакун — это не метафора для лошади или какого-нибудь ездового животного, это обобщенное название транспортного средства, так же, как и слова «конь» или «корабль». Вот, к примеру, кеннинги корабля.
«скакун тропы чайки»
«скакун корабельного борта»
«конь волны»
«конь мачты»
Yggr (Игг) — «грозный», «ужасный». Конечно, слово «Игг» — ничто иное, как одно из многих имен Одина. В сумме название мирового древа — Иггдрасиль — это кеннинг, который переводится как «Скакун Одина». И действительно, Один, дабы постичь могущества в знаниях рун, пригвоздил себя копьем Гунгнир к великому древу. Так повешенный бог провел без питья и еды девять дней и девять ночей, пока не познал все колдовские тайны и не преисполнился знанием рун. С чем можно сравнить это жертвоприношение, не беря в расчет другие религии?
Внушительный список имен Одина.
Достижение магических способностей и всемудрости требовало от Одина огромных страданий (сравним с распятием Иисуса, где за страдания отпускались грехи людей). Это, опять же, нас подводят к пониманию того, что жертвенность в природе первобытного менталитета — неотъемлемая часть жизни. Для инициации физические испытания и страдания являются неотъемлемыми характерными элементами. Таким образом, Один прошел «инициацию», а это ничто иное, как «приобщение» участника инициации к чему-либо. В этом случае Всеотец приобщился к тайнам и секретам всех девяти миров. Вполне возможно, что древние германцы и скандинавы использовали мотив с древом до появления этого мифа, а не наоборот.
Получается, что Иггдрасиль — это мировая ось, древо жизни и транспортное средство для путешествий Одина по девяти мирам. А исполинский ясень — ничто иное, как макрокосмос, связующее звено между мирами. Не зря у большинства народов мира на определенных стадиях развития присутствует поклонение деревьям. Оно обусловлено тем, что древние людям мир представлялся одушевленным, деревья и растения не составляли исключения, и они обладали всеми теми качествами, которые присущи «живым» существам — рост, увядание, процесс перерождения.
Так индейское племя хидатса верит в то, что у всякого растения или дерева есть свой дух или тень, и им необходимо оказывать всяческое почтение. Туземцы африканского племени ваника верят в то, что кокосовая пальма имеет свою душу, и приравнивают ее сруб к убийству матери, потому что оно дает им жизнь и пропитание, как мать своему ребенку. Племя басога полагает, что дух срубленного древа может поразить вождя и его семью.
Таким образом, мы сталкиваемся с очень древним германским верованием, которое, судя по всему, возникло еще в эпоху индоевропейской общности и характерно для глубокой древности. Одушевление растений, деревьев, кустарников и наделение животных человеческими качествами характерно для эпохи анимизма. Хочу напомнить, что анимизм является первой ступенью в развитии религии (вера в существование души и духов, в одушевленность всей природы), а значит, миф о мировом древе, являющийся мономифом для всех индоевропейских народов, очень древний и он появился у протогерманских народностей еще в ту эпоху, когда индоевропейцы были единой общностью, не распавшейся на различные народности.
2. Норны.
Итак, стоит вернуться к самому мировому древу. Оно покоится на трех исполинских корнях, которые ведут в разные миры. И здесь снова появляется разночтение в разных источниках.
В «Старшей Эдде» говорится, что первый корень уходит в Мидгард, второй — в Йотунхейм, третий — в Хельхейм. В «Младшей Эдде» Снорри первый корень уходит в небеса в Асгард, второй корень также уходит к йотунам, третий корень ведет в Нифльхейм. Вероятно, Старшая и Младшая Эдда базировались на различных источниках.
Под первым корнем был расположен Урд — источник судьбы, от которого произошли три норны. Норны — это ткачихи человеческих судеб, именно они определяют человеческий рок. В связи с этим есть предположение, что первый корень все же уходит в Мидгард — мир, населенный людьми, а не богами.
Норны также являются архетипичным индоевропейским мономифом — подобные волшебницы встречаются в греческой мифологии (мойры), в римской (парки), в славянской (рожаницы), и их везде три, что логично. Каждая из мойр отвечает за время: дряхлая старуха Урд — за прошедшее, женщина в расцвете сил Верданди — за настоящее, юная Скульд — за будущее. В отличие от других народностей, в скандинавской среде норны отвечают не за пряжу, как парки и мойры, а за благополучие Иггдрасиля.
Норны, живущие у источника Урд, каждый день черпают из него воду вместе с той грязью, что покрывает его берега, и поливают ясень, чтоб не засохли и не зачахли его ветви (с) Видения Гюльви
Как видно из цитаты «Младшей Эдды», норны — это могущественные существа, которые обеспечивали жизнь и цветение Иггдрасиля. Помимо этого, норны вершили судьбы не только людей, но и богов, иногда к ним обращался даже сам Один.
Вообще, образ норн в мифологии других народностей преимущественно связан с прядением ткани. Парки и мойры также состояли из трех могущественных дев: первая отвечает за рождение ребенка (тянет пряжу), вторая наматывает нить на веретено (распределяя судьбу), третья перерезает нить (выносит смертный приговор человеку). В славянской мифологии мотив пряжи ткани не важен, рожаницы воспринимались как богини судьбы несколько по-другому. Вообще, в мифологии славян характерен мотив задабривания существ, случай с рожаницами аналогичен. Откуда у древних народов появилось отождествление судьбы с прядением ткани?
Прежде всего, необходимо отметить функцию колеса для первобытных народностей. Колесо — это замкнутый круг без начала и конца, символ абсолюта и бесконечности. Здесь можно привести пример змеи, кусающей себя за хвост (Йормунганд, Уроборос), кстати говоря, именно змей стал олицетворением бесконечности в арабских цифрах (перевернутая восьмерка — ничто иное, как змея, пожирающая сама себя), а также различные виды свастики, олицетворяющие постоянное движение солнца и его лучей.
Один из рунических камней Ингвара, где изображен Уроборос.
Колесо прялки стало колесом времени, а нити стали олицетворением судьбы. Также сакральными становились некоторые из обиходных предметов, например, телега с четырьмя колесами (телеги часто находят и в захоронениях), которая фигурирует в ритуале Нертус, описанного Тацитом (а будущей статье о Нертус/Ньерде).
Еще один камень Ингвара с изображением змеи, кусающей себя за хвост.
При первом взгляде норны могут показаться схожими своими функциями с мойрами, парками или рожаницами. На самом деле в скандинавской мифологии большая роль уделяется столкновению космогонических и эсхатологических мотивов, поэтому норны являются неким сосредоточением антагонистических сил. Из убийства Имира (эсхатология) получается творение мира (космогония), Лодур, отождествленный с Локи, создает человека (космогония) и этот мир, а затем является катализатором его уничтожения (эсхатология). Норны же вообще не имеют ни негативного, ни положительного окраса, они являются данностью, и к ним неприменимы сравнительные качества. Их нельзя причислить ни к богам, ни к людям, ни к другим существам скандинавской мифологии. Некоторые из ученых связывают норн с тремя великаншами из йотунов, основываясь на 8-м стихе «Прорицания Вельвы».
На лугу, веселясь,
в тавлеи играли,
все у них было
только из золота, —
пока не явились
три великанши,
могучие девы
из Ётунхейма.
Однако отождествить норн с тремя йотунами нужно с опаской, потому как это всего лишь домыслы авторов, и ничто на это не указывает. С другой стороны, приняв некоторые допущения, все же можно предположить, что три девы были великаншами. Для скандинавского эпоса характерно то, что йотуны — инеистые великаны — представляют из себя неизменные древние силы, отголоски «древней цивилизации».
Не зря мировое древо накрепко связано с норнами. Норны выступают в роли стержня между прошлым и будущим и олицетворяют собой древо мира. Сами по себе норны не хтонические существа, но они обладают всеобъемлющим знанием о прошлом, настоящем и будущем. В нордической мифологии характерна сакрализация знаний (мудрости, всеведения, гибкости мышления), и это можно проследить в большинстве сюжетов. Один распинает себя ради знаний рун и жертвует свой глаз в источнике Мимира ради мудрости, Квасир, кровь которого смешали с медом и получили «мед поэзии», был олицетворением мудрости, Один приходит к вёльве ради знаний прошлого и будущего. Видимо, эта характерная черта и стала определяющей для многочисленных экспедиций викингов в самые разные точки земного шара, скандинавский менталитет был наполнен жаждой знаний, открытий и могущества. В целом можно сказать, что норны, поддерживающие поливкой древа его жизнь, являются антропоморфным олицетворением Иггдрасиля.
Карта морских путешествий викингов. Возможно, их тяга к знаниям (и, само собой, к золоту) позволила скандинавам открыть Америку и бороздить просторы Средиземноморья.
В продолжение этого хочется объяснить осмысление норн в первобытном менталитете германцев и позже — скандинавов. Германцы всегда отличались изрядной воинственностью, а их двоюродные братья помимо воинской ярости унаследовали неблагополучные земли и очутились в суровых краях. Борьба за немногочисленные ресурсы на территории скудной Скандинавии привела к межплеменным стычкам, а затем и постоянным войнам между ярлами и королями. Так как религия является зеркалом общества, в мифологическом представлении скандинавов неизбежно должно было возникнуть осмысление всей этой окружающей их жестокости. Появление норн в скандинавской мифологии — это попытка оправдать постоянные войны, конфликты, засухи и гибель людей, при этом индоевропейская концепция «пряжек судьбы» хорошо согласовывалась с общим эсхатологическим характером религии скандинавов. Смерть на поле боя для воина Скандинавии означала не только пиршества в чертогах Одина, но и то, что эти обычные рубаки будут бок о бок сражаться с богами в Рагнарёк. Норны и Рагнарёк — это две идеи, которые отражают фаталистичность мировоззрений германцев и их веру в неумолимый рок. Подобный фатализм можно найти в древнегреческих трагедиях.
Интересна еще одна вещь — Voluspa. «Прорицание Вёльвы» является вводной частью «Старшей Эдды», и это отнюдь не случайность. Интересно то, что общая личина вельвы роднит ее с норнами. К ней обращается сам Один, чтобы набраться мудрости. Вельва помнит сотворение мира (прошлое), общается на эту тему с Одином (настоящее) и видит трагический конец сущего мира (будущее). Таким образом, Вельва является личностью, воплотившей в себе тринитарное предназначение норн.
Откуда же появились норны? Ученые в целом выделяют из общей массы индоевропейцев два больших конгломерата народностей: первая, европейская (кельты, германские и романские народности, греки, славяне, иллирийцы, балты), и вторая часть — азиатская (хетты и лувийцы, индийские и персидские народности). Можно выразиться так, что они «двоюродные братья», и именно в европейском конгломерате отчетливо прослеживается след тринитарных божеств рока/судьбы. (Мойры, норны, парки, роженицы, балтийские — Лайме, Декла, германские Матери и Матроны.)
Видимо, именно когда-то индоевропейская западная (европейская) ветвь была единой в своих верованиях, что отмечается как в списке похожих богов, так и обрядов. Здесь женщины играли главенствующую роль, и первые богини были сакрализированы.
Магия считалась чисто женским занятием, женщины проводили религиозные обряды (связанные в том числе с земледелием), помимо прочего, в скандинавской мифологии присутствуют много женских персонажей, такие как дисы, валькирии. Не остается сомнений, что архетипичный миф о богинях судеб появился вследствие древнего представления о сакральности женщины.
Рунический камень из Лильбьерса, VIII век. На нём запечатлён эпизод из мифа о Торе и Хюмире на рыбалке. В верхней части камня можно увидеть изображение женщины, которая подаёт рог с медовухой воину. Вероятно, это валькирия.
Многие исследователи выводят скандинавских норн из германских Матери и Матроны. Это интересное предположение, и следует на нем остановиться поподробнее. Неизвестно, когда появился этот культ, но, судя по археологическим находкам, он начал набирать широкую популярность в I-V веках нашей эры. Важно подчеркнуть, что культ Матери и Матроны был распространен на северо-западе Европы, то есть народности, чтившие этих богинь, непосредственно соседствовали со скандинавами. С чем же связан этот культ?
Культ Матери и Матроны.
Изображались девы на вотивных предметах или священных алтарях в виде трех женских персонажей. По всей видимости, одна из богинь была довольно молодой и олицетворяла собой юность, она изображалась с непокрытой головой, у двух других женщин голова была покрыта (что свидетельствовало об их замужестве), и, видимо, они представляли собой взрослую жизнь (мать) и старость. Место их почитания часто подписывалось кельтским или германским языком, особо характерен эпитет, переводимый как «Дарующие изобилие». На некоторых изображениях девушка (на других вся троица) держит на коленях корзину с фруктами, вотив изобилует картинами жертвоприношений, растительности и деревьев, на других изображениях под богинями появляются дети. Это свидетельствует о том, что эта священная триада относилась к культу плодородия (мотивы деревьев, фруктов), и из этого вытекает культ продолжения рода (появление детей на изображениях). Вполне вероятно, что именно на этом тройственном культе и был основан христианский культ трёх Марий: Марии – матери Иисуса, Марии Магдалины и Марии Клеоповой. Известно, что христианская церковь часто заимствовала образы святых у языческих богов и проводила свои праздники в даты языческих торжеств.
У культа Матери и матрон есть сходства и с сакрализацией норн. Вероятнее всего, что норны являются переосмыслением культа Матери и матрон, это подтверждается и их функциональностью. Матери и матроны отвечали за плодородие (изображение фруктов, деревьев, эпитет «дарующие изобилие») — норны же следили за плодоношением и поддерживали жизнь Иггдрасиля. Матери и матроны олицетворяли собой юность, взрослую жизнь и старость, а норны — прошлое, настоящее и будущее. Здесь видно, как примитивное первобытное мировоззрение переродилось в женский триадный культ, который в свою очередь в связи с развитием социума в скандинавском обществе преобразился в сложный и сакральный культ норн.
3. Источник Мимира.
Под вторым корнем Иггдрасиля располагался священный для скандинавской мифологии источник Мимира. Для начала следует уточнить, кто такой Мимир и чем он знаменит.
Германо-скандинавская мифология не дает четкого ответа на вопрос, кем следует считать Мимира — великаном или божеством. Здесь различные источники расходятся во мнениях, например, в «Саге об Инглингах» утверждается, что Мимир подобен Локи и Хёниру в своей божественной природе. С другой стороны, Мимира причисляют к великанам-йотунам, о чем свидетельствует имя «Sökkmímir», еще одного великана из расы йотунов. Другим косвенным свидетельством принадлежности Мимира к великанам можно отыскать из «Речей Высокого», где Один рассказывает о том, кто его обучал магии.
140 Девять песен узнал я от сына Бёльторна, Бестлы отца, меду отведал великолепного, что в Одрёрир налит. 141 Стал созревать я и знанья множить, расти, процветая; слово от слова слово рождало, дело от дела дело рождало.
Одрёрир здесь ничто иное, как источник Мимира, и, согласно этим стихам, Мимир представляется не только великаном, но и родственником Одина. Бельторн, получается, дед Одина и отец Мимира, а Бестла является матерью Всеотца.
Поэтому неудивительно, что в войне асов и ванов Мимир выступил на стороне асов, где присутствовали его родственники. После тяжелой войны асы и ваны заключили мир и совершили знаменитый обмен заложниками. К асам попали Фрейр, Фрейя и их отец Ньерд, Мимир же вместе с Хёниром попали к ванам. В итоге ваны отрубили Мимиру голову и отослали ее Всеотцу, и тот забальзамировал голову, поставив при этом Мимира хранителем источника.
Согласно интерпретации ученых-лингвистов, имя «Mímir» означает память и появилось слово от индоевропейского корня *smer — помнить. С другой стороны, нам доподлинно неизвестно, где складывалась мифологическая традиция и были созданы коллективным сознанием скандинавские мифы. Норвежское слово «meima» происходит от другого, но родственного индоевропейского корня *mer, что значит «мера». Вероятно, в данном контексте Мимир представляется тем, кто отмеряет мудрость или судьбу.
Мимир и Бальдр совещаются с норнами (1821–1822).
Мимиру, пусть и отведено не столь много внимания в скандинавской мифологии, но он является чуть ли не ключевым персонажем для «обожествления» Одина. К тому же Мимир напрямую связан с древом Иггдрасиль, он не является «рядовым» великаном, а исполняет важную функцию.
В сюжете очень важное место отведено «колодцу» или «источнику» Мимира. Он располагается под вторым корнем Иггдрасиля, хотя некоторые исследователи склонны отождествлять его с источником Урд, где обитают норны. Кстати, второй корень мирового древа уходит в сторону Йотунхейма, обители великанов, что характеризует то, что скандинавы отождествляли йотунов с «природной мудростью» и другой цивилизацией. В данном контексте великанов можно сравнить с греческими атлантами. Атлантида также являлась сверхразвитой цивилизацией, но помимо этого, они также были мудры.
Характерно и то, что Мимир является именно «собственником» и монополистом на данный источник мудрости.
А под тем корнем, что протянулся к инеистым великанам,– источник Мимира, в котором сокрыты знание и мудрость. Мимиром зовут владетеля этого источника. Он исполнен мудрости, оттого что пьет воду этого источника из рога Гьяллархорн.
В «Младшей Эдде» напрямую говорится, что именно Мимир является владельцем источника и мудр он благодаря тому, что пьет из него воду. Кстати, интересно и то, что Мимир пьет из Гьяллархорна. Этим рогом Хеймдалль возвестит всему сущему о «Рагнареке» — последней битве, в ходе которой будет уничтожен весь мир и на его руинах возникнет новый. Хотя большинство исследователей и полагают, что Снорри попросту перепутал рог для питья и звуковой рог. С другой стороны, это может быть обычной символической метафорой, характерной для поэзии скандинавов. Ведь перед Рагнареком Один прибывает к источнику Мимира, дабы испросить совета у йотуна совета для себя и своего воинства.
Кстати, еще одно свидетельство о том, что колодец Мимира и источник Урд сильно похожи друг на друга — это то, что Древо питается от них. Источник Мимира питается Иггдрасилем, и все мировое древо пропитано медом. В доказательство этого можно привести козу Хейдрун, которая с крыши Вальгаллы питается листвой мирового древа. Хейдрун дает павшим воинам, обитающим в чертоге Одина — эйнхериям, неиссякаемое медвяное молоко, что подтверждает гипотезу о том, что источник Мимира подпитывает корни Иггдрасиля.
Еще один важный сюжет в скандинавской мифологии — одна из жертв Одина. Выше было доказано, в колодце Мимира была не обычная вода, а мёд, который является ничем иным, как мёдом поэзии.
Пришел туда раз Всеотец и попросил дать ему напиться из источника, но не получил он ни капли, пока не отдал в залог свой глаз.
В этом мифе вновь фигурирует «шаманская практика» и обряд инициации, который зиждется на вселенском «законе о сохранении энергии». Проще говоря, за всё надо платить. Жертвенность Одина в данном случае не только потеря глаза взамен на мудрость и познание. Как отмечают многие исследователи, это нечто большее. Следует заметить, что Один не выкалывает себе глаз, а аккуратно кладёт его в источник Мимира. Таким образом, благодаря одному глазу Всеотца в источнике зрение Одина может проникать в глубины потустороннего мира.
Иггдрасиль — это архетипический мифический образ творения вселенной и ее сосредоточия. Таким образом, колодец Мимира является источником глубокой мудрости, завесой, которая отделяет мир видимый от мира потустороннего. Поэтому считается, что жертвенность Одином глаза и собственное распятие на древе принесли Всеотцу настоящую «божественность», подобно и Иисусу, что явился в своей полной славе после распятия и воскресения.
4. Животные Иггдрасиля
Одно из самых загадочных животных мирового древа — безымянный орел, и оно загадочно, потому что не имеет имени. Скандинавская традиция известна тем, что в ней важную роль играют «имена», которые имеют магическое свойство отождествления. Имя дается каждому человеку при рождении, и скандинавы верили, что человек вырастет таким, как и его имя. Например, Акке (искренний) будет честным человеком, а Бьерн (медведь) будет сильным, как медведь. Кроме того, германо-скандинавские племена нарекали своими именами вещи, например мечи, щиты, драккары.
Однако имя орла в сагах не упоминается, и его функциональность сводится лишь к ругани между ним и драконом Нидхеггом. Причем орел сидит на самой верхушке Иггдрасиля, в свою очередь Нидхегг обитает ниже кроны Мирового древа, обвивая его стволы и подтачивая корни. Поэтому передатчиком информации от орла к дракону и наоборот является белка Рататоск.
Нидхегг в исландской рукописи XVII века.
Рататоск белка
резво снует
по ясеню Иггдрасиль;
все речи орла
спешит отнести она
Нидхёггу вниз.
При этом в скандинавской мифологии орел является символом мудрости и противопоставляется Нидхеггу. Чтобы понять, что означает эта борьба, следует ознакомиться с этим драконом.
Не ведают люди,
какие невзгоды
у ясеня Иггдрасиль:
корни ест Нидхёгг,
макушку — олень,
ствол гибнет от гнили.
(Речи Гримнира)
Там она видела —
шли чрез потоки
поправшие клятвы,
убийцы подлые
и те, кто жен
чужих соблазняет;
Нидхёгг глодал там
трупы умерших,
терзал он мужей —
довольно ли вам этого?
(с) Прорицание Вельвы
Нидхегг — хтонический чудовищный дракон, олицетворение сил природы, например, таких, как разложение и гибель. В разных источниках присутствуют разночтения, так, например, в «Старшей Эдде» он остается после Рагнарёка в живых и терзает плоть грешников. Нидхегг олицетворяет собой космогонический хаос и противопоставляется мудрому орлу, что олицетворяет собой порядок.
То, что Нидхегг является символом разложения и смерти, намекает не только его имя (есть различные толкования имени, например, такие как «пожирающий трупы» или «черный дракон»), но и древний протогерманский символизм — змея, в представлении протогерманцев, была олицетворением болезни и разложения.
Откуда это пошло? Дело в том, что в древние времена люди представляли червей, змей и всё, что ползает, на своем животе единым классом животных. Эмпирическим путем человек с первобытным менталитетом заметил, что во всякой разлагающейся вещи, будь то фрукт, овощ, мясо или человеческое тело, появляются личинки и черви и что логично связали процесс разложения со всякого рода болезнями. Таким образом, змея стала олицетворением разложения и смерти. Кроме этого, вероятнее всего, идея о Нидхёгге зародилась еще в протогерманские времена, когда был близок культ плодородия. Змея часто отождествлялась со сменой времен года, потому как и змея скидывает свою старую оболочку, чтобы обзавестись новой, так и земля умирает зимой, чтобы возродиться летом.
Таким образом, Нидхегг в представлении германо-скандинавского эпоса стал пожирателем мертвечины и змеем, что обеспечивало гниение корней священного древа Иггдрасиль. Нидхегг — это символ зла и смерти, хтоническое олицетворение хаоса, и, соответственно, он противостоит орлу в качестве диалектической борьбы противоположностей.
Борьба орла и Нидхегга — типичная мифологема, присущая многим народам. Здесь можно вспомнить и индуистскую традицию, где противопоставляются Гаруда и змеи/наги, посох греческого врачевателя Асклепия или кадуцей. Считается, посох Асклепия (где змея обвивается вокруг древесной палки) олицетворяет собой связь земли с природой. Нидхегг в скандинавской традиции также считается олицетворением земли (живет под корнями, пожирает плоть умерших, что намекает на его подземную сущность) и также связывается с природными элементами (самим Иггдрасилем и воздушным символом — Орлом).
Кадуцей — это символ, который изображает две переплетённые между собой змеи.
Кстати, в скандинавской мифологии можно проследить некую дуалистичность суждений. Связано ли это с тем, что мифические образы создавались в различных условиях и разными этносами, неизвестно, либо дальнейшие записи легенд опирались на самые разные источники. Помимо орла на вершине Иггдрасиля было еще одно символическое существо — Хресвёльг. Нет сомнений, что это существо хтоническое, так как по своему роду он был йотуном и является символом бури. Германо-скандинавами считалось, что Хресвёльг создает бури, сидя на краю видимого мира, а само его имя переводится с древнескандинавского как «Пожиратель трупов», что роднит этого йотуна в обличии орла с Нидхеггом. Кстати, интересны и параллели с другим скандинавским мифом — похищением Одином «меда поэзии». Когда Всеотец выкрал у Гуннлед священный напиток, то он обратился в орла, что как бы намекает, что эта птица была у скандинавов символом мудрости.
Третье и немаловажное для Иггдрасиля животное — мифический олень Эйктюрнир, чья этимология, впрочем, спорная, переводится как «с дубовыми кончиками рогов». Кстати, в этом имени, возможно, содержится пережиток прошлого прагерманской народности. Историками предполагается, что дуб был священным деревом задолго до ясеня, к тому же дуб посвящался Тору — богу-громовержцу, главе пантеона, задолго до того, как Один стал Всеотцом для других богов. Важность дуба скрыта и в его этимологии.
Эйктюрнир в исландском манускрипте XVII века.
Например, несохранившиеся название дуба в славянском языке (дерево с дуплом, низинное дерево) могло звучать как перкъ, что роднит его с наименованием славянского Перуна или литовского бога громовержца Перкунаса. То есть это древо было посвящено громовержцу еще в бытность общеиндоевропейского общества. Второй интересный факт — кельтское наименование дуба duir (ирл. dair и вал. derwen). Кельтское Diur роднится с такими словами, как английское «door», валлийское drws, голландское deur, греческое «thura», исландское «dyr», ирландское «doras», литовское «durys», германское «Tür», санскрит. «dwar» и в конце концов русское «дверь». Это как бы намекает, что дуб был вратами в «иной мир», стоит вспомнить, что германскими племенами чтились дубовые рощи, там происходили обряды инициации. В святилище Зевса в Додоне находился священный дуб с бьющим источником, дубовые рощи считались прибежищем дриад (чье имя, впрочем, и произошло от дуба), палица Геракла была сделана из дуба, и можно еще долго перечислять мифологические признаки этого древа. Скорее всего, дуб являлся священным деревом для всех индоевропейцев. Это дерево, кстати, может стать маркером для поиска начального появления праиндоевропейской общности.
Так вот, Эйктюрнир, судя по всему, был символическим животным — отголоском старой эпохи. Его функция отчасти схожа с функцией Нидхегга, по крайней мере, внешне — этот священный олень объедает кроны Иггдрасиля, хотя, видимо, в данном случае речь идет не о процессе «гниения и разложения», а о процессе «перерождения».
26 Эйктюрнир олень,
на Вальгалле стоя,
ест Лерад листву;
в Хвергельмир падает
влага с рогов —
всех рек то истоки:
А дальше идет перечисление рек, что берут свое начало именно с кончиков рогов Эйктюрнира. Как видим, в отличие от Нидхегга, он не только отбирает (пожирает) жизни, но и дает ее (всем земным рекам).
Из других животных следует отметить еще два менее значимых существа, которые, впрочем, возможно, уже были добавлены в поздней традиции. Речь идет о белке и ястребе.
Рататоск белка
резво снует
по ясеню Иггдрасиль;
все речи орла
спешит отнести она
Нидхёггу вниз.
Функция Рататоска понятна — это даже не связующее звено, а передатчик информации между орлом и драконом. Но какое место занимает эта белка в мифологии, до сих пор неизвестно. Интересно получается, что, в свою очередь, белка Рататоск исполняет функцию Гермеса — посредника между небом (орел) и преисподней (Нидхегг). Однако Рататоск не является психопомпом (проводником между живым миром и миром смерти), как Один, Гермес, Анубис или Харон. Кстати, Рататоск переводится как «грызозуб» или «зуб-бурав», что поставило немало исследователей в тупик.
Ведрфельнир — ястреб, что сидит между глазами орла. Так как орел является символом мудрости, то историки полагают, что Ведрфельнир исполнял для орла те же функции, что и вороны Хугин и Мунин для Одина. Возможно, этот ястреб представлялся как птица, что летает по всем девяти мирам и приносит оттуда ту мудрость, коей полнится и священный орел.