Что за монета?
Жена копалась в огороде и нашла такую вот неказистую монетку. Регион - Южный Казахстан
UPD Найдено - монетка Хана Гуюка, внука Чингисхана, ~1250 г. н. э.. Спасибо @aptuhin
Жена копалась в огороде и нашла такую вот неказистую монетку. Регион - Южный Казахстан
UPD Найдено - монетка Хана Гуюка, внука Чингисхана, ~1250 г. н. э.. Спасибо @aptuhin
Одним из наиболее узнаваемых типов римских гладиаторов является, пожалуй, ретиарий. Все дело в его необычной экипировке, стилизованной под рыболовное снаряжение. Прочие гладиаторы, например галл, гопломах или фракиец, олицетворяли воинов, снаряжение которых основывалось на вооружении врагов Рима. Их бои на арене были призваны воплотить в глазах зрителей образ того, что могло бы произойти на поле битвы между двумя армиями. Ретиарий, с трезубцем и сетью, являлся исключением, на арене он олицетворял собой рыбака.
Бой ретиария со своим главным противником секутором фактически являлся аллегорией на рыбную ловлю. А мирмиллоны, сражавшиеся с ретиариями, поначалу даже носили на своих шлемах изображение рыбы.
О версиях происхождения ретиария
Нет однозначных сведений о том когда и как появились первые ретиарии. Распространено мнение, что они впервые приняли участие в поединках во время навмахий, часто проводившихся в правление Императора Октавиана Августа в ознаменование морских побед при Акциуме и Наулохе. Навмахиями римляне называли морские гладиаторские сражения, проводившиеся либо в естественных, либо даже в специально обустроенных искусственных водоёмах. Сражения эти отличались размахом и зрелищностью, поскольку в них порой принимали участие десятки кораблей с тысячами гладиаторов на палубах. Так же во время навмахий проводилась травля зверей. И в случае арены заполненной водой это могла быть травля морских животных. Боец, участвовавший в травле, быстро завоевал популярность среди публики и впоследствии начал выставляться в качестве соперника уже против гладиаторов.
Это могло произойти уже в 20 годах до нашей эры поскольку игры, проводившиеся в этот период в Помпеях, включали бои понтариев - Разновидность гладиаторского поединка на специально сооруженном деревянном помосте. А в таком поединке непременно принимал участие ретиарий. Примерно к этому же периоду относится кубок, найденный в Лионе. На нём изображен ретиарий с сетью, сражающийся против гладиатора с большим щитом.
Кубок из Лиона. 20-15 года до нашей эры (Музей Галло-римской цивилизации, Лион)
Впрочем, образ ретиария мог быть вдохновлён отнюдь не рыбной ловлей или травлей водных животных, а отдельным эпизодом осады Тира в 332 г. до н.э., когда защитники города бросали трезубцы и сети в нападавших. Эпизод этот был хорошо известен к середине 30-х годов до нашей эры благодаря Диодору Сицилийскому, который включил его в свою работу "Историческая библиотека".
Есть и еще одна версия происхождения ретиария. Историки Фест и Полиэн говорят, что происхождение ретиария связано с видом единоборства, служившего способом разрешения споров в седьмом веке до н.э. Впрочем, эта версия наименее вероятна, так как Фест и Полиен писали во 2 веке нашей эры, то есть через 200 лет после появления ретиария и со времен Страбона, который описывая это единоборство в 7 году до нашей эры никак не увязывает его с ретиарием.
О появлении ретиария и изменении формы шлема его соперника
Первое известное изображение ретиария датируется периодом с 20 по 15 годы до нашей эры. Это упомянутый выше кубок из Лиона. Ретиарий здесь сражается против гладиатора с большим щитом, вероятно, самнита, галла или мирмиллона. К какой бы гладиаторской категории не относился противник ретиария с изображения на кубке, именно мирмиллон быстро становится типичным оппонентом ретиария. И хотя выступающий гребень на шлеме делал его уязвимым, легко путаясь в сети ретиария, мирмиллон продолжал противостоять ретиарию на арене на протяжении первых десятилетий нашей эры.
Рельеф, начало I века н. э. Мирмиллон (слева) и ретиарий (справа). Обратите внимание на сеть в правой руке ретиария.
С течением времени шлем мирмиллона утратил выступающий гребень и острые углы, приобретя более гладкую и округлую форму. Сети стало труднее зацепиться за него, а сам гладиатор в таком шлеме стал называться murmillo contrarete. Такое название уже прямо указывало на то, что предназначением этого гладиатора было противостояние ретиарию. Слово "rete" буквально переводится с латыни как "сеть". И, помимо того, что оно послужило основой для названия типа гладиатора - ретиария, этим словом в обиходной речи предположительно мог обозначаться и сам ретиарий. Ведь сеть являлась его основным оружием и характерным атрибутом.
Шлемы найденные в гладиаторской школе в Помпеях. 79 год н. э. (Археологический музей Неаполя)
Шлемы нового типа были найдены при раскопках в Помпеях. Там же обнаружены граффити с изображениями murmillo contrarete. Это, а также многие другие источники, позволяет сделать вывод о том, что эта разновидность гладиатора появилась не позднее середины первого века нашей эры. И вместе с тем, вряд ли раньше 31 года, когда Валерий Максим в своём труде “Девять книг достопамятных высказываний и деяний” упоминает гладиаторский поединок, в котором соперником ретиария всё ещё выступает обычный мирмиллон.
Название murmillo contrarete продолжало применяться на протяжении нескольких десятилетий пока на смену ему не пришло новое - секутор. Впервые это слово употребляется в отношении murmillo contrarete у Светония в жизнеописании Калигулы, написанном в 121 году нашей эры. Слово секутор, которое можно перевести с латыни как "тот, кто следует" или "преследователь", отражало манеру боя этого гладиатора. Его тактика в противостоянии ретиарию основывалась на постоянном следовании за соперником в стремлении не позволить тому сохранять дальнюю дистанцию, на которой эффективность трезубца и сети была наибольшей. Так murmillo contrarete превратился в секутора, то-есть "преследователя". Впрочем, это никоим образом не отразилось на вооружении и снаряжении этого гладиатора. Доспех и оружие, секутора остались полностью идентичными таковым у murmillo contrarete.
Об изменении тактики и отказе от сети (?)
Перемена во внешнем облике секутора по всей видимости сказалась и на тактике ретиария. Последнему стало сложнее запутать своего соперника, набросив на него сеть, ведь на шлеме секутора теперь отсутствовали элементы, за которые она могла бы легко зацепиться. Это даёт основание полагать, что победы ретиария стали всё чаще основываться на применении трезубца. И поэтому вероятно, что со временем его роль существенно возросла. Причём настолько, что после появления у секутора гладкого шлема ретиарии начали постепенно отказываться от применения сети. Тем более, что помимо очевидного снижения её эффективности, она существенно затрудняла использование трезубца, который обретал свою наибольшую боевую ценность лишь при удержании его обеими руками. Так что если ретиарий и не отказывался от сети полностью, он стремился бросить её в соперника в первые минуты схватки, чтобы затем уже действовать исключительно трезубцем. В пользу этого говорит первое известное изображение понтариев, как раз относящееся к середине первого века - времени появления у секутора гладкого шлема. На этом изображении ретиарий не пользуется сетью. Сеть на рисунках выполненных в технике граффити очень проста для изображения. Так что изображение бойца без сети было вероятно сознательным шагом.
Понтарии. Ретиарий и мирмилло контрарете взбирающийся на помост. Граффити, Помпеи
Итак можно утверждать, что пара соперников, ретиарий и секутор, вероятнее всего появилась в начале I века нашей эры. Секутор становится идеальной парой для ретиария. И когда к середине I века нашей эры, получают распространение бои между разными типами гладиаторов, пара «ретиарий-секутор» становится особенно популярной. И таковой она остаётся вплоть до самой отмены гладиаторских игр.
Само название ретиарий происходит от латинского rete — сеть. Ретиарий в переводе с латыни, дословно означает «человек с сетью».
Неудивительно, ведь ретиарий сражался, применяя оружие, напоминавшее рыболовное снаряжение: Он имел в своём распоряжении трезубец, сеть и небольшой кинжал пугио. При этом он почти не был защищён. Вся броня его состояла из наплечника галера и защиты для левой руки - маники. Одет ретиарий был только в набедренную повязку, которую удерживал широкий пояс. Также ретиарий мог быть одет в тунику, но это уже выделяло гладиатора в отдельную подкатегорию среди ретиариев. Ни обуви, ни шлема ретиарий не носил.
Чаще всего, в качестве соперника ретиария выступал тяжело бронированный секутор. Отсутствие защитного снаряжения, ретиарию приходилось компенсировать скоростью и проворством, избегая атак оппонента и выжидая возможность нанести удар. Также он мог попытаться набросить на своего соперника сеть, сковав его движения. В случае успешного броска сети, можно было атаковать запутавшегося оппонента трезубцем. Так же, можно было попытаться опутать сетью вражеское оружие, чтобы, вырвав его из рук соперника, оставить того безоружным. В случае неточного броска, сеть можно было снова подобрать. Однако если секутор сам захватывал сеть, то ретиарий предпочитал избавиться от нее. При этом требовалось перерезать кинжалом верёвку, которой сеть была привязана к запястью.
В большей степени ретиарию приходилось полагаться на трезубец и кинжал. Трезубец длиной в человеческий рост позволял наносить быстрые колющие удары и при этом сохранять дистанцию. Кинжал был оружием, к которому ретиарий прибегал в самую последнюю очередь, например, в случае потери трезубца. Также он применялся в тех ситуациях когда противостояние сводилось к бою на короткой дистанции или борьбе.
Значение в культуре
Помимо того, что поединок ретиария и секутора символизировал поединок человека и природы, в древнеримском сознании ретиарий воспринимался как женственная противоположность мужественному, тяжело вооружённому секутору. Первый постоянно перемещался и изворачивался, в то время как второй неотвратимо преследовал.
В целом, чем меньше тела гладиатора было прикрыто бронёй, тем ниже был его статус и тем более женственным он воспринимался. В римской культуре сеть также могла трактоваться как женский символ. Легкое вооружение и броня ретиария, таким образом, делали его самым непрестижным, презираемым и женственным из типов гладиаторов. Даже стиль боя ретиария в этом контексте играл против него, так как, основанный на скорости и уклонении, он рассматривался как менее достойный по сравнению с прямым обменом ударами.
Вместе с тем, римские произведения искусства, граффити и надгробия содержат примеры отдельных ретиариев, имевших репутацию умелых воинов и любовников.
Монтанус, ретиарий. Мозаика, 130 г. н. э. (Вилла деи Квинтиллии)
И несмотря на свой низкий статус, некоторые ретиарии сделались довольно популярными в период ранней империи. Об этом, например, говорят найденные многочисленные изображения ретиариев, нацарапанные простыми людьми на стенах помещений. Римское искусство тоже уделяет достаточно много внимания ретиариям, изображая их столь же часто, как и гладиаторов других типов. Мозаика, обнаруженная в 2007 в бане в Вилла деи Квинтилии, изображает ретиария по имети Монтанус. Тот факт, что имя ретиария было записано, свидетельствует о том, что он пользовался определённой известностью. Мозаика датирована 130 г. н.э., когда дом был построен семейством Квинтиллиев. Император Коммод, сам выступавший в гладиаторских поединках в качестве секутора, приобрёл этот дом в 182 г. н.э. и пользовался им как деревенской виллой.
Шлемы позволяли и гладиаторам, и зрителям, расчеловечить бойцов. И когда гладиатор на арене должен был убить своего товарища по оружию, кого-то, с кем он, возможно, жил и тренировался, скрывающий лицо шлем позволял сделать это без лишних колебаний. Однако, голова ретиария не была закрыта. Его лицо было видно всем. Император Клавдий даже призывал убивать всех проигравших ретиариев специально, чтобы зрители могли наблюдать выражение агонии на их лицах.
Впрочем, тот факт, что зрители могли различать лица бойцов с сетью, очеловечивал их и, возможно, добавлял им симпатии у публики.
И всё же, несмотря ни на что, ретиарии жили в самых худших бараках и содержались в самых суровых условиях. Чтобы улучшить своё положение, некоторые из них даже начинали тренироваться в качестве Самнитов, другой, более престижной разновидности гладиаторов.
Retiarii tunicati
Выдержки из работ Ювенала, Сенеки и Светония указывают на то, что ретиарии, сражавшиеся в туниках могли выделяться в отдельный, ещё менее статусный подтип (retiarii tunicati), который рассматривался не как настоящие бойцы-ретиарии, а, скорее, как клоуны на арене.
Римский сатирик Ювенал писал: «Даже в заведении ланисты порядка больше, чем в твоём, ибо он отделяет презренных от достойных, отделяя носителей бесславной туники от собратьев ретиариев. В тренировочной школе, и даже в темнице, этих тварей содержат раздельно…».
Римский историк Светоний приводит такой анекдот: "Однажды группа из пяти ретиариев в туниках противостояла такому же числу секуторов, уступив почти без борьбы. Но когда им уже присудили смерть, один из них внезапно подхватил свой трезубец и перебил всех победителей." Император Калигула воспринял такую неожиданную развязку с негодованием. Вот что пишет об этом Светоний - "По поводу этого события Калигула проливал в эдикте лицемерные слезы, называя его жесточайшей бойней и проклиная всех, у которых хватило духу смотреть на подобное зрелище.” О дальнейшей судьбе пяти ретиариев в туниках история умалчивает. По всей видимости, этот поединок не являлся типичным, поскольку реальные гладиаторы не сдавались так легко. Скорее всего, подобные ретиарии в туниках могли участвовать в своего рода комических интермедиях, которыми перемежались реальные гладиаторские поединки.
Pontarii
Иногда ретиарий сражался сразу против двоих секуторов. Чтобы компенсировать численное превосходство соперников, он располагался на деревянном помосте и получал запас круглых камней. В этом случае гладиаторы назывались понтарии, от слова понс, что по латыни означает мост. Такой помост мог располагаться на арене заполненной водой. И возможно именно от этих боев и пошло представление о ретиарии и секуторе как об аллегории рыбака и рыбы.
К деревянному помосту с двух сторон вели наклонные доски со ступеньками. Камни располагались на помосте у ног ретиария и он мог бросать их в секуторов когда те пытались забраться на платформу. Предполагается, что бросать камни обратно в ретиария было запрещено, поскольку он, не имея щита и шлема, был слишком уязвим для такого рода атак.
Появившись на арене на закате Римской Республики, ретиарий оставался популярен на протяжении нескольких сотен лет, вплоть до самого запрета гладиаторских боёв императором Гонорием в 404 году нашей эры. И хотя на протяжении всего этого времени статус ретиария среди остальных типов гладиаторов оставался невысоким, он навсегда оставил заметный след в истории Древнего Рима.
Hаш канал на Youtube: https://www.youtube.com/channel/UC8ancHDSfNXqXkV3ud78Lgw
Если уж говорить о мужских профессиях, то начинать надо прям с фараона Древнего Египта. Вот уж куда женщине ни в жизнь не пролезть, так на эту должность.
Причина довольно проста — для этой работы нужна мужская пиписька. И, в отличии от руководства и управления автомобилем, в буквальном смысле. Это связанно с древнеегипетскими заморочками — фараон, будучи фигурой сакральной, помимо всяких красивых обрядов где его обсыпали золотой пудрой, раз в год должен был еще и «оплодотворить» Нил. Для чего ему надлежало выехать в церемониальной лодке на середину реки и капнуть в её воды своей спермой с кровью. Для получения крови, вроде как, фараон надрезал крайнюю плоть. Откуда он брал остальные ингредиенты, как именно смешивал, до или после — подробностей у меня для вас нет, остается только ждать вдумчивое исследование.
Таким образом, мы вроде как имеем вполне себе половое ограничение на вакансию. Тем удивительнее было археологам, когда в длинных списках фараонов они натыкаются на таких, которые, вроде как ничем из остального столбика имен не отличатся, зато в титулатуре, внезапно, «мать царя».
Сейчас просто остается признать очевидное — отсутствие члена никогда не будет препятствием для целеустремленных людей. И среди фараонов Египта таких было, по меньшей мере, несколько. Штук пять только тех, о ком мы знаем.
Самая распиаренная из всех — Хатшепсут. Хатшепсут лично руководила военными компаниями и носила ритуальную накладную бороду. Что там с обсыпанием золотой пылью и ритуалом оплодотворения Нила — не знаю. Но Хатшепсут, все же, не совсем влазит в нашу тематику — нам ведь нужны именно что девы, кои лично разрубают врагов на части.
Анк-су-намун из фильма «Мумия» 1999-го года сыгранная Патрицией Веласкес, как иллюстрация тут абсолютно не в тему, мы же тут историей занимаемся.
Анк-су-намун ведь выдуманный персонаж, чьё имя даже не египетское, а просто созвучно с именем Анхеспаамун, сестрой и, по совместительству, женой Тутанхамона. Но любой мыслящий и интеллектуальный человек должен признать, что и не упомянуть её было бы ошибкой. К чему это я? Ах, да, воительницы.
Чтож, в долгой истории Египта, такое, наверняка, было. Было то наверняка, а вот сохранились источники до наших дней, пожалуй только о Яххотеп.
Вот эта милая дама:
(Фрагмент саркофага Яххотеп. Metropolitan Museum of Art, New York.)
Мне кажется, она правда миленькая. Просто статичный образ не передает её очарования. А вообще, она похожа на Бэллу Порч, тик-ток с которой видел, наверное, почти каждый житель планеты у которого есть интернет.
Что мы знаем о Яххотеп? На самом деле, не много. Жила она в трудное для Египта время. На её долю выпал пик борьбы с нашествием гиксосов. Это нашествие случилось примерно на рубеже XVIII и XVII вв. до н.э. С востока, через Синайский полуостров, на Египет обрушились захватчики-гиксосы.
Само слово, «гиксос» — то как греки передали название. Начиная ажно с Иосифа Флавия, этимология термина гиксос разъясняется, как эллинизированная форма египетского hekw shasu, что означает «цари-пастухи». В 2001 году израильские археологи Исраэль Финкельштейн и Нил-Ашер Зильберман выдвинули альтернативный вариант, настаивая на созвучии с heqa-khase («правители чужих земель»), однако широкой поддержки эта гипотеза за 20 лет так и не получила.
Кто такие гиксосы? Насильники, убийцы, грабители. Еще и поклонялись Сету. Пока есть основание полагать, что это был племенной союз обитателей Южной Сирии и Северной Аравии, по своему этническому составу, скорее всего очень неоднородный. В Египте в этот момент как раз случился небольшой системный кризис. Сначала гиксосы, как водится, служили фараонам верой и правдой и заселялись на землях Египта только с разрешения. Но, довольно быстро, выяснилось, что именно они являются в Египте едва ли не единственной вменяемой силой. Сначала они оттяпали кусок дельты Нила, с сильным и богатым городом Аварис, закрепились там, и дальше началось…
(Гиксосы на рисунке А. Горелика из "Истории древнего Востока" 1988. Рисунок основан на находках артефактов в Палестине, Гизе и росписи в Бени-Хасане.)
Большинство ученых сходится во мнении, что успех гиксосов связан с прорывными военными технологиями, которые они, возможно, переняли у индоевропейцев. Колесницы, составные луки, новые виды брони и так далее.
А на картинке, египетская роспись, датированная, по меньшей мере на сто лет раннее нашествия гиксосов:
Однако сейчас, по мере накопления исторического материала, становится очевидно, что гиксосы появились в момент, когда в Египте уже были серьезные проблемы. Например, есть надписи некоего «царя», жившего похоже лет на двадцать раньше гиксосов, по прозвищу «нубиец». Владел крупным городом в середине Египта. То, что он написал про себя «царь», тоже о многом говорит, даже если и врет, факт показательный. В общем, пришедшие с окраин ребята просто подсуетились, и решили подобрать плохо управляемую, раздираемую коррупцией древнюю страну. Наверняка еще и «Сет сила!» всех заставляли кричать.
Увы, но кочевники не видели в Египте ничего, кроме добычи. Гиксосы совершали набеги и на более южные районы страны, сжигая города, разрушая храмы, убивая и уводя в рабство многих египтян.
Этот кошмар длился около 110 лет. Цари гиксосов, по традиции причисляемые к XV, а возможно, и XVI манефоновским династиям, не смогли, однако, полностью подчинить страну. Лишь при двух иноземных царях, Хиане и Апени, власть гиксосов распространялась достаточно глубоко на юг Египта.
Вероятно, и Западная Дельта не совсем подчинилась гиксосам. Инициатором освободительной борьбы египтян против гиксосов стал Фиванский ном, расположенный на расстоянии почти 800 км к югу от Дельты. Слабые вначале, но самостоятельные цари фиванской XVII династии постепенно сплачивают вокруг себя большинство номов Верхнего Египта и, опираясь уже на значительные материальные и военные силы, возглавляют борьбу за изгнание гиксосских завоевателей.Типичный египетский пехотинец времен нашествия гиксосов:
Египетская легенда, частично сохранившаяся в поздней новоегипетской записи, связывает начало освободительной борьбы с именем предпоследнего царя XVII династии, Таа II (или Секен-не-Ра), по-видимому погибшего в этой борьбе, о чем свидетельствует его мумия, найденная со следами смертельных ранений, которые были нанесены боевыми топорами. Более успешными оказались действия его сына, царя Камеса, снарядившего большой флот, отряды лучников и маджаев и с боями продвинувшегося от Гермопольского нома, находившегося на полпути между Фивами и Дельтой, к стенам самого Авариса. Однако захватить столицу гиксосов Камесу было не суждено. Этому помешали волнения на крайнем юге страны и, возможно, выступление против Камеса нубийских правителей, что заставило фиванского царя срочно прекратить осаду Авариса и перебросить свои войска на юг.
Окончательную победу над гиксосами одержал брат Камеса, основатель XVIII династии Яхмос (Амасис I), вступивший на египетский престол около 1600 г. до н.э. С этого времени начинается история Нового царства.
Так, минуту, а где же Яххотеп? А она в этой истории, была чуть ли не центральной фигурой. Яххотеп (Или Аххотеп с егип. 3h-htp — «Ях (бог луны) доволен») — была в супругой (и, скорее всего, сестрой) фараона Таа II Секен-не-Ра, и матерью фараонов-освободителей Камеса и Яхмоса I.
Насчет жены и сестры, собственно предположения основываются на её титулах:
Великая жена царя
дочь царя
сестра царя
жена царя
мать царя
Пока её муж или сыновья, вели боевые действия против гиксосов, Яххотеп правила страной. После смерти Таа II, она смогла удержать власть, которую похоже оспаривали с применением оружия внутренние силы. Затем она долгое время вела войну от лица своего малолетнего сына Яхмоса.
В Карнаке сохранилась стела, которую приказал создать Яхмос I. На этой стеле говорится о том, что в один критический момент Яххотеп смогла самостоятельно организовать и сплотить вокруг себя египетских солдат и пресечь назревавшее восстание.
Однако все это было бы просто очередной историей о правительнице. Если бы не её захоронение.
Яххотеп (или египтологам, как посмотреть) крупно повезло. Её могила пережила тысячетелетия, почти нетронутой К несчастью, найдена на была слишком рано, в 1859 году. Мумия покоилась в гробу из привозного кедра, покрытого золотом. Голова в волнистом парике богини Хатхор, украшенной коброй. Разумеется, гробницу вскоре опустошили и золото попало к местному начальнику, который на судне хотел переправить украшения из Египта в Европу. Но директор Службы древностей Огюст Мариет проявил упорство и украшения отправились в Каирский музей.
В описании к предметам указанно: «Среди предметов из гробницы имеются и женские и мужские вещи: большой золотой посох, наручный браслет лучника, наконечник копья, тринадцать боевых топоров из бронзы, золота и серебра. Лезвия одного топора украшали эгейские мотивы: гриф и сфинкс, держащий голову врага. Так же эгейские мотивы были на кинжале: две бычьи головы и охота на льва».
(Драгоценности и предметы погребального инвентаря, найденные на мумии Яххотеп. Каир, Египетский музей)Но самой интересной находкой были два ордена Золотой мухи. Почти как Железный крест в конце Второй мировой, только из золота и мухи. Их выдавали за особые заслуги именно на поле боя.
Вот как он выглядит:
(Орден золотых мух. Из гробницы царицы Яххотеп. Каир, Египетский музей. Высота каждой мухи - 9 см, вес всего ожерелья 249 гр. (с) фото - Аральдо де Люка)
Конечно, уже в то время выдвигались предположения, что кинжалы положены в гробницу в дань традиции, тринадцать боевых топоров — подарки от сынишки, а боевые ордена — просто для красоты. Или наоборот. Но, как мне кажется, в то жестокое и страшное время когда самому существованию мира грозила опасность, не было бы ничего удивительного в женщине, что сражается за себя, своих детей и само существование всего, что она знает.
Надо сказать, что Яххотеп вовсе не очередной забытый персонаж из тьмы веков. Эта царица - одна из главных действующих лиц романа Нагиба Махфуза «Война в Фивах» и главная героиня трилогии Кристиана Жака «Гнев Богов». Оба произведения повествуют об освобождении Египта из-под власти гиксосов.
На этом пока все, и до следующих встреч!
(это очередная глава в моей новой подборке)
В публикуемых фрагментах «Славянской хроники» немецкого католического миссионера Гельмольда из Босау описываются сложные взаимоотношения между христианами и язычниками на севере Европы в XII в., наполненные взаимными враждой и обидами. Населявшие южные берега Балтийского моря полабские славяне представляли большую угрозу для соседних Германии и Дании: с моря и суши они совершали разбойные набеги на земли этих стран и угоняли в плен христиан, где содержали их в нечеловеческих условиях, подвергали изощренным истязаниям и приносили в жертву языческим богам. В качестве смертной казни славяне-язычники, враждебные христианству, широко применяли распятие на кресте.
В 1138/39 г. в ответ на набеги язычников немцы завоевывают Вагрию – страну славянского племени вагров на севере современной Германии. Вагрия была опустошена, значительная часть славян-язычников истреблена, обезлюдевшие земли были заселены германскими колонистами, а остатки славянского населения на Балтийском побережье были обложены данью. Князь Прибислав и славянская знать приняли христианство. Однако, не смотря на германское завоевание, вагры в большинстве оставались верны язычеству и продолжали совершать пиратские нападения на христианскую Данию, по-прежнему превращая в кошмар жизнь пленных христиан. В то же время, славяне испытывали сильнейший гнет от германцев, грабительские поборы которых довели туземцев до бедственного положения. В 1155/56 г. князь Прибислав жаловался епископу Герольду на жестокое обращение завоевателей с его народом. Герольд ответил, что главная причина притеснения вагров на родной земле – верность язычеству. Позже на собрании славянских и германских элит в ответ на призыв к христианству князь-язычник Никлот позволил себе богохульство.
Вскоре в Вагрии началась масштабная христианская миссия среди славян. Наиболее успешной христианизация туземцев была в столице Вагрии. Один миссионер поселился среди пиратов и проповедовал им. Но многие славяне по-прежнему не спешили расставаться с языческими верованиями и разбойным образом жизни, были опасны для христиан и продолжали с моря терроризировать Данию. Гельмольд свидетельствует о парадоксальной ситуации в Вагрии: с одной стороны в стране шло массовое строительство церквей и распространялось христианство, а с другой стороны славяне массово покидали Вагрию, которую продолжали заселять и осваивать немецкие колонисты.
СЛАВЯНЕ-ЯЗЫЧНИКИ БУДУЧИ НЕЗАВИСИМЫМИ ТЕРРОРИЗИРОВАЛИ ХРИСТИАНСКИЕ СТРАНЫ
В 1125 г. князьями соседних с Саксонией и Данией славянских племен вагров и бодричей стали бывшие заложники датского принца Кнута – Прибислав и Никлот, «два мрачных чудовища, очень враждебно относившихся к христианам. И в эти дни во всей славянской земле господствовало усердное поклонение идолам и заблуждения разных суеверий».
Многие славяне-язычники приносили в жертву языческим богам пленных христиан,«кровь которых, как уверяют они, доставляет особенное наслаждение их богам».
Согласно свидетельству Гельмольда«славянскому народу свойственна ненасытная жестокость, почему они не переносят мира и тревожат и с суши и с моря примыкающие к ним страны. Трудно описать, какие мучения они христианам причиняли, когда вырывали у них внутренности и наворачивали на кол, распинали их на крестах, издеваясь над этим символом нашего искупления. Самых великих [по их мнению] преступников они присуждают к распятию на кресте; тех же, которых оставляют себе, чтобы их потом за деньги выкупили, такими истязаниями мучают и в таких цепях и оковах держат, что незнающий едва и представить себе может» (I 52).
Когда в Германии вспыхнула гражданская война, князь Прибислав в 1138 г. организовал набеги на соседние немецкие земли:«Когда такие волнения сотрясали всю Саксонию, Прибислав из Любека, воспользовавшись удобным случаем, собрал отряд разбойников и полностью разрушил предместье Зигеберга, а также все его окрестности, где жили саксы. Новый храм и недавно возведенное здание монастыря были истреблены огнем. Фолькер, брат высокой скромности, был убит ударом меча. Остальные братья, которым удалось уйти, бежали в порт Фальдеру. Священник же Людольф и те, которые находились с ним в Любеке, не были разогнаны этим опустошением, потому что жили в замке, под покровительством Прибислава, оставаясь в этом месте и в такое трудное и полное ужасов смерти время. Ибо кроме того, что им приходилось испытывать нужду и ежедневную опасность для жизни, они были вынуждены видеть оковы и различные мучения, причинявшиеся христианам, которых разбойничье войско обычно в разных местах захватывало» (I 55).
КРОВЬ ЗА КРОВЬ: ГЕРМАНСКОЕ ЗАВОЕВАНИЕ КАК РАСПЛАТА
В ответ на нападения полабских славян немцы в 1138–1139 г. совершили в Вагрию несколько успешных карательных экспедиций, напали«на тех, которые, подобно кольям, вбитым в глаза саксов, под рукой были», нанесли славянам «страшное поражение», опустошили их землю «грабежами и пожарами», захватили самую мощную крепость вагров – Плуню, «предав смерти славян, которые внутри находились», «частыми набегами опустошили земли славян, причинив им то, что те собирались им причинять, обратив всю страну их в пустыню» и таким образом христиане отомстили язычникам (I 56).
После этого в Вагрию, названную одним из завоевателей «землей обетованной», хлынул мощный поток немецких колонистов, которые заселили большую часть территории завоеванной страны. Славянам оставили небольшой земельный надел на южном берегу Балтийского моря и отныне остатки племени вагров стали данниками немцев (I 57).
БОГОСЛУЖЕНИЕ СУРОВОЙ ЗИМОЙ В РАЗРУШЕННОЙ СЛАВЯНСКОЙ СТОЛИЦЕ
Столица Вагрии – Старград, была разрушена и переименована в Альденбург (совр. Ольденбург-ин-Хольштайн). В декабре 1155 г. это был город-призрак, главной достопримечательностью которого была церковь. Христианство приняли только князь Прибислав и элита вагров. Вот как по описанию Гельмольда в завоеванном Старграде, ставшем резиденцией епископа, христиане отпраздновали День Святого Крещения:«В то время город этот был совершенно пуст, не имел ни стен, ни жителей, [имел] только маленькую церковь, которую воздвиг блаженной памяти Вицелин. Здесь в суровый холод, среди снежных сугробов мы совершали богослужение. Среди прихожан, кроме Прибислава и еще нескольких человек, никого из славян не было. Когда святое богослужение окончилось, Прибислав пригласил нас зайти в его дом, который находился в далеком селении. И он принял нас с большим радушием и устроил для нас роскошный пир» (I 82).
ЗАВОЁВАННЫЕ НЕМЦАМИ СЛАВЯНЕ-ЯЗЫЧНИКИ ПРОДОЛЖАЛИ ТЕРРОРИЗИРОВАТЬ ХРИСТИАН С МОРЯ
Гельмольд сообщает, что даже после германского завоевания славяне, населявшие южное побережье Балтийского моря, продолжали заниматься пиратством, нападали на Данию и жестоко обращались с пленными датскими христианами. Славянский плен был для датчан страшной участью и даже немцы поначалу не могли ничем помочь несчастным:«Тешемир принял нас с большой роскошью. Однако напитки славян не доставляли нам ни услаждения, ни отрады, потому что мы видели цепи и разные виды мучений, которые они [славяне] причиняли христианам, выведенным из Дании. Мы увидели там также изнуренных длительным пребыванием в плену пастырей Господних, которым епископ не мог помочь, ни силой, ни просьбой». Когда началась широкая проповедь христианства коренному населению Вагрии, «славяне распяли на кресте одного дана». Однако, виновные отделались денежной пеней, после чего немцы официально отменили казнь через распятие в славянской стране. В землях вагров с сер. XII в. завоеватели массово строили церкви, но «еще невозможно было удержать славян от грабежей, ибо они все время переплывали море и опустошали землю данов и не отступали еще от грехов отцов своих» (I 83).
ЖАЛОБА КНЯЗЯ ПРИБИСЛАВА НА СТРАДАНИЯ СЛАВЯН-ЯЗЫЧНИКОВ ОТ ПРИТЕСНЕНИЙ СО СТОРОНЫ НЕМЦЕВ-ХРИСТИАН
Даже после германского завоевания вагры в большинстве своём оставались язычниками и были враждебны христианам. Немецкие феодалы в отношении завоеванных славян проводили жестокую политику: высокими податями они довели язычников до бедственного положения, что толкало туземцев на пиратство в Балтийском море. Князь Прибислав об этих чаяниях угнетенных вагров поведал Герольду, епископу Альденбургскому, в присутствии своих подданных.
I 83: «В ближайшее воскресенье весь народ этой земли собрался на рынок в Любеке, и епископ, придя сюда, обратился к народу со словами поощрения, чтобы, оставив идолов, он начал почитать Единого Бога, Который на небесах, и, приняв благодать Крещения, отказался от злых дел, а именно от грабежей и убийства христиан.ОТВЕТ ЕПИСКОПА: ПРИЧИНА ГНЕТА В НЕЖЕЛАНИИ СЛАВЯН СТАТЬ ХРИСТИАНАМИ
И когда он [епископ] закончил свою речь к народу, Прибислав сказал с согласия остальных: "Твои слова, достопочтенный епископ, – Божьи слова и ведут нас к спасению нашему, но как вступим мы на этот путь, когда мы опутаны столь великим злом? Чтобы ты мог понять мучение наше, выслушай терпеливо слова мои, ибо народ, который ты здесь видишь, это – твой народ, и справедливо будет нам раскрыть пред тобой нужду нашу. И тогда ты сам посочувствуешь нам. Ибо государи наши так жестоко поступают с нами, что из-за платежей и тягчайшей неволи смерть кажется нам лучше, чем жизнь. Вот в этом году мы, жители этого маленького уголка, уплатили тысячу марок герцогу, потом столько-то сотен марок графу, и этого еще мало, ежедневно нас надувают и обременяют вплоть до полного разграбления. Как приобщимся мы к новой вере, как будем строить церкви и примем крещение, – мы, перед которыми ежедневно возникает необходимость обращаться в бегство? Но если бы было такое место, куда мы могли бы убежать! Если мы перейдем Травну, там такое же несчастье, если пойдем на реку Пену, и там все так же. Что же остается другое, нежели, покинув землю, не уйти на море и жить там в пучинах. И разве наша вина, если мы, изгнанные с родины, возмутим море и отберем дорожные деньги у данов или купцов, которые плавают по морю? Разве это не будет вина государей, которые нас на это толкают?"»
I 83: «На что епископ сказал: "Если князья наши до сих пор плохо обходились с вашим народом, то это неудивительно, ибо они полагают, что совершают не такой уж большой грех по отношению к язычникам и тем, кто живет без Бога. Почему вы не прибегнете скорее к христианской религии и не подчинитесь Творцу вашему, пред Которым склоняются те, кто носит мир. Разве саксы и другие народы, которые носят имя христиан, не живут в покое, довольные своими узаконенными порядками? Только одни вы oт всех терпите ограбление, так как от всех отличаетесь по религии".БОГОХУЛЬСТВО КНЯЗЯ-ЯЗЫЧНИКА НИКЛОТА
И сказал тогда Прибислав: "Если герцогу и тебе угодно, чтобы у нас с графом была одна и та же вера, пусть будут нам даны права саксов на владения и доходы, и мы с охотой станем христианами, построим церкви и будем платить свои десятины"».
После диалога с Прибиславом «епископ Герольд отправился к герцогу на местный сейм, который был назначен в Эртенебурге, и, будучи призваны, туда пришли также к указанному времени и славянские князья. Тогда, побуждаемый епископом, герцог обратился к славянам с речью о христианской вере. На что Никлот, князь бодричей, сказал: "Бог, который на небесах, пусть будет твой бог, а ты будь нашим богом, и нам этого достаточно. Ты его почитай, а мы тебя будем почитать". Герцог прервал его бранным словом» (I 83).
«душа которого жаждала трудов и опасностей в проповедовании Евангелия», отправился в одиночку проповедовать пиратам: «И посланный сюда, пришел он в пещеру разбойников, к славянам, обитающим на реке Кремпина. А было здесь обычное логовище морских разбойников. И поселился этот священник среди них, служа Господу "в голоде, жажде и наготе" (Втор. 28.48)».
«И так как замок и город, где некогда находились церковь и епископская кафедра, были пусты, то он настоял перед графом, чтобы здесь была создана саксонская колония и, таким образом, священник мог бы иметь утешение в народе, язык и обычаи которого он знает».
«А слово Божье, согласно порученному ему посланничеству, излагал им пастырь Божий Бруно, имея проповеди, составленные на славянском языке, которые произносил понятно для народа. И с этого времени славяне воздерживались приносить клятвы у деревьев, источников и камней, а застигнутых на каких-либо преступлениях приводили к своему священнику, чтобы тот испытывал их железом или лемехами».
«...ширилось дело Господне в земле вагрской, и в этом граф и епископ оказывали друг другу взаимную помощь. Около этого времени граф возвел снова замок Плуню и построил там город и рынок. И ушли славяне, жившие в окрестных селениях, и пришли саксы и поселились здесь. Славяне же постепенно убывали в этой земле» (I 83).
«Лишённые земли». Славяне, ушедшие в Балтийское море под натиском немцев. Худ. Войцех Герсон. 1888
Источник: Сакральные тексты
Этот большой и богатый город в древности славился своими белоснежными храмами, широкими улицами и тем, что, будучи столицей славян, вмещал в себя множество других народов — варваров и эллинов. Одни пользовались его гостеприимством, другие искали в нём защиты, а третьи торговали на его безопасных улицах, привозя товары со всех уголков обитаемой земли.
Город славился гаванью, вход в которую показывали первые в Европе маяки, которые называли "котлами вулкана". В гавань заходили корабли из Византии, Саксонии, Новгородской земли и Скандинавии. Этот славянский город назывался Винета. Слава о нём гремела столетиями, а германские племена именовали его Юмна (Город света). И вдруг он исчез, словно его и не было.
Город славился гаванью, вход в которую показывали первые в Европе маяки, которые называли "котлами вулкана". В гавань заходили корабли из Византии, Саксонии, Новгородской земли и Скандинавии. Этот славянский город назывался Винета. Слава о нём гремела столетиями, а германские племена именовали его Юмна (Город света). И вдруг он исчез, словно его и не было.
Возможные местоположения легендарной Винеты.
Винету называли богатейшим городом славян и самым крупным городом Европы. Европейские хронисты упоминали, что Винета была известна уже во времена Клавдия Птолемея во II веке нашей эры. Говорили, что город омывается тремя реками, одна из которых несёт изумрудные воды, другая — имеет молочный оттенок, а третья — свирепствует бурями. От Гамбурга до Винеты по суше можно было добраться за неделю, от Винеты до Руси по морю — за две недели, а город Деммин в устье Пене находился совсем рядом.
Жители города были сказочно богаты — их белокаменные дома всегда украшались золочёной лепниной и витражами из цветного стекла, ели они с серебра и золота, мужчины носили шубы из самых драгоценных мехов, а их жёны блистали в платьях из тончайшего восточного шёлка и бархата. Писали, что нет на свете ни одной диковинки, которую нельзя было встретить в лавках. Денежная система Винеты была уникальной — здесь были особые банкноты, которые представляли собой кусочки ткани с княжеской печатью. Эти деньги можно было обменять на княжеском дворе на серебро или золото.
Город славился красотой древних храмов и весьма прохладно относился к христианам — им позволялось жить в Винете, но при условии, что они не будут проповедовать Христа. Город действительно напоминал Атлантиду — он был выстроен из белого камня, имел концентрическую планировку и был окружён водами многих рек.
Никто из историков не сомневается, что Винета существовала на самом деле. И никто до сих пор не знает, где именно она находилась. Поляки считают, что славянская Винета была расположена там, где ранее находился польский город Волин (на берегу Щецинского залива). Их гипотеза не лишена смысла — южнее Волина есть польский город, сохранивший название Старгард. Купцы Старгарда действительно могли бы добираться до Новгорода через Винетский порт, где бы они садились на корабли. А сам Волин омывается водами нескольких балтийских заливов.
Живописец Всеволод Иванов
Исследователи размещали Винету то на берегу Балтики у острова Рюген, то на германском острове Узедом. Германские археологи уверены, что Винета лежит на дне Балтики недалеко от города Барта. Добраться до неё невозможно, так как руины города покрывают многометровые слои песка и ила. Русский писатель и этнограф XVIII века Михаил Чулков в "Славенских сказках" предполагал, что Винета находилась в устье Невы, где много веков спустя был возведён Санкт-Петербург.
Город исчез с карт то ли в XI, то ли в XII веке. Европейские хроники указывают, что он был разрушен данами, которые огнём и мечом насаждали католичество среди славянских племён. Произошло это либо в 1043 году во время войны с датским королём Магнусом Добрым, либо в 1184 году, когда датский король Кнуда VI затеял поход на герцога Померании Богуслава.
Живописец Всеволод Иванов
Но многочисленные легенды до сих пор свидетельствуют о том, что Винета, так же как и Атлантида, ушла под воду, целиком опустившись в море. Возникло даже предположение, что со временем улицы древнего города стали подтапливаться наступавшим Балтийским морем и жители города возвели дамбу. Коварные даны разрушили её, и холодные волны Балтики затопили прекрасные улицы "славянской Атлантиды". Другие версии гибели города говорят о том, что Винета могла затонуть в результате землетрясения.
И действительно, Балтика считается довольно опасным районом. Сильнейшие землетрясения на её побережье были зарегистрированы в августе 1303 года, когда население Польши и Пруссии почувствовало три сильных толчка. В 1328 году сильное землетрясение произошло на берегах Немана. Об этом свидетельствует хроника "О разрушении замка Христмемель": "….в лето господне 1328 года в крепости произошло землетрясение... земля содрогалась так страшно, что высокие здания готовы были обрушиться, а те, которые были внутри, хотели прыгать вниз навстречу смерти".
Сильные землетрясения произошли в Пруссии в мае 1861 года, и в Калининграде (Кёнигсберге) — в июне 1905 года. Именно поэтому все новые дома там строят с расчётом на толчки в семь баллов. Так что легендарная столица древних славян действительно могла уйти в море вместе со всеми своими дворцами и статуями.
Продолжаем знакомиться с книгой Гребера и Уэнгроу "Начало всего. Новая история человечества".
Все части сложены здесь.
Коротко для ЛЛ: калифорнийские индейцы сознательно отказались от рабства и стали творцами своей судьбы. Первые земледельцы со скотоводами стали таковыми тоже по своей воле, и не сразу, а на протяжении тысяч лет. И царило у них равноправие, и женщину уважали. Не то, что у некоторых соседей с их хищным мужским насилием.
Мы привыкли думать, что человечество движется вперёд по мере развития техники. Идеи расходятся по миру и перенимаются повсеместно. Новые способы производства формируют культуру и историю людей. На самом деле всё не так просто. Достаточно примеров, когда такие прорывные вещи, как сельское хозяйство, столетиями сознательно не воспринимались людьми. Так было в доколумбовой Калифорнии, например. Те общества авторы назвали "антиаграрными".
Тамошние индейцы были знакомы с техникой культивации растений и выращивали табак для культовых целей. Но ни бобов, ни тыкву, ни арбузы они не высаживали, хотя могли. Чтобы объяснить это явление, необходимо ответить на вопрос: как формируются народы, их культура? Определённую роль играет географическая изоляция. Обособленное существование приводит к формированию разных языков и обычаев. Однако взглянув на этнологическую карту доколумбовой Америки, мы убедимся, что соседние народы, говорящие на совершенно разных языках, имели в то же время гораздо большее культурное сходство между собой. Есть вещи посильнее географии.
Индейские языки Северной Калифорнии
Индейцы Северной Калифорнии при всём их языковом разнообразии, были схожи культурно. Авторы вспоминают в этой связи о старой концепции культурных ареалов. Ареалы эти образуются далеко не только под влиянием географии. В древние времена движения людей, технологий и идей были обычным явлением. Всё Тихоокеанское побережье было охвачено интенсивным культурным обменом. Но не каждое новшество принималось. Что-то брали, а от чего-то осознанно отказывались. И это касается даже несомненно полезных технологий! Марсель Мосс писал в этой связи:
Общества живут заимствованиями друг у друга, но они определяют себя скорее отказом перенимать, чем принятием.
Китайцы отказывались носить гуннское платье, например. О том, что взять, а что отвергнуть, дискутировалось при дворе Императора. Калифорнийцы, помимо охоты и рыболовства полагались на сбор орехов и желудей и имели упрощённый фасад домов. Их этика с упором на труд и накопление запасов чем-то напоминала протестантскую. Богатому полагалось быть скромным. В то же время их соседи с севера любили пустить пыль в глаза на потлачах, и занимались в основном только рыбной ловлей. И да: в отличие от южан, они имели военную аристократию. И рабов.
Именно в институте рабства авторы видят коренное различие между Севером и Югом Тихоокеанского побережья тех лет. Кстати. Кто такой раб? Это тот, у кого нет ни семьи, ни родных, ни какого-то общества. Раб не может давать обещаний и заводить друзей. Ведь он, будучи вещью, не может отвечать за свои слова. Недаром английское слово friend произошло от free. Попав в рабство, человек переживает социальную смерть. Труды его родителей по взращиванию и воспитанию присваиваются его новыми хозяевами. А сам он позволяет им стать людьми "высшего сорта" - воинами, принцессами и т.д.
Почему на Юге не было рабства? Можно представить себе "экологическое" объяснение положения дел. На Севере была в основном только рыба. Которую нужно ловить раз в сезон, консервировать и потом охранять запасы. Отсюда и военная элита. Калифорния имела выбор. Им не нужно было полагаться исключительно на рыбу (которой, кстати, тоже хватало). У них были жёлуди и орехи, которые можно легко назапасить. Но грабить урожай орехов, в которые ещё нужно вложить море труда, чтобы употребить в пищу - малопродуктивное занятие.
Эта красивая версия не сходится, однако, с историческими данными. Целью набегов являлись не пищевые запасы, а пленники. Да и попробуй увезти добычу, если ни колеса, ни лошадей они не имели. Корень рабства - в головах. А именно в представлениях о надлежащем порядке в обществе. На Севере во время путины требовалось много рабочих рук. Но аристократы в борьбе между собой не могли уговорить соотечественников поработать на них. Они нашли выход, захватывая и порабощая соседей. Южане считали такой порядок в обществе чуждым для себя. Они выстроили другой идеал добропорядочного "гражданина" - скромного трудяги. В отвержении рабства они нашли свою идентификацию. Это называется умным словом схизмогенез. То есть южане определили раз и навсегда, что они обойдутся без рабства, и тем самым отличаются от северян. Что-то вроде "Украина - не Россия".
Что движет историей? Те, кто считают, что всему виной внешние обстоятельства, низводят человека до роли автомата, живущего по правилам рациональной выгоды. Те, кто апеллирует к культуре - приходят к выводу, что люди - произвольное сочетание культурных элементов, собранных по случайным правилам. В каждой из этих точек зрения есть элемент истины. Окружающая среда и технологии часто значат очень-очень много. Но и случай тоже играет роль. Трудно объяснить, например, различие между финским и китайским языками чем-то другим. Авторы считают, подобно Марксу (?), что мы сами творим свою историю, находясь при этом в навязанных нам обстоятельствах. Самоопределение - часть нашей натуры. Так калифорнийцы, решив изолировать себя от рабства и системы классов, сформировали отдельный культурный ареал. Это было осознанное, политическое решение.
Гребер и Уэнгроу полагают, что доминирование человека над себе подобными - не продукт войн. Это - свой, домашний феномен. Самые брутальные формы эксплуатации происходят из извращений таких общественных отношений, как любовь и забота. Всё начинается с семьи. Но, появившись на свет, доминирование порождает и понятие равенства. Равенства пытаются достичь политики, стремящиеся не допустить доминирования из узких бытовых сфер в жизнь общества. Получается, иерархия и равенство - две обратные стороны медали.
Итак, человек - хозяин своей судьбы. Он может установить рабство, а может и не установить. То же касается и сельского хозяйства. Авторы считают, что заниматься им или нет - было тоже делом выбора. За примером они идут в Месопотамию.
Сидящая женщина из Чатал-Хююка
Кто перед нами? Богиня плодородия? Или доисторическая Барби? В пользу второй версии склоняется всё больше исследователей. Интерпретация сильно зависит от самого интерпретатора. Кто верит в доисторический матриархат, тот и топит за "богиню". Авторы приводят в пример Фрэнка Баума с его страной Оз, в которой все законные правительницы - женщины. Для зятя ярой феминистки - неудивительно. Но вернёмся к статуэтке. Обвислые груди и животик - знак не беременности, но старости. Вряд ли это богиня или кукла. Скорее, правительница. Однако свидетельств привилегированного положения женщин в Чатал-Хююке нет. Как нет и свидетельств какого-то сознательного стремления к равноправию. Стариков, похоже, уважали, это да. Самое удивительное в искусстве и ритуалах Чатал-Хююка - не это. А то, что сельское хозяйство в них места не нашло. Питаясь пшеницей с речной поймы, древние воспевали охоту.
Были ли они привередливы во вкусах? Похоже на то. Они разводили овец, но не держали домашнего скота навроде свиней. Хотя дикого вепря сожрать были совсем не прочь. Древние люди плодородного Полумесяца пережили десяток тысяч лет назад культурный раскол. Те, кто жили повыше (на Севере), повернули в сторону иерархий в среде охотников-собирателей. Как пример - Гёбекли-Тепе. В долинах Евфрата и Иордана, напротив, монументы мегалита и свидетельства иерархий вообще отсутствуют. И это притом, что оба региона соседствуют. Люди явно контачили между собой.
Именно из этих мест пшеница разошлась по свету. Авторы не упустили случай поглумиться в этой связи над Харари, дописавшегося до того, что пшеница, безмозглая трава, поработила самого разумного из приматов. Говоря так, Харари становится в ряды сторонников первобытного Эдема.
Нет, дело обстояло не так. Если заняться целенаправленным разведением, то добиться ключевых мутаций растения в тогдашних условиях можно было за несколько десятков, максимум - пару сотен лет. А знаете, сколько лет на самом деле длился переход к земледелию? Три тысячи! Какая тут может быть Аграрная Революция? Древние люди были гибки в образе жизни, болтаясь между собирательством и земледелием тысячелетиями. И межевые камни, закладывая основы частной собственности, они тоже не ставили. Потому что высаживали пшеницу в пойме реки после наводнения. Замечу: гипотеза хоть и красива, но пока слабовато обоснована.
Занимались этим чаще всего женщины, совмещая досуг с игрой. Собирать дикорастущие травы - традиционно женское занятие. Может, женские статуэтки - не богини, а учёные-селекционеры? Тоже почётная профессия. Авторы указывают, что женские труд и знания были центральными при создании Нового Мира.
А вот на севере, там где впоследствии была Ассирия, царили иные нравы. Монументы Гёбекли-Тепе источают маскулинную брутальность. Животные мужского пола, с клыками, рогами и прочими причиндалами на обозрение публике.
Один из рельефов Гёбекли-Тепе.
Даже человеческие останки, найденные там, чаще всего раздроблены, и есть даже следы обезглавливания. Брутальные доминаторы постарались, не иначе.
Подытожим. Сельское хозяйство появилось в Юго-Западной Азии в результате локальных специализаций на разных растениях и животных. Происходило это тысячелетиями. Скачка от собирателя Палеолита к фермеру Неолита не было. Каждая деревня возделывала свой злак или приручала своё животное. При торговле каждый предлагал то, в чём он горазд. И стремился не столько к выгоде, сколько к социализации, романтике или приключениям. Фермерство было не только новой экономикой, но образом жизни и ритуалом. Культурные шаблоны на севере и юге были разные. Чем более "горцы" фокусировали свои церемонии на хищном мужском насилии, тем более жители долин стремились к женским знаниям и символизму. Хотя накопление богатств позволило их неравномерное распределение, началось это далеко не сразу.
Поэтому не стоит говорить о сельском хозяйстве, как об основе неравенства, иерархий и частной собственности. В ходе истории племена равных столетиями жили бок о бок с царствами насилия и подавления. И сознательно сохраняли своё равенство.
--------------
История, словами академика Покровского, есть политика, опрокинутая в прошлое. Каждый пишет её под влиянием собственных убеждений. Авторы, обличая других исследователей в их уклоне в угоду политике, сами допускают такие же огрехи. Они ищут и находят подтверждения самоопределения в пользу равенства и против иерархий всюду, где только можно. В последней главе к анархизму добавился ещё и феминизм. Короче, woke-science.
Благо, археологический материал допускает широкое толкование. Можно представить себе, как когда-то племя собралось и решило: "У нас не будет рабства". Но где доказательство? Старая легенда? Маловато будет. Древние агрономы Ближнего Востока тоже писать не умели и не сообщили нам, чего ради они занимались высаживанием злаков. Мы плохо знаем о нравах, царивших в тех местах десять тысяч лет назад. Но дописать картину можем попытаться. Что и делают авторы, не чураясь спекуляций.
Гомеровский человек (800 лет до нашей эры) так похож на соотечественников 31 декабря 2021 года...
«Образ человека, созданный Гомером в «Илиаде», не соответствует той модели эмоциональных переживаний, в которой разумная душа является вершиной иерархии, развитой позднее (в IV веке до н. э.) на основе трудов Платона.
С современной точки зрения гомеровского человека нельзя назвать «разумным», потому что он не осознаёт собственной разумности, а ведь это, по нашему мнению, само собой разумеется.
Гомеровский человек следует мгновенным порывам души, повинуется физиологическим инстинктам, импульсам, спонтанным чувствам, телесным побуждениям и мукам, недоступным нашему пониманию.
Причиной всех этих чувств и страданий герои Гомера считают не своё душевное состояние, а некие внешние силы и желания богов, настигающие и поражающие их извне и не зависящие от их собственной воли. Полагать, что гомеровские персонажи способны свободно контролировать эмоциональные порывы, руководствуясь разумом, означает пытаться измерить их согласно критериям, не существующим для них самих.
Гомеровского человека можно охарактеризовать как симфонию импульсов и «голосов» различного физиологического происхождения. В отличие от нас, он воспринимает своё тело не как единый организм, а как нечто неоднородное, наделенное различными характеристиками. [...]
Когда Ахилл или другие персонажи разговаривают сами с собой, это означает, что беседа ведётся между героем и различными органами его тела, расположенными в области сердца и грудной клетки, ведущими противоборство друг с другом и выражающими различные чувства, мысли и побуждения. Иными словами, гомеровский человек — открытое силовое поле (а может, даже поле битвы) для различных чувств, импульсов, мыслей и представлений. В человеке разворачивается «борьба за первенство» между чувствами с различным плотским происхождением. [...]
В «Одиссее» Гомер создает образ человека развивающегося и способного усмирять как собственный разум, так и страсти, вступая в диалог с сердцем и тем самым подавляя жажду мести и стремление к действию.
Так происходит с Одиссеем, когда тот, спустя двадцать лет, возвращается домой на Итаку и видит бесстыдство рабынь и распоясавшихся царей, непочтительно обращающихся с его верной Пенелопой. В сердце его закипает гнев (песнь XX, стихи 17-22):
В грудь он ударил себя и сердцу промолвил сердито:
«Сердце, терпи! Ты другое ещё погнуснее стерпело [...]».
Так говорил Одиссей, браня в груди своё сердце.
Усмирение страстей приводит к борьбе между телом и душой, однако до понятия души, сформулированного Платоном, ещё далеко.
Психе у Гомера и Платона соответствует совершенно различным представлениям о человеке. Различия огромны.
Несмотря на то что Гомер использует слово психе, мы не можем соотнести это слово с «душой» в нашем понимании. Если уж гомеровский герой не воспринимает свое тело как некое единство, душа, психе, тоже не рассматривается как нечто единое, противостоящее телу. Там, где нет образа «телесного», не может быть и образа духовного, и наоборот; так, у Гомера нет единого названия для души или духа. Слово психе, обозначающее на более поздней стадии развития греческого языка душу, не имеет ничего общего с разумной и чувствительной душой.
Для Гомера психе — основа жизни, благодаря ей человек живет и дышит. Психе — жизненное дыхание, покидающее тело после смерти и в виде бледной тени отправляющееся в Аид. Гомер не высказывает своего мнения о том, как именно психе управляет живыми, потому что она представляет собой часть тела. Тело, покинутое психе, уже не живое тело, а мертвое, то есть сома. Стать психе означает «умереть», так как психе представляет собой не что иное, как бледный призрак тела после его смерти.
Для Гомера тело оживляется не за счёт сердца, а за счёт крови. В «Одиссее» рассказывается, что Цирцея объясняет Одиссею, как вернуть бледным призракам Аида воспоминания о земной жизни и дыхание: Одиссей дает им выпить кровь жертвенного барана. Кипящую «черную кровь» выпивает также и умершая мать Одиссея, которая сразу после этого узнаёт своего сына и начинает беседовать с ним.
Распространённые идеи о волшебной силе крови занимают одно из основных мест в истории религии и подготавливают почву для той роли, которую позже в христианстве будет играть кровь Христа.
У Гомера нет слов, обозначающих индивидуальность, личность и её особенности, а также самостоятельную личность в нашем понимании. Понятия самосознания, нравственности и личной ответственности в их духовном аспекте также отсутствуют. Для гомеровского человека не существует чёткого различия между «я» и «не-я». Человек — совокупность различных действующих сил, и отделить личную волю от постороннего воздействия на неё невозможно, как невозможно отделить чувства от того, что эти чувства вызывает. Нет разницы между страхом и причиной страха. Чувства представляют собой не состояние души, а действующую силу, вызывающую в человеке страсть».
Уле Хёйстад, История сердца в мировой культуре от Античности до современности, М., «Текст», 2009 г., с. 46-47 и 53-54.
+ Ваши дополнительные возможности в 2022 году:
1) ТВОРЧЕСТВО & МИСТИКА: ПРИНЯТИЕ РЕШЕНИЙ...
2) ЭКСТАЗ — КАК ИЗМЕНЕННОЕ СОСТОЯНИЕ СОЗНАНИЯ...
3) + СОЦИАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ, ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ и КОНТР-ИНСТИНКТИВНОСТЬ: