– О, пролетарий нарисовался, на, – высокомерно скривился коренастый мужичок в расстёгнутой на груди гавайке, сверкнув солнцезащитными очками с отражающим покрытием. – Этим бы всё только отнимать, на, да делить. Математики херовы. Другие арифметические действия не выучил?
«Ага, а вот и хозяин люксовой тачки, похоже», – отметил Жека про себя, рассматривая массивную золотую цепь на шее крепыша.
– Почему не выучил? – нахмурился ботаник. – Помножить могу… на ноль.
Глаза за толстыми линзами недобро блеснули, он дёрнулся в сторону оппонента. Хабаров с удивлением отметил, как мгновенно переменился Виталик. От образа простоватого сельского учителя не осталось и следа. Сутулая спина распрямилась, расправились оказавшиеся довольно широкими плечи, от него повеяло спокойствием, уверенностью и… опасностью, что ли? Однако неожиданная метаморфоза ничуть не испугала крепыша в гавайской рубашке. Он подался навстречу, слегка наклонив голову и сжав кулаки.
«Наш человек, – Жека одобрительно усмехнулся. – Привет из девяностых. Сейчас таких мало осталось. Видна старая закалка. Надо бы с ним поближе пообщаться, может пригодиться в будущем».
– Хорош, – встрял между готовыми кинуться в драку мужчинами похожий на байкера бородатый здоровяк в чёрной майке. – Чего началось-то?
Несмотря на внушительный вид, угрозы от него не чувствовалось, а по-детски неумелое изображение русалки, набитое на массивном бицепсе, вообще заставило губы Хабарова растянуться в снисходительной улыбке. «Добродушный увалень», – охарактеризовал его Жека мысленно.
– В натуре, бродяги, чё разбушлатились? – поддержал бородача бритый налысо худощавый азиат. – Харе бакланить.
Виталик оценивающе окинул взглядом обнажённый торс, густо расписанный синюшными портаками, и примирительно поднял руки:
– Всё-всё. Давайте жить дружно. Признаю, не с того начал знакомство. Меня, кстати, Виталий зовут.
Он протянул ладонь крепышу.
– Борис, на, – буркнул тот, неохотно отвечая на рукопожатие.
– Ну вот, другое дело, я Илья, – представился бородач. – Это Гульден.
– Интересная фамилия, – поднял бровь Виталик, поочерёдно пожимая руки. – Немецкая?
– Не фамилия, а погремуха, – азиат почесал вытатуированные на плече игральные карты, объятые огнём, и сплюнул. – Я вообще-то кореец по отцу. По крайней мере, матушка так утверждала.
– Ясно. А чего у ворот толпитесь? Где хозяин?
– Сказал обождать всех, – Илья чиркнул зажигалкой, прикуривая. – Странный он какой-то.
– По работе есть ясность какая-нибудь? – не унимался Виталик.
– Не мороси, – весело оскалился Гульден. – Какая тебе ясность нужна? Втыкай глубже, бери больше, кидай дальше, пока летит – отдыхай, вот и вся премудрость.
Жека тем временем исподтишка рассматривал остальных охотников за наследством. Рядом с калиткой, закинув руки за голову, загорал на расстеленной футболке молодой, не больше тридцатника, смазливый блондинчик. Чуть поодаль о чём-то шептались две тётки, время от времени бросая заинтересованные взгляды на загорающего. Встретить среди претендентов женщин Хабаров как-то не был готов. Однако, хоть конкурентки и совсем не отвечали его вкусам, присутствие противоположного пола всё же бодрило.
На самом деле парочка смотрелась комично. Одна худая и длинная как жердь, вторая пухленькая «полторашка». На контрасте это выглядело довольно забавно. Несмотря на то, что обе явно не были белоручками, Жека не мог рассматривать их в качестве серьёзных конкурентов. Всё-таки тяжёлый физический труд — это прерогатива мужчин, а поработать тут, судя по состоянию усадьбы, придётся плотно. Загорающего красавчика, к слову, он тоже сразу списал со счетов. Ну совсем не был тот похож на трудягу, скорее уж на разбалованного альфонса. К такому сорту людей Хабаров, обладающий типичной рабоче-крестьянской внешностью, относился с неприязнью и скрытой завистью. Лицо блондинчика показалось ему смутно знакомым, но вспомнить, где он мог его видеть, Жека не сумел, как ни старался.
Вдалеке раздалось низкое хриплое рычание четырёхцилиндрового двигателя. На дороге, окутанный клубами пыли, возник быстро увеличивающийся в размерах красный спортбайк.
– О, а я думал, мы с Сергеичем последние прибыли, – протянул Виталик, мрачнея. – Ещё один желающий. Кто-то из ваших, похоже.
Он легонько пихнул Илью локтем.
– Каких это «наших», – подозрительно зыркнул на него бородач.
– А ты с чего вообще решил, что я байкер?
– Я так-то, считай, всю жизнь дальнобойщиком проработал, и этих лиц гоночной национальности сам терпеть не могу.
Хищная морда с надписью «Yamaha» на переднем обтекателе замерла в полуметре от «Гелендвагена». Ещё до того, как мотоциклист снял шлем, стало понятно, что гегемония патриархата на отдельно взятой поляне серьёзно пошатнулась.
Байкерша мотнула головой, закинув тугую плеть иссиня-чёрных волос за спину, и, изящно перекинув ногу через бензобак, спрыгнула на траву. Притихшие женщины с ревностью осматривали вновь прибывшую. Посмотреть, конечно, было на что. Соперничать с ней за внимание сильного пола – затея, заведомо обречённая на провал. Аппетитная фигурка и озорное точёное личико сразу приковали мужские взгляды. Девушка повесила шлем на руль и, слегка покачивая бёдрами, направилась по едва заметной в траве тропинке к высокой металлической ограде.
– Хороша, – протянул Илья, восхищённо покачав головой. – Лет пятнадцать назад я бы… Ух!
– Центровая краля, – подтвердил Гульден. – Подкатить, что ли?
– Не твоего поля ягода, родное сердце, – усмехнулся Виталик.
– Поживём – увидим, доживём – узнаем, выживем – учтём.
Натянув футболку, он порысил за байкершей.
– Мадам, постойте! Я очарован вашей красотой!
Та, не сбавляя шаг, смерила его насмешливым взглядом через плечо и бросила вполголоса что-то язвительное, судя по интонации.
– Ты чё, курица, – взвился Гульден, – ваще рамсы попутала?
За оградой раздался громкий многоголосый лай. Жека испуганно вздрогнул.
– Ого, – удивлённо хмыкнул он. – У него там псарня, что ли?
Меж тем, калитка, протяжно скрипнув, отворилась. Долговязая фигура в блестящем сером дождевике с глубоким, скрывающим лицо капюшоном возникла в проёме. Узловатая старческая рука крепко сжимала деревянную клюку. Было заметно, что движения хозяину усадьбы даются с большим трудом.
– Он бы ещё пуховик надел, – Хабаров покосился на Виталика.
Даже камуфляжная куртка последнего при первой встрече не удивила его так сильно.
– Я же говорил, странный, – негромко обронил Илья.
Старик сделал приглашающий жест и, прихрамывая, скрылся в глубине двора. Байкерша тут же скользнула следом, остальные нестройной вереницей потянулись за ней. За забором царили разруха и запустение, но это не сильно смутило Жеку – на другое он и не рассчитывал. А вот к чему Хабаров точно готов не был, так это к такому количеству собак. С опасливым удивлением он косился на разъеденные коррозией металлические клети, неровными рядами расположившиеся вдоль заросшей сорняками тропинки к крыльцу. Животные за ржавыми решётками бесновались и рвали воздух хриплым лаем надсаженных глоток, орошая землю пенной слюной. «Странно, что они молчали, пока хозяин не открыл калитку», – мелькнуло у Жеки в голове.
– Зачем столько? – дёрнул он за рукав Виталика. – Разводит, что ли?
– Откуда мне знать? – слегка нервно отозвался тот. – Хотя… Помнишь, как его местные называют?
– Во-о-от, – протянул собеседник, многозначительно пуча глаза. – Не нравится мне всё это… Ох, не нравится…
Хабаров тоже не был в восторге от внезапно открывшихся обстоятельств. Физической работы он не боялся, а вот собак – совсем другое дело. Если их ещё и кормить придётся, то, может, ну её нафиг, эту московскую квартиру?
Старик тяжело поднялся на крыльцо и, обернувшись, громко стукнул клюкой о деревянный настил. Лай резко оборвался. Псы, негромко ворча и поскуливая, улеглись на изрытую когтистыми лапами землю.
– Вас немного больше, чем я рассчитывал, – сиплый, каркающий голос неприятно резанул по ушам.
Голова, скрытая капюшоном, медленно повернулась, ненадолго задерживаясь на каждом из присутствующих. Жека поёжился – впервые за сегодняшний день он ощутил прохладу, но отчего-то это совсем не принесло ему облегчения. Казалось, холод пришёл не снаружи, остужая разгорячённое тело, а поднялся откуда-то изнутри, рассыпаясь невидимыми мурашками. «Мороз по коже», – всплыла в памяти подходящая ассоциация.
– Извиняюсь, что встречаю вас в таком виде, – продолжил старик. – На то есть основание. Я серьёзно болен, и моя внешность может вам сильно не понравиться. Собственно, по этой же косвенной причине вы все здесь и собрались. Мне осталось недолго, а перед смертью хотелось бы успеть привести усадьбу в порядок. Сил с каждым днём остаётся всё меньше, даже выполнение простых работ вызывает серьёзные затруднения. Родственников у меня нет, с соседями не особо дружу, поэтому решил привлечь человека со стороны…
Он внезапно зашёлся булькающим затяжным кашлем. Ладонь исчезла под капюшоном, видимо, прикрывая рот.
– Бригада таджиков за неделю тут всё в порядок привела бы, – буркнул вполголоса Илья.
– Тихо ты, на, – пихнул дальнобойщика локтем Борис. – Если тебе квартира не нужна, то вали отсюда, а другим не мешай.
– Ещё раз толкнёшь, башку откручу, – взяв крепыша двумя пальцами за лацкан гавайки, выдохнул тот прямо в зеркальные очки.
– Попробуй, на. Она у меня туго привинчена.
– Ждать смерти просто так слишком тяжело, – отдышавшись, прервал их негромкую перепалку старик. – Хочется не только принять участие в работе, но и увидеть результат своих усилий. При этом я свыкся с одиночеством – в толпе чувствую себя неуютно, поэтому одного компаньона будет вполне достаточно. Осталось лишь определиться с кандидатурой. В связи с чем предлагаю пройти в дом и пообщаться в более непринуждённой обстановке. Познакомимся поближе, обсудим насущные вопросы и прочее за скромной трапезой. Я взял на себя смелость приготовить обед.
Не дожидаясь ответной реакции на свою короткую речь, хозяин усадьбы исчез в дверном проёме. Кандидаты тоже поспешили внутрь. Жека немного замешкался, раздумывая, не вернуться ли ему домой прямо сейчас, однако любопытство взяло верх, и, бросив осторожный взгляд на притихших собак, он последовал за остальными.
В доме вкусно пахло жареным мясом, только вот к аромату готовой пищи примешивался едва уловимый душок сырости и плесени. Подгнившие половицы со скрипом прогибались под ногами. Доски, кое-как прикрытые выцветшими половиками, казалось, в любой момент могут проломиться под тяжестью с любопытством озирающихся гостей. Жеку сейчас всё это мало волновало, после безжалостного солнцепёка сумрачная прохлада запылённого помещения казалась ему спасительной благодатью. Он с любопытством рассматривал стоящее в углу на задних лапах чучело громадного бурого медведя и висящие на стенах головы косуль, лосей и волков.
– Прошу простить за беспорядок, – проскрипел старик. – Этот дом слишком велик для одного человека. Я, конечно, пытаюсь поддерживать чистоту, но в последнее время получается это не очень успешно. Присаживайтесь.
Он, кряхтя, уселся во главе массивного стола и приглашающе махнул рукой.
– Кому не хватит приборов и посуды, возьмите в буфете. Берите без стеснения. Зовут меня Некрас. Если есть какие-то вопросы, можете спрашивать, постараюсь удовлетворить ваше любопытство в полной мере.
Жека только сейчас понял, как сильно проголодался. Плюхнувшись на табурет, он принялся наполнять тарелку варёной картошкой с зеленью, сочными кусками мяса и свежими овощами.
– Дичь? – авторитетно поинтересовался Борис, облизывая жир с пальцев.
– Лосятина, фазаны, рябчики в сметане, – в голосе Некраса мелькнули хвастливые нотки. – Здесь раньше охотничьи угодья были. Сейчас-то, конечно, тайга не так щедра, да и я уже не молод, но кое-что всё же получается добыть.
– Так и живу. Охота да огород. Рыбачу ещё иногда, но это больше для души.
– Терпеть не могу рыб, – брезгливо передёрнул плечами блондинчик. – Мерзкие скользкие твари.
– По речке уже не хожу, – проигнорировал старик недовольное брюзжание красавчика, – а вот пруд тут совсем рядом, метров двести через луг. Баня там же, на берегу. Если есть желание попариться, милости прошу. В общем, советую тщательней оглядеться, познакомиться с хозяйством, погулять по территории. Врать не буду – работы много, если почувствуете, что не готовы, лучше говорите прямо. Оставайтесь на ночь. Спален на втором этаже достаточно. Заодно и я к вам присмотрюсь, перед тем как решение принять.
Голос его сорвался, он согнулся над столом в очередном приступе кашля.
– Совсем плох старый, – быстро шепнул Жеке Виталик. – Как бы раньше времени не преставился.
Тот кивнул соглашаясь. Он уже и сам об этом подумал. Удивительно, как в таком состоянии он ещё на охоту ходить умудряется? Мясо, кстати, получилось просто восхитительно. Гости смели всё подчистую. Сам же старик к обеду так и не притронулся, только прихлебывал какой-то пахучий отвар из потрескавшейся от времени деревянной кружки.
Поспешно завершив трапезу, нетерпеливый Борис подсел поближе к деду и принялся негромко что-то выспрашивать. Вскоре к ним присоединился Гульден. Жека сначала хотел послушать разговор, но потом решил всё же позже поговорить с Некрасом лично. Так вероятность выделиться среди остальных кандидатов будет больше.
Ника с Верой, с которыми он успел познакомиться во время обеда, убирали со стола и шустрили на кухне, вовсю демонстрируя старику свои навыки хозяюшек. Неразговорчивая байкерша Ульяна бродила по гостиной, рассматривая развешенное среди охотничьих трофеев холодное и огнестрельное оружие. Хотя в антикварных саблях и ружьях Хабаров не разбирался совершенно, однако даже ему было ясно, что это не подделки, а по-настоящему ценные вещи. Надо будет аккуратно выяснить у деда, кому после его смерти достанется усадьба и всё барахло. Может, к квартире в Москве полагается ещё и приятный бонус.
Виталика сразу заинтересовал пруд, куда он и направился по окончании обеда. Холёный блондинчик Стас увязался за ним. «Хотя какой он Стас? – подумал Жека с раздражением, глядя вслед удаляющимся конкурентам. – Самый настоящий Стасик».
Илья звал на огород, но Хабаров, помня о клетках с собаками, решил пока остаться в доме. Запертые животные хоть больше и не проявляли признаков агрессии, но по-прежнему нервировали его. Для себя Жека решил, что первым делом выяснит, насколько обязанности помощника будут касаться взаимодействия с этими жуткими псинами. Возможно, от борьбы за наследство придётся отказаться уже в самом начале. Не складывается у него что-то с хозяйственными работами. Он с досадой вспомнил, как свалился со строительных лесов, помогая знакомому с ремонтом дачи, и механически почесал сломанную при падении ногу.
– Жень, – окликнула его Ника. – Сможешь воды принести? Мы бы с Верочкой влажную уборку быстренько сделали. Я там во дворе колодец видела.
Стряхнув неприятные воспоминания, Хабаров недовольно зыркнул на толстушку, но возражать не стал – со вздохом поплёлся к выходу.
– Куда? – донеслось ему вслед. – Тару возьми. В ладошках, что ли, нести собрался?
Подхватив помятые эмалированные вёдра, Жека вышел во двор и осмотрелся. Собаки внимательно наблюдали за ним сквозь ржавые прутья решёток.
– Воды принести… – скривив губы, передразнил он негромко Нику. – Раз так надо, то и шла бы сама.
Заросший мхом полуразвалившийся колодец разместился у забора в глубине двора, аккурат рядом с клетью, в которой, положив морду на лапы, свернулся громадный кобель. Жека неуверенно двинулся по едва заметной в высокой траве тропинке. Чёрный лохматый пёс настороженно навострил уши, верхняя губа его медленно поднялась, обнажая острые зубы, из пасти донеслось низкое угрожающее рычанье.
– Тише-тише, Бобик, – выдавил Хабаров. – Свои. Не ругайся.
Кобель резко вскочил и с громким лаем бросился на решётку. Клетка покачнулась, навесной замок на подавшейся вперёд двери лязгнул дужкой о проушины. Жека отпрянул, выронив вёдра.
– Сука! – испуганно пискнул он.
– Не, это кобель. По морде видно. Тупая и злобная рожа, как у большинства самцов.
Ульяна стояла позади, скрестив руки на груди, и ехидно улыбалась.
– Нет, – буркнул он, подбирая выпавшую тару. – Просто неожиданно…
– Ладно, не ссы. Сейчас угомоню зверя. Я с животными хорошо лажу.
Она уверенно приблизилась к клетке и что-то тихо, успокаивающе зашептала. Пёс умолк, склонил голову набок и вильнул хвостом. Девушка просунула кисть сквозь прутья, коснулась жуткой морды. Влажный язык преданно лизнул тонкие пальцы.
– Видишь, – обернувшись, усмехнулась байкерша. – Главное не бояться. Они страх сразу чуют.
Жека смущённо переминался с ноги на ногу.
– Ну, чего застыл? С колодцем сам справишься или тоже помочь?
– Сам. Только ты это… Тут побудь пока.
– Ок. Побуду. Это же потому, что тебе приятно моё общество, а не оттого, что ты обделался со страху?
Жека молча юркнул к колодцу, неловко обогнул лужу у подножия покосившегося сруба, поставил вёдра на землю и принялся сосредоточенно крутить изогнутую рукоятку ворота. Бадья с водой, стукаясь о стенки, медленно поползла наверх. Мокрая цепь со щелчками накручивалась на деревянный цилиндр. Хабаров украдкой косился на Ульяну.
Девушка, погрузившись в раздумья, рассеянно почёсывала за ухом разомлевшего пса. Жека непроизвольно засмотрелся на соблазнительные выпуклости и изящные изгибы женского тела. Довольно откровенный наряд будоражил воображение: облегающий алый кроп-топ открывал плоский живот и эротично обрисовывал высокую грудь, а короткие разлохмаченные снизу джорты едва прикрывали аппетитные ягодицы стройных ног с крепкими икрами. Что и говорить – фигура у Ульяны была на зависть многим, да и личико не подкачало. Только вот в слегка раскосых, с хитринкой, глазах порой проскакивала холодная, как сталь отточенного клинка, надменность. Слишком самоуверенная и дерзкая – не всякий осмелится с такой связаться. «Лесба или фемка, похоже, – решил Жека. – А может и то, и другое».
– А ты мужчин не очень любишь, да? – осторожно проверил он своё предположение.
– Почему? – вскинула бровь девушка. – Люблю. Только встречаются они сейчас редко. То, что у человека член между ног болтается, ещё не делает из него настоящего мужчину.
Жека подтянул рукой тяжёлую бадью и примостил её на край колодезного сруба.
– Ну, с таким подходом ты мужика долго искать будешь.
– Разве похоже, что я кого-то ищу?
На дрожащей поверхности воды мелькнула тень. Жека заглянул в бадью и тут же, вскрикнув, отшатнулся. Вместо собственного отражения он увидел лицо Стасика. Красавчик разевал рот в беззвучном вопле, из пустых окровавленных глазниц, по щекам, словно слёзы, стекали тёмно-красные ручейки.
– Ты чего? – дёрнулась Ульяна.
Хабаров осторожно вытянул шею, высматривая обезображенную физиономию. Ничего, лишь яркий солнечный диск да размазанные по небу узоры перистых облаков отражались в трепещущей водной глади.
Жека с силой провёл ладонью по лицу сверху вниз, будто пытаясь стереть увиденное.
– И часто с тобой такое? – впервые в голосе байкерши прозвучала искренняя заинтересованность.
– Нет. До сегодняшнего дня вообще ничего похожего не было.
– А сегодня прям что-то перебор. Может, из-за жары?
– Возможно. День летнего солнцестояния, как-никак. Повышенная активность излучения, магнитные бури и прочее. Бывает, не бери в голову…
– …бери в рот, легче выплюнуть, – не к месту ввернул Хабаров глупую шутку и сконфуженно замолчал.
Девушка, прищурясь, пристально посмотрела ему в глаза, будто выискивая что-то ведомое лишь ей. Жека смущённо отвернулся. Наполнив вёдра, он столкнул пустую бадью в тёмный зев колодца и, ухватившись за оцинкованные дужки, нарочито бодрым шагом направился к дому.
Ульяна проводила его внимательным взглядом. Девушка хмурила брови, озабоченно покусывая уголок нижней губы. Что-то в поведении или словах Хабарова её насторожило и заставило глубоко задуматься. Тряхнув головой, она отогнала беспокойные мысли и, потрепав притихшего пса по лохматой холке, зашагала следом за Жекой. За её спиной из глубины колодца раздался едва слышный всплеск. Тихий звук слабым эхом отразился от обледенелых стен и растворился в холодной тьме. Псы в клетках испуганно прижали уши и жалобно заскулили.
