Яблоков-младший не справлялся. И это еще мягко сказано. То у него КамАЗ с удачей застрянет где-то в заметенных снегом степях, то финансовое благополучие для целого города не в те ворота заедет и станет собственностью одного человека, то он три контейнера счастья отправит железной дорогой там, где надо было морем.
Министерство страдало, люди страдали, и только Яблоков никак не мог понять, что катастрофического в том, если кому-то не доехало вовремя чуточку взаимоуважения? Ну повздорили люди, ну обиделись друг на друга, ну кто-то там кому-то что-то объявил. Можно подумать, мир рухнул…
— Еще ниже. В отдел намеков. Там все равно ни до кого ничего вовремя не доходит почти. Хоть вообще закрывай. Но нельзя. Вот пускай сидит и разгадывает ребусы, глядишь, сам от скуки уволится или превратится в один сплошной намек, хы-хы-хы.
Несмотря на понижение в должности, Яблоков не сильно расстроился. Работать он не любил, ответственности боялся, а в отделе намеков ни то ни другое особо не требовалось, ведь намеки не имеют официальной формы.
Заняв свой рабочий стол, логист включил компьютер, открыл план и начал его изучать. Чего тут только не было: намеки на угрозы, намеки на симпатию, на наглость, на глупость. Яблоков решил пробить себя по базе и нашел кучу намеков на увольнение, которые ему годами отправляло начальство и которые до него так и не дошли.
Логистические маршруты выглядели запутанно и безнадежно, как кредитный договор, а вот задания… Задания были вполне себе простыми.
Яблоков начал по порядку.
Родители одного перезрелого музыканта очень любили сына и не знали, как его попросить наконец съехать или хотя бы заставить найти работу, но так, чтобы не ранить чувства тридцатилетнего детеныша. Надо было построить маршрут и учесть все нюансы.
— И это задание? — удивился Яблоков, который сам прошел через подобное несколько раз.
Кликнув мышкой, логист перевел намеки отправителя на бумагу. Он сделал так, что родители повесили замок на комнату «мальчика» и оставили записку со следующим текстом: «Сынок, ты очень хороший музыкант, лучший, кого мы знаем. Тебе давно пора на гастроли, чтобы мир тебя услышал. И даже не спорь, ты слишком хорош, чтобы сидеть дома. А комнату мы сдадим в аренду, так как нам, мамонтам бесталанным, не хватает пенсии. Если хочешь, можешь арендовать жилплощадь по сходной цене, пока не составишь график выступлений: так быстрее привыкнешь к разъездной жизни артиста».
Примерно так выселяли из дома и Гришу, когда он объявил, что станет чемпионом мира по киберспорту.
Намек дошел до музыканта на третий день, когда он устал спать под дверью собственной комнаты. Пришлось устроиться на работу, а репетировать ― в гараже у друга, чтобы родители больше не отправляли на гастроли.
Яблоков тем временем уже корпел над другими проектами, и там без его личного опыта тоже было не обойтись.
Одна девушка намекала коллеге по работе на симпатию. Она искала путь к его сердцу через желудок и угощала домашними десертами, но Яблоков знал, что эти пути уже давно непопулярны и можно легко заехать в тупик банального ожирения: он сам так встревал неоднократно.
Девушка отправляла намеки воздухом: кидалась записками с невинными шутками, посылала улыбки и воздушные поцелуи, а потом перешла на самые кардинальные методы и попросила молодого человека зайти в гости, чтобы переустановить операционную систему. Но все эти намеки разбивались о неприступные скалы непонимания и тонули в океане тормозной жидкости. Над шутками парень не смеялся, воздушные поцелуи воспринимал как ротавирусную атаку, а операционную систему смог переустановить даже со сломанной пополам клавиатурой и без мышки, предусмотрительно спрятанной под кроватью.
Три логиста до прихода Яблокова пытались выстроить маршруты, искали обходные пути, делали расчеты, но всё без толку. До парня не доходило.
Яблоков знал, как надо. Он сам не любил всю эту конспирологию, шифры Виженера и прочие женские ребусы. Симпатию воспринимал только в виде прямых угроз. Маршрут логист выстроил прямой и болезненный для подвески. У девушки имелся синий пояс по тхеквондо. Она запрыгнула возлюбленному на спину и приказала везти ее либо в ресторан, либо в загс, либо на татами.
Намек дошел быстро, со второго удара по корпусу.
Были задания и посерьезнее. Гриша помог одной веселой компании, шумевшей под окнами пьяного охотника, избежать тяжелых последствий. Охотник вышел к молодым людям и без криков и угроз, используя лишь профессиональную терминологию и фотографию своего ружья, объяснил, как избавляют окрестности от пришлых хищников.
Яблоков, на удивление для самого себя, был в ударе. Ему столько раз в жизни намекали на его наглость, дерзость, жадность, безответственность, что он прекрасно понимал, что нужно делать и говорить, чтобы общаться с людьми на одном языке.
Спустя год до начальника службы логистики стали доходить слухи о том, что Яблоков справляется, а отдел намеков вскоре можно будет перевести на уровень паркинга, а там и до первого этажа недалеко.
Тогда, по указу начальства, Яблокову начали спускать более глобальные заявки: социальные, политические, криминальные. Но и тут логист имел своеобразный опыт. За то время, что он работал в головном офисе и постоянно срывал все сроки поставок, Яблоков научился распознавать серьезные намеки, какими люди высших рангов общались между собой после его оплошностей.
Теперь информация от отправителя к получателю доходила практически всегда с первого раза, а многие проблемы удавалось решить до возникновения серьезных скандалов, конфликтов и необратимых последствий.
— Григорий, зайдите ко мне, — послышался как-то голос начальника в трубке Яблокова.
— Вызывали, Борис Борисыч? — переспросил для приличия логист, заходя в кабинет после стука.
— Садись, — начальник указал на кресло и сложил пальцы в замок. — Слышал, ты стал работать намного лучше. В начальники отдела метишь.
— Да ну, что вы, Борис Борисыч, какой уж там начальник, — засмущался Яблоков, — но немного больше свободы не помешало бы. На прошлой неделе мы с рабочей группой смогли доставить в кратчайший срок послание одному губернатору от хирургов из районной больницы. Представляете, там увольнениями пахло и скандалом на всю страну, а теперь пахнет новыми хирургическими столами, освещением и дополнительным медперсоналом, — от переполняющей его гордости Гриша даже ударил себя по колену. — У меня для вас, кстати, еще одна важная новость…
— Здо́рово, Яблоков, молодец, — перебил его Борис Борисович, фальшиво улыбаясь и выпрямляясь в кресле. — Только вот какое дело: оказывается, чем лучше ты работаешь, тем меньше работы у других наших отделов. Как только люди стали понимать намеки, внезапного счастья и удачи им уже в таких больших объемах не нужно, они как бы и без нас справляются, понимаешь? Пути становятся проще и короче, через тернии уже никто идти не хочет, логистика теряет клиентуру. Намек понятен? — начальник угрожающе перегнулся через стол.
— Угу, — промычал логист, отворачиваясь от тяжелого взгляда.
— Вот и хорошо, — снисходительно улыбнулся мужчина, — работайте, Григорий, поспокойнее, без фанатизма, как раньше.
— Раньше я был примером того, как не надо работать, — напомнил Гриша.
— С тех пор ничего не изменилось, — покачал головой начальник. — Намеки должны быть туманными и малоразборчивыми, как священные писания. Людям нравятся ребусы. Делайте то, что умеете лучше всего.
— Расслабьтесь и оставьте работу профессионалам.
— Ясно. Но у меня там один маршрут, думаю, что…
— Вы сказали, вам всё ясно, — нахмурился Борис Борисович.
Гриша встал и бросился прочь из кабинета, чуть не сбив по пути кулер.
Отдел Яблокова так и не переехал на этаж выше, а намек начальника был понят и принят на вооружение. Лень и безразличие снова увлекли Гришу в свои объятия и заставили забыть о прошлых успехах.
До людей снова перестали доходить намеки. Но, несмотря на слова начальника, вместо удачи и счастья резко увеличился поток грузовиков с разбитыми сердцами, полетели новые самолеты с мелкими ссорами, по морю стали плыть танкеры с жидким недоверием и потерянной надеждой.
Люди просто не могли без намеков, а откровенное общение часто приводило к слишком непредсказуемым последствиям. Ведь получить прямой отказ намного больнее, чем отказ через намек.
Так или иначе, министерство было довольно. Маршруты строились, логисты работали. Не важно, что доставлять, если есть потребность в самой доставке.
Однажды, спустя несколько месяцев после встречи в кабинете начальника, его голос снова раздался в трубке. Но в этот раз он звучал тревожно и неестественно печально.
— Яблоков, Яблоков, скажи, ваш отдел случайно не получал заказ на мою фамилию в этом году? — кажется, директор захлебывался слезами.
— Получал как-то, — честно ответил Гриша, — от вашей жены.
— А почему не доставили вовремя?! — сорвалась трубка на крик. — У меня развод на носу, дележ имущества, детей! Яблоков, я же ничего не понимаю в этих намеках, а их, оказывается, три с половиной вагона в мою сторону отправляли! Последний раз в день нашей с вами встречи! Как это понимать? Вы чем там заняты вообще?
— Расслабляемся, Борис Борисыч, — спокойно ответил Гриша, — расслабляемся и доверяем работу профессионалам. А намеки пусть будут туманны и неразборчивы. Люди любят ребусы.
Подписывайтесь на мой канал в телеграм https://t.me/RaynAlexandrм
