При этом по сей день правительство Австралии лишний раз не вспоминает про аборигенов. С 1940-х по 1960-ые им были рядом актов выданы гражданские права (в США к примеру, индейцев признают гражданами ещё в 1924 году),
Тут передергивание. В США индейские племена долгое время рассматривались как признаваемые, но нежеланные, враждебные формирования, что-то среднее между чужим государством и юридическим лицом. Около ста лет политика США была направлена на вытеснение племен и разрушение их путем ассимиляции или военным.
Но сами индейцы, в смысле люди, а не племена, в правах были поражены не больше, чем негры, азиаты, атеисты, женщины. Индеец мог пользоваться правами гражданина США, если жил вне племени по американским законам.
В 1924 году за индейцами признали не гражданские права, а комбинацию: индейцы, пожелавшие сохранить права членов племени, в 1924 году все-таки получили и права граждан США.
Геополитика - это та сфера, которая полна противоречий, глупостей и откровенного "закрывания глаз" на те нарушения моральных норм, что на уровне межличностных отношений и отношений между простейшими человеческими коллективами по крайней мере обычносчитаются нерушимыми. С самого появления государств это было так, чего стоят только бесконечные нарушения религиозных предписаний со стороны правителей, которые позиционировали себя как ревностные христиане/мусульмане/служители иных богов. Можно также вспомнить несоответствие официального тона в политике и реального отношения фигур политических процессов друг к другу. Ещё с Бронзовой эпохи и вплоть до падения большинства монархий в первой половине XX столетия правители именовали друг друга "братьями", что, очевидно, было не более чем формальностью, за которой могло скрываться какое угодно отношение вплоть до желания сместить "брата" и разбить управляемую им державу. Отрицание и даже высмеивание жертв геноцидов и массовых убийств, совершённых каким-либо правительством, тоже практика нередкая. Подобных примеров невероятно много, и новейшая эпоха, поступательно бравшая своё со второй половины XIX столетия, добавила немало разнообразия в спектр примеров, которые делают политику вообще и геополитику конкретно той частью цивилизации, которая может с повышенной вероятностью вызвать крайнюю степень недоумения у человека, напрочь лишённого толики цинизма (коих в целом вряд ли можно сыскать, но давайте представим такой бриллиант). Эта сторона бытия хорошо подчёркивает многие негативные черты человеческого характера, которые, если спроецировать их на такие сложнейшие объединения, как нация и государство, выглядят подчас совершенно нелепо и неприемлемо, но при этом спокойно существуют веками и тысячелетиями. И, как уже говорилось, современная эпоха и период, непосредственно к ней примыкающий, прекрасно демонстрируют эти черты. Это отчасти связано с тем, что события этих лет ещё свежи для нас, но факт есть факт - вместе со степенью развитости человечества развилась и "грязь" политических процессов. Этот текст посвящён интересным примерам подобного, проявляющимся в разном контексте, но связанным друг с другом чёткой нитью, которую, впрочем, нужно хорошенько захотеть увидеть.
Многострадальные народы и невежественные дикари
Что такое Австралия? В первую очередь, это континент в Южном полушарии, самый маленький из материков - "всего" 7.7 миллионов квадратных километров, немногим меньше Бразилии. Основная его часть - пустынные пространства, но немало представлены и довольно пышные равнины, тропические болотистые массивы, на небольшой части побережья - даже климат средиземноморского типа, как в Южной Европе. Это действительно полноценный континент с разнообразной местностью и немалым размером.
Став ещё в глубоком доисторическом времени отдельно стоящим географическим образованием, Австралия пошла "собственным путём", в том числе и в плане развития человечества, когда оно сюда добралось. В отличие от соседних территорий в Тихом океане, таких как острова Полинезии и Новая Зеландия, здесь заселение человеком состоялось ещё в промежутке между 65 и 30 тысячами лет до нашей эры, некоторые миграции продолжались вплоть до 5 тысяч лет до нашей эры. Несмотря на это, в Австралии не сложится традиционных очагов цивилизации - прибывшие люди быстро окажутся изолированными и, по всей вероятности, даже слегка деградируют технологически за время, проведённое на южном материке. Австралийские аборигены, честно говоря, едва ли знамениты чем-либо, помимо использования бумеранга как средства охоты, хотя их религия и фольклор весьма самобытны.
Коренные австралийцы являются одной из самых архаичных ветвей человечества наряду с южноафриканскими койсанами и некоторыми другими племенами. Их уклад практически не менялся десятки тысяч лет, оставаясь на крайне низком уровне. И хотя, как уже упоминалось у них есть уникальные, хоть и довольно простые, культура и религия, в целом они находились на глубочайшей обочине цивилизации, не имея о иных регионах никакого или практически никакого представления. Поэтому не вызывает никакого удивления то, что когда Британская империя все же решила обосноваться в Австралии, аборигены не смогли ничего с этим поделать. Британские поселенцы, к концу XIX столетия рядом волн начиная от беглых уголовников, привезённых в Австралию как в огромную тюрьму, и заканчивая вполне респектабельными фермерами и рабочими заселят всю Австралию, вытеснив коренное население с большей части территории. Так и появится Австралия не просто как континент, а как государство - чистый продукт колониализма, причём именно конкретного его типа - колониализма поселенческого, когда из метрополии массово едут, идут или плывут люди на место коренных жителей, вытесняя их, чаще всего численностью и грубой силой, после чего изолируют их и поражают в правах как "дикарей, не умеющих правильно пользоваться землёй". Так, собственно, и произошло в Австралии.
Бушрейнджеры - так называли австралийский аналог американских ковбоев и русских казаков. Чаще всего это были преступники, привезённые в Австралию на каторгу и сбежавшие с неё в буш (что-то родственное степному "Дикому полю")
Даже флаг Австралии "кричит" о колониальных корнях страны
При этом по сей день правительство Австралии лишний раз не вспоминает про аборигенов. С 1940-х по 1960-ые им были рядом актов выданы гражданские права (в США к примеру, индейцев признают имеющими право на все гражданские права ещё в 1924 году), после чего любые попытки более широко развернуть дискуссию о вреде, причинённом колониализмом, во внимание не принимались. Австралийские аборигены по сей день остаются бедным и периферийным народом с недостаточным представительством в собственной стране, и это при том, что в целом Австралия весьма благополучна. Но не для всех и не до конца.
Хорошо, скажет читатель, история Австралии - тема интересная и самобытная, но ведь причём здесь политическая "грязь" современности и тем более Израиль с Россией, как было указано в названии? А при очень многом, особенно первый. Дело в том, что Австралия и Израиль, как бы странно это не звучало на первый взгляд, очень близки друг к другу по происхождению - они оба появились как плоды европейского поселенческого колониализма, и большинство его шаблонов при формировании Израиля прекрасно сработали. Это может прозвучать крайне абсурдно для обывателя, и на то есть причины, но сейчас я объясню, почему это действительно так.
Культурный код, заложенный в христианские страны, заставляет воспринимать Израиль как вещь саму собой разумеющуюся, а как иначе - каждый человек, по крайней мере, каждый живущий в христианском мире, прекрасно знает про древнюю Иудею, царей Давида и Соломона, землю обетованную и прочее. И хотя многие из библейских историй, вероятно, мифические, самого главного это не отменяет - евреи действительно основали Израиль (или ряд мелких царств, возможно единой монархии Соломона и Давида никогда не было) ещё в начале Железного Века. А в II-I веках до нашей эры под руководством династии Хасмонеев существовала довольно крепкая Иудея, затем завоёванная Римом.
Предположительно существовавшее в действительно единое Израильское царство в X-IX столетиях до нашей эры
А это Иудея позднего эллинистического и раннеримского периодов
Можно подумать, что такой исторический контекст сам по себе объясняет то, что ныне существует государство Израиль на примерно той же территории. В конце концов, что может быть логичнее этого? Подобное мнение крайне распространено не только среди самих евреев, но и на Западе. Но оно неверно в своём корне - ещё в первые века нашей эры Иудея была упразднена, а большинство евреев изгнано оттуда римским властями. Вместо неё была создана провинция Сирия-Палестина. К XIX столетию еврейское население Палестины было представлено очень небольшим количеством, менее пятидесяти тысяч человек при общем населении региона в несколько сот тысяч. Большинством жителей бывшей античной Иудеи были арабы, ведшие преимущественно кочевой образ жизни, подобно их родственникам в Аравии и Северной Африке. Существуют разные теории о происхождении палестинцев - от того, что они потомки древнейшего доеврейского бронзового населения региона, до утверждения, что они "чистые" арабы, заместившие местное население после VII века. Вероятнее всего они имеют смешанное происхождение, но факт один - на момент второй половины XIX столетия арабоязычное население уже очень давно было доминирующим в Палестине, приобретя статус коренного.
Евреи же тогда давно уже в большинстве своём жили в Европе, наиболее скученно - в Восточной её половине, но были немало представлены и в других местах - так, в греческом (тогда ещё османском) городе Фессалоники (ныне Салоники на севере Греции) в ранних 1900-х годах евреи были самой большой по численности национальной категорией. Ну и конечно, миллионы евреев жили в "черте оседлости" Российской империи - в Варшаве, Вильно, Львове, Киеве, Одессе и других местах. Несмотря на множество предубеждений к ним со стороны прочих жителей континента, тогдашние евреи сами стали народом именно что европейским, утратив очень многие черты своих ближневосточных предков. Общины в других регионах, таких как Африка и некоторые страны Ближнего Востока (Египет, например, в Александрии сто лет назад был много иудеев) тоже приобрели массу отличий от "изначальных" евреев. Большинство же жило в Европе, став неотъемлемой частью её демографии. Однако появление и подъём сионизма (слово часто всплывает в теориях заговора, на самом же деле это просто еврейский национализм) и вытеснение им ортодоксального иудаизма привели к тому, что евреи из Европы с конце XIX столетия плыли в Палестину с целью "возвращения" на "родину". Учитывая, что на тот момент с окончания еврейского присутствия в регионе прошло сильно больше тысячи лет, это было больше похоже на американский проект по "отправке афроамериканских рабов на родину" в район Либерии, что в Западной Африке. В обоих случаях декларируемые мотивы для заселения были очень условными.
Уже можно понять, что весь процесс "возвращения" крайне напоминал поселенческую колонизацию Австралии или Северной Америки - покупка земли за бесценок ("бусы и ружья")у местных арабских мелких правителей и чиновников владевшей Палестиной Османской империи, вытеснение кочевников-мусульман с территорий, создание собственных вооружённых отрядов для "защиты от дикарей" и, естественно, очень плохое отношение к самим "дикарям", подогреваемое ещё и тем, что колонизаторы были абсолютно убеждены в том, что они и есть "настоящее" коренное население, "временно отлучившееся". Особенно приток еврейских поселенцев в регион усилился в конце 1930-х и начале 1940-х годов по широко известным причинам. Итог очень нагляден, если взглянуть на численность евреев в Европе сейчас и тогда :
Огромная часть, безусловно, погибла от рук нацистов и их союзников, но немало оказалось в Палестине, в разы усилив её колонизацию. Евреи активно заселяли побережье и стремились максимально расширить территорию для будущего государства. Только в отличие от аборигенов Австралии арабы не были столь неразвиты и инертны и тоже быстро сформировали мощный национализм, который в том числе стремился "избавиться" от еврейских поселенцев. Чем это кончилось - все знают. В ходе нескольких войн Израиль, основанный вскоре после окончания Второй Мировой войны, отбирал всё больше и больше территорий, колонизировав гораздо больше, чем первоначально планировалось. Как это зачастую бывало и в колониализме США, Франции и Великобритании, сопротивление коренного населения трактовалось как "агрессия дикарей" и служило отличным поводом для расширения экспансии
Расхожая карта, которая не зря стала так популярна - она правдиво отражает постоянное уменьшение "арабской" Палестины и рост Израиля. Без войн и активной колонизации этого бы никак не могло случиться
Что моё - то моё по праву, а что твоё - предмет обсуждения
Наверняка найдутся читатели, которые посчитают меня неправым - мол, почему я так "плохо" отношусь к евреям, приписываю им колониальные практики и сравниваю с лихими австралийскими покорителями кенгуру и аборигенов. А как же древняя Иудея, насильственное изгнание евреев Римом, Холокост, в конце концов? И это отчасти верно - еврейский народ подвергся немалому числу испытаний на своём пути. Действительно, неоспорим контекст еврейского присутствия в Палестине в древности. И если посмотреть с одной стороны и закрыть глаза на некоторые вещи, то можно в целом дать "зелёный свет" сионистской колонизации. Но надо признать и тот факт, что поселенцы из новейшего времени не были зримо связаны с Палестиной помимо идеологических установок, основанных на очень давней истории. Поэтому, на мой взгляд, создание Израиля - это процесс гораздо более родственный колонизации Австралии британцами, чем "возвращению исторической земли". И тем не менее и сам Израиль, и безусловно поддерживающие его (здесь могли бы быть пространные рассуждения про еврейское лобби в Вашингтоне, но, пожалуй, не буду это обширно озвучивать ) западные страны это отрицают и придерживаются именно варианта с "возвращением". И хотя израильские агрессивные практики временами даже осуждались в ООН, результата это не дало никакого - вплоть до самых недавних пор в конфликте "террористов" (в одной моей работе я уже говорил про нюансы употребления этого термина) и Израиля огромное число богатых и влиятельных государств слепо придерживается версии событий из Тель-Авива и Иерусалима, которая совершенно не признаёт колонизаторской природы современного еврейского государства и сомнительности сионистской концепции. И если Австралия и США хотя бы особо не отрицают своего корня, то Израиль имеет "прикрытие" в виде "исторической справедливости, которую честно восстановили". Подобный подход, что очевидно, ещё более (хотя арабы тоже здесь очень принципиальны, и не всегда по рациональным причинам) отдаляет возможность нормального существования Израиля в рамках региона без постоянной угрозы новой войны.
Остался всего один вопрос - а к чему в названии поста фигурирует Россия? Как она со всем этим связана? А очень органично - насколько западные державы и их "идейные братья" (Австралия, Новая Зеландия, Япония и ещё несколько других) благосклонны к Израилю и "понимают" его, несмотря на все прегрешения, настолько же они осуждают Россию за любое спорное с какой-либо точки зрения действие, даже если оно более обосновано, чем израильское. Россия, как один из традиционных врагов США ещё с середины XX столетия, противоположна Израилю - она может рассчитывать на безусловное давление вместо поддержки. При сопоставлении с Израилем эти двойные стандарты видны великолепно, даже лупы не нужно брать, чтобы их заметить - Крым не может быть частью России по международному праву, а любые заявления об исторических правах России на регион клеймятся "пропагандой" и "оправданием оккупации". При этом "возвращение" евреев в Палестину спустя "всего" почти две тысячи лет в ущерб арабам - вполне справедливо и сомнению это подвергнуться не может. Если наложить это логику на Крым, то всё выходит даже "ровнее" - русские там уже давно большинство и ничего заново заселять не надо, да и прошло с момента его отделения от России (ещё в рамках СССР) несоизмеримо меньше, чем от уничтожения древней Иудеи и до появления современного Израиля - менее сотни лет. Но всё это не имеет значения, поскольку в политике "стандарты", будь то правила отношений между монархами, представителями одной веры или международное право (зависит от эпохи) чаще всего служат не более чем красивой обёрткой, за которой скрываются реальные действия, обёртке не соответствующие.
Фраза "что моё - то моё по праву, а что твоё - предмет обсуждения" прекрасно иллюстрирует сущность мировой политики, в которой можно закрыть глаза на одни действия, как бы вопиющи они ни были, и при этом рьяно осуждать и использовать как повод для давления другие, даже если они куда менее спорны. На примере отношения к Израилю и России на Западе это видно прекрасно, не только в плане признания обоснованности территориальных приобретений, но и со стороны частоты разговоров о колонизации и деколонизации. В то время как колониальный характер Израиля просто не признаётся, а Австралии и США не очень часто вспоминается, мнение о необходимости "деколонизировать" Россию или Китай, "освободив угнетённые народы" частенько проскальзывает и не вызывает плохой реакции. Впрочем, это касается преимущественно правительств, политику и ведущих - есть немало западных и даже еврейских политических групп, принимающих тезисы о "греховности" Израиля, которые, впрочем, большого влияния не имеют, по крайней мере пока.
Нет, я не утверждаю, что Россия или Китай "чисты" в этом плане, или что арабы и их национализм правы на более чем сто процентов - они тоже имеют много двойных стандартов и "грязных приёмов" в своей политике. И тем не менее именно западные устои этого плана показательнее всего, так как в них несоответствие образу "свободного честного демократического мира", построенному в современную эпоху пропагандой, и реальных действий, очень контрастно. Но в целом подобное характерно для всей геополитики и политики внутренней с самого начала человеческой цивилизации, а если брать шире - двуличие и эгоизм крайне распространены и в личных взаимоотношениях. Как бы ни было печально, это - одна из крепчайших частей природы человека, подтверждение чему легко найти в очень и очень многих примерах.
Революционные настроения угрожали распространиться и на страны-победители. Испания, которая была нейтральной, стояла на грани гражданской войны с 1918 по 1920 годы, которые назвали «тремя большевистскими годами». Беспорядки на фабриках и заводах распространились по всей стране и вспыхивали в городах, приведя к более, чем 750 смертям. Помещики покидали свои владения в страхе перед возбуждённым агитацией батрачеством. Страх перед большевизмом побудили правительство собрать 800 российских граждан и коммунистов, живущих в Испании, погрузить их весной 1919 года на пароход и отправить в Одессу. В конце концов, в 1923 году в стране установилась консервативная диктатура Примо де Риверы.
Угроза революции была менее выражена во Франции и Британии, которые имели дело в основном с забастовками трудящихся. Франция боялась двух угроз с востока: немецкого ревизионизма и русского большевизма. В Британии кульминацией стала всеобщая забастовка 1926 года, но причины её были экономическими. Коммунистическая партия, основанная в 1920 году, никогда не имела значительного влияния. Однако, глядя на остальную Европу, британцы поверили в то, что величайшую угрозу их стране в будущем будет представлять не Германия, а коммунисты. Эти страхи даже перекинулись за океан, в США, где итало-американские анархисты стали устраивать теракты со взрывами. После них все заговорили о красной угрозе.
Наиболее выраженным потенциалом революции обладала Италия, в которой победа в войне хоть ненадолго и смягчила внутреннее напряжение, но не убрала его вообще. Страна вышла из войны глубоко расколотой, что не укрылось от взора наблюдателей. Строгая цензура и мобилизация конца войны не облегчали ситуацию. Социалисты, профсоюзники, священники и пацифисты получали ярлык внутреннего врага. Падение боевого духа армии приписывалось их проделкам. Экономическая ситуация была неблагоприятной. В годы войны Италия наделала непосильную гору долгов и теперь должна была платить огромные суммы Британии и США. Во время войны солдатам была обещана земля. После победы это обещание оказалось не сдержанным, что усугубило социальные конфликты на селе. В ответ на это социалисты приняли программу социалистической революции по российскому образцу с силовым захватом власти и диктатурой пролетариата. На всеобщих выборах в ноябре 1919 года они взяли более трети голосов и стали крупнейшей партией в Палате представителей. Левое правительство, а также местные акты насилия и экспроприации заставили итальянскую буржуазию и помещиков искать спасителя от красной угрозы.
Они нашли его в лице Бенито Муссолини, который переродился из предвоенного пламенного социалиста в радикального националиста. В начале войны он был редактором партийной газеты «Аванти», но отказался подчиниться линии партии на нейтралитет в капиталистической войне, был исключён и создал свою газету, на которую стали тратить деньги подобным же образом настроенные бизнесмены. Росту популярности Бенито помогло его красноречие. Муссолини прослужил солдатом в итальянской армии до 1917 года, когда его комиссовали из-за сифилиса (а не из-за ранения, как повествовали его официальные биографии). Социалистов он считал хуже австро-венгерской армии и призывал сражаться с ними «мечом и пером». По его мнению, глобальное стремление коммунистов к власти могло быть сдержано лишь насилием.
Это не время ангелов, это время дьяволов. Оно требует ярости, а не смирения… Оно требует длинных мечей и много огня… Или это, или поражение. Или это, или Россия.
Он хотел революции, но революции националистической. В марте в Милане он организовал свой Союз борьбы, который впоследствии стал фашистской партией. Он охотно брал к себе бывших фронтовиков, но и, подобно фрайкору, в Союз шла молодёжь, которой не довелось повоевать. Его газета открыто призывала к насильственным кампаниям против социалистов. Зажигательная риторика вызвала действия. 21 ноября 1920 года фашистская команда открыла огонь по толпе, праздновавшей избрание мэра-социалиста. «Красная гвардия» стала стрелять в ответ. Этот инцидент с десятком погибших и шестьюдесятью раненых привёл к отставке социалистической мэрии. Муссолини и фашисты сделали для себя вывод: насилие окупается.
Чернорубашечники терроризировали своих политических оппонентов и в сельских регионах, часто со скрытой поддержкой полиции, которая смотрела на «силы порядка» Муссолини с благосклонностью. За три года, начиная с 1919 года, в подобных столкновениях в Италии было убито около 3 тысяч человек, главным образом, «красных». Только лишь в 1920 году погибло 172 социалиста (и 4 фашиста). Движение Муссолини стало сильнейшей политической партией, она выросла вдесятеро, и либеральный премьер-министр пригласил её в свой «Национальный блок» перед выборами 1921 года. Так Бенито стал «респектабельным» политиком, в то время, как его бригады продолжали своё чёрное дело, пользуясь практическим иммунитетом к полиции. Фашисты пользовались страхом перед большевизмом и слабостью своего правительства, указывая, что оно не может навести порядок. И это притом, что они и были главными нарушителями этого самого порядка!
27 октября 1922 года Муссолини сделал финальную заявку на власть, организовав пресловутый Поход на Рим. У него получилось. Итальянский король согласился было на требование премьер-министра объявить чрезвычайное положение, но потом прогнулся и дал согласие назначить новым премьер-министром Муссолини, который не шёл пешком, а приехал в Рим на поезде. Его стратегия параллельного насилия и участия в демократических процедурах полностью оправдалась. Он, как и большевики, понял, что парламентское большинство ничего не стоит по сравнению со способностью наводить ужас на оппонентов и действовать безжалостно. При тех обстоятельствах ни король, ни правительство, ни элиты не нашли в себе достаточно политической воли, чтобы противостоять ему. Ведь они боялись социалистической революции. Либеральная буржуазия надеялась приручить фашистов, а прочие демократы считали их преходящим явлением. В реальности Бенито с самого начала собирался установить диктатуру, что он и сделал в 1925 году.
Его успех повлиял на правых по всей Европе. Главный поклонник жил в Германии. Гитлер организовал свой марш в Мюнхене, а потом был ещё поход на Берлин. Тогда, правда, мало кто смотрел на него, как на второго Муссолини. У него даже гражданства не было. Этот неудавшийся художник перебрался из Вены в Мюнхен, чтобы не попасть в армию, но пошёл в баварскую армию добровольцем, когда началась война. Был посыльным, служил храбро, получил ефрейтора и Железный крест. Поражение в войне радикализировало его. Правда, он не решил сразу, кем стать: правым или левым. Он даже немного поработал на Эйснера. Но потом утвердился в среде ультраправых. Хаос и кризисы послевоенных лет сформировали его, как личность. Ведь изначально он не был таким зоологическим нацистом.
После того, как страны-победители потребовали от германского правительства сокращения армии и роспуска фрайкора, а правительство Эберта стало проводить эти требования в жизнь, немецкие правые отказались подчиниться и в марте 1920 года устроили путч в Берлине. Армия не стала стрелять в бывших фронтовиков, и правительство Эберта спас призыв к всеобщей забастовке. Вся Германия встала. Прошло четыре с половиной дня – и путч полностью сдулся. Правда, это имело одно нехорошее последствие: левые почувствовали свою силу и захотели заполнить вакуум власти, чтобы добиться того, чего не смогли достичь в 1918 году. В стране снова стали появляться Советы. Дошло до боёв с недавними путчистами. И вот здесь-то армия не отказалась стрелять по забастовщикам. Ей помог и фрайкор. Погибло около тысячи «красноармейцев». Мартовское восстание закончилось.
Страхи перед мировым коммунизмом были наиболее сильны в Мюнхене. Недаром именно там Гитлер стал убеждённым нацистом. Однако его преждевременное подражание Муссолини в 1923 году закончилось плачевно: полиция открыла огонь по марширующим, Гитлер сбежал, но был арестован двумя днями спустя и попал в тюрьму. Он всё ещё не до конца усвоил ключ к успеху: двойная стратегия на легальных и нелегальных действиях. Грубая сила на улицах и обещание навести порядок с трибуны. Вторая попытка попасть во власть десятком лет спустя оказалась успешной.
Судьба побеждённых решалась на мирной конференции в Париже, которая началась в январе 1919 года. У каждого из членов «большой тройки» были свои мотивы. Францию больше всего беспокоила судьба могущественного соседа – Германии. Британию французские страхи не очень впечатляли. Ллойд-Джордж собирался восстановить отношения с крупнейшим торговым партнёром Британии, хоть общественное мнение и настаивало на некотором наказании Рейха. Также существовал конфликт интересов на Ближнем Востоке. Американский президент Вильсон говорил о справедливом мире, самоопределении народов и создании Лиги Наций. За его требованиями стоял трезвый расчёт: в условиях сместившегося вследствие войны баланса сил он стремился продвигать новый мировой порядок с гегемонией своей страны.
Согласовать эти позиции, да ещё учесть интересы мелких стран, было почти невыполнимой задачей, и переговорщики знали, что придётся искать компромисс. Не между победителями и побеждёнными, конечно. Прошло меньше, чем два десятилетия, и этот мировой порядок оказался разрушен ревизионистами и националистами побеждённых стран. Тогда же континент претерпел трансформацию из крупных империй в национальные государства. Война затронула и победителей: Британия потеряла Ирландию, в то время, как в колониях разгорелась национально-освободительная борьба. Разномастные борцы потянулись в Париж с требованиями самоопределения: сионисты, армяне, арабы… Панафриканский Конгресс требовал того же самого. Молодой су-шеф из отеля Ритц Нгуен Тат Тхань написал письмо Вильсону с требованием независимости своей страны. Позже мир узнает его по новому имени: Хо Ши Мин. Большинство из них ждало разочарование. Самоопределение было предоставлено лишь некоторым осколкам проигравших империй. В колониях победителей, которые тоже были империями, это было встречено беспорядками.
Никто не мог представить себе такого результата ещё в начале войны. На протяжении большей части войны лояльность империи была сильнее национальной. Бравый солдат Швейк – по большей части послевоенное творение, миф, одобренный чешскими националистами с целью подчеркнуть ненависть австрийским «гнётом» и австрийскими – чтобы свалить на сепаратистов вину в поражении. Смерть Франца-Иосифа подкосила империю, а военное поражение полностью разрушило её. Решатели в Париже добились своей цели. Процесс неустанно подгонялся лоббистами из числа лондонских славян-эмигрантов. Одним из них был Томаш Масарик, профессор философии, сбежавший в 1914 году из Праги в Лондон. Уже в 1918 году он ездил по ушам Вильсона, представляя чехов закоренелыми западниками, а 3 сентября его Национальный комитет был признан союзниками законным представителем чехословацкой нации. Чешские, словацкие и югославские политики не соглашались ни на что меньшее суверенитета, хоть были и альтернативные проекты, и, начиная с лета 1918 года, с ними согласились государства Антанты.
Если по поводу Австро-Венгрии ещё долго думали, то с судьбой «больного человека Европы» Османской империи определились довольно быстро. Мало того, что она воевала на стороне Центральных держав, устроила геноцид армян, так ещё и удосужилась иметь огромные запасы нефти в своих провинциях. А география! Босфор и Суэц – не такие вещи, которыми разбрасываются. Ещё в 1915 году союзники начали делить шкуру неубитого медведя, нарисовав современную южную границу Сирии в рамках соглашения Сайкса-Пико. Правителю Мекки пообещали независимость арабам в обмен на восстание в тылу у османов.
После того, как большевики обнародовали секретные договора Антанты, стало ясно, что обещания арабам противоречили и Сайксу-Пико, и декларации Бальфура – плоду многолетнего труда сионистов во главе с Хаимом Вейцманом. Вейцман был человеком со связями, культивировал контакты с влиятельными еврейскими семействами и был вхож даже к Ллойд-Джорджу на пике его власти. Обещание «национального дома» было, конечно, не предоставлением независимости еврейскому меньшинству. Более того, в те годы евреев Палестины в подавляющем большинстве своём не стремилось к независимости. Были те, кто просто хотел автономии в рамках Османской империи. Бен-Гурион пошёл добровольцем за империю, и только в конце войны и после Бальфура присоединился к еврейскому легиону.
Декларация привела палестинских арабов в ярость. Они видели, что одна империя просто сменяет другую. Но с ними никто не собирался консультироваться. Британия получила мандат на Палестину и стала реализовывать в ней Декларацию. 4 апреля 1920 года в Иерусалиме начались первые антиеврейские беспорядки с первыми смертями. Палестина десятилетиями служила напоминанием противоречивости сделанных во время войны обещаний. Последствия этой стратегии терзают Ближний Восток и сегодня.
По дороге на Иерусалим крестоносное войско сильно страдало от жары, недостатка воды и провианта, в связи с чем погибло множество лошадей, и воинам приходилось добывать пропитание самостоятельно, разоряя земли, через которые пролегал их путь. В мае 1097 года крестоносцы осадили город Никея (расположен на территории современной Турции). Город занимал выгодное географическое положение и был хорошо укреплен. Организовать полную блокаду крестоносцам не удалось, и на озере возле города беспрепятственно циркулировали корабли Никеи. Через неделю после начала осады к городу подступило войско сельджукского султана Кылыч-Арслан, которое атаковало христианское войско. В завязавшемся бою крестоносцы одержали победу и, желая запугать противника с помощью метательных машин, перекинули в город большое количество отрезанных голов убитых сельджуков.
Крестоносцы неоднократно пытались взять Никею штурмом, но все попытки заканчивались провалом, пока в дело не вступил византийский император Алексей I Комнин. По договорённости крестоносцы должны были отдать все захваченные города во владение Византии, однако Алексею стало быстро понятно, что буйные христиане явно собрались подмять все мусульманские земли под себя. Посланники Комнина в тайне от крестоносцев договорились с осажденными о сдаче города в пользу Византии. 19 июня, когда византийские войска совместно с крестоносцами штурмовали стены Никеи, осажденные неожиданно прекратили сопротивление и сдались, пустив в город отряды византийского военачальника Мануила Вутумита. Узнав, что византийцы заняли город и взяли горожан под защиту императора, крестоносцы пришли в ярость, так как рассчитывали разграбить Никею и пополнить тем самым запасы денег и продовольствия.
По приказу Витумита крестоносцам разрешали посещать Никею группами не более чем из десяти человек. В качестве компенсации Комнин выдал крестоносцам лошадей и пополнил их денежные запасы. 26 июня 1097 года христианское войско направились дальше на юг к городу Антиохия (сейчас город Антакья на территории Турции). Этот город имел для христиан особое значение — по преданию, епископом Антиохии был апостол Пётр, и именно здесь возникло название Христиане. В 1085 году Антиохия была отвоевана у византийцев сельджуками, которые значительно перестроили старые укрепления города. Город окружали стены длиною более 12 километров с 450 башнями, толщина составляла примерно 2 метра.
Эмир города Яги-Сиян был уверен, что крепостные стены неприступны, однако он опасался предательства со стороны христианского населения и чтобы снизить вероятность измены, Яги-Сиян в середине октября удалил из города всех христиан-мужчин и заключил в тюрьму православного патриарха Антиохии Иоанна. 21 июня 1097 года началась осада Антиохии, продлившаяся в итоге 8 месяцев.
Схема Антиохии. Красным указано расположение войск крестоносцев.
С приближением зимы положение крестоносцев начало ухудшаться - к Рождеству христианские воины съели всё, что можно было только добыть в окрестностях Антиохии, и в армии начался голод, который вынудил крестоносцев организовывать целые экспедиции в отдалённые районы в попытках добыть продовольствие. Из-за голода и болезней умирал каждый седьмой крестоносец. Как и Никею, Антиохию не удалось полностью блокировать - свободными оставались несколько городских ворот, в том числе и ведущие к пристани Святого Симеона, куда приходили корабли, снабжающие город продовольствием. Для их блокады крестоносцы принялись строить укрепления. В марте к крестовому походу присоединились англичане, которые привезли мастеров и материалы для сооружения осадных башен. Яги-Сиян пытался помешать доставке грузов и 6 марта напал на крестоносцев во время разгрузки кораблей, однако нападение было отбито, и мусульмане понесли большие потери. Ночью осаждённые вышли из города похоронить погибших на местном кладбище, однако уже утром крестоносцы разорили около 1500 могил. Из камней, извлечённых из мусульманских захоронений, они построили осадную башню, а головы покойников насадили на пики.
Сельджуки же провели показательную казнь рыцаря Райнальда Порше, захваченного в плен в сражении 6 марта. Его привели на крепостные стены и велели спросить у своих, какой выкуп они готовы заплатить за его голову. В ответ на это Райнальд сказал, что не боится умирать, и крикнул своим товарищам, что в предыдущей стычке многие мусульманские эмиры были убиты и почти некому защищать город. Яги-Сиян предложил Райнальду сменить веру для сохранения жизни, но рыцарь отказался, за что был немедленно обезглавлен на глазах христианского войска По словам хрониста, после этого эмир Антиохии приказал привести к нему всех паломников, находившихся в тюрьмах города. Их раздели догола, связали вместе в круг, обложили сеном и дровами и сожгли заживо, а пленного патриарх Иоанна Оксита периодически подвешивали на веревках на городских стенах на виду у крестоносцев...
В мае 1098 года на помощь Антиохии выступила огромная сельджукская армия под предводительством эмира Кербоги, объединившая в себе войска около 30 мусульманских городов. Получив вести о размерах приближающегося войска-лидеры крестоносцев поняли, что либо Антиохия падет до прибытия Кербоги, либо всему предприятию каюк. Активнее всего за скорейший штурм ратовал Боэмунд Тарентский, который в тайне от своих товарищей вступил в сговор с жителем Антиохии по имени Фируз. Фируз за вознаграждение согласился впустить отряд крестоносцев в город. Более того, Боэмунд добился согласия остальных военачальников на то, что Антиохия будет принадлежать тому, кто войдёт в неё первым. В ночь со 2 на 3 июня, как было условлено, Фируз впустил отряд Боэмунда в башню по лестнице, которая уже была поставлена и прочно прикреплена к городской стене.
Пробравшись в город, Боэмунд приказал подать трубой сигнал к бою, а затем открыл ворота, через которые в Антиохию ворвались оставшиеся крестоносцы. В городе началась ужасающая резня, и к вечеру 3 июня в Антиохии не осталось ни одного живого турка. По сообщениям очевидцев, «все площади города были забиты телами мертвецов, что никто не мог пройти по улицам иначе, как по трупам». Что же касается эмира Антиохии Яги-Сияна, то он в сопровождении 30 воинов сбежал из города. Однако в предместьях города он либо сам умер, упав с коня, либо был убит местными крестьянами, которые отрубили его голову и отнесли Боэмунду Тарентскому После захвата крепости город стал не пригоден для проживания, ибо улицы были завалены разлагающимися трупами, и первым дело лидеры крестоносцев организовали захоронение тел.
Кроме того, крестоносцы обеспечили защиту крепостных стен от подходящей армии эмира Кербоги. Основная армия мусульман подошла к Антиохии уже на следующий день и вновь осадила город, теперь уже принадлежавший крестоносцам. С 5 по 8 июня шли ожесточённые бои между христианскими и мусульманскими отрядами за цитадель, контролировавшую въезд в Железные ворота. Крестоносцы смогли отбросить противника, однако понесли большие потери, что привело к упадку духа в христианском войске. Осознавая всю плачевность своего положения, многие воины дезертировали из города, спускаясь со стен по веревочным лестницам, чтобы попытаться добраться до гавани и на кораблях покинуть Палестину. В числе «верёвочных беглецов» был и главный идеолог Крестового похода Пётр Пустынник, но ему не удалось бежать, так как его поймал Танкред Тарентский.
Многие знатные рыцари же успешно эвакуировались из города и, добравшись до своих кораблей, отплыли в город Тарсус (современная Турция). Там они присоединились к Стефану Блуасскому - одному из военачальников французских участников крестового похода, который дезертировал из основного христианского войска еще до падения Антиохии. Из Тарсуса они веселой компанией отправились в Константинополь и по пути встретились с Алексеем I, который с войском шел на помощь осаждённым крестоносцам. Однако дезертиры сообщили ему, что помогать уже некому и армия крестоносцев, должно быть, уже уничтожена. Алексей поверил и развернул армию назад... Впоследствии крестоносцы поняли, что в отсутствии помощи виноват Стефан Блуасский, и вскоре весть о его трусости достигла Европы.
В осажденной же Антиохии в это время начался голод. Продовольствие можно было купить у армян и сирийцев, которые горными тропами на мулах доставляли его к подземным ходам крепости, но они требовали за продукты огромную цену, которую многие крестоносцы из числа простых воинов были не в состоянии заплатить. Люди варили и ели листья инжира, виноградной лозы, чертополоха и деревьев всех видов. Тушили сушёные шкуры лошадей, верблюдов, быков или буйволов». Некоторые пили кровь своих же лошадей... Некоторые источники сообщают, что в« Антиохии начался каннибализм: «Уже съели всех лошадей, питались кореньями и листьями, кое-кто варил кожу со щитов и обувь, кое-кто вырывал мертвецов из могил ». Однако, возможно, каннибализм был инсценировкой для запугивания осаждающих мусульман. Как сообщает один из хронистов: Боэмунд Тарентский приказл убить и поджарить на вертеле пленных мусульман на виду у их товарищей. Причём это случилось ещё в первой фазе осады, когда голод был еще не такой страшный.
Все шло к полной катастрофе крестоносного войска, но тут на христианское войско снизашло чудо... 10 июня 1098 года слуга провансальского паломника Петра Варфоломея явился к Раймунду Тулузскому и сообщил, что в течение последних месяцев ему в видениях являлся Святой Андрей. В последнем видении он открыл ему место, где можно найти одну из самых святых реликвий христианского мира — Святое Копьё (речь идет о копье, которое римский воин Лонгин вонзил в подреберье Иисуса Христа, распятого на кресте). Утром 15 июня Раймунд и еще двенадцать человек отправились в собор Святого Петра и после длительных раскопок нашли старый наконечник копья... Данное событие спровоцировало небывалый моральный подъем христианского войска. Люди кричали и ликовали на улицах города. Факт наличия в Константинополе Святого Копья, признанного всеми верующими подлинным - никого не смущал.
Даже хронисты того времени сходились во мнении, что нашедший копьё Петр Варфоломей сам же его там и зарыл несколько дней назад. Несмотря на то, что настроение у крестоносцев улучшилось, их положение в осажденном городе продолжало ухудшаться с каждым днем все больше. Христианские лидеры направили к эмиру Кербоги посольство под руководством Петра Пустынника с запросом переговоров о сдачи города при условиях свободного выхода христианского войска , на что тот ответил: «Вам придется сражаться за выход».
28 июня ослабшие от голода и болезней крестоносцы вышли из города дать мусульманам последний бой. Христиане могли быть разгромлены уже в этот момент, если бы Кербога принял решение уничтожать их отряды по отдельности. Однако Эмир решил, что немедленное нападение приведёт к тому, что крестоносцы отступят и снова закроются в городе, поэтому он решил дождаться, когда все их воины выйдут из-за укреплений, чтобы атаковать всю армию целиком. Крестоносцы, которым было нечего терять и донельзя замотивированные находкой Святого Копья, пошли в яростную атаку. Завязалось ожесточённые сражение.
В сельджукском войске не было согласия между военачальниками, а многие эмиры и вовсе ненавидели Кербоги. Когда стало ясно, что крестоносцы будут стоять насмерть, многие эмиры отдали приказы своим отрядам покинуть поле боя. Видя решимость крестоносцев, а также дезертирство эмиров, Кербога осознал серьёзность ситуации и попытался заключить перемирие, однако христиане проигнорировали его посланника.. Тогда эмир отдал приказ изобразить отступление, чтобы увлечь крестоносцев в более сложную для сражения местность. Однако "дружественные" эмиры отступление совсем не изображали, а бежали с поля битвы одним за другим. В результате, увидев, что его армия практически опустела, Кербога прекратил сражение и вернулся с остатками своих войск в Мосул. Его авторитет был потерян навсегда.
Лагерь Кербоги у Антиохии был захвачен и разграблен. Бежавшие сельджуки оставили шатры с золотом и серебром, однако изголодавшихся крестоносцев в первую очередь интересовал провиант. Даже найденных в шатрах женщин не взяли в плен. По сообщению хрониста: «крестоносцы не сделали им ничего плохого, кроме как пронзили их животы своими копьями». Вернувшись в город, крестоносцы начали переговоры с защитниками цитадели - последнего оплота мусульман в Антиохии после поражения Кербоги. Ставленник Кербоги Ахмед ибн Мерван видел бегство армии мусульман и, понимая безвыходность своего положения, сдал цитадель Боэмунду, получив гарантии сохранения жизни.
После окончательного захвата Антиохии среди крестоносцев началась грызня. Многие скептики из войска обвинили Петра Варфоломея, нашедшего Святое Копьё, во лжи. Монах предложил устроить ему испытание огнём, чтобы доказать свою правоту. Пройдя по дорожке, по обеим сторонам которой полыхал костёр, Пётр Варфоломей получил ожоги и через 12 дней умер, что явилось подтверждением обмана. Однако большинство простых воинов по-прежнему верило в подлинность копья и крестоносное войско носило с собой данную реликвию еще несколько лет, пока она бесследно не исчезла.
Между руководителями похода же, согласно традиции, началась грызня за право обладания городом. Боэмунд Тарентский заявил о своих правах на Антиохию, что не понравилось епископу Ле-Пюи и Раймунду Тулузскому. В результате в начале 1099 года Боэмунда Тарентского все же провозгласили князем Антиохии, а Раймунд Тулузский вместе с крестоносной армией выдвинулся на Иерусалим...
Два израильских солдата-резервиста неожиданно наткнулись на небольшую масляную лампу на юге Израиля недалеко от границы с сектором Газа. Об этом в конце декабря 2023 г. сообщило Управление древностей Израиля. Археолог Сара Таль датировала объект византийским периодом.