Да, хорошее время было!
На 5 рублей можно было в ресторан сходить
0 просмотренных постов скрыто
Франкфурт-на-Мартини
Не удержался — расскажу-таки. Я сделал выводы из прошлогоднего "Галопа по Европам" и, во избежание пролежней в районе мякоти, решил делать остановки. Географически идеальным местом для привала был Франкфурт, а чего тетёшкаться — там и решил заночевать. Просто приехать в город на несколько часов и рано утром уехать без приключений — не мой вариант. И приключения удались, как видно по фотографии к тексту.
Насоветовал мне прекрасно провести время в уютном ресторанчике на 15-м этаже искусственный интеллект в лике Чата GPT. Да, я принципиально не хожу по распонтованным ресторанам, потому что коленка кузнечика, запечённая в утренней слезинке воробушка — не мой вариант вообще. Я уже молчу про обильно размазанный соус по пустой тарелке — там эту рыдающую коленку не сразу-то и найдёшь. Но тут купился на 15-й этаж, вид на город, закат и прочие прелести немецкого бытия — будь у них всё хорошо по гроб жизни.
Еду заказал заранее — и тут их понять можно: так придёт человек, займёт столик, насмотрится заката, а закажет чай без сахара и четвертинку чёрного хлеба. Ну, стейк заказал. Не знаю, из кузнечика ли, но мясо было нормальное. Соус, конечно, размазали как положено, в уголку была пылинка шафрана в окружении изрубленной в труху рукколы.
А я пообещал себе не нажираться за день до дня рождения — какая бы красота из окна ни была. Я спросил у любезного — есть ли у них Мартини? Он разрывной пулей улетел узнавать, может ли их ресторан удовлетворить прихоть клиента. Ну, напиток-то эксклюзив — чё кривить душой. Этот прибыл назад с той же скоростью и доложил, что Мартини у них — море разливанное: ни в чём себе, мол, не отказывайте. А я падкий на такие словосочетания настолько, что в один момент подумал: а может, ну их в баню с этой шафрановой пылинкой — может, просто дать по Мартышечке, как в старые добрые времена?! Так звёзды сошлись, что я совместил оба варианта. И оба раза удачно.
Ещё до того как мне принесли коровьего мяса от кутюр, я для разогреву заказал себе Мартини, чтоб два раза не вставать. Ну и запить, что называется — как это принято в приличных домах. И я сразу обиделся, главное. Так-то я себя всю жизнь отучиваю заворачивать нижнюю губу, когда сильно расстроился, но тут был повод, и я дал стране угля. Этот принёс мне Мартини — где-то там на дне стакана для виски — и бутылочку Спрайта. Ну и как тут не раздасадоваться?! Ну и я дал волю чувствам. Этот камердинер заметил лёгкую, ненавязчивую печаль в моих глазах и спросил: "Что-то не так?" А я чуть не заплакал — как можно наливать Мартини так мало?!
А он — по-английски натужно, студент-мексиканец, изучающий немецкий. А я, когда уже расстроился, то всё — прощай логика, и я ему пальцем показал, докудава Мартини надо наливать. Он запомнил, главное — и каждый раз мне потудава и приносил. А я в отпуске, на 15-м этаже... страшно, блин. Я не помню, сколько раз я заказывал Мартини потудава, но ближе к закату уже вальяжно сидел на открытом балконе и рассматривал маленьких людей, копошащихся внизу. Ну, нищебродов этих. Дешёвого кебаба нажрались, поди, и мельтешат там непристойно — приличных людей от закатной палитры отвлекают.
Потемнело в итоге, да и мне вставать в шесть — надо и честь знать, тем более что намартинился я знатно. Ну я в голове прикидывал: вторуха — ну 50, ну 60 евро максимум. Ну, Спрайт, поди, дорогой — как любая мелочь в ресторане. Ну сколько я там того Мартини выпил?! Не литр точно — я себя знаю в этом плане по ощущениям.
Всё-таки актёрский дар — большое дело.
Он принёс мне счёт в кожаной папочке с конфеткой. Я открыл папочку и небрежно так карточкой до сенсора дотронулся — мол, у меня обычный завтрак дороже стоит — и вальяжной походкой покинул заведение.
А кебаб на вокзале вполне себе был ничевошный с утреца, ага, и кока-колки с двухлитровой бутылки отхлебнул — шарман, одним словом.
Показать полностью
1
Когда система дает сбой
2005 год
Едем первый раз с семьёй на моря.
Для начала решили в Анапу скататься. Интернетов тогда было мало, и жильё пришлось снимать, проходя своим пешком прямо по улицам города.
Задача выполнена: просторная комната с удобствами во дворе снята.
Бежим на само, собственно море.
Красивый зелёный город, вкусный сладкий квас и лимонад прямо из кег.
Теплое море, горячий песок - красота.
Вечером, после небольшого отдыха, идём шататься по городу.
Надо бы перекусить чего - нибудь такого, чего у нас в глубинке не водится.
Опппачки!
ШАШЛЫК ИЗ ОСЕТРИНЫ!!!
300 рублей ВСЕГО!!!
Заказываем три куска.
Официантка приносит три огромные тарелки, а в каждой ОГРОМНЫЙ кусок осетрины, грамм по 500 каждый.
Под пивко, а куда без него, я уплёл свой кусок очень быстро, потом доел за дочерью(ей тогда 9 лет было), потом за супругой.
Принесли счет - что-то чуть более 1500 рублей получилось - КРАСОТА.
Отпуск пролетел.
В следующем году опять в Анапу, и опять в первый день в то же кафе.
Осетрина на углях - 300 рублей.
Традиции нужно чтить, Заказываем опять три куска.
Огромные тарелки - ОГРОМНЫЕ куски осетрины.
Приносят счет - 5200!!!
Подзываю официантку, предъявляю претензию. WTF?
Девушка приносит меню, где черным по - русскому написано : шашлык из осетрины - 300 рублей/100 грамм.
Оплачиваю счет(хорошо хоть денег взяли с собой достаточно), и с грустными лицами идем любоваться ночным Черным морем.
Вопрос!!!
КОГДА НАС НА.БАЛИ, в прошлом году или в этом???
Показать полностью
Как встретить Новый год четыре раза в сутки и всё равно остаться трезвым или свадьба и Новый год в одном флаконе
Один раз, когда в армии служил, я отмечал Новый год в карауле. Караул был небольшой - один круглосуточный пост. Значит, начальник караула, он же сержант и трое караульных. Кто-то один постоянно на посту. Каждые два часа - смена часового. А в праздник всегда особый режим. То есть проверок намного больше, чем в обычный день. Не только дежурный по караулам офицер придёт несение службы проверять, а значит ещё какие-нибудь дядьки с комендатуры. В общем, выпить никак не получится, иначе будет полный залёт. И в 24.00 всем вместе тоже не собраться в караульном помещении, потому что кто-то один должен быть на посту.
Так мы придумали отмечать по регионам. Мы были в Москве, а Москва вообще-то по стране самая последняя Новый год встречает. На Камчатке уже давно нажрались, друг другу морды набили и спят под утро уже в Новом году, а Москва всё ещё прошлым годом живёт.
У меня дома была 4 часа разница с Москвой, поэтому в 20.00 мы зажгли бенгальский огонь и выпили сока - типа мои Новый год там уже встретили. Потом в 22.00 было то же самое по Челябински, и в 23.00 - по Саратовски. А во время прихода Нового года по Москве я вообще-то на посту был.
А несколько лет спустя мы с женой 31 декабря свой брак зарегистрировали. Романтики хотелось, но и сложности с этим случились. В ЗАГСЕ не хотели сначала регистрировать. Хоть в то время это и был рабочий день, но у них считался днём архивов. С населением они не работали. А потом я ещё и ногу к этому дню сломал. Но тем не менее срослось.
Я про это вообще-то раньше целый пост запилил:
Свадьба с препятствиями: касса, деньги, гипс и немного чуда
Так после этого семейного события до Нового года дело у нас обычно не доходит. В последнее время сначала друг друга поздравляем, потом дети нас, а к ночи я уже просто срубаюсь.
В прошлом году отмечали можно сказать несколько круглую дату - 30 лет совместной жизни. А в этом году тоже прикольная дата: 31 декабря отмечаем 31 год совместной жизни. Сын нам романтическое путешествие замутил: отель арендовал и стол в ресторане забронировал.
Подозреваю, что будет прикольно.
Одно фигово: только вчера 30 лет отмечали, а послезавтра уже 31 год подтянулся. Чё так быстро-то оно идёт? Оглянуться не успеваю.
Показать полностью
Семейный ресторан (рассказ)
— Подумать только, она все-таки приехала, — пробормотала Мария, глядя в окно ресторана на припаркованную машину сестры.
Анна выглядела совсем по-европейски — короткая стрижка, дорогой брючный костюм, туфли на шпильках. Такой непохожей на ту девчонку, что уехала семь лет назад.
— Привет, сестренка! — Анна распахнула дверь и впорхнула внутрь, наполнив пространство ароматом французских духов.
— Здравствуй, — сдержанно ответила Мария, машинально поправляя фартук. — Ты… изменилась.
— А ты совсем нет! — Анна подошла ближе, обняла сестру. — Все такая же домашняя. И ресторан не изменился. Как будто время здесь остановилось.
В голосе младшей сестры Мария уловила легкую насмешку. Или ей показалось?
— Зачем останавливать то, что хорошо работает? — она отстранилась. — Наши клиенты любят именно эту атмосферу. Папины рецепты. Мамины скатерти…
— Да-да, традиции, — перебила Анна. — Но мир не стоит на месте. Нужно развиваться!
— Ты поэтому вернулась? Учить меня вести бизнес?
— Я вернулась, потому что это и мой ресторан тоже. По завещанию — половина моя.
Мария поджала губы. Конечно, она знала это. Адвокат зачитывал волю родителей месяц назад. Равные доли обеим дочерям. Но ведь это она, Мария, оставалась здесь все эти годы! Она стояла у плиты, когда мама заболела. Она держала отца за руку в его последние минуты…
— Маша, не смотри так, — Анна присела за столик. — Я не собираюсь все разрушать. Просто… Давай сделаем ребрендинг? Освежим меню, интерьер…
— Ребрендинг? — Мария едва не задохнулась от возмущения. — Ты хоть понимаешь, что для наших постоянных клиентов это место — как второй дом?
— Понимаю. Но можно же аккуратно…
— Нет! — отрезала Мария. — Никаких экспериментов. Папа…
— Папы больше нет! — В голосе Анны зазвенели слезы. — И мамы нет! А мы остались. И должны жить дальше!
В зал заглянул Петрович, старый повар:
— Мария Николаевна, там поставщики приехали…
— Иду! — Мария развернулась к сестре. — Мне некогда спорить. У нас работа.
— Я тоже могу помочь, — Анна встала. — Все-таки я дипломированный шеф-повар.
— Вот и прекрасно. Начни с мытья посуды, — съязвила Мария и вышла.
Весь день сестры старательно избегали друг друга. Мария занималась делами в зале, Анна крутилась на кухне, чем изрядно нервировала Петровича.
Ближе к вечеру в ресторан зашла пожилая пара — Михаил Сергеевич и Антонина Павловна, постоянные клиенты.
— А где наша любимая утка по-старорусски? — удивился Михаил Сергеевич, изучая меню.
— Сегодня у нас новое блюдо, — улыбнулась Анна, подходя к столику. — Утка конфи с апельсиновым соусом.
— Какое-какое? — нахмурилась Антонина Павловна.
— Это французский рецепт…
— Извините, — вмешалась Мария. — Конечно, у нас есть утка по-старорусски. Сейчас принесу.
— Но я уже начала готовить…
— Анна! — Мария схватила сестру за локоть и потащила на кухню. — Что ты творишь?
— Расширяю горизонты! Между прочим, моя утка конфи…
— Плевать на твою утку! Эти люди ходят к нам пятнадцать лет. Каждую пятницу заказывают одно и то же. Это их традиция!
— Традиции можно менять!
— Нельзя! — Мария сорвалась на крик. — Нельзя менять то, что дорого людям!
— А как же то, что дорого мне? — тихо спросила Анна. — Я тоже часть этой семьи. Тоже люблю этот ресторан. Просто по-своему.
Мария замолчала, глядя на сестру. В глазах Анны стояли слезы.
— Знаешь, — вдруг сказала младшая, — помнишь, как папа учил нас печь пирожки? Помнишь, что он говорил?
— «Главный секрет — в начинке», — машинально произнесла Мария.
— Нет. Он говорил: «Главное — делать с любовью. Тогда любая начинка будет правильной».
Мария прислонилась к стене, чувствуя, как защипало в глазах.
— Ты права, — прошептала Анна. — Я слишком торороплюсь. Но и ты пойми — я не хочу разрушить папино наследие. Хочу сделать его еще лучше. Дать ему новую жизнь.
В зале послышался голос Антонины Павловны:
— Девочки! А можно нам все-таки утку?
Сестры переглянулись.
— Может… — начала Мария.
— …сделаем обе? — закончила Анна. — Пусть попробуют и старорусскую, и мою. Бесплатно. Как эксперимент?
Мария помедлила, потом кивнула:
— Ладно. Только учти — если им не понравится…
— Если не понравится — я больше никаких экспериментов, — пообещала Анна. — Честное сестринское!
Через час довольный Михаил Сергеевич промокнул салфеткой усы:
— Потрясающе! Обе утки — просто чудо! Антонина, ты что скажешь?
— Скажу, что старая утка роднее, — улыбнулась старушка. — Но новая… в ней что-то есть. Что-то особенное.
— Любовь, — тихо сказала Мария, глядя на сияющее лицо сестры. — В ней есть любовь.
Вечером, закрыв ресторан, сестры сидели на кухне, разливая по бокалам папино вино.
— Помнишь, — сказала Анна, — как мы детьми играли здесь в ресторан? Ты всегда была хозяйкой, а я — поваром.
— Помню. Ты постоянно что-то выдумывала. «Суп из одуванчиков», «котлеты из облаков»…
— А ты ругалась, что так не бывает!
Они рассмеялись, и Мария почувствовала, как отпускает тяжесть, сковывавшая сердце все эти дни.
— Слушай, — вдруг сказала она. — А что если… Что если сделать два меню?
Анна удивленно подняла брови.
— Одно традиционное — для наших постоянных гостей. А второе — твое, авторское. И интерьер тоже можно… немного освежить. Только аккуратно.
— Правда? — Анна просияла. — Ты согласна?
— Согласна. Но при одном условии.
— Каком?
— Научишь меня готовить эту твою утку конфи. По-моему, она правда получилась неплохой.
Анна вскочила и крепко обняла сестру:
— Научу! И не только утку! Вот увидишь, мы сделаем лучший ресторан в городе!
— Он и так лучший, — улыбнулась Мария. — Просто теперь станет… разнообразнее.
Они сидели допоздна, вспоминая детство, родителей, строя планы. А над ними, казалось, витали тени мамы и папы, с любовью глядя на своих девочек, наконец-то нашедших общий язык.
***
Антонина Павловна внимательно изучала оба блюда, поочередно пробуя то классическую утку, то новую версию от Анны.
— Знаешь, Миша, — наконец произнесла она, — в этой французской утке есть что-то… Напоминает мне наши студенческие годы, когда мы с тобой в ресторане впервые на свидание пошли. Помнишь?
— Как не помнить! — улыбнулся Михаил Сергеевич. — Я тогда весь вечер боялся опозориться с этими их французскими названиями.
Анна просияла:
— Видите? Иногда новое — это хорошо забытое старое!
— Не торопись праздновать, — одернула сестру Мария. — Это только начало.
В последующие недели сестры работали не покладая рук. Анна постепенно вводила новые блюда, но делала это осторожно, советуясь с Марией. Та, в свою очередь, училась у сестры новым техникам и неохотно признавала — некоторые действительно делали старые рецепты лучше.
— Представляешь, — делилась Мария с Петровичем, — она научила меня запекать картошку с розмарином. Просто добавила одну травку — а вкус совсем другой!
— Молодец девочка, — кивал старый повар. — Николай бы порадовался.
Однажды утром, разбирая старые коробки на чердаке, Анна нашла потрепанную тетрадь.
— Маша! Маша, смотри! — она сбежала по лестнице, размахивая находкой. — Это же папин дневник!
Сестры устроились за столиком в пустом зале. Пожелтевшие страницы хранили не только рецепты, но и заметки об экспериментах с блюдами.
«Сегодня попробовал добавить в борщ немного хереса, — читала вслух Анна. — Клиенты оценили, хотя Клавдияругается — говорит, что это не по-русски».
— Клавдия? — удивилась Мария. — Это же мама! Она была против экспериментов?
— Получается, что да, — Анна перевернула страницу. — Слушай дальше: «А все-таки я прав. Кухня — живое искусство. Она должна дышать, развиваться. Главное — не терять душу».
Мария молчала, перечитывая эти строки.
— Знаешь, — наконец сказала она, — я, кажется, начинаю понимать…
В этот момент в зал заглянула Лида, молодая официантка:
— Мария Николаевна! Там журналисты пришли, хотят статью написать о слиянии традиций и современности…
— Какие журналисты? — насторожилась Мария.
— Это я их пригласила, — призналась Анна. — Подумала, нам не помешает хорошая реклама. Ты против?
Мария помедлила, потом улыбнулась:
— Нет. Папа бы одобрил.
Статья вышла через неделю. «Семейные традиции в новом прочтении» — гласил заголовок. История о двух сестрах, объединивших классику и современность, вызвала неожиданный отклик.
— У нас все столики забронированы на месяц вперед! — докладывала Лида. — И половина заказывает и старые, и новые блюда!
Однажды вечером, когда последние посетители разошлись, Анна нашла сестру на кухне — та колдовала над соусом.
— Что готовишь? — принюхалась младшая.
— Помнишь папин соус «Особый»? Я добавила в него твои французские травы и капельку коньяка.
— И как?
— Попробуй.
Анна осторожно зачерпнула ложечкой. Глаза её расширились:
— Невероятно! Это же… Это просто…
— Правда? — Мария тоже попробовала. — По-моему, получилось что-то новое. Ни папино, ни твое — наше.
Сестры переглянулись и рассмеялись.
На следующий день они собрали всех сотрудников.
— У нас важное объявление, — начала Мария. — Мы решили переименовать ресторан.
По залу прокатился встревоженный шепот.
— Раньше он назывался «У Николая», — продолжила Анна. — Теперь будет называться «Семейные традиции».
— Потому что традиции — это не то, что застыло навечно, — добавила Мария. — Это то, что живет и развивается вместе с нами.
Вечером сестры сидели в любимом папином кресле в его старом кабинете, который теперь стал их общим.
— Знаешь, — сказала Анна, — я ведь поэтому и уехала тогда. Думала, что здесь меня не поймут, не дадут развиваться.
— А я боялась перемен, — призналась Мария. — Думала, если что-то изменить — всё разрушится.
— А получилось…
— Получилось, что мы обе были неправы. И обе правы.
За окном догорал закат, окрашивая старые стены теплым светом. Где-то на кухне Петрович учил молодого помощника готовить новую версию папиного борща. В зале Лида расставляла на столах свежие цветы — в старинных вазах, но в современной композиции.
— Как думаешь, — спросила Анна, — они бы одобрили? Мама с папой?
Мария посмотрела на фотографию родителей на стене. Молодые, красивые, они улыбались, держась за руки на фоне только что открытого ресторана.
— Знаешь, мне кажется, они бы гордились. Мы сохранили главное — любовь. К делу, друг к другу, к людям. А всё остальное… Всё остальное — просто разные способы эту любовь выразить.
— И разные начинки для одного пирога, — усмехнулась Анна.
— Точно. Главное — делать с любовью, — Мария обняла сестру. — Спасибо, что вернулась.
— Спасибо, что дождалась.
В дверь заглянул Петрович:
— Девочки, там новое меню привезли из типографии. Глянете?
— Конечно! — в один голос ответили сестры и, переглянувшись, снова рассмеялись.
А над ними, казалось, витали тени родителей, и в старом кабинете еще долго звучало эхо их смеха — такого разного и такого похожего одновременно.
За окном начинался новый день. День, в котором старое и новое наконец-то научились жить в гармонии, как две сестры, когда-то разделенные непониманием, а теперь объединенные общей любовью к делу всей их жизни.
Подпишись, чтобы не пропустить следующую историю!
Показать полностью
1
Ответ на пост «Как Вам обед в столовой СССР ?»4
После работы мы с Юрой часто обедали в ресторане первого этажа гостиницы. Цены там были смешные. Мы себе заказывали, к удивлению и негодованию шеф-повара, самые дешёвые блюда: судак на пару, морковь в молоке, овсяную кашу. Дорогими лангетами с картошкой баловали себя пару раз в месяц.
У нас был излюбленный столик у окна, с видом на памятник Верещагину. Из-за стола было интересно наблюдать за гуляющими по бульвару горожанами. Некоторые из них бросали взгляды на бюст земляка-мэтра, изобразителя войны и смерти.
За столиками расслаблялись горновые, сталевары, прокатчики. Зарплаты на ЧМК были, по тем временам, громадные, а купить в городе, кроме водки и редкой колбасы, было почти нечего. Так что значительная часть денег возвращалась в кассу ЧМК через винные магазины. А сразу после выдачи зарплаты, наиболее понтующиеся мужики посещали и ресторан. Особенно много народу бывало в дни подвоза пива.
Как-то, именно в такой день, во время нашего обеда, рядом за столик уселись двое солидных командированных, в галстуках. Через пару минут, с их разрешения, к ним присоседилась ещё пара, явных рабочих, причём, с не самых сладких мест. Одетые в одинаковые брезентовые куртки, прожжённые брызгами металла, они свободно расположились локтями на белой скатерти. Крупные кисти их рук притягивали взгляд сбитыми пальцами с въевшимся в кожу графитом и следами ожогов. Жестами, чмоками, легким свистом ребята здоровались с приятелями в зале, махали бегающим официантам.
Юрий, бывавший в этой гостинице регулярно второй год, толкнул меня коленом. Я наклонился к нему и он прошептал:
- Смотри и слушай, я их видел раньше, сейчас будет цирк.
Четверо соседей сделали заказ. Через пару минут шумливой парочке принесли два литровых графина пива и стаканы. Приезжих официант попросил подождать: блюда готовятся.
Двое, с явно «горевшими трубами», выпили по графину почти мгновенно, и оживившись, стали громко обсуждать ситуацию:
- Петь, обидно, всего неделю, как зарплата была, денег уже нет, а тут пиво привезли…
Петя был крупный мужчина, с явным брюшком и размашистыми манерами.
- Да, Андрюша, а в прошлый раз здорово мы успели: весь стол графинами нам уставили два раза.
Андрей не был похож на частого потребителя спиртного: высокий, худощавый, с землистым лицом, как у большинства рабочих ЧМК, с острым, упорным взглядом.
- Ну! Ещё тот идиот не верил, что у меня денег хватит на пятнадцать графинов.
- Каких пятнадцать? Ты тогда не двадцать ли опустошил за вечер?
Один из голодных командировочных, оглядываясь на дверь кухни, за которой пропал их официант, незатейливо разбавил разговор. Он обратился к приятелю:
- Вот слышал я, что в Череповце трепачи живут, но не настолько же? Как это можно за вечер двадцать литров пива выжрать?
- Андрюш, слышал? Они видно, и пиво в жизни два раза видели, а питаков серьезных - так вообще не встречали, - Пётр говорил вполголоса, но с расчётом на уши соседей по столу.
Я шепнул Юрию:
- А что это затевается? И правда, как можно столько пива?...
- Да молчи ты! Люди в горячих цехах поджариваются, там всасывающая система здорово разрабатывается. Так что вникай, и виду не подавай, - Юрий смотрел нарочито то в сторону, то в тарелку.
А в это время Андрей переводил весёлый взгляд с одного соседа по столу на второго.
- Ребята, вы, похоже, хотите, что бы мы с вами пивом поделились? Так увы, мы сегодня не при делах, жёны обобрали по самые не балуйся.
Второй командированный ёрзнул стулом, откинулся на спинку, поправил галстук.
- Да нет, ребятки, мы просто слушаем и хереем с вашей болтовни.
- Как это? – Андрей сдвинул брови, - не въезжаю, чем мы вас задели?
- Дак сказали же вам: пьют пиво, пьют, видали мы. Но не по семь, не по десять, и уж не по двадцать литров за вечер.
Андрей озабоченно посмотрел на Петра:
- Петь, я не пойму, он что не верит что ли? Это мы, выходит, врем?
Он перевёл почти злобный взгляд на говорившего соседа:
- А если я за свой базар отвечу? Ты поддержишь тему?
- А какой поддержки ты хочешь? Нам всё равно делать нечего.
- А вот какой, - Андрей повернулся к нему всем телом вместе со стулом, помогая себе в разговоре свободной левой рукой, а правой замысловато переставляя по столу стаканы и графины:
- Не за вечер – времени у нас нет, семьи ждут, а за час – я выпиваю на спор ведро пива. Ведро!
Андрей со значением поднял указательный палец и направил его поочередно на каждого из незнакомых ему собеседников.
- Если выпью – вы за пиво платите, и ещё столько же даете деньгами, - тычки пальцами подчеркивали каждое его слово.
- Если НЕ выпью – я плачу за пиво и деньгами отвечаю, - он посмотрел как бы за подтверждением на Петра. Тот кивнул, убеждающе раскинув руки.
- Так ты же говоришь, что у вас денег нет?
- Не ссы, кастрюля, крышку купим, - Андрей несколько нагнетал обстановку тоном.
- Ссать от пива буду я.
- Будет-будет, - поддакнул Пётр.
- Вот-вот! Проиграю – меня тут все знают, из кассы займу и тебе отдам. Спроси официанта.
Командированные наскоро поели, и через несколько минут всё было обговорено:
- ведро «конское», двенадцатилитровое, в нём будет десять литров пива, не считая пены;
- вынесут ведро с черного хода во двор;
- при наливе будет присутствовать один из приезжих;
- блевать – значит, нарушить условия;
- ссать далеко не отходить, тут же в кустиках, во дворе.
Мы с Юрием к этому времени тоже закончили обедать, и я соблазнился пронаблюдать весь процесс.
Из ресторана высыпали посмотреть ещё несколько зрителей. Все столпились во дворе гостиницы, где был маленький сквер. У клумбы стояла скамейка, на которую с хозяйским видом уселись «заказчики» спора-зрелища – командированные. У их ног, на табуретке солидно расположилось зелёное эмалированное ведро с тонкой шапкой жидкой пены. Зрители разместились полукругом, некоторые задымили, предвкушая посмотреть на пиво и мочу.
Нужно было видеть лица «пиджаков», когда Андрей стал зачерпывать кружкой, раз за разом, и уверенно опрокидывать их в себя. Я насчитал восемь, когда он решил прерваться. Прошло едва десять минут. Ерзающие на скамейке мужики всё время посматривали на часы, как бы пытаясь подогнать стрелки, но Андрей был резвее.
Он на ходу стал деловито расстёгивать ширинку, сделав несколько шагов к кустам. Редкий рядок зрителей почти отгораживал ссущего от окон гостиницы. Шорох тугой струи по веточкам и довольные вздохи-кряки Андрея ещё больше расстроили «заказчиков», смотревших в его сторону со скамейки.
Петр выставил живот на вернувшегося к ведру Андрея, вопросительно прищурил глаза с видом озабоченного секунданта. Тот сделал успокаивающий жест ладонью и вновь выпил, уже медленнее, но подряд три кружки.
Посмотрел на Петра, рыгнул пару раз громко и протяжно, со вкусом:
- Ой, Петя, что-то я сегодня не в форме.
- В смысле?
- Да похоже, не рассчитал. Я же перед выходом из цеха стаканов пять газировки сглотнул, да здесь мы по литру до спора выпили.
Командированные оживились, довольно переглянулись, но шептались обрывочно и неуверенно. И правда, ведь прошло только двадцать минут.
Один из зрителей спросил:
- Андрей, а мне вот говорили, что пару месяцев назад ты тоже проспорил кому-то ведро пива?...
Андрей, заметно захмелевший, качнувшись, повернулся к спросившему:
- Это кто говорил тебе, Васька, что ли?
- Да не помню, слышал в шестнадцатом цеху.
- Так в шестнадцатом вообще шумно, там мелют что попало, ты не верь.
Андрей сделал три приседания, вновь расстегнул ширинку. Пётр поводил кружкой в ведре, как бы готовя напиток «спортсмену».
Вернувшись от кустов, Андрей принял кружку, поднёс её ко рту, понюхал, отдал Петру обратно, прижав к носу рукав куртки, всосал ноздрями воздух, сделал шаг ближе к скамейке.
- Слышь, ребята, время идёт, а вы ничего не рассказываете, развлеките нас как-нибудь, что ли. Вы из какого города?
На лице Петра резко отразилось расстройство, он сплюнул, засунул руки в карманы.
Мужики на скамейке совсем обрадовались. Один засмеялся, второй заметил скромно, нейтральным тоном:
- Так мы сами развлечься хотели, посмотреть, как ты пивом блюёшь. А вообще мы из Питера.
Андрей зажал ладонью рот, глянул на Петра. Тот в ужасе вывернул карманы, потянув их в стороны.
- Да, слыхал я, слыхал, что у вас там, в Питере, все улицы облёваны.
Его поддержал лёгкий хохот всех, кроме "организаторов".
Андрей присел на скамейку, чуть качнувшись и толкнув локтем одного из мужчин.
– А вот я блевать пока не готов. Готов драться, вот только с кем – тоже пока не знаю. Ты не посоветуешь?
Он взял соседа за галстук, дыхнул ему в лицо.
Я разочаровался. Сначала действительно, было забавно, но теперь события на «сцене» поворачивались к обычной драке.
- Но-но! – командированный вскочил, выдернул из руки вставшего Андрея свой галстук.
– Мы так не договаривались! Или ты проиграл, и платишь, или…
Встал и его спутник, вдвинулся между приятелем и Андреем.
- Ребята, времени прошло только полчаса. Может, Андрей, ещё пару кружечек выпьешь?
Похоже, у них жила надежда, что Андрей сломается: упадет, уснёт, или просто откажется пить.
Пётр подскочил с пивом, чуть льющимся на землю. Андрей, набычившись, переводя взгляд с одного из противников на другого, не глядя ухватил кружку, высосал, протянул пустую Петру. Также, не сходя с места и не меняя позы, не допуская противников к скамейке, он выпил, очень медленно цедя, с перерывами, ещё пять кружек. Качнулся, повернулся, расстегнул ширинку, засеменил к кустам.
Командированные больше не садились, похоже, опасаясь провокаций.
Пётр посмотрел на часы. И каждый посмотрел на свои. До конца срока оставалось немного минут. Один из свидетелей не вытерпел, подскочил к табуретке, заглянул в ведро, с сомнением вытянул губы, поцокал языком.
Андрей подошёл к скамейке, буквально рухнул на неё и расхохотался, оглядев «зрительный зал».
- Ребята, вы что, серьёзно думаете, что мне ведро пива не выпить?
Многие одобрительно хихикнули. «Заказчики», как по команде, сделали по шагу назад, отгородились от Андрея ладонями, замотали головами. Судя по всему, они не согласны были брать на себя напраслину.
Андрей икнул и заорал так, как будто напарник был на другом конце стадиона:
- Пётр, заправляй!
Кружка из руки Петра двинулась по назначению. Как и в начале часа, она тут же отправилась обратно. Наконец, Пётр окончательно опрокинул ведро в кружку, подождал, пока в неё стекли остатки влаги и пены. В двадцати пальцах Андрея задрожал прозрачный ребристый полный сосуд, не желая приближаться к его рту.
Пётр, на виду у зрителей-плательщиков умоляюще подпрыгивал, стуча пальцем по стеклу наручных часов. Андрей горестно посмотрел поочередно на каждого из солидарных спорщиков. Он попытался разочарованно развести руками. Однако, в правой здоровенной ладони он крепко держал последнюю порцию, с ненавистью на неё взглядывая.
Командированные повернулись друг к другу с таким видом, будто сейчас махнут руками на концовку спора. Один уже полез во внутренний карман пиджака. Второй прижал его руку, останавливая. В это момент я и другие зрители заорали. Оба спорщика одновременно шатнулись к Андрею, увидев, как на его язык падали последние капли с края пустой кружки.
Юрий не ошибся. Таких «цирковых» номеров я больше не видел. Когда шёл продолжать вечер мимо Верещагина, тот жизненно и уместно, со значением вздернул бровь.
Через много лет, вспоминая, я понял, что стал свидетелем «применения боевого НЛП по предварительному сговору группой лиц». Эх, такие таланты, да использовать бы в переговорах на сумму миллионов двадцать долларов.
Показать полностью
«Если культура попёрла, её уже не остановить»
Есть в моём арсенале истории, которые можно объединить в папочку «Как я сходил в гости и…». вот как-то так. Эта из этой серии. Правда местом действия были не «в гости», а ресторан. Теперь подробности.
77-светлое
История давняя, но эта моя выходка запомнилась мне отлично! В результате я получил нечто бесценное – ОПЫТ! В начале позволю себе обрисовать мизансцену и ситуацию в целом. В 2015 году меня познакомили с Сонечкой. Она -хрупкое воздушное существо, балерина, дочь очень интеллигентных родителей. Мама хореограф, папа какой-то профессор или кандидат, я не помню. Изначально я был настроен серьёзно и даже пошел знакомиться с родителями. Я им не понравился от слова «ваааще». Мне – 21. Зарабатываю я не особо и не стабильно, родителей нет, перспективы туманные, да и внешне «…на любителя». Я? Я не расстроился, честно отвечал на вопросы, получал такие же откровенные комментарии. В конце мне сказали, что я их дочери не пара, но вмешиваться они не станут. Почему? Меня воспринимали, как временное недоразумение, как юношеские прыщи, нужно подождать и с возрастом всё пройдет. В принципе так и случилось позднее. Однако, эти отношения тянулись около года и всё это время мне приходилось время от времени пересекаться с родственниками Сонечки.
Итак. Это был какой-то юбилей, какой-то тётки. Сонечка сказала, что нужно идти и идти в ресторан. Я оделся максимально представительно. Костюма у меня еще не было, но был пиджак цвета весенней зелени и новые туфли. Ок. Мы купили цветы, про подарок не помню, наверно деньги в конверте. Гуляние проходило в двухэтажном заведении. На втором. Дизайн с привкусом дорого-бахато. Два ряда столов. Кто-то из родственников выполнял функцию типа тамады или ведущего. Всех приходящих тормозили в дверях, отбирали подарок и заставляли в микрофон что-то говорить. Мне повезло и Сонечка сказала какую-то коротенькую поздравительную речь в стишках, я кивал и улыбался.
В числе всех этих родственников, сплошняком ведущих инженеров, профессоров, деятелей и передеятелей была какая-то чья-то тётка или двоюродная сестра, я не запоминал. Все звали её Люся. Мы пересекались до этого. Люся инженер-конструктор пятидесяти пяти-семи лет. И я так понимаю, своей профессией она владеет, но в целом основное качество Люси – матёрая беспардонность. Она могла сказать, что-то неприятное, обидеть или задать неудобный вопрос с легкостью. При этом она реально не понимала, что ситуация неприятная. Её или сторонились, или старались изолировать от ценных гостей.
Так вот, за столом мы попали сидеть, как раз напротив Люси и её мамы. Официальные реверансы окончились и в полумраке начались танцы. Стоит сказать, кухня была достойная, кормили нас вкусно. Я не особо любитель танцев и был не против, чтобы Сонечка отплясывала с седым плешивеньким деканом или его коллегами. Рядом стояла тарелка с мясными пальчиками, крокеты, такое штучное. Я цедил что-то из стакана и смотрел, как пенсионная тусовка демонстрирует хореографию.
Люся. Она любит поесть, я так понял и выпить не против. Она наливала, пила и наслаждалась закусками. Выглядела при этом трезво, но, как человек, которые не ел дней пять. Ок, мне не жалко. С чего все началось. Я так понял, это нормальный вариант для Люси. Она брала эти самые мясные пальчики, сыр, колбасу, все, руками и при этом перекапывая всё, что было в тарелке. Я не брезгливый, но иногда брезгливый. Я понимаю, это готовят руками, но… Меня стало накрывать. Порыться в тарелке с вкуснышками, облизать пальцы, перерыть, что-то рядом. Люся!
Я одним глотком допил весь свой коньяк, смотрел на Люсю в упор. Она на мгновение замерла, ничего не поняла и продолжила раскопки. Я развернулся к столу, пристально посмотрел ей в глаза, затем на её руку в недрах подносика с едой и снова в глаза. Она решила, что я хочу есть и улыбнувшись придвинула ко мне подносик. Я стиснул зубы. Если это перекапывание еды меня бесило, то её беззлобность и не понимание моих эмоций добешивало окончательно. Держался, всё-таки человек в более чем 2 раза старше меня. Я просто сидел и смотрел, как Люся ест. Она в начале, как-то замялась, потом освоилась и поглядывала на меня лишь изредка.
Когда она что-то из своей тарелки аккуратно сложила обратно в общую и принялась сколупывать с маленьких бутеров кусочки красной рыбы… меня накрыло. Я психанул. Слева от меня стоял салат. Я как-то особо злобно смотрел Люсе в глаза, она замерла, как суслик и спрятала лапку под стол. Я, не отрывая взгляда от Люси, сунул руку в салатник, зачерпнул жменю и плюхнул в свою тарелку. Не отводя взгляда, наощупь выбрал пару креветок и снова себе в тарелку, стал облизывать пальцы демонстративно и медленно. Люся откинулась на спинку стула. К ней обернулась мать, они стали шушукаться. Холера! Она не поняла меня! Она решила, что я… ну слово «конченый» я слышал отчетливо. Я почувствовал себя полным идиотом! Огляделся, вроде никто не обратил внимания на мою выходку. Вытер руку о салфетку и пошёл на улицу курить.
Возвращаться назад мне не хотелось, мне хотелось провалиться куда-нибудь поглубже и побыстрее. Зная Люсю, об этом будут знать все, а моё реноме и так не впечатляющее. Закурил вторую. Меня нашла Сонечка и спросила, что случилось, я покаялся. Она посмеялась и предложила не обращать внимание. Ага, легко сказать, сделать сложно. Сонька смеялась и пыталась заманить меня обратно, обещая фаршированную рыбу неземного вкуса. Я сдался, мне не хотелось портить ей настроение, моя возлюбленная явно веселилась, кокетничая с ухажёрами 75+.
Я вернулся. Люся продолжала свою деятельность, но уже не улыбалась мне. Рыба была и да, очень вкусная. Что я вынес из этой ситуации? Пытаясь говорить с кем-то на его языке, нужно убедиться, что он не глухой!
Показать полностью
Ответ на пост «Ресторанное»7
Ух и накотило.Был и я когда то молод и горяч.И занесла меня нелёгкая в славную семью ресторана "Полента",что имел место быть на Большом проспекте П.С.
Полента была детищем компании "конкорд",принадлежавшей когда-то небезизвестому Евгению Викторовичу П.Если есть тут кто-то,когда либо работавший в этой конторе-пламенный вам привет.
Не стану описывать всех тонкостей трудовой дисциплины в компании,как грица,кто не был тот уже не будет,кто был тот никогда не забудет.
За те долгие три года что я посвятил себя работе в этом ресторане,происходило уйма всего интересного и примечательного.И если хорошенько покапаться в остатках памяти,то хватило бы на приличный бестселлер. Ну да ладно,об этом как нибудь в другой раз.В любом случае это был прекрасный жизненный опыт,оставивший на память о себе огромное количество замечательных людей.С некоторыми из них я продолжаю общение и по сей день,и очень рад,что когда то судьба свела нас.
Ну а по поводу разного рода случаев,на вскидку,расскажу один,почему то первым пришедший на ум.
Было это в далёком 2013м году.Прекрасное питерское утро,стало ещё более прекрасным после двух банок синего страйка,выпитых мною вместо завтрака по дороге на работу.Стандартный мой завтрак в те сумасшедшие времена.В Поленте я был на особом счету,поэтому локальное руководство закрывало глаза на такие мелочи.Если же я чувствовал,что хмель во мне сильнее желания работать,то я просто звонил и предупреждал,что сегодня подзадержусь.Но в этот прекрасный солнечный день,будто бы шептавший мне на ухо про необходимость отпроситься,Я пересилил себя и пришёл на смену.Молодёжь носилась с посудой,готовя заведение к бизнесс-ланчам,я же попивал кофеек сдобреный порцией вискаря вместе с барменом,как вдруг дверь ресторана распахнулась и вошли они.Имея халдейский намётаный глаз,я безошибочно определил,что гость мой.Допил кофе,взял меню,и пошёл зарабатывать.
Молодая пара-он и она.Не жена-соска,жёны так не выглядят.Накачаный передок,утиные губы,белые волосы.Всё как мы любим.Дяденька попроще.Шорты,поло,часы стоимостью как мой годовой оклад.Как тогда было принято у нас говорить-"жирный гусь".С такого стола можно влёгкую срубить косарь,за какие-нибудь полчаса.
Пообщавшись с гостями пару минут,принял заказ и пошёл забирать напитки на баре.Девушка заказала бокал брюта,молодой человек какой то свежевыжатый сок.Из еды были паста с белыми грибами для него и салат цезарь с курицей для неё.Быстренько сообразив салфетки и приборы,пошел перекурить,а когда вернулся заказ был уже готов.Вынес еду,поставил,пожелал приятного аппетита,и пошёл на бар за повторной порцией кофэ,дабы окончательно прийти в себя.Дойдя до бара увидел,что девушка отодвинула салат,не притронувшись к нему.Будучи профессионалом своего дела,решил взять инициативу в свои руки,и подойти что бы узнать в чём причина.Молодой человек жадно уплетал пасту.Я спросил у девушки,что не так,почему она не ест.Она сказала что соус в салате пахнет рыбой.Я улыбнулся и возразил,мол, в составе соуса цезарь анчоусы,и он пахнет анчоусами...а потом добавил,"а рыбой пахнет кое что другое."
Девушка потупив взгляд стала багровой, как вареный рак, и не нашлась что ответить.Мужчина же подовился,пытаясь сдерживать смех,но все же заржал в голосину.Вот и всё.Уплыл мой косарик,подумалось мне.Мужчина доел,попросил терминал,расчитался,и уходя снова рассмеялся,вгоняя тем самым куклу в ещё большее смущение.Я попрощался и пошёл убирать стол.И какого же было моё удивление,когда из под тарелки выглядывал свежий хабаровск.Видимо моя шутка про рыбу ему очень зашла.Это был знак.Убрав столик,я подошёл к администратору,и заявил,что на сегодня мои полномочия всё.Снял фартук,переоделся и пошёл по своим пьяным делам.На часах было 10 утра,ресторан открывался только через пол часа.))))
Показать полностью