Портрет девушки из племени кайова, XIX век, 1894 год. Редкое фото улыбающегося человека в то время.

Данный роман лишь первая часть из масштабного цикла Джин М. Ауэл «Дети Земли», состоящего из шести частей. Пока не определился, буду ли я читать последующие книги, т.к. по мнению некоторых друзей, со временем цикл перерастает в что-то среднее между дамским романом и гимном феминизму. Честно признаться, меня подобное не интересует совсем. Что же меня заинтересовало в первом романе? Конечно же, описание мира древних людей. Я, как биолог, особо интересуюсь антропологией, и было интересно узнать точку зрения автора.

В центре сюжета девочка Эйла, которая из-за катаклизма потеряла свою семью и была принята в племя охотников-неандертальцев. Было интересно сравнить на контрасте две ветви человечества. Да, вопреки расхожему мнению, неандертальцы не отдельный вид и не наши предки. Они точно такие же Homo Sapiens, только другой подвид. Мы даже могли свободно скрещиваться, о чем и говорится в романе. В нашем с вами геноме есть небольшой процент генов этой более древней группы. В романе мы видим закат эпохи палеоантропов, которые постепенно проигрывают эволюционную гонку неоантропам. Эйла, пусть и не сразу, но становится частью Клана Пещерного Медведя. Ни она сама ни окружающие не питают иллюзий по поводу ее отличий от остальных. Эйла – Другая, и этим все сказано. У нее высокий лоб, почти нет волос на теле, светлые длинные волосы на голове и голубые глаза. К тому же она гораздо выше своих сверстников-неандертальцев и не так крепко сложена. Соплеменники считают ее уродливой. Эта чуждость воздвигает между девочкой и окружающими непреодолимый барьер. Буквально с самого начала она заслуживает глубокую неприязнь со стороны сына вождя – Бруда. Юноша завидует ее сильному тотему, Пещерному Льву, и не может принять ее независимость. Дело в том, что у неандертальцев мужчины занимают главенствующее положение, а женщины не могут и слова сказать против. Бунтарский нрав Эйлы не может это принять, чем она заслуживает неодобрение старших племени. Противостояние Эйлы и Бруда нарастает от главы к главе и достигает своего апофеоза к финалу. Однако в племени у Эйлы есть и союзники: целительница Иза, ставшая ей приемной матерью, и могущественный шаман Мог-Ур. Иза решает обучить Эйлу мастерству целительницы, в чем та достигла небывалых успехов. Высокое положение покровителей девушки сильно ограничивает козни Бруда. По ходу сюжета Эйле предстоит пройти через множество испытаний, оставивших на ней глубокий след.

На мой взгляд, роман написан под влиянием феминистского движения, развернувшегося на Западе как раз в 70-80-е годы. В первом романе это не слишком раздражает, так как логически объяснено, но это нужно иметь в виду.

Самым большим плюсом для меня стало описание первобытного мира. Автор любовно, с душой рассказывает об этом прекрасном и диком мире, столь непривычном для нас. Великолепные описания природы цепляют за живое.

Автор довольно скрупулезно отнеслась к научной части романа. Например, ей довольно точно удалось описание внешности неандертальцев. Этого кстати не сделали создатели экранизации. Ну неужели нельзя было подобрать низкорослых и коренастых актеров с низким лбом? Нет же, весь каст в фильме высокие и стройные. Досадный ляп. Образ Мог-Ура точно срисован с конкретной археологической находки. Учёные нашли останки неандертальца с одной рукой, искалеченной ногой и с одним глазом. Он погиб в результате обрушения пещеры. Достоверной чертой является и общение неандертальцев при помощи жестов, так как подбородочный выступ, а, следовательно, и членораздельная речь, были у них плохо развиты. Правда не обошлось и без неточностей. Современные учёные считают, что неандертальцы жили не в самих пещерах, холодных и очень привлекательных для крупных хищников, а скорее рядом с ними. В пещеры они прятались лишь во время непогоды. Ход с «родовой памятью» скорее всего чистая выдумка автора, так как никаких научных подтверждений этому нет. Неандертальцы действительно обладали более крупным мозгом, но вот лобные доли, а, следовательно, и абстрактное мышление, были развиты слабо. Ещё одна неточность, созданная для нагнетания конфликта, – это запрет женщин на охоту. Нет никаких подтверждений этому, а если опираться на логику, то в столь суровых условиях было бы просто глупо отстранять половину взрослых от столь важного дела. Ну и конечно же, большой сбор племен, описанный в романе, попросту не мог существовать. Племена жили изолированно, а при добывании пищи собирательством и охотой толпа в 200 человек элементарно выела бы все вокруг за пару дней. Подобные сборища были присущи более общительным кроманьонцам. Ещё одним спорным моментом является тотемная культура. Известно лишь небольшое число археологических находок, говорящих в пользу этой теории. Скажу больше, по всему миру подобных находок было меньше, чем в одной пещере кроманьонцев. Однако стоит понимать, что все-таки перед нами художественное произведение, а не научный труд.

Итог: Если воспринимать «Клан Пещерного Медведя» лишь как художественное произведение, то мы получим увлекательную историю злоключений девочки в чуждом ей племени. Персонажи прописаны по–своему интересно. Автор даже попыталась показать разницу в мышлении двух ветвей человечества. С научной точки зрения роман все же слабоват, хотя, стоит признать, что автор явно старалась.

Также подписываемся на мой ТГ-канал. Там ещё больше интересного.

"Тотем и табу" - это четыре статьи З. Фрейда, написанные в период 1912-1913 годов и сведенные в единую книгу под обозначенным наименованием. В связи с этим разбор этой работы Фрейда целесообразно выполнить в четырех частях, в каждой из которых будут изложены статьи, объединенные в единую книгу.

Когда мы знакомимся с предисловиями к различным изданиям, нам открываются частицы истории написания работ, а также отношение к ним самого З. Фрейда. К написанию этих четырех эссе Фрейда подтолкнули работы К. Г. Юнга и Вундта. Также стоит отметить, что эти эссе являлись первой попыткой Фрейда применить психоаналитическое знание к проблеме психологии народов.

Одним из феноменов "Тотема и табу" является то, что прогресс в человеческом обществе куда более навредил (или же пересмотрел) идее тотема, но идея табу все еще является оказывающей достаточное влияние на прогрессивное человечество. Тотемизм же в современном обществе практически распался - его заменили социальные институты, а его остаточные компоненты изредка встречаются в религиях, нравах и обычаях современных людей. Даже те народы, которые до сих пор придерживаются тотемизма, не используют его в первозданном виде.

Фрейд выдвигает гипотезу о том, что племена дикарей, которые не так далеки в развитии от далеких предков цивилизованных людей, представляют особый интерес для исследователей, потому что при их изучении можно обнаружить хорошо сохранившуюся предварительную стадию собственного развития. Если эта гипотеза окажется верна, то при сравнении психологии первобытных народов с психологией невротиков, можно будет встретить множество соответствий.

З. Фрейда в исследовании заинтересовали племена австралийских аборигенов, так как они достаточно долгое время находились в изоляции, а уровень культурного развития этих туземцев не сильно отличается от первобытного уклада. Сам континент Австралия на тот момент имел также сохранившуюся в первозданном виде природу и множество того архаичного, что более нельзя было встретить в других местах на планете.

Фрейд обращает внимание на то, что дикие племена хоть и не являются нравственными в современном понимании, но в своей половой жизни имеют запрет на инцест. Более того, по мнению З. Фрейда вся социальная организация этих племен поддерживается ради соблюдения запрета на инцестуозные отношения.

Также у австралийских аборигенов есть сохранившаяся система тотемизма. Но тут стоит вслед за Фрейдом обозначить что есть тотем. Тотем - это животное, иногда растение или природное явление, находящиеся в особом отношении с племенем-носителем. Тотем - это родоначальник всего племени. Дух, который защищает племя. Тотем может предрекать будущее, он может помогать племени, но быть опасным для остальных. Лица, которые связаны единым тотемом, обрекают себя на запрет убийства (уничтожение) тотема, а также воздерживаются от употребления мяса тотема (или же любого другого блага, которое приносит тотем). Тотем - это не животное в своем единственном числе, а все животные, которые относятся к этому роду (например, все кенгуру). В церемониях и праздниках лица, объединенные тотемом, в танцах и подражают повадкам тотемного животного. Тотем наследуется по материнской или отцовской линии. При этом З. Фрейд утверждает, что вероятнее всего изначально существовало наследование тотема именно по материнской линии. Принадлежность к единому тотему отводит на задний план кровное родство между его представителями.

«Узы тотема крепче, чем кровные узы или узы семьи в современном понимании».

Но что привлекает психоаналитика в тотемизме? Тотем также сопровождается законом, который запрещает вступать в половые отношения с лицами собственного тотема, тем самым исключается возможность вступления в брак в пределах единого тотема. Этот закон образует экзогамию, которая связана с тотемом.

Также стоит отметить, что тотемизм когда-то был распространен среди народов, которые населяют Европу и Азию. В том числе и семитские народы когда-то находились на стадии тотемизма. Отсюда следует, что тотемизм является одной из необходимых ступеней развития человеческого общества.

Ответ на вопрос о том, как предки современных людей пришли к тотемизму и связанными с ним социальными и половыми ограничениями, З. Фрейд советует искать в "Психологии народов" Вундта (1906 год). Но также этот вопрос был освещен Фрейдом в четвертой статье тома "Тотем и табу".

Так как тотемизм встречается у самых архаичных и примитивных народов и сегодня, сложно определить, что сейчас является отображением верно понятого древнейшего прошлого человечества, а что из этих проявлений выступает как вторичное искажение исходного.

Тотемизм и экзогамия образуют крайне прочную связку, хотя некоторые исследователи считают, что экзогамия была добавлена к тотемизму позже и это было сделано скорее "случайно".

Далее Фрейд предлагает прояснить значение запрета на инцест в племенах, вслед за ним нами это будет также раскрыто в нескольких тезисах.

1. Виновный в инцесте наказывается всем племенем. Это делается во избежание гнетущего чувства вины, а также для того, чтобы предотвратить опасность рецидива.

2. Подобное наказание назначается и за мимолетные связи, которые не приводят к деторождению.

3. Тотем передается по наследству и далее не изменяется. Наследование может происходить по материнской линии и отцовской линии. Попробуем вслед за Фрейдом проследить случай наследования тотема по материнской линии. Мужчина с тотемом "кенгуру" вступает в брак с женщиной с тотемом "эму". Все дети, рожденные от брака, относятся к тотему "эму". Следовательно, мальчику, рожденному с тотемом "эму", запрещается вступать в половой контакт со своими сестрами и матерью.

4. Связанная с тотемом экзогамия кроме предотвращения инцеста накладывает также запрет на сексуальные отношения мужчин с женщинами одного тотема. То есть, они могут быть абсолютно не связаны кровным родством между собой.

Эти утверждения подталкивают З. Фрейда к выводу о том, что племена крайне боятся инцеста. Запрет тотема включает в себя реальный инцест лишь как частный случай общего запрета.

Загадкой при этом остается то, как семья в традиционном ее понимании стала заменяться тотемной семьей у племен.

Здесь Фрейд обращает внимание на словообразование и словоупотребление в австралийских племенах. Слова, которые обозначают родство, относятся к отношениям между индивидом и группой, более того, они принадлежат к выделенной Л. Г. Морганом (1877) "классифицирующей системе". Из этого следует, что в племени называют отцом непосредственного родителя и любого, кто гипотетически мог бы жениться на матери. Матерью также называется любая женщина из племени, которая могла бы быть потенциальной матерью соплеменника. Всех соплеменников также называют "братьями" и "сестрами", а не только детей собственных родителей. То есть, австралийские аборигены в обозначении родства подразумевают социальные отношения. Схожесть с этой системой З. Фрейд находит в особенностях "детского языка", когда всех друзей родителей детей учат называть "дядями" и "тетями". Также подобное сходство можно наблюдать в религии, ведь Евангелие учит тому, что все верующие являются детьми небесных родителей, то есть, сестрами и братьями во Христе.

Подобный феномен можно приравнять к групповому браку. Он же, судя по всему, предшествовал индивидуальному браку. И если заменить индивидуальный брак групповым, то современному человеку становится понятна экзогамия тотема. Запрет на сексуальные контакты между членами одного клана предотвращает групповой инцест.

Однако большинство племен Австралии не ограничиваются только лишь запретами тотема. Их социальные системы могут быть куда более развитыми.

В связи с этим З. Фрейд заключает, что примитивные племена на столько избегают инцеста, выстраивая столь сложные модели социального взаимодействия, потому что куда более склонны к искушению, чем цивилизованные люди, которые могут довольствоваться индивидуальными браками.

Эту гипотезу можно подтвердить приводимыми далее в тексте фактами жизни различных племен не только Австралии, но и ближайших островов, а также Африки.

Мы приведем же лишь некоторые из изложенных фактов для наглядности.

У племен существует целый ряд обычаев, которые направлены на пресечение общения родственников.

Например, в Меланезии есть запрет на соитие мальчиков со своими матерями и сестрами. В связи с этим на одном из островов Новой Гебриды мальчик в определенном возрасте оставляет материнский дом и переселяется в "дом клуба". Там он отныне ночует и принимает пищу. Он может брать еду из родительского дома, но ему запрещено есть еду, находясь в доме родителей. Если сестра встретит брата вне дома, она должна убежать или спрятаться. Если брат узнает следы ног сестер на песочном пляже, то ему запрещается идти по ним (это правило работает и в обратном порядке). Также мальчику запрещено произносить имена своих сестер. Также мальчику запрещено произносить те слова, которые являются частью имени сестер. Матери же разрешается если и кормить мальчика, то только ставить еду перед ним. Эти же обычаи присутствуют в Новой Каледонии.

На полуострове Газели сестре, которая вышла замуж, запрещается говорить со своим братом. Также ей нельзя произносить его имени.

На островах Фиджи правила пресечения общения касаются не только кровных родственников, но и "групповых" (из одного племени).

В Восточной Африке у племени акамба есть обычай избегание девушкой родного отца с начала ее половозрелости до замужества.

Самое же интересное для цивилизованного человека ограничение, которое есть у племен, касается избегания общения между мужчиной и его тещей. Этот обычай распространен в племенах Австралии, у народов Африки, Меланезии, Полинезии и, возможно, еще и у других.

Например, на островах Банкс мужчина по всей строгости должен избегать свою тещу, как и она его. На Соломоновых островах существует запрет на общение мужчины со своей тещей, а также запрет на то, чтобы они вообще виделись.

Подобные отношения между тещей и мужчиной могут быть объяснены с разных позиций. Например, Э. Б. Тэйлор (1889) объясняет отношение к зятю как форму неприятия со стороны семьи супруги. Этот мужчина является как бы чужаком до тех пор, пока не будет рожден в браке первый ребенок.

Фрейд же объясняет напряженные отношения между зятьями и тещами следующим образом. Теща не желает отказываться от своих прав на дочь. Муж же решает более не подчиняться ничьей воле, он как бы ревнует супругу к теще, а также он может не хотеть видеть тещу, которая похожа на его жену, но не уже не обладать былой привлекательностью, а тем самым это разрушает его иллюзию сексуальной переоценки супруги.

Также Фрейдом далее раскрывается психологический момент привязанности матерей к своим детям. Родители чувствуют себя молодыми вместе со своими детьми. Увядающая в своей былой красоте мать будет переживать подобный кризис чувствами своих детей, она отождествляет себя со своими детьми. Невозможность иметь детей подвергает женщину опасности испытать разочарование в браке. Ведь если чувства между мужем и женой иссякнут, она в этом случае будет лишена возможности переключиться на счастье детей, или же радость материнства. И далее З. Фрейд в своем изречении возвращается к вопросу отношений мужа и тещи, как бы не уходя от вопроса счастья материнства: мать вживается в чувства дочери, но это может зайти настолько далеко, что она может влюбиться в мужчину своей дочери. Сильное сопротивление этим чувствам, как заключает З. Фрейд, может привести к невротическому заболеванию. Чаще же случается так, что на зятя "изливается" садистический компонент подобной влюбленности.

Подобным образом отношения между зятем и его тещей осложняются со стороны мужчины. Очень часто выбор объекта для любви происходит через образ матери или сестер. В следствие запрета на инцест любовь мужчины перемещается от родных женщин на внешний объект, который был выбран по образу и подобию матери или сестер. Когда мужчине встречается его теща, она занимает место его матери или сестер. Это создает тенденцию возврата к прошлым объектам любовного выбора. Боязнь инцеста требует избавиться от подобного объекта. В отличие от матери, теща - это женщина, которую мужчина ранее никогда не знал. Этот факт облегчает ему возможность выражать отрицательное отношение к ней. Далее З. Фрейд выдвигает гипотезу, согласно которой теща представляет инцестуозное искушение для мужчины, на эти мысли Фрейда подталкивают те враждебные чувства, которые иногда можно наблюдать у зятя. Но и бывают ситуации, в которых мужчина сначала влюбляется в тещу, а затем его чувства переходят на ее дочь. И, вполне возможно, также происходит у дикарей, чем объясняется их обычай избегать тещи.

Тем самым З. Фрейд подчеркивает особую значимость того, что душевная жизнь диких племен схожа с душевной жизнью цивилизованных невротиков. И они схожи именно тем, что боязнь инцеста у дикарей является типичной инфантильной чертой невротика.

Невротик же постоянно демонстрирует нам некоторую долю психического инфантилизма, он или не мог освободиться от детских условий психосексуальности или вернулся к ним. Поэтому в его бессознательной душевной жизни все еще продолжают или снова начинают играть главную роль инцестуозные фиксации либидо. Мы пришли к тому, что объявили ядерным комплексом невроза отношение к родителям, находящееся во власти инцестуозных желаний. Открытие этого значения инцеста для невроза встречает, разумеется, общее недоверие обычных взрослых людей...

...Приходится думать, что подобное неприятие является прежде всего продуктом глубокого отвращения людей к своим прошлым, подвергшихся затем вытеснению инцестуозным желаниям. для нас поэтому важно, что на примере диких народов мы можем показать, что они по-прежнему ощущают угрозу в инцестуозных желаниях человека, определяющих в дальнейшем его бессознательное, и считают необходимым прибегать к самым строгим защитным мерам.

Этими изречениями Фрейд завершает свою первую статью в данном томе.