Кто же и как торговал с нацистами?1
В антисоветском нарративе есть тезис о торговле СССР и нацистской Германии, который нередко используют как негативный факт. Его вполне регулярно можно встретить и на Пикабу, в постах и комментариях.
Типа вот такого
Хотелось бы внимательнее рассмотреть это утверждение, что с ним не так.
Для начала, самый логичный вопрос очевиден - а почему нельзя торговать со страной, с которой у тебя нет конфликта? Выполнял ли кто это правило против нерукопожатных нацистов?
Возьмём для примера такого заклятого врага Германии как Великобритания. Ограничивала ли она торговлю со своим врагом в тот момент, когда с нацистами всё становилось понятно? А вот и нет, процесс шел обратный. В марте 1939 Великобритания заключила "Дюссельдорфское соглашение", которое планировалось одним из первых крупных картельных соглашений между крупными промышленниками Англии и Германии. Цель была весьма благородна - избежать экономических причин войны путём разделения мира. Договор постоянно находился под угрозой, то из-за устроенной "Хрустальной ночи", то из-за ликвидации Чехословакии, но тем не менее был подписан, хоть и по факту не успел вступить в полную силу до войны.
Но взаимовыгодное торговое сотрудничество буквально через несколько месяцев оказалось опять под серьёзной угрозой - Германия начала подготовку ко вторжению в Польшу. В британском парламенте всё прочнее становится позиция "ястреба" Черчилля, однако Британский союз промышленников сдаваться не собирался. С помощью нейтрального шведского предпринимателя Биргера Далеруса с высшими должностными лицами нацистов и представителями истеблишмента Великобритании (включая премьера Чемберлена) велись переговоры о мирном решении польского вопроса по аналогии с чехословацким. Но к моменту начала войны Черчилль оказался в большинстве, и партия "торговцев", продолжавшая продавливать ту самую "политику умиротворения" проиграла.
Англия объявляет войну Германии
Но если с Великобританией всё понятно, с другим эталонным образцом западного мира США всё намного интереснее. Изоляционная держава в силу понятных причин не разделяла английских опасений насчет близкого растущего конкурента. Растущая как на стероидах довоенная экономика Германии напоминала бизнесменам поле чудес, где только и успевай сбивать мешки денег с каждого закопанного инвестированного доллара, нужно только чтобы этот доллар был (не забываем, что США в тот момент вовсю ещё борется с Великой Депрессией). Плюс многие идеи Гитлера находили нужный отклик в атлантах доктрины явного предначертания, что в сочетании всех вышеупомянутых факторов приводило к более чем положительной благосклонности американского бизнеса к Германии. На всё это крайне неодобрительно смотрел президент Рузвельт, но опять же не по причине плохих нацистов, а потому что выгодное инвестирование в зарубежные активы противоречило проводимой политике Нового курса.
Генри Форд получает высший орден от немецких дипломатов, 1938
Эта растущая напряженность между правительствами двух стран, основанная на разности в экономической политике, привело к тому, что американский бизнес в Германии всё более "онемечивался". Официальная версия гласит, что немцы потихоньку отжимали бизнес, однако ряд исследователей ставит это под серьёзное сомнение, как минимум по факту того, что головные офисы спокойно передавали свои инвестированные средства в распоряжение Третьего Рейха, не пытаясь с этим бороться. Гораздо логичнее выглядит вариант с тем, что это была ширма, призванная усыпить бдительность как американских надзорных ведомств, так и способствовать росту популярности нацистов в Германии, "национализировавших захваченные иностранным еврейским лобби" заводы. Вот например статья в Washington Post о том, что главное руководство концернов "арсенала демократии" Ford и GM не только прекрасно знало о том, что творится в филиалах, но и способствовало нацистским военным планам. По оценке американского юриста Брэдфорда Снелла, "Только GM сделал для войны против Польши и против СССР гораздо больше, чем Швейцария, через которую нацисты закупали себе недостающие ресурсы".
Однако справедливо будет заметить, что после объявления Германией войны США в 1941 году, вопрос принадлежности заводов не стал иметь смысла. Даже честно физически принадлежащие американским бизнесменам, они были бы насильно национализированы. Но были и более интересные моменты.
"Чудовищная монополия", американская карикатура, 1884
Скоростное развитие капитализма в США во второй половине 19 века порождало настоящих левиафанов. Таким чудовищем стал ресурсный концерн Standart Oil Джона Рокфеллера, который проявлял все тенденции стать "государством в государстве". Оригинальное государство пыталось с этим бороться, став революционным пионером антимонопольного законодательства, что привело к разбивке оригинальной корпорации на множество мелких (разбивка произошла по факту только юридически, потому как даже формально компании вошли в единый траст, а контрольные пакеты акций были у одних и тех же людей, сплошь близких родственников и давних друзей).
Одной из таких компаний была Standart Oil of Jersey (будущая Exxon). Её президент, крайне эффективный менеджер Уолтер Тигл, сумел значительно развить корпорацию. Сам он параллельно входил в составы советов директоров множества крупных предприятий по всему миру. Среди них был и немецкий химический концерн I.G.Farben. Несмотря на то, что это сотрудничество формально в силу влияния вышеперечисленных факторов было "прикрыто", Standart Oil проявлял удивительную благосклонность ко вроде независимой I.G.Farben, обеспечивая её нужными патентами и технологиями, в частности к присадкам тетраэтилсвинца для авиационного бензина. Standart Oil для защиты интересов немецкого траста даже вмешивался в разработку синтетического каучука в США, жизненно необходимого сырья в отсутствие доступа к натуральному после захвата Японией основных поставщиков в Азии.
Но настоящий интерес Тигла лежал само собой в основной операционной деятельности его компании. Растущая милитаризация Германии требовала постоянного роста поставок нефти, а вступление в войну всё новых участников с каждым годом всё уменьшало их возможности для торга. Таким образом, продажа нефти всё больше влекла теми самыми пресловутыми 300% прибыли, чем пользовались вовсю не только Standart Oil, но и Shell (которая до 1936 года прямо возглавлялась открытым нацистом Детердингом) и прочие.
Со вступлением в войну США прямая торговля была прикрыта, но Standart Oil через посредников продолжил продавать крупные объемы нефти "нейтральным игрокам" вишисткой Франции и франкистской Испании, а так же во французский Индокитай. Эта торговля продолжалась всю войну. Она вызывала крайнее недовольство как и у американских политических кругов, так и народа Америки, но по факту ничего нельзя было с этим сделать - мощное лобби нефтяных магнатов и фактическая зависимость от них армии США спокойно блокировало любое политическое давление.
Американцы требуют остановить торговлю с Германией после новостей об массовых убийствах евреев
Единственный локальный успех в борьбе с внутренним врагом был достигнут в начале 1944 года. Правительство готовило американцев к началу политики "обескровливания немецкой военной машины", в ходе которого был разработан план операции Приливная волна. Однако первые результаты в ходе второй половины 1943 года остались не сильно впечатляющими. На правительство одновременно давили и военные, которые не понимали, как можно лишить нефти противника, который заправляется американским топливом, и народное возмущение этим фактом, что пока простые ребята гибнут над Плоешти, дельцы старательно наживаются. Standart Oil пошла на уступки и прикрыла временно продажу, но через несколько месяцев после прошедших серии более удачных авианалетов в Румынии торговля была тихонько восстановлена.
B-24 в небе над Плоешти, 1943
Пример Standart Oil тем примечателен, что владельцы могли позволить себе открытое пренебрежение любым требованиям и давлению. Но были и множество других крупных компаний, которые так же работали на врага. Их владельцы делали большие глаза и удивлялись, что они не могли знать, что на заводах Opel, на 80% принадлежащего GM, использовался рабский труд заключенных концлагерей, ведь идёт война и заводы больше не под их контролем - но почему-то союзные войска получали прямые приказы не трогать военную цель, а в случае эксцессов Пентагон выплачивал огромные компенсации "совершенно не при чем" бенефициантам.
Надежды левых на то, что "ничто не забыто" и после окончания ВМВ всю эту деловую шушеру как следует прижучат, не оправдались. Пока шли судебные процессы над немецкими капиталистами, Вторая Мировая сменилась Холодной. Главы трастов и картелей вроде I.G.Farben, поставлявших в том числе Циклон-Б в лагеря смерти, успели отсидеть только по паре лет и снова оказались на своих теплых местах. Вместо разгрома американских крупных капиталистов американский народ получил политику маккартизма, в ходе которой разгромили тех, кто пытался бороться с "торговой колонной" в высших кругах США. Известный издатель Майкл Стрейт ещё в ходе войны писавший такие изобличавшие сотрудничавших с нацистами статьи в своём журнале The New Republic после её окончания был вынужден взять к себе в редакторы Генри Уоллеса, который буквально за несколько лет поменял своё мнение от "крайне одобрительного к СССР" при ещё живом Рузвельте до "яростной критики" уже в 1948 году, что сказалось на политике журнала. И такое было повсеместно. К теме сотрудничества крупных американских корпораций с нацистами постепенно начали возвращаться только после 70-х годов, но пока не особенно успешно.
Таким образом, возвращаясь к началу поста - изначальный тезис о торговле СССР с Германией, предполагаемый как "сотрудничество с абсолютным злом", работает, как и "договор о ненападении между СССР и Германией", только в абсолютном вакууме. Но людям, которые этот тезис распространяют, это не важно.
Статьи из поста:
