Как говорил один небезызвестный персонаж: "А чем тебе болота не нравятся? Я тут всю жизнь живу и всем советую"
Не знаю, стоит ли жить прямо на болоте, конечно (сказал житель Петербурга), но есть в них всегда какая-то своя индивидуальная загадка и красота. А экологические тропы через болота имеют своё уникальное очарование. Советую к посещению, как только появится возможность, особенно такие тропы, где есть плакатики с информацией о местной фауне или истории места. Много интересного можно узнать, при этом ещё и прогуляться. Сестрорецкие болота вполне подойдут, но о них я, возможно, расскажу в другой раз. Сегодня я расскажу о том, как еле унёс ноги с торфяников.
Я отправился на очередную перезагрузку. После долгой дороги на машине, я наконец добрался до торфяных болот в Ленинградской области. Не буду говорить, где именно, потому что после этой истории я храню молчание хотя бы о месте, где это происходило. Замечательное место, особый воздух, загадочная атмосфера. Вокруг ни души. Я вытащил резиновые сапоги из багажника и надел комбинезон. Считаю, что это обязательные атрибуты для посещения болот, да и вообще для жителя Петербурга полезны. Обычно, я стараюсь совмещать приятное с полезным, а потому я взял с собой ещё и корзинку для сбора ягод и грибов. Кто знает, вдруг повезёт что-нибудь найти. Сверившись с картой старичка-лесовичка, я потопал по бездорожью навстречу приключениям, но я и представить себе не мог, что ждало меня на этот раз.
Я долго бродил меж небольших кустарников и местами выжженной земли в поисках интересностей, противно чавкая сапогами по земле, пропитанной водой и местами усыпанной дохлыми растениями. Чем дальше я шёл, тем тяжелее становилось идти. Вокруг было всё больше высушенных кустов. Однако, я умудрился наполнить уже половину своей небольшой корзинки различными лесными ягодами.
Метров в двухстах после места, где я обобрал хорошенький кустик голубики, я услышал протяжный вой, переходящий в плач где-то недалеко.
От неожиданности я неудачно пригнулся, сев причинным местом прямо в пропитанный водой мох. Тихо выругавшись, я на корточках и с корзинкой в руке, медленно пополз на звук. Когда я добрался поближе, я обомлел. Передо мной сидела огромная куча грязи. Ростом она была чуть больше меня, а во мне больше метра восемьдесяти. Она безутешно рыдала. Капли вперемешку из грязи и воды медленно струились по её лицу и падали, растекаясь по земле, словно жир. Из этого создания повсеместно торчали сучки и листья. Где-то проглядывали клочки меха животных.
Переминаясь, я задел корзинкой куст, стоявший рядом. Грязь мгновенно остановилась в своих причитаниях.
"Кто это тут подслушивает? Поиздеваться пришёл?" Раздражённо спросила она. Я решил не прятаться и сказать всё как есть, раз уж моё прикрытие провалилось.
"Прости, в мыслях не было подслушивать" - Выходя из-за кустов сказал я.
"Человек? Ты что тут забыл?"
"Да вот, ягод приехал собрать, да прогуляться." – ответил я, показав корзинку. "Тебя услышал, решил подойти, посмотреть кто плачет в центре болот, вдруг помочь надо чем. А ты, кстати, кто?"
"А по мне не видно?"
"Дух грязи?"
Оно заплакало громче прежнего. Я явно ошибся.
"Я ДУХ ТОРФЯНЫХ БОЛООООТ!" - надрывно сквозь слёзы прокричал он. "Прости пожалуйста, я же не знал!"
"Вы люди, даже друг друга не признаёте, находя для ссоры тысячи причин. Что уж там говорить о сказочных созданиях. Вами всегда движет ненависть. Особенно к тем, кто на вас не похож!" - всхлипывая, ответил дух.
"Ну да, не добавить, не убавить." Грязь, похоже, была философом. "А у тебя есть имя?"
"Можешь звать меня Торфин."
"Ого! Классное имя! Подходит твоему..." - я замялся, тщательно подбирая слова, чтобы не обидеть ранимую натуру.
"Специалитету?" - сквозь слёзы помог мне Торфин.
"Верно, спасибо. Торфин, расскажи мне, что тебя гложет? Из-за чего истерика?" Он глубоко вздохнул и утёр слёзы.
"У меня никого нет. Ни друзей, ни семьи, ни любимой, понимаешь? Никого. И наследника нет, чтобы обучить и передать когда-нибудь дела. Я совершенно одииииин!" - он снова надрывно заревел.
Признаться, я чуть и сам не заплакал.
"Торфин, может быть тебе поискать друзей среди леса? Походить, познакомиться с кем-нибудь, найти общие интересы."
"А ты думаешь я не пытался? Я ходил на сотни встреч по интересам, даже если мне тема была чужда, но все разбегаются при виде меня!"
"Ну не переживай. Меня вот твоя внешность не отталкивает. Ты вполне органично вписываешься в окружение, да и кажешься вполне нормальным... Духом."
"Спасибо" всхлипнув выдавил Торфин. Ему явно полегчало от моих слов. Он предложил поговорить. Я согласился.
Мы разговаривали о природе, о межличностных взаимоотношениях, я пересказывал ему сюжеты своих любимых книг. Но я начал переживать, что засиделся.
"Хороший ты человек. Может быть, будешь приходить почаще?"- с надеждой пролепетал он.
"Конечно. Ну ты имей ввиду, живу я не рядом. К тому же, я работаю, поэтому в будние дни не смогу приехать, даже не в каждые выходные получится. Но буду стараться. Ну а сейчас я уже пойду обратно, скоро темнеть начнёт."
"Хорошо, друг. Удачно тебе добраться."
"Спасибо, Торфин!"
Помахав Торфину рукой, я успел пройти пару десятков шагов, как вдруг услышал "Постой!".
Я развернулся. Торфин тяжёлой походкой догнал меня.
"Мы можем обняться на прощание?"
Обнимать его у меня сильного желания не было, салон машины я недавно чистил. Но я решил, что это будет, в целом, не страшно. Дождевик я потом просто выброшу.
Мы обнялись. Ветка, торчащая из его плеча, неудачно ткнула меня в ухо, но я не подал вида.
Постояв в обнимку где-то с минуту, он наконец меня отпустил и сказал:
"А знаешь, тебе ведь необязательно уходить."
Я сильно напрягся. "Это как?"
"Я могу тебя превратить в духа. Ты скинешь свою дурацкую человеческую оболочку, и мы сможем всегда быть вместе на этом болоте!"
Перспектива такая меня не сильно радовала.
"Нет, подожди. Я же не смогу новые книги читать и тебе пересказывать. Да и жизнь в роли духа меня не сильно привлекает.
"Нет, тебе понравится! Да я всё уже решил. Никуда ты не уйдёшь."
Торфин надулся и начал светиться огненно-красным цветом. Вокруг под ногами всё начало тлеть, пока я не увидел вспышки огня, появляющиеся то тут, то там.
С ужасом осознав, что мне готовится и из-за кого начинаются пожары в таких местах, я развернулся и побежал настолько быстро, насколько позволяли резиновые сапоги.
Торфин выдвинулся за мной, периодически кидаясь в меня горящими сгустками торфа и грязи. Вспыхнуло всё болото. Я в панике бежал куда глаза глядят, уворачиваясь от снарядов. Ha границе леса и болота я развернулся. Он и не думал останавливаться. Его одержимость будет стоить жизни не только болоту, но и лесу с его обитателями. На бегу я взглянул на карту. Рядом было небольшое озеро, как раз рядышком. Только бы успеть. Из последних сил я ринулся в ту сторону. Есть! Успел! Я прыгнул в озеро и поплыл вперёд в жутко холодной воде, стараясь не намочить карту. Тут огонь меня не достанет. Торфин остался на берегу.
"Остановись! Я же тебя отсюда не превращу в духа!"
"Не хочу я духом быть!" - крикнул я. "Ты дымом надышался? Совсем уже обезумел! Отпусти меня!"
"Обезумел? Да ты, будучи человеком, всё равно ничего почти не можешь. А духом ты будешь уметь столько всего! Например..."
"Да не интересно мне!" - перебил его я. "Слушай, мы можем общаться и дружить, но ты перебарщиваешь! Я тебя принял таким, какой ты есть, а ты что?"
Торфин выпустил из руки огненный сгусток.
"А ведь и правда... Ты же мне столько раз... Что же я наделал! Опять всё испортил!" - он сел на берегу.
Ноги у меня уже порядком окоченели, я решил грести в сторону берега.
Я опасливо сел рядом с Торфином.
"Ты понял, в чём был неправ?"
"Да, прости меня. Я пойму, если ты не захочешь больше со мной дружить."
"Ну остыть мне точно понадобится время, но мы всё ещё друзья. Ты обдумай своё поведение, проработай травмы. Увидишь - там и друзья потянутся к тебе. Будь честен с ними и главное - с самим собой. Тогда те, кто тебе нужен, сами появятся в твоей жизни."
"Наверное, ты прав."
"Я побегу в машину, а то заледенею тут после такого заплыва. А ты займись пожаром."
"Да, хорошо. Возьми-ка вот это. В качестве извинений." - он взял горящий сгусток торфа и вытащил из центра уголёк. "Это незатухающий уголёк. Не бойся, он тебя не обожжёт. Сожми сильнее, чтобы он стал горячее или погладь, тогда он охладится." "Спасибо, Торфин. Беги скорее тушить пожар!"
Торфин побежал, собирая землю с глиной. Он раскидывал эту смесь на горящие участки. В огонь он кидался на удивление точно, в отличие от его бросков в меня. Я наблюдал со стороны, как огонь постепенно угасал, пока не убедился, что опасность миновала. Рука машинально сжала уголёк. Приятное тепло пошло по телу. Я сжал сильнее. Минуты через две-три одежда на мне уже полностью просохла. Я погладил уголёк. Всё это время мне казалось, что я здесь не один. На холме подальше стояла загадочная фигура с посохом. Она наблюдала за происходящим на болотах. Когда огонь погас, фигура кивнула и посмотрела в мою сторону. Мне стало жутко. Неизвестный приложил указательный палец к губам и исчез.
Я добрался до машины и утопил педаль газа в пол. До дома я добрался с ветерком и долго отмывался от запаха копоти.
Р.Ѕ. Стоит обратить внимание, что пожар на торфяниках страшное и очень опасное явление и если Вы увидели его своими глазами, пусть даже небольшой, не стоит пытаться потушить самому. Необходимо сразу обратиться к компетентным органам, которые смогут сдюжить с такой опасной работой, используя специальные средства пожаротушения и индивидуальной защиты. Вызвав их, Вы сможете не только обезопасить себя, но и огромную территорию, тем самым спасти жизни животных, птиц, насекомых, людей, а может быть даже какого-нибудь сказочного персонажа :)

Продолжаю серию отчетов о наших приключениях на Алтае. После Мультинских озер (и внезапного розыска от МВД) мы поехали на Чуйский тракт. Решили заскочить на перевал Кату-Ярык — виды знатные.

Только подъехали, понимаем — беда: спускает колесо. Жена пошла смотреть на красоты, а я остался решать логистическую задачку.

Место оживленное, куча ларьков. И среди них — магическая вывеска «Шиномонтаж». Подхожу, спрашиваю. За ларьком — два пацана, 12 и 7 лет от роду.
— Папа ремонтирует, он скоро приедет, — бодро докладывает старший.

Пока ждали, съел у них чебурек за 250 рублей. Это был не чебурек, это был пищевой монолит грамм на 500! Лучший в жизни.

Мы с женой — из Башкортостана. Местные, узнав это, приняли как родных! Младший пацан на велосипеде без тормозов лихо рванул искать отца. Ребята были так воодушевлены, что уже сами предлагали колесо починить!

Приехал отец. Сначала попробовали поставить жгут (500 руб) — не помогло. Заплатка обошлась в 1000 рублей, сделал на совесть, как для себя.

Вывод: На Алтае даже шиномонтаж превращается в душевное приключение с чебуреком и помощниками-подростками.

Друзья, это моя последняя большая публикация этим летом. Скоро я сяду в поезд и отправлюсь в европейскую часть России — проведу несколько лекций в Москве и Петербурге, а затем вместе с Олесей погружусь в трехнедельное карельское приключение: сплавы по рекам, озерам и морю, полноценно испытаю пакрафт в долгом походе. Цикл завершу уже в сентябре (осталось всего 5 постов до развязки, но каких!), а пока — проживите последний месяц лета на полную!

Будильник вырвал меня из сна в 7:30. Selamat pagi, Papua! — или, попросту, доброе утро! Хороший день, чтобы жить.

Ребята угостили завтраком — пловом с лапшой и рыбой. Остро, но вкусно.

Умылся ледяной водой. Чувствую переполняющий запас сил. Готов к приключениям! Попрощался с парнями — если все сложится, увидимся нескоро.

Сегодня достал из рюкзака не только штанины, но и защитные носки. Предстоит долгий переход, и ноги нужно беречь. Туман, застилающий небо, смягчает жару — идеальные условия. Для меня — точно.

Окраины городка встретили исписанными заборами и грязноватыми улочками. Импровизированный рынок довершил картину: десятки женщин с овощами и фруктами, рассевшихся прямо на обочине. Большинство — босиком, видимо, пришли из соседних деревень со своим товаром.

Но стоило перейти мост — и реальность переключилась. Кислотно-зеленые поля, сочные, почти неоновые, поглотили всё внимание. Иду не спеша, даже не пытаясь ловить попутку. Хочется впитать каждую деталь этой жизни. Впрочем, машин почти нет — только редкие прохожие да птицы.

Неожиданно остановилась красная «Мицубиси». За рулем — мужчина лет сорока в радужной шапочке. Перанус. Предложил подвезти. В салоне познакомился с его сыновьями, Париусом и Биламу. Оказалось, Перанус — вождь общины под названием Сината. Об этом красноречиво говорили украшения: особенно выделялся клык кабана на шее.

Узнав о моих планах, он тут же предложил помощь — довезти до крайней точки, куда способна пройти его машина. Я отказался. Главное уже случилось: эта встреча, его искреннее желание помочь. Знакомство.

До конца дороги ещё километров 13. Там меня встретит небольшое поселение под названием Курима и последняя военная база. За ней — лишь горные тропы.

Чем дальше, тем чаще попадаются хонаи — традиционные папуасские жилища. Рядом обычно стоит новый дом с двускатной крышей, но есть и исключения. Аутентичненько.

Транспорт тоже «постарел» прямо на глазах: «Мицубиси» уступают место древним «Тойотам». На крышах — горы овощей. Едут на рынок с дарами природы.

При виде меня папуасы явно сгорают от любопытства: одно дело — когда «белый человек» едет на машине, а другое — когда он навьючен, как осёл. И идёт куда-то...

Встретил пожилую женщину, жестом показавшую мне: мол, «Подойди». Я притормозил, чтобы убедиться, что правильно понял её. Она повторила.

Когда я подошёл, она протянула ко мне руки, желая взять мои. Я растерялся, но протянул в ответ. На что услышал уже знакомое протяжное: «WA WA WA». Ответил тем же — неловко, как умел. Она улыбнулась, отпустила руку и словно пожелала мне доброй дороги. Интересно.

Спустя ещё полчаса ситуация повторилась. Видимо, это такой элемент культуры — демонстрация дружелюбных намерений. В Амазонии люди тоже ярче проявляют своё отношение — думаю, в культуру заложена потребность идентификации «друг–враг».

Долина Балием славится своей тысячелетней историей возделывания земли. И с каждым километром я убеждаюсь в том, насколько трудолюбивы коренные жители. Там, где есть ручьи, они соорудили целую систему каналов, наполняющих поля водой. Огромный труд.

Остановился мужичок на встречном пикапе. Попросил подойти. Каково же было моё удивление, когда он на довольно сносном английском поприветствовал меня и разузнал, откуда я и куда направляюсь. Работает в туризме. Понятно. Сказал мне: «Welcome to Wamena!» — и приготовился ехать дальше. Я ответил: «WA WA WA». Он расплылся в неподдельной улыбке, отражающей уважение. «Там дикари, тебя съедят…» — вспомнилось мне. Да, да, да.

Дорога преобразилась. Впереди оказалось аж несколько километров грязи, взбиваемой бульдозером. Судя по всему, это следы сошедшего селя с высокой горы неподалёку — на это указывают редкие деревья и длинный каменистый след из ущелья.

И так, выверяя каждый шаг, я прошёл метров 200, после чего рядом остановилась красная «Тойота» — та самая, что везла овощи на крыше в Вамену. За рулём — улыбчивый старичок.

Петрос оказался вождём поселения Арапане, поэтому я не смог не задать вопрос: сколько же здесь вождей? Это не может быть совпадением... Ответ поставил всё на свои места: много. Даже в одном селе их может быть несколько — всё упирается в жизненный опыт и наличие ресурсов. У вождей больше жён, больше возможностей. Да, у папуасов многожёнство. Своеобразные христиане.

Петрос рассказал, что самый холодный месяц — декабрь, а самый жаркий — август. Мне повезло: сейчас идеальные +20…25°C, без палящего солнца. Местные, конечно, иного мнения. Мёрзнут.

Проехав крутой обрывистый поворот, мы притормозили, поскольку у обочины лежала целая гора моркови. Потерял Петрос? Нет. Сказал, что хочет убедиться, не разбился ли кто на мотоцикле. Внизу, к счастью, никого не оказалось.

Мы доехали до места, где река перекрыла дорогу, и я спросил: «И вы планируете переехать её?». Петрос посмеялся и сказал, что его поселение осталось далеко позади, что он просто хотел довезти меня до того места, куда без проблем пройдёт его машина. Ценю.

Мы обменялись телефонами, и он пригласил меня на обратном пути к себе на рыбалку. Было бы очень круто — если получится, обязательно загляну.

Река оказалась совсем неглубокой, и лишь в паре мест мотоциклистам было трудно её пересечь. Пешком же можно идти, даже не поворачиваясь лицом к течению. В сандалиях такая преграда не доставляет никаких хлопот. Вода ледяная — одно удовольствие!

На этом берегу стали явно преобладать хонаи, органично «выросшие» посреди полей, как грибы. В то же время виднеющиеся местами ржавые скаты металлических крыш лишь портят природную атмосферу. Хотя готовить в таком доме явно комфортнее. Да, вопрос: как папуасы готовят внутри этих хижин? Я уже видел дым, идущий сквозь солому…

Встретил мужичка и решил поинтересоваться, где и какие здесь есть переправы через реку. Тери сказал, что необязательно переходить её сейчас по новому мосту — можно пройти дальше, там есть ещё один, от него я смогу дойти прямиком до Веримы, поселения в горах.

В который раз прихожу в восторг от того, как много возможностей открывает даже базовое знание местного языка. Чувствую себя персонажем какой-то игры, где высокий уровень коммуникабельности и харизмы открывает все двери и дороги. Волшебно. Ещё важнее, как мне кажется, что это приносит удовольствие местным. Папуасы в возрасте приходят в особый восторг, когда могут перекинуться парой фраз без переводчика. Их понимают, а значит — их уважают. В таких местах вопрос уважения равен безопасности.

Пока ещё иду по довольно широкой дороге — здесь явно бывают машины, пусть и изредка. Но военный пост остался позади, а значит, что цивилизация позади.

Первый забор, чуть ниже пояса. Читал, что так общины огораживают территорию, чтобы свиньи не разбредались, а они, как известно, — один из самых ценных ресурсов. Так что забор можно перелезть — для этого есть специальная небольшая лестница. Вспомнил фильм «Звёздная пыль», не так давно пересмотренный с девушкой. За этим забором меня ждёт сказочный мир? Мир без машин и мотоциклов. Скоро я это узнаю.

Поднимаюсь всё выше. Открылся вид на ревущий внизу Балием. Дааа… Вброд такую реку точно не перейти, тут то ли Катунь, то ли Мана в верховьях. Встретил ещё одного мужичка и уточнил про второй мост через реку — тот подтвердил, что он есть, но он «сломан», и лучше идти через новый. Переспросил: «А пешком можно пройти?» Мне ответили: «Это возможно». Так… Ну, «возможно», значит, «возможно».

Стоило мне немного спуститься вниз по дороге, как я встретил целую группу местных жителей. Три дедочка и четыре девушки помоложе. Сначала решил, что дочки, но это вряд ли — ведь многожёнство приводит к тому, что самые богатые вожди берут в жёны молодых девушек… Что делать молодым парням — большой вопрос. А, да, работать.

Особенно любопытно, что два дедочка использовали весьма дорогие европейские куртки. Подарок миссионеров? Или туристов? Не знаю. Сказали, что идут в город праздновать Рождество. Сами они из деревни Аргарам — как я ни пытался найти деревню с таким названием, мне это не удалось.

А вот и сами миссионеры. Сначала я встретил группу весёлых ребятишек лет 12–14, а затем и их родителей. Первые рассказали мне о том, что они из США, но уже долгое время живут здесь, вторые, то бишь взрослые, не сказали почти ничего — сухо поприветствовали и пошли дальше. Может, идут издалека и устали?

Поднялся на небольшой перевал и сам выдохся. Давно не ходил так много. Дует прохладный ветерок, а с ним несёт и влажный туман — прямо в лицо. Легчает.

Этот перерыв позволил немного разглядеть склоны гор, где красовались террасы маниока, а у самого Балиема торчали местные «грибочки» — хонаи.

Начался лёгкий дождь. Пора двигаться и доставать куртку, иначе замерзну.

Когда я поднялся ещё выше, дождь немного утих. Мне на пути встретилась пожилая женщина в ярко-красном наряде — её звали Хулиба. Сказала, что идёт в Куриму на празднование Рождества — впрочем, как и все встреченные мной ранее люди. Видно, что она готовилась к этому мероприятию: тут и лучшая одежда, и ожерелье с диковинной для этих мест ракушкой. В горах их особенно ценят, насколько я успел понять. Неудивительно.

Разговор с ней был полон теплоты и добра. Она называла меня «anak saya», что в вольном переводе значит «внучок» или «сынок». Идёт при этом она издалека, но совсем боса. Узнала у меня, что я намерен идти очень далеко — за горы, покачала головой и пожелала мне доброго пути. Я ответил тем же. Хорошей дороги, Хулиба!

Только мы разошлись, как я услышал окрик. Повернулся. Женщина сбросила мешок с фруктами и овощами на землю и протянула мне горсть ярко-жёлтых бананов. Я хотел было отказаться, но этот жест был слишком хорошо мне знаком. Отказ или попытка заплатить будут равны оскорблению. Тогда я оторвал лишь часть от связки и поблагодарил. Хулиба расплылась в улыбке. Теперь и её, и мой день стали значительно лучше. Особенно мой — ведь последний час я шёл и думал о необходимости остановиться и перекусить. А теперь я ем вкуснейший свежий банан. Тревога отступает.

Высота уже 1800 метров. Иногда из долины поднимается туман и сменяет дождь. Торможу, разглядываю склоны гор. Всюду виднеются многочисленные террасы, усаженные маниоком и другой зеленью — каждая из них огорожена камнями, чтобы дождь не вымывал плодородную почву. Сколько же в это было вложено сил? А лет? Жизней?

Начался медленный спуск к реке. Надеюсь, что там меня будет ждать мост. Гудящий Балием, растворившийся в тумане где-то там внизу, настораживает.

Притормозил, чтобы умыться и перекусить у родника. Спешить некуда.

На подходе к очередной общине услышал напев, разносившийся на всю долину. Радио! Подойдя ближе, я познакомился с несколькими представителями деревни под названием Хиханс. Попробовал разузнать у них, где находится мост через реку. Они сказали, что идти слишком далеко, и мне может помочь один из детей — он не заплутает и точно доведёт.

Я отказался. В крайнем случае всегда можно положиться на GPS или вернуться назад. Ни к чему утруждать местных. Меня проводили до начала спуска, ещё раз переспросив, точно ли не нужна помощь, а затем долго махали вслед, пока туман совсем не растворил их образы.

Спуск выдался и вправду непростым. Мне даже пришлось достать треккинговую палку впервые за несколько месяцев пути. Достигнув же «дна», я вляпался в длинную траншею из грязи. Местным, наверно, проще ходить по ней босиком.

Пройдя метров 500 вперёд, я оказался на твёрдой поверхности и обнаружил виновников этого месива — двух больших хрюшек. Вот чьего свинёнка я встретил на тропе не так давно. Он панически хрюкал и, как мне показалось, немного заплутал.

Металлические крыши совсем пропали из виду — теперь всюду травяные хонаи. О цивилизации напоминают лишь пластиковые вёдра, тазы и солнечные панели на крыше или поблизости. Вещи, видно недавно постиранные, сушатся на траве. Такие же яркие, как и всё вокруг.

Здесь даже есть небольшая площадка для волейбола. Представляет она собой, правда, лишь выкошенный участок с двумя палками, между которыми натянута толстая верёвка. Жителей не видать.

Пройдя ещё немного по тропе, я наткнулся на родник со стаканом. Дальше — тупик. Тропа кончилась. Проверил GPS — она подо мной. Решил двигаться прямо через заросли, прорубаясь мачете. Не раз вспоминал добрым словом Данти, подарившего мне его. Спасибо, дружище.

Льёт дождь. Я прорубаю дорогу в чаще, надеясь, что найду хоть какие-то остатки тропы. Замечаю нечто похожее ниже по склону. Проскальзываю по грязи вниз меж кустарников… Нет. Показалось. Дальше — густые кусты и обрыв. Балием.

Подняться обратно удалось с большим трудом. То и дело ноги соскальзывают, и ты оказываешься внизу, сандалии утопают в толстом слое грязи и корневищ. Продолжил траверсом спускаться к месту, где должен был находиться мост.

GPS утверждает, что до него ещё метров 600, но каждый метр даётся с трудом. Иногда останавливаюсь, чтобы разглядеть обитателей. А они смотрят на меня: «Больной наверное...».

Миновав небольшой ручей, я заметил тросы над рекой. Мост. Я его нашёл!

Приблизившись, стало ясно, почему его назвали «сломанным». Что он из себя представляет? Передо мной предстала собранная из случайных бревен и веток конструкция, через арку которой натянуто два металлических троса. Впечатляет…

Видно, что сначала для полотна моста принесли хорошие доски, но когда они истёрлись, их заменили обычные ветви из леса. Левый трос, в свою очередь, немного ослаб, что привело к 10–20-градусному наклону этого удивительного перехода. Сбросив рюкзак, я сделал несколько попыток пройти часть моста. Не рухнул — уже хорошо. Если идти по центральному тросу, не наступая на палки, и использовать перчатки, чтобы как следует вцепиться двумя руками в проржавевшие тросы, то должно получиться. Кажется, я понял, почему местные такие религиозные...

Видео для тех, кто любит пощекотать нервы.

С третьей или четвёртой попытки я решился на этот переход. Он занял у меня бесконечно длинные 5 минут страха. Примерно на середине левый трос буквально болтается под рукой, и от этого мост качается еще сильнее. Приходится притормаживать. Всё усугубляет ревущий поток Балиема под ногами и непрекращающийся дождь. Благо, покрытие моих сандалий легко справляется со скользкими поверхностями. Мои герои.

Оказавшись на другой стороне, я выдохнул и чуть истерично посмеялся. Вспомнил фразу того парня: «Впереди есть ещё один мост, незачем переходить через новый…» Да-да, конечно. Спасибо.

Самое трудное позади. Тропа ведёт вдоль Балиема и множества участков со сладким картофелем. Очередной забор — здесь начинается поселение под названием Весангма. Вот и церковь.

На улице никого не оказалось, поэтому я подошёл к одному из хонаев. Там меня заметила девушка, стиравшая одежду. Кхана подсказала мне, до куда я смогу сегодня дойти и где получится переночевать: впереди есть поселение Вусерем с гостевым домом.

Чтобы туда попасть, мне предстояло снова спуститься в ущелье. Увидев, как я неловко ищу выход с территории общины, меня окружили детишки. Под руководством старшей девочки по имени Паска они показали, где можно перелезть через каменное ограждение, и проводили до того места, где тропа была ещё более-менее безопасной. Дальше — в дождь слишком скользко, особенно в сланцах.

Внизу оказался вполне вменяемый мост с бетонным основанием. Другое дело! Хватит мне на сегодня приключений… Дождь тоже утих. Получится подсушиться.

Перешёл на другую сторону ущелья. До заката остался всего один час, и я задумался над поиском полянки под палатку. Высота 1633 метра, хорошо бы не подниматься выше. Там будет холоднее.

Остановился на подъёме, чтобы перевести дух. Познакомился с мужичком по имени Сепанья и его ребёнком по имени Мепсид. Сказал, что если будет нужно, могу заночевать в его хонаи. Я согласился, но, вероятно, не был понят. К индонезийскому здесь добавляется какой-то акцент, а где-то и вовсе жители переходят на местный язык дани и яли.

Продолжил подъём. Все потенциальные площадки под палатку залиты водой. Встретил мужчину, расчищавшего тропу мачете. Пожелал мне доброго пути.

Со стороны Весангмы послышался крик. Обернувшись, я увидел мельтешение на склоне. Это те детишки всё ещё следят за моим продвижением. Помахал и я им.

Иду уже без сил. Мышцы ноют, а организм всё хуже вырабатывает тепло. Оглядываюсь назад: внизу ревёт Балием, сжатый горными склонами. Это уже не та спокойная река, которую я видел в Вамене. Городок, кстати, остался далеко за горизонтом. Связь с долины всё ещё пробивается, но с перерывами.

Дошёл до начала деревни Вусерем. Дома под склоном защищены посадками.

Видно, что сюда когда-то мог проехать внедорожник, но сейчас склон совсем осыпался. В деревне есть несколько домов с металлической крышей, а у одного из них красуется флаг Израиля. Может, миссионеры помогли построить эти дома? Не знаю. Присел отдохнуть.

Тут меня окликнула женщина. Жестом пригласила подойти ближе. Её речь мне оказалось понять не под силу — лишь изредка я слышал знакомые индонезийские слова. Тогда к нам подошла её дочь и объяснила, что мать предлагает мне переночевать в гостевом доме. Её слова тоже содержали незнакомые мне обороты, но понять её было сильно легче.

Значит, это и есть то место, о котором мне говорили. Пожилая женщина, как это часто бывает, никак не могла понять, что я не говорю на её языке. Лишь при помощи жестов я смог узнать, что её зовут Мелака. В её глазах отражалась бабушкина забота, но было и что-то ещё. Беспокойство. Она искренне хотела мне помочь.

Внутри дом оказался очень уютным: всего здесь 5 комнат, освещение питается солнечными панелями, на полу — линолеум. Красные занавески — как по-папуасски! Видимо, здесь живут миссионеры, когда навещают деревню, сами жители — непременно в хонаях.

Фэлла, дочь Мелаки, рассказала мне, что дорога в горы сейчас затруднена, но если быть очень осторожным, то у меня получится пройти. Всё дело в том, что не так давно случился оползень, и часть склона вместе с вековыми плантациями картофеля ушла навстречу с рекой… в обрыв. Со стороны выглядит угрожающе.

Стемнело. Стоило только солнцу зайти, как холод начал быстро укутывать долину. Мелика и Фэлла пригласили меня к себе в хонаи, чтобы я мог согреться и разогреть воды для приготовления лапши. Внутри я познакомился с Хайди и её дочерью Джозефиньей. Меня угостили сладким картофелем (уби), я рассказал о себе и стал разглядывать удивительный дом.

Хонаи состоит из двух ярусов. На нижнем находится кухня или, так скажем, зал. Здесь общаются, едят, а на втором этаже — спальня. Одно только никак не укладывается у меня в голове: как можно жечь костёр в помещении без трубы? Да ещё и с соломенной крышей? Её держит четыре крупных балки, а костёр жгётся в костровище посередине. Никакой трубы и вправду нет — это приводит к тому, что сажа оседает на крыше, а существенная часть дыма висит в воздухе. Сидеть у выхода (как мне и было предложено) сильно проще — здесь есть чем дышать. Особенно с непривычки.

Включив фонарик, я лучше разглядел потолок — он был чёрным от сажи. Пощупал рукой — не пачкается. Спросил, покрывают ли её чем-то огнеупорным? Нет. Значит, старая сажа.

Когда я разогрел воду, Хайди поинтересовалась, нет ли у меня таблеток от кашля для её дочери. Я сбегал в дом и принёс аптечку — у меня как раз оставался большой запас вьетнамских сосательных таблеток из трав: они и вкусные, и быстро избавляют от кашля.

Увидев, как быстро мне удалось решить проблему, Мелака жестом показала на свою спину и произнесла хорошо известное мне слово: «Sakit». Болит. Мне стало ясно, что я видел в глазах этой женщины ранее. Помимо заботы, в них была боль. Пошарив в аптечке, я отыскал для неё мазь и несколько таблеток ибупрофена — всё, что я мог предложить. Окружающие заметно повеселели, и я ушёл в дом. Пора уединиться и отдохнуть.

Поев горячей лапши, мне полегчало. В будущем не буду полагаться на одну лишь куртку — за время дороги от Сибири до Папуа она совсем стёрлась и теперь не держит воду. Буду сразу надевать дождевик. Мерзнуть, как сегодня, в горах недопустимо, а мысль, что «да тут ещё немного», может быть слишком обманчива. Мой «мотор» в движении греет как надо, но требует много сил.

В комнате, где я расположился, на стене висят два головных убора — вероятно, это что-то церемониальное: для вождей или важных гостей. Мужчин, кстати, я так и не видел. Может они уже спали.

Наступила ночь и вновь пошёл дождь. Холод густой волной проник и сюда, но я как следует укутался в тёплое одеяло, так что спать буду в комфорте. Чуть влажную одежду решил не снимать, чтобы к утру всё как следует высохло.

Удивительный выдался день: утром я ничего не знал о хонаи, а вечером ел в нём. Завтра мне предстоит пересечь оползень и пойти ещё выше. Доброй ночи!

Увидимся в сентябре, друзья! И спасибо всем, кто поддерживает мою работу оглаской, добрым словом или чеканной монетой. Именно от вас зависит будущее блога на Пикабу. 🙂

Если вы хотите быть в курсе новостей и новых постов, можете подписаться на мой телеграм. Карта с маршрутом и книги ждут вас на сайте.

Ссылка: youtu.be/6fl0eHL57t8 (~17 минут)

От Славика Евстратова ушел кот. Не сказать, что это уж сильно кого-то удивило. Отношения между ними всегда были немного натянутыми, да и кот был с гнильцой и абьюзивными замашками. Но все равно Славик переживал. Три года вместе — какой-никакой срок. Вроде бы уже всё в их отношениях стало понятно: здесь притерлись, там пошли друг другу навстречу, что-то вместе пережили и обговорили как следует, а другое забросили подальше в ящик. И вот тебе на — ушел, не сказав ни слова.

И что коту не понравилось? Хотя, конечно, причин для разрыва было много, и Слава это понимал.

Евстратов с котом познакомились в городе Омске на корпоративе. Фирма Славы только-только закончила важное слияние с конкурентами: киоск с хот-догами подмял под себя передвижной бизнес «Кофе с собой», где Евстратов работал бариста. В общем, решили Слава с коллегой-поваром это дело отметить, но не рассчитали свои возможности. Когда алкоголь перестал вдохновлять, а денег в карманах больше не стало, они не придумали развлечения лучше, чем взять гору сосисок и пойти кормить бедных бездомных зверей. Гуляли долго, сами замерзли как собаки, но кроме откормленных сердобольными бабками голубей никто не попадался. А тут он — кот. Сидит себе на трубах и молча презирает прохожих. Евстратов с товарищем предложили коту сосисок, а заодно составить им компанию. Так и познакомились.

После этого загула Славика и повара-сосисочника, разумеется, уволили. Недостача составила месячный заработок обоих, а еще они прогуляли следующую смену. Слава проснулся у себя на съемной квартире без памяти, без денег, без перспектив. В карманах — сосиски, рядом на кровати спит незнакомый кот. В общем, случилась типичная подростковая дурь, а ведь Славе было уже далеко за двадцать один. Требовалось срочно что-то менять в жизни.

Взяв волю в кулак, Евстратов совершил невозможное — покинул Омск.

Переезд Слава связал со своей новой работой в Ростове, где бывший одноклассник предложил ему место на «Ростсельмаше» маляром. Когда-то Евстратов неплохо рисовал и даже почти закончил факультет живописи, но его выгнали за причуды.

В целом переезд был неплохим вариантом: зарплата больше, стабильность, опять же, южный климат, завод предоставляет общежитие — чем не вариант для молодого холостого парня? Кота Евстратов зачем-то взял с собой.

Возможно, животное офигело от такой незапланированной миграции, а может, давно мечтало о чем-то подобном — понять сложно. Но Слава решил за двоих. Это одна из возможных причин их разрыва.

Другим поводом могла послужить Славина тяга к креативу. Коту не нравились клички, которыми Евстратов пытался его наделить: Сальвадор, Пабло, Магритт, Казимир… Кот предпочитал классический реализм, и все эти новаторские имена в мире искусства вводили его в бешенство, о чем он открыто намекал: превращал тапки Евстратова в лохмотья, а его ноги — в полотно с царапинами в стиле абстракционизма, который тот так любил.

Были и другие моменты. Вернее, их было немало. Кот не признавал в Славе хозяина. Если человек не может внятно попросить соседа за стеной не орать посреди ночи песни под гитару и не курить под дверью, а только мямлит что-то о своих правах — то какой из него авторитет?

Кот родился и вырос на сибирских улицах. Он точил когти о трамвайные рельсы, а когда зимой хотелось есть, шел к Иртышу и кошмарил рыбаков. Нюню вроде Евстратова он мог бы завалить одной левой и подстроить все так, словно это был несчастный случай. Доминирующей фигурой в этих отношениях явно был зверь.

Рацион. Евстратов пытался приучить кота к своей нищенской диете: макароны, пельмени по акции, овсяная каша. Коту казалось, что он чего-то не понимает. В какой из своих жизней он нагрешил так, что ему приходится объяснять шипением очевидные вещи? В конце концов Слава стал покупать нормальный корм для животины, экономя при этом на себе. Но это обоим давалось непросто, так как Слава нет-нет да и залезал в миску к коту, если деньги куда-то испарялись.

А испарялись они часто. Слава был финансовым инвалидом. Нехорошо подобранное слово, но по-другому сказать нельзя. Деньги и Евстратов были словами-антонимами. Парня разводили все кому не лень: алчные девицы, с которыми Евстратову никогда не перепадало, сомнительные коллеги, которых он поил после работы за свой счет. Мобильные и интернет-операторы вечно втюхивали ему допуслуги, которыми тот не пользовался, да и карманы у Славы, честно говоря, были дырявыми.

Всё это было коту не по вкусу. Жизнь на холодных улицах казалась куда более перспективной, чем сомнительная, пусть и теплая, судьба в отношениях с Евстратовым, но… Было и «но». Что-то в Славике коту нравилось. Может, его детская непосредственность, возможно, доброта (опять же, вспоминая сосиски), уважение чужих чувств и умение прислушиваться — Слава все же пытался меняться под внимательным присмотром шерстяного товарища. А может, смелость, с какой он шел к своим эфемерным мечтам. Неясно. Но кот всегда возвращался к Славе, даже если пропадал на пару дней, ища лучшей доли. В конце концов, Евстратов не запирал животное дома и всегда держал для него открытой форточку. Конечно, это был третий этаж, и коту каждый раз приходилось несладко. Но это же Слава — что с него взять?

В общем, кот ушел. Прошло четыре месяца с тех пор, как они с Евстратовым виделись в последний раз на общей кухне в общежитии. Ни письма, ни прощального «мяу» — просто ушел, оставив парня наедине с этим чужим огромным городом.

А потом Слава познакомился с девушкой по имени Инга. Хорошенькая, невысокая, светленькая, милая и с прибабахом — все, как мечтал Слава. Они сложили свои зарплаты и сняли пародию на однокомнатную квартиру в не самом плохом районе. На заводе Славу наконец-то трудоустроили. Его испытательный срок длился в пять раз дольше, чем у других, но он все же его выдержал и даже начал брать частные заказы: красил дома, металлокаркасы, делал какие-то мелкие работы. У него начали появляться деньги, которые Инга, взявшая бухгалтерию на себя, стала откладывать.

Прошло еще некоторое время, прежде чем знакомая морда попыталась протиснуться через открытый вертикально стеклопакет. Заметив, как к ним на пятый этаж силится проникнуть неизвестный, подранный невзгодами зверь, Инга решила принять меры и взяла в руки тапку. Но кот лишь посмотрел на нее с сочувствием и, впрыгнув в квартиру, принялся пить прямо из крана, который самостоятельно открыл.

— Казимир! Вернулся! — бросился к другу Слава, услышав шум из кухни.

Кот взглядом объяснил, что для обнимашек он еще не созрел, но погладить себя позволил и даже не ругался на «Казимира».

С тех пор они больше не расставались. Инга с радостью приняла кота, и тот тоже оценил выбор Евстратова. Девушка дополняла этого оболтуса своей ответственностью и сумела превратить его в почти нормального человека с конкретными планами и целями. К тому же она кормила кота как полагается и дала ему нормальное имя Виктор.

А потом, спустя много лет, когда Слава поднялся и стал уважаемым человеком, он решил взять кота с собой на отдых в другую страну и совершенно случайно узнал, что кот уже чипирован. Тайна эта, конечно, была покрыта мраком, как и многое другое в нашей жизни. Ведь кот не мог рассказать о том, как когда-то, гуляя по раскаленным летним солнцем ростовским улицам, он был схвачен странной семейной парой и зачем-то вывезен в Китай, откуда его ждало долгое и полное приключений возвращение своим ходом.

Александр Райн

Друзья, у меня впереди несколько литературных концертов по стране. Приходите и вы. Информацию можно глянуть в меня в телеге https://t.me/RaynAlexandr

Приветствую дамы и господа, на связи Гена Инженерский.
Вот и снова пришло время отправиться в дальнее плавание и мы отправляемся на Коморские острова, чтобы сесть на наш теплоходик.

Наш путь начинается в Москве далее летим в Катар, затем в Танзанию и оттуда уже в нашу конечную точку назначения на Коморские острова в город Морони.
План офигительный и надёжный как швейцарские часы, думал я, но не тут то было…

Наш самолёт начал движение к взлётной полосе, мы пристегнули ремни безопасности и уже предвкушаем полёт высоко в небе, как вдруг приходит сообщение о закрытии воздушного пространства над Москвой.
В итоге вылет задержался на 2 часа и успею ли я на следующий самолёт в Катаре было большим вопросом

Прилетаем в Катар(Доха), на всё про всё у меня 20 минут, просто как ракета на сверхзвуковой скорости, мчусь на следующий самолёт…
Успел!
А вот мой багаж, увы нет.
Но об этом я узнал уже в Танзании и как оказалось это меньшее из бед. В самолёте я уже встретил своих коллег, с которыми мы вместе будем работать на судне и дальнейшие испытания мы будет проходить вместе.
Прилетев в Танзанию, город Дар-эс-Салам, нас встречает девушка с типичной внешностью жителей острова Чунга- Чанга и широкой белоснежной улыбкой на лице сообщает нам, что наш следующий самолёт уже улетел 3 часа назад, а следующий самолёт летит отсюда только через неделю.
А на наш логичный вопрос, почему самолёт просто взял и улетел раньше времени, без какой либо предварительной информации, она ответила:
Добро пожаловать в Танзанию!

Тут начинаются танцы с бубном…
Мы сообщаем в офис работодателя о нашей проблеме.
Составляем план о дальнейших действиях и приступаем к решению бюрократических проблем.
Сотрудники аэропорта доставили багаж моим коллегам, мой багаж не прилетел, связались с Катарскими авиалиниями, мой багаж они нашли, договорились о доставке багаже сюда их следующим рейсом сюда через 4 часа.
Приступаем к поиску билетов на Коморские острова, нашли рейс вылетающий в ночь на следующие сутки.
Осталось только оформить визы, чтобы мы смогли выйти в город и переночевать в отеле.
Тут офис нашей компании сработал чётко, забронировали билеты, забронировал отель, оперативно выслал гарантийные письма, эти документы мы передаём сотрудникам иммиграционного контроля, они оформляют визы, но потребовали за это «чаевые».
Пока шёл этот бюрократический процесс, прилетел мой багаж.
Багаж есть, виза есть, билеты есть, теперь можно и отдохнуть, ожидая следующий самолёт.
Нам организовывают трансфер до отеля и мы поехали.
А вот собственно так выглядит Танзания и это столица Дар-эс-Салам.

Довольно колоритное место, на мой взгляд.
По дороге в отель думал, что условия проживания будут оставлять желать лучшего, но нет.
Всё довольно цивильно.

Мы заселились, поужинали и пошли отдыхать, время на часах 18:00, самолёт в 2 часа ночи нужно хорошенько выспаться.
Следующий перелёт в Эфиопию, город Аддис-Абеба, оттуда уже на Коморские острова в город Морони.
Эти перелёты прошли гладко, разве что только меня случайно подпёрли тележкой в туалете самолёта и я не мог выйти минут 15, а открывая дверь, стюардессы её закрывали обратно, думая что дверь просто сама открывается от тряски самолёта, но как заметили меня, выпустили)
И вот мы приземлились на Коморские острова.
Погаж успешно прилет, как и в Танзании, несколько часов ждали оформление транзитных виз, нас встретил агент и отвёз в отель.
А вот собственно как оно на Коморах

Утром нас отвезли в порт, посадили на катер и мы поехали на наше судно.
Катер был маленький, волны большие, 30 минут словно на карусели.

Мы подплыли к нашему судну, поднялись по шторм трапу, пожали руки коллегам, они сели на катер и поехали домой , но а у нас начинаются тяжелые трудовые будни.
Надеваем рабочую одежду и в бой!

С вами был моряк- музыкант Гена Инженерский.
Желаю вам всего хорошего!
До новых встреч
P.S. Я также активно веду авторский телеграм канал, выкладываю там больше контента, интернет- трафика на судне лимитирован и не хватает на все соц.сети, буду рад видеть вас там. https://t.me/gena_engineer
Ну а музыкальное творчество, которое по душе уже сотням тысяч слушателям здесь https://music.yandex.ru/artist/19037213