Часть 1. Искусственный интеллект в храме: что случилось?
Технологии и вера всегда находились в сложном диалоге. Появление книгопечатания, радио, а затем и телевидения каждый раз ставило перед Церковью новые вызовы и открывало новые возможности для проповеди. Сегодня мы стоим на пороге, пожалуй, самого серьезного технологического сдвига со времен изобретения письменности. Искусственный интеллект, стремительно ворвавшийся в нашу жизнь, начал задавать вопросы, к которым религиозное сознание оказалось не вполне готово.
Новый виток этой дискуссии, пока еще подпольной и не отрефлексированной на серьезном уровне, задал недавний стрим священника Павла Островского «Час Островского». Один из зрителей, Виталий, озвучил то, что волнует многих пользователей сети, сталкивающихся с новым видом контента:
«Являются ли мемы, где Иисус или сам Бог на подкастах отвечает на вопросы, богохульством? А мемы созданы искусственным интеллектом».
Вопрос попал в самый нерв времени. Социальные сети действительно наводнили ролики, где сгенерированный ИИ-Христос или ветхозаветные пророки рассуждают на современные темы, дают советы или просто участвуют в юмористических сценах. Недавно завирусился целый «блог» Моисея, который в формате сториз ведет репортаж из Египта: вот он собирается к фараону, вот жалуется на упрямство египетского правителя, а вот снимает переход через Чермное море с комментариями в реальном времени.
Реакция отца Павла была однозначной и резкой. Он не стал искать полутонов и сразу определил подобное творчество как грех.
«Да, я считаю, что это откровенное богохульство, – заявил священник. – То есть вот эти [мемы], что сейчас с помощью искусственного интеллекта делают, что, значит, ты спрашиваешь, а тебе как бы Христос отвечает… это кощунство, даже не то что богохульство. То есть очевидное непочитание Господа Бога, очевидная потеря страха Божия».
Для наглядности отец Павел привел личный пример, который, по его мнению, должен прояснить ситуацию:
«Мне бы было бы неприятно, честно говоря, если бы кто-то взял там меня и стал бы от моего, ну, то есть, мое там лицо, и стали бы от моего лица что-то такое делать. Ну, как бы это мне было бы неприятно».
Позиция священника понятна, она лежит в русле традиционного благоговейного отношения к сакральным образам. Она продиктована пастырской заботой и опасением, что за легкомысленными шутками стирается грань между священным и профанным, а образ Бога превращается в элемент поп-культуры, лишенный своего спасительного содержания. Эта оценка отражает взгляд многих верующих, для которых подобные эксперименты с образом Спасителя являются шокирующими и недопустимыми.
Однако именно эта прямолинейность и однозначность заставляют копнуть глубже. Является ли технология ИИ сама по себе кощунственной? Или дело, как и всегда, в руках, которые ее используют? И не кроется ли за этим резким вердиктом опасность упустить те колоссальные возможности, которые несет в себе новая эпоха? Этот разговор только начинается, и ответ на него гораздо сложнее, чем простое «да» или «нет».
Часть 2. Нож в руках «кожаного»: где на самом деле гнездится грех?
Позиция отца Павла, при всей ее пастырской понятности, оставляет за скобками главный вопрос: а что мы, собственно, обсуждаем? Реакция на конкретные мемы подменяет собой необходимый разговор о самой технологии. Сегодня в православной, да и в целом в религиозной среде, эта тема практически не звучит на серьезном уровне. Все обсуждение сводится к «попсовым» вопросам: можно ли батюшке сгенерировать картинку для аватарки, не грех ли написать нейросетью стихи для приходского праздника или набросать структуру проповеди с помощью LLM (большие языковые модели).
Это не просто поверхностно – это опасно поверхностно. Мы стоим не перед очередной технологической новинкой, а перед настоящим цунами, которое грозит смести наши прежние, уютные представления о фундаментальных вещах: о природе сознания, о времени, о бытии, о границах интеллекта и, в конечном счете, о разуме как таковом, в том числе и о Разуме Высшем. Церковь, веками осмыслявшая тайны человеческой души, не может позволить себе отмахнуться от этого вызова, сведя все к запрету на создание «богохульных» изображений.
И здесь мы подходим к ключевому моменту, который упускается в споре о мемах. Кощунство и богохульство – это категории не технологии, а человеческого намерения. Грех гнездится не в алгоритме, а в сердце человека – или, как сейчас модно говорить в сети, в намерениях «кожаного». Сама по себе нейросеть, генерирующая образ Христа, – это лишь инструмент. Он подобен ножу: им можно нарезать хлеб для голодного, а можно лишить жизни ближнего. Мы же не запрещаем ножи из-за того, что существуют убийцы. Мы судим человека за его деяние.
В этом и заключается главная опасность категоричных заявлений, подобных тому, что сделал отец Павел. В нашем обществе, где ретивые депутаты готовы запрещать все подряд, от мессенджеров до VPN (о чем, к слову, сам отец Павел регулярно с тревогой пишет в своем телеграмм-канале), любое неосторожное слово от лидера мнений может стать спусковым крючком. Сегодня мы говорим о «богохульных» мемах, а завтра кто-то внесет законопроект о полном запрете ИИ или, чего хуже, об очередном ограничении интернета – и все это из-за того, что несколько человек дурно распорядились своей богоданной свободой и «намололи чушь».
Получается парадокс: борясь с проявлениями греха, мы рискуем создать систему, которая ограничит свободу – тот самый дар Божий, без которого немыслимо ни покаяние, ни спасение. Вместо того чтобы учить паству ответственному и осмысленному использованию новых инструментов, мы рискуем пойти по пути тотального запрета, отгородившись от мира стеной и оставив огромные миссионерские поля без своего присутствия. Но если ИИ – это просто инструмент, то, может, стоит подумать, как именно им можно резать хлеб, а не только бояться, что им кого-то убьют?
Часть 3. Икона или мем: что на самом деле оскорбляет Христа?
Опасения отца Павла по поводу сгенерированных образов Спасителя понятны, но они не новы. Если мы посмотрим на историю Церкви, мы увидим, что вопрос «Как можно изображать Бога?» – один из самых древних и драматичных. На протяжении веков ломались копья, собирались соборы, а верующие делились на непримиримые лагеря. Разве не те же самые аргументы о «непочитании» и «кощунстве» приводили иконоборцы, требуя уничтожить все священные изображения? Они тоже боялись, что человеческое искусство умалит и исказит божественный образ.
Но Церковь, в конце концов, нашла в себе мудрость и богословскую глубину, чтобы дать ответ. Она утвердила иконопочитание, постановив, что честь, воздаваемая образу, восходит к Первообразу. Икона стала не просто иллюстрацией, а «окном в горний мир», мощнейшим инструментом проповеди, богословия в красках. История показала: Бога можно изображать. Можно писать иконы, создавать фрески, изваять скульптуры, снимать фильмы и даже рисовать мультики. Каждый из этих шагов сопровождался спорами, но в итоге становился новым языком, на котором Церковь говорила с миром.
Искусственный интеллект – это просто следующий шаг в этом ряду. Это новый, невероятно мощный и гибкий язык. И в этом смысле ИИ – это потрясающий инструмент для проповеди, миссионерства и катехизации. Посмотрите на тот же «блог Моисея» (https://vk.com/wall-16103149_76875). Да, это игра, это постмодерн. Но для молодого человека, живущего в мире сториз и коротких видео, такой формат может стать первым шагом к тому, чтобы открыть Библию. Это способ рассказать великую историю Исхода так, чтобы она стала близкой и понятной. Это миссионерство в чистом виде, говорящее с человеком на его языке, в его культурном коде. Запрещать это – все равно что запрещать апостолу Павлу проповедовать в афинском ареопаге, потому что там собираются язычники и философы. Сам отец Павел Островский, как никто другой, понимает силу современных медиа, активно используя Telegram и другие платформы для своей миссии. Так почему же мы должны бояться нового, еще более мощного инструмента?
И тут мы подходим к самому главному. А что, собственно, оскорбляет Христа? Неужели мы всерьез думаем, что Всемогущий Бог, Творец вселенной, может быть оскорблен картинкой, сгенерированной алгоритмом по воле «кожаного»? Вспомним Евангелие. Ученики подходят ко Христу и жалуются: «Учитель! мы видели человека, который именем Твоим изгоняет бесов, а не ходит за нами; и запретили ему, потому что не ходит за нами». Какой строгий и канонически выверенный подход! Человек не из «нашей» группы, не имеет «благословения», а пользуется Именем. Что же отвечает Христос? «Не запрещайте ему, ибо никто, сотворивший чудо именем Моим, не может вскоре злословить Меня. Ибо кто не против вас, тот за вас» (Мк 9:38-40).
Спасителя волнует не формальная принадлежность, а суть происходящего – изгнание беса. Возможно, и сегодня Ему было бы «неприятно» не то, что Его образ (кстати, совершенно нам неизвестный, если вдуматься) используют хулиганы в интернете. Возможно, Его гораздо больше огорчают другие вещи. Например, когда Его именем прикрывают ненависть и нетерпимость. Когда Его ученики вместо любви и милосердия сеют вражду. Когда проповедь о Царствии Небесном подменяется борьбой за земное влияние. Когда, наконец, мы так боимся за чистоту образа, что забываем о живых людях, которые нуждаются в нашем слове и участии.
Так что же на самом деле является кощунством и богохульством в нашем мире? Пусть каждый сам поразмыслит над этим. Не вчера родились.
Николай Карачев. Подписывайтесь на мой канал Депозиторий в VK, TG, Блог, DZEN
Опубликовано 15/08/2025 Христианская Россия
https://abcnews.go.com/GMA/Family/youtube-begins-rollout-new...
