Лучше не тратьте время на чтение. Печальная(для меня трагичная) история моей дурацкой жизни :(
3 или 4 летний я.
3 или 4 летний я.
Мне тут прихожанка Храма Христа Спасителя рассказала, что пару дней назад, когда стемнело, приезжали люди в костюмах, с охраной, со святым отцом говорили на повышенных. А потом когда они уехали, то святой отец перекрестился и сказал беда нас ждёт, но так никто и не понял ничего. Теперь переживаю хоть бы не на Пасху удумали чего .
Однажды, я решил прокатиться на своём электросамокате по улицам Санкт-Петербурга. Я был в хорошем настроении и решил немного разогнаться, несмотря на то, что это было нарушением правил дорожного движения.
Я ехал очень быстро, чувствуя ветер вокруг себя и адреналин в крови. Но внезапно, когда я проезжал мимо одного из баров, я увидел пьяного мужчину, который неожиданно высунулся на дорогу. Я попытался отвернуть, но было уже поздно - я сбил его.
Мужчина упал лицом об асфальт и разбил его. Было много крови, и я понял, что ситуация серьёзная. Я остановился и подумал, что мне делать дальше...
Нет, вместо того чтобы вызвать скорую помощь или попытаться как-то помочь ему, я принял трусливое решение покинуть место происшествия и не вмешиваться.
Я быстро сел обратно на свой электросамокат и уехал так быстро, как только мог. Я дрожал от страха и чувства вины, понимая, что только что оставил раненого человека лежать на улице. Я продолжал убеждать себя, что это не моя вина, что он не должен был так ходить по дороге, но в глубине души я знал, что сделал что-то не так.
По дороге домой, я не мог перестать думать о том, что произошло. Я чувствовал вину за то, что бросил этого человека, не оказав ему помощи, и беспокоился о том, что с ним может случиться. Все ли с ним будет в порядке? Найдет ли кто-нибудь его вовремя и поможет вызвать скорую?
Когда я, наконец, вернулся домой, я попытался выбросить этот инцидент из головы и заняться своим обычным делом. Но я не мог избавиться от чувства вины и тревоги. Каждый раз, когда я закрывал глаза, я видел образ человека, лежащего на земле, покрытого кровью...
Все свои авторские истории публикую: в telegram "Истории грешников"
Так же все свои истории публикую на Дзён "Истории грешников"
Взять с собой побольше вкусняшек, запасное колесо и знак аварийной остановки. А что сделать еще — посмотрите в нашем чек-листе. Бонусом — маршруты для отдыха, которые можно проехать даже в плохую погоду.
Мало кто знает, что во время работы над лживой картиной «Иван Грозный убивает своего сына» Илья Репин, создавая образ «кровавого» царя Ивана IV использовал в качестве натурщика художника Григория Мясоедова.
Для информации:
Царевич Иоанн Иоаннович не был убит в ноябре 1581 года своим отцом, а скончался в Александровской слободе по пути на богомолье в вологодский Кирилло-Белозерский монастырь.
Григорий Мясоедов, основатель «Товарищества передвижных художественных выставок» родился 7 апреля 1834 года в селе Паньково Тульской губернии. С детства у мальчика были две страсти: рисование и книги. Отец будущего живописца всячески поддерживал сына в его начинаниях.
Мясоедов старший отказался материально обеспечивать Григория после того как он наплевав на его волю ушел из Орловской гимназии и поступил учеником в «Академию художеств».
В 23 года за картину «Поздравление молодых» талантливый парень получил малую золотую медаль, а год спустя за полотно «Бегство Григория Отрепьева из корчмы» ему вручили большую золотую медаль.
С трудом сводя концы с концами, Григорий в свободное от учебы и творчества время расписывал пряники, получая за четыре разукрашенных медовых кругляша одну копейку.
В 1862 году Мясоедов как лучший выпускник «Академии» за казенный счет отправился учиться в Европу. Восемь лет художник жил и работал в Италии, Франции и Испании.
Вернувшись в Россию в 1870 году Григорий Григорьевич за картины «Похоронный праздник у цыган в Испании», «Франческа да-Римини и Паоло да-Полента», и «Заклинание» получил звание академика.
Маститому художнику уже не нужно было разрисовывать пряники, теперь его творчество очень хорошо оплачивалось.
Живописец был сложным в общении человеком, его жесткость в суждениях и агрессивность изливалась на семью, коллег, заказчиков, и простых обывателей попавших ему под горячую руку. Благодаря этому несносному характеру Илья Репин увидел в Мясоедове «идеального» в его представлении Ивана Грозного.
Первая супруга мастера, пианистка Елизавета Кривцова ушла от него устав ощущать вечный страх жертвы брошенной к ногам минотавра. После разрыва отношений Мясоедов радовался только одному, что Господь не дал им в браке детей.
В 1881 году 47-летний художник закрутил роман со своей 20-летней ученицей Ксюшей Ивановой, когда девушка забеременела, пара зажила в гражданском браке.
Вскоре в этой странной семье появился сын Иван. Оповестив коллег и знакомых, что его приживалка разродилась, бог весть от кого, мастер усыновил новорожденного став для него отчимом.
Ванятку Мясоедов не переносил на дух. Он приказал гражданской жене, воспитывать нагулянный приплод так, чтобы сын считал ее не матерью, а кормилицей. Живописец держал жену и наследника в черном теле, рассказывая всем, как он облагодетельствовал свою неблагодарную полюбовницу.
В один из приездов к Репину жестокосердный мастер захватил с собой двухлетнего сынишку и без сожалений передал его на воспитание в многодетную семью пейзажиста Киселева.
Окруженный любовью своих приемных родителей, братьев и сестер Иван рос парнем ершистым. В его седьмой день рождения в дом к Киселевым вместе с художниками-передвижниками приехал Мясоедов. Когда виновника торжества пригласили в залу к гостям то вместо приветствия тот подошел к академику Владимиру Маковскому и громко высморкался в правый фалд его черного сюртука.
Мясоедов громко рассмеялся и, признав в Ванечке свою кровиночку забрал с собой в полтавскую усадьбу. Однако вскоре Мясоедов за что-то осерчав на сына со всей дури ударил его кулаком в лицо. Мать мальчика с трудом привела Ивана в чувство, который после столь подлой и несправедливой оплеухи перебрался жить затворником в мансарду и на долгие годы прекратил общаться с отцом.
Бойкот сына нисколечко не тронул Грозного-Мясоедова, он по-прежнему был поглощен творчеством и делами артели художников-передвижников.
Несмотря на обиду, Иван с удовольствием посещал полтавскую художественную школу, созданную его буйным отцом.
Учась с 1896 по 1901 год в «Московском училище, живописи, ваяния и зодчества» Мясоедов-младший увлекся борьбой и тяжелой атлетикой. Однажды на представлении в итальянском цирке превзойдя возможности цирковых силачей, Иван выиграл кассу, поставленную цирковым распорядителем «на спор» против зрителей.
Свои атлетические снаряды он разбрасывал в поместье у отца так, чтобы старик обязательно на них натыкался. Перед смертью академик всеми фибрами души возненавидел своего гераклоподобного сына.
Все свободное время Григорий Мясоедов проводил наедине с собой, неслучайно в 1907 году за четыре года до смерти он написал реалистичную картину «Сам с собою, или игра в шахматы».
В середине декабря 1911 года Мясоедов-старший окончательно слег в полтавском имении Павленки. За три часа до смерти к умирающему пришел Иван. Улыбаясь, силач для задыхающегося от боли отца поставил на граммофоне его любимые классические композиции.
Прикладываясь к бокалу с шампанским «Вдова Клико» сын плавными движениями набрасывал предсмертный портрет хрипевшего и стонущего родителя.
После похорон переполняемый чувством мести даже к мертвому отцу Мясоедов-младший, распродал за бесценок все значимые картины ненавистного ему человека. Не проданные полотна наследник сжёг посреди двора папенькиного имения.
Дуброн Иван Николаевич 04.02.1999 г.р. из г.Тольяти. 89 отдельный разведывательный батальон. «До сво отношения с женой были нормальными. Пытаюсь добиться с ней развода. Ждала, когда меня убьют, чтобы получить какую то копейку.»
19.04.2024 01:45
Анна Соколова
Роковым оказался свадебный подарок для жительницы подмосковного Голицына Марии Некрашевич. Жених презентовал ей дорогой электросамокат, на котором девушка разбилась за несколько дней до бракосочетания. В попытке избежать наезда на возлюбленного она резко нажала на тормоз и влетела головой в асфальт.
30-летняя Мария Некрашевич родилась и выросла в Голицыне. Здесь и прожила всю жизнь. Ее родители развелись — Машу воспитала мать, но с отцом, уехавшим в Рязань и женившимся второй раз, она поддерживала хорошие отношения и регулярно приезжала к нему в гости. Работала Мария кассиром в сетевом супермаркете. Девушка вышла замуж 10 лет назад, родила дочку Катю. Но семейная жизнь не задалась, некоторое время назад Мария ушла от мужа и стала встречаться с новым возлюбленным — Александром. Как говорят друзья, это была самая счастливая пара, которую они видели.
Молодые люди сразу поняли, что их свела судьба. Александр сделал Марии предложение, и влюбленные подали заявление в ЗАГС. Бракосочетание назначили на 4 мая.
«Сейчас в новостях пишут, что у Маши с Сашей и банкет в ресторане был заказан и оплачен и билеты в свадебное путешествие куплены, — вздыхает подруга погибшей Лиза Ф. — Это все неправда. Они хотели сделать тайную свадьбу. Только втроем — он, она и дочка Катя. Никакого банкета, гостей, свадебного путешествия не существовало в реальности, это выдумки».
В качестве свадебного подарка Александр купил для себя и любимой два электросамоката — шикарных, дорогих, высокоскоростных. Кататься на них ни он, ни она не умели. 18 марта молодые люди впервые решили их опробовать. Немного покатались по району — пока что медленно, осторожно. Но оба были в восторге от новых впечатлений. Мария в тот день запостила у себя на странице в соцсети фотографии с поездки и подписала: «Сезон открыт, обновили с любимым самокатики». На фото оба счастливые, улыбаются. Это был последний снимок Марии.
В тот страшный день могло бы ничего не случиться. Потому что жених и невеста планировали отправиться в Рязань, навестить отца Маши. Но погода была такая хорошая, что они передумали и решили покататься на самокатах. Потому что оба были постоянно заняты на работе, свободного времени не было, и они с 18 марта так к свадебному подарку и не прикасались. «В Рязань съездим потом», решили влюбленные и выехали на роковые покатушки.
Мария Некрашевич с женихом. Фото: социальные сети.
Как Александр рассказал потом друзьям, он ехал впереди невесты и не видел, что произошло. Но, судя по всему, Мария разогналась и со страшной скоростью начала опасно приближаться к жениху. Еще момент и она бы на него наехала. Девушка нажала на тормоз. Это была страшная ошибка. Самокат резко остановился, а Мария по инерции полетела вперед. С криком «Зая!» она пролетела мимо Александра и упала головой на асфальт. Жених нагнулся над ней, она посмотрела на любимого, из глаз у нее потекли слезы. Девушка вздохнула в последний раз и умерла. Прибывшие врачи смогли лишь констатировать ее смерть.
«У Маши было много друзей, ее все любили, — с грустью говорит Лиза. — Она была очень доброй и ласковой, поддерживала, помогала тем, кто нуждался в ее помощи. Ее любили и покупатели, она всех озаряла своей улыбкой и добрым словом сглаживала конфликты. Маша обожала дочку, была прекрасной мамой. С ней было невероятно интересно, она училась заочно на историческом факультете, прекрасно помнила все даты и события истории, много интересного рассказывала, была очень эрудированной».
На похоронах Марии рыдали все. Ее отец — верующий, воцерковленный человек — приехал из Рязани. И он не мог сдержать слез. Для него смерть единственной дочери стала сильным ударом. Мама Марии умерла несколько лет назад. Маленькую Катюшу взял к себе папа, бывший муж Маши, он будет воспитывать дочку вместе со своей матерью.
А Александр, как говорят друзья, сейчас не находит себе места от горя и отчаяния. Он винит в случившимся себя. Постоянно прокручивает в голове мысли: «зачем я купил эти самокаты, зачем мы не поехали в Рязань, зачем я уехал вперед и выпустил любимую из виду». Молодому человеку даже пришлось начать пить антидепрессанты.
Картина того, как «Симтек-Форд» Роланда Ратценбергера приходит в движение после тяжелой аварии в быстром вираже Вильнева, преследует его и по сей день. Рудольф Ратценбергер видел это по телевизору, находясь дома в Зальцбурге, Австрия. «Когда я увидел его голову, я понял, что все кончено», − говорит Рудольф. Он до сих пор испытывает шок от того дня. Рудольф впервые стал отцом 4 июля 1960 года, когда его жена Маргит родила им сына Роланда. Она до сих пор помнит, как ее маленький сын часами сидел у окна, наблюдая за проезжающими машинами. «Его первым словом было «машина», − говорит она. Роланду было девять лет, когда рядом с домом семьи открылась трасса Зальцбургринг. Маленький Роланд пробирался через ворота, чтобы посмотреть, как проезжают машины. Чуть позже он вернулся домой и объявил: «Я буду гонщиком».
«Мы не всегда были довольны его выбором», − говорит Рудольф, работавший государственным служащим. «Мы не могли поддержать его материально и беспокоились о том, чтобы у него было достойное будущее. Конечно, мы знали о рисках, но никогда не боялись за его безопасность. Гонки были для нас далеким миром. Благодаря успехам Йохена Риндта и Ники Лауды я узнал о Формуле-1, но я никогда не был фанатом автоспорта. Роланд подхватил это увлечение сам. Я до сих пор помню, как у него в спальне на стене висел плакат с изображением Риндта».
Когда в начале 1994 года новая команда «Симтек» впервые представила себя миру, ее пилотами стали Дэвид Брэбем и никому не известный австриец Роланд Ратценбергер. Те, кто знал Ратценбергера, возможно, видели его в эпизоде популярного детского телешоу Roland Rat, которое ненадолго сделало его знаменитым в Великобритании. Другие знали его по британскому чемпионату «Формулы-Форд» 1986 года или по проигранному сезону в британской «Ф3» в 1988 году, в результате чего он обратил свое внимание на британский туринг, где выступал на «БМВ» М3. Годом позже он занял третье место в британской «Ф3000», победив в Донингтон-Парке. Что еще более важно, именно в это время Ратценбергер связался с компанией «Тойота». Это привело его в Японию, где он стал первым европейским заводским гонщиком. В стране восходящего солнца Ратценбергер смог восстановить свою карьеру и уверенность в себе, сочетая гонки за «Тойоту» на спортивных машинах, в том числе в Ле-Мане, со звездными выступлениями в туринговых автомобилях и японской «Ф3000». Это возродило его давнюю мечту − участие в гонках «Формулы-1».
Ратценбергер уже однажды был близок к заключению сделки в «Формуле-1». Если бы у японского спонсора не возникли проблемы, то, скорее всего, именно Роланд, а не Бертран Гашо дебютировал бы на «Джордане» в 1991 году. Роланду пришлось ждать своего шанса еще три года. Барбара Бехлау, частично голландский спортивный менеджер, выложила полмиллиона долларов, чтобы Роланд сел в «Симтек» на первые пять гонок 1994 года. Рудольф и Маргит были рады за своего сына и не боялись за его безопасность: «Роланд уверял нас, что гонки в Японии, где на трассе так много неопытных пилотов, гораздо опаснее, и что машины в Ф1 самые безопасные в мире…».
Даже если он и достиг своей мечты, это не значит, что Роланд Ратценбергер был счастлив, когда приехал в Имолу на Гран-при Сан-Марино 1994 года, третью гонку сезона. Он не смог квалифицироваться в первой гонке в Бразилии. Из-за проблем с Ford V8 он отстал от своего партнера по команде более чем на секунду. Через две недели он прошел квалификацию на Гран-при Тихого океана, воспользовавшись тем, что он был единственным гонщиком, который ранее участвовал в гонках на трассе «Аида». Он финишировал последним на 11-м месте. Приезжая в Имолу, он был полон решимости, но при этом понимал, что его машина не хороша.
Друг, который делал горные велосипеды, присоединился к Роланду в Имоле и подарил команде несколько велосипедов, на которых Роланд, Дэвид Брэбем и Ник Вирт крутили педали по паддоку. Но в субботу все стало гораздо серьезнее. Австрийский журналист Герхард Кунтшик к тому моменту уже несколько лет следил за карьерой Ратценбергера и разговаривал с ним перед самой квалификацией. «Я никогда не забуду, как он попросил меня продолжить интервью позже, так как ему нужно было сесть в машину», − говорит Кунтшик. Уходя, он сказал: «У меня больше нет времени». Спустя несколько минут стало очевидно, как мало у него осталось времени. Сломанное переднее крыло навсегда покончило с его мечтой.
Авария Ратценбергера сильно затронула Айртона Сенну, который видел ее на мониторах в гараже «Уильямса». Он вызвал машину с трассы, чтобы осмотреть место аварии. Истории о том, как Сенна в слезах звонил своей девушке Адриане, а профессор Сид Уоткинс пытался убедить его не садиться за руль, уже были рассказаны ранее. Рудольф Ратценбергер подтверждает слухи о том, что Сенна вез в своем «Уильямсе» австрийский флаг, которым он планировал почтить Роланда после победы в Гран-при: «Йозеф Леберер, австрийский физиотерапевт Сенны, который также знал Роланда, сказал мне, что Айртон действительно вез с собой австрийский флаг». Друг Ратценбергера Харальд Манцль говорит о зарождающейся дружбе между Сенной и Ратценбергером и рассказывает, что Сенна намеревался навестить Ратценбергера в Зальцбурге: «В Зальцбурге есть большой луг, где собираются многие любители моделей самолетов. Сенна был заядлым авиамоделистом, поэтому он хотел это увидеть. Планы приехать в Зальцбург уже были, но этому не суждено было случиться».
Днем позже «Формула-1» потеряла икону, когда Сенна разбился в Тамбурелло. Его смерть не только погрузила мир в траур, но и навсегда затмила Роланда Ратценбергера. Однако Рудольф не совсем согласен с этим мнением. Он говорит: «То, что случилось с Роландом, было трагедией, но это был несчастный случай, в котором никто не виноват. По сравнению с Айртоном и его тремя мировыми титулами Роланд был полным ничтожеством в Формуле-1. Мы считаем, что то, как Айртон отреагировал на аварию Роланда, в каком-то смысле было честью для него; он осознал, что значит потеря Роланда. То, что он погиб всего на день позже, сделало Айртона и Роланда близнецами, поскольку они погибли одновременно, преследуя свои идеалы. Для нас совершенно очевидно, что без смерти Айртона Роланд был бы давно забыт».
После Имолы братство «Формулы-1» выпустило буклет для Роланда и Маргит, подписанный каждым гонщиком на решетке. Самая трогательная запись была сделана Микой Сало, который написал: «Для моего лучшего друга». Сало вспоминает все вечеринки, на которые они с Роландом ходили во время гонок в Японии: «Мы так много пили и делали много глупых, непечатных вещей. Роланд любил веселиться. Я не особо следил за его подвигами в Ф1; я знал, что он подписал контракт с Симтек, но я также знал, что это была никудышная команда. Он заслуживал большего. Гонки приносили ему доход. Это была лучшая работа в мире, но тем не менее это была его работа. Он хорошо зарабатывал в Японии и экономил все до последнего цента. Вы всегда могли рассчитывать на помощь Роланда, но он никогда не угощал меня ужином, потому что копил все деньги, чтобы купить дом в Зальцбурге». Он так и сделал, незадолго до своей смерти.
Сегодня Рудольф и Маргит живут в квартире с видом на горы, ключи от которой Роланд получил за неделю до своей смерти. В подвале Рудольф хранит трофеи своего сына. Там же находится коробка, которую в конце 1994 года передала Рудольфу итальянская полиция. В ней хранятся вещи Роланда, перчатки и шлем, в которых он разбился в Имоле. Левая сторона шлема сильно повреждена, но правая не пострадала. На него можно смотреть и верить, что ничего не случилось. Рудольф отмечает, что это единственный шлем, который остался у него после карьеры его сына в «Формуле-1». Именно этот шлем олицетворяет мечту его сына, которую ему удалось воплотить лишь на короткое время. Рудольф вздыхает: «Я буду счастлив, когда пройдет 30 апреля. Эмоции еще так сильны. Но я чувствую, что мой долг - сохранить память о Роланде, но с каждым годом это становится все труднее. Знаете, мы никогда не были эйфоричными родителями. Это просто не про нас. Я не умею хвалить. Мне кажется, что только после его смерти я научился ценить то, чего добился мой сын, добравшись до Формулы-1. Иногда я переживаю, что недостаточно хвалил Роланда во время его короткой жизни».
Ставим лайки, подписываемся!