«Цифровой Аватар» — это твой виртуальный двойник человека мечты. Представь себе, что у тебя есть доступ ко всем соцсетям, интервью, публичным выступлениям, статьям и даже форумам, где твой объект интереса когда-либо оставлял след. Тысячи, миллионы его слов, фотографий, лайков, репостов. «Цифровой Аватар» в приложении «Манипулятор» — это не просто сборник его данных. Это волшебное зеркало, и вот как оно работает простыми словами. Мы собираем всю доступную цифровую информацию о выбранном человеке: что он постит, что лайкает, кому комментирует, в каких группах состоит, какие книги читает, какую музыку слушает, какие новости читает, как пишет, как фотографируется.

Мы анализируем цифровую душу человека. После этого, начинается обработка данных, где анализируются шаблоны, страхи, мечты, слабые места, скрытые желания, любимые темы, триггеры или что его бесит и радует моментально, стиль общения, шутит ли он, серьёзен, саркастичен, ценности через деньги, семью, славу и жажду к приключениям.

Мы создаём клон в телефоне, и на основе этого анализа приложение создаёт внутри себя его «Цифровой Аватар» — виртуальную, максимально точную копию его личности, его «цифрового я». Этот Аватар — его отражение в данных. Тренируйся и предсказывай! Ты можешь общаться с этим Аватаром! Да-да! Задавай ему вопросы, моделируй разные ситуации: «Как он отреагирует, если я скажу то или это?», «Что его больше всего зацепит в моей новой фотосессии?», «Какую тему поднять на свидании, чтобы он был в восторге?», «Какой подарок его по-настоящему тронет?». Аватар, основываясь на всей собранной информации, будет давать тебе прогноз его поведения, эмоций и даже фразы, которые он вероятнее всего скажет! Получай инструкции к действию на основе «разговора» с Аватаром и анализа. Приложение не просто предсказывает, оно генерирует для тебя персонализированные стратегии и фразы. Как начать разговор? О чем говорить? Чего избегать? Какую подать информацию, чтобы он сам пришёл к нужному тебе выводу? Как сыграть на его самых потаённых желаниях или страхах? Это твоя шпаргалка идеального взаимодействия с целью.

Проще говоря, «Цифровой Аватар» — это твой личный тренажёр и предсказатель. Он позволит тебе изучить человека глубже, чем он знает сам себя, по его цифровому следу, отрепетировать с ним любое общение и получить точные инструкции, как вести себя в реальности, чтобы добиться от него любой нужной тебе реакции — будь то симпатия, доверие, восхищение или готовность расстаться с деньгами.

Цена высока, но разве есть цена у возможности знать, что думает и почувствует человек до того, как ты с ним заговоришь? Это не просто функция, это суперсила.

Вика перечитала описание, и по спине пробежали мурашки. Это было… пугающе. И невероятно соблазнительно. Не просто «понравиться». Знать наперёд. Контролировать. Иметь над ним власть ещё до встречи. «Цифровой Аватар»… Звучало как научная фантастика. Но приложение «Манипулятор» уже не раз доказывало, что его фантастика работает. Осталось только решить, кто станет её первым цифровым подопытным на пути к миллиардам.

Доступ в этот раздел стоил космических денег, но обещал высочайшую вероятность предсказания поведения цели вплоть до готовых фраз и разработанных моделей поведения для манипуляций. Самое главное было в том, что там были богатейшие люди планеты — миллионеры и миллиардеры. Это была её давняя мечта. Вика снова испытала то самое чувство, когда спирает дыхание и азарт захватывает настолько, что всё остальное как будто исчезает. Единственной проблемой было то, что всё это были иностранцы. Нужно было учить английский язык и выходить на международный уровень. Это и пугало, и возбуждало одновременно.

Продолжая свои стратегии манипуляций в столице, она наняла учителя английского, заказала оформление визы и начала постепенно подтягивать свой уровень иностранного языка. Параллельно с этим она целыми днями изучала новую функцию приложения, разбирая незнакомые слова и термины. Если она хотела выйти на новый уровень охоты за богатейшими людьми планеты, то должна была в совершенстве понимать все финансовые термины. Проглатывая огромное количество самой разной литературы по рекомендациям приложения, она всё лучше ориентировалась в новых понятиях. Слова «нейролингвистическое программирование» и «ликвидность» уже не пугали её. Наоборот, она чувствовала всё больший азарт в освоении новых горизонтов манипуляций людьми. Финансы были не просто циферками на банковском счёте, это были целые системы взаимоотношений — новый огромный мир, который манил её как путеводная звезда.

Вика всё чётче понимала, что целью её жизни должен стать богатый айтишник-финансист. Именно с айтишниками у неё был особенно успешный опыт манипуляций. Они, как милые котята, готовы были мурлыкать и щедро одаривать её подарками. Большинство из них. Финансисты же были недосягаемы. Хоть она и регулярно посещала инвестиционные форумы и университетские хакатоны, найти там лёгких жертв манипуляций у неё не получалось. Многие из них были женаты или избегали новых знакомств. Она понимала, что нужно работать по конкретной цели, и сделать это самостоятельно, без помощи приложения, у неё не получится. Слишком высока была цена проигрыша. Сплав айтишника и финансиста — где же его найти?

Она ещё раз просмотрела имеющиеся Аватары. Рядом с каждым была цена активации и уровень заполнения. Чем более полным был Аватар, тем выше была цена. У кого-то он был наполнен лишь на сорок процентов, у некоторых доходил до восьмидесяти и больше. Цены были просто космические и начинались от полумиллиона рублей.

Она методично «сканировала» цели, предлагаемые приложением. Миллионеры, миллиардеры, наследники состояний, предприниматели… Каждый профиль — это искра надежды, мгновенно гаснущая под холодным душем реальности. Уровень заполнения аватара — вот что стало её новым божеством. Эта цифра, холодная и безжалостная, показывала, насколько приложение смогло «прочитать» человека, насколько глубоким и предсказуемым будет его цифровой двойник.

Сорок процентов… пятьдесят процентов… тридцать процентов… шестьдесят процентов… Разочарование копилось, как туча. Аватары были полупрозрачными тенями, их прогнозы — туманными, инструкции — общими. Как охотиться на льва, имея лишь детское ружьё и карту с грубыми набросками? Риск провала был слишком велик. Этим «китам» было не до наивных девушек; они были либо окружены армиями юристов и охраны, либо были настолько скрытны, что их аватар представлял собой лишь груду разрозненных, бесполезных данных. Женаты, замкнуты, параноидально осторожны… Казалось, стена неприступна.

Вика уже готова была в отчаянии закрыть приложение, как вдруг её взгляд зацепился за новый, только что обновлённый профиль в верхней части списка. Имя: Пол Ванденберг. География: Амстердам, Нидерланды. Состояние на данный момент составляет более ста миллионов евро. Компания: Нексус — основатель и генеральный директор. Описание: Передовые алгоритмы для высокочастотной торговли и оптимизации международных финансовых потоков.

«Молодой финансист… IT…» — прошептала Вика, сердце учащённо забилось. Сочетание! Но главное было не в этом. Её глаза приковала к себе цифра в столбце «Аватар: Полнота». Она горела ярко-зелёным, выделяясь на фоне бледно-жёлтых и оранжевых показателей других целей. Восемьдесят восемь процентов.

Вика аж подпрыгнула на стуле. «Восемьдесят восемь?!» — выдохнула она, не веря своим глазам. Она ткнула пальцем в экран, открывая профиль Ванденберга полностью.

Фотография. Не сухой портрет в костюме для Forbes, а живой кадр, вероятно, с какого-то отраслевого хакатона или презентации. Молодой человек, лет тридцати. Чуть растрёпанные волосы, умные, чуть усталые, но живые глаза за очками в тонкой металлической оправе. Улыбка не постановочная, а лёгкая, чуть скептическая, с прищуром. На нем не строгий костюм, а качественная тёмная рубашка с расстёгнутым воротом, рукава закатаны. Фон — современный офис с хайтековскими экранами, но без пафоса. Он выглядел… доступным. Человечным. И очень, очень умным.

Вика лихорадочно пролистывала данные, которые приложение уже собрало и структурировало в его Цифровом Аватаре.

«Восемьдесят восемь процентов» — Вика снова произнесла эту цифру, теперь с благоговейным шёпотом. Это был не просто высокий показатель. Это был подарок. Его цифровой след был настолько ярким, настолько человечным, что приложение смогло выстроить невероятно детализированную модель. Она могла буквально заглянуть в его голову, понять, что его заведёт, а что оттолкнёт. Это был не просто богач. Это был идеальный объект для её искусства: умный, открытый, молодой, с понятными интересами и, главное, с предсказуемыми слабостями, которые её приложение уже высветило.

Нексус… Алгоритмическая торговля… Нейросети… Вика чувствовала, как азарт, настоящий, животный, сжимает её горло и заставляет сердце бешено колотиться. Сотни миллионов евро. Молодой, технологичный, красивый. И его разум… он был почти открыт для неё, закодированный в этом сияющем Аватаре.

«Пол Ванденберг…» — она произнесла его имя вслух, пробуя на вкус. Оно звучало как ключ к сокровищнице. Усталость от недель поисков испарилась, сменившись лихорадочной энергией. Цель найдена. Алмаз отсеян от цифровой пыли. Теперь начиналась самая сложная и самая захватывающая часть игры: превращение виртуальной модели в реальные шаги, чувства… и деньги. Очень большие деньги. Первый шаг был очевиден: запустить Аватар Пола Ванденберга на полную мощность и начать диалог с его цифровым двойником. Пришло время узнать своего врага — или будущую жертву? — ближе, чем он знает сам себя.

Нужно было искать деньги, чтобы открыть новые возможности и наконец осуществить свою давнюю мечту. Она вспомнила все свои цели для долгосрочных манипуляций. Нужно было идти ва-банк и вытащить из них денег по максимуму перед отъездом в Европу. Какая разница, что будет потом? На кону стояли миллионы и новая жизнь.

Для Павла приложение разработало стратегию под кодовым названием «Взлётная полоса статуса».

Анализ: Высокая уязвимость из-за развода и амбиции командира воздушного судна с потребностью в подтверждении успеха. Для него деньги не самоцель, а символ. Триггер: «Исключительность и зависимость от его решений». Риск: высокий интеллект, опыт переговоров.

План: Фаза «Предвкушение» и «случайная» встреча в премиальном фитнес-клубе. Уверенная, дорого одетая, но с тенью загадочной грусти. Дорогую одежду можно взять в аренду. Лёгкий флирт и разговор о его карьере. Фраза: «Капитан… Звучит так весомо. Должно быть, только единицы решаются доверить столько жизней? Я бы дрожала от ответственности». Апелляция к статусу, подчёркивание его уникальности.

Фаза «Критическая зависимость»: Через три дня — звонок «в панике». Голос должен дрожать идеально: «Паш, это кошмар! Мой младший брат… Его исключили из престижной академии за границей. Единственный шанс — внести огромный невозвратный взнос до завтра, иначе его карьере конец, а он так талантлив! Я собрала всё, но не хватает… четыреста тысяч. Я знаю, это безумно, но ты единственный, кто может понять цену шанса… Я умоляю как аванс! Я продам всё, что у меня есть, и верну в течение месяца! Клянусь его будущим!» Эксклюзивность ситуации с апелляцией к его пониманию «шанса», временной дефицит и обещание возврата как формальность.

Фаза «Подтверждение»: После перевода — мгновенная смена тона на тёплую, глубокую благодарность и намёк на исключительную близость: «Ты не просто помог… Ты дал надежду. Я никогда не чувствовала такой поддержки. Когда ты вернёшься из рейса? Я хочу лично… поблагодарить тебя. По-особенному». Залог будущих «дивидендов», закрепление эмоциональной связи.

Вика сделала всё как по сценарию в дорогостоящем блокбастере. Паша колебался ровно час. Его последнее сообщение перед переводом: «Ты уверена, что это единственный выход? Ладно… Рейс завтра. Реквизиты. Но верни, ок? Это крупная сумма даже для меня». Перевод пришёл. Вика улыбнулась холодно: «Да, капитан, это был единственный выход… для меня».

Для Виктора была разработана совершенно иная стратегия под названием «Код Доверия».

Анализ: Высокая восприимчивость из-за социальной неопытности и эмоциональной привязанности к коту, с погружённостью в виртуальный мир. Деньги для него — это способ доказать значимость и купить лояльность. Триггер: «Спасение и совместный секрет». Риск в том, что он может проконсультироваться с кем-то.

План: Фаза «Кризис», где в общем чате необходимо провести серию «панических» голосовых сообщений: «Вик, это ужас… Кот Марсик… Ветеринар говорит — срочная операция, редкое осложнение… Таких в Москве делают единицы, цена космическая… триста тысяч… Я в отчаянии, у меня таких денег нет… Он же мой всё… тихие рыдания». Удар по самому больному — питомцу, создание образа беспомощности.

Фаза «Эксклюзивное доверие» и личное сообщение: «Вик, прости, что гружу… Но ты единственный, кто понимает, как важен Марсик. Я готова написать расписку, отдать тебе мой ноутбук в залог, ты же знаешь, что он мой инструмент для фриланса… Но времени нет! Помоги, пожалуйста… Я сделаю всё, чтобы отдать. Может, возьмёшь меня на подработку в твой проект? Любую черновую работу!» Важные триггеры это обещание возврата через его же сферу деятельности, залог и подчёркивание его исключительности как единственного понимающего.

Фаза «Совместная тайна» после перевода: «Ты спас ему жизнь… Я никогда этого не забуду. Это наш с тобой секрет, ок? Не хочу, чтобы кто-то думал, что я… слабая или что-то просила. Ты — ангел. Когда Марсик окрепнет, приглашаю на чай с печеньками в виде световых мечей!» Важно создание иллюзии особой связи, «тайны двоих» и закрепление его в роли спасителя.

С Виктором всё было просто, как Вика и предполагала, он перевёл деньги через пять минут, сопроводив сообщением: «Не надо расписок! Возьми ноут, если тебе нужен для работы. Главное — чтобы Марсик был ок! Держи в курсе». Вика отключила звук уведомлений в его чате. Несуществующий «Марсик» был успешно «прооперирован».

Следующим был Гоша — крепкий орешек. Вахтёр-трудяга. К нему нужна была особая стратегия, но приложение умело подбирать ключик к любому человеку. Приложение разработало для него жёсткую стратегию под названием «Ставка на тщеславие».

Анализ: Средняя восприимчивость. Прагматик, но уязвим через статус — машина, поиск женщины и усталость от вахты. Деньги для него — это доказательство мужественности и успеха. Триггеры: «Соблазн и прямая выгода». Риск: груб, может быть опасен при разоблачении.

План и фаза «Разогрев». Во время его короткого «окна» в Москве нужно встретиться в пафосном на вид ресторане, оплаченном Пашиными деньгами. Вы должны быть в откровенном, но дорогом платье. Разговор о его «подвигах» на вахте, восхищение его силой, «настоящестью». Намёки, что московские мужчины — это «тряпки». Алкоголь.

Следующая фаза «Прямой удар», когда под конец вечера, глядя ему в глаза нужно сказать: «Гош, ты мужик что надо. Сильный, решительный. Не то что эти… И я готова быть с таким. Но видишь ли… У меня тут одна проблема. Долг. Старый, глупый. Триста тысяч. Банки уже достали. Если поможешь закрыть — считай, я твоя. Полностью. Навсегда. Уеду с тобой хоть на край света после твоей вахты. Или… я ищу другого мужика, который сможет». Триггер: Прямой шантаж возможностью обладания, вызов его мужественности и временной дефицит — он улетает завтра.

Финальная фаза «Закрепление». После получения денег, лучше наличными — страстный поцелуй и обещание: «Ты мой герой. Как только закрою этот хвост — твоя. Жди сообщения с вахты. И не разочаруй меня…» Минимальные обязательства, максимум обещаний.

В результате Гоша хмыкнул, выпил стопку, долго смотрел на неё тяжёлым взглядом. «Триста штук… Нехило ты, цыпа, заломила. Ладно. Докажи, что не базарная баба. На, считай». Он швырнул на стол толстую пачку пятитысячных купюр. «Но запомни: если кинешь — найду. На край света. И отомщу. По-мужски». Вика взяла деньги, улыбнувшись ледяной улыбкой: «Я же сказала — ты мой герой. Героев не кидают».

Миллион. Вика стояла посреди комнаты, сжимая в руках деньги. Дождь за окном стих. В груди не было восторга — только ледяная пустота и адреналиновая дрожь. Она сделала это. Алгоритм «Манипулятора» сработал безупречно. Паша верил в спасение брата-академика, Виктор — в операцию коту, Гоша — в то, что купил её тело и душу.

Она тут же купила самые дешёвые билеты на завтра до Амстердама. Завтра она улетит. Навсегда. От Пашиных упрёков о возврате долга, от Виктора с его наивными вопросами о Марсике, от Гоши с его «мужской» местью.

Она бросила взгляд на телефон. Три чата горели непрочитанными сообщениями. Паша: «Приземлился. Как брат?» Виктор: «Как Марсик? Пришли фото!» Гоша: «На вахте. Жду весточки. Не забывай».

Вика потянулась к кнопке выключения. Экран погас, погрузив комнату в темноту. Только отблеск уличного фонаря падал на стопку денег на столе — её билет в свободу, оплаченный чужими иллюзиями и её собственной душой. Завтра — Амстердам. Завтра — новая жизнь.

Вдруг послышался барабанный стук в дверь.

— Викторияаа! Открывай, стерва! Знаю, ты тут! Открывай, я сказала!

Голос мамы Люды, хриплый, пропитанный дешёвым портвейном и ненавистью. Вика замерла. Как она нашла? Кто сказал? Старый сосед? Кто-то слышал, как Вика диктовала адрес таксисту? Неважно. Факт в том, что её мать, пьяная и озлобленная, стояла за дверью.

Вика медленно подошла к двери, не открывая цепочку. В глазке было искажённое яростью лицо мамы Люды, жирные пряди волос прилипли ко лбу, глаза мутные, но полные животной злобы.

— Чего тебе? — голос Вики был ровным, ледяным, как паркет под ногами.

— Открывай, падла! — Людмила рванула ручку. — Гадина! Крыса! Квартиру сняла? На чьи деньги? На спине, как я? Аль мужиков своих надула, как последняя шлюха?!

Вика щёлкнула замком, открыла ровно настолько, чтобы видеть мать, но не впустить. Запах перегара и немытого тела ударил в нос.

— Уходи. Тебе здесь не рады.

— Ах ты, сволочь! — мама Люда попыталась просунуть руку в щель. — Не рады?! Я тебя, дрянь, родила! Я тебя, дурру тупую, кормила как могла! А ты? Сбежала! В хоромы! Телефон свой проклятый в руках держишь? Опять в него уставилась, дурра?! Совсем одурела от своей коробки!

Слюна брызнула из уголка рта мамы Люды. Она тыкала грязным пальцем в телефон, который Вика машинально сжала в руке. Экран светился — там был открыт раздел «Манипулятора» с начатым анализом новой цели.

— Вот она, твоя мамка новая! — завыла мама Люда. — Дурра! День и ночь в неё пялишься! Чего там, а? Мужиков новых ищешь? Или как бабки у алкашей клянчить?

Каждое слово «дура» било, как плетью. Но не по сердцу — его уже не было. По старой, избитой коже той Вики, что когда-то плакала в углу. Нынешняя Вика ощущала лишь раздражение, как от назойливой мухи.

— Я сказала, уходи. Вызову охрану. Тебя вынесут как мешок с мусором. — Голос Вики не дрогнул. Она подняла телефон, делая вид, что набирает номер.

— Ой, вызывай! Вызывай своих хахалей! — Мама Люда закатилась в истеричном смехе, пошатнулась. — Посмотрю, как тебя, дурру бестолковую, они защищать будут! Совсем мозги атрофировались от твоего ящика! Жисть свою в нём проживаешь! Настоящая дура!

Третье «дура». Как ритуал. Как последнее проклятие матери дочери. Мама Люда внезапно плюнула. Плевок шлёпнулся на идеально отполированную латунную ручку двери.

— Ты думаешь, ты умная? — прошипела она уже почти беззвучно, но с лютой ненавистью. — Думаешь, мужики тебя любят? Ха! Используют и выкинут, как тряпку. Как меня! И останешься ты одна, дурра последняя, со своим телефоном! Сдохнешь в золотой клетке, и никто не придёт! Никто!

Вика смотрела на неё. На это живое воплощение всего, от чего она бежала. Отчаяния, грязи, саморазрушения. В глазах мамы Люды не было ни капли любви. Только зависть, злоба и собственная безысходность, выплеснутая на дочь.

— Говорю в последний раз, — голос Вики стал тише, но острее. — Ты мне не мать! Ты — позор! Уйди, пока я не вызвала полицию!

Мама Люда замерла. Её взгляд скользнул по дорогой двери, по безупречному костюму Вики, по холодному блеску телефона в её руке. Что-то в этом взгляде погасло. Озлобленность сменилась пустотой. Она плюнула ещё раз, уже мимо двери, на дорогой паркет в подъезде.

— Провались ты, дура! Сгниёшь одна! — Она развернулась и, шатаясь, поплелась к лифту, бормоча под нос что-то невнятное и страшное.

Вика медленно закрыла дверь. Щелчок замка прозвучал гулко в огромной, пустой квартире. Она прислонилась спиной к холодному дереву. Тишина. Только её собственное дыхание и едва уловимый гул города за тройными стёклами.

Она подняла телефон. Экран всё ещё светился. Там был Пол. Его профиль в профессиональной сети. Его холодные, умные глаза. Его мир. Мир, где не было места пьяным крикам и запаху нищеты.

Палец Вики скользнул по экрану. Она открыла приложение. VIP-доступ сиял холодным индиго. Она выбрала раздел: «Пол. Финансист. Амстердам. Цифровой Аватар». Ниже мигала кнопка «Активировать».

Слова матери — «дура», «отупела», «сдохнешь одна» — висели в воздухе, как ядовитый газ. Но они не проникали внутрь. Они разбивались о броню из алгоритмов, процентов вероятности и леденящей решимости.

Вика нажала кнопку «Активировать». Она подошла к огромному окну. Внизу горели огни чужого, враждебного, но такого желанного города. Её отражение в тёмном стекле было бледным, с тонкими губами и глазами, в которых не осталось ничего, кроме бесконечного, ледяного расчёта.

«Сдохнешь одна…» — эхом прозвучало в памяти. Вика тронула холодное стекло пальцем. Потом подняла телефон и сделала селфи на фоне ночной Москвы. Идеальный кадр для будущей легенды. Для Пола. Для мира, где слово «дура» не имело значения.

— Одна? — тихо повторила она, и на губах дрогнуло что-то, отдалённо напоминающее улыбку. Холодную, как сталь. — Возможно. Но зато в богатстве, а не как ты в нищете и грязи.

Она отправила фото в черновики. Первый шаг был сделан. Мать осталась за дверью. Вместе с последними призраками Вики. Впереди мерцала новая жизнь и долгожданная мечта наконец сказочно разбогатеть.

Читать книгу "Манипулятор" полностью >>

(Спасибо большое за лайки и комментарии, которые помогают продвигать книгу!)

Части 1-4
Части 5-8
Части 9-12
Части 13-16

🔸1️⃣7️⃣🔸

Демир не долго оставался

В темнице. Снова Царь спускался,

И на свободу отпустил,

В гостях остаться предложил.

Плохие вести идут с юга,

И ночью лишь Варлан узнал,

Князья с войною друг на друга

Идут, ведь царь Демир пропал.

*

Правителя на месте нет.

Давно уже пустеет трон.

Не верят, что вернётся он.

И все хотят узнать ответ,

Кто власть возьмёт над островами?

Но не решить вопрос словами.

*

Демира не берут в расчёт.

И даже если он придёт

Живым, то быстро мёртвым станет.

Уже за ним никто не встанет.

Не будут защищать его.

Почуяли князья, что власть

Вдруг может в руки к ним попасть.

И каждый хочет своего.

*

Ведь он же царь! Назад вернуться

И умереть, спасая трон?

Нет, этого не хочет он.

Остаться здесь и обернуться

Торговцем? Это для него

Осуществить сложней всего.

*

Лисия, может, уплыла,

Спасла себя, или пропала?

И для чего их жизнь свела?

Эх. Если бы начать сначала.

За золотом он плыл сюда,

И если бы всё знать тогда,

Что там, где рай, его ждёт ад.

Назад вернуть всё был бы рад.

*

И на рассвете он смотрел,

Как берег исчезал вдали.

Демир не знал, куда несли

Корабль ветры, но хотел

Уплыть туда, где не бывал.

В страну, которую не знал.

**

Продолжение следует...

С надеждой и упованием.

Ваш Александр Волошин (начпис и нонейм)

Привожу отрывок или вот ссылка на Литрес.

ПОГРУЖЕНИЕ

Земную жизнь пройдя до половины,

Я очутился в сумрачном лесу,

Утратив правый путь во тьме долины....

Не помню сам, как я вошёл туда,

Настолько сон меня опутал ложью,

Когда я сбился с верного следа.

(Данте Алигьери —
Песнь 1:АД: Божественная комедия).

Глава 1. Накипело

У любого видеоролика на Юкубе, сколько бы миллионов просмотров он ни набрал, всегда есть первый зритель. Самый первый.

Девочка была подписана на многих популярных блогеров, но канал Германа был её любимым. Она не раз оказывалась в первой десятке его зрителей. На этот раз, юная подписчица решительно настроилась — стать Первой. Глупо? Конечно! Но не глупее, чем ходить по асфальту, не наступая на трещины или съедать счастливые трамвайные билеты.

Она обновила страницу и, наконец, увидела долгожданную новую строку в списке публикаций. Количество просмотров – ноль! Ура! Мгновение, “клик” по ссылке. Кажется, успела! Устроилась поудобнее и в предвкушении интересненького прильнула к экрану…

* * *

— Приветствую вас и поздравляю, дорогие мои подписчики! Это наша юбилейная 479‑я встреча.

Почему, спросите, юбилейная?

Я тут на досуге подсчитал, что средняя продолжительность моих роликов составила 14,5 минут. Умножим её на общее количество видеопостов. И, вуаля, – 60 000 минут! Целая тысяча часов! Это почти 25 недель вашего рабочего времени! Ровно полгода трудовой жизни, которые вы провели со мной!

Подумайте, сколько всего полезного можно было сделать за это время. Написать книгу, выучиться новой профессии. Завести себе девушку или парня, если вы девушка. Да хоть собаку. Хоть хомячка.

Признайтесь, сколько минут в день вы играете со своим ребёнком? Сколько минут на этой неделе вы общались с родителями или друзьями? Вот то-то.

А ведь столько всего можно сделать! Но вам некогда, – вы смотрите мои ролики. Смотрите за завтраком, в туалете, на работе, во время встреч с друзьями.

Если бы вы с таким же упорством учили иностранный язык!

Что?! Ваши друзья, родители и дети не могут вам уделить столько времени? Это потому, что они тоже смотрят мои, или чьи‑то ещё, ролики.

В итоге каждый из вас потерял полгода рабочего времени, а подписчиков здесь миллион!

Что это значит?

А значит это, что потери нашего с вами времени исчисляются тысячелетиями!

Я чувствую себя уничтожителем времени. Вашего времени.

И кажется, что я на стороне Зла.

И мне за это платят…

… Ещё несколько минут низвергал Герман в Сеть потоки сарказма презрения по отношению к себе, к своим зрителям, к рекламе и всему интернет‑сообществу. Наконец, перевёл дыхание, глянул на таймер и ухмыльнулся: ровно 14,5 минут. Пора заканчивать.

— Я ухожу. Прощайте друзья. Умоляю, не грустите и отпустите меня с миром.

Как же труден этот шаг! Помогите! Не дайте шанса передумать. Отпишитесь от моего канала сейчас, сию минуту! Пусть он умрёт!

А завтра, у каждого из вас будет несколько лишних минут, чтобы отвести глаза от экрана, увидеть небо, позвонить другу, улыбнуться случайному прохожему, и, может быть, это буду я.

Вот такой ролик опубликовал сегодня рано утром популярный блогер, теперь, наверное, уже бывший, любимец миллиона подписчиков Герман Эрст.

На душе полегчало.

Довольный и опустошённый, он снял наушники, выключил компьютер, с силой оттолкнулся от стола и откатился на добрых три метра в своём кресле.

Мельком оценил зарождающийся за окном рассвет.

А теперь — спать!

Глава 2. Блогер

Со слов матери, в детстве Герман был похож на Херувима с пасхальной открытки. Такой милый, прелестный пухляш со светлыми кудряшками и ангельской улыбкой.

Сегодня, в свои тридцать с небольшим, он походил на героев Достоевского — Раскольникова или князя Мышкина. Красивое интеллигентное лицо с тонкими нервными чертами. Светлая, почти белая бородка, даже издали казавшаяся шелковистой. Длинные элегантно неухоженные русые волосы, бледная нежная кожа и неправдоподобно яркие голубые глаза.

Ангельская улыбка с возрастом стала чуть ироничной, но ещё не утратила наивной, умной доброты.

Он немного склонен к мистике, малость суеверен, впрочем, не настолько, чтобы пользоваться услугами магов и экстрасенсов. Нет у него и собственного психоаналитика. По части фобий, зависимостей и разных девиаций Герман до банальности старомоден — у него их попросту нет.

Нет у него ни татуировок, ни пирсингов. Нет вредных привычек. Нет детских психологических травм. По жизни он отвратительно скучный, нормальный человек, вдобавок ещё и скромный.

Но стоит ему оказаться перед видеокамерой, и происходит чудо — он преображается.

Преображается. Становится раскованным и общительным. Его речь не просто льётся, она обволакивает вас. Его лицо светится, как икона, а голос хочется слушать и слушать, и верить всему, о чём бы тот не говорил.

Эту свою особенность Герман осознал ещё в детстве. Пока другие пацаны часами рубились в компьютерные игры, он зависал в социальных сетях. У него было много аккаунтов. Он выдавал себя то за мальчишку, то за взрослого мужчину, а то и за пожилую даму. Виртуальное общение ему очень нравилось, но, когда наступила эра видео‑чатов и видео‑блогов, его жизнь почти полностью перетекла в Сеть. Именно здесь было его Место силы. Он любил камеру, камера любила его, а вместе они творили.

Его подписчицы, которых по статистике большинство, наверное, влюблялись в образ экранного Германа. Но при личном общении, он вряд ли произвёл бы на них столь яркое впечатление. В реальной жизни он оставался застенчивым, просто патологически стеснялся привлекать к себе внимание.

Сложившееся положение до недавних пор Германа ничуть не огорчало. Наоборот, двойная жизнь казалась ему такой романтичной. Скромняга по жизни, в параллельном, виртуальном мире он чувствовал себя супергероем, как Зорро или Бэтмен.

Хотя… иногда, в своих мечтах он бросает всё и уезжает в Мексику в поисках смысла жизни. Там курит кактусы, делает вызывающую наколку на лице и… и прекрасно осознаёт, что это лишь абстрактные фантазии.

Такие мечты помогают многим из нас преодолеть усталость от монотонного бытия, чтобы завтра снова погрузиться в рутину обыденности. Так, ничего особенного, сказочка на ночь.

Глава 3. Наутро

Телефон разбудил его мелодией из «Титаника» — Селин Дион «My Heart Will Go On».

Герман чуть приоткрыл глаза. Медленно‑медленно, сладко-сладко потянулся и стал наблюдать, как смартфон с включённым вибросигналом нервно вздрагивая хрупким пластиковым тельцем подползает к краю своей персональной бездны, вот‑вот, и он рухнет со стопки журналов, в беспорядке нагромождённых на тумбочке.

Герман загадал, ответить звонившему, если тот проявит достаточно терпения и телефон таки упадёт.

— Да, алё, слушаю, — он продемонстрировал чудо ловкости и успел подхватить гаджет уже на излёте. Жалко же! А вот несколько толстых глянцевых журналов соскользнули и лениво растеклись по полу, потревоженные бессмысленными экзерсисами хозяина.

— Какого черта! — услышал он вопль своего друга Дэна, ещё до того как поднёс телефон к уху и успел сказать вежливое “алё”.

— Извини, я не мог ответить сразу.

— Какого черта ты выложил ночью в Сеть!

— А что, собственно говоря, случилось? Сказал правду. Вышло довольно искренне, ты так не считаешь?

— Я считаю, что ты набросал дерьма на вентилятор. Жди комментариев! Так-то ты, решил выйти из игры? Поздравляю, ты сделал это эффектно!

— Ну, не горячись. Мне было необходимо сделать что‑то настоящее, от души. Я устал быть говорящей головой для озвучки текстов от наших копирайтеров.

— Они дают тебе лучшие профессиональные тексты с учётом конъюнктуры и максимального охвата аудитории ещё невесть чего. И мы платим им за это охренеть сколько денег.

— Вот‑вот, и я о том же. Мне надоело работать винтиком на этом предприятии. Эта детальная раскадровка. На какой секунде выдержать паузу, когда улыбнуться, все эти заготовленные импровизации. Как я это всё ненавижу!

— Деньги, их ты тоже ненавидишь?

— Деньги, это хорошо. Но пойми, — я художник, и хочу получать их за свой талант, за искусство, а не за ремесло. А то, что мы делаем, это хуже ремесла. Это – конвейер.

— Как же всё запущено, – голос в телефоне прозвучал то ли устало, то ли угрожающе. –  Приезжай сегодня вечером ко мне на поляну. Пожарим шашлыки. Обсудим.

— А ты пригласишь группу поддержки? — съехидничал Герман.

— Не сомневайся, я всех приглашу!

Он пока не знал, ехать ли на назначенную стрелку. Об этом он подумает после. А пока у него есть куча времени. У него теперь всегда, каждый день будет много свободного времени. Всё сказанное во вчерашнем посте, он в полной мере относил и к себе лично.

Первый, самый трудный и самый главный шаг на волю сделан.

Как же чудесно быть свободным!

Герман блаженно улыбнулся.

Включил музыку. Сделал несколько танцевальных па по комнате. Подпевая и пританцовывая, сварил кофе, залил в термос‑стакан, вставил соломинку и прочь на улицу, навстречу новым ощущениям.

Этот район, не приспособлен для прогулок, да и для жизни вообще. Ни тебе скверов, ни детских площадок, даже скамеечки для отдыха не сыскать.

Он отшагал целый квартал по проезжей части, потому что и тротуаров здесь тоже не было. Ну, вот, наконец-то, местечко, где можно присесть, – забытый невесть когда строителями бетонный блок в тени пыльного дерева.

Отсюда открывалась колоритная панорама сортировочной железнодорожной станции. Неплохо. Ему нравились урбанистические пейзажи, особенно промышленные, такие закопчённые, красно-кирпичные и опасные, окутанные безумием электрических проводов, железных труб и выбросами пара.

Герман с наслаждением отхлебнул горячий кофе и стал отстранённо наблюдать за суетой маневровых тепловозов

Вчера он излил не всё, что скопилось на душе. С недавних пор его тревожат мысли не только по поводу впустую растачаемого времени.

Чтобы не смешивать всё до кучи, он, например, ни словом не обмолвился о лицемерии. Так уж устроен этот мир, но подписчики любят позитивных блогеров. Всегда отличное настроение, постоянно улыбающиеся красивые лица, демонстрация успеха. Никто не станет смотреть видео, в котором ты ноешь и жалуешься на мелкие проблемы, на отстойную, никчемную жизнь… у подписчиков этого добра и без тебя хватает.

Между тем, он буквально кожей ощущал, как этот принудительный позитив будто щёлочь разъедает его настоящую личность. Никто не может и не должен быть постоянно радостным. Если это не болезнь, конечно.

Довольно! Хватит! Он – свободен!

Теперь он будет самим собой, нравится это кому‑то или нет!

Герман машинально глотнул ещё тёплого кофе.

Был и третий повод. Жизнь блогера вне эфира — это непрерывная череда повторяющихся в цикле событий.

Ты просыпаешься с мыслями, о чем будет сегодняшний ролик. В течение дня пытаешься спланировать и отснять его, потом до ночи монтируешь и, наконец, замертво валишься, чтобы проснуться на следующее утро, и всё поновой, как будто попал в «День сурка».

И тут, Герман, к своему ужасу, осознал, что он мысленно планирует очередной ролик, даже целый цикл роликов. Его сознание, как те маневровые паровозики, за которыми он сейчас наблюдает, снуёт, суетится, перетаскивает вагончики‑мысли с одной ветки на другую. Комбинирует их по въевшимся в мозг от многократного повторения правилам, готовит к отправке в большой мир. Но маневровые трудяги никогда не вырвутся на магистральные линии. Они, не свободны.

И он тоже не вырвется из своего персонального ада.

Ему только померещилась  свобода.

На самом деле — это новый День сурка, он по‑прежнему мчится по кругу на карусели времени.

Он мыслит категориями собственных блогов. Он раб своего видеоканала…

Герман втянул через соломинку ещё глоток кофе. Совсем остыл. Противно. Стакан выпал из вялой руки. Утоптанная земля неохотно впитывала расплескавшуюся жижу.

Он встал и, забыв стряхнуть пыль со штанов, поплёлся домой. Опять на Голгофу.

Вернувшись машинально включил компьютер, не задумываясь заглянул в холодильник и на автомате, соорудил какой‑то бутерброд. К еде он равнодушен. Что есть, то и ест. Его желудок с демократичным безразличием переварит и изысканную кухню, и фастфуд.

Среднего роста Герман был худощав и тонок в кости. При такой конституции атлетических форм не накачать ни в каком спортзале, даже если питаться чистым протеином. Он и не пытался. Он вполне был доволен и своей комплекцией, и аппетитом тоже.

Впрочем, конкретно сейчас, он был недоволен всем.

С обречённым видом невольника и надкушенным бутербродом в руке рухнул в кресло перед монитором.

Курсор, как намагниченный, привычно подполз к ссылке на Канал. Клик! Открылась страница блога.

«Что?!» — Герман выпрямился и перестал жевать. Количество подписчиков выросло на пять процентов, просмотров — на целых семнадцать?

Он принялся листать комментарии.

О, ужас! Они решили, что у Германа серьёзный стресс, шлют слова поддержки. Боже, они отнеслись к нему с сочувствием!

Некоторые восприняли его идеи с пониманием. Но, вместо того чтобы выключить свои гаджеты и навсегда покинуть канал, затеяли энергичное обсуждение того, как прав Герман и, что надо с этим что‑то делать.

Кто-то проникся настолько, что просил продолжить серию разоблачительных роликов. Они искренне полагают: всё, что сказано плохого — это про других подписчиков, а не про них: — «Это мы с Германом клеймим пороки прочих».

Они что там, с ума посходили?

А он сам?

Да весь мир сошёл с ума!

Герман схватил себя за волосы. Боже! Я попал в ловушку, сотворённую собственными руками.

Он забыл, люди любят смотреть не только на вечно счастливых блогеров, присоединяясь к чужому позитиву.

Есть и другие популярные каналы. Те, на которых демонстрируется утрировано непрезентабельные стороны жизни. Зритель сопоставит увиденное на экране со своим окружением, и ему начинает казаться, что собственная жизнь не так уж погана. Уж по сравнению с тем, что ему тут демонстрируют, он вообще в шоколаде. Если хоть кому‑нибудь на свете хуже, чем тебе, то «Ура», всё не так уж плохо. Вспомните собственную реакцию на фотографии с крысами и мусором на фоне Эйфелевой башни. Не вывезенная несколько дней помойка возле дома уже не вызывает такого омерзения.

На столе вздрогнул и подмигнул смартфон. Аудиосообщение от Дэна:

«Нет, ты это видел?! Ты, гений! На твоём канале взрыв комментариев. Количество подписчиков растёт! А ведь ещё нет и двенадцати.

Короче, тема посиделок меняется. Будем праздновать! Жду тебя. Ты сегодня добавил мне работы. От рекламных агентств нет отбоя. Все хотят тебя».

Герман так и остался сидеть с телефоном в руке, задумчиво уставившись в яркий экран.

Я стал продуктом. Продуктом к которому привыкли потребители. Ребрендинг, сотворённый ненароком, пошёл на пользу. Подписчики не хотят со мной расставаться. Я вошёл в их жизнь, стал её частью. Никто не хочет менять привычный уклад.

Герман вздохнул. Я должен помнить об ответственности за тех, кого приручил. Бла‑бла‑бла. Ему хотелось взвыть, как загнанному зверю, заплакать, что‑нибудь сломать.

Вместо этого, доведённым до автоматизма движением мыши он открыл панель администратора. Интересно, сколько подписчиков последовало его призыву? Хоть кто-нибудь отписался?

Один?!

Всего одна, незнакомая ему девочка.

Он разыскал её Е‑мэйл и написал короткое сообщение:

«Спасибо, что последовали моему совету. Вы оказались самым преданным моим подписчиком. Верьте, этот мир гораздо больше и интереснее, чем окно монитора или экран телефона!

До встречи в реальной жизни.

Ваш Герман»

Глава 4. Знаки

Он переключился на вкладку входящей почты и принялся покорно листать и удалять накопившиеся сообщения, в основном рекламный спам. Ещё одна рутинная процедура, которой он должен заниматься. Кому должен? Зачем? Лучше бы я зарядку по утрам делал.

«Удалить!» — минус две секунды его жизни.

Снова «Удалить!» — ещё две секунды…

Кажется, этим письмам не будет конца. Раздражение растёт с каждым очередным долбаным «Удалить».

И вот уже с остервенением он отправляет письма в корзину, одно, другое, третье. Не читая, не глядя. Нервный взмах рукой, и чашка, почти полная, ещё  теплая,  опрокидывается. Сладкий кофе выплеснулся на клавиатуру, растёкся по столу, подмочил мышиный коврик.

Словно в замедленном кино, расползающаяся лужица добралась до края столешницы, замерла там, собираясь с силами и, наконец, ленивой тонкой струйкой сорвалась вниз, чтобы испачкать как можно больше всего вокруг: его джинсы, обувь, паркет.

Компьютер замер на очередном приговорённом к удалению сообщении. Герман схватил салфетки и начал было нервно промакивать эту сладкую, липкую мерзость. Клавиатуру не спасти. Пустяк, – расходник.

Стоит ли расстраиваться, но он в отчаянии плюхнулся в кресло, оттолкнулся и отъехал подальше, туда, где ещё чисто. Затравленный взгляд блуждает в поисках подсказки — ну, что? Что дальше?

Непроизвольно прочёл последнее открытое на экране письмо, –  приглашение на глубоководное погружение к «Титанику» в качестве журналиста, блогера и летописца. Надо же, оказывается, ему повезло, он по жребию выбран из 147 кандидатов на… Какая чушь! Опять спам!

Он с отвращением отстанился от осквернённого компьютера. Пусть засахаривается.

Выскочил на улицу. Прочь от преследующих его неприятностей, от бесконечных обязанностей, от приглашений, от всего.

Свободы! Он хочет сам выбирать свой путь, а не бежать как добыча, неспособная вырваться за флажки оцепления.

Бег

Очутившись на улице, Герман пошёл наугад, куда глаза глядят, или куда ноги выведут.

Ритмичная ходьба утешала нервы. Ничто вокруг не казалось агрессивным. Погода располагала к долгой прогулке, встречные пешеходы иногда улыбались ему. Водители на перекрестках были вежливы и даже приветливы. Всё вокруг было хорошо. Мир явно благоволил Герману.

Только вот, на душе было погано. И ещё, руки оставались липкими. Фу!

Через час ноги вынесли его к одному из тех городских парков, которые отличие от центральных зон отдыха не слишком ухожены и тем особенно милы. Давно нестриженые кусты. Заросшие газоны. Немноголюдно. Что особенно приятно, — отсутствовали аттракционы, и не играла дурацкая балаганная музыка. Шум городских автострад монотонным рокотом доносившийся издалека не мешал спать младенцам в колясках. Герман, не снижая темпа, пересёк парк и вскоре с разгону упёрся в набережную. Тротуар и гранитный парапет отделяли его от реки.

Подошёл к неожиданной преграде и остановился, в нерешительности перевёл дыхание, он как будто просыпался от транса. Оказывается, кроме его тревожного внутреннего мира, существует и другой, в котором есть солнце, небо, ветер, река.

Река пахла водой, рыбой, тиной, сыростью; жизнью и смертью, рождением и разложением. Иногда, по её поверхности проплывали радужные масляные пятна, они не пахли.

Смотреть на воду, на роящийся на другом берегу мегаполис было приятно. Возникало чувство отстранённости от городской суеты и в тоже время сопричастности.

Трое мальчишек увидали проплывающую мимо пустую бутылку. Они с остервенением начали кидать в неё камнями.

— Потопить «Титаник»!

— Огонь! Батарея! Пли! — воинственно орали они.

Герман про себя улыбнулся, «Титаник» столкнулся с айсбергом, а не стал жертвой метеоритного дождя или артиллерийской атаки. Но это название для воображаемого корабля оказалось первым, пришедшим на ум пацанам. Да, агрессивная рекламная кампания глубоководных погружений к останкам величайшего неудачника делала своё дело.

Ему и самому заплатили за пару роликов, связанных с историей легендарного кораблекрушения.

Эта мысль окончательно возвратила его к действительности. И к проблемам тоже.

Сегодня утром я был так счастлив, так свободен. Но всё упорно возвращается на круги своя. Неужто мне не вырваться? Неужели, я обречён кружиться на этой карусели, пока она сама меня не сбросит?

Казалось бы, всего‑то и делов. Надо просто выбрать. И вариантов‑то всего два: вернуться на галеры или послать всё к чертям собачьим!

Ради чего? Ради сомнительной свободы?

Да хоть бы и так. Стоит, наконец, решиться, и в душе наступит мир и равновесие.

Здравый смысл шепнул: “Оставь всё как есть. Постоянная работа, признание, деньги, стабильность в перспективе ближайших лет. Мечта достигнута. Ты бесишься с жиру!”

Но что‑то в душе, может это интуиция, вопило и требовало, поступить вопреки.

Сейчас, сию минуту он может выбрать. Он свободен в своём выборе…