А потом в нашем отделе появился он. Виктор.

Его прислали из Ленинграда, для обмена опытом, как говорилось в приказе. Он вошёл в нашу унылую лабораторию, пропахшую паяльной касторкой и старыми журналами, словно сквозняк свежего ветра. Не то чтобы он был очень красив. Нет. Но в нём была какая-то внутренняя стремительность, энергия, которой не было у нас, у москвичей, привыкших к этой вечной, давящей стабильности. Он ходил быстро, говорил чётко, смеялся громко и не оглядываясь на начальство, а в глазах у него стоял какой-то насмешливый, весёлый огонёк. Он был из другого теста слеплен.

Помню наш первый настоящий разговор. Я сидела над кальками, пытаясь вывести дрожащей рукой кривую, и вдруг над моим ухом прозвучал его голос:

- Вы её мучаете, Анна Сергеевна. Она не желает быть красивой. Она желает быть правдивой.

Я вздрогнула и посмотрела на него. Он стоял, опершись о мой стол, и улыбался. В его улыбке не было ни капли злобы, одно лишь понимание.

- А разве это не одно и то же? - выпалила я, сама не зная, что говорю.

- О, нет! - рассмеялся он. - Красота - это «компромисс». А правда - она всегда колючая, неудобная. Как ёж. Вот и ваша кривая - она ёж. Не надо её причёсывать.

Он говорил странно, метафорами, не как инженер. Он смотрел на мир иначе. И этот взгляд заразил меня мгновенно, как болезнь.

Мы стали работать вместе. Потом он предложил проверить расчёты вечером, «пока комендант не выгонит». Потом пошли пить чай в столовую на первом этаже. Грязный стакан с подтеками, шипение кипятка, талые вафли на блюдце… А казалось, что мы в парижском кафе. Он рассказывал о Ленинграде, о белых ночах, о том, как он и его друзья-художники слушали ночью на крыше «Голос Америки», заглушая его гитарой, если во двор заходил милиционер. Он говорил о Бродском, которого я, стыдно признаться, тогда не читала. Он жил какой-то другой, параллельной, яркой и рискованной жизнью, о которой я только смутно догадывалась.

Я слушала его, и мой аккуратный, вычерченный мир давал трещину. В этих трещинах проглядывало что-то ослепительное и пугающее.

Мы гуляли по вечерней Москве. Сидели на скамейке в каком-то тихом переулке за Арбатом, и он курил «Беломор», а я смотрела на него и думала, что вот он, тот самый, другой человек, которого я ждала, сама того не ведая. Мне было двадцать шесть, но я чувствовала себя девочкой-подростком, такой же нелепой и восторженной.

Он был моей противоположностью. Я - осторожная, он - безрассудный. Я - молчаливая, он - говорливый. Я боялась начальства, а он однажды на совещании у главного инженера заявил, что наши методы устарели лет на двадцать, и предложил совершенно безумную, гениальную идею. Воцарилась мёртвая тишина. Главный инженер, Фёдор Игнатьевич, побагровел. А Виктор сидел и улыбался своему «ежу». Меня охватил ужас и… восхищение. Да, восхищение. Я поняла, что люблю его. Безнадёжно, безоглядно, как можно любить только раз в жизни.

Он чувствовал то же самое. Это было ясно без слов. Наши взгляды, наши случайные прикосновения, наше молчание - всё кричало об этом. Но мы оба молчали. Время было не то, место не то. У него в Ленинграде оставалась невеста, дочь большого начальника, о которой он упоминал как-то вскользь, с лёгкой усмешкой, которая, однако, никогда не касалась его глаз, когда он говорил о возможностях, открывающихся благодаря этой связи. У меня - моя серая, но стабильная жизнь. Наш роман был обречён с самого начала, и мы это знали. Оттого каждый миг, украденный у судьбы, был сладок и мучителен.

А потом наступило то лето. Жаркое, душное. Командировка Виктора подходила к концу. Воздух между нами был наэлектризован до предела. Мы ждали развязки.

Она наступила вечером, после работы. Мы шли через парк, и он молча взял меня за руку. Не за пальцы, а за всю руку, крепко, почти больно. Мы сели на ту же скамейку, где сидели в первый раз.

- Анна, - сказал он, и больше ничего. Но в этом слове было всё.

Он достал из кармана маленькую коробочку, потрёпанную, бархатную.
- Это… не от меня. Это от ёжика, - он попытался пошутить, но голос сорвался.

Я открыла коробочку. В ней лежало кольцо. Серебряное, ажурное, с бирюзой.
- Оно… старое, - пробормотал он. - Мамино. Она носила его всегда. Говорила, оно приносит правду. Какую бы правду ни пришлось за это заплатить.

Он взял мою руку и надел кольцо на безымянный палец. Оно было немного велико.
- Я уезжаю через неделю, Анна.

Сердце моё упало и разбилось. Я знала, что это случится, но знать и услышать - это разные вещи.
- И что же? - прошептала я, глядя на бирюзу, которая поблёскивала в сумерках.

- И ничего. Я должен жениться. Там. Это… всё решено. Отец… её отец… это очень важно для моей работы. Для всего. - Он говорил обрывисто, не глядя на меня, и в его словах сквозила не только боль, но и какая-то деловая, циничная констатация факта, от которой мне стало ещё холоднее.

Он не был похож на себя. Этот уверенный, насмешливый Виктор куда-то исчез, а передо мной сидел затравленный молодой человек, загнанный в угол обстоятельствами, которые он сам же и выбрал.

- Я понимаю, - сказала я. И это была правда. Я понимала прекрасно. В нашей жизни личное всегда было на втором, на третьем месте. Сначала - долг, партия, работа, семья (та, которую одобряют), а потом уже всё остальное. Любовь - это непозволительная роскошь, отклонение от нормы, брак.

- Нет, ты не понимаешь! - вдруг страстно вырвалось у него. - Я не хочу этого! Я хочу быть с тобой. Мы можем… я могу всё бросить! Уехать! На Камчатку, куда угодно!

Он кричал, жестикулировал. Это было наиграно, театрально. Я смотрела на него и вдруг поняла страшную вещь: он не сможет. Он - бунтарь в мелочах, в разговорах на кухне, в смелых идеях на работе. Но перечить системе, ломать свою карьеру, становиться изгоем - на это у него не хватит духу. Он уже сделал выбор. И этот разговор, эти слова о Камчатке - всего лишь ритуал, последняя дань нашему чувству, чтобы потом можно было сказать себе: «Я же предлагал, я боролся».

Моё молчание отрезвило его. Он умолк, опустил голову.
- Прости, - выдавил он. - Я не имею права тебя обманывать. И себя тоже.

- Ничего, - прошептала я. - Всё в порядке.

Мы сидели ещё с час, может, больше. Говорили о пустяках. О работе, о книгах, о погоде. Словно ничего не произошло. Но кольцо на моём пальце жгло кожу.

Он уезжал утром, с Ленинградского вокзала. Я не пошла его провожать. Не смогла. Вместо этого я поехала на работу, как ни в чём не бывало. Включила приборы, принялась за расчёты. В лаборатории было пусто и тихо. И вдруг я увидела на столе его забытую пачку «Беломора». Он всегда оставлял за собой маленький беспорядок: смятые чертежи, карандаши, окурки в пепельнице. Я взяла пачку, прижала к лицу, вдохнула запах табака и его одеколона «Шипр».

И тут меня накрыло. Волна горя, такая страшная и неотвратимая, что я согнулась пополам от беззвучного рыдания. Я плакала тихо, чтобы никто не услышал, уткнувшись лицом в холодный стол. Плакала о нём, о себе, о нашей несбывшейся любви, о всей этой жизни, где нельзя быть с тем, кого любишь. Плакала о своей сломанной судьбе.

Потом всё прошло. Я умылась в лабораторной раковине, поправила волосы и села работать. Кривая на кальке получалась ровная, красивая и абсолютно ложная. Я стёрла её и начала выводить правдивую, колючую, как ёж.

С тех пор прошло несколько месяцев. Я жила, как раньше. Работа, дом, книги. Только теперь это была не жизнь, а её имитация. Я стала старше, строже, замкнутее. Иногда приходили письма от Виктора. Короткие, сдержанные. Он женился. Его перевели на хорошую должность. Он писал о погоде в Ленинграде, о новых проектах. В конце всегда было: «Надеюсь, у вас всё хорошо». Я не отвечала. Что я могла написать? О том, что каждую ночь вижу его во сне? О том, что не могу носить его кольцо на пальце, потому что каждый взгляд на него - это нож в сердце? Я сняла его и повесила на цепочку. Спрятала. Как спрятала и свою боль.

Однажды зимним вечером я шла по улице Горького. Мороз щипал щёки, люди спешили по своим делам. В витрине «Детского мира» горели гирлянды - приближался Новый год. И вдруг я увидела его. Вернее, их. Он шёл под руку с молодой женщиной в дорогой норковой шубке. Она что-то говорила, смеялась, запрокидывая голову. Он слушал её, улыбаясь своей прежней, немного насмешливой улыбкой. Они выглядели счастливой, красивой парой. Людьми из другого мира.

Они прошли мимо, не заметив меня. Я стояла, вмёрзшая в тротуар, как столб, и смотрела им вслед. И в тот миг до меня наконец дошла простая и страшная правда: его любовь ко мне была всего лишь последней вспышкой свободы перед тем, как навсегда погрузиться в предсказуемую, удобную жизнь. Я была его бунтом. Его Камчаткой, о которой можно мечтать, но на которую никогда не решиться.

Он любил меня. Я в этом не сомневаюсь. Но он любил и комфорт, и карьеру, и одобрение общества. И эта любовь оказалась сильнее.

Я не почувствовала ни злобы, ни обиды. Только бесконечную, леденящую пустоту. Я тронулась с места и побрела домой. В коммунальной квартире пахло капустой и лаковыми сапогами соседа. Я включила свет в своей комнате, села на кровать и достала кольцо. Бирюза в свете лампы накаливания казалась мутной, мёртвой.

Я поняла, что мы расстались не тогда, на вокзале. Мы расстались сейчас, на улице Горького. И это была уже не боль, а констатация факта. Как в наших лабораторных отчётах: «Опыт не удался. Результат отрицательный».

Прошло ещё немного времени. Я встретила другого человека. Хорошего, доброго, надёжного. Мы поженились. Родился сын. Жизнь вошла в свою колею, ровную и спокойную. Я научилась быть счастливой по-другому, не так ярко и безумно, как с ним, но зато прочно, надёжно.

Иногда, очень редко, я достаю кольцо. Смотрю на эту каплю неба, пойманную в ловушку. И думаю о нём. О нас. О той любви, которая могла бы быть, но не стала. Она осталась где-то там, в прошлом, запертая в памяти, как в старой бархатной коробочке.

И я не знаю, что лучше: помнить такую любовь всю жизнь или забыть её, как забывают яркий, но бессмысленный сон. Моя любовь к Виктору была правдой. Колючей, неудобной, как ёж. И за эту правду я заплатила сполна. Но я ни о чём не жалею. Потому что только она одна и была по-настоящему моей.

Источник https://dzen.ru/a/aLk0g5-vujFf_-63

- Я назову его имя, только под конец моего рассказа, ведь на тот момент, Я не помнил этого.

- В первый раз, ОН пришёл ко мне в один из школьных дней. Точнее, закинул меня взрослого в младшие года. Да, вот так просто. А вот как это было для меня…

- Представьте: вы идёте на работу, заворачиваете за угол, а после чувствуете, что время меняется. Вы буквально идёте назад, с немыслимой скоростью, весь мир идёт в обратном направлении, летят года. На самом деле летят, это не выражение. Вы видите за секунды годы и всё, что было с вами. И в один момент, вы наконец-то видите, что вы остановились на месте, в своём теле школьника, но с разумом взрослого человека. А потом видите ЕГО.

- Гуманоидное существо с множеством языков, глаза буквально отсутствуют, из его головы выходят какие-то отростки, прямо до потолка, а его тело, покрыто мелкой слизью, тело накрыто какими-то тряпками, будто из болота. Сам ОН выглядел, точно так же. Зеленоватых оттенков.

- ОН смотрел на меня с немым укором, спросив меня: «Ну, привет! Ты меня изрядно достал! ТЫ… Жалкий, убегающий от своих проблем человечишка. Я- твоё… ПХА!» - ОН засмеялся. Это был гогот, будто не он один смеётся, а тысяча людей. Это было сравнимо с осуждением толпы, когда все смеются с тебя. – «Я твоё-спасение! Ты стыдишься… буквально всего! Это… ПХАХАХ!» - ОН измывался надо мной. ОН знал, о том, что Я бы предпочёл не рассказывать, даже своим самым близким людям. Начав перечислять все мои стыдные ситуации, будто отец-тиран.

- «ЭТО ТАК УМОРИТЕЛЬНО!)) Но чтобы ТЫ, вышел из этого всего, придётся тебя прокатить по… КАЖДОМУ ТВОЕМУ ВОСПОМИНАНИЮ! ПРИСТЕГНИ РЕМНИ, ПРИДУРОК!!» - И ОН исчез. Буквально пропал из виду. А после время пошло в нормальном темпе для всех людей.

- Я увидел своих одноклассников, которые выходили из школы. Я вспомнил это. Это одно из тех воспоминаний, которые хочешь закинуть в самый дальний угол. Тогда, меня закинули в подвал мои же друзья, под видом шутки. Самое ужасное было то, что Я тогда не смог оттуда выбраться и пришлось вызывать спасателей. Они видели меня уже всего напуганного, в собственной моче, слезах.

- Я не хотел проживать это снова. НЕ ХОТЕЛ! Это было нечестно, по всем заповедям, по всем правилам мира, но это было…

- Вот что бы вы сделали? Я пробовал разное. Причём меня постоянно откатывало назад. Представьте ситуацию: Вы пытаетесь уйти от ваших друзей, но вас буквально останавливают сотни рук, которые тянут вас вниз и вот вы вновь на том же самом месте и снова видите своих одноклассников, идущих на улицу.

- Я пытался сделать, вот буквально что угодно. Выйти из школы и убежать, остаться в школе, выйти через другие выходы, просто пойти с друзьями, но потом свернуть и пойти домой. Ничего. Всё те же руки, снова меня отправляют в начало. Честно, не помню, уж сколько раз Я пытался выбраться, но ничего не менялось.

- Просто задумайтесь, если вы не думаете, что моя история – бред психа. Любое ваше действие не имеет никакого смысла, кроме одного единственного. Иллюзия выбора. Хотя, наверное, обычная жизнь не сильно отличается. Только, там нет такого агрессивного отката выбора. Человек просто осознаёт ошибочность своего выбора, но идёт дальше. А тут Я был заперт. Точнее оставлен только на один исход. На тот исход, который Я не хотел проживать, вообще ни при каких обстоятельствах.

- Я ждал просто того, когда придёт снова этот монстр и поможет мне или скажет, что Я слабак и отправит назад, но ничего не происходило. Только один и тот же сценарий, который невозможно изменить, ну, вот совсем никак.

- Что же Я сделал? А у меня был выбор? В конечном итоге, Я пошёл по этому сценарию. Выйдя из школы и приняв свою судьбу, пошёл к своим друзьям, а они как тогда, сказали те самые мерзкие слова, которые Я запомнил на всю жизнь. Не знаю, почему, но это одно из самых противных моих воспоминаний.

- Вот мой «друг», берёт и «случайно» кидает мой рюкзак туда, после чего говорит: «Ой, прости, пожалуйста». Я бегу в подвал за рюкзаком и пытаюсь взять, быстрее, чем за мной закроют дверь и начнут её подпирать, но всё тщетно и Я оказываюсь в тёмном помещении.

- Всё. Теперь наконец-то, появляется ОН и смотрит на меня, начиная говорить: «Браво! Тебе понадобилось около 56 попыток вырваться, чтобы принять свою судьбу. Как ощущения? Правда,не так ужасно, как казалось, да?» - Сказал он уже, даже по-заботливому, без укора в голосе, будто хваля меня за что-то.

- «Я думал, что придётся к тебе приходить и тащить тебя, но видимо, ты оказался смелее. Молодец. Слышишь? Это твои друзья, они кричат тебе: «прости, выходи, это несмешно». Но как ты видишь, тут нет ничего такого страшного, это всё в твоей голове. ПХАХАХАХ!» - ОН снова загоготал, исчезнув вновь. Но мне было до фонаря, Я чувствовал волнение, страх, стресс. Я ведь боялся этого момента не только за факт, моего пребывания тут, а за то, что в темноте Я всегда различал фигуры, образы, силуэты.

- Именно поэтому мне так стыдно. Я тогда испугался темноты, обоссался именно из-за этого. Но там никого не было и теперь, Я это видел. Не было того страха, сейчас, Я больше боялся того монстра, который мог меня откинуть в самое начало, но видимо, ЕМУ, нравилось смотреть за моими мучениями.

- Моя рука тихонько потянулась к телефону, набрав 01, Я в нервах сказал, что случилось и по какому Я адресу. Рассказал и про друзей, которые до сих пор, долбились в двери, но не могли их открыть, неясно, почему.

- Вновь проживая эти минуты, Я услышал голос своего «лучшего друга», который тогда, в детстве, затерялся в моей памяти. Он с невероятной лёгкостью сказал: «Валим отсюда, он как-нибудь сам справится». Я был удивлён, но они не согласились и продолжали пытаться открыть эту чёртову дверь.

- Я улыбнулся, ведь тогда, Я не слышал этого, а только себя и понял, что мои одноклассники, не такие и плохие люди. За исключением как раз таки, того, кого Я считал нормальным. Да уж, люди и правда умеют предавать в самый неожиданный момент.

- В итоге: Приехали спасатели и вызволили меня оттуда, и после, Я ушёл домой. Но всё не могло быть так просто. ОН вновь пришёл, остановив время, сказав мне: «Поздравляю!! ТЫ, мой дорогой друг, прошёл первое испытание! Молодец!» - ОН долго тянул букву Р, будто логопед или клоун. Проговаривал слова он с какой-то проказой, будто шут, пытающийся рассмешить публику.

- «Твоё новое испытание, мой друг, это просто невероятный стыд! Но, ты же не хочешь, наверное, да? Не хочешь, вижу по глазам… Ну-с начнём! ДРУГАН!» - И ОН щёлкнув пальцами, возобновил время, ускорив его в сотни раз, прогоняя передо мной дни, недели спокойной жизни, моих чувств, обид и радостей, остановившись на моменте, когда Я плёлся по коридору школы. Это был 5 класс, тогда меня заставили читать длинное стихотворение на виду у сотни людей. Что за стих, Я, честно не вспомню, собственно, в том и была проблема.

- Тогда, Я просто-напросто не выучил текст, отчего, как вы и могли понять, попал в очень неловкую ситуацию. Самое стыдное в этом было то, что Я никак не выкрутился и просто стоял, слушая смех людей. Я понял, что ЕМУ, важно, чтобы Я прожил это всё вновь.

- Я так и решил, только, встав на месте, начав вспоминать, что бы Я мог рассказать другое, но как на зло, не помнил ничего такого, что можно было бы выдать за литературу. Хотя, Я пытался рассказать стих, известный чуть ли не каждому человеку на нашей родине. Да, это: «Буря, мглою небо кроет».

- Так же пробовал рассказать все стихи Пушкина, что помнил, даже отрывок из стихотворения Али Кудряшевой. Вы, наверняка его знаете. «Мама на даче, ключ на столе, завтрак можно не делать.
Скоро каникулы, восемь лет, в августе будет девять.
В августе девять, семь на часах, небо легко и плоско,
Солнце оставило в волосах выцветшие полоски.
Сонный обрывок в ладонь зажать, и упустить сквозь пальцы.
Витька с десятого этажа снова зовет купаться.
Надо спешить со всех ног и глаз - вдруг убегут, оставят…»

- Я очень люблю этот стих, не столько потому, что он о времени, а столько за то, что сам уже в похожей ситуации. Только иногда удавалось вспомнить отрывки из детства, детей не было, как и жены.

- Возвращаясь к тому, с чего Я начал: Я не мог выйти из этой ситуации, ну, вот никак. Не выход в окно, по лестнице вниз, через толпу, попытаться не оказаться в неловкой ситуации, но всё было тщетно. Я снова попадал в начало.

- Но когда Я вновь пошёл на сцену, выстоял там в молчании, когда все смеялись, меня вновь откинуло назад. И вот тут Я совсем запутался. Что это значит? То, что мне надо делать это несколько раз? Ладно, но Я делал это под десяток раз, что изрядно меня достало, отчего Я вышел на сцену и сказал:

- Вам нужен стих? Окей, хорошо! – Я начал агрессивно читать текст, который куча школьников в то время помнили. Если вы прольёте слезу, то это нормально.

- Там, где нас нет, горит невиданный рассвет

- Где нас нет -- море и рубиновый закат

- Где нас нет — лес как малахитовый браслет
Где нас нет, на Лебединых островах
Где нас нет, услышь меня и вытащи из омута
Веди в мой вымышленный город, вымощенный золотом
Во сне я вижу дали иноземные
Где милосердие правит, где берега кисельные.

- Почему-то, когда Я было начал читать припев, людям как-то это не понравилось, все лица начали изменяться, начала выходить какая-то гниль, присоски будто у пиявок, все встали и начали как-то странно глядеть на меня. Вот тогда-то Я и решил валить со всех ног, но потом задумался вот о чём: «А хочу ли Я просто убежать, не отомстить этим людям? Они мне изговняли всю жизнь, так почему, Я должен быть добр к ним?».

- Я развернулся к каждой твари с их уродливыми лицами. Я прошёл на тот момент уже под 80 циклов этих событий. Сука, меня это так достало, что Я подошёл к одной из тварей и вломил ей прямо в лицо. Долго ждать не пришлось и ОН вновь пришёл. Быстрыми рывками через зал убив их всех и собрав какой-то сгусток энергии, который положил куда-то к себе.

- «БРАВО! ТЫ прошёл второе испытание! Осталось ещё несколько! Но Я горжусь тобой, ты наконец-то перестал бояться своих страхов и осуждения! ТЫ знаешь, нам осталось еще 3 случая! И потом Я тебя отпущу, навсегда! ГОТОВ, ДРУЖИЩЕ?»

- Если честно, на тот момент, Я уже просто хотел вернуться домой. Я чувствовал какой-то подвох, ведь с каждым разом, наверняка, всё будет сложнее и сложнее, даже в этот раз, мне пришлось сделать нечто большее, чем просто пережить ситуацию. Этот монстр, с каждым разом, казался всё знакомее, будто, Я его уже видел.

- ОН вновь отправил меня во времени. Наверное, Я слишком мало уделял времени этим перемещениям во времени и вы могли бы подумать, что это было невероятно просто. Что ж на самом деле, отчасти так и было, но хуже всего это эти остановки. Как Я понял, мой мозг привыкал к одному течению времени, а потом надо было вставать на новое течение и это был диссонанс для мозга. Как ОН мог так изменять время? Вот честно, бес понятия. Может это именно в моей голове, может нет, тут уж реально не ясно.

- Так вот, в этот раз, Я попал уж в совсем странный случай. Вроде обычный случай, а вроде нет. В общем: тогда мне лет 17 было, мы отвисали с друзьями на хате одного общего знакомого. Но этот знакомый, как у каждого человека, ты вроде знаешь, что он есть, но общаешься ты с ним раз в год.

- Ситуация была в том, что к нам нагрянула полиция за то, что этот наш знакомый барыжил так сказать «дурью». Нас повязали тогда, осматривали, держали сутки, а после и родители приехали, нас выпустили. Проводили расследование, которое в принципе дало плоды. У этого знакомого была группа таких же придурков, которые решили, что заработают кучу бабла. Как уж полиция вышла на них, не знаю, но факт был.

- Потом предстоял разговор с родителями, домашний арест, ну, вы поняли. В этот раз Я сидел уже с компанией друзей, в этой хате. Вот только опять же, что-то Я видимо забыл в следствии нервяков. Вся квартира и правда была какой-то странной, даже не знаю, как мы не замечали этого то. Но глянув на компанию друзей, всё было и так ясно: ужранные в хламину. Короче тайна была разгадана, ничего такого, как оказалось и не было.

- В этом сегменте опущу про ситуацию, ведь монстр не изменил события, и оно было точно таким же, каким Я его и запомнил.

- И снова этот болотный монстр пришёл ко мне, снова начал затирать про этот весь мой стыд, снова эта его клоунская интонация. На том моменте Я уже особо его не слушал, ведь было как-то плевать. Насчёт всей ситуации, могу сказать, что сразу пошёл по пути принятия всего этого. В этот раз всё было нормально, без рож других тварей.

- Опять долбанное перематывание времени и бам, Я стою уже в дверях школьного помещения, где находятся уже взрослые люди, танцующие под медленную музыку. Выпускной, да, вы угадали. Что же тут такого могло случиться, спросят меня люди с нормальными выпускными.

- Я просто расскажу, что произошло и вы поймёте. Я вам разбавил мой рассказ немного весёлым настроением, не знаю, зачем, может, чтобы вы посмеялись.

- Я прохожу в холл, какая-то парочка уже целуется, другие парни выпивают и говорят о женщинах, жизни и выпивке. Учителя с каким-то грустным видом, будто расстаются с семьёй. Я прохожу в официальном костюме, смотрю по сторонам и как пару лет назад, запинаюсь об какой-то провод, который никто не убрал.

- Падаю кубарем вперёд, сворачиваю столы, какие-то напитки летят во все стороны, какие-то люди начинают кричать, что-то там искрится, а потом свет вырубается, все орут, ищут выключатели, а Я лежу в этой луже дешёвых напитков, которые к тому же были с сахаром. Это чувствовалось по липкости их вещества. В общем, да, Я просто всем испортил выпускной.

- В этот раз ОН не появился, оставляя меня в этом всём положении, ждать около 5 минут, когда же включат свет, ждать когда же скажут, что, мол: «Идите все домой».

- Без особых происшествий, Я встал и ушёл. Не было ни рож, ни монстров, ничего. Выйдя со школы, Я вновь увидел ЕГО и уже знал, куда мы отправимся. Я знал, вряд ли справлюсь, ведь там один из самых худших случаев в моей жизни. ОН в предпоследний раз пришёл ко мне, сказав снова с уже задолбавшей меня интонацией: «М, молодец! Мы на финишной прямой, друг! Нам осталось всего одно испытание! Ты готов?»

- Я кивнул, не сказав ничего в ответ. Я вновь оставлю пояснение всей ситуации, ведь мы подходим к тому, зачем Я вообще рассказал вам это всё.

- Время перематывается, всё идёт вперёд, летят года. Учёба в универе, покупка машины, рыбалка с друзьями, поцелуи с девушкой, горе и радость, снова сотни конфликтов, но и снова же множество радостей.

- Оно начинает постепенно замедляться и Я вижу себя, неделю назад, в официальном костюме, в кругу семьи в дорогом ресторане, поодаль вижу богатых людей, они говорят о чём-то высоком.

- Я держу руку в кармане, перебираю пальцами мелкую коробочку, смотрю на свою девушку, с которой был в отношениях около 3-4 лет. Она была в не самом её дорогом наряде, но так красива, что, смотря на неё, мне не хотелось ничего более в этой жизни.

- Я достаю эту коробочку. Сегодня её день рождения, мы отмечаем это, выпивая и поедая дорогие закуски, на которые скинулись всей семьёй. Мы долго решались, куда бы поехать, где отметить. Она не смотрит на меня, а разговаривает с тётей.

- Я встаю со стула, окликаю её в последний раз, когда её видел: «Алиса». Говорю Я ей, начиная вставать на колено, полностью опустившись, открываю коробку, а там свадебное кольцо. Мой мозг начинает думать всевозможные варианты того, что она скажет.

- Я прерываю тишину самым важным вопросом в эти секунды: «Ты, выйдешь за меня?». Секунды идут как минуты, Я надеясь, на положительный ответ, улыбаюсь ей, а семья и другие люди затихли.

- Прошло ровно 5 секунд и она, решаясь с ответом, говорит, как королева, для своего рыцаря: «Прости… но нет».

- Все замолкают на совсем, никто ничего не говорит, а она уходит. Больше Я её и не видел. Она собрала вещи, уехала куда-то в дальние города, по крайней мере, мне так сказали её родные.

- Всё затихает, время идёт вперёд и Я снова стою утром перед зеркалом, за 10 минут до встречи с монстром. Я обернулся и видел теперь ЕГО, снова. Вот только была одна деталь: он держал листок бумаги, на котором был мой детский рисунок. Я держал за руку этого монстра.

- Меня как молнией прошибло, Я вспомнил, кто он, сразу. Это был мой воображаемый друг, Я назвал его тогда: Сёма. А потом вспомнил, как в детстве оживлял его при помощи странного ритуала в интернете.

- Тогда Я сказал, что, пусть он придёт, когда Я устану жить и буду стыдиться самого себя. Вот он и пришёл ко мне. Помог, так сказать.

- «Ну, как. Вспомнил?» - теперь сказал он уже по-адекватному, без наигранности.

- «Да. Так, это всё? Я свободен?» - Спросил Я, без всякой энергии в голосе. А он и правда оказался моим лучшим другом. Ведь помог тогда, когда Я нуждался в этом больше всего.

- «Да. Я должен был тебе помочь, Саня. Удачи, надеюсь, не приду к тебе больше. Мне жаль, что ты вновь через это всё прошёл, но именно такой способ заставляет человека перестать стесняться. Прости.» - Сказал он напоследок и было хотел уйти, но Я успел спросить того перед уходом.

- «И куда ты теперь? Где ты был всё это время?» - Это, пожалуй, единственное, что теперь меня волновало.

- «Отправлюсь туда, откуда появился. До этого, Я ходил по другим людям и помогал им, как тебе. Но уйти навсегда Я смогу, только, когда выполню долг перед тобой, за оживление меня. Ты удовлетворён?» - Спросил он с некой добротой, ко мне.

- «Да. Я больше не чувствую того, что было до этого. Этого стыда и страха. Я удовлетворён» - Сказал Я, и грустно глянул в его лицо.

- «Я рад, Александр. Живи теперь полной грудью, удачи» - Он щёлкнул пальцами и медленно начал превращаться в лужу, входя в мой рисунок. Жидкость даже не мочила пол или листок бумаги, а просто влилась в бумагу. Я взял этот листок и сжёг, дабы мой друг упокоился навсегда.

- И теперь, Я, через неделю, после всего этого, пишу это на форум. Какой же мой совет? Не стыдитесь чего-то так же, как Я в своё время. Жизнь не должна нацелена на ваших ошибках. Будьте честными с самими собой, живите по принципам-это всё. Я думаю, остальное расставит время. Не будете пытаться всех кинуть, а будете добры к миру, то и он будет добр к вам.

Удачи вам, прощайте.

Орбитальный караоке бар "Дин Винчестер" сверкал в черноте космоса яркими огнями. Внутри там тоже было очень мило - в одном из залов за столом сидели доктор тётя Клуня, ардипитек Арамис и их капитан Капитан.

Итак, экипаж уже собран, и поиски Манохина можно было начинать! Но Капитан решил сперва провести совместный корпоративный ужин. Для поднятия корпоративного духа и укрепления корпоративной солидарности корпоративность требует, чтобы иногда вся корпорация корпоративно что-нибудь отмечала.
Это база. Капитан в таких вещах разбирался.

Алкоголь в праздничном меню отсутствовал - cам Капитан был в клинической завязке, и команда была подсажена им на сухой закон. В остальном ужин оказался прекрасным. Основным блюдом был жидкий пудинг, в котором сегодня обещали "особо большое количество запечённых жаворонков". Пудинг хорошо зашёл ардипитеку, родители которого происходили из аристократов. Он развлекался тем, что вылавливал двузубой вилкой в жидкой коричневой массе тельца маленьких питательных певцов.

Тётя Клуня же наоборот - демонстративно поглощала только жижу. При этом вид у нее (и у тёти тоже) был чрезвычайно оскорбленным. Доктор считала себя защитницей прав животных, женщин и вообще всех, как она их называла, "несчастненьких". С этой точки зрения - поедание жаворонков, пусть и термически обработанных, было недопустимым и осудительным.

Капитан до сих пор ничего не знал об этой стороне личности нового доктора, и на десерт им были заказаны ещё и знаменитые хайнирские марджолы. По вкусу они один в один земной пломбир, который уже чуть подтаял, приятный во рту и очень вкусный.
Но по форме это маленькие океанские членистоногие. Подаются которые исключительно охлаждёнными и живыми.

Вся эта изысканность запивалась вкуснейшим безалкогольным ромом. Главной фишкой которого было полное отсутствие смысла его пить. Тётя Клуня нервы имела железные, но безалкогольный ром сломал даже её!

Она выскочила на сцену и проорала в микрофон - "Ты смотрел налево, примечая себе цель". Исполнила это она очень эффектно, и весь зал тут же запел вместе с ней - "Как ты хочешь королеву, если ты простой кобель". Этот женоутверждающий трек был пропет полностью четыре раза подряд!!

Пел его и Капитан, танцуя что-то среднее между тверком и твистом.
Пел его и ардипитек, мысленно рисуя акварель с обнажённой тётей Клуней на сцене и микрофоном в руке - как истинный художник он мог увидеть прекрасное в чём попало...

За всем этим представлением наблюдала молодая женщина. Которая, к слову, ни в одну из категорий Капитана не вписывалась. Он вообще избегал таких женщин, даже - боялся их. Окажись ты где-нибудь рядом с её присутствием - тут же почувствуешь свою вторичность. Кому такое понравится...

- Приятного аппетита, - официант принёс и поставил заказ на стол. Дарья молча кивнула и продолжила просмотр.

Она не играла королев и прим. Её героини не сводили с ума толпы поклонников и не произносили пламенных монологов. Её царством были эпизоды — несколько секунд, пара реплик.

Но именно Алевтина Румянцева обладала уникальным даром: за несколько кадров создать целую судьбу. Она была той самой актрисой, лица которой не знали по имени, но без которой советское кино потеряло бы часть своей души.

Её героини — это сама жизнь, подслушанная с улицы: улыбчивая почтальонка, уставшая прачка, решительная колхозница, московская соседка. Часто её роли в титрах скромно значились просто «женщина с ведром» или «соседка», а то и вовсе оставались без упоминания.

Но стоит лишь увидеть её доброе, умное лицо, искреннюю улыбку или взгляд, полный понимания, — и образ сразу оживает. Зритель безошибочно узнавал и любил её, такую простую и такую родную.

Её собственная история началась в Москве, в простой семье. Но вот творчество жило в доме с самого начала: родители, фабричный рабочий и медсестра, после смены бежали не домой, а в самодеятельный театр. Они и привили маленькой Але любовь к сцене. Из трёх сестёр Румянцевых только она одна выбрала путь искусства — остальные стали учёными-химиками.

Путь к мечте не был лёгким. Во ВГИК её приняли только с третьей попытки, когда ей было уже 20, но упорство победило. Уже на втором курсе она дебютировала в кино в роли медсестры — очень знаковая роль, ведь её мама тоже была медсестрой.

А настоящий творческий взлёт ждал её на съёмках фильма «Евдокия», где молодая актриса приглянулась самой Татьяне Лиозновой. Так началось сотрудничество, которое подарило зрителям лучшие работы Румянцевой.

Личная жизнь актрисы сложилась счастливо, хоть и не по общим меркам. Замуж она вышла в 32 года за человека, который был младше её на 8 лет, — Наума Клеймана, тогда ещё начинающего киноведа. Это был союз двух преданных кинолюдей.

В 37 лет Алевтина родила дочь Веру и ненадолго ушла из кино, чтобы насладиться материнством. Но очень скоро её ждал новый виток карьеры: на следующий год её пригласили сразу в пять картин! Среди них была и легендарная лента «Три тополя на Плющихе», где её Нинка — подруга главной героини — навсегда врезалась в память зрителей.

А потом были работы, которые знала вся страна: хитрая и обаятельная Матрёна в «Тенях исчезают в полдень», строгая сотрудница министерства в «Отпуске за свой счёт» и трогательная мама главной героини в «Карнавале». Каждая роль — это маленький шедевр, визитная карточка настоящей народной актрисы.

Её дочь, Вера, пошла по стопам отца, став известным киноведом и хранителем наследия великого Эйзенштейна. А сама Алевтина Алексеевна до глубокой старости сопровождала мужа в его поездках по миру, поддерживая его как верная спутница и друг.

Она ненадолго вернулась в кино на излёте карьеры, снова сыграв свою коронную эпизодическую роль — простую женщину. Простую, как сама жизнь, которую она так гениально и без пафоса умела показывать с экрана.

Алевтины Румянцевой не стало в 2011 году. Но остались её героини — такие же, как миллионы женщин той эпохи. И в этом была её магия: она не играла простых людей. Она была одной из них. И в этом — её вечная, незабываемая красота.

Ребят, спасибо, что дочитали до конца. Очень признателен всем тем, кто делится моими статьями, ставит лайки и оставляет комментарии. Я всегда только «ЗА» конструктивную критику или оправданные замечания. Благодаря этому, становлюсь лучше и лучше с каждым разом.

Вы также всегда можете поддержать автора канала (исключительно по вашему желанию и порыву)

Также буду рад, если присоединитесь к нашему уютному сообществу, где мы обсуждаем великих людей прошлого, делимся интересными фактами и эпизодами из их жизни

➡️ Сообщество

Всем добра и тепла, до скорых встреч❤️

Уже ближе к завершению учёбы в Вузе (самый конец 50-х), матушка встретила моего реального отца и жизнь пошла по новому руслу. Меня назвала в честь того погибшего Вадима. Отец с этим согласился. Собственно пост именно об этом, - в результате какой такой случайности (роковой или счастливой) ваша жизнь пошла совершенно по новому сценарию. Ждём историй!