Культура XVII века | История
Сегодня мы поговорим про культуру России XVII века, рассмотрим общую характеристику и такие направления, как образование, публицистика, литература, театр, архитектура.
Сегодня мы поговорим про культуру России XVII века, рассмотрим общую характеристику и такие направления, как образование, публицистика, литература, театр, архитектура.
Вспомнилось:
В школе в классе была девушка по имени Инга. К сожалению, никто не уловил прикола, когда учительница пару раз за урок говорила нам про "инговое окончание"...
Так изо дня в день юный Виталя Штольман начал ходить на пытку разума на другой конец города. Добровольно-принудительно.
Первое время мы с Данилой ходили в школу под бдительным покровительством Лехи. Раньше он ходил по косенькой с друзьями через кладбище, о чем рассказывал жуткие для наших неокрепших умов байки. Все они были связаны с кем-то умершим, в основном не по своей воле, а теперь кошмарящих местное население. Призраки. Вампиры. Вурдалаки. И прочая нечисть. Я решил, что ни на ногой на кладбище. Было как-то стремно.
Наша компания Лехе не очень нравилась, ибо не гоже авторитетному пацану таскаться со шкетами, однако тетя Галя в законе убедила Алексея в обратном. Но репрессии в наш адрес все же посыпались. Он хотел быстрее добраться до пункта назначения и избавиться от нас, поэтому ходили мы бегом и на ускорительных пенделях. Лехины друзья называли его нянькой, что не нравилось ему еще больше. Свою злобу он вымещал на нас с еще большей ненавистью. Козлина.
Школа из себя представляла огромное здание из красного кирпича с высокими окнами и железными огромными лестницами, которые зимой превращались в каток и можно было бы с легкостью ускорить свой спуск, жертвуя болью в заднице, берущей на себя весь удар скольжения по лестнице. Младшие классы были в отдельном корпусе, куда нас отводил Леха, а дальше шел курить с друзьями за школу. Затем были уроки, продленка и с того же места нас забирал наш путеводитель.
В нашей школе были два первых класса, и мы почему-то сразу начали друг друга недолюбливать. Мои одноклассники меня тоже особо не впечатлили. Какая-то кучка тепличных растений, выводящих палочки и крючочки на уроке письма и пытающаяся читать по слогам.
Мне это было не интересно. Читать и писать я уже умел, ибо родители меня периодически отправляли к бабушке, где та радикально впихивала в меня новые знания. Я конечно сопротивлялся, но кое-что все-таки доходило в цель. Читать мне нравилось, а вот рисовать палки с крючками – нет. Я скучал и часто смотрел в окно, за которым через дорогу кишила самая настоящая жизнь. Там был рынок. Бурлящий и живущий. В классе же была тоска и смерть.
- Виталик! Что ты там интереснее, чем здесь? – вернула мое внимание в класс моя учительница.
- Ага, Марина Леопольдовна.
- Так, Виталик, если ты не научишься рисовать крючки и палочки, то не научишься писать.
- Я умею писать, - буркнул под нос я.
- Да? Не уж то? Иди-ка к доске и напиши свое имя.
- Вот, блин, чего пристала-то? – подумал я.
Медленно встав, демонстративно отодвинув по полу стул, чтобы он погромче звучал и обозначил мой бунтарский дух, я поплелся в сторону доски. Взял мел. Красный. Я не хотел писать белым, как все. Долго, но верно я выводил буквы.
- Ну и почерк, Виталик! И слишком медленно. А детишки должны писать красиво и быстро.
- Я же написал.
- Садись, Виталик и займись делом, нечего ворон считать.
Ну каторга, ей богу. Да еще и с Данилой не разрешили сидеть. Посадили меня с какой-то Катей, которая прилежно выводила эти чертовы крючки. Ее бант, который был больше головы, и правильность раздражали. Катерина буквально заглядывала в рот Марине Леопольдовне и спешила выполнять все, о чем та говорила. Мне иногда казалось, что она – робот.
Даниле повезло больше. Его новая напарница – Женька, была на голову выше его, но звонко смеялась и была не прочь поболтать о том, о сем. Да и в целом она казалась нормальной. Мой же робот был молчалив и исполнителен. Ну, точно - каторга!
Через месяц испытательный срок прошел, и наш куратор Леха объявил, что теперь юные падаваны готовы пройти этот путь самостоятельно. И дал нам по прощальному пенделю.
Мы с Данилой начали ходить в школу одни. Наконец-то.
Однажды чел решил спрятаться в мусорном пакете у доски возле урны на уроке истории, об этом я не знал потому что в магаз ходил. Он по рассказам сказал помочь ему завязаться и сделал дырок для дыхания. Было незаметно что в пакете человек потому что он по размерам небольшой(прям мелкий) . Потом во время урока я оглядываюсь, и вижу что чела нет а вещи его есть и понял что пакет то не с мусором. Сидел он так короче минут 20. Учитель ведёт урок спокойно, ничего не подозревает и тут чел встаёт разорвав пакет и смотрит на учителя. Учитель тогда знатно удивился от такого поворота и смотрел на него секунд 10. Мы все думали что челу что-то сейчас будет, но к нашему удивлению его просто выгнали из класса и даже 2 не поставили. Наверное историк оценил.
Мексиканские индейцы в современных фильмах, в художественной литературе, да и во многих публикациях в интернете представлены как дикие варвары, жившие в джунглях и лишь по какой-то непонятной случайности сумевшие построить посреди этих первозданных лесов свои пирамиды. Стоит отметить, что и пирамиды зачастую приписываются вовсе не индейцам, а неким инопланетным или неизвестным древним цивилизациям. В этом контексте вполне естественно, что об удивительной для своего времени ацтекской системе образования не знает практически никто, хотя она достаточно хорошо описана в профессиональной литературе.
Иллюстрация: Различные типы школ. Фрагмент кодекса Мендоса. Коллекция Bodleian Library, Oxford.
Стоит начать с того, что образование было доступно даже рядовым жителям. Большинство детей посещало занятия в школах тельпочкалли и ичпочкалли, которых было множество, и находились они в каждом районе города. Название первых можно перевести как «дом юношей», название вторых – как «дом девушек».
Предполагается, что базовая программа обучения в этих школах не сильно различалась, но гендерные различия все-таки учитывались. К сожалению, про ичпочкалли нам известно довольно мало благодаря тому, что испанцев, как представителей патриархального общества, мало интересовало образование женщин. Гораздо подробнее они описывали обучение в школах для юношей, но и здесь сведения зачастую противоречат друг другу.
Иллюстрация: Тельпочкалли. Флорентийский кодекс. Бернардино де Саагун, 1547—1577 гг. Коллекция Biblioteca Medicea Laurenziana di Firenze.
Тельпочкалли были посвящены Тескатлипоке – великому воину, олицетворению неизвестного, случая. Мальчиков отдавали в школу в возрасте 6-7 лет, хотя некоторые исследователи считают, что это происходило в тот момент, когда ребенок начинал ходить, либо в 10, в 12 или даже в 15 лет. Предполагается, что в тельпочкалли обучали в основном ратному делу. Однако выпускники не всегда становились воинами, и это даже изначально не предполагалось. Помимо воинского искусства в школе также преподавали основы профессиональной подготовки: ученикам давали знания о сельском хозяйстве, рыбной ловле, ремеслах, торговле и т.д. Обучение продолжалось вплоть до 20 лет, что удивительно даже для Европы того времени.
Несмотря на то, что школы были организованы по принципу интерната, часть дня юноши и девушки проводили дома, где перенимали у своих родителей знания и навыки в ремесле, которым займутся после окончания учебного заведения.
Иллюстрация: Родители обучают детей ремеслу. Фрагмент кодекса Мендоса. Коллекция Bodleian Library, Oxford.
В тельпочкалли учеников не только обучали и тренировали, но и привлекали к ежедневным работам на благо школы или города: они подметали полы, поддерживали огонь, запасали и заготавливали дрова, возводили стены, рыли каналы, работали в полях и т.д.
Иллюстрация: Некоторые из обязанностей учеников. Фрагмент кодекса Мендоса. Коллекция Bodleian Library, Oxford.
Навыки публичных выступлений были очень важны в ацтекском обществе, а потому этому также обучали в школе. Кроме того, учеников заставляли наизусть учить различные тексты и песни, т.к. письменности, а соответственно, и чтения в нашем понимании у ацтеков не было. Среди прочих наук можно упомянуть основы религии и ритуалов, изучение истории, приучение к дисциплине и правильному поведению.
Если тельпочкалли посещали дети из обычных семей, то школы калмекак предназначались для отпрысков знатного сословия, хотя, согласно свидетельствам Бернардино де Саагуна, двери этих элитных учреждений были открыты и для особо одаренных детей из самых низших социальных слоев населения.
Иллюстрация: Калмекак. Флорентийский кодекс. Бернардино де Саагун, 1547—1577 гг. Коллекция Biblioteca Medicea Laurenziana di Firenze.
Калмекак были посвящены Кецалькоатлю – богу, олицетворявшему мудрость и знания. Обучение здесь предполагало воспитание будущей элиты, как религиозной, так и политической.
Точное количество калмекак неизвестно, можно утверждать лишь, что их было очень мало. Бернардино де Саагун упоминает семь таких учебных заведений, которые находились внутри обнесенного стеной церемониального квартала Теночтитлана.
Здесь обучали медицине, математике, механике, астрологии, истории, географии, законам и искусству, а также религии, генеалогии и мифологии. Кроме того, изучали и сложнейший календарь. Внимание уделялось искусству публичной речи и поэзии. Для обучения использовали священные манускрипты, в том числе Книги Дней и Книги Сновидений.
В отличие от тельпочкалли, где во главу угла ставилась боевая и физическая подготовка, в калмекак в первую очередь старались развивать интеллектуальные качества учеников. Получаемые в этих элитных школах знания позволяли выпускникам сразу принимать активное участие в управлении государством на разных уровнях и в разных сферах.
Список учебных заведений на этом не заканчивается. Существовал третий тип – куикакалли, что переводится как «школа песни». В этих заведениях обучали и юношей, и девушек, и знатных, и простолюдинов. Дети начинали посещать занятия в куикакалли примерно в 12-15 лет.
Как и следует из названия, здесь учили петь, но также и танцевать. Помимо прочего здесь изучали поэзию, искусство игры на музыкальных инструментах. Так как песня и танец считались священными, придавалось большое значение тому, чтобы процесс обучения осуществлялся в красивом месте, а потому школа представляла собой несколько необычайно искусно украшенных зданий, расположенных вокруг живописного центрального внутреннего двора. Именно в этом дворе и проводили уроки.
Иллюстрация: Обучение игре на музыкальных инструментах. Фрагмент кодекса Мендоса. Коллекция Bodleian Library, Oxford.
Занятия начинались незадолго до заката и продолжались до глубокой ночи. Бернардино де Саагун так описывает происходившее там (перевод A-Gallery | www.a-gallery.ru): «…они разжигали священный огонь в доме школы песни и после начинали танцевать, и танцевали до тех пор, пока не проходила полночь.» Такое ночное расписание занятий позволяло сочетать обучение в калмекак/тельпочкалли/ичпочкалли и в школе песни.
Песни не случайно считались священными. В них были изложены исторические события, мифы, мировоззрение ацтеков. Они также содержали восхваления богов, описания важных ритуалов и церемоний. Песни были важной частью передачи знаний следующим поколениям, а потому значимость куикакалли не стоит недооценивать.
К сожалению, с приходом испанцев вся стройная система образования ацтеков пришла в упадок. Европейцы уничтожали храмы, жгли книги-кодексы, убивали жрецов и учителей. В качестве замены системе школ испанцы предложили миссионерство, которое никогда не имело своей целью обучить индейцев. Европейцы скорее старались таким образом стереть культурную самоидентификацию и память о родной религии индейцев, попутно уничтожая и все их научные достижения. Как итог, уровень образованности постепенно падал все ниже и ниже к тому самому дикарскому состоянию, столь выгодному для колонизаторов, жаждавших золота, земли и рабского труда.
© A-Gallery | Древнее искусство. Археология. Антиквариат
Источник: https://www.a-gallery.ru/tpost/hpkpoo3n31-udivitelno-obrazovannie-dikari-chemu-kak
- Виталя, не крутись, а то иголка в ногу воткнется, - сказала мне Мама.
Она умела, как никто, радикально мотивировать. Я стоял возле нее и боялся пошевелиться. Ведь вокруг меня происходил важный процесс. Мама втыкала иголки в мои брюки, чтобы потом ушить их по длине. Мне же было дичайше интересно наблюдать за процессом, и я постоянно пытался смотреть в зеркало.
Это был мой первый костюм. Таких вещей я не носил никогда. Однако на следующий день у меня было важное событие – я шел в школу. Жили мы небогато, поэтому мама сшила мне его сама. Это был венец ее дизайнерского искусства. Черные брюки, жилетка и пиджак. Белая рубашка и красная бабочка завершали мой образ. Еще бы автомат Томпсона и я был вылитой мини-версией Аль Капоне.
Мама ушила мне штаны и настало время контрольной примерки. Как много пуговиц, и очень тесно и неудобно. Все свое детство мой внешний вид напоминал Гавроша, ибо маме надоели мои прогулки, после которых я больше был похож на сына свиньи, чем человеческого детеныша. Это все мой дружок Данила виноват. Вечно из-за него мне доставалось. Зато с Данилой было весело. Мы жевали гудрон, кидали карбид в бутылку с водой и бросали ее куда-то, делали дымовухи из офицерских линеек и кидали в подъезд. Его этому научил старший брат Леха, а он - меня.
Однажды мы с Данилой решили, что ангар, имеющий крышу из профнастила – это отличная горка. Было весело, пока я не зацепился своими новыми штанами за металлический квадрат, служивший шайбой для болта, вкрученного в нашу горку. Новые болоньевые штаны порвались снизу доверху. Данила катался по земле со смеху. Я не разделял его чувств. Мама тоже. Батя не орал, а просто выпорол меня так, что я потом неделю сидеть не мог. На ту горку я больше не ходил.
- Смотри какой ты у нас – красавчик, - сказала Мама, - Саш, Саш, иди сюда, готово.
Зашел Батя.
- Ого, как прям Аль Капоне в юности, - затем он басовито заржал, - погоди, погоди, я сейчас, - и скрылся.
Появился он буквально через минуту и в руках у него были круглые очки. Он одним движением надел мне их на уши, но они были велики и упали. Батя немного подогнул их и повторил маневр. Сели идеально.
- Ну прям, кот Базилио.
- Саш, ну хорош издеваться над мальчишкой.
- Да ладно, Мать, успокойся, ну чего ты.
- Ты цветы ребенку купил?
- Блин, забыл.
- Ну, Сааааааша.
- Надерем с клумбы, Марин, - снова заржал батя.
- Как ты мне в молодости дарил?
- Ну тебе ж нравилось!
- Только зачем я вышла замуж за такого дурака, не скажешь мне?
- Ну хорош, Марин, ну в самом деле. Иду уже.
Я только хлопал глазами, наблюдая эту милую перепалку, и пытался снять с себя этот неудобный пиджак.
- Виталь, ну че ты там копошишься. Идем, я тебе помогу, а то порвешь еще.
На следующий день мне предстояло снова облачаться в это обмундирование. Родители тоже были при параде. Батя все-таки раздобыл мне какие-то цветы, но сказал, что даст мне их только в школе, а то мои руки, растущие из задницы, обязательно бы сломали букет.
Мы вышли из нашего дома. Батя закурил. Мама еще собиралась.
- Марин, ну ты там скоро, мы так опоздаем, - заорал Батя прям с улицы.
- Иду-иду, - отдаленно послышался мамин голос из открытой форточки.
Наш дом вообще представлял из себя двухэтажное деревянное здание, в котором было всего два подъезда и 8 квартир. В соседнем подъезде жило семейство Алексеевых: Данила вместе с мамой и братом Лехой, который был значительно старше его. Бати у Данилы временно не было. Он был космонавтом и улетел на Луну. По крайней мере так говорила его Мама.
Одновременно с мамой вышли и Алексеевы.
- Здрасти, теть Галь.
- Виталик, какой ты красивый сегодня.
Мне не нравилось, когда меня звали Виталик, но я промолчал.
- Виталь, что надо сказать, - подтолкнула меня Мама.
- Спасибо, теть Галь.
Затем мы по-мужицки поздоровались с Данилой, крепко пожав друг другу свои маленькие ручонки. Данила сжал сильнее. Я втащил ему в плечо, он ответил мне взаимностью. Мы начали весело бить друг друга, но тут нашлась рыба побольше. В лице моего Бати. Он ответил каждому по знатному лещу. Битва закончилась, едва начавшись.
Город, в котором мы жили, был небольшой, поэтому школа была всего одна, и находилась она на другом его конце. Добираться туда был целый квест: километр по проселочной дороге, затем километр вдоль железнодорожных путей и затем километр уже по асфальту. Был еще и короткий путь, но как говорил Леха: «Нам малолеткам еще рано там ходить».
Леха учился в 10 классе и, встретив друзей, умотал по-косенькой через кладбище. Наш же праздничный марш Штольманов и Алексеевых продолжился по намеченному маршруту. Это был первый и последний раз, когда я ходил в школу вместе с родителями. Батя сказал мне: «Ну все, дорогу знаешь, дальше сам, братан». И по традиции заржал. Не больно-то и хотелось. Братан.
У школы собиралась толпа. Все нарядные. Мальчики в костюмах, девочки в платьях и с бантами. Батя отдал мне букет и сказал подарить его после линейки учительнице.
- А можно я сразу подарю, чего мне с ним стоять?
- Нет, - рявкнул Батя.
- А долго мне с ним стоять?
- Час, может два.
- Я не хочу, на возьми сам подаришь.
Бунт на корабле был прекращен отцовским лещом. Ненавижу цветы.
Началось. Какие-то люди толкали пламенные речи, пели песни, рассказывали стихи. Я ждал, когда это все закончится. Рядом тоже ждал Данила. К нашему счастью эта бутафория праздника была прервана дождем и нас загнали в класс. Я наконец-то избавился от букета. Сделав ангельское личико, я подошел к своей учительнице и молча сунул ей в руки, как делали это все остальные. Букетов набралось бы на целый цветочный магазин. Куда ей столько? Не пойму. Мне здесь уже не нравилось.
- Пап, я можно я не буду ходить в школу?
- Нет.
- Ну почему?
- Ты чего хочешь всю жизнь грузчиком работать?
- Не хочу.
- Будешь хорошо учиться, поступишь потом в институт, а потом получишь хорошую работу и будешь много зарабатывать. Ты ж хочешь стать богатым?
- Хочу.
- Так что учись, сын.
- А долго учиться в школе?
- 10 лет.
- Это долго, да?
- Столько сколько тебе сейчас лет и еще три.
- Блять.
- Что ты сказал?
- Блин, - но отмазываться было уже поздно, тяжелая рука отца летела в сторону моего затылка.
Данила тоже не был в восторге от происходящего, но, как мы поняли, выбора у нас не было.
Виталий Штольман, 2022 год
МОСКВА, 8 мая – РИА Новости. Представление американцев о том, что США одолели гитлеровскую коалицию во Второй мировой войне без посторонней помощи, неверно и некорректно, Запад должен признать вклад СССР в победу над фашизмом, пишет в своей статье обозреватель газеты The Washington Times Тодд Вуд.
"Одна из причин заключается в том, что в наших деградирующих школах американскую молодежь плохо учат истории. Там, похоже, предпочтение отдается феминологии и прочим расплывчатым предметам, которые преподают в соответствии с какими-то неясными планами и тайными замыслами университетских преподавателей левого толка — вместо того, чтобы обучать чтению, письму, истории и так далее", - указывает он.
По словам обозревателя, американцы даже не в состоянии представить себе масштабы потерь, понесенных СССР.
"Можно с уверенностью сказать, что антигитлеровской коалиции было бы гораздо сложнее победить фашистскую Германию без тех огромных усилий и человеческих жизней, принесенных в жертву Советским Союзом. И действительно, в качестве доказательства можно было бы сказать, что добиться таких же результатов можно было бы, только применив против Германии ядерное оружие", - отмечает Тодд Вуд.
Как пишет автор, в боях с советскими войсками Германия потеряла около девяти миллионов солдат, поэтому само существование Восточного фронта спасло жизнь многим американцам и союзникам. "Я лишь хочу сказать, что Запад должен признать тот вклад, который внес Советский Союз в победу над фашистской Германией", - призывает обозреватель издания.
Как ранее заявил председатель комитета Госдумы по международным делам Леонид Слуцкий, США пытались замалчивать решающую роль Советского Союза в разгроме фашисткой Германии. "При этом фактически поощрялись русофобы в Прибалтике и Восточной Европе, где проводились марши пособников нацистов, вводились запреты георгиевских лент и лилась ложь о "советской оккупации", - подчеркнул он.
Полный текст статьи читайте на сайте ИноСМИ >>
Такую задачу поставил Little.Bit пикабушникам. И на его призыв откликнулись PILOTMISHA, MorGott и Lei Radna. Поэтому теперь вы знаете, как сделать игру, скрафтить косплей, написать историю и посадить самолет. А если еще не знаете, то смотрите и учитесь.
Лет десять назад появилась у нас в школе новая вожатая, из приезжих (вышла замуж за местного парня). Вожатство тогда оплачивалось не очень хорошо, поэтому девушка не гнушалась подрабатывать и техничкой. Комната вожатых располагалась как раз напротив моего кабинета, а дверь у меня почти всегда открыта, поэтому Лиза (так звали молодую вожатую) как-то призналась мне, что с большим интересом слушает про гуннов, Жанну д’Арк, и даже про политическую жизнь стран Магриба. Сказала тоже, что мечтает работать учителем истории. И, вздохнув, добавила: ну это вряд ли. Я понимающе кивнул, ибо знал, что муж ее знатно закладывал за воротник и лишних денег в доме никогда не бывало. Проработала она у нас три года. Я с ней неплохо сдружился и называл ее Элизабет. Это девушку смущало, но нравилось. Запои же ее мужа становились все чаще, и в итоге, прихватив трехлетнюю дочку, она покинула наше село. Долгое время ничего я о Лизе не слышал.
А в минувшую пятницу была у нас семинар по истории, в одной из отдаленных школ района. К слову, это был первый после пандемии семинар, проводимый не дистанционно, поэтому учителей собралось много и все были рады пообщаться. Добравшись до этой школы, захожу внутрь, и глазам своим не верю: возле регистрационного стола стоит Лиза собственной персоной! К слову, изрядно похудевшая.
- Элизабет! – закричал я, - приветствую!
Радость ее была неподдельной. Мы крепко обнялись.
- Ты что, - спрашиваю -, тут делаешь? Все вожатствуешь? Или полы моешь?
Лиза ответила, засмеявшись:
- Не совсем. Вы проходите скорее в кабинет информатики, уже началось. После поговорим.
В кабинете информатики местная учительница географии тихо спросила меня:
- А почему вы нашу директрису так странно называете?
- Какую еще директрису? Элизабет? – не понял я.
- Не знаю, Елизавета Антоновна она вроде.
- Да не важно, - говорю, ошеломленный новостью.
После семинара подошел к Елизавете Антоновне.
- Ты че, - говорю, - директор???
Лиза смутилась.
- С октября исполняю обязанности. И веду шесть часов истории. Детям иногда рассказываю, что запомнила на ваших уроках. Жаль только, что вы тихо говорили.
Честное слово, мне было очень приятно. Пожалуй, теперь, когда наши технички будут мыть коридор около кабинета истории, читать лекции я буду погромче.