Наши читатели в соцсетях (особенно на славящемся чопорностью и пуританизмом "Пикабу") часто нас спрашивают, не охренели ли мы писать то, что мы тут порою пишем.
Можно было бы, конечно, отделаться заёмной цитатой: "А кто не охренел? Нет, ты скажи? Я жду!" – но это был бы не исчерпывающий ответ.
А исчерпывающий ответ будет такой.
Когда образовалось государство СССР, писательское ремесло считалось очень важным и ответственным делом, потому что книги, не говоря уж о газетах и журналах, были – как вы думаете, чем? Коллективным пропагандистом? Ерунда, это всё равно что сказать, что они были бумажными. Ещё варианты?
И кузницей, и житницей, и здравницей? Хороший ответ, но неправильный.
Книги, журналы и газеты были средством связи. А без связи войны не выигрываются. Без связи они проигрываются. И государства без связи не создаются, они без неё разваливаются – "транспортную теорему" помните? Да-да, и книги тоже. Связь бывает не только оперативной, решающей утилитарные задачи ("срочно сто подвод с репой на правый фланг"), но и долгой, глубокой. Долгая связь – это связь явлений и смыслов в голове человека.
Знаете, кто был самым популярным писателем в СССР в 30-е годы? Михаил Зощенко. А почему? Ему мешками приходили письма, некоторые из них он отобрал и издал книгой, которую так и назвал, "Письма читателей". Так вот, там одно письмо было такое – я по памяти перескажу.
Пишут две подруги, две крестьянские девушки, недавно приехавшие в город и поступившие на работу "помощницами", то есть – прислугой. (Старый-то режим ещё вот он, близко, когда прислуга в доме считалась "средством первой необходимости". Ты можешь жить впроголодь, но прислуга у тебя быть должна. Иначе как?) И вот они пишут: уважаемый Михаил Михайлович! Мы лучше в выходной леденцов не купим себе – а купим вашу книжку. Потому ваши книжки нас жизни учат...
Речь шла о его сатирических рассказах. В которых Михаил Михайлович как раз таких, как они, высмеивал. Он был человек добрый, совестливый – но высмеивал же! Людей, попавших в непривычную культурную среду. Например, из деревни в город. Или из мещанского сословия в чиновное. И так далее. А те девушки эту сатиру отфильтровывали и, возможно, вовсе не замечали – а брали от рассказов Зощенко то, что было им нужно – информацию о том, "что в жизни бывает". Что, например, происходит в больнице? (Они в больницах не лёживали.) Или что происходит в конторах, куда важные дядечки в толстовках и кепи идут с портфелями, пока девушки трусят на рынок за продуктами для хозяев. Или (ах!..) в театре, о котором эти девушки только мечтать могли...
Вот это и называется "долгая связь". Хотя можно назвать и просвещением, конечно.
Книги были важны. И государство за этой отраслью строго присматривало. Писателям много платили (Зощенко занимал лучшую квартиру в "писательском доме" на канале Грибоедова), и строго с них спрашивали. Могли и голову снять. (С маленькой помощью других писателей, вовремя составивших умелый донос, конечно.) А чтобы в головах образовывалось поменьше ненужных смыслов, государство тщательно фильтровало литературу – и правильно делало, хотя делало оно это с одной существенной ошибкой: отфильтровывало литературу "хорошую, но вредную", а "плохую, но полезную" не отфильтровывало. В результате у читателей, как у детей, чувствующих, что от них что-то скрывают, зародилось недоверие к цензуре и возникла ревнивая обида на неё.
И вот когда на рубеже 90-х цензура рухнула, в стране начался читательский бум. Читали всё без разбору и в промышленных количествах. Тиражи журналов выросли в пять-десять раз, наспех переведённые детективы и камасутры пополам с мастерами и маргаритами издавались кое-как, на газетной бумаге, лишь бы побыстрей и побольше – и люди это всё покупали.
Говорят, темнее всего перед рассветом. А когда в таком случае светлее всего? Да перед закатом же! В середине девяностых интерес к литературе коллапсировал, схлопнулся. И вышла вот какая забавная вещь.
Я как-то работал в одном Очень Большом издательстве (на очень маленькой должности) и моим начальником был некто Б. Некто Б. был другом владельца, гендира и главного редактора издательства (это три разных человека, как Гегель, Бебель и Бабель), ездил в мерсе с кожаным салоном, но должность его тоже была скромной и вот почему: он был бессмертный.
Когда в девяностые шёл чёрный передел издательского бизнеса (кто знает, тот знает: школьные учебники, издательство "Дрофа" и вот это всё), его в числе многих других убивали, но не добили. Однако ходить и говорить (и думать) ему пришлось учиться заново, вот и не доверяли теперь друганы ему слишком ответственных направлений, хотя на рыбалку на Карибы они летали вместе.
Некто Б. рассказывал всякие интересные вещи. В частности: когда в конце восьмидесятых его друзья прибирали к рукам разные перспективные направления, особой разницы между книгами, алюминием или зерном не было – деньги были и там, и там хорошие. Его друзья взяли книги. А через несколько лет наступил коллапс, а делёж закончен. И тогда ребята обиделись. Крепко обиделись на обманувшие их книги. Об одном из них некто Б. так и говорил: "Он эти книжки терпеть не может. С ними нет смысла работать. Его больше (тут я термин забыл – значение "сопутствующие товары") интересуют". (Вот почему книжные магазины Большого издательства были забиты школьными рюкзаками, игрушками и даже одеждой, а книги, особенно детские, издавались на отвяжись.)
Ну, я отвлёкся.
Итак, писательско-читательская индустрия скончалось примерно тогда же, когда и государство СССР. Появились другие средства связи: радио, телевидение, американское кино со Шварценеггером, интернет – и прежнее средство было признано неэффективным. Оно неэффективно уже... примерно 25 лет.
И тут нате, "детский журнал". На бумаге. Буквами. Ребята, тазик, меня тошнит! Как вы представляете себе его рекламу?
Если вы представляете себе её так: "Один из лучших в стране детских журналов, обладатель обоих гран-при Всероссйского конкурса детских периодических изданий по решениям профессионального и детского жюри" (это, кстати, правда), то вы ошибаетесь. Люди, если такое прочтут, только зевнут и скажут "ну вот и хорошо, что где-то там происходит что-то хорошее" и тут же забудут – чтобы спокойно продолжить возмущаться чем-нибудь плохим, например, выставкой какашек.
Если же вы представляете её себе так: "Надо идти туда, где мамашки тусуются, они ваша целевая аудитория", вы тоже ошибаетесь. "Мамашки" – целевая аудитория журналов "Фиксики", "Свинка Пеппа" и "Розовые поняшки". Наш "Лучик" им просто не подходит по возрасту. Дело в том, что чтением детей мы в массе своей озабочены до их школы; лет с семи-восьми родители с себя эту обязанность снимают, а поскольку школе тоже особо нечего предложить ребёнку, кроме вечнозелёной "Серой шейки" аж в целых двух вариантах – от Мамина-Сибиряка и от Бианки, то ребёнок оказывается предоставлен сам себе. Нет, "мамашки" не наши люди.
А кто наши люди? А они размазаны тонким слоем (как энергия по вселенной перед тепловой смертью) везде по чуть-чуть. Я пробовал двигать рекламу "Лучика" на "высококультурные" и "высоколобые" интернет-сообщества, в расчёте, что там процент людей, озабоченных интеллектуальным и эстетическим воспитанием детей, повыше, – но нет! Ничего подобного. Повторяю: тонким слоем везде. Даже на "Пикабу".
А чем привлечь внимание этих людей? Опять "смотрите, какой детский журнальчик хороший"? Это будет повторение уже разобранной нами ошибки, см. где-то там вверху пункт первый.
Опыт показывает, что привлечь их можно петрушкой-убийцей и известием, что Энгельс был женат на проститутке. Видимо, люди думают "ну-ка дай-ка схожу повозмущаюсь"... Сходили раз, сходили два, а на третий год – глядишь, уже выписывают настоящий бумажный "Лучик" и охотятся на вайлдберриз за прежними номерами. Вот так эта фигня работает.
Хорошо ли работает эта фигня?
Ну, это философский вопрос. Знаете, чем хорошая реклама отличается от плохой? Тем, что плохая выглядит как реклама, сходу распознается как реклама, подлежит ненависти и бану и не достигает цели. А хорошая выглядит как что-то интересное и ценное само по себе, подлежит потреблению и… тоже не достигает цели.
Недавно с хохотом облегчения прочитал, как автор очень успешной страницы в ВК «Про искусство для взрослых и детей», весьма уважаемый мною специалист (я как-то прошел его тест по барокко, два или три вопроса завалил), жалуется – типа, привет, аll, а почему вы страницу читаете, а мои платные курсы, которые я с её помощью рекламирую, не покупаете?» Естественно, ему ответили «денег нет, а страницу читать по кайфу и так, держитесь». Вот тебе и весь сказ.
Так что – фигня работает, а как – не спрашивайте. "Здоровее видали".
Ну и срываю последнюю завесу тайны: чем отличается бумажный "Лучик" от его сетевых страничек? (Ну, кроме того, что проституток и слова "фигня" в нём нет?) А тем, что, как сказал Маршак, "для детей нужно писать так же, как для взрослых, только лучше". Тут мы "шабашничаем", а там работаем.
(На слове "работаем" прослезился и решил, что пора заканчивать.)
Братья и сёстры! У нас с вами большая радость: Почта России, самая щедрая почта в мире, продлила скидочную акцию подписки на "Лучик" – минус тридцать гигантских процентов от цены! Аттракцион невиданной щедрости происходитздесь.
Будем очень благодарны, если рискнёте и подпишетесь. Июльский номер вас точно не разочарует. Озадачит, удивит, разозлит наконец, но не разочарует. Догнать Савранского – это утопия.
Сколько времени и труда понадобилось, чтобы этот самый этикет разработать и к нему приучить! Вот, например, «книга для благородных мальчиков», Англия, XV век, смотрите:
.
..Хлебать суп громко – этого избегает любой благородный человек. Если рот набит едой, не хватайся за свой кубок. Не окунай пальцы ни в вино, ни в пиво. И если к столу подали мясо, Не вздумай ковырять ножом в зубах.
А вот это – Россия, примерно 300 лет назад, во времена Петра Первого:
Не облизывай перстов и не грызи костей, но обрежь ножом. Зубов ножом не чисти, но зубочисткою, и одною рукою прикрой рот, когда зубы чистишь.
Над ествою не чавкай, как свинья, и головы не чеши, не проглотя куска, не говори, ибо так делают крестьяне...
Время идёт, а проблема остаётся актуальной. Вот «Денискины рассказы» Виктора Драгунского:
– Нужно знать правила, – сказал папа строго. – Когда ешь, не чавкай, не причмокивай, не дуй на еду... – Не роняй вилку на пол, – сказала мама. – А если уронил, сиди спокойно, не становись на четвереньки, не ныряй под стол и не ползай там полчаса. Не барабань пальцами по столу, не свисти, не пой! Не хохочи за столом! Не ешь рыбу ножом, тем более если ты в гостях. Потом я вспомнил одну важную вещь: – А подливу? – Что подливу? – спросила мама. – Вылизать... – сказал я. У мамы брови подскочили до самой причёски...
Когда вообще на Земле появились столовые приборы и то, что мы называем «хорошими манерами»? Скорее всего, это произошло очень давно – десятки, если не сотни тысяч лет назад. Самым первым «столовым прибором», как показывают наблюдения учёных, был обыкновенный заострённый прутик или палочка. Даже в наши дни многие высшие обезьяны умеют ловко вытаскивать такими прутиками из стволов деревьев личинок насекомых, причём пользуются прутиками очень даже изящно, почти как мы вилками.
А совсем незаменимой «палочка для еды» стала после освоения огня. Держать над огнём кусочек мяса руками, как ни крути, не получится – так и собственную руку можно изжарить. Так что – прутик!
Некоторые люди решили, что для еды удобнее использовать не один прутик, а два. Вся восточная Азия до сих пор широко использует бамбуковые палочки для еды. По-японски они называются «хаси», по-корейски «чоккара», по-китайски «куай-цзы» и так далее. Некоторые спрашивают – а как же те же японцы едят такими палочками суп? Ответ прост: палочками едят твёрдые ингридиенты супа, то есть лапшу, мясо и овощи, а бульон просто пьют из чашки. Японцы даже говорят «スープを飲む», «суупу-о-ному», то есть именно «пить суп», а не «есть». Вот так, мы суп едим, а они – пьют.
Третьим столовым прибором, изобретённым людьми, стала – думаю, вы уже догадались – ложка. Вокруг стоянок древних людей были многочисленные кучи выброшенного мусора, «кухонные кучи». Современные учёные, раскапывая такие кучи, обратили внимание на то, что в них часто встречается очень много раковин различных моллюсков. Именно раковины мидий, беззубок, устриц и прочие «ракушки» стали самыми первыми «ложками», ещё без ручек. Впрочем, приделать к глубокой ракушке ручку из расщеплённой ветки – пара пустяков.
Кстати, в морях раковины моллюсков бывают и очень большие – из таких можно запросто и половник сообразить, и даже кастрюлю.
Намного позже люди начали делать ложки сами – из дерева и металла.
Ложки – в том числе очень красивые, декоративные, драгоценные, украшенные фигурками! – были хорошо известны уже в древнем Египте, Греции, Риме. Мастера того времени изготавливали и специальные декоративные ложечки – для благовоний, красок, косметики, религиозных церемоний.
Позже всего получили широкое распространение вилки. Хотя изобретены они были тоже очень давно – вот, например, костяные вилка, нож и ложка из неолитического поселения Чатал-Хююк ( 6500 – 4700 гг. до новой эры):
Вилки большого размера, для приготовления или разделки еды, были известны ещё в древнем Риме, и произошли они от вил – сельскохозяйственного инструмента. Недаром русское «вилка» означает буквально «маленькие вилы», а английское название вилки «fork» происходит от латинского «furca», то есть опять-таки «вилы». Которыми навоз убирают.
Но вот широкое распространение в качестве столового прибора вилки получили поздно, примерно тысячу лет назад. Одни учёные говорят, что маленькие вилочки впервые появились в Персии, другие – что в Византии. И если ложка и нож всегда считались столовыми приборами «для всех», то вилочка изначально была привилегией богатых; есть вилкой, «не пачкая рук», считалось признаком изящества, роскоши, богатства, хорошего вкуса...
Кстати, о руках. На самом деле есть руками определённые блюда считается вполне допустимым и приличным – скажем, мы те же бутерброды, пироги или жареную птицу едим руками; японцы часто руками (а вовсе не палочками) едят свои любимые суши, а узбеки руками едят даже рассыпчатый плов. Именно благодаря «еде руками» появилось обязательное требование – мыть руки перед едой. А ещё во многих культурах мира при еде руками полагается использовать только правую руку – есть левой рукой категорически нельзя, это может оскорбить присутствующих за столом! (Догадайтесь, почему.)
В России очень долгое время – вплоть до Петра Первого – очень многие блюда ели руками и не видели в этом ничего постыдного, причём как бедные, так и богатые люди. Культура еды «ножом и вилкой» приживалась у нас медленно, ещё после революции многие горячие головы требовали «запретить и изгнать буржуазную вилку».
Кстати, во время войны многих немецких диверсантов и шпионов наша контрразведка «вычисляла» именно благодаря умению пользоваться во время еды вилкой и ножом. Во время «предварительной проверки» подозреваемому часто подкладывали на стол вилку и нож, и если тот по привычке брал вилку в левую руку, а нож – в правую, это уже считалось основанием для задержания и подробного допроса. «Наши люди в булочную на такси не ездят», не так ли?
Однако самый примечательный случай с вилкой в России произошёл в далёком 1606 году. Если помните, это было время так называемой смуты, когда после смерти царя Бориса Годунова права на трон предъявил самозванец – Григорий Отрепьев, назвавшийся чудесно спасённым сыном царя Ивана Грозного, царевичем Дмитрием. Его невестой, «царицей», стала полька, дочь Сандомирского воеводы Марина Мнишек.
Вначале Дмитрия в Москве встретили радостно, торжественно, с большим почётом, с хоругвями и образами. Его даже обняла и «признала» сама вдовствующая царица, Мария Нагая, жена Ивана Грозного... Некоторых, само собой, смущало то, что в церкви «царевич» вёл себя немного странно, да и в окружении было много поляков – но это списывали на то, что, дескать, «царевич» долго не был в России и немного «подзабыл» русские обычаи...
Венчание Лжедмитрия I и Марины Мнишек
Однако на свадьбе Дмитрия с Мариной Мнишек случился, как говорят разведчики, «редкостный прокол» и вообще грандиозный скандалище. Мало того, что царь приказал подать к столу не русские, а польские кушанья, это было бы ещё полбеды. Однако новоиспечённая царица Марина во время еды использовала... золотую вилку! Русские этот «заморский гаджет» увидели впервые в жизни. Публика была в ужасе – в до того невиданной вилке усмотрели «вилы сатанинские», «знак диавола», «чортову рогатину»...
Карл Вениг. "Последние минуты жизни Лжедмитрия I" (фрагмент)
Свадебный пир состоялся 9 мая 1606 года, а уже через неделю в Москве началось восстание. 17 мая «фальшивый царь» был убит. Нельзя, конечно, сказать что свержение Лжедмитрия произошло только «из-за одной вилки». Однако вилка могла стать той самой «последней каплей», «соломинкой, которая ломает хребет верблюду».
Убийство Лжедмитрия I. Литография XIX в.
Для русских чопорные «европейские» манеры стали чётким сигналом – «царица чужая, царь не наш». Со всеми вытекающими последствиями...
К.Е. Маковский. Убийство Лжедмитрия
Чтобы не заканчивать на такой вот грустной нотке – а вы читали или видели в кино что-нибудь про сокровища Британской короны? Эти сокровища – вовсе не выдумка, и они действительно очень дорогие, там куча золота, серебра и драгоценных камней. А знаете ли вы, какое из этих сокровищ самое древнее? Вовсе не корона, не скипетр, не меч! Это... ложка.
Королевская ложка Англия XII век
Да-да, её ещё называют «коронационная ложка» или «королевская ложка». Сделана она из серебра, покрыта позолотой и была изготовлена в XII веке для короля Генриха II Плантагенета или для его сына – знаменитого Ричарда I Львиное Сердце.
У России очень мало тёплого побережья. Его буквально не хватает на всех. Отсюда переполненность курортов, отсюда непомерные цены – либо не слишком хорошие бытовые условия.
А теперь взгляните на это. Пляжи с белым песком в окружении зелени – на берегу чистых уютных бухт, где не бывает штормов:
Прозрачнейшая вода, удобные гавани, морской порт, уютные улочки старого города и (что немаловажно!) военно-морская база на Средиземном море:
И всё это могло быть российским! Почему Екатерина II отвергла щедрый дар короля Георга III, в 1780 году предложившего русской императрице этот райский остров?
Речь идёт об острове Менорка в Средиземном море:
По Утрехтсткому договору 1713 года он (как и Гибралтар) стал английской колонией. А в 1775 году англичане остро нуждались в военной помощи для подавления разгоревшегося в североамериканских колониях восстания. Король Георг III обратился к Екатерине с личным посланием, в котором просил направить в Америку 20-тысячный экспедиционный корпус. Императрица ответила отказом – ей самой предстояла война с Турцией (по итогам которой в 1783 году был присоединён Крым).
Английский король Георг III и русская императрица Екатрина II
Уговаривая императрицу, британский посол Гаррис перепробовал разные методы. Откровенно льстил, пытался играть на политических амбициях, заявляя, что «Россия слишком велика, чтобы рассматривать значительные события безучастно», и что «интересы Европы стали теперь интересами России». Екатерина знала цену этим словам и не поддавалась.
И тогда в ход пошёл «территориальный подкуп». Сначала русским собирались «сосватать» часть американских колоний. Но князь Потёмкин, через которого англичане пытались влиять на Екатерину, был настроен скептически: «Корабли наши с трудом могут выйти из Балтийского моря; как же вы хотите, чтобы они переплыли Атлантический океан? Если уж вы даёте нам что-нибудь, то пусть оно будет поближе к дому». Именно тогда Гаррис и предложил Менорку.
Остров Менорка в XVIII веке
Потёмкина идея воодушевила: «Подобное приобретение было бы памятником славы императрицы, воздвигнутым посреди моря». Но Екатерина и тут показала себя опытным и разумным политиком. По легенде, выслушав фаворита, она сказала: «Невеста слишком хороша, меня хотят обмануть».
Светлейший князь Потёмкин-Таврический и Екатерина II
И Екатерина была права! Вот слова из донесения посла Гарриса своему правительству: «Уступка Менорки будет вполне условна». Екатерина Великая не поддалась на обман, англичане проиграли войну с заморскими колониями, что привело к появлению США, а Менорка в 1802 году снова стала испанской.
Для всех поклонников футбола Hisense подготовил крутой конкурс в соцсетях. Попытайте удачу, чтобы получить классный мерч и технику от глобального партнера чемпионата.
А если не любите полагаться на случай и сразу отправляетесь за техникой Hisense, не прячьте далеко чек. Загрузите на сайт и получите подписку на Wink на 3 месяца в подарок.
Известный хит группы «Любэ» «Не валяй дурака, Америка!» утвердил в сознании многих россиян, что Аляску продала императрица Екатерина. Ну, или что поэт Александр Шаганов не знал, что Аляска была продана совсем при другом императоре… На самом деле, это не так.
"Землица Алясочка" и её продавец – государь-император Александр Николаевич
Немного истории. Аляску открыла в 1732 году русская экспедиция под предводительством Михаила Гвоздева и Ивана Фёдорова. И с тех пор она стала российским владением. Площадь Аляски 586 412 квадратных миль (1 518 800 км²) На момент продажи Аляску и близлежащие Алеутские острова населяли примерно 2 500 русских и до 60 000 индейцев и эскимосов. Всё это хозяйство приносило доход за счёт торговли пушниной. Но к середине XIX века российское правительство осознало, что расходы на содержание и защиту этой весьма удалённой территории перевесят возможную прибыль.
Русское поселение на Аляске. Гравюра середины XVIII века
И в 1867 году император Александр II собрал военный совет, на котором как раз одним из вопросов и стояла проблема Аляски. Стало понятно, что в случае агрессии Россия просто не в состоянии защитить её. В этом же году и состоялась история с продажей. О которой, возможно, сильно пожалели, когда в ледяных землях открыли большие запасы золота.
Екатерина же упоминается в песне потому, что она позволила состояться государству США, поддержав его независимость от Британии. Английский король Георг III дважды просил её принять участие в подавлении американского восстания, и она дважды отказывала. Известно письмо Джорджа Вашингтона одному из соратников, в котором он выражал радость по этому поводу…
Действующие лица той истории: Георг III, Екатерина II, Джордж Вашингтон
Недавно один наш читатель рассказал о мальчике, который не слышал ни одной сказки Пушкина. Его мама выбросила все книги Александра Сергеевича после того, как узнала про его скабрёзные эпиграммы и кощунственную поэму «Гавриилиада».
Над принципиальной мамой можно посмеяться, конечно. Но мы не будем. Лучше расскажем вот какую историю…
В 1826 году во время посещения Святогорского монастыря Пушкин увидел открытую Библию и машинально прочёл страницу, на которой она открыта. Это была Книга пророка Исайи, отрывок, в котором пророк говорит о том, как ему явились шестикрылые Серафимы:
«И сказал я: горе мне! Погиб я! Ибо я человек с нечистыми устами…» (то есть «мне ли говорить о Боге, если это делают ангелы»). «Тогда прилетел ко мне один из Серафимов, и в руке у него горящий уголь, который он взял клещами с жертвенника, и коснулся уст моих, и сказал: вот, это коснулось уст твоих, и беззаконие твоё удалено от тебя, и грех твой очищен. И услышал я голос Господа, говорящего: кого Мне послать? Кто пойдёт для Нас? И я сказал: вот я, пошли меня» (Ис. 6, 5 — 8).
Атмосфера монастыря, душевное состояние, в которое погрузился поэт, оказывают на него странное и сильное впечатление. Несколько дней эти образы преследуют его, пока наконец он не встаёт ночью и не записывает стихотворение «Пророк». Напомним отрывок:
...И он к устам моим приник, И вырвал грешный мой язык, И празднословный и лукавый, И жало мудрыя змеи В уста замершие мои Вложил десницею кровавой. И он мне грудь рассек мечом, И сердце трепетное вынул, И угль, пылающий огнем, Во грудь отверстую водвинул...
Почему этот случай так взбудоражил Пушкина? Может, потому, что его собственные уста были «нечисты» — осквернены многими от буйства гормонов происходящими скабрёзными строками?
И это он сам, Пушкин, ощущал «духовную жажду» — и желал быть призванным к служению, быть может, более высокому, чем легкомысленное «служенье муз»?
Заметьте, сколь сложен обряд, описанный в стихотворении: и язык вырвал, и грудь рассёк, и сердце вынул, и на место сердца вставил пылающий уголь, тогда как в Книге ангел всего лишь касается этим углём уст пророка. Словно не было у поэта уверенности, что одно лишь прижигание уст поможет. Будто чувствовал: без КАЗНИ никакое возрождение для него невозможно...
И вот наступает 1828 год. Он становится для Пушкина годом тяжёлого нравственного кризиса. В правительстве идёт следствие по делу написанной им за семь лет до этого ходящей в анонимных списках «Гаврилиады». За богохульство анонимному автору поэмы полагается каторга. Только надо его ещё сперва отыскать. Этим занимается специальный следственный орган — Временная верховная комиссия.
Допрошенные по делу указали на предполагаемое авторство Пушкина. Ему пришлось испытать небывалые доселе страх и унижение. Одно дело — встать в ряды декабристов, бунтовщиков, и совсем другое — оказаться осуждённым за литературное хулиганство.
Пушкин не боялся ни смерти, ни гонений, но он боялся бесчестия. И — потерял лицо. Он лгал Временной комиссии, приписывал авторство «Гаврилиады» покойному князю Дмитрию Петровичу Горчакову, пытался вводить в заблуждение друзей. «Вряд ли был в его жизни момент большего в собственных глазах позора», — пишет литературовед В. С. Непомнящий.
Царь вроде бы поверил Пушкину и просил его лишь помочь следствию отыскать того, «кто мог сочинить подобную мерзость». Пушкин был в отчаянии. Граф П. А. Толстой посоветовал ему не запираться. И Пушкин пишет царю письмо, в котором признаётся в «шалости столь же постыдной, как и преступной».
Царь поступил благородно. Прочитав письмо, он повелел прекратить расследование, но никому не сообщил о признании Пушкина. (Недаром Николая Павловича Романова современники называли царём-рыцарем.)
Пушкин испытал огромное сотрясшее его душу облегчение. Бывают очищения слёзные, очищения страданием, очищения смехом, а бывает — очищение стыдом. Стыд — одно из сильнейших чувств: он способен провоцировать физиологические реакции от покрасненья ушей до обморока, стыд может мучить долго, как рана, и заживать, исчезая из эмоциональной памяти без следа.
Для человека чести, каковым Пушкин являлся, пережитое, без сомнения, было той самой «Серафимовой казнью», вследствие которой прежний человек умирает и появляется на свет другой человек. Вскоре после окончания следствия (завершившегося в конце осени) он пишет:
Как быстро в поле, вкруг открытом, Подкован вновь, мой конь бежит! Как звонко под его копытом Земля промёрзлая звучит!..
Злосчастный 1828 год заканчивался. В декабре 1828 или январе 1829 на детском балу у танцмейстера Иогеля Пушкин впервые видит юную Наташу Гончарову. Начинается, как принято говорить, «совсем другая история».
Девятое мая, вечер. Праздник закончился. Через вентиляционную отдушину слышу, как где-то в соседней квартире мужчина громко cебе в удовольствие поёт «День Победы». Совсем рядом. Испытал острое желание ему подпеть. Вообразил, как здорово это будет. Особенно, если и другие соседи подключатся. Всем подъездом…
Уверен, многие в этот вечер испытывали похожее чувство. Зря я засмущался и не попробовал. В этот вечер у нас бы обязательно получилось.
А начинался день со звонка в дверь. На пороге две благообразные городские старушки с елейными лицами.
— Здравствуйте! Как вы думаете, сегодня праздник радости или праздник печали?
С утра они ещё на что-то надеялись. Думали — начнём как обычно нудить, нудить и занудим всё на свете. Даже термин к празднику такой появился — «рассуждизм». Это когда всякие «аналитики» «предлагают задуматься». «Let's talk about it», — как говорят у тех, кто составлял им методички. Например, «давайте задумаемся над ценой победы». Или вот как те две старушки:
— Как вы думаете, сегодня праздник радости или праздник печали?
Я замешкался и чуть было уже не ответил, что радости — поддавшись искушению «рассуждизма». Но моя жена соображает не в пример быстрее меня.
— Мы православные, — отрезала она и закрыла дверь.
Тьфу ты, и точно, это ж сектанты. Ишь, как они нашли друг друга — любители «поговорить о Библии» и любители поговорить о том, нужен ли нам Парад, а может, лучше эти денежки раздать ветеранам.
Я, кстати, у ветерана спросил. У последней в нашем роду, кто войну видел, — у прабабушки наших детей. Хотела бы она, чтобы государство выдало ей вместо парада пятьсот тысяч рублей и сделало ремонт в доме?
Она махнула рукой:
— Не такое терпели… Мне, наоборот, пусть бы лучше они (правнук и правнучка) помнили, как мы воевали. Как же без Парада… Дед Тима бы как радовался…
Дед Тима (Тихон Никитич), командир «Тридцатьчетвёрки», девятого мая 1945 года ещё воевал – в Праге
Я знаю: они (правнук и правнучка) будут помнить. Как помню я. Тут ведь что получилось. Раньше, в советские ещё годы, наше поколение находилось за спинами ветеранов. Они были живы, и помнить было их делом, а мы спокойно зевали в пионерском строю, дожидаясь окончания «мероприятия». Слова «никто не забыт, ничто не забыто» ничем не выделялись для нас в ряду других правильных, официальных слов, на которые было так щедро наше советское детство.
Увидеть сегодня, как эти слова оживают, – понять, что они про нас, сродни потрясению. А просто ветераны ушли, и пришла наша очередь. Только и всего.
Нет, не Бессмертный Полк шагал 9 мая по нашим улицам. Не дивизия. Не корпус. 12 миллионов – нет такого войскового соединения. Это шагала нация. Это шёл бессмертный русский народ.
Никуда ничего не делось. Не кануло в торгово-развлекательных центрах, не растворилось на курсах «американского английского». Мы есть. Вчера мы это увидели. И пусть молодые «несерьёзно» повязывают ленточки на модные рюкзачки. Пусть, как на карнавал, разрисовывают машины. Живы люди — жива и радость. Праздник — жив.
Расскажите, куда пропал путешественник Руал Амундсен? Из письма в редакцию «Лучика»
Если уж вести разговор о загадочных исчезновениях путешественников, правильнее будет начать не с норвежских или американских героев, а всё-таки с наших. Тем более, что история, которую мы расскажем сегодня, это ещё и история о том, как много значит в судьбе человека везение, вражда, ссора, упрямство... Ну а после – обещаем, мы и до Амундсена доберёмся.
Полярный лётчик Илья Мазурук с женой
В середине 20-х – 30-х годов прошлого века главными «героями эпохи» были лётчики. А самыми крутыми – лётчики-полярники, лётчики, работающие в Арктике. Тогдашние дети обожали играть в пилотов, в путешествие на северный полюс. Каждая экспедиция на север была настоящей сенсацией, её обсуждали и дети и взрослые. Мальчишки часто убегали из дома – и бежали именно «в Арктику», за подвигами…
Это может показаться удивительным, но исследования севера в те годы объединяли людей во всём мире лучше любых олимпиад. Международные отношения были очень сложными, часто враждебными – однако когда речь шла о покорении полюса, о разногласиях быстро забывали. Скажем, когда в мае 1928 года в Арктике потерпел катастрофу дирижабль «Италия», на помощь немедленно отправились не только итальянские экспедиции – но и советские, и американские, и норвежские.
Обратите внимание: командир дирижабля Умберто Нобиле был фашистом – любимчиком диктатора Муссолини, видным членом фашистской партии! – но тем не менее советские полярники, отбросив любые политические разногласия, отправились на помощь. Большая часть экипажа «Италии» была спасена советским ледоколом «Красин».
Таинственное исчезновение самолёта Н-209 – одна из самых жгучих загадок исследований Арктики в те далёкие годы. Самолёт искали несколько десятков экспедиций – советских, американских, канадских, британских – но всё было тщетно. До сих пор эта история так и остаётся неразгаданной, про неё пишут исследовательские книги, научные статьи – но ответа «что же случилось с самолётом Н-209 и его экипажем» пока не знает никто. Однако для того, чтобы попробовать понять – что же произошло, нужно познакомиться поближе и с самолётом Н-209, и – главное! – с его командиром, Сигизмундом Леваневским.
Сигизмунд Леваневский
Леваневский с самого детства мечтал быть героем, мечтал о всемирной славе, о подвигах. В возрасте 15 лет он вступил в Красную Гвардию и отправился воевать с белыми. В 1919 году – в возрасте 17 лет! – он уже командовал батальоном. Это был человек прямой, целеустремлённый, отличающийся безумной храбростью. Спокойная мирная жизнь была не в его характере. Когда закончилась гражданская война, он решил выучиться на лётчика – и стал пилотом, затем инструктором, затем начальником авиашколы – но постоянно пишет рапорты в Москву с просьбой отправить его в Арктику, туда, где творятся самые опасные, самые героические события! Наконец, просьбу Леваневского исполняют – он отправляется в Арктику и становится ледовым разведчиком. Работа эта была запредельно трудной – для самых настоящих героев! И Леваневский был совершенно убеждён, что уже совсем скоро обязательно совершит что-нибудь «супер героическое»...
Ученики лётной школы. 1923 год
Маленькое отступление. Это в наши дни мы привыкли к тому, что путешествие на самолёте – вещь вполне себе даже комфортная, и мало чем отличается от поездки в автобусе. Проходишь через длинный телескопический трап, усаживаешься в мягкое кресло, глядишь себе в иллюминатор. Внутри не холодно и не жарко, вежливые стюардессы разносят напитки, и командир самолёта в идеально белой летней рубашке с галстуком проходит в кабину... Сто лет назад всё было совершенно не так.
Как выглядит салон современного пассажирского самолёта, все знают, хотя бы по фильмам. А вот так он выглядел в 20-е годы прошлого века
Кабины самолётов были полностью открытыми, и единственное, что отгораживало пилота от ледяного (даже летом!) ветра – невысокий прозрачный козырёк из плексигласа.
На глаза надевались защитные очки-консервы, на голову – утеплённый «зимний» шлемофон, довершали комплект «лётные» штаны с лямками, кожаная куртка на меху, толстые перчатки и сапоги-унты... И всё равно пилотам было жутко холодно!
Вам мало? Для управления современными самолётами используются электрические или гидравлические системы усиления. Управлять каким-нибудь «Суперджетом» в наши дни почти так же легко, как обычным игровым джойстиком для компьютера. В те далёкие времена никакого усиления не было – все рули пилот поворачивал исключительно силой мускулов, через систему тросов, протянутую по всему самолёту. А попробуйте наклонить просто так, «руками», руль высоты, если в длину этот руль у тяжёлого самолёта тех лет (АНТ-4, ТБ-3, ДБ-А) – почти с трёхэтажный дом! А самолёт летит со скоростью 250 километров в час, и набегающий воздух ого-го как давит, буквально вырывает штурвал из рук, «сопротивляется» пилоту!
Попробуйте покачать в спортзале 50-килограммовую штангу – трудно? А теперь попробуйте покачать ту же самую штангу на улице, на сорокаградусном морозе, при ледяном ветре, в неудобной толстой меховой одежде, да ещё и постоянно следя за сложными приборами! Это и будет отдалённое представление о том, какова была работа лётчика в те далёкие времена...
Кабина пилота в самолёте Ил-2. 40-е годы ХХ века
Итак, Леваневский был ледовым разведчиком, мечтал о подвиге – и случай совершить блестящий подвиг подвернулся в 1934 году.
13 февраля в Чукотском море был раздавлен льдами пароход «Челюскин». К счастью, весь экипаж и большое количество продуктов, оборудования и приборов удалось выгрузить на лёд, сразу же была налажена связь с большой землёй, подготовлен ледовый аэродром. Весь мир, затаив дыхание, следил за спасением челюскинцев...
Ледовая эпопея и спасение челюскинцев. Кадры документальной кинохроники
Леваневскому было дано правительственное поручение: срочно лететь в Америку, закупить там два специально оборудованных для «слепых» (то есть в сильную облачность) полётов самолёта «Консолидейтед-Флистер» – и отправляться спасать людей с «Челюскина». Леваневский мечтал стать первым пилотом, который приземлится в ледовом лагере – но... уже в США его застаёт радиограмма: лётчик Анатолий Ляпидевский с 30-й попытки сумел достичь лагеря и вывез оттуда женщин и детей.
Анатолий Робертович Ляпидевский. За спасение челюскинцев Анатолию Ляпидевскому было присвоено звание "Герой Советского Союза". Он стал Героем Советского Союза №1 – первым Героем Советского Союза в истории
Первым быть не получалось. Но может быть, хотя бы вторым?! Леваневский торопился…
Стояла очень плохая погода – но Леваневский уверял, что новейший американский «Флистер» справится с любым циклоном, особенно если за штурвалом такой опытный пилот, как он сам. И разрешение на вылет было получено. Самолёт взлетел с побережья Аляски и взял курс на Чукотку. Однако возле мыса Онман пилоты попадают в сильнейший буран. Разворачиваться назад Леваневский категорически отказался – и повёл самолёт на низкой высоте, у самой земли.
Леваневский (второй справа) накануне вылета с американского аэродрома. Второй слева – Маврикий Слепнёв
Два раза самолёт чуть было не врезался в скалы – лётчику удалось увернуться буквально на последней секунде. Тогда Леваневский решает набрать высоту, уйти из снежных облаков – но на высоте 2000 метров «Флистер» немедленно покрывается коркой льда, тяжелеет, у него отказывают приборы, он начинает падать... У самой земли пилоту удаётся восстановить управление, он ищет место для аварийной посадки, видит вроде бы ровную снежную площадку... Увы, под ровным тонким слоем свежего снега прятались коварные жёсткие заструги – обледенелые гребни. При посадке ломаются обе лыжи самолёта, а сам Леваневский получает сильнейший удар лицом о приборную доску, теряет сознание...
Экипаж доставили на остров Ванкарем. Лёжа на больничной койке, Леваневский слушал новости по радио – о том, как успешно спасают челюскинцев другие пилоты. В том числе – Маврикий Слепнёв на в точности таком же «Флистере»; просто в тот день, когда Леваневский, сломя голову, полетел в снежный буран, Слепнёв благоразумно остался на аэродроме. Вся страна чествовала героев-лётчиков, все газеты и радиостанции мира повторяли, как заклинание, фамилии: Ляпидевский, Молоков, Каманин, Водопьянов, Слепнёв и Доронин. Леваневского в этом списке не было...
Каково же было его потрясение, когда он узнал о том, что правительство СССР решило удостоить его звания Героя Советского Союза вместе с остальными – с формулировкой «за спасение челюскинцев»!
Летчики - герои Анатолий Ляпидевский, Сигизмунд Леваневский, Маврикий Слепнёв, Василий Молоков, Николай Каманин, Михаил Водопьянов и Иван Доронин
Знаменитый полярник, радист Эрнст Кренкель, писал об этом так:
...Легко было понять состояние Леваневского: опытнейший полярный лётчик, пропутешествовал от Москвы до Аляски, проехал половину земного шара, получил в Америке первоклассный самолёт, прилетел на нём в СССР, разбил его, чуть не погиб сам и не спас ни одного челюскинца!
На встречах с пионерами и школьниками на вопросы «за что Вы получили звезду Героя» и «расскажите, как вы спасали людей с парохода «Челюскин» Леваневский отшучивался, уворачивался, краснел – дескать, что я, я вообще ни при чём, вот товарищи мои – вот настоящие герои. С другой стороны, Леваневский мог быть честным до конца, отказаться от звания героя, не принимать правительственную грамоту, дескать, «не заслужил», «в другой раз» – но... от звания не отказался, грамоту принял. И сразу же принялся искать для себя новый подвиг, новое свершение – чтобы полученное высокое звание Героя оправдать. На приёме в Кремле он неожиданно предлагает Сталину полететь в Америку через Северный полюс – и разрешение на полёт получает.
Леваневский – участник грандиозной демонстрации в Москве, посвящённой спасению челюскинцев и чествованию героев-лётчиков. Обратите внимание на его лицо. Он мягко говоря невесел...
Для рекордного полёта Леваневский выбирает одномоторный самолёт АНТ-25 авиаконструктора Андрея Туполева. Даже заранее даёт этому самолёту название – «Рекорд Дальности», сокращённо «РД».
Самолёт АНТ-25 РД-1, на котором предстояло совершить полёт Леваневскому
Полёту предшествовали многочисленные интервью для газет и радио, Леваневский был абсолютно уверен в успехе, даже была выпущена золочёная почтовая марка в честь этого события. Утром 3 августа 1935 года самолёт АНТ-25 с экипажем: Леваневский (командир), Георгий Байдуков (второй пилот) и Александр Беляков (штурман) вылетел из Москвы и взял курс на северный полюс. Однако через несколько часов полёта пилоты заметили на левом крыле струю, похожую на длинного извивающегося червя – из двигателя било масло! Спустя какое-то время масло бить прекратило, двигатель заработал исправно. Москва радировала: «продолжайте полёт или направляйтесь на запасной аэродром Кречевицы». Решение должен был принимать командир.
Штурман и второй пилот были за продолжение полёта – самолёт вёл себя вполне нормально, запасов масла должно было в любом случае хватить хотя бы до северного побережья Канады. Но тут Леваневский испугался – испугался того, что всё закончится, как в прошлом году, позорной аварией. Он отдаёт приказ разворачиваться назад. Самолёт был перегружен горючим, его пришлось перед посадкой сливать; а сразу же после посадки в Кречевицах из-за осветительных ракет на крыле вспыхнула обшивка, пропитанная маслом. Горящий РД еле потушили с помощью аэродромной команды...
Последовало заседание в Кремле – в присутствии самого Сталина. Проверка показала, что самолёт был полностью исправен – просто во время заправки масла в бак залили слишком много. Что же оставалось Леваневскому? Признаться в собственной ошибке? Переосторожничал? Смалодушничал? Или попросту струсил? Да никогда в жизни! И тогда Леваневский при всех громогласно обвинил во всём... авиаконструктора! Дескать, Туполев – вредитель, специально делает плохие самолёты, утечка масла и отказ мотора были заранее спланированы. Сталин предложил Леваневскому отправиться в США и присмотреть там подходящий рекордный самолёт. Слово взял Байдуков – и заявил, что у американцев нет ничего даже близко похожего на АНТ-25! Но Леваневский стоял на своём – и что идея перелёта на одномоторном самолёте вредительская, и что Туполев – чуть ли не шпион... Скандал вытаскивать наружу не стали – в прессе написали, что «разговор прошёл в благожелательных тонах».
Однако, как говорится, «слово – не воробей». Авиаконструктор Андрей Николаевич Туполев за эту выходку на Леваневского очень обиделся. К тому времени он был уже признанным во всём мире опытнейшим авиаконструктором, новатором, изобретателем. Но главное – и это Туполев знал и ценил более всего остального! – туполевским самолётам доверяли лётчики, они по-настоящему любили эти крылатые машины. Да тот же самый Леваневский – ведь ещё буквально вчера он чуть ли не хвалебные песни пел про АНТ-25, он сам же и предложил этот самолёт для перелёта через полюс! А сегодня – при всех, при высшем руководстве страны, в присутствии Сталина! – громко обвиняет авиаконструктора в том, что тот «нарочно», «специально» делает плохие самолёты, чтобы только не дать ему, великому Леваневскому, установить рекорд... Вот вы бы обиделись на такое, а? И Туполев за это оскорбление мстит – умно и жестоко.
Командующий воздушным флотом СССР Яков Алкснис тогда сказал: «Неудача с полётом через полюс поставила в неудобное положение не только ВВС и авиационную промышленность, но и весь Советский Союз. Хорошо бы это чёрное пятно смыть».
Андрей Николаевич Туполев и Яков Иванович Алкснис
Туполев сумел убедить Сталина и Алксниса в том, что самолёт АНТ-25 для рекорда годится. Возможно, нужны дополнительные испытания. Возможно, нужен лучший лётчик, лучший командир экипажа. В итоге, посовещавшись, выбрали Валерия Чкалова – в те времена «лётчика номер один» во всей стране. Чкалов, опробовав АНТ-25 в воздухе, дал этому самолёту самую высокую оценку. В июне 1936 года экипаж в составе: Валерий Чкалов (командир), Георгий Байдуков (второй пилот) и Александр Беляков (штурман) совершает на АНТ-25 беспосадочный перелёт по маршруту Москва – остров Удд длиной 9370 километров.
Георгий Байдуков, Валерий Чкалов и Александр Беляков после успешного завершения перелёта
А 18 июня 1937 года Чкалов вместе со своим экипажем вылетает из Москвы на всё том же самом АНТ-25 – и успешно летит через северный полюс в Америку! Во время полёта были и сложности, и смертельные опасности, и технические неполадки – и тем не менее у Чкалова в итоге всё получилось. Героическим лётчикам без преувеличения рукоплескал весь мир!
А 12 июля из Москвы вылетел второй АНТ-25 (командир Михаил Громов, второй пилот Андрей Юмашев, штурман Сергей Данилин) – и снова успех, да ещё какой! На этот раз пилоты сумели долететь до Сан-Джасинто, почти до границы США с Мексикой – и установили долгожданный мировой рекорд дальности беспересадочного полёта по прямой...
Газеты сообщают о рекорде дальности, установленном Громовым, Юмашевым и Данилиным
Туполев мог праздновать победу – его самолёт оказался очень даже «способным на рекорды». Конструктор оказался не виноват, это понимали все.
А вот Леваневский... Вы можете представить, что чувствовал этот странный и сложный человек, что думал, как смотрел на окружающих? Ведь лететь через северный полюс в Америку – это была его идея, он придумал её сам, для себя! И лететь на АНТ-25 – это тоже была его задумка, его мечта. А теперь плодами его идеи пользуются совсем другие люди – и именно они, а не он, стали героями газет, журналов и кинохроники. Они получают ордена и медали, они купаются в мировой славе, раздают направо и налево интервью, их приглашают на торжественные приёмы правительства, короли и президенты, ими восхищаются мальчишки... А ведь не прикажи он, Леваневский, развернуть самолёт назад тогда, ещё в 35 году, из-за пустячной неполадки – и все эти лавры могли достаться ему!
Дело было ясное – он должен срочно лететь через полюс, он просто не мог не полететь. Но – на каком самолёте? АНТ-25 Леваневский сам же и «забраковал», да ещё с каким скандалом. Идти к Туполеву на поклон, каяться, просить прощения? Никогда! Использовать иностранный самолёт? Но какой? На тот момент в мире не было самолётов с нужными Леваневскому характеристиками. И тут он вдруг слышит о новом четырёхмоторном самолёте конструктора Виктора Болховитинова – «Дальний Бомбардировщик Академия», он же сокращённо ДБ-А...
Собственно говоря, ДБ-А был не совсем новым самолётом. Это была глубокая переделка уже довольно давно стоящего на вооружении тяжёлого бомбардировщика ТБ-3 (он же АНТ-6, и конструктором там был всё тот же Туполев).
Тяжёлый бомбардировщик ТБ-3 (он же АНТ-6). Обратите внимание, лётчики ничем не защищены!
Причём строили ДБ-А в большой спешке – первый вариант был готов всего лишь за 5 месяцев.
Красивый это был самолёт! Неуклюжие квадратные и угловатые формы ТБ-3 заменили изящные, округлые, буквально зализанные линии. Вместо открытой кабины пилотов была сделана – впервые в России – кабина полностью закрытая, с обогревом, «тёплая» – когда снаружи было -30 градусов, в кабине царили «весенние» +10 градусов, почти что курорт по тем временам! Неубирающиеся тележки шасси конструкторы закрыли продолговатыми обтекателями, которые рабочие аэродрома за глаза называли «штаны» или даже «шорты».
Но была и другая сторона. Как ни крути, ДБ-А был переделанным ТБ-3 – то есть самолётом конца 20-х годов XX века, а никак не 30-х. Несмотря на красоту, относительно высокую скорость и комфорт, он был крайне тяжёлым в пилотировании. Возможно, если бы этому самолёту дали больше времени на доводку, на испытания, на тренировочные полёты – всё бы сложилось иначе. Но бешеный характер Леваневского ни единого дня промедления вытерпеть не мог. То самое «чёрное пятно» жгло лётчика нестерпимо, он должен был его смыть – и смыть так, чтобы ни у кого не возникло даже тени сомнения! Опытные пилоты и авиаконструкторы про себя говорили о том, что сделанный буквально за полгода экспериментальный самолёт ни в коем случае нельзя пускать в полёт через северный полюс – слишком это рискованно. Но разве это могло остановить неистового Леваневского?
Кстати, сперва Леваневский отнёсся к ДБ-А с подозрением и прохладцей – дескать, пусть и глубокая переделка всем известного ТБ-3, но всё-таки переделка. Но когда он увидел эту машину в воздухе, своё мнение тут же поменял: недоверие сменилось неподдельным восторгом. Заводской пилот Николай Кастанаев на огромном тяжёлом бомбардировщике выписывал такие виражи, как будто летел на юрком истребителе! Леваневский бросился к Болховитинову, буквально крича: «Дайте, дайте мне эту машину!». Узнав, что лётчик собирается полететь на ДБ-А через северный полюс в Америку, авиаконструктор не на шутку испугался – ведь это был не рекордный самолёт, а бомбардировщик! Причём совершенно новый, нуждающийся в многочисленных доделках! В общем, Болховитинов был против – но его особо никто не спрашивал. Приказ «дать Леваневскому самолёт» отдавал лично Сталин. Началась спешная подготовка к перелёту. Вторым пилотом в свой экипаж Леваневский, не раздумывая, взял Кастанаева, штурманом – хорошо знакомого по Арктике Виктора Левченко, а радистом – их общего знакомого Николая Галковского. Большой четырёхмоторный самолёт позволял взять с собой груз почты – ну и что, что Леваневский летит через полюс не первым? Зато это будет первый грузо-почтовый рейс через полюс, из России в Америку! И газеты всего мира будут писать уже не про Чкалова или Громова – а про него, Леваневского...
Удивительный был это человек. С одной стороны – отважный, сильный, умный, целеустремлённый, много знающий и умеющий. С другой – легко ранимый, капризный, обидчивый, болезненно самолюбивый, больше всего на свете жаждущий славы и признания, мятущийся, неуравновешенный – то неуверенный и максимально осторожный, то, напротив, убеждённый в успехе и совершенно не обращающий внимания ни на какие препятствия. Поневоле вспоминаются слова одного мудрого писателя, как-то сказавшего, что некоторые люди «сами в себе носят свою гибель»...
Итак, 12 августа 1937 года красно-синий самолёт ДБ-А с бортовым номером Н-209 вылетел из Москвы. Всё прошло благополучно, но... не обошлось без странностей. Во-первых, лётчики – люди весьма суеверные, у них есть множество неписанных запретов и традиций. Одно из самых давнишних «лётных поверий» – никогда не фотографироваться перед полётом! «Сфотографируешься перед полётом – назад не вернёшься!». Леваневский – будто бы бравируя и храбрясь, дескать, «глупости все эти ваши традиции», охотно соглашается сфотографироваться всем экипажем возле самолёта перед самым вылетом.
Предполетное фото экипажа Н-209
Второй момент: самолёт был сильно (на 2 с половиной тонны!) перегружен – и Леваневский приказывает выбросить всё «лишнее». Лишними он посчитал запасы продуктов, нарты, лыжи, резиновую лодку, тёплые вещи, парашюты, переносное кислородное оборудование и аварийную радиостанцию. Что это было? Лихачество? Позерство? Желание «обрубить все концы»?
Третий момент: незадолго до вылета у крайнего правого мотора были обнаружены странные вибрации. Сперва хотели полностью поменять крепёжные болты – но оказалось, что запасных болтов попросту нет. И тогда... неожиданно решили пускать самолёт «как есть»: «тряска настолько незначительна, что она никакого значения для работы мотора не имеет!» – заявил инженер института моторостроения Розенфельд. С ним согласился и второй инженер: «машина даёт полную веру в то, что ничего у неё не отвалится, и она выдержит заданные ей часы». На совещании присутствовал и авиаконструктор Туполев, который мрачно сказал: «роковую роль могут сыграть именно мелочи, из которых состоит машина: болтики, гаечки, заклёпочки... Стоят себе, стоят, а потом – раз! – и вырываются, представьте себе! На сороковом часу возьмут – и вырвутся». Туполев ошибся: «Болтики» вырвались через 28 часов после взлёта... В любом случае отменить вылет Леваневского авиаконструктор уже не мог, да и вряд ли сильно хотел.
Двигатели запущены. Ещё минута – и Н-209 отправится в полёт...
Четвёртая странность: на взлёте поднимать машину в воздух должен первый пилот – то есть командир воздушного судна. То есть Леваневский. Однако руководство отдало строгое распоряжение: на взлёте управлять Н-209 будет Кастанаев, второй пилот. И этому была веская причина: выяснилось, что Леваневский (в отличие от Кастанаева) ещё ни разу не взлетал на тяжело нагруженном ДБ-А! Ни одной тренировки! Многие говорили о том, что взаимоотношения внутри экипажа не очень хорошие, что самоуверенность и высокомерие Леваневского до добра не доведут, что решение назначить командиром Леваневского, а более опытного Кастанаева – только вторым пилотом, может привести к серьёзному конфликту именно в тот момент, когда никаких разногласий в экипаже быть не должно. Кастанаев про Леваневского за глаза говорил так:
– Он белоручка. Машину не водит, а только командует. Часть даже без него летали. Куда это годится. Я ему взлёт не доверю – сам буду отрывать...
Самолёт провожало множество народу – инженеры, авиаконструкторы, военные, правительственные чиновники, репортёры. В 10 часов 15 минут тяжело гружёный Н-209 скатился со стартовой горки, разбежался – и начал медленно набирать высоту.
Одно из последних фото Н-209
Сперва полёт проходил вполне нормально: Загорск, Архангельск, посёлок Амдерма на побережье Карского моря, остров Диксон, остров Рудольфа... У острова Рудольфа самолёт неожиданно встретился с высокой облачностью, пришлось набирать высоту... 13 августа в 13 часов 40 минут с борта самолёта пришла радиограмма – «Пролетаем северный полюс. Мощная облачность, высота 6000 метров, температура за бортом минус 35. Сильный встречный ветер. Всё в порядке».
А в 14 часов 32 минуты с борта Н-209 была принята последняя достоверная радиопередача – «Отказал крайний правый мотор из-за порчи маслопровода. Идём на трёх моторах. Очень тяжело. Сплошные облака. Высота 4600. Посадку будем делать в 3400. Леваневский».
Радиограмма вызвала настоящий шок. Какую посадку?! Что за загадочные «тридцать четыре два нуля», которые до сих пор не дают покоя исследователям тайны исчезновения самолёта Н-209? Максимальная скорость самолёта ДБ-А – около 300 километров в час, от полюса отошли ещё не так далеко, вокруг Н-209 на сотни километров – Северный Ледовитый океан! От северного полюса до северного побережья Гренландии – около 800 километров, примерно столько же – до канадского острова Элсмир... Большинство склоняются к версии, что «34» – это номер квадрата на карте штурмана Левченко: 95-115 градусов западной долготы и 70-75 градусов северной широты. Но это – можете сами проверить по карте! – остров Виктория, до него от полюса 2 тысячи километров, то есть примерно 8 часов полёта...
Другой вариант – что в радиограмме указан не квадрат на карте, а новый курс самолёта – 34 градуса, то есть 34 градус западной долготы. Это – кратчайший путь к Гренландии. Но каковы были шансы посадить тяжело гружёный самолёт посреди ледяных гор северной Гренландии? В 1934 году Леваневский уже сажал самолёт на «ровное снежное поле» – тогда он разбил самолёт и чуть не погиб сам; но и самолёт там был намного меньше и легче, и двигатель у него был исправен, и оборудован самолёт был лыжами, а не колёсным шасси!
Третьи говорят о том, что в условиях сплошной облачности штурман не мог определить точный курс самолёта. В высоких широтах пользоваться магнитным компасом нет никакой возможности, а астрономический компас – солнечный указатель курса, СУК – в облаках не работает. На трёх двигателях Н-209 мог лететь горизонтально, но вот подняться выше, чтобы выйти из облачности, возможности уже не было. Поэтому самолёт летел, по сути, совершенно «вслепую» – и в итоге мог направиться куда угодно, хоть на Аляску, хоть на Чукотку, хоть на Таймыр, хоть в Гренландию... Одно было понятно: поворачивать «обратно на Москву» гордый Леваневский приказа не отдал бы никогда. Он прямо говорил перед полётом: «Я буду упрям до конца. Ведь не возвращаться же с полпути, как это было в тридцать пятом...».
Н-209 оторвался от земли. Последняя фотография
Когда стало ясно, что самолёт пропал, немедленно было снаряжено несколько экспедиций для поисков. Н-209 искали русские, искали канадцы, американцы, англичане. 24 советских самолёта и 7 иностранных, ледоколы, наземные группы, тщательные поиски продолжались несколько месяцев. Во время поисков было потеряно 2 самолёта, погибло 5 человек... И – ничего! Никаких следов катастрофы, никаких обломков – до сих пор. Выдвигались десятки разных версий – от самых простых (самолёт упал в океан) до самых фантастических (самолёт исчез в параллельной вселенной или каком-то неизвестном измерении). Фантастики добавляют и радиограммы – как мы уже говорили, последняя достоверная радиограмма с Н-209 была принята 13 августа в 14 часов 32 минуты. Но были и другие – недостоверные.
Одну такую радиограмму принял радиолюбитель 13 августа в 22:00 по Московскому времени: «Идём на трёх моторах. Снизились. Вижу ледяные горы». Почти 9 часов полёта от полюса – это расстояние свыше 2 тысяч километров! А ещё более загадочные радиограммы с позывными «РЛ» (именно такой позывной был у Н-209) принимали даже в сентябре – 23, 24, 26, 27, 28 и 30 сентября. Например, 30 сентября в Москву была отправлена вот какая телеграмма с парохода «Батум»:
Молния Москва Севморпуть Шмидту. Результате наблюдения рацией самолета Леваневского теплоход «Батум», находясь широте 45 норд долготе 150 гр 37 мин ост, принял 30 сентября 17.32 московского времени следующие сигналы: «SOS лат 83 норд лонг 179 вест РЛ». Волна 54 метра. Слышимость 1 балл. Наблюдение продолжается. Капитан Панфилов парторг Сидоров радист Мясников»
«83 норд 179 вест» – 83 градуса северной широты и 179 градусов западной долготы... Это точка посреди Северного Ледовитого океана, примерно в 1200 километрах к северу от острова Врангеля, и в полутора тысячах километров от Чукотки... Возможно ли предположить, что Леваневский всё-таки сумел посадить тяжёлый самолёт на ледяное поле, что экипаж выжил и пытался выйти на связь с большой землёй? При том, что совершенно ничего для выживания в суровых условиях Арктики у лётчиков не было – ведь по приказу Леваневского из самолёта были выброшены даже продукты, надувная лодка, тёплые куртки-малицы... И почему радиограммы были приняты только в конце сентября – а между 13 августа и 23 сентября было молчание? Поломка передатчика? Или что-то другое?
Эта загадка до сих пор не даёт покоя многим учёным, путешественникам, да просто любителям разного рода загадок и тайн. Куда свернул Н-209 после того, как пролетел северный полюс? Взял курс на Аляску, как это было запланировано? К острову Элсмир? Или к острову Виктория? Или к полуострову Таймыр? Или к побережью Гренландии? Расчёты показывают, что при хорошей погоде самолёт даже на трёх моторах мог пролететь ещё очень далеко, топлива, во всяком случае, хватало. Почему самолёт исчез, как сквозь землю провалился – ни одного очевидца, никаких обломков, никаких следов? Огромный (даже по современным меркам!) четырёхмоторный ДБ-А – не иголка, «хоть что-нибудь» рано или поздно должно было обнаружиться. Но – нет. И судьба красно-синего самолёта с бортовым номером Н-209 остаётся загадкой – как и судьба всего экипажа, и судьба «невезучего храбреца» Сигизмунда Леваневского...
Родители читателей "Лучика" отвечают на вопрос, хороший ли это журнал:
«Чат на чат» — новое развлекательное шоу RUTUBE. В нем два известных гостя соревнуются, у кого смешнее друзья. Звезды создают групповые чаты с близкими людьми и в каждом раунде присылают им забавные челленджи и задания. Команда, которая окажется креативнее, побеждает.
Первую оперу об Иване Сусанине представил русскому слушателю вовсе не Глинка. А кто же?
Впервые опера «Иван Сусанин» была поставлена 19 октября 1815 года в Петербургском Большом Каменном театре. Либретто написал князь Александр Шаховской. Музыку – итальянский (впоследствии обрусевший) композитор и дирижёр Катерино Кавос. Что самое интересное – произведение Кавоса относилось к стилю французской «опера́ коми́к», то есть комической оперы.
Большой театр в Санкт-Петербурге. Существовал в 1784—1886 годах
Это то, из чего позже, в середине XIX века, развилась оперетта. И – разумеется! – Сусанин в финале пребывал живым и здоровым, распевая весёлые куплеты:
Пусть злодей страшится и грустит весь век, Должен веселиться добрый человек
Звучало это так:
Будущему великому русскому композитору Михваилу Глинке в то время было всего 11 лет...
Яков Яненко. «Портрет М. Глинки», 1840-е годы
А в 1832 году, как вспоминали друзья композитора, у Глинки уже был продуманный замысел пятиактной патриотической оперы и определённый набор мелодий будущих арий. Не было только сюжета для либретто. Его подсказал поэт Василий Жуковский, поведав Глинке историю подвига костромского крестьянина. И...
«…Как бы по волшебному действию вдруг создался план целой оперы, и мысль противопоставить русской музыке – польскую; наконец, многие темы и даже подробности разработки – всё это разом вспыхнуло в голове моей».
Константин Маковский. «Иван Сусанин», 1914. Частная коллекция
Либретто сочинял в основном барон Егор фон Розен. По ходу дела руки прикладывали Нестор Кукольник, Владимир Соллогуб, тот же Жуковский.
Перу последнего, в частности, принадлежит патриотическая песня «Славься» из заключительной сцены оперы. Начиналась она так:
Славься, славься, нашъ русскій Царь! Господомъ данный намъ Царь-Государь!
Нам же она более знакома по таким начальным строкам:
Славься, славься, ты Русь моя, Славься, ты русская наша земля!
Естественно, опера Глинки уже не могла называться «Иван Сусанин», поскольку опера «Иван Сусанин» Катарино Кавоса продолжала благополучно идти на сцене. Глинка решил назвать своё творение «Смерть за царя». С самого высокого верха название рекомендовали заменить на более оптимистичное: «Жизнь за царя».
Премьера состоялась 27 ноября (9 декабря) 1836 года в петербургском Большом театре. Дирижировал… Катарино Кавос!
Катерино Альбертович Ка́вос (1774–1840), автор первой (комической) оперы "Иван Сусанин", дирижировавший первым представлением оперы "Жизнь за царя"
Обе оперы доброжелательно соседствовали на одной сцене, порой являя одних и тех же певцов в одинаковых партиях.
Осип Афанасьевич Петров – первый исполнитель партии Сусанина
Глинка вспоминал: «Успех оперы был совершенный, я был в чаду и теперь решительно не помню, что происходило, когда опустили занавес. Меня сейчас же после того позвали в боковую императорскую ложу…» Не обошлось без замечаний государя Николая I: «…нехорошо, что Сусанина убивают на сцене». Но и не без подарка царского – перстня в четыре тысячи рублей.
Но уже тогда, да и впоследствии в царской России отношение интеллигенции к насквозь монархической опере оставалось весьма неоднозначным.
Михаил Скотти. «Подвиг Ивана Сусанина», 1851. ГТГ
Ныне желающие ознакомиться с кратким содержанием оперы к большому недоумению своему сталкиваются с двумя вариантами. В одном поляки заставляют Сусанина показать им дорогу к месту обитания будущего царя Михаила Фёдоровича. В другом враг ищет отряд Минина и Пожарского и жаждет захватить Москву.
Дело в том, что после революции 1917 года проникнутая верноподданническими мотивами опера идти никак не могла. Но патриотическое масштабное действо новой стране требовалось. Имевшиеся в распоряжении композиторы с поставленной задачей не справлялись. Возникла идея переделки оперы Глинки. Замысел одобрил Сталин.
В Большом театре в конце 1930-х сформировали творческую переделочную команду. В неё вошли дирижёр Самуил Самосуд, режиссёр Борис Мордвинов и поэт Сергей Городецкий. Активное участие принял и Михаил Булгаков как штатный либреттист театра. И в 1939 году опера Глинки под названием «Иван Сусанин» с триумфом возвратилась на сцену Большого, став заглавной государственной оперой.
А в 1988-м тот же Большой вернулся к оригинальному либретто и первоначальным декорациям.
Так «Иван Сусанин» и шагает разными тропами либретто в разных оперных театрах. Лишь музыка Глинки в «первой российской опере» неизменна и гениальна.