Неомаг. Часть 3. Глава 7
Глава 7.
Максим стоял около подъезда, решая, подниматься в квартиру или нет. Вроде бы незачем, всё, что нужно, Золя уже забрала, а остального не жалко; теперь не жалко. Он осторожно пощупал свою квартиру – всё ясно. Максим покачал головой и начал подниматься наверх. Дверь была приоткрыта, а из квартиры прямо-таки несло смертью.
Посреди комнаты с аккуратно перерезанным горлом лежал человек. Тот самый, что сидел за рулём чёрной «Волги». Чудо, что никто из соседей не заинтересовался открытой квартирой и не заглянул внутрь, а, обнаружив труп, не позвонил в полицию.
Максим прошёл на кухню. Мысли затравленными лисицами метались в голове.
«Может, на это и было рассчитано? Зачем? Сдать его? Кому? Ментам? Комитетским? Смысл? Вывести его из игры. Какой игры? Заставить запаниковать, заметаться и наделать ошибок? Опять же, зачем? Чтобы он чего-нибудь не сделал или, наоборот, сделал? А если…»
Где-то на грани забрезжила мысль. Вот-вот и он ухватит её за хвост. Максим машинально глянул в окно, и всё вылетело у него из головы.
«Твою же так. Всё интереснее и интереснее».
Около подъезда притормозила машина, из неё быстро и бесшумно, словно гигантский горох, высыпались люди в камуфляже и масках, с автоматами в руках и рванули к подъезду.
«Всё! Понеслась душа в рай».
Максим метнулся в коридор. Аккуратно закрыл дверь, щёлкнул замками, хоть на какое-то время задержит. Не раздумывая, кинулся в комнату; распахнул окно и, не разбегаясь, выпрыгнул в голый осенний палисадник. Прямо как в ту августовскую ночь, с которой всё началось. Чёрными крыльями взметнулись полы пальто. Подошвы глухо стукнули в землю, покрытую жухлой травой. Он присел, гася инерцию, но перекатываться не стал – так изгваздаешься, что вовек не отмоешься.
Максим оправил пальто, застегнулся и, подняв воротник, неспешным шагом направился в противоположную от приехавших машин сторону.
«Интересно, кто стуканул? И кто эти в камуфляже? Нашивок на спинах он не разглядел, так что понятия не имел, кто приехал его брать. Что, впрочем, было неважно. Главное, как вовремя они приехали. Словно сидели в засаде и ждали, когда же Максим Александрович Лотов заявится к себе на квартиру. Сдал его, скорее всего, Магистр. Вот только зачем? Что за игру он затеял?»
Максим никак не мог этого понять. Мысль, посетившая его в квартире, ускользнула, и он мучительно вспоминал, что же такое пришло ему в голову.
«Ладно, с этим разберёмся. Сейчас на очереди Круглый, и он, кажется, знал, где его можно найти».
День перешёл в вечер, и на город опустились сумерки. Не спеша Максим шагал к центру. В принципе, следовало поспешить, но Круглый был нужен ему там, где нет людей или хотя бы минимальное их количество. Максим планировал перехватить авторитетного бизнесмена в его офисе, значит, следовало дождаться, когда офисный народ разбредётся по домам, или куда они там ходят после работы. И если повезёт, то застать Круглого одного, не считая охраны.
Вышло, как он планировал. В здании, где располагалась контора, принадлежащая Круглому, светились только окна, ведущие в кабинет бизнесмена.
Он обошёл здание. Четыре этажа, остроконечная крыша, одно слуховое окно приоткрыто, с обратной стороны – пожарная лестница.
Максим осторожно просканировал помещения. Здание было пусто, человеческий фон он почувствовал только в четырёх местах. Трое наверху, двое рядышком, один метрах в пяти от них, очевидно, Круглый и его бодигарды. Внизу один человек, вероятнее всего, охранник на входе.
Максим толкнул дверь – открыто. Не озаботившись тем, что дверной колокольчик разразился отчаянным звоном, он широко распахнул дверь и вошёл в помещение.
Длинный коридор, на конце стол с внушительной фигурой охранника, затянутого в камуфляж.
— Э, закрыто, — пробасил «пятнистый», не оторвав взгляда от маленького телевизора.
Максим размерено, словно робот, шагал к столу. Его шаги глухо отдавались в узком помещении.
Охранник, раздосадованный тем, что его отвлекают от просмотра интересного матча, крякнул, вытянул себя из офисного кресла и затопал навстречу Максиму.
— Уважаемый, те чё, неясно? По-русски же сказано было – закрыто.
— I do not understand. — Бросил Максим на ходу.
— Чё? — охранник остановился, от удивления приоткрыв рот.
— Ни чё! — Максим с ходу влепил ему лапой леопарда в горло.
Как там писалось в одной интересной книге:
«…Если есть возможность решить проблему простым (не связанным с магией) действием, сделай это. Не шевели облацеи по пустякам, ибо всё возвращается к сделавшему в двукратном размере…»
Вот и он не стал отводить глаза, ковыряться в памяти охранника. Зачем? Кулак честнее.
Максим подхватил обмякшего охранника. Тяжёлый, чертяка. Оттащил за конторку и, водрузив на кресло, надвинул козырёк защитного кепи на глаза.
На поясе охранника слабо пискнула рация, и, словно испугавшись поглядевшего на неё Максима, замолчала.
«Интересно, когда развод у охраны, или что там у них? Поверка постов?»
Максим надеялся уладить все дела, до того как проверяющий, если он есть, конечно, а он есть, иначе зачем рация, не для красоты же, забеспокоится, почему ему не отвечают.
Он вернулся к входной двери, запер её снятыми с пояса охранника ключами. Дверь так себе, если начнут ломать, долго она не продержится, но пару минут форы она ему даст.
Он поднялся на второй этаж. Вот он, кабинет Круглого. Только что-то доблестных бодигардов не видно. Максим нахмурился, чуть потянулся вниманием к большим дубовым дверям. Да нет, всё нормально, вот он – фон от трёх человек. Максим взялся за вычурную бронзовую рукоять, в животе что-то предупредительно ёкнуло, но он, не обратив на это внимание, распахнул дверь и решительно шагнул внутрь.
«Оп-па. Как говорится – здравствуйте, не ждали».
За спиной мягко закрылась массивная дверь, тихо щёлкнул язычок замка. Не отводя взгляда от людей, сидевших между безвольно застывшими на диване охранниками, Максим покрутил ручку двери – ноль, ничего, в смысле заперто.
Максим одёрнул пальто и оглядел комнату.
— Зачем же так жестоко, они, конечно, не самые лучшие представители человечества, но такого не заслужили, — он кивнул на охранников.
— Мусор, — проскрипел «первый».
«Второй» кивнул, подтверждая его слова.
Максим покачал головой. Встречали его старые знакомые, почти не изменившиеся с их последней, она же первая, встречи. Тёмно-серые костюмы, белые рубашки, тяжёлые ботинки и глаза, словно подёрнутые пеленой серой пыли.
Это было жестоко, очень жестоко, то, что они сотворили с охраной. Они сломали им позвоночники, так что ни шевельнуться, ни издать звука бодигарды не могли, только дышать.
Максим посмотрел на Круглого, тот сидел в своём шикарном кресле, безвольно свесив руки, и столько муки было в его глазах, что Максим, не выдержав, отвернулся. С ним сделали то же, что и с охранниками.
— Разве нельзя было просто оглушить или связать?
— Нельзя, — на этот раз промолвил «второй», — если бы мы их вырубили, ты бы почувствовал, что фон сменился. А связать – это не интересно, к тому же их всё равно пришлось бы убрать. А так пусть живут, если смогут.
Максим снова покачал головой. Ярость закипала в нём. Он почувствовал привычный удар под солнышко, резко вдохнул носом, поднимая ярость в сердце. Голова сразу стала тяжёлой, словно набитая ватой, а тело лёгким-лёгким, воздушным. Казалось, оттолкнись сейчас от пола и взмоешь вверх – к небу, большим таким, наполненным газом, шариком.
Максим почувствовал, как к его сознанию метнулись нити чужого внимания, захлестнулись вокруг него и опали, бессильно скользя по щитам, которые он нарастил, едва увидев старых знакомцев. Он и заговорил с ними только для того, чтобы успеть подготовится к ментальной атаке. Максим видел, как напряглись лица магов, как бисерины пота выступили на лбу «первого», как заострился нос «второго» и улыбнулся.
Маги поняли тщетность попыток невербального воздействия на Максима и синхронно начали подниматься с низенького диванчика. Лязгнули раскрывающиеся телескопические дубинки.
— Поиграем, девочки? — Он шагнул навстречу встающим с диванчика нелюдям, решая, кого вырубить первым.
Разделяло их шагов семь. Круглый, щедрая душа, любил всё делать с размахом, вот и кабинет себе подобрал размером со спортивный зал.
Шаг.
«Старший здесь, пожалуй, «первый», не зря он заговорил первым и сейчас, и в прошлую их встречу, да и держится он чуть впереди, и делает всё чуть раньше напарника».
Вот и атакуя Максима, он слегка опережал «второго».
Второй.
«Значит, валить будем «первого», двое ему не нужны, а смерть партнёра расшатает почву под «вторым», каким бы крутым и бездушным он ни был и сделает его более сговорчивым. Решено «первый».
Третий.
Нога подцепила за ножку стоящий возле стены псевдовенский стул. Рывок. Стул стремительно полетел в сторону «второго». Снаряд угодил магу в грудь. Одна ножка вошла в пах, другая – в солнечное сплетение. Удар под дых сбил «второму» дыхание, а в промежность заставил захрипеть, и изогнутся перерубленным лопатой червяком.
Максим резко ускорился.
Свистнула в воздухе дубинка «первого». Сбив руки с оружием в сторону, захват и рывок на себя. Удар основанием ладони в нос. Хрупкие косточки носа мага вошли ему в мозг. Для верности – ребром ладони сбоку по шее. Сонная артерия сплющилась, перекрывая доступ кислорода в мозг. Длинное тело на миг напряглось и, вздрогнув, расслабленно повалилось на пол.
«Второй», не полностью отошедший от удара, пытался собрать себя с пола и даже нашёл силы замахнуться дубинкой. Максим легко перехватил бьющую руку и крутанул её против часовой стрелки. Сухо, словно высохшая ветка, треснули кости запястья. Пальцы разжались, и дубинка глухо лязгнула о паркет. Максим пинком отправил её под стол.
«Второй» слабеющими пальцами ухватил его за брючину. Резким тычком Максим сломал локоть вцепившейся в него руки. Маг захрипел. Максим ухватил его за горло, давя готовый сорваться с губ крик. Он чувствовал под рукой живой ручеёк бешено бьющегося пульса, который под давлением его пальцев постепенно уряжался. Зрачки мага расширились, заполняя собой радужку, глаза на миг выпучились и закатились.
И вот когда жизнь почти утекла из распростёртого на полу тела, Максим разжал пальцы. «Второй» судорожно дёрнулся, ловя раздавленным горлом воздух. Глотнул – раз, другой и, закашлявшись, открыл глаза.
Легко подхватив «второго» за ворот, Максим ткнул его лицом прямо в безжизненные глаза «первого».
— Жить хочешь?
«Второй» не ответил, он даже не шевелился – лежал, уткнувшись лицом в своего напарника.
— Молчишь? Ну-ну. — Максим пинком перевернул мага на спину. — Ты, я вижу, крепкий, и смерти не боишься, да?
Маг снова промолчал, черты лица его заострились, взгляд сделался как у человека, напряжённо решающего какую-то сложную задачу. Максим насторожился, тряхнул «второго» за плечо. Мышцы мага были как камень.
— Твою же! — Максим схватил его за шею, сжал пальцы.
Поздно!
«Второй» обмяк и ничком повалился на «первого».
Мёртв!
— Успел послать весточку хозяину, да? — Максим, бессильный что-либо изменить, пнул мёртвое тело.
Такого поворота событий он не ожидал. Что ж, если он так нужен, Магистру, остаётся только ждать, когда тот в очередной раз выйдет на него. Вот только плохо это, очень плохо. От колдуна можно ожидать любой пакости.
Максим достал папиросы, отошёл к окну. Каких теперь неприятностей ждать? Сквозь жалюзи осторожно выглянул в окно. Хмыкнул, спрятал папиросу в карман. К особняку бесшумно подкатило два внедорожника. Двери распахнулись, из них, доставая оружие, быстро выпрыгивали крепкие парни. Охрана?
«Давайте, ребята».
Максим быстро подошёл к двери, на этот раз замок поддался легко. Он шагнул в приёмную и дальше на лестницу. С первого этажа раздавался шум ломаемой двери.
Путь отхода на случай форс-мажора, Максим продумал ещё во время осмотра здания. Сначала вверх, на четвёртый этаж, дальше через слуховое окно на крышу, потом по пожарной лестнице вниз.
Никто его не заметит. Пока приехавшие заняты дверью, потом будут заняты телами в кабинете Круглого. То-то сюрприз будет. Мимо них они не проскочат – лестница одна, а двери Максим предусмотрительно оставил распахнутыми.
Ушёл он легко. Дверь на чердак открыл ключами с пояса охранника. Дальше проще. Крыша. Лестница. И вот он уже скрывается в пустоте арок и темноте проходных дворов.
Максим неторопливо удалялся от офиса Круглого. Адреналиновая атака схлынула и на него паровым катком накатила усталость. Ниточка, ведущая к Магистру, оборвалась. Что делать дальше, он не знал. Оставалось одно – ждать, когда хозяин найдёт его. А он найдёт. Не зря столько сил потратил на охоту за ним. Можно сказать, обложил как волка.
Теперь где-то надо отсидеться. Отдохнуть, набраться сил и подумать. Может, он что-то упустил? Размышлять над этим сейчас Максим не мог – мешали усталость и навалившаяся головная боль.
В принципе, где отсидеться пару дней, он знал. Старый заброшенный коллектор – лежбище местных диггеров. С которыми Максим одно время, года три назад, исследовал немногочисленные, не чета столичным, туннели под городом.
Тусовка была хорошая: тройка парней и столько же девиц – все как один растатуированные, не хуже бывалых зэков, только тематика картинок другая. Патлатые и затянутые в кожу металюги. Бесшабашные и весёлые. Пившие, как сапожники, только не водку, а белое вино, разогретое в микроволновке, по их словам – а’ля советские рокеры. Часто и изощрённо матерящиеся, играющие, как напьются на гитарах и перетрахавшиеся друг с другом, словно кошки. Но честные, крепко держащие слово, готовые по первому зову прийти на помощь, и с на редкость неплохим ментальным фоном. Жаль, распалась компашка. Максим вздохнул, вспоминая весёлое времечко, проведённое со «странной кампанией», как он их называл.
Он только надеялся, что их лежбище не облюбовали бомжи, не прибрала к рукам какая-нибудь фирма, и не затопило грунтовыми водами.
Первое и второе было маловероятным: убежище было надёжно спрятано, да и дверь там была солидная – Максим сам ставил. А вот третье очень даже вероятно, коллектор находился недалеко от реки.
Максим попетлял для проформы по улицам, отслеживая хвоста. Убедившись, что никто за ним не следит, поймал частника на стареньких «Жигулях» и спустился в нижнюю часть города. На Южном посёлке он вышел, не доехав до нужного места пары километров. Хотя Максим и чувствовал себя выжатым лимоном, но оставшееся расстояние собирался пройти пешком, дабы оглядеться и пощупать пространство на предмет чужого и нежелательного присутствия.
Коллектор был тих и безжизнен. Наличие жизни в нём, за исключением крыс, он не обнаружил. Пространство вокруг полузаваленного входа, со ржавой и сломанной в нескольких местах решёткой было пусто. По ощущениям Максима, кто-то недавно, пару дней назад, крутился рядом, но влезть внутрь не решился. И правильно, заблудиться в коридорах, раскинувшихся под землёй, было раз плюнуть, а вот выбраться обратно затруднительно.
«Скорее всего, мальчишки, забредшие к реке в поисках приключений. Бомжи вряд ли, уж больно далеко от обитаемых мест – поживиться нечем».
И только поплутав тёмными коридорами и выйдя к знакомой двери, Максим подумал, что дурак он и растяпа, раз припёрся сюда без ключей и слесарного инструмента. Дверь наверняка заперта, а открыть её голыми руками невозможно. Ключей у него, конечно, не было. Уходя, Максим, как честный человек, оставил связку на столе. Он в досаде плюнул, глядя на своё творение, но на всякий случай потянул порядком проржавевшую ручку на себя, и, о чудо! – дверь поддалась.
Максим присвистнул и шагнул за порог, ожидая удара, в том, что дверь случайно забыли закрыть, он не верил. Удара не последовало. Он пошарил рукой справа от двери, на уровне плеча нащупал выключатель. Легонько двинул маленький пластиковый рычажок вверх – света не было. Не беда, где-то в шкафах должен быть запас свечей.
Спичка ширкнула о шершавую поверхность коробка, и в ладони заплясал маленький огонёк. Максим закрыл дверь, задвинул засов и, сделав пару шагов влево, открыл шкаф. Вот то, что ему надо: толстые стеариновые цилиндры, завёрнутые в вощёную бумагу.
Запалив свечи, он расставил их на столе, низеньком шкафчике, примостившемся справа от двери, и на полочках, прикреплённых к стенам. Удовлетворённо кивнул. Ничего здесь практически не изменилось. Напротив двери – два широких, приземистых топчана, между ними – низенький столик, на котором, словно башня волшебника, возвышался кальян, который любила курить Инга, уютно устроившись на коленях Гнома. Максим присел перед столиком на корточки, тронул похожий на свернувшуюся змею шланг, дунул на покрытый пылью мундштук. Вместе с облачком серой взвеси в воздух поднялись воспоминания.
________________________
Взгляд из-под ресниц.
Странная компания.
Это была странная компания: три парня и три девушки. Вышел на Максима Олег, откликавшийся на нордическое имя – Олаф. Здоровенный, на полголовы выше Максима, со светлыми волосами, забранными в конский хвост на затылке. Обряженный в кожаные штаны и куртку-косуху, усыпанную заклёпками.
Нужно было им от Максима только одно: чтобы он нашёл одну вещь. Максим в то время поставил окончательную точку в своих непонятных отношениях с Катей, и делать ему в принципе было нечего, поэтому он согласился помочь. Думал, работа на раз, но общение с диггерами затянуло, да так надолго, что протусовался он с компанией два года. Уж больно хороший фон, несмотря на привычный гадкий привкус негатива, шёл от них.
Увидев всю компанию в сборе, Максим всё про них понял.
Как говорится – человек, у которого есть «Бентли», но не было в детстве велосипеда, всё равно остаётся человеком, у которого в детстве не было велосипеда.
Вот и мужская часть компании, несмотря на свою брутальную внешность и возраст, ближе к тридцати, чем к двадцати, были мальчиками, не доигравшими в детстве. Оно и понятно, если чуть глубже копнуть их прошлое.
Олаф – огромный, словно медведь, играл на басу в местной металлической группе, держал крохотную репетиционную точку, по совместительству звукозаписывающую студию. С того и кормился.
С семи лет он пиликал на скрипочке. С мамочкой ходил под ручку до самого окончания консерватории, пока однажды, впав в окончательную тоску от такой жизни, не сломал себе три пальца на левой руке, после чего ни о какой скрипке и разговора быть не могло. Маму чуть удар не хватил, а отец, выглянув из-под её каблука, одобряюще ему подмигнул и тайком показал большой палец. Как только пальцы зажили, Олег записался на бокс и в тренажёрный зал. Там он и познакомился с Конаном.
Конан (он же Костя) – смуглый атлет с тёмными волосами, забранными по самурайской моде в шарик на затылке. Габаритами поменьше Олафа, но несравненно более мускулистый. Он руководил клубом исторического фехтования «Хейборийская эпоха» и доводил богатых дамочек до нужных кондиций в престижном фитнес-клубе. История его была почти аналогична истории Олега, но со своими нюансами.
Костя – подающий надежды легкоатлет. С пяти лет, днюющий и ночующий в легкоатлетическом манеже, детства своего и в глаза не видел. Спортивные успехи его шли в гору, соревнования легко ложились под него – городские, областные. Там и выезд за рубеж, олимпиада не за горами. Юноша готов был взлететь сверхзвуковым самолётом, если бы не банальность – травма, навсегда лишившая его перспектив в большом спорте.
Гном (в миру Стас) – невысокий, но, как говорится, поперёк себя шире, с густой бородой конусом и бритой под ноль головой. Держал на авторынке три контейнера с запчастями. В котором торговали его родственники: отец, тётка и старший брат.
Детство у Гнома также не было. Он рано лишился матери и, чтобы помочь отцу прокормить немаленькую семью, с малолетства начал работать. Кроме Стаса, на шее отца оказались старший сын – студент филфака, совершенно не приспособленный к жизни, и младшая дочь – сопливая детсадовка. Семье после смерти матери пришлось затянуть пояса туго-натуго. Папа – простой учитель средней школы, ничего, кроме как преподавать историю, не мог, а в школе известно, какие зарплаты. Вот Стасу и пришлось после девятого класса идти работать в находившуюся под их окнами автомастерскую. А так как кроме характера, у Гнома были мозги и железная хватка, то через пять лет он открыл свой небольшой бизнес, который потом разросся и приносил неплохие доходы.
Девушки были не менее колоритны, чем их кавалеры.
Марго (на самом деле Маша) – настоящая боевая подруга викинга, статная белокурая валькирия – крутобёдрая и полногрудая. Со вздёрнутым носиком, белоснежной улыбкой и молочно-белой кожей. Нетрудно догадаться, что постель она делила с Олафом.
Инга – как и Марго, блондинка, но с волосами, отливающими золотом. Худая до болезненности, с еле оформившейся грудью, по-мальчишески узкими бёдрами и россыпью веснушек на худом лице, тонкой шее и острым плечам. Корешилась она с Гномом.
Ксана, читай, Оксана – маленькая, остроносая брюнетка, пухлогубая и большеглазая, пугливая, как дикий зверёк, и смешливая, как пятилетняя девчушка, была подругой Конана.
Девушки, младше парней лет на пять, вели себя словно подростки: вечные смешочки, браслетики-фенечки, чулочки-бантики.
Как известно, все люди играют в то, что они не доиграли в детстве. Те, кто увлекаются всякими пейнтболами, страйкболами и прочими стрелялками, не доиграли в детстве в войнушку. Любители заниматься во всевозможных клубах восточных единоборств, коих развелось немерено, не реализовали в детстве, по той или иной причине, свой инстинкт самца.
Вот и странная компания не столько занималась исследованием катакомб и поиском мифических сокровищ, сколько играла в их поиски. Нравилось им не собственно экспедиции, а связанные с этим мелкие приятные мелочи, как-то: покупка амуниции, долгие сборы и поиск информации. А после очередной «экспедиции» – вино, песни и, конечно, секс, наиболее острый на адреналиновой и алкогольной волне.
Вот и Максиму нравились ночные посиделки с тёплым вином, в искрящемся от света свечей хрустальном бокале. Переливы гитарных струн, певших под пальцами Олафа, его густой баритон и нежный голос Инги с едва слышимой хрипотцой…