Правдомер
Это самое. Ох и бурлит же куда ни глянь про всякую религию! Как тут удержаться и не вставить? Ну и вот - изобретение. Называется Правдомер. Прибор воображаемый, себестоимость экземпляра - ровно ноль. Вообразил - и уже работает. Сам давно пользуюсь - ни разу не сбоил. Рассказываю, как применять.
Берем любое поучительное учение. Можно религию, можно чего покрепче - это по вкусу. Хоть бы и политический манифест за всё хорошее. И находим в нем ответ на один конкретный вопрос. Там он точно есть и точно легко ищется. А именно: как следует относиться к сомнениям во всех остальных ответах?
Варианта тут два. Если сомнения поощряются - есть шанс, что вам хотя бы пытаются сообщить правду. Если же ничего хорошего про сомневающихся не говорится, тем более, если говорится плохое…
Тогда попались, жулики! Истина-то завсегда о сомнениях просит и взывает. У неё, родимой, никаких других шансов нету, чтобы с выдумками конкурировать. Врать что угодно она не может, а как тогда? Вот она и просит - ты усомнись, любезный! И проверить потом не забудь, уж пожалуйста. Если можно - тщательно и с пристрастием.
Истина же знает, что она истина. Её проверишь - так она и подтвердится. Проверки для неё полезны, выгодны и жизненно необходимы. Другое дело со всяким там обманом. Вот он проверок боится до такой степени, что готов даже про малейшие сомнения с три короба нагородить. Лишь бы они до действий не доходили.
Встречали, думаю, характерные отговорочки? И ум-то у тебя не тот, и бесы-то тебя искушают и вообще - не рассуждай тут особенно. Ишь, выискался! Короче, что угодно очернят, в первую очередь - тебя самого. Это они для введения в беспомощное состояние делают. Чтобы потом от него же и быть единственным средством. А что, очень удобно! Особенно - если жертва согласилась не сомневаться.
Вы уж лучше пользуйтесь Правдомером, ладно? Прибор хороший, надежный, зуб даю. Картинку, кстати, один знакомый робот рисовал. Я не умею. Не только рисовать, но и вообще. Я, в основном, насчет повоображать.
Кстати, чуть не забыл. Зуб-то я даю тоже воображаемый. Так что вы это самое… Прибор проверьте перед эксплуатацией, уж будьте любезны. Вдруг всё же не работает? Это ж как можно будет искрометно этого умника-то уделать! Ну, который автор поста.
Я так-то не настаиваю, прибор и правда бесплатный. Но желающих - буду ждать. Я ведь вас хотя и не знаю совсем, но очень соскучился!
Хотел как лучше, а получилось...
Смотрел недавно старое видео на ты трубе, ну патологоанатом дает интервью о своей работе.
И в части где обсуждались самовыпилы дядечка назидательно сказал что смерть никогда не легкая, всегда отвратительная, тяжелая, болезненная и страшная.
Ну типа как мистер Майки из южного парка "детки самовыпил это плохо понятненько".
Такая типа позитивная позиция, что "за жизнь, надо жить" и все такое.
У меня сразу же возник вопрос - а зачем тогда рожать детей если их в целом по любому будет ждать смерть? Тем более скорее всего какая то херовая, как этот дядечка описывал.
Детей же вроде как полагается любить. А не подводить под пиздец.
И описывая то как отвратительна смерть он получается выставляет в не слишком приглядном виде тех кто вместе с рождением нового человека автоматически дарит и эту смерть.
Мысли
Я вынужден тебя огорчить, Джек. Ты не станешь таким, как тебе обещали. Ты даже не понимаешь, чего они хотят. Тебя просто стараются делать таким. Ты уже чувствуешь? Да… ты делаешь это прямо сейчас. Я вижу мурашки на твоей коже.
Ты их защищаешь, Джек? Они не твои и никогда таковыми не были. Слышишь? Они не принадлежат тебе! Это не твои мысли! Ты только пользователь. Это вопрос принятия. Принимаешь ли ты их, Джек? Ты, конечно, попробуешь это изменить. Я думаю, у тебя ещё есть время.
Ты каждый день делаешь выбор или пользуешься ранее сделанным?
2. Докинз, Юм и экстраординарные утверждения
Один из самых популярных аргументов против христианской веры в чудеса, который приводит Докинз в своей книге «Перерастая Бога», восходит к Дэвиду Юму. Вот как Докинз его излагает:
«Великий шотландский философ XVIII века Дэвид Юм высказывался о чудесах, и я хотел бы остановиться на этом, потому что это важно. Я перескажу его мысль своими словами. Если кто-то утверждает, что он видел чудо – например, что Иисус воскрес из мёртвых... – у нас есть два варианта.
Вариант 1: это произошло на самом деле.
Вариант 2: свидетели ошибаются – или лгут, или галлюцинируют, или их слова переданы ошибочно, или участвуют в каком-то розыгрыше. Вы можете сказать: «Эти свидетели такие надёжные, я готов доверить им свою жизнь, и было множество и других свидетелей – было бы чудом, если бы они лгали или заблуждались».
Но Юм бы ответил на это: хорошо, но если вы даже полагаете вариант 2 чудом, вы, конечно, согласитесь, что вариант 1 ещё более чудесен. Когда вам приходится выбирать между двумя вариантами всегда выбирайте менее чудесный».
Похожий довод выдвигает известный популяризатор науки Карл Саган, которого Докинз тоже цитирует: «Экстраординарные утверждения требуют экстраординарных подтверждений».
На аргумент Юма против чудес часто ссылаются, так что нам стоит рассмотреть его немного подробнее. Сам Юм говорит: «Чудо есть нарушение законов природы, а так как эти законы установил твёрдый и неизменный опыт, то доказательство, направленное против чуда, по самой природе факта настолько же полно, насколько может быть полным аргумент, основанный на опыте».
Речь идёт о том, что любые сообщения o сверхъестественных событиях – таких, например, как Воскресение Иисуса из мёртвых – являются экстраординарными. Ничего подобного обычно не происходит, весь наш опыт – и опыт многих поколений – говорит о том, что мёртвые остаются мёртвыми, да и вообще мы обычно не наблюдаем сверхъестественных явлений.
Другими словами, если весь наш опыт говорит о том, что мёртвые не воскресают, утверждение, которое опровергало бы этот опыт, стоит воспринять с глубоким скептицизмом.
Поэтому, чтобы поверить в истинность сообщений о сверхъестественном, нужны какие-то совсем уж экстраординарные свидетельства, и атеисты не считают какие-либо сообщения о чудесах удовлетворяющими этому критерию. Аргумент Юма породил обширную литературу, в которой приводится множество причин, по которым он неверен. Мы обратим внимание на некоторые из них.
Кольцевой аргумент
Аргумент Юма содержит логическую ошибку, которая называется по латыни idem per idem, «то же посредством того же», её ещё называют «кольцевым аргументом». Ошибка состоит в том, что аргумент с самого начала подразумевает то, что пытается доказать. Как, например, в известном анекдоте:
«– Он у нас такой святой человек, такой святой! Он каждый день разговаривает с Богом!
– А он не врёт?
– Ну как же может врать человек, который каждый день разговаривает с Богом!»
Другой пример, который любят приводить на атеистических сайтах: «Библия боговдохновенна и истинна, потому, что так написано в Библии».
Вывод, к которому люди приходят, на самом деле, уже спрятан в предпосылке. В эту же ошибку впадает и аргумент Юма. Выразим его короче, чтобы подчеркнуть её:
1. Твёрдый и неизменный опыт показывает, что чудес не бывает.
2. Следовательно, мы не должны принимать свидетельства о чудесах.
Пункт 1 уже провозглашает то, что утверждается в пункте 2.
На самом деле, человеческий опыт включает в себя множество сообщений о сверхъестественных явлениях, и единственный способ сказать о том, что «твёрдый и неизменный опыт» говорит против чудес, состоит в том, чтобы заранее объявить все свидетельства о чудесах ложными. Как на это обращает внимание философ Уильям Лэйн Крейг, «Говорить о том, что твёрдый и неизменный опыт говорит против возможности чудес, значит, уже подразумевать, что чудес не бывает».
Юм заранее исключает из человеческого опыта любые чудеса, а потом на основании этого, отредактированного таким образом опыта, делает вывод, что чудес не бывает.
Аргумент Юма, по сути, является тавтологией – поскольку чудес не бывает, чудес не бывает. Уже это делает аргумент Юма невалидным. Но нам стоит рассмотреть и некоторые другие его трудности.
Нарушают ли чудеса законы природы?
Само определение чуда как «нарушения законов природы» трудно принять. Приведу пример. Представьте себе, что я оставил на даче под кроватью 32-килограммовую гимнастическую гирю. Вернувшись на дачу, я обнаружил, что она лежит на шкафу. Будет ли это означать, что нарушен закон всемирного тяготения? Нет, это просто будет означать, что в моё отсутствие на даче побывал кто-то достаточно сильный, чтобы закинуть гирю на шкаф.
Так и чудо указывает не на то, что природа способна нарушать свои законы, а на вмешательство могущественной внеприродной силы. Для верующих христиан чудо никогда не было доказательством того, что законы природы не работают. Оно служило доказательством вмешательства Бога.
Более того, чудо могло быть опознано как чудо только на фоне того, что природа подчиняется установленным для неё законам. Воскресение Иисуса является уникальным Божьим знамением именно потому, что обычно мёртвые не воскресают, и воскресение мёртвого человека есть дело невиданное и неслыханное. Я могу точно знать, что у меня на даче кто-то побывал, именно потому, что обычно гири подчиняются закону всемирного тяготения и лежат, где положили.
Такое вмешательство никак не ставит под вопрос законы природы и никак не опровергает наш повседневный опыт. Точно так же, как вмешательство человека, переложившего гирю на шкаф, не ставит под вопрос закон всемирного тяготения.
Абсолютизация ограниченного опыта
Ещё одна ошибка этого аргумента против чудес состоит в абсолютизации неизбежно ограниченного человеческого опыта. В 1768 году в Парижскую Академию наук было доставлено несколько метеоритов, которые, по утверждению свидетелей, «упали с неба».
Конечно, такие сообщения были «экстраординарными» – обычно камни с неба не падают. Весь наш опыт говорит, что камень с неба – это последнее, чего нам стоит опасаться. Экстраординарных подтверждений не было – были свидетельства каких-то простых и необразованных людей, что они наблюдали такое падение.
Академики признали эти свидетельства ложными на том основании, что «камни с неба падать не могут». Вулканическими эти камни быть не могли, теория, что камни могут конденсироваться из воздуха во время грозы, была справедливо отвергнута, а про то, что камни могут прилетать из космоса, академики ещё не знали – и, в полном соответствии со своим опытом (и в согласии с подходом Юма) признали сообщения суеверных и необразованных людей о «камнях с неба» ложными. Теперь мы знаем, что они ошиблись, ввиду неизбежной ограниченности их знаний.
Таким образом, подход, который предлагает Юм, и вслед за ним Саган и Докинз, будет приводить к ошибкам даже в случае вполне обычных, не сверхъестественных явлений.
Как мы определяем вероятность?
Но как мы определяем саму «экстраординарность» явления? Говоря о том, что какое-то явление чрезвычайно маловероятно, и мы должны признать более вероятным, что сообщения о нем ложны, мы неизбежно как-то оцениваем эту вероятность. Но как именно мы это делаем?
Мы оцениваем вероятность наступления того или иного события, основываясь на прошлом опыте, тех фоновых знаниях о мире, которые у нас уже есть. Например, вероятность осложнений после определённой операции составляет 5%, что основано на опыте предыдущих операций такого рода. Но такая оценка возможна только для повторяющихся природных событий, о которых мы уже располагаем определёнными знаниями.
Мы не можем оценить вероятность уникального события.
Приведём ещё один пример. Представьте себе самолёт, сбившийся с курса и пролетевший низко над индейской деревушкой где-то в джунглях Амазонки. Индейцы ничего не знают о самолётах и видят его в первый и последний раз, и когда они расскажут о своём видении огромной ревущей птицы в соседней деревне, им не поверят. В жизненном опыте изолированного племени в джунглях нет никаких самолётов. «Где экстраординарные доказательства ваших экстраординарных заявлений?» – спросят индейцы-скептики и будут, очевидно, неправы.
Но где же они ошиблись? Опыт поколений их предков, живших в тех же джунглях, говорит о том, что никаких огромных ревущих птиц не бывает. Они знают свои родные джунгли вдоль и поперёк и отлично разбираются в зверях и птицах – и такого в их мире точно нет.
Беда в том, что их опыт, на основании которого они делают выводы относительно экстраординарности этого события, ограничен жизнью в джунглях. Мы, имея несколько более широкий кругозор, ничего экстраординарного в самолёте не увидим. Но это не отменяет того, что есть многое, что находится за пределами нашего опыта, и, тем не менее, является реальным.
Как индейцы могли бы оценить вероятность появления самолёта над деревней? Никак. Это уникальное событие, его не было раньше и оно едва ли повторится. Но они могли бы оценить нечто другое – насколько вероятно, что все их соплеменники, рассказывающие об этом событии, говорят неправду? Сошли ли они с ума? Есть ли у них причины намеренно лгать? Известны ли они как легкомысленные фантазёры? Продолжают ли они упорно настаивать на своих утверждениях, столкнувшись с неверием и насмешками?
Иначе говоря, вероятность этого происшествия следовало бы оценивать исходя из того, насколько вероятно, что мы имели бы эти свидетельства, если бы самого происшествия не было. Насколько вероятно, что наши свидетели лгут или галлюцинируют? Если это не представляется вероятным, индейцам стоит согласиться – их соседи действительно видели то, о чем рассказывают.
Апостолы провозглашают Воскресение Христово как уникальное событие, которое радикально меняет всю историю мироздания. Они вовсе не говорят: «Время от времени, при естественном ходе вещей, мёртвые воскресают». Они говорят о том, что Творец мироздания вмешался в историю могущественным, уникальным и решающим образом.
Мы не можем подсчитать вероятность этого события – не больше, чем мы можем посчитать вероятность, например, Большого Взрыва, с которого, согласно представлениям современной космологии, началось существование нашей Вселенной. Хотя Большой Взрыв является экстраординарным – экстраординарнее некуда – и абсолютно уникальным событием, учёные верят в него, поскольку на него указывает ряд косвенных, но убедительных свидетельств.
Оценивая свидетельство Апостолов, трудно задаваться вопросом о вероятности самого Воскресения – как бы мы могли её подсчитать? Нам стоит задуматься о вероятности и правдоподобии альтернативных объяснений. Апостолы лгут? Теории апостольского заговора в наши дни совершенно вышли из моды из-за явного отсутствия у Апостолов мотива изобретать такую ложь и настаивать на ней перед лицом враждебности и гонений. Все согласны в том, что Церковь возникла из искренней – и страстной – веры учеников в то, что Иисус действительно воскрес из мёртвых. Они галлюцинируют? Эта версия намного более популярна. Но могла ли галлюцинация убедить людей в том, что их умерший жалкой и позорной смертью учитель – на самом деле воскресший Господь и Спаситель, Которого они должны проповедовать всем народам, несмотря на яростные гонения, мучения и лютую смерть? Люди в то время верили в то, что живым могут являться призраки умерших, так почему предполагаемая галлюцинация не была воспринята как призрак, а породила у Апостолов несокрушимую веру именно в телесное воскресение Иисуса?
И куда нам девать пустую гробницу? И самим Апостолам, и их противникам было легко убедиться, лежит ли мёртвое тело Иисуса там, где его положили, на чем все галлюцинации тут же и кончились бы.
Объявить рассказ о пустой гробнице выдуманным? Но это сделало бы Апостолов уже обманщиками, а не обманувшимися, и вернуло бы нас к теории заговора. К тому же обманщиками крайне неловкими – в повествовании пустую гробницу обнаруживают женщины, что потом столетиями вызывало насмешки язычников. Женщины не считались достойными доверия свидетелями.
Кроме того, саму гробницу предоставил для погребения Иисуса член Синедриона, Иосиф Аримафейский. Учитывая острую враждебность Синедриона к ранним христианам, вводить в повествование положительного члена Синедриона было бы крайне странно.
Наиболее разумный вывод – Апостолы не лгут. И не галлюцинируют. Они действительно видели Его живым. Но тут возникает все та же проблема кольцевого аргумента – никакие свидетельства о сверхъестественном не принимаются, потому что не принимаются никогда.
Абсолютный запрет на сверхъестественное
Несложный мысленный эксперимент показывает, как аргументация Юма, которую нам предлагает Докинз, приводит к абсурду. Представим себе, что мы присутствуем при встрече воскресшего Господа с учениками и видим, как Он разделяет с ними трапезу.
Мы можем заключить, что стали свидетелями чуда – но вспомним аргументацию Юма. Что более вероятно: что нарушены законы природы, установленные твёрдым и неизменным опытом, или что мы стали жертвой галлюцинации, заговора с каким-то двойником на месте Иисуса, или ещё чего-то, чему нужно найти объяснение в рамках «законов природы»?
Кому, в самом деле, мы поверим – «твёрдому и неизменному опыту», который говорит о том, что мёртвые не воскресают, или своим суеверным и непросвещённым глазам?
Если бы аргумент Юма был валиден, какие «экстраординарные свидетельства» могли бы убедить нас в реальности сверхъестественного? Абсолютно никакие.
Юм исходит из подразумеваемого материализма и сразу исключает из «твёрдого и неизменного опыта» любые свидетельства о сверхъестественном. Но если мы придерживаемся этого мировоззрения, никакие свидетельства не убедят нас в том, что сверхъестественное вмешательство имело место. Мы примем какие угодно объяснения, кроме этого.
Если мы в принципе допускаем возможность сверхъестественных явлений – мы свободны подходить к сообщениям о них так же, как к сообщениям о любых других явлениях. Конечно, они могут быть ложью, галлюцинациями или слухами. Как ложью могут быть и любые свидетельства о несверхъестественных событиях. Но для того, чтобы определить это, нам понадобится сначала рассмотреть сами свидетельства.
Чудеса, в которые мы сами не верим
Но у Юма есть ещё один аргумент, который постоянно воспроизводится (или подразумевается) в различных атеистических книгах, в том числе у Докинза. Есть множество сообщений о чудесах, в которые христиане не верят, например, сообщения в апокрифических евангелиях о том, что ребёнок Иисус оживлял глиняных птичек, или сообщения о чудесах в нехристианских религиях.
Разные религии используют чудеса для подтверждения своих конфликтующих доктрин, поэтому и сами христиане скептически отнесутся к сообщениям о сверхъестественном, когда они исходят от иноверцев. Не требует ли интеллектуальная честность ко всем свидетельствам о чудесах – христианским или нет – относиться одинаково скептически?
В чем ошибка этого довода? В той же самой заранее принятой установке, что чудес не бывает, и рассматривать конкретные сообщения о чудесах не стоит, раз уж они все равно невозможны.
Если отказаться от этой установки, то сообщения о чудесах следует рассматривать и интерпретировать по отдельности. Некоторые сообщения о чудесах могут быть ложными, причём не только в нехристианской, но и в христианской среде. Вскоре после своего обращения я читал пособие по подготовке к исповеди, в котором, среди прочих грехов, в которые может впасть человек, упоминался такой как «распространял ложные рассказы о чудесах».
В наши дни православные священники, например, такой известный миссионер как о. Георгий Максимов, прилагают немалые усилия к разоблачению «благочестивых» фейков. Наличие ложных сообщений о чудесах не опровергает существования реальных чудес, и даже не делает их менее вероятными. Фальшивых алмазов на свете гораздо больше, чем настоящих, но никому в голову не приходит утверждать, что настоящих алмазов не существует. Напротив, само наличие подделок указывает на реальность (и высокую ценность) настоящих алмазов.
Поэтому интеллектуально честным подходом было бы не отрицать все сообщения о сверхъестественном, а подходить к ним с одними и теми же критериями – и именно с этой стороны рассматривать сообщения о чудесах за пределами Церкви.
И как только мы взглянем на эти сообщения, предположение, что все религии предъявляют сопоставимые чудеса, окажется просто неверным. Новозаветная история – когда ученики преданного лютой казни Учителя настаивают на том, что Он буквально, физически, телесно воскрес из мёртвых, и готовы на мучения и смерть ради своего свидетельства, не имеет сопоставимых параллелей.
Конечно, попытки предъявить такие параллели были, но, при ближайшем рассмотрении, они все очень далеко не дотягивают до Нового Завета. Эту тему – ложных аналогий и параллелей – стоит рассмотреть отдельно, но пока остановимся на том, что основатель второй по числу последователей монотеистической религии – Мухаммед – даже не претендовал на совершение чудес.
Однако о меньших по масштабу чудесах нехристиане говорят, и эти сообщения стоило бы рассматривать каждое по отдельности. Они могут быть ошибочными, подобно тому, как и среди христиан могут быть ошибочные сообщения о чудесах. Однако, как христиане, мы, в принципе можем признавать и реальные сверхъестественные явления за пределами Церкви. Они могут быть подлинными проявлениями милосердного снисхождения истинного Бога к Своим творениям, которое никак не означает, что представления этих людей о Боге истинны. Они могут быть в каких-то случаях проявлением деятельности падших духов, которые – в христианской картине мира – совершают «чудеса и знамения ложные».
Христианская вера не требует, чтобы мы считали любые сообщения о сверхъестественном за пределами Церкви ложными – она только задаёт определённые рамки интерпретации этих сообщений.
Подводя итоги
Итак, аргумент Юма против чудес – и восходящая к нему линия доводов, вроде того, что выдвигает Карл Саган – обладает рядом фатальных дефектов. Он носит кольцевой характер, то есть вводит в свою предпосылку тот самый тезис, который пытается доказать. Этот аргумент в своём рассмотрении того, что вероятно, а что нет, уже исходит из материалистических предпосылок, которые должен был бы доказывать. Он даёт неверное определение того, что такое чудо, по крайней мере, чудо в христианском понимании. Он абсолютизирует наши (неизбежно ограниченные) знания о мире. Это не все его дефекты, но уже одного из них было бы достаточно, чтобы отправить его на заслуженный отдых.
Тем не менее, его снова и снова выдвигают с таким видом, как будто он также бодр и свеж, как в XVIII веке. Но его убедительность для людей того времени была связана с популярностью деизма – представления о том, что Бог создал мир как совершенную машину, сверхъестественные вмешательства в которую были бы неуместны. Например, Вольтер, (который был не атеистом, как иногда у нас думают, а именно деистом) в своём «Философском Словаре» писал: «Чудо есть нарушение математических, божественных, неизменных, вечных законов; таким образом, оно есть противоречие в терминах. Но, говорят, Бог может приостанавливать эти законы по Своей воле. Но с чего бы Ему желать искажения в работе этой огромной машины? Говорят «ради людей». Но разве не было бы абсурдной экстравагантностью воображать, что вечное Высшее Существо будет ради трёх или четырёх сотен муравьёв на этом маленьком кусочке глины нарушать работу всего огромного механизма, который движет Вселенную?»
Сейчас очень мало кто придерживается деизма – связанного с ним убеждения, что для Бога было бы неуместно творить чудеса, и, лишённый поддержки интеллектуальной моды, аргумент Юма рассыпается.
Это не мешает, конечно, провозглашать его, как ни в чем не бывало, но нам стоит обратить внимание, что такой давно опровергнутый довод становится гораздо более похож на лозунг, чем на аргумент.
Продолжение следует...
P.S.
✒️ Я перестал читать комментарии к своим постам и соответственно не отвечаю на них здесь. На все ваши вопросы или пожелания, отвечу в Telegram: t.me/Prostets2024
✒️ Простите, если мои посты неприемлемы вашему восприятию. Для недопустимости таких случаев в дальнейшем, внесите меня пожалуйста в свой игнор-лист.
✒️ Так же, я буду рад видеть Вас в своих подписчиках на «Пикабу». Впереди много интересного и познавательного материала.
✒️ Предлагаю Вашему вниманию прежде опубликованный материал:
📃 Серия постов: Вера и неверие
📃 Серия постов: Наука и религия
📃 Серия постов: Дух, душа и тело
📃 Диалоги неверующего со священником: Диалоги
📃 Пост о “врагах” прогресса: Мракобесие
Ответ FishGod в «Может ли атеист быть хорошим человеком?»
Каждый раз, когда слышу, что кто-то воцерковленный, вспоминаю эту историю.
Ответ Neuropotamus в «Может ли атеист быть хорошим человеком?»
Как же вы все меня задолбали, что воинственные атеисты, что беснующиеся верующие. Вы постоянно поносите друг друга, даже не замечая, что вы две стороны одной медали...
Даже, если Бога нет, то нужно жить так, будто он есть! Это просто приятнее...
Спонсор сией мудрости: аниме "Провожающая в последний путь Фрирен" (1 сезон, 4 серия).
П - Психология.
Человек - весьма ушлое существо и, если вдруг надо, каждый из нас может найти оправдание любой своей пакости, просто потому что, если не найдем, то наш чердак начнет медленно течь. Сознание оценившее поступок как "несомненно плохой" начинает "деконструкцию" и / или "форматирование" личности для сборки подходящей поведенческой модели, способной переработать данный стресс в опыт. Это одна из причин почему среди преступников так много рецидивистов, ибо они считают себя офигенными хищниками, а остальных лохами-травоядными.
Да и в любом случае...
В МИРЕ СУЩЕСТВУЕТ ЕДИНСТВЕННЫЙ НРАВСТВЕННЫЙ ИМПЕРАТИВ
Не делай другим того, чего не хочешь, чтобы сделали с тобой!
Если Бога нет, то не все ли равно? Лучше займитесь каким-нибудь более полезным делом.
Да и мы все равно вряд ли узнаем ответ на данный вопрос при жизни. Никогда. Мы можем просто банально находиться на разных планах существования, точно также, как муравейник не способен осознать размеров человеческой цивилизации. Смиритесь с этим. Может вообще так случиться, что на нас сейчас смотрят звезды и угорают над тем, какие мы придурки...
А, если уж Бог и существует, то он точно никогда и никого не прощает. И тогда каждый в конце своего пути получает то, что заслуживает. Сколько ты в церкви грехи не замаливай... Сколько неверных вместе с собой на тот свет не унес. Убийца получит то, что положено убийце. Вор получит то, что положено вору.
Некоторым людям нужен костыль, способный удержать в узде убивающее изнутри чувство несправедливости. Вон, Эпштейна судили за создание криминальной сети, которая позволяла ему торговать людьми, а также сексуально эксплуатировать молодых девушек и даже детей. А с ним тесно контактировали более чем 150 человек, включая бизнесменов, актеров и двоих экс-президентов. В том числе Билл Гейтс и Клинтоны... Конечно хочется надеяться, что с богатеньких педофильских подонков на том свете обязательно спросят.
А вот аргумент в духе "зачем Бог придумал рак костей у детей" не работает. Почему никто не думает о реинкарнации? Это может быть наказанием убийц, мучителей, коррупционеров и тех, кто злоупотреблял властью, как бы дерьмово это не звучало...
Или Бог это вообще все-все-все, в том числе Я и ТЫ (читатель). Т.е. после смерти, мы объединяемся с ним, словно капля падающая в море (спасибо Кастанеда). Если хотите познать Бога, ну или хотя бы самого себя, то сделайте доброе дело и закиньте бабла на какой-нибудь фонд помощи детям, онколобольным или другое... Ну или хотя бы мусор в доме уберите, все лучше чем хуесосить друг друга. Это просто тупо.
Зачем ждать смерти, чтобы попасть в Рай, если можно потрудиться и сделать так, чтобы наша жизнь стала Раем?
Лучшие вопросы недели: про яйца, мелочность, пиво и нежелание иметь детей
1. Докинзианство и проповеди хору
Эта статья – начало серии статей, в которых мы рассмотрим полемические труды британского биолога и публициста Ричарда Докинза. Этот популярный, в том числе у нас, атеистический автор может считаться если не основателем, то, по крайней мере, наиболее ярким представителем определенного подвида атеизма, который я бы так и назвал – докинзианством.
В английском языке есть выражение «проповедовать хору», то есть людям и так уже давно разделяющим убеждения проповедника. Цель такой проповеди – не сообщить аудитории что-то новое или привлечь неверующих. Она должна ободрить и воодушевить тех, кто уже полностью согласен. Это выражение хорошо описывает книги Ричарда Докинза – со стороны они выглядят поразительно слабыми, в то время как у хора взывают восторг. Трудно избежать аналогии с каким-нибудь фундаменталистским проповедником, непоколебимо уверенные речи которого кажутся вершиной мудрости его пастве, но со стороны воспринимаются скептически.
В 2019 году вышла книга Докинза Outgrowing God: A Beginner's Guide («Перерастая Бога: пособие для начинающих»). В основном, говоря о воззрениях Докинза, я буду обращаться к ней – приводя цитаты в моем собственном переводе. Мне это кажется уместным по нескольким причинам: во-первых, учитывая популярность автора, русского перевода ждать недолго, во-вторых, мне хотелось бы опираться на самую свежую версию аргументов оппонента, в-третьих, чего-то радикально нового в книге нет, и человек, знакомый с предыдущими трудами Докинза, безо всяких затруднений поймет, о чем идет речь.
Но перед тем как обратиться к конкретным аргументам автора, сделаем несколько общих наблюдений о самом феномене докинзианского атеизма.
Игнорирование оппонентов
Как это сразу бросается в глаза, автор не приводит каких-то новых аргументов, а только упорно повторяет старые. Если вы ожидали какого-то развития темы, нового поворота дискуссии, вы его не найдете. С момента выхода его бестселлера «Бог как иллюзия» прошло уже 14 лет, вышли десятки книг и сотни статей и рецензий, в которых доводы Докинза подвергались критике, причем как со стороны христиан, так и со стороны атеистов.
Такие известные христианские авторы, как биохимик и богослов Алистер Макграт, оксфордский профессор математики Джон Леннокс, философ Альвин Плантинга, философ Уильям Лэйн Крейг и многие другие весьма тщательно рассмотрели (и опровергли) доводы Докинза. Более того, Докинзу сильно досталось от тех, кто, казалось бы, должен был его поддержать – от агностиков и атеистов.
Известный философ Майкл Рьюз (сам атеист), например, писал: «В отличие от „новых атеистов“ я считаю нужным изучать предмет – и книга „Бог как иллюзия“ Докинза заставляет меня стыдиться того, что я тоже атеист. Докинз просто не дает себе труда разобраться в христианских аргументах, которые он заносчиво высмеивает».
Эта волна критики могла бы вызвать, по крайне мере, какую-то коррекцию в аргументах, но, похоже, прошла совершенно незамеченной. Такое впечатление, что Докинз предпочитает просто игнорировать любые доводы и критику и пишет так, как будто этих 14 лет просто не было.
Безграмотность как принцип
Это игнорирование само по себе является интересным феноменом, который представляется не столько личной особенностью Докинза, сколько качеством всей субкультуры «нового атеизма». Как сказал сам Докинз, когда его упрекнули в безграмотности в вопросах христианского богословия, «Необходимо ли разбираться в лепреконологии, чтобы перестать верить в лепреконов?»
Разумеется, не обязательно разбираться в каких-то верованиях, чтобы их не принимать, но вот для того чтобы содержательно критиковать их, надо понимать, о чем идет речь. Я не разделяю, например, буддизма, но если бы я решил писать объемистые книги, критикующие буддизм, я должен был бы потратить хотя бы некоторое время на то, чтобы разобраться с тем, во что верят буддисты и понять их логику.
Если бы я сделал себе имя (и достаток) на нападках на буддизм, заявляя при этом, что не собираюсь сколько-нибудь вникать в учение, на которое обрушиваюсь, или знакомиться с ответами, которые сами буддисты (и грамотные религиоведы) дадут на мои нападки, я бы выставил себя чрезвычайно самоуверенным и невежественным человеком, недостойным высокой оценки ни с интеллектуальной, ни с этической точки зрения.
Но аналогичные по качеству нападки на христианство вознесли Докинза в ранг «ведущего публичного интеллектуала». Как это срабатывает? Американский христианский философ Уильям Лэйн Крейг говорит о том, что «новый атеизм» – это не феномен интеллектуальной жизни; это феномен массовой культуры.
Беседы между действительно высокообразованными философами о теизме и атеизме проходят на уровне, проникновение на который требует усилий. Книги об этом не расходятся огромными тиражами – обычно покупатели хотят чего-то попроще, хлесткой публицистики с элементами стеба, которая в то же время позволяла бы им ощутить себя причастными к интеллектуальной жизни. Это не трудные книги, которые заставляют вас признать ваши познания недостаточными и тащат вас на более высокий интеллектуальный уровень; это легкие книги, которые уверяют вас, что с вашим уровнем уже все в порядке.
Они внушают вам, что если вы не верите в Бога, это уже делает вас намного умнее блаженного Августина, Декарта, Паскаля, Ньютона, Бойля и большей части человеческого рода вообще – и разве это не здорово? Не слишком толстая и совсем не трудная книжка Докинза дает вам возможность прочувствовать, какой вы молодец, и с завоеванной интеллектуальной вершины бросить гордый взгляд на копошащихся внизу приверженцев нелепых суеверий. Для этой цели книга не может и не должна быть утомительной и предполагать глубокое проникновение в материал. Как сказано в «Письмах Баламута» у К. С. Льюиса, «Самоуверенная тарабарщина, а не аргументы, поможет тебе удержать пациента вдали от церкви. Не трать времени на то, чтобы убедить его в истинности материализма: лучше внуши ему, что материализм силен или смел, что это философия будущего».
Впрочем, Докинз и не скрывает того, что его последняя книга написана для подростков, которым его предыдущий Magnum Opus, «Бог как иллюзия» показался слишком трудным. Это может показаться странным – что же трудного и недоступного подростку в «Боге как иллюзии»? Трудно найти более подростковую книгу! Кто в пятнадцать лет не считал себя умнее всех? Сочетание дремучего невежества с непробиваемой самоуверенностью может быть утомительным, но что же в нем непонятного? Но перейдем к рассмотрению доводов Докинза.
О лозунгах, притворяющихся аргументами
Но книги Докинза интересны с другой точки зрения – как энциклопедия типовых нападок на веру в Бога, которые повторяются раз за разом и самыми разными людьми. Это, скорее лозунги, чем аргументы. Аргумент является частью дискуссии, он живет и меняется, встречая и рассматривая возражения. Лозунги, например, такие как «Религия – причина всех войн!», «Религия – психиатрическое расстройство!», «Нет ни малейших доказательств реальности Бога!» – провозглашаются годами и столетиями, не переживая ни малейших модификаций. Конечно, у лозунгов есть свой смысл и предназначение – опознавать своих, поддерживать чувство причастности к группе, обеспечивать преемственность, но они не являются частью нашей интеллектуальной жизни. Принимать их за аргументы – тем более аргументы решающие – было бы ошибкой.
Лозунг мог когда-то быть аргументом; но когда на него давно ответили, и он отказался реагировать, как-то модифицироваться или просто признать поражение и сойти со сцены, он окончательно перестал, если воспользоваться близким Докинзу биологическим языком, эволюционировать и превратился в живое ископаемое.
Тем не менее, эти лозунги стоит рассмотреть, потому что нам стоит быть готовыми объяснить, что если лозунг когда-то и был аргументом в споре, ответы на него уже давно даны. И только принципиальное невежество, характерное для этого вида атеизма, упорное нежелание знать хоть что-то о реальных взглядах оппонента позволяет принимать их за живые аргументы.
Сделав такое длинное предисловие, перейдем к рассмотрению конкретных лозунгов.
В какого именно Бога?
На вопрос: «Верите ли вы в Бога?», Докинз иронически уточняет: «В какого именно?» «Люди по всему миру на протяжении истории поклонялись тысячам различным богов», – пишет он и перечисляет различных языческих божеств, в разных мифологиях ответственных за разные области жизни.
Этот вопрос был бы понятен в устах советского – или китайского – школьника, который был просто лишен каких-либо знаний о религии, а видел только антирелигиозные карикатуры, в которых Бог Библии изображался в одном ряду с африканскими идолами и бабой-ягой. Но Докинз пишет книги и статьи о религии, причем уже годами и десятилетиями. Как ему удалось не нахвататься за это время хотя бы самых базовых религиоведческих знаний – непонятно.
Очевидно, в европейской культуре вопрос о «вере в Бога» предполагает христианского Бога, шире – Бога этического монотеизма. Ставить этого Бога в один ряд с Одином, Тором, Афродитой или Бахусом, значит, проявлять не неверие, а невежество.
Вы можете полагать и языческих богов, и Бога монотеизма чисто умозрительными концепциями, которым ничего не соответствует в реальности, но вам стоит знать, что это фундаментально разные концепции.
Языческие боги находятся внутри мира, они являются его частью, они, безусловно, более могущественны, чем люди, но не всемогущи. Они напоминают человеческую аристократию, оказывающую покровительство в обмен на подати и изъявления почтения. Между ними постоянно возникают конфликты, и они могут занимать разные стороны в человеческих войнах. Боги могут терпеть поражения друг от друга. Они не обладают ничем похожим на всеблагость, и никак нельзя сказать, что они любят людей вообще. У них могут быть любимцы, – как у аристократов могут быть фавориты, – но никакой всеохватной или, тем более, жертвенной, любви к человеческому роду они не питают. Они едва ли нравственны – Зевс, например, неистово блудлив и изменяет своей жене Гере (бедная богиня!) с кем ни попадя. Впрочем, у него самого было тяжелое детство – его пытался убить родной отец, Кронос.
Бог этического монотеизма находится вне мира и является Его Создателем: как художник находится вне картины, или композитор – вне симфонии. У Него нет конкурентов, с которыми бы Он боролся за власть. У Него нет страстей, которые гнали бы Его к сомнительным приключениям. Он обладает всемогуществом и нравственной благостью.
Понимание того, что Бог Библии – не Зевс, и не Тор, и не Бахус с Афродитой, – это не вопрос веры. Это вопрос минимальной религиоведческой грамотности, которой, увы, Докинз не проявляет. И этот Бог не является «одним из тысяч», что делает довод Докинза просто не относящимся к делу.
Исторически безграмотные аналогии
Докинз пишет: «Я не верую в богов древнего Египта, вроде Озириса, Тота, Нута Анубиса или Хора, его брата, который, как Иисус и множество других богов, как о них говорят, родился от девы».
Многие уже вспомнили знаменитую цитату из «Мастера и Маргариты»: «Нет ни одной восточной религии, − говорил Берлиоз, − в которой, как правило, непорочная дева не произвела бы на свет бога. И христиане, не выдумав ничего нового, точно так же создали своего Иисуса, которого на самом деле никогда не было в живых. Вот на это-то и нужно сделать главный упор».
Аргумент, как видим, успел хорошенько окаменеть уже задолго до Докинза. Но как дело на самом деле обстоит с «множеством богов, рожденных от девы»? Обратимся к другому атеисту, но более грамотному. Специалисту по Новому Завету Барту Эрману, которого Докинз с одобрением упоминает, но, видимо, не читал.
В своей книге «А был ли Иисус» Эрман находит для нас вероятный первоисточник тезиса о “языческих девах, рождающих спасителей”. Это вышедшая в 1875 году книга Керси Грейвса «Шестнадцать распятых спасителей: христианство до Христа» (1875). Грейвс пишет:
“Изучение истории Востока показывает удивительный факт: рассказы о воплощенных богах, напоминающих чудесный персонаж Иисуса Христа, существовали у большинства (или даже у всех) языческих народов древности. Рассказы о некоторых из этих боговоплощений столь разительно схожи с рассказами о христианском Спасителе, – не только в общих чертах, но иногда и в самых мелких частностях (от легенды о непорочном зачатии до легенды о распятии и последующем вознесении на небеса), – что их можно едва ли не перепутать”.
Грейвс приводит ряд примеров, которые потом разошлись по множеству атеистических книг и статей. У него возникает только одна проблема, на которую обращает внимание Эрман:
“Можно спросить: откуда все это взято? Грейвс никак не документирует свои утверждения. Читатель обязан верить ему на слово. Если кто-то захочет проверить, действительно ли с Буддой, Митрой или Кадмом происходило нечто подобное, он не будет знать, куда смотреть. Грейвс не сообщает источники своей информации.
Впрочем, разве он в этом одинок? С тех пор прошло 140 лет, а подобные голословные утверждения кочуют из одной мифологистской книжки в другую”.
Эрман особенно обращает внимание на то, что античный мир не знает никаких “рождений от девы”. У язычников было немало мифов о телесной связи между богами и земными женщинами, но эти женщины, естественно, не были никакими девами, а их полубожественные дети рождались обычным порядком – от близости между мужчиной и женщиной, даже если в роли мужчины выступал языческий бог.
Докинз просто пересказывает старые атеистические фейки даже не пытаясь навести справки и выяснить, на чем основаны представления, которые он предлагает читателю. Глубоко ироничная ситуация, когда люди, язвительно высмеивающие легковерие и всему требующие доказательств, тиражируют явные фейки, возникает в Интернете постоянно – и сам Докинз является одним из наиболее ярких примеров.
Если бы ты родился в другом месте...
Докинз пишет: «Одна из причин, по которым я оставил веру, состоит в том, что когда мне было лет девять, я уже понимал, что если бы я родился в семье викингов, я бы твердо верил в Одина и Тора. Родись я в древней Греции, я бы поклонялся Зевсу и Афродите. В наше время, если бы я был рожден в Пакистане или Египте, я бы верил, что Иисус – не больше чем Пророк, а не Сын Божий, как учат христианские священники... Люди, которые выросли в разных странах, копируют своих родителей и верят в бога – или богов – своей страны. Эти верования противоречат друг другу, и не могут все быть истинными».
Это тезис, который Докинз повторяет годами: «Если вы верите в Бога, то потому, что вы бездумно копируете ваших родителей», – особенно удивительно звучит здесь, в России. В самом деле, перечисляя возможные варианты рождения, Докинз совершенно исключает «если бы вы родились в СССР, или в Китае». Но я как раз родился в СССР, и был воспитан в «научном атеизме». То светлое царство разума и науки, которое западные атеисты еще только мечтают увидеть в будущем, я уже видел в своем прошлом.
Если Докинз призывает меня отвергнуть представления, навязанные мне в детстве, когда я еще не думал своей головой – что же, я именно это и сделал. Но на чем основан сам довод – «в мире существует множество противоречащих друг другу религий, следовательно, ты должен быть атеистом»? Очевидно, на той скрытой предпосылке, что атеизм предполагается позицией по умолчанию. Это не просто одно из мировоззрений, наряду с другими, но стартовая позиция, с которой мы должны рассматривать все остальные взгляды на мир.
Атеизм и бремя доказательства
Но на чем основаны притязания атеизма на то, чтобы быть такой стартовой позицией? Как нам объяснят сами атеисты, на таком понятии, как бремя доказательства. Чтобы поверить во что-то, например, в летающие тарелки, нужны доказательства. А вот чтобы остаться в неверии, никаких доказательств не нужно. Вы не обязаны доказывать, что летающих тарелок не существует, да и как бы вы могли это сделать?
Точно так же и с верой в Бога – это верующие должны предъявлять доказательства, а неверие никаких доказательств не требует, это позиция по умолчанию. Как это формулирует Докинз: «Когда люди говорят о том, что они атеисты, они не имеют в виду, что они могут доказать, что никаких богов не существует. Строго говоря, невозможно доказать, что чего-либо не существует. Мы не можем определенно знать, что богов нет – точно так же, как мы не можем доказать, что не существует фей, пикси или эльфов, или хохгоблинов, или лепреконов, или розовых единорогов; как мы не можем доказать, что Санта Клаус или Пасхальный Кролик, или Зубная Фея не существуют ... но мы в них не верим».
В чем ошибка такой аргументации? Их несколько, но мы пока рассмотрим две.
На атеизме лежит свое бремя доказательства
Конечно, атеисты не обязаны доказывать, что Бога нет. Но, отрицая Бога, они неизбежно выдвигают свои объяснения реальности – и вот их-то они доказывать обязаны. Если я, рассматривая картину, отрицаю существование художника, я не могу просто сказать: «Вы верите в художника, вы и доказывайте его реальность». Я должен ответить на вопрос – откуда же, по моему мнению, взялась картина? Если нет Создателя, то почему существует мироздание? Если нет души, то почему существует сознание, воля, нравственное чувство?
Поэтому атеизм не может оставаться – и не остается – чистым отрицанием. Он предлагает свои объяснения реальности, в частности, реальности человеческого сознания. Рассмотрим, например, декларацию в защиту клонирования, подписанную ведущими атеистическими интеллектуалами мира, и, в частности, самим Докинзом. Вот что в ней говорится:
«Некоторые религии учат, что человеческие существа фундаментально отличны от других млекопитающих, что божество наделило людей бессмертными душами, придав им ценность, не сравнимую с ценностью других живых существ. Утверждается, что природа человека уникальна и священна. Научные достижения, которые могут изменить эту «природу», встречают гневный протест.
Как бы ни были глубоки догматические корни таких идей, мы спрашиваем, должны ли они учитываться при решении вопроса о том, будет ли позволено людям пользоваться благами новой биотехнологии. Насколько может судить научная мысль, вид Homo sapiens принадлежит к царству животных. Способности человека, как представляется, только по степени, а не качественно отличаются от способностей высших животных. Богатство мыслей, чувств, упований и надежд человечества возникает, по всей видимости, из электрохимических процессов в мозге, а не из нематериальной души, способы действия которой не может обнаружить ни один прибор».
Это вполне определенные утверждения о реальности, которые, несомненно, нуждаются в обоснованиях. У нас нет абсолютно никаких причин принимать их по умолчанию. То, что «богатство мыслей, чувств, упований и надежд человечества возникает, по всей видимости, из электрохимических процессов в мозге», – не только не очевидно, но и порождает огромные философские проблемы. Попросту говоря, это мировоззрение абсурдно. Например, если материализм верен, у нас нет свободной воли (что Докинз и другие материалисты прямо признают), поскольку «электрохимические процессы в мозге» полностью подчинены законам природы. Тем не менее, Докинз пишет книги и статьи, пытаясь переубедить людей – так, как будто они, в противность его собственному мировоззрению, обладают свободной волей и могут принять решение рассмотреть его аргументы и изменить свои взгляды.
У нас нет никаких оснований принимать атеизм по умолчанию. Более того, как только мы начинаем задумываться о содержании этого мировоззрения, мы наталкиваемся на непреодолимые противоречия.
Аналогии между верой в Бога и верой в фей неосновательны
Они настолько неосновательны, что, складывается впечатление, мы имеем дело с троллингом – «люди, которые всерьез верят в фей и гоблинов, леших и домовых, глупы и невежественны, и вы, христиане, такие же дураки, ха-ха!». Но примем, что Докинз и те, кто его повторяет, действительно не улавливают разницы и ее нужно объяснить.
Персонажи низшей мифологии предполагаются частью этого мира. Феи и эльфы не всемогущи – и, значит, мы можем застать их врасплох, подвергнуть их наблюдению, знать что-то, чего не знают они. Они нуждаются в пространстве для обитания, в каких-то жилищах, они должны чем-то питаться, следовательно, иметь что-то вроде экономики и сельского хозяйства. У нас должны быть вполне предсказуемые способы их обнаружить – если бы они существовали.
Бог библейского теизма – не часть этого мира. Он Его Создатель. Попробуем привести грубую аналогию. Пространство компьютерной игры может быть населено множеством персонажей – людей, животных, сказочных существ. Но среди них вы едва ли найдете создателя всего этого игрового мира. Вы можете исходить созданный им виртуальный мир из конца в конец и так его и не встретить, хотя, по здравом рассуждении, вы предполагаете, что создатель (или, скорее, раз мы говорим об игре, коллектив создателей) у игры есть – не сама же себя она написала. Вопрос о том, «существуют ли среди персонажей данной компьютерной игры эльфы» отличается от вопроса «есть ли у нее создатель».
Если некоторые игроки пустили слух, что где-то в игре есть секретный уровень с эльфами, а все множество игроков, заходящих на сервера игры по всему миру, его так и не обнаружили, мы можем заключить, что, скорее всего, никаких эльфов там нет, и тратить время на их поиски бессмысленно.
Но это никак не сделает более правдоподобным предположение, что игру никто не создавал и она возникла в результате случайных глюков операционной системы, которую, кстати, тоже никто не создавал.
Подобно этому в сотворенном мире вы не можете набрести на Бога так, как если бы Он был одним из его элементов, или застать Его врасплох, как если бы Его знание или могущество были ограничены.
В том, что я пишу, нет ничего нового – это было известно за столетия до выхода книги «Бог как иллюзия», а после выхода этой книги множество авторов постарались разъяснить это Докинзу, но, увы, его твердый отказ вникать в «лепреконологию» надежно защищает его от исправления ошибок и интеллектуального роста.
Другие утверждения Докинза – тоже достаточно характерные – мы рассмотрим в следующих статьях.
Продолжение следует...
P.S.
✒️ Я перестал читать комментарии к своим постам и соответственно не отвечаю на них здесь. На все ваши вопросы или пожелания, отвечу в Telegram: t.me/Prostets2024
✒️ Простите, если мои посты неприемлемы вашему восприятию. Для недопустимости таких случаев в дальнейшем, внесите меня пожалуйста в свой игнор-лист.
✒️ Так же, я буду рад видеть Вас в своих подписчиках на «Пикабу». Впереди много интересного и познавательного материала.
✒️ Предлагаю Вашему вниманию прежде опубликованный материал:
📃 Серия постов: Вера и неверие
📃 Серия постов: Наука и религия
📃 Серия постов: Дух, душа и тело
📃 Диалоги неверующего со священником: Диалоги
📃 Пост о “врагах” прогресса: Мракобесие