Серия «Страшные истории»

Марина ухватилась за дверной косяк, чтобы не рухнуть.

Взлохмаченный и чумазый Вовка сидел на стуле. Глаза мальчишки горели; изо рта капала слюна. В руке сын сжимал любимую ложку. На столе перед ним лежала перевёрнутая сковорода. Вовка мотал головой и стучал по дну ложкой, выкрикивая незнакомые слова. Он был совершенно невменяем.

– Гжибы҇, мое гжи б҇ы !! – выл Вовка.

Лязг и крики оглушали Марину. Она заметила золотистый кубик лука, прилипший к щеке Вовки.

«Он вылизал её. Вылизал всю», – пронзила Марину мысль.

Оправившись от первого шока, женщина подбежала к сыну. Тот, казалось, не видел ее и продолжал визжать и молотить ложкой. Материнское чутьё и любимое телешоу об экстрасенсах подсказали ответ: сын одержим. Она вышла в прихожую и взяла телефон:

– Отец Иннокентий? Скорее приезжайте гнать беса.

Иннокентий явился немедленно. Но, едва переступив порог кухни, он понял, что силы неравны. Вовку мотало на стуле, как жесть на ветру; глаза его почернели и были полны злобы. Мальчишка исторгал нечестивости, и смысл тех богомерзких речей был неведом святому отцу. Он знал лишь русский и латынь.

– Господи, помилуй, – сказал Иннокентий, перекрестил Вовку и стремглав ушел.

С другого конца города примчался дед; это он научил Вовку грибным премудростям. На кухне Василий Иванович моментально уловил неземной аромат картошечки с грибами. «И с укропом», – подсказал деду нос.

Вовка по-прежнему бесновался за столом. Дед без опаски потрепал его по вихрастой голове:

– Что же ты, внучок...

Внучок не ответил. Василий Иванович повернулся к дочери:

– Марин. Кажется, я знаю, в чем дело. Вовка недавно прислал мне фотокарточку – там грибы, которые он в лесу нашёл. Я знаю, что делать дальше.

И дед набрал Семёна – знакомого миколога.

– Семён, привет. Ты грибовед у нас. Опознаешь клиентуру по фото?

Марина смотрела, как отец отправляет фото и слушает собеседника. Видела, как каменеет его лицо. Как он сухо прощается и сжимает пальцами переносицу, – знакомый признак дурных вестей.

Василий подошёл к дочери, взял её за руки:

– Марина, доченька, присядь. Мне нужно кое-что тебе сказать.

У Марины потемнело в глазах. Отец подхватил её и усадил на диван. Марина не хотела, но слышала отца, и слова его гвоздями вбивались в сердце.

А из кухни доносились истошные выкрики сына:

– Och , jak j҇a҇ kocham grzy҇by!҇ Ki҇e҇dy wracam do domu, o҇d razu c҇h҇cę s҇kosztować ws҇pa҇niałe҇go grzyba! P҇ospi҇es҇z si҇ę m҇amo , usmaż҇ mi gr҇z҇yby! Z zi҇emni҇akam i , cebulą i koper҇kiem! Z҇jemy j҇e, nasz҇e grz҇yby҇. O gr҇zyb҇y,҇ moje grzy҇by !

То был польский гриб.

Автор: Вад Аске.

Так и жили люди с волками в шатком нейтралитете до тех пор, пока однажды не пропала у сельского главы дочурка. Та резвилась на лужку возле леса; мать строго наказала: в глушь ни ногой! Дочурка была смышлёная, послушная, к родителям на вы обращалась. Не могла сама пропасть. Мужики все как один встали под ружье, снарядились и пошли прочёсывать чащу. Стреляли всех серых, кого встречали. Снимали шкуры, шли дальше. Больше двух дюжин настреляли, когда наткнулись на изорванное девчоночье платьице: всё в кровище, рядом валяется клок волос, прямо с кожей вырван, — страх, да и только! С грузом на сердце повернули мужики обратно: нести роковую весть в дом сельского главы. Мать — в крик. Как в чащу ломанулась — только её и видели. Отец, узнав, что дочки не стало, как сел на лавку, так и сидел три дня. Не ел, не пил, не разговаривал. На четвёртый день сняли его с петли у себя в сарае. Хоронили всем селом. В гроб платьице дочкино положили. Главу за кладбищем закопали, у дороги, как грешника. Отпели и мать.

На девятый день не стало житья людям. Селяне на ночь окна ставнями закрывали, калитки зачиняли, а двери и окна кропили намоленной водой. Никто, даже по самой лютой нужде, не выходил в темень на улицу. С приходом ночи село посещала нечисть. Люди тряслись от страха, слыша, как по крышам что-то громко топает, скребётся в двери, сопит в печную трубу, а порой издаёт вопли такие замогильные, что сердце в пятки уходит. Никто не осмеливался глянуть, что там, за окном, за крепкой дверью. Дрожали в ужасе до первых петухов. Стоило какому петьке голос подать — всё смолкало, успокаивалось. Так продолжалось недели с две. Не будучи дураками, люди смекнули, в чем дело, —глава проказничает. Ну, а что с ним поделать? Схоронен не во Христе, но ведь сам руки на себя наложил, ничего не попишешь. В ночной караул никто выходить не желал, уж больно страшно всем было. Худо-бедно держались, творя молитвы да заговаривая подворья.

Но однажды пришла в село беда, злая и горькая. Дело было ночью. Бабулю мою уж сморил сон, как услыхала она за дверью истошный крик. Орали, говорила, так, будто заживо режут. На улице поднялся гвалт. Селяне выбегали, плюнув на страхи, чтоб прийти на помощь, узнать, что творится-то. Вот и бабуля моя кое-как снарядилась и выбежала с домашними во двор. Кричали с края околицы, как раз с того края, где к лесу село примыкает. Крики уж стихли, только гул людской стоял, да огни керосинок маячили впотьмах. Подходя ближе, бабуля услыхала суматошные причитания, плач, встревоженную речь. Люди обступили какую-то тень, лежавшую на земле. Протиснувшись между ними, бабуля чуть Богу душу не отдала. Свет керосинок осветил Матвея Петровича, старого служаку, прошедшего через две войны. Он был бездыханен. Живот, говорила бабушка, был распорот, лицо объедено, шея перекушена... Она отбежала подальше от толпы, и её вывернуло. Откашлявшись, прислушалась к людской беседе.

— Внучку найти не могут, пропала...

— Мать честная!

— ...Батюшки-светы, Иришка, цветочек!

— Иришка где? Иришка!

Тут общий галдёж прорезал визг, от которого кровь у бабули застыла в жилах. Кричала её соседка. Глаза у неё были, что плошки, рот раззявлен. Она простёрла руку и тыкала пальцем куда-то перед собой. Все уставились в ту сторону, и то, что они увидели, заставило иных попадать на землю и закрыть лица руками. Женщины выли и метались по земле, старики крестились и твердили: "Сгинь, нечистый!". Бабушка видела, как по лугу, залитому лунным светом, бежит что-то сутулое. Белое, как утопленник, с космами на голове. Оно бежало быстро, но нескладно, спотыкаясь и оборачиваясь. В том лице, рассказывала бабушка, не было ничего человеческого. Оно было перемазано кровью и искажено гримасой невыразимой боли, а белые глаза горели звериной ненавистью. Обернувшись в последний раз, оно издало вой, в котором были все муки загробные. В тот же миг бабушка лишилась чувств, потому что увидала, как на руках оно баюкало детскую головку. То была Иришка...

Тем же утром люд, схоронив Иришку и Матвея Петровича, раскопал могилу вурдалака. Тело порубили на куски и сожгли под очистительные молитвы, а село предали огню. Так и стоит оно теперь, быльём поросшее.

А неподалёку поставил люд нашу деревню. Памятуя о неладном, возвели церквушку, отыскали батюшку. С тех пор нечисти там не водилось.

* * *

Автор: Вад Аске, он же Thronde, 2011 год.

Недавно узнал, что этот мой рассказ озвучила бабушка с Ютуба. Необычно и очень мило.

Убираясь в спальне, я стараюсь держать дверь в поле зрения. Всякий раз подстерегает предчувствие: стоит мне отвернуться, как из мрака проступит тусклая фигура. Будет ждать по ту сторону стекла. Ждать, когда обернусь и её увижу.

Умом я понимаю, что никого посторонне-потустороннего в моём доме нет. Но разум бесконечно далёк от чувств. А страх зачастую – тем более неподвластен логике. Вспомните: «иррациональный» в переводе с латыни значит «неразумный». Попробуйте объяснить людям с ужасом перед глубиной, что тёмная пучина – это просто толща воды, лишённая света. Что никто там не прячется и бояться там нечего. Аргументы могут быть железными, а логика безупречной, но всё это разбивается об: «А вдруг?..».

Разумеется, можно расправить плечи, ударить себя в грудь и провозгласить: «Я совсем не боюсь того, кто может прятаться в ванной. Мне не страшно, что оно смотрит на меня сквозь мутную дверь».

И тут является внутренний лейтенант Коломбо:

– Ещё кое-что. Если тебя всё это не пугает, то откуда оно у тебя в голове? Почему ты об этом говоришь?

Отбрось «не». Бессознательному незнакома эта частица.

Я боюсь того, кто прячется в ванной. Мне страшно, что оно наблюдает за мной сквозь стекло.

* * *

Сегодня я снова убирался в спальне. Ничего не произошло.

На этот раз.

Автор: Вад Аске, он же Thronde.

Так продолжается довольно долго, пока однажды трое ребят и Максим не пропадают. Весь двор стоит на ушах. Жильцы прочесывают окрестности, милицейские с собаками рыщут по подвалам и пустырям, и в конце концов на следующий день пропавших удается отыскать на территории заброшенного завода по производству пороха, в полутора километрах от дома.

Член милицейской поисковой группы, пожелавший остаться неизвестным, поделился подробностями шокирующей находки:

«Когда мы приблизились к территории предприятия, собака вышла на след. Она привела нас в цеховое помещение, где и были обнаружены дети... То, что от них осталось. В нос сразу ударил резкий запах крови.

Лучи фонариков осветили зал, по которому были разбросаны фрагменты тел. Троих мальчиков кто-то разорвал на части голыми руками. Кровь была везде. Просто везде. Целым остался только глухонемой ребенок: весь в ссадинах, без штанов. Мы нашли его в углу цеха, он сидел на корточках лицом к стене... и ел. Он ел их все это время, понимаете? Дальнейшая экспертиза показала, что Максим подвергся развратным действиям со стороны одного из ребят. Очевидно, шок, вызванный насилием, побудил ребенка расправиться с обидчиками. Вот только для того, чтобы совершить подобное, нужно обладать силой просто нечеловеческой.

Я уволился со службы через неделю — не мог уложить в голове, как такое могло произойти. И до сих пор не могу забыть, как он повернул ко мне голову, перемазанную кровью. Посмотрел на меня. И улыбнулся».

Автор: Вад Аске, он же Thronde, 2012 год.

Как завороженный смотрел я на свою находку, пока порыв ветра не пронзил меня холодом. Поежившись, машинально огляделся, кинул взгляд на беспокойную воду и… обмер.

В сторону берега двигалось нечто. Оно было белым и раздувшимся. На круглой бугристой голове совсем не было волос, а вместо глаз зияли неровные черные дыры. Наверное, когда-то оно было человеком, но теперь имело мало сходства с живыми. Рыбы основательно потрудились над ним. Из огромных рваных ран лохмотьями лезло бледное мясо.

Голое, оно вышло из воды по пояс.

Я, карапуз, ничего тогда не знал о смерти и никогда не видел покойников. Я был охвачен любопытством. И мне было ужасно страшно. Инстинктивно я чувствовал угрозу от этого существа. Нужно было сейчас же спрятаться. Я сиганул в кусты, продрался через кусачие их лапы и замер в глубине зарослей, не двигаясь, не дыша.

Оно стояло в воде и медленно водило головой из стороны в сторону, как будто осматривалось. Затем с явным усилием начало двигаться, рассекая мощной тушей воду. Оно держало курс на то самое место, где лежала акула. С каждым шагом тело безобразно колыхалось и тряслось, будто пудинг. Из ран в животе сочилась вода. Спотыкаясь, монстр стремился вперед с тупым упорством. Я смотрел на это, леденея, не в силах оторвать глаз.

Томительно долго чудище хромало к берегу. Наконец оно, тяжело топая, добралось до суши, где пало на четвереньки, став похожим на отвратительного младенца, и подползло к рыбе, до костей рассекая кожу об острые камни. Из ран текла мутная вода. Покойнику было все равно. Прильнув к акульему боку, он стал жадно жрать. Мне не было видно — рыбья туша загородила обзор, — но слышал я все прекрасно. Слышал, как гнилые челюсти с мерзким чавканьем вгрызаются в плоть, как оно жует, механически клацая редкими зубами. Вокруг разлился тухлый смрад, и непонятно было, от кого разит сильнее: от рыбы или от едока.

Мертвое пожирало мертвое, а я сидел ни жив ни мертв в кустах и ничего не понимал. Чувствовал лишь: то, что творится здесь, передо мною, — неправильно. Настолько неправильно, что не помещается в голове.

Внезапно звуки прекратились. Я перестал дышать. Из-за катрана показалась белая голова. Ее глаза-дыры были обращены в мою сторону.

Сердце провалилось в желудок; я сорвался с места и побежал. На меня оборачивались люди, но я не замечал их. С ноги слетел сандалик; мне было все равно. Бежал до тех пор, пока не показался мой дом. Там я спрятался в чулане и дал волю слезам. Я был маленький, мне было страшно от странной и дикой картины, открывшейся на берегу. Будь я тогда старше, наверняка сошел бы с ума. О том случае не рассказал никому. К морю больше не ходил, а вскоре и вовсе уехал из Крыма.

Я вырос, но страха перед большой водой так и не переборол. Та встреча до сих пор является во снах. Я стою на берегу, скованный ужасом, а утопленник выходит из моря, протягивая ко мне свои распухшие руки. Я просыпаюсь и больше не могу уснуть, добивая остаток ночи сигаретами и спиртным.

А ночь все смотрит на меня его глазами. Глазами-дырами.

Автор: Вад Аске, он же Thronde, 2011 год.

∗ ∗ ∗

Так и жил в гармонии с природой и вайфаем, пока не случилось вот что.

Рано утром я, по своему обыкновению, вышел из каморки на легкую пробежку вокруг заправки, чтобы окончательно проснуться и набраться энергии перед долгим днем. Начав первый круг, споткнулся о булыжник, подвернувшийся на пути. Едва не хлопнулся наземь, но удержал равновесие, машинально глянув под ноги. И обомлел. В пыли, помимо следов своих кроссовок, я различил отпечаток босой ноги. Черт! В забытом всеми захолустье, там, где машина раз в час проезжает мимо, кто-то босоногий тусовался у меня под окнами. Я неслабо удивился и где-то даже струхнул. Решил проверить, куда вели следы, но, к сожалению, остальные я, скорее всего, затоптал, потому что ничего не обнаружил. Пожав плечами, я завершил пробежку и вернулся к своим обычным делам, вскоре позабыв об этом случае.

Но странный след все же взволновал меня: ночью пришли кошмары. Снилось, будто стою у края поля. Рожь танцует, ветерок ерошит выгоревшие волосы. Я чувствую запах сладкого воздуха, но что-то не так. Прямо ко мне через поле движутся темные фигуры. Высокие, с протянутыми вперед руками, ковыляют вдалеке. Тихо-тихо вокруг. Я стою как вкопанный, а фигуры черные, чернее ночи, деталей не разглядеть. Приближаются, но еще далеко. Я отворачиваюсь от них и просыпаюсь. Глубокая ночь. Воздух звенит – настолько тихо. Даже сверчок умолк. Сижу некоторое время в интернете, а потом отключаюсь до утра.

День проходит как обычно, а под вечер у меня случился разговор с мужичком из здешних краев. Видавшая еще Горбачева «Волга», кожаная куртка, золотые зубы, хитрый прищур и крепкая «Ява». Делать обоим нечего, болтаем о том, о сем. Вдруг мужик возьми да и спроси меня, не случались ли тут со мной какие странные вещи. Я живо вспомнил про ту историю со следом и, рискуя быть осмеянным, выложил ее.

— О, — говорит мужик. — Значит, брат, она заходила.

Удивляюсь:

— Какая такая она? Кто это?

— Ты что, — отвечает, — про эту заправку ничего не слышал? Скверное дело вышло, скажем прямо.

А как все было? Работал тут раньше паренек. С полгода назад где-то. Обычный такой хлопец, тихий только. Смурной. Ну так вот, случилась эта история глубокой осенью. Приехала к нему на заправку девушка. Уж не знаю, как оно да что, да только зря она мимо не проехала. Уморил ее паренек. Обесчестил и задушил ее, беднягу, а сам удавился. На следующий день их нашли. Она – на тахте. Он на люстре висит. Такие дела, браток. Я тут часто мимо езжу, но всякий раз новое лицо наблюдаю: не задерживается тут народ. Что и сказать – дурное место… Да ты не бойся, бог не выдаст – свинья не съест.

Что тут сказать, я внушился. Пробрало, да так, что мурашки табуном по спине пробежали. Поблагодарил мужика за интересную небылицу на сон грядущий, мысленно пожелав ему ни дна, ни покрышки. Тот осенил меня тремя перстами и отчалил. А я остался. Маялся без сна долго. Заварил чай с мятой, без удовольствия полазал по интернету. Тут сон меня и сморил.

∗ ∗ ∗

… Снова поле. По полю бежит девушка. Белое легкое платье, темные волосы. Наблюдаю за ней некоторое время, потом замечаю их. Те черные тени. Руки перед собой, неторопливо плывут в море ржи. Тишина. Девушка бежит, не видя дороги, она ужасно напугана. Она спасается. Я понимаю: тени преследуют вовсе не меня. Следующая сцена: жертва спотыкается, белое платье тонет во ржи, и фигуры тихо склоняются над ней.

Просыпаюсь.

Приснится же такое, думаю. Еще раз поминаю вчерашнего селянина, будь он неладен, потягиваюсь и выхожу по утренним делам.

Тогда же я нахожу на дверной ручке своей каморки привязанную к ней красную ленту. Обливаюсь холодным потом в догадках, откуда это могло взяться и чьи это дурные шутки. Неужели вчерашний собеседник? Нет резона – делать ему нечего, кроме как городских стращать Хотя… кто его знает.

Словом, день я провел в сомнениях и опаске, стараясь разговорить любого, кто заезжал ко мне. Одиночество давило, мешало, грузило. Начало смеркаться, и стало вовсе не по себе. Обычно в это время никто уже не приезжает, а тут что-то громко треснуло со стороны дороги. Ветка под колесом? Но я не слышал шума мотора. Напрягся, превратившись в слух. В воздухе набухла тишь. Мимо тяжелым бомбардировщиком прожужжал комар. Я схватил телефон и стал набирать номер друга, чтобы отвлечься. Не абонент. Ладно, другого… Гудок, еще гудок…

И тут тишину прорвал истошный, дичайший женский крик со стороны поля. От неожиданности выронил телефон, замер, ни жив ни мертв, полностью обалдевший. Такого я даже в фильмах ужасов не слышал, не то что на глухой заправке в тотальной изоляции. Я глянул на руки. Дрожат. Еще бы, мать твою! Снова крик! Уже ближе… Совсем близко от меня. Начиналась паника. Не зная, куда спрятаться, сел на пол у окна. Чтобы не увидело. Оно ведь по мою душу здесь? Домой хочу. Куда угодно, только здесь не оставаться. Тихо… Тишина страшнее. Что она в себе таит? Невыносимо.

Сидел так минуты две. Сердце выстукивало имперский марш, пальцы вцепились в старый ковер. Ушла? Черта с два я встану. Надо будет – заночую на полу. С места не сдвинусь. Твою мать! Забыл закрыть окна! Оно же через окна полезет! Вдруг?..

Тут, словно в подтверждение моим мыслям, прямо над головой донесся сиплый всхлип. Как будто кто-то хочет вдохнуть, но не получается. Я влип в стену. «Панночка померла», — некстати пронеслось в голове. Наверху всхлипнуло еще раз. Как завороженный, я поднял голову и взглянул на окно. Пусто. Закрыл лицо руками, спрятал голову в коленях, затрясся как осиновый лист. Сиплое харканье раздалось снова, уже у входной двери. Не знаю, зачем я это сделал, но не удержался, припал к ковру и устремил взгляд на зазор между дверью и полом. В щели виднелись изящные белые ступни, чуть тронутые синевой. Мать Господня…

Тут мой взгляд выхватил оброненный прежде телефон. Лежит себе на полу – можно дотянуться. Надо сфотографировать, промелькнула в голове идиотская мысль. Призрак, пойманный на камеру, — это же сенсация! И все равно, что не все поверят, — я-то буду знать правду. Охваченный азартом, перед которым отступил даже ужас, я ловко метнулся за телефоном. Вооружился паршивенькой камерой, приник к полу — ноги все еще там; синюшные, черные каемки огрубевших ногтей, – сделал пару снимков. Тут же полез в галерею проверять, что получилось… А ничего. Дверь есть, пол. В щели – пустота. Как будто ничего и не стоит сейчас передо мной.

Холодный пот струился по спине, сердце предательски грохотало на всю каморку. Жажда сенсации улетучилась, оставив наедине с тем, что стояло за дверью. Снаружи снова захрипели, а затем случилось то, что добавило мне седин. Дверная ручка дернулась! Сперва легонько, как будто ее пробовали на ощупь, потом настойчивее, наглее. Что-то с силой сотрясло дверь; она застонала петлями, а я чуть не отдал Богу душу. Отдал бы все на свете сейчас, лишь бы это ушло. Я стал шарить глазами по комнате, лихорадочно соображая, что бы пригодилось в борьбе за жизнь. Нет, нет, нет, — все не то! Не закидаю же я ее банками с газировкой и мусором из урны!

Стоп. Урна. В нее-то я и выкинул красную ленту, привязанную к дверной ручке. Неспроста привязанную, в этом сомнений уже не оставалось.

Стараясь не издавать ни звука, я тихонько прополз к мусорному ведру, наклонил его. Вот она, злодейка, алеет сверху. Осторожно взял ленту двумя пальцами. Снаружи затихли. Затаив дыхание, чиркнул зажигалкой. Пламя занялось быстро, поползло вверх. Шелк чернел на глазах с мерзким писком. Огонь пожирал его, не оставляя даже пепла. Комната наполнилась запахом жженого тряпья. Я брезгливо отбросил догоравший клочок ткани на ковер, вовсе не удивившись тому, что вскоре от орудия убийства не осталось и следа. «Огонь очищает все», – вспомнилось почему-то.

Я сидел на полу в абсолютной тиши и обреченно ждал, что будет дальше, потому что ничего больше придумать не мог. И тут из-за двери раздался смех! Чистый девичий смех. Он был настолько счастливым, звонким, словно лесной ручей, что на душе сразу посветлело. Я взглянул на дверь, уже зная, что за ней никого нет. Смех звучал, удаляясь, и я понемногу приходил в себя. Она ушла.

Кое-как досидел до утра, а потом с первой попуткой добрался до города. С работы, естественно, ушел.

∗ ∗ ∗

Часто размышлял с тех пор о той ночи. Что стало с той девушкой? Она обрела покой или до сих пор наводит ужас на стоянку? И жаль, конечно, что на снимках ничего не отразилось. Но испытывать судьбу и искать новые приключения пока не тянет. В глушь я больше – ни ногой.

Автор: Вад Аске, он же Thronde, 2012 год.

В компактную поясную сумку поместятся телефон, ключи, кошелек или другие нужные мелочи. Во время тренировки все это не гремит и не мешает, но всегда находится под рукой. Материал сумки прочный и влагонепроницаемый, вещи в ней защищены от повреждений, царапин или пота.

Фитнес резинка Shark Fit

С фитнес-резинкой можно тренировать все группы мышц: руки, ноги, кор, ягодицы. А еще она облегчает подтягивания и помогает мягко растягиваться. В сети можно найти огромное количество роликов с упражнениями разной степени сложности. Нагрузка легко дозируется: новичкам подойдет резинка с сопротивлением до 23 кг, опытным атлетам — до 57 кг. При этом оборудование максимально компактно и поместится даже в небольшую сумку.

Слэклайн Speedise AKS85-20

Для тех, кому надоели обычные тренировки. Слэклайн — это стропа шириной 50 мм, с помощью которой осваивают хождение по канату. Тренажер учит сохранять баланс, прокачивает координацию и концентрацию, а еще дает отличную нагрузку на спину, руки и ноги.

Для активных занятий вдвоем

Набор для настольного тенниса Torres Control 10

Настольный теннис — простой в освоении вид спорта, который отлично помогает размяться и тренирует скорость реакции. В комплект входят две ракетки, три мяча, сетка, накладка и чехол — все, что нужно, чтобы поиграть вечером во дворе с другом или устроить небольшие соревнования. Этот недорогой набор подойдет именно для развлечения и веселья, устанавливается почти на любой стол.

Набор для бадминтона Wish Steeltec

Еще один вид спорта, которым можно заниматься, даже не имея серьезной подготовки — бадминтон. С набором от Wish Steeltec вы сможете потренировать силу удара, побегать и просто хорошо провести время. Детали яркие, так что их трудно потерять даже на природе. Леска натянута прочно, ресурса ракеток должно хватить не на один сезон.

Фрисби Wham-O Ultimate 52000

Фрисби воспринимается как простое пляжное развлечение. Тем не менее перекидывание друг другу тарелки задействует все группы мышц и развивает скорость реакции. Эта тарелка летит далеко и по понятной траектории — отличный снаряд для начала. Кстати, фрисби — это еще и ряд спортивных дисциплин со своими правилами и техническими сложностями, так что игра с друзьями может перерасти в серьезное увлечение.

Для большой компании

Мяч баскетбольный Jogel Streets

Стильный мяч из износостойкой резины отлично подходит для уличных тренировок. Вы сможете поиграть компанией в баскетбол или стритбол или просто отработать броски. При производстве используется технология сбалансированного сцепления: это значит, что снаряд не сбежит от вас и будет двигаться по стабильной траектории.

Футбольный мяч Torres Striker

Футбол — один из самых популярных в России видов спорта. Играя, можно отлично побегать, потренировать меткость и отработать взаимодействие в команде. Футбольный мяч Torres Striker выполнен из качественного полиуретана и резины и выдержит не один десяток матчей, не потеряв упругости. Отличная балансировка и оптимальный размер делают его подходящим как для взрослых, так и для подростков. Он достаточно тяжелый, почти как в профессиональном спорте, так что совсем малышам не понравится.

Мяч волейбольный TORRES SIMPLE COLOR

Пляжный или обычный волейбол? А может быть, пионербол, как в детском лагере? Мяч TORRES SIMPLE COLOR подойдет для любой из этих игр. Камера отлично держит давление, поэтому вам не придется постоянно подкачивать его, а качественные материалы (полиуретан и бутил) сохраняют все характеристики даже при интенсивном использовании.

Для совмещения приятного и полезного

Велосипед STELS Pilot

Многоскоростной велосипед с рамой 19-го размера подойдет как мужчинам, так и женщинам. Это отличный вариант для новичков: модель доступная, удобная. Поможет понять, нравится ли вам велоспорт. Конструкция велосипеда позволяет ездить по дорогам разных типов, поэтому вы сможете перемещаться по городу или отправиться в поход. Есть складной механизм — велосипед с ним легко возить в машине, на электричке и просто хранить в кладовке.

Горный велосипед Format

Более продвинутая модель для тех, кто уже оценил прелесть движения на двух колесах. Геометрия велосипеда предполагает вертикальную посадку. Это обеспечивает более удобное положение тела, чем на других байках. В конструкции предусмотрены детали для комфорта и безопасности: пружинная вилка с ходом 100 мм, сервисная подводка тросов и дисковые гидравлические тормоза.

Самокат PLANK Magic 200

Если вы не фанат велоспорта, но хотите получить свою дозу физической нагрузки, перемещаясь по городу, выбирайте самокат. В модели PLANK Magic 200 есть регулировка руля по высоте, надежные тормоза и прочная увеличенная дека из алюминия. Когда вы катаетесь на самокате, работают мышцы ног, ягодиц, спины и живота, а заодно добираетесь, куда нужно. Если вы решите сделать паузу в тренировках, самокат легко складывается для хранения.

Экипировка

Кроссовки Hoka RINCON 3

Любая активность на свежем воздухе требует хорошей обуви, специально сделанной для занятий спортом. Яркие кроссовки Hoka RINCON 3 с облегченным весом амортизируют, снижают нагрузку на суставы. Выраженный рельеф подошвы обеспечивает сцепление с поверхностью вне зависимости от того, где проходит тренировка: на специальной площадке, асфальте или грунте.

Кроссовки Hoka CLIFTON

Легкие женские кроссовки из линейки Clifton подходят для занятий на твердых покрытиях. Дышащий сетчатый верх поддерживает вентиляцию стоп, чтобы можно было тренироваться даже в жару. Подошва из легкой пены EVA гасит силу ударов. Кроссовки беговые, подходят для тренировок на длинных дистанциях.

Защита от солнца и перегрева

Бейсболка GLHF

Во время занятий на свежем воздухе важно защитить голову от перегрева. С этим отлично справится легкая и светлая бейсболка — например, от GLHF. Она удобно сидит на голове, не сваливается и не отвлекает от занятий, благодаря сетке голова меньше потеет. Козырек жесткий и не мнется.

Крем для лица и тела Librederm

Не забудьте защитить кожу от солнца — чтобы не было мучительно больно на следующий день после тренировки под открытым небом. В этом поможет крем против пигментных пятен с сильной защитой от ультрафиолета SPF50.  Водостойкая текстура легко наносится и быстро впитывается, действует два часа — потом крем нужно обновить.

Спортивные солнцезащитные Exenza Empire

Удобные и стильные солнцезащитные очки защищают глаза благодаря фильтру UV400, который поглощает до 99.99% ультрафиолета. Они выполнены из легких материалов и плотно прилегают к голове. Ударопрочные поликарбонатные линзы с антибликовым покрытием подходят для разных видов спорта.